Обрывки воспоминаний

      — Мисс Роза, госпожа просит спуститься Вас вниз.       Миссис Битон, которую Розамунд помнит с самого детства всегда улыбчивой, сейчас была мрачнее тучи. Нахмуренные брови, поджатые губы, пальцы левой руки нервно мнут ажурную вышивку на белом переднике. Она никогда не видела женщину в таком состоянии.       — Зачем? — девочка откладывает книгу на столик, пытаясь скрыть в голосе нарастающее смятение.       — Госпожа не сообщила, — гувернантка лишь опустила взгляд в пол, — но судя по незнакомым мистеру и миледи, что сейчас беседуют с Вашими родителями, полагаю, для важного совместного разговора.       Девочке ничего не оставалось кроме как поправить волосы, собранные в легкую косичку, одернуть домашнее платье и спуститься в главный зал с абсолютным напускным спокойствием на лице, тогда как в душе назревал целый ураган беспокойства и потаенного страха.       Неужели... ей нашли партию? В ее то возрасте?       Камилла, ее милая младшая сестра, с самого раннего детства мечтала о том, когда она станет невестой. Розу же мысль об этом лишь заставляла покрыться роем мурашек. Все эти разговоры о «принцах на белых конях», милых вещах и тем более о замужестве вызывали лишь непонимание и легкую неприязнь. Как можно мечтать о чем-то таком... столь обыденном и приземленном, когда перед тобой целый мир и огромное количество возможностей попробовать себя кем захочешь, а не только в роли будущей невесты? А затем и жены, и матери будущих детей...       Хоть и Розамунд было девять, но она была очень наблюдательна и уже умела делать выводы. Брак ее родителей не сказать, что был идеальным, но и не плохим. Они редко искренне улыбались друг другу, редко говорили друг другу хорошие слова и комплименты, но во взгляде каждого читалось взаимоуважение друг к другу. Казалось, словно они и не муж с женой, а деловые партнеры, которые несут ответственность за их поступки и действия. Несут ответственность за семейное дело по производству музыкальных инструментов, за имидж семьи, за нее и Камиллу.       Спустившись в их небольшую, но столь уютную гостиную, она смогла увидеть сидящих напротив родителей незнакомцев. Хоть они и выглядели более чем чудаковато с большими остроконечными шляпами и бесформенными черными мантиями, но они были весьма дружелюбны. Представившись миссис Морган и мистером Кларком, они продолжили беседу с родителями Розы. Она же сама села по правую руку от матери, ближе к краю софы.       — Вы уж извините, миссис Морган, — Розамунд видела, как отец разнервничался. Она поняла это по его трясущимся рукам и подрагивающей нижней губе, — но это какая-то ошибка. В нашей семье никогда не было... волшебников. И, откровенно говоря, все Вами озвученное звучит слишком странно и больше похоже на небылицу.       — Процент появления волшебников в семьях, где ни разу их не было есть, хоть он и невелик, мистер Эллингтон. И имя Вашей дочери было вписано Пером приёма в специальную Книгу доступа сразу после ее рождения.       — Но мы никогда не замечали ничего подобного у дочери, — ее мать начинает нежно поглаживать своей узкой ладонью по девичьему плечу. В этом движении Роза видит лишь нервозность и волнение.       — Но зато Розамунд замечала за собой некоторые... странности, верно?       Она буквально чувствует, как отец и мать прожигают в ней огромную дыру своими резкими взглядами. Пальцы непроизвольно начинают мять ткань домашнего платья, а зубы прикусывают нижнюю губу. Поднимать взгляд на родителей совсем не хотелось.       Да, конечно были. Когда книга, к которой она тянулась, лежавшая на прикроватной тумбе, до прикосновения с ее рукой, отдалилась, падая на пол. Когда лепестки цветов, принесенных горничной утром, шевелились, стоило лишь провести над ними ладонью. Когда однажды ночью ей стало холодно от погасшего камина и одним случайным хлопком она заставила огонь вспыхнуть вновь.       