Green & Gold

30 января 2004 года — Давай уточним: ты связался со мной по каминной сети почти в полночь в субботу, уверяя, что это чрезвычайная ситуация… И это та самая чрезвычайная ситуация? — Джинни возмущённо подняла бровь. — Эм… Ну, я забыл, что у вас полночь… И, возможно, слово «чрезвычайная» было немного… преувеличением, — неуверенно признался Гарри, чувствуя, как краснеют уши. Джинни фыркнула, усаживаясь поудобнее в кресле в общей гостиной Гриффиндора. — Гарри, тебе когда-нибудь приходило в голову, что нормальные парни не звонят своим бывшим, чтобы те помогли им подготовиться к первому свиданию? — Нет… — протянул Гарри, запинаясь. — Честно говоря, мне это как-то в голову не приходило. Я просто подумал… Ты ведь встречалась со множеством парней! Кто ещё мог бы помочь, как не ты? — Осторожнее, Поттер, а то отправлю тебя на свидание с летучими козявками, летающими вокруг твоей головы, — Джинни прищурилась, уловив в его словах скрытый намёк на оскорбление. — Я не хотел ничего плохого сказать! — поспешно добавил Гарри, зная, что Джинни действительно способна исполнить свою угрозу. — Просто… ну… Он осознал, что угодил в яму, которую сам себе выкопал, и уже жалел, что обратился к Джинни. — Я просто не мог спросить Рона или Гермиону, верно? Они ведь буквально перепрыгнули из стадии бесконечных споров к помолвке, я сомневаюсь, что они вообще хоть раз ходили на нормальное свидание, — неловко добавил он. Джинни сжала губы, сдерживая смех, а затем не выдержала и разразилась весёлым хохотом. — Мерлин, Гарри… — она откинулась на спинку кресла и с лукавой улыбкой посмотрела на него. — Ты бы видел своё лицо. Конечно, это чрезвычайная ситуация! Я так рада, что ты позвонил мне! Ты в предвкушении? — Когда моё сердце снова начнёт биться, тогда да, — мрачно пробормотал Гарри. — Это не смешно, Джинни. — Смешно, — не согласилась она, одарив его озорной улыбкой. — Ладно, во сколько у тебя свидание? Вы встречаетесь на месте или он заедет за тобой? Гарри с облегчением понял, что Джинни не собирается оставлять его на произвол судьбы, несмотря на её издёвки. — Он приедет за мной в пять, — быстро ответил он. — Я не знаю, куда мы пойдём. — Ты ждал до часа до встречи, чтобы позвонить мне?! У нас нет времени на болтовню! — вскрикнула Джинни, глядя на него так, словно он сошёл с ума. — Ты худший бывший парень и лучший друг на свете! Гарри намеренно дождался момента, когда до свидания останется совсем немного времени — лишь бы избежать обсуждения своей личной жизни и различных сплетен. Поэтому он даже не стал извиняться. — Так ты собираешься мне помочь или нет? — вздохнул Гарри. — Показывай, что у тебя есть, — потребовала Джинни, щёлкнув пальцами. — И я хочу услышать побольше о мистере Высоком, Светловолосом и Сексуальном. Гермиона говорит, что он ужасно обаятелен. — Да… — рассеянно согласился Гарри. Он поднял две кофты, которые выбрал: чёрную футболку с длинными рукавами и серый свитер. — Какую лучше выбрать? — Эм… — Джинни моргнула, словно он был полным идиотом. — Ни одну, ты что, издеваешься? Принеси все рубашки с длинными рукавами и пуговицами, какие у тебя есть. Гарри фыркнул от её командного тона, но всё-таки послушно исполнил её просьбу. Он ведь позвонил ей в панике не для того, чтобы игнорировать советы. Вернувшись, Гарри начал показывать одну рубашку за другой, словно выставляя их напоказ на модном показе. — Вот эта! — воскликнула Джинни, когда Гарри поднял тёмно-зелёную рубашку с пуговицами и рукавами ¾. — Она идеальна! — Она выглядит как что-то, что надел бы Малфой, — пробормотал Гарри, нахмурившись. У него вообще была эта рубашка только потому, что Элис уверяла, что она «подчеркивает его глаза» и купила её для него во время одной из своих походов по магазинам. — А у Драко, знаешь ли, отличный вкус в одежде. В чём проблема? — Джинни приподняла одну из своих рыжих бровей, как бы бросая вызов. Гарри, покачав головой, повернулся к Джинни спиной, чтобы стянуть футболку. Она видела его без рубашки уже десятки раз, но никогда не замечала его новый шрам, пересекающий грудную клетку. — Никакой проблемы, — пробормотал Гарри, натягивая зелёную рубашку и начиная её застёгивать. — Просто… подожди, что? — Он обернулся, чтобы встретиться взглядом с Джинни через плечо. — Ты только что назвала его Драко? — А ты только что повторил это слово, — усмехнулась Джинни. — Ох, Гарри, ты так плохо разбираешься в людях. Удачи на свидании! Джинни небрежно крутила палочку между пальцами, не сводя с Гарри глаз. — И что, если назвала? Гарри, застёгивая последнюю пуговицу рубашки, умоляюще взглянул на неё. — Пожалуйста, скажи, что ты не встречаешься с Драко Малфоем? Джинни фыркнула и рассмеялась. — Фу, конечно, нет! — Она весело откинулась на спинку кресла. — Ты бы только представил лицо его отца! Гарри, однако, не мог этого себе представить, учитывая, что Люциус Малфой в данный момент отбывал 50-летний срок в Азкабане. — Мы просто друзья, — спокойно продолжила Джинни, пожимая плечами. — У него, по правде говоря, друзей почти нет, а он довольно забавен, когда не ведёт себя как заносчивый придурок. К тому же он чертовски умён и саркастичен. Это определённо развлекает. — Какие брюки надеть? — Гарри поднял три пары, растерянно глядя на них. — Наверное, Рон в восторге от твоей новой дружбы? — Вот эти, — Джинни указала на чёрные брюки, к которым Гарри уже склонялся. — А насчёт Рона… Знаешь, он ведёт себя довольно зрело. Иногда даже разговаривает с Малфоем. Ты бы удивился, как много вещей перестаёт быть важным после войны. Гарри внезапно ощутил, как его нервы по поводу свидания улетучиваются, оставив после себя лишь неприятное чувство пустоты. — Ох… — он опустил брюки, чувствуя себя не в своей тарелке. В голове мелькнула мысль: не слишком ли он легкомысленен? Он разбудил Джинни или прервал её свидание — судя по её наряду и макияжу, она явно была при деле — только чтобы поговорить о своём свидании? Неужели это важно, когда многие хорошие люди, не меньше года назад, погибли? А кто-то до сих пор страдает из-за его решений? — Ты права, Джин. Всё это глупо… я, наверное, не должен… — Гарри Джеймс Поттер! — Джинни строго посмотрела на него, прервав его мысли. — Нет. Это не глупо, и ты это прекрасно знаешь. Ты рисковал всем ради того, чтобы у тебя была возможность просто быть собой. Обычным парнем, который может пойти на свидание. Глаза Джинни смягчились, как и её голос. — Ты заслуживаешь этого, Гарри. Если кто и заслуживает быть просто счастливым подростком, так это ты. Так что давай — надень улыбку, причеши волосы и позвони мне после свидания. Ладно? — Ладно, — тихо ответил Гарри, отключаясь от каминной сети с дополнительным обещанием привести «Мистера Высокого, Светловолосого и Сексуального» познакомиться со всеми на Пасху в Хогвартсе. Он некоторое время раздумывал, не отменить ли свидание, просто написав Джасперу и солгав, что заболел. Но затем он снова вспомнил слова Джинни, разглядывая своё отражение в зеркале и безуспешно пытаясь уложить непослушные волосы. Это, как всегда, была проигрышная битва. — Джинни права, — твёрдо сказал он себе. Гарри вцепился в края раковины и пристально посмотрел на своё отражение — в зелёные глаза, цвет которых напоминал свет смертельного проклятия. Проклятие, которое он добровольно принял, чтобы Джинни Уизли могла однажды спокойно подружиться с Драко Малфоем. Проклятие, которое он принял ради своих друзей, ради тех, кого любил, и даже ради тех, кого никогда не знал. Он не сделал это сразу, хотя должен был. Из-за его промедления погибли люди. Но в итоге он всё-таки принял это решение, правда? — Это то, ради чего ты рисковал всем, — снова повторил он. Гарри позволил себе немного улыбнуться в зеркале. К тому моменту, когда раздался вежливый стук в дверь, эта улыбка больше не казалась ему натянутой.

