Мой маленький я

      Дон продолжал идти по лесу, ощущая, как холодный ветер шевелит его волосы. И правда, стало намного холоднее. Он чувствовал себя потерянным в этом зелёном океане, который окружал его со всех сторон.       Сначала его мысли оставались туманными, словно их окутывала густая пелена. Он знал, что с ним произошло что-то странное, что здесь замешан чей-то плохой умысел. Но вот чей? Как он мог просто потому, что кто-то этого хотел, оказаться вдали от дома, среди высоких елей и густых кустарников?       Вопросы ворочались в его сознании, как неугомонные жильцы, пока ясность постепенно не начинала пробиваться сквозь пелену. Действие препарата с каждой минутой сходило на «нет».       Дон продолжал идти в неизвестном направлении, пытаясь вспомнить подробности своего дня. Чувства стали проникать в его сознание. В голове всплыли образы: вечер, запах кофе, чья-то наивная улыбка, плохое происшествие в доме. Он вспомнил глаза! Живые, хитрые, горящие голубым огнём, полные загадки.       Кажется, он был с человеком — с другом? Возникали смутные картины, где они были вместе… но затем снова туман.

***

      В голове у Питера крутились разные мысли:       — «Она, наверное волнуется», — подумал он, на мгновение метнув взгляд на наручные часы. Половина одиннадцатого. Обычно он появляется дома намного раньше. — «Нет, милая, сначала нужно закончить дело. Ты поймёшь, это ведь тебе на благо».       Взяв руль уже решительнее, Питер надавил на газ и немного ускорился. Ему слишком хотелось скорее разобраться с «препятствием», вставшим между Т/И и ним.       Он остановился на небольшой полянке, где и припарковал машину на время своего отсутствия. Совсем недавно здесь, неподалёку, он оставил Дона, убаюканного снотворным.       Питер вышел из машины и, стараясь скрыться за стволами деревьев от редких машин, проезжающих мимо, начал искать свою жертву. Пять минут — и он был уже на месте. Здесь находилась та самая канава, по которой Питер определял место, где оставил Дона.       К его ужасу, полянка оказалась пустой. На месте, где должен был находиться мужчина, оставался лишь след, намёк — помятая трава и поломанные ветки кустарника. Питер сглотнул комок в горле — паника медленно начинала овладевать им. Одной рукой он прислонился к дереву, пытаясь успокоиться, но мысли его были хаотичны.       — «Он пришёл в себя раньше», — такая мысль уже проскальзывала у него в голове, но была лишь тревогой, не более. Теперь это была реальность. — «Вдруг он уже сообщил о том, что с ним случилось, кому-нибудь?»       Солнце давно село, оставляя Питера в темноте. Голубыми глазами он оглядывался, искал Дона взглядом под каждым деревом, под каждым кустиком, но нигде его не находил.       — «Может, он не сбежал, а просто очнулся?» — пронеслось в голове. — «И он просто переполз в другое место?»       Образы того, как Дон рассказывает всем о том, что с ним случилось, не давали покоя. Т/И отворачивается от Питера и уходит к Дону, теперь она ненавидит его… Сын смотрит на отца непонимающими, неверующими глазами, полными сожаления…       — «Нет! Такого не случится. Я всё предусмотрел», — пытался успокоить себя Питер, но страх усугублялся.

***

      Используя последние силы, Дон огляделся и наткнулся на узкую, чуть заметную тропинку, которая вела к дороге. Видимо, местные грибники оставили ему такой подарок.       Каждый шаг давался с трудом, но мысль о помощи придавала сил. Он понимал, что должен действовать быстро — каждая минута была на счету. Под ноги попадались сучья и камни, каждое движение причиняло дискомфорт, но мысль о сыне давала ему силы.       Рой, несмотря на их холодные отношения, был единственной надеждой на быстрое спасение.       Дон быстро вспомнил их недавний разговор с бывшей женой, полный неприязни и недопонимания. Сын всегда казался ему слишком самостоятельным, с ним трудно было просто взять и поговорить. Супруге это очень не нравилось. Каждый раз она делала ему мозги, что он не общается со своим ребёнком.       Однако теперь, когда жизнь висела на волоске, он осознал, насколько важна родственная связь, даже если она была изранена.       В голове крутился только один вопрос: как объяснить Рою, от кого именно он спасается? Пока его мысли витали в облаках, Дон чувствовал, что о его пропаже уже стало известно.       Внезапно за спиной раздался резкий звук, и, прежде чем он успел осознать, что произошло, Дон почувствовал резкую боль в районе груди. Питер стоял, держа в руках пистолет, с лицом, наполненным дикой яростью и паникой. Он выстрелил в Дона, и тот упал на землю, не в силах больше продолжать бороться за жизнь.       — Я говорил, ты не уйдёшь от меня, — прорычал Питер, приближаясь к своему оппоненту.       Через силу и страх он сделал ещё один, контрольный выстрел прямо в голову Дона. Тот не издал ни звука, его голова легонько дёрнулась от пули, делающей в черепе трещину. Кровь теперь сочилась не только из груди, но и из головы. Глаза, наполненные непониманием, смотрели в пустоту.       Он почувствовал облегчение, когда убедился, что Дон не сможет помешать его планам.       Питер знал, что должен избавиться от улик. Бросив взгляд на дорогу, ему в голову пришла блестяще-ужасная мысль:       — «Спрячь на самом видном месте,» — мелодично думал Питер, — «и тогда никто не найдёт».       Тело Дона шумно повалилось в канаву и сразу же утонуло в густой траве.       — Пока-пока. — оскалился Питер, со злобой посмотрев уже на мёртвого начальника своей жены.       Забираясь в свою машину, он уже не чувствовал страха, лишь безудержное счастье, эйфорию. Теперь-то Т/И никто не угрожает. Их брак спасён, пусть для этого и пришлось убивать.

***

      Т/И перебирала чистые полотенца на кухне, стараясь сосредоточиться на текущем деле. Шёл первый час ночи, но мужа так и не было. Днём Питер сорвался с места, сказав, что уедет на несколько часов, но так и не вернулся.       Страх охватывал Т/И. Дома не было никого, кто бы его развеял. Хантер давно спал у себя в комнате и видел десятый сон. Т/И присела на табуретку.       — «Где же ты?..» — она уже думала звонить в полицию, как вдруг в двери послышался ключ. — Где ты был?! — взволнованно прошептала она.       — Извини меня, я задержался. — не разуваясь, Питер сделал несколько шагов по направлению к супруге и крепко обнял всё её тело. Он всегда был её защитой и опорой, но сейчас ему было тяжело найти утешительные слова. — Правда, извини. Ты не должна переживать так сильно.       На глазах Т/И почти наворачивались слёзы.