И это далеко не все. Просто после них Роза перестала замечать такие случаи, пытаясь убедить себя, что это всего не было и ей лишь показалось. Или разыгралось воображение.       — Полагаю, молчание – знак согласия. В любом случае у Вас есть время для принятия решения. В конце месяца мы отправим почтовую сову за Вашим ответом. Вы в полном праве как сразу отказаться от обучения в школе, так и согласиться. Если девочка поймет, что ей не нравится или еще по каким-либо причинам откажется продолжать обучение, то подписав документы о неразглашении ребенок вправе вернуться к обычной жизни в мире маглов.       Родители последующие дни ходили столь задумчивые, что, собираясь все вместе за семейными трапезами, сгущалась неприятная тень молчания и витала напряженная атмосфера. Они хоть и не пытались оказывать свое влияние на решение дочери, но ей самой было впервые страшно принимать столько радикальные решения, определяющие ее дальнейшую жизнь.       Несколько недель спустя Розамунд решилась: она поедет в этот самый Хогвартс, школу чародейства и волшебства. Ведь на нее не было никаких планов здесь, в Лондоне. Их семья не была особо богата. Ни ей, ни ее сестре на хорошую партию можно было даже не рассчитывать. И вся эта бальная мишура и светские приемы всегда были Розе чужды. Она предпочитала проводить время, уткнувшись в книги о мистике. Может, это ее судьба? Стать волшебницей, чем-то более значимым, чем простая жена какого-нибудь мелкого предпринимателя?       Поэтому через несколько дней, в рабочем кабинете отца в скоплении всей семьи, Роза дала понять, что принимает приглашение поступить в Хогвартс. Родители приняли ее ответ с гробовым молчанием и смирением.       А в середине января, будучи с матерью на прогулке в центре Лондона, Роза с плохо скрываемым любопытством рассматривала незнакомую раннее ей женщину, с которой мать завела беседу. Утонченное и буквально светящееся лицо, мягкие локоны пшеничных волос, ясно-голубые с оттенком глубокой синевы глаза, а самое главное - искренняя радость на ее изящном лице. Мать обращалась к ней не иначе как «Госпожа», и Розамунд поняла, что перед ней женщина из высших аристократов. Когда незнакомка обратила на нее свой взрос красивых глаз и сказала: «Это и есть Камилла? Какая красивая и обаятельная девочка! Она обязательно понравится нашему сыну», в душе Розамунд поднялась целая волна недоумения, которая быстро слегла на нет, когда матушка объяснила женщине, что перед ней ее старшая дочь.       Чуть позже, уже дома, мать объяснит, что они встретили графиню Рейчел Фантомхайв, с младшим сыном которого Камилла будет обручена в обозримом будущем. Девочка была искренне рада, ведь сестра всегда мечтала о принце на белом коне. А сын графа, каким бы он не оказался, идеально подходил под это описание.       Когда она впервые встречает на благотворительном вечере близнецов, то сразу видит какие они разные. Старший, Сиэль, казался ей слишком активным, как и Камилла, тогда как Михаэль был близок ей по духу и увлечениям. Он был милым мальчиком, который ей очень понравился. Но было несколько проблем.       Роза была старше его на четыре года. И Михаэль был нареченным ее сестры. Оттого она решила, что даже не смотря на свои чувства она станет Михаэлю хорошим другом. А Камилла сможет стать ему хорошей женой, поддержкой и опорой.       Когда Михаэль на ее день рождения в слезах вымолвил, что он не хочет жениться на Камилле и, хоть и не напрямую, но сказал, что их детские чувства невинной любви взаимны, Роза смогла лишь с горечью признать и сказать, что не может быть в этом мире женой никому, даже ему. Она сама не понимала зачем вымолвила ту фразу. Ее больше удивили чувства мальчика к ей. Она ему нравилась больше Камиллы. Так ведь не должно было случиться.       Именно в тот момент она поняла, что нужно отдаляться от Михаэля и Хогвартс – отличное средство для достижения этой цели. Они уже давно придумали с родителями легенду о том, что она будет учиться в одном из пансионов в Шотландии, если вдруг речь пойдет о ее местонахождении. И эту легенду она поведала мальчику. Он стал первой жертвой их последующего долголетнего обмана.       