Стреляй.

            Её слух уловил хруст снега под чьими-то ногами, глаза слабый мужской силуэт, а дальше темнота. Очнулась она уже в полутемном помещении привязанной к стулу. Спиной к спине с ней сидел ещё кто-то и она явно догадывалась кто.       — Soome..? — тихонечко позвала она и почти сразу же получила ответ.       — M..?       — Кuidas sind? — голос был всё такой же тихий и даже было слышно, как чуть дрожит.       — Mina elän ja kiitos siita.       — Andeks.       — Mitä sind pyydät anteeksi?       — Ei aidanud, — кротко ответила Эст и в комнату вошли.       — Очнулись, голубки? — надменный, грубый голос, который невозможно было не узнать, даже если ты не разу его не слышал.       — Isa, — сквозь сжатые зубы проговорила Республика.       — Kommari, — с такой же манерой Фин проговорил уже свои слова, даже не поворачивая голову.       Союз уже молча подошёл к дочери, поднимая её голову за подбородок и заглядывая в её разноцветные глаза, а после отпустил, даже больше «откинул».       — Что же тебя потянуло к этому, м? Людей на советской территории мало? Многие уж получше будут.       — Да, мало, а лучше не найду. Плюс, захотелось по стопам матери пойти, скоро вон, боись независимость начну свою отвоёвывать.       — До чего же ты наглая дура, — после этих слов раздался удар, Союз хорошенько вдарил эстонке по щеке.       — Ты руками то не размахивайся, — Суоми попытался встать рывком, но не получила лишь верёвки болюче «ужалили» бледные запястья. СССР же от этой картины, лишь слабо ухмыльнулся.       — Иначе, что? Ты безоружен и практически обездвижен.       После своих слов Совет буквально на секунду вышел, а после вернулся за его спиной стояли РСФСР и УССР. РС прекрасно знал, кто сидит в комнате, сам подстрелил, хоть и задача была стрелять в голову, но то ли рука дрогнула, то ли что, но выстрел был произведён в спину. Он знал, что с ним на тот момент была ЭССР, он прекрасно видел, их мертвенно бледные лица, у одной от холода, у другого от выстрела.       — Ты, — Союз голосом и кивком головы указал на Укра. — Ведёшь ЭССР. А я и РСФСР поведем финна, а то он слишком много брыкается. Им ещё перед входом сказали, кто куда должно будет отвести, но не сказали кого. УССР подошёл к сестре, стараясь не подавать виду, пока отвязывал от стула тихо произнес «вибач». Взял под руку и вывел из комнаты.       — Пытки, а потом расстрел или сразу же расстрел?       — Эст, я правда не знаю, ты же знаешь нас, хотя, нет, меня, буду говорить за себя, ибо про РС не знаю, отец не посещает в свои дела.       Шли они недолго, УССР достал из кармана ключ открыл дверь, завёл Эст, развязал верёвку.       — Тут света нет? Или хотя бы свечки, хоть какого-нибудь слабого освещения? — уже с довольно с слышимой дрожью спросила эстонка.       Укр знал о боязни сестры, знал, что та не выносит темноты, но лишь сочувственно и отрицательно покачал головой, а затем вышел не говоря не слова.