За первое письмо она не могла сесть довольно долго, хоть и обещала другу написать сразу, как только сможет. Ибо мир, в котором она оказалась, настолько ее удивил. Чего только стоит вспоминать первый поход в Косой переулок, где ей пришлось приобретать разные диковинки и нужные вещи для школы. А выбор волшебной палочки! В лавке семьи Оливандеров она провела не менее получаса в попытках найти подходящую палочку. А ее милая Веста, которая села ей на плечо прежде чем Роза смогла переступить порог торговой лавки почтовых сов.       Все было столь новым, неизведанным и до безумия захватывающим. Словно ты попал в детскую сказку про волшебников. По распределению Розу определили на факультет Когтеврана. Тогда и началась самостоятельная жизнь и учеба. Было непросто, ведь до этого в их хоть и небольшом по меркам аристократов, но уютном доме был небольшой штат прислуги, даже личная горничная. Здесь же пришлось выйти за рамки комфорта и научиться самостоятельности.       Розамунд также поразило то, что здесь почти все девочки ходили с простыми укладками. В отличие от замысловатых и сложных причесок, которые помогала всегда делать личная служанка, здесь все обходились обычными косами или закалывали локоны изящными гребешками. И только ученицы старших курсов носили сложные прически, для плетения которых, как узнала Роза, они использовали кое-какие заклинания. Такая свобода во внешнем виде удивила, но и раскрепостила Розу. Ведь можно было сказать прощай постоянные замысловатые и сложные косички и высокие прически, да здравствуют распущенные волосы, едва прибранные с висков.       Еще больше девочку обрадовал дресс-код: здесь можно было не бояться получить оплеуху за не надетый корсет. Главное условие - носить школьную форму в виде мантий, белых рубашек, факультативных галстуков и джемперов.       Роза была с детства общительной девочкой. На каждом балу или светском вечере, куда бы родители ее не приводили с собой, она всегда находила общий язык с другими детьми, которые всегда испытывали скуку на подобных мероприятиях. Поэтому девочка быстро нашла себе друзей, как и на факультете, так и за его пределами.       Лишь спустя месяц она нашла немного времени написать первое письмо для Михаэля. Позже она писала еще несколько писем, но из-за возникших проблем с учебными дисциплинами письма не получались особо длинными. Медленно утопая в ворохе новых неизвестных доселе предметов, понятий и знаний, Роза не успевала первое время все усваивать. Она даже не могла поделиться успехами и неудачами в письмах с Михаэлем, так как постоянно проводить аллегории на существующие предметы в простом мире было ужасным вариантом. Можно было легко попасться на собственных противоречиях и очередной лжи. Во всех последующих письмах она лишь интересовалась успехами у Михаэля и его здоровьем, которое итак по памяти девочки, было ужасным.       Перед самым возвращением домой на рождественские каникулы, Розе умудрились подпалить волосы на уроке зельеваренья. Это был один из учеников с Гриффиндора, который был с ними на одном уроке и сидел с девочкой за одним столом. Слава богу, что профессор вовремя смогла помочь потушить пламя. Однако даже вовремя оказанная помощь не смогла уберечь от того, что одна из сторон волос девочки была спалена почти на две трети. Уже будучи в больничном крыле Розамунд, лихорадочно сжимая ткань темной длинной юбки, согласилась, что длину уже не сберечь и придется все сравнять.       Поэтому к огромному шоку родителей Роза вернулась домой на рождественские праздники с короткими едва достигающими плеч кудрями. Ведь для леди Британского общества такие волосы были непозволительны. Зато новому образу сначала удивился, но затем порадовался ее Михаэль. С того момента она поняла, что будет всегда стричься по плечи, пока Михаэлю это нравится.       Свои двенадцать лет Роза отмечала в кругу немногочисленных подруг по факультету, получив несколько зелий и волшебных приспособлений для красоты, хотя так хотелось этот день провести с семьей, в родной уютной гостиной. И встретиться с дорогим другом, по которому так скучала.       Встреча в Пасху была столь мимолетной, что Роза даже не запомнила, при каких обстоятельствах они встретились. Был ли это очередной бал или благотворительный вечер – сложно сказать. А затем вновь учебный водоворот событий, новых знаний и томительного ожидания очередного возвращения домой. Даже за месяц до дня рождения близнецов Розамунд уже во всю думала над подарком. Она вспомнила, что в последнем письме Михаэль сетовал, что Сиэль в очередной раз опередил его в написании конспектов по политике управления.       И тогда идея подарка пришла сама, правда, пришлось просить помощи у старшекурсниц, которые могли беспрепятственно посещать Хогсмид, дабы они приобрели нужное. Исчезающие чернила и перо, позволяющее писать быстрее очень понравились Михаэлю, в очередном письме он с гордостью похвастался, что с помощью ее подарка смог впервые опередить Сиэля. Хоть в чем-то.       Она так готовилась к рождественской поездке домой, но проблемы с поездом обрушили все ее надежды. Детям волшебников повезло: они могли без проблем трансгрессировать, а маглорожденным же пришлось остаться в школе до самой Пасхи. И у Розы не было выбора, пришлось лишь отправив письмо и подарки в виде необычных сладостей родителям, чтобы они передали все отдали Михаэлю.       И вновь свой второй день рождения она отмечала вне родительских стен. Тринадцать лет. Возраст, когда все девочки замечают за собой изменения. Смотря каждый раз в общее зеркало в спальне девочек Розамунд видит, что она стала взрослее. Выросла, а когда однажды проснувшись утром она заметила небольшое красное пятно крови на белых простынях, то едва не подумала, что умирает. И она стала замечать внимание мальчиков к своей персоне. То кто-то оставит небольшое стихотворение на парте, за которую она обычно садиться. То в столовой на ее месте ждет какое-нибудь угощение или цветок, явно сорванный одной из множества школьных теплиц. В Хогвартсе не придерживались строгих рамок приличия высшего общества Лондона, все ученики могли беспрепятственно общаться друг с другом, не боясь осуждения.       Так с Розамунд и познакомился Уильям Боунс. Тоже с Когтеврана, учился на два курса старше. Еще при первой встрече в библиотеке Розамунд заметила, что этот юноша, на первый взгляд меланхоличный и с маской абсолютного спокойствия на лице, напоминает ей Михаэля. Юноша был умен, как и она любил читать и цитировать стихи Блэйка. Он казался почти безэмоциональным, настолько был скуп на эмоции, словно в его жизни произошло что-то ужасное. За его чуткость и внимательность Роза прониклась симпатией к Уильяму.       В Пасху Розамунд наконец-то встретилась с Михаэлем. Спустя долгие месяцы вынужденной разлуки Роза заметила, что и Михаэль немного подрос за прошедшее время. Весь вечер они провели за одной из больших колонн бального зала, сидя на софе и разговаривая обо всем подряд. Мальчик в основном спрашивал ее о пансионе, но девочка говорила о нем с неохотой, стараясь постоянно менять тему. На ходу придумать ложь сложнее, чем в письмах.       И именно после этой встречи родители провели с ней первый серьезный разговор. Камилла, зная, что Михаэль все еще отдает предпочтение старшей сестре, устроила жуткий скандал, который показался Розе больше идиотски-поставленным спектаклем и манипуляцией. Младшая из Эллингтонов сказала, что такими темпами Фантомхайвы под влиянием давления со стороны сына заменят ее на Розу. В глубине души она и сама это понимала, что данный вариант развития событий нельзя исключать, но ведь она и так уже редко с ним виделась. В отличие от нее Камилла могла в любую свободную минуту поехать к Фамнтомхайвам, тогда как Розе приходилось ждать месяцами, чтобы хотя бы увидеться с Михаэлем лицом к лицу, услышать его голос, ощутить тепло дружеских объятий.       Однако Розамунд принимала тот факт, что теперь она уже является частью магического мира и уже не сможет вернуться в мир маглов, оставив так просто магию и забыв про нее. Ей искренне нравилось учиться в Хогвартсе, каждый новый предмет не сразу легко давался ей, но энтузиазм углубляться в изучение нового с годами не иссякал. Было принято единогласное решение ограничить посещения Розы поместья Фантомхайвов, хоть и это решение для самой девочки далось с огромным трудом. Все лето она провела в родительском доме, выезжая к Фантомхайвам всего дважды. Все ссылались на болезнь, и Розе порой казалось, что она действительно больна: в груди настолько болело от осознания собственной беспомощности и неизменности ситуации. Она догадывалась, нет, знала, что Михаэль обижен на нее за это, но понимала, что так будет лучше. Лучше для ее семьи, для младшей Камиллы, но не для нее самой.       Осенью учеба вновь пошла своим чередом, приближалась важная дата, к которой Розамунд готовилась: теперь она сама могла посещать Хогсмид и выбирать лично подарок для Михаэля на предстоящее десятилетие. Хоть ей и запретили часто посещать его, но ведь подарок она может отправить, верно?       14 декабря 1885 года ровно в полдень во время перерыва между занятиями она отправила Весту в сторону Лондона. К восьми вечера она должна была долететь до пункта назначения. Роза надеялась, что подарок Михаэлю позволит наладить их отношения вновь.       Но какого было ее удивление, когда сова вернулась после полуночи: и с письмом, и подарком. Все ее перышки были пропитаны запахом гари и покрыты серым пеплом. Роза отправляла письма родителям с просьбой выяснить что произошло. Но Веста всегда возвращалась без ответа. Лишь в середине января, в очередной раз посылая письмо с требованиями объяснить, что происходит, ей удалось узнать ответ. Родители вкратце писали, что в день рождения близнецов было совершено нападение на поместье. Граф и графиня, как и все слуги были убиты, поместье сгорело дотла, а дети пропали без вести. Они сами узнали об этом по пути в поместье на предстоящее празднество: слишком поздно выехали из Лондона и прибыли уже после свершившейся кровожадной резни и когда поместье уже во всю пылало алым огнем. Так как они прибыли на место вместе с маркизом Мидлфордом, то они также присоединились к поиску близнецов.       Волнение и тревога сменились нескончаемыми днями горя, печали и отчаяния. Розе хотелось верить, что с близнецами все будет хорошо. Нет, с Михаэлем все будет хорошо. Как бы эгоистичны не были ее чувства, но она хотела, чтобы именно Михаэль выжил, чтобы ни случилось.       Спустя пару недель, когда уже казалось, что хуже ничего быть не может, родители прислали письмо о том, что вернулся лишь Сиэль. Михаэль со слов брата, погиб. Следующие полгода прошли как в тумане: постоянный несдерживаемый плач каждую ночь в подушку, а утром и днем натянутая улыбка и статус одной из старательных и усердных учениц своего курса. Она просто не могла поверить в произошедшее, что ее милого Михаэля больше нет в живых. Иногда она задавалась вопрос: почему именно старший брат, а не младший? Разве Михаэль заслужил смерть? Разве он недостаточно страдал почти все детство, всегда будучи в статусе запасного? Даже здесь судьба не соблаговолила ему. В такие моменты Розамунд посещали мысли, а существует ли вообще в этом мире Бог или справедливость?       Друзья явно видели, что она переживает тяжелое горе, поэтому на день рождения просто подарили ей подарки и утешающие объятья, не устраивая лишних празднеств. А Уильям, видя подавленное состояние Розы практически ежедневно, преподнес ей помимо давно желаемого маховика времени признание. И этого признания в глубине души Роза боялась услышать.       — Ты мне нравишься, Роза. Я не глуп и понимаю, что скорее всего твое горе и траур связаны с человеком, которому ты постоянно писала письма. Позволь узнать, он был твоим возлюбленным?       Девочка не знает, что сказать, она лишь молчит и вновь проглатываем ком в горле, прилагая все усилия лишь бы не заплакать вновь.       — Знай, я всегда готов поддержать тебя ни смотря ни на что.       — Спасибо, Уильям. Я ценю твои слова и чувства ко мне.       В первый день марта ей исполнилось четырнадцать лет. Возраст, когда уже даже девочкам-волшебницам родители ищут партии. Пока ее одноклассницы-полукровки и из чистокровных семей жаловались ей на попытки их родителей сосватать им чуть ли не каждого ученика Хогвартса, Розамунд лишь слегка посмеивалась. В такие моменты она в глубине души даже ликовала, что ее родители являлись маглами.       Розамунд уже тогда ясно представляла свою дальнейшую судьбу: окончание Хогвартса и пожизненное преподавание в стенах школы. Без семьи. Без любви. Отдавая всю себя работе без остатка. Нельзя разбитую чашку сделать целой. Можно только склеить её и назвать целой, но целой она от этого не станет.       Пока Уильям в середине осени не сделал ей предложение руки и сердца.       — Роза, — тогда они вновь были в излюбленном месте, библиотеке, в секции книг о магических тварях, — когда вырастем, выходи за меня. Я знаю, что никогда не смогу заменить его, но могу помочь ослабить твою горечь и попытаться сделать хоть немного счастливой. Если ты меня отвергнешь, я пойму и не буду таить обиды. Но, прошу тебя, подумай. Сколько угодно. Я буду ждать.       Тогда она была готова стукнуть Боунса по голове самой тяжелой и толстой книгой, которая была в библиотеке школы. Ее охватила злость и огорчение. Она не понимала, зачем он решил предать их дружбу этим чертовым признанием?       При виде Уильяма она не ощущала вожделения, дрожи в руках и легкого трепета в сердце, но Боунс казался ей самым подходящим вариантом. Свободным, по крайней мере, и который первый признался ей в своих чувствах к ней. Может и она сможет влюбиться в него и наконец-то отпустить Михаэля из своего сердца?       И она думала. Целый год. Гнев и злоба отступили. И на следующий день после Пасхи она ответила «да».       Летом 1887 года Роза впервые за несколько лет приехала к родителям. Лондон не особо изменился за прошедшее время, как и его общество. Зато изменилась сама Роза. Ее внешний вид и повадки рождали лишь досаду у родителей, в частности и у Камиллы. Родители к тому же боялись, что и второй дочери уготована магическая судьба, но заветное письмо, когда-то решившее судьбу Розы, так и не пришло. И сестре быстро стали искать новую партию. Перед возвращением в Хогвартс Розамунд осознала один факт: теперь все силы и надежды родителей перешли на младшую дочь.       Совсем скоро наступило очередное Рождество, на которое Роза решила не возвращаться в Лондон. Видя, что подруга вновь остается в школе на все праздники, Уильям пригласил ее к себе на семейный праздничный ужин. Сначала девушку охватило дикое смущение. Как, уже знакомство с его родителями? Но мягкая и столь редкая улыбка Уильяма и его большие теплые ладони на девичьих узких плечах и успокаивающие объятья, вмиг утихомирить волнение.       Родительская чета Боунсов жили в небольшой деревушке к северу от Хогвартса, в полнейшем уединении. Компанию им составляли лишь жмыри, которых они разводили на продажу. Миссис Боунс будучи маглорожденной, сразу нашла общий язык с юной Рози, пытаясь выведать всевозможные последние события из Лондона, в котором родилась и жила до поступления в школу волшебства. Мистер Боунс же был немногословен, но широкое добродушное выражение его лица и сияющая дружелюбность в глазах располагали к себе.       — Мы безумно ради наконец-то познакомиться лицом к лицу с тобой, Розамунд, — сказала женщина перед прощанием, подарив напоследок крепкие объятия. — Наш сын постоянно о тебе говорил и даже рисовал твои портреты, только никому не показывал, я подсмотрела однажды.       — Матушка! — девочка даже хихикнула, увидев бурную реакцию Уильяма: юноша весь покраснел, а синие глаза распахнулись от удивления и смущения.       Ей понравилась эта семья. Лишенные минимальной роскоши, имеющие лишь друг друга и искренние чувства любви, заботы и поддержки друг о друге. В голове девочки даже промелькнула мимолетная мысль, что именно здесь, на далеком севере Англии, среди туманных равнин и влажного воздуха она чувствует себя дома.       С каждым годом в сердце Розамунд при взгляде на Уильяма щемило в груди и теплилось более взрослое чувство, чем то, которое она испытывала к почившему Михаэлю. Ей стали приятны его мимолетные прикосновения, ей хотелось, чтобы он касался ее. Обнимал. Был просто рядом. Поэтому в день своего шестнадцатилетия, оставшись в общей гостиной одни, Роза подарила Уильяму свой первый поцелуй. Он был мимолетным, быстрым и невесомым, но Эллингтон все еще с трепетом вспоминает прикосновение ее губ, мягких и влажных, к сухим, дрожащим и потрескавшимся губам Уильяма.       Она была даже рада, что согласилась на предложение Уильяма, ведь за прошедшие годы она смогла взрастить в своем сердце любовь к нему. Пусть она и никогда теперь не сможет быть с ее милым Михаэлем Фантомхайвом, но сквозь года она пронесет в своей душе память о нем.       В конце весны Уильям закончил обучение в Хогвартсе. До безумия не хотелось с ним расставаться, но юноша убедил Розу, что он будет приезжать к ней так часто, как только сможет. Он уже определился со своим будущим – после окончания школы его определили в Министерство магии, в отдел борьбы с неправомерным использованием магии. Это было не совсем то, чем он хотел заниматься всю жизнь, но в качестве временного решения, пока Розамунд еще не закончила Хогвартс, было весьма хорошим вариантом. Они уже все решили: после того, как она закончит обучение, они вместе отправятся по стране. Путешествовать. Только они вдвоем.       А затем может осядут на время у родителей Уильяма. Ведь Розе там так понравилось.       Приезд к собственным родителям на очередную Пасху лишь оставил в душе гадкое чувство отрешенности и грусти. В очередной раз Роза убедилась, что кроме матери ее никто уже не ждал. Камилла выросла избалованной девчонкой, которая при каждом удобном случае хвастается своей новой помолвкой с сыном виконта. Отец, который занимается теперь только бизнесом, при виде старшей дочери лишь окинул ее своим фирменным безразличным взглядом.       Мир маглов уже отвергал ее, и отношение собственной семьи к ней – уже было первым шагом к принятию еще одного важного решения. Роза давно задумывалась о том, чтобы после окончания школы никогда более не возвращаться в Лондон. Мир магии стал ей гораздо ближе и роднее, чем небольшая гостиная их родового поместья, где в детстве она любила читать у теплого камина.       Девушке хотелось до безумия поделиться новостью о том, что она уже давно помолвлена, что ее суженный – прекрасный юноша с замечательной семьей, который поддерживал ее на протяжении нескольких лет. Но... В какой-то момент девушка поняла, что ничего не изменится, если она расскажет об этом. Хотя казалось, что ее матушка что-то да подозревает, ведь Роза долгое время придерживалась траура после трагедии семьи Фантомхайв. А сейчас со стороны она выглядит вполне даже счастливой.       — Я рада, что ты наконец-то смогла пережить траур, дорогая, — шепчет ей мать, пока их окружает толпа незнакомых светских дам.       А Роза лишь улыбается, кивает головой и старается не думать, что выглядит как белая ворона среди всей этой толпы пестро-одетых женщин-сплетниц, которые могли лишь обсуждать чужие наряды и у кого какое наследство. Девушка не знает, зачем вообще согласилась пойти на этот чертов прием, посвященный официальному объявлению помолвки младшей сестры. Розамунд собиралась лишь повидаться и тут же уйти, но матушка уговорила ее пойти всей семьей, как раньше.       — Баронесса Эллингтон, мисс Розамунд, — до ужаса знакомый из детства голос заставляет резко обратить взгляд. Девушка вглядывается в лицо стоявшего перед ней Сиэля и все внутри нее сжимается. Он такой маленький, такой хрупкий, хоть ему и должно быть тринадцать, но он выглядит еще совсем ребенком. В голосе его – напущенная уверенность, но Розамунд видит его насквозь.       В детстве Элизабет всегда путала близнецов, если они оба были в ее компании. Она так и не научилась их различать, думая, что они внешне абсолютно одинаковые. Но Роза уже в детстве отметила несколько деталей, которые ей помогли отличать мальчиков. Разные проборы волос, немного другая линия нижнего века, чуть вздернутый кончик носа у одного из близнецов. И пока мать приветствовала юного графа в ответ, Роза почти не думая пыталась разглядеть в стоявшем перед ней мальчике, который всячески пытался не смотреть на нее в упор, ее любимого друга из далекого детства.       И к собственному шоку, разглядела. Перед ней был не Сиэль Фантомхайв, старший брат-близнец, единственный выживший из их рода, ставший Цепным псом Ее Величества. Перед ней был Михаэль Фантомхайв, считавшийся погибшим, который все последние три года притворялся старшим братом. Ради чего? Денег, состояния, титула и положения в обществе? Но... Ведь ему и так бы досталось все, как единственному оставшемуся в живых наследнику.       — А Вы, мисс Розамунд? — обращается он к ней. И Розу прошибает холодный липкий пот, когда он смотрит на неё неприкрытым повязкой глазом глубочайше-синего цвета, вспыхивающего искрами звезд. — Насколько я помню, Вы с одиннадцати лет обучаетесь в некоем пансионе в Шотландии.       Ах да, та самая ложь, которую ее семья проносит сквозь года, лишь бы никто не узнал, что Розамунд на самом деле занимается магией.       — Осталось еще полтора года, — она старается улыбнуться, но от открывшийся прямо перед ее глазами правды, она не может заставить себя выдавить улыбку больше чем уголками губ.       — И что же Вы будете делать после него?       — Пока не знаю, граф. Возможно, вернусь в Лондон на некоторое время, а затем немного попутешествую по стране.       — И неужели для Вас все еще не нашли достойную партию?       — Нет, — она грустно улыбается, когда смотрит прямо ему в глаза. — Просто мое сердце навсегда отдано Вашему брату.       Сменившиеся эмоции на мальчишеском лице бесценны. Роза чувствует, как мать резко дергает её за локоть, в призыве замолчать. И только тогда она сквозь плотную черную повязку, скрывающую второй глаз, увидела клеймо демона.       Он очернил себя темными искусствами. И ради чего? Собственного спасения? Неужели у него не было другого выхода спастись, кроме как заключить сделку с самим дьяволом? Ведь на кону стоит его душа, его жизнь, которую он буквально вырвал из лап подступающей смерти.       — Прошу простить эту бестактность, граф, — извиняется мать, — Розамунд тоже тяжело переживала эту трагедию. Первые полгода она даже носила траур.       — Мам, прекрати. Сейчас это уже не важно. В любом случае мне уже пора, учитывая, что меня здесь вообще не должно было быть. Передавай Камилле от меня поздравления с помолвкой.       Прощания не было, лишь кивок в сторону матери. Стремительная уверенная походка, стук каблуков, прямая спина. Напускная мишура, лишь бы не расплакаться прямо там, посреди ненавистной толпы аристократов. И главное, не при нем. Она хотела напоследок обернуться и встретиться взглядом с мальчиком, чтобы посмотреть на него еще раз, но... Возможно у нее еще будет шанс.       Лакей подал ей черную форменную накидку школы и длинный шарф в широкую сине-бронзовую полоску, который девушка быстро опоясала вокруг шеи. Она вышла на улицу, где ее уже встречает Уильям. Вовремя.       — Идем? — спрашивает он, протягивая ей руку.       — Да, — это единственное, что она может сказать, сдерживая подступающие слезы.       Розамунд кладет свою ладонь в его: теплую и большую, шершавую, но такую родную, и прежде чем трансгрессировать в голове девушки проскальзывает мысль, чтобы ее ладонь сжимали тонкие аккуратные ладони Михаэля с изящными пальцами.