***

— Я уже говорил тебе, что ты выглядишь великолепно? — Джаспер, облокотившись на дверной косяк, с улыбкой оглядел Гарри. — Уже дважды, — засмеялся Гарри, покачав головой. — Но ты всё ещё не сказал, куда мы идём. — А лишить тебя элемента сюрприза? — Джаспер лукаво ухмыльнулся. — Ни за что, дорогуша. Гарри лишь притворно вздохнул, добавив немного показного раздражения в свой голос. — Ты ужасен, — сказал он, сдвинув брови. — Мог бы хотя бы намекнуть. Джаспер лишь усмехнулся, продолжая хранить молчание о месте их свидания с того момента, как забрал Гарри. Единственное, что Гарри знал, — это что они не поедут на мотоциклах, как он изначально надеялся, потому что Джаспер взял машину Розали. Якобы «взял взаймы», чтобы не стать «худшим кавалером в истории свиданий». Гарри не думал, что Джаспер мог превзойти худшее свидание в его жизни — встречу с Чжоу Чанг в «Чайной лавке мадам Пуддифут». Но по мере того, как они ехали на протяжении почти трёх часов, наслаждаясь уютной поездкой, разговорами и музыкой, его любопытство всё росло. Когда же Джаспер наконец остановил машину, Гарри был ещё больше озадачен. — Мы идём в музей? — с недоверием спросил он, глядя на массивное каменное здание, окружённое флагами, развевающимися на ветру. Это был Музей американской истории в Сиэтле. Единственным освещением у входа служили тусклые огни фонарей. Джаспер подарил ему свою очаровательную улыбку: — На самом деле… — начал он, с заговорщицкой интонацией. — Если ты не против слегка нарушить закон, мы собираемся пробраться в музей. Гарри, который, возможно, был менее законопослушным, чем о нём могли подумать, совершенно не возражал.

***

Меньше чем через десять минут охранники музея уже мирно спали в своем офисе, уснув под действие заклятия, в то время как Гарри и Джаспер свободно перемещались по тёмным залам. — Итак, что мы здесь делаем? — тихо поинтересовался Гарри, оглядываясь на старинные артефакты и экспонаты. — Я собираюсь рассказать тебе историю, — ответил Джаспер, взяв его за руку. — Идём за мной. Гарри с лёгким удивлением принял его руку и последовал за ним в зал, посвящённый Гражданской войне. — Однажды, в 1860 году, жил один молодой парень, мальчишка, который мечтал стать солдатом, — начал Джаспер, указывая на тёмно-синюю военную форму с медалями и золотыми пуговицами за стеклянной витриной. — Ему было всего шестнадцать, и ему сказали, что он слишком молод. Но он не отступил и сумел убедить их изменить своё мнение. Гарри, осматривая форму, усмехнулся и поднял бровь: — И как же ему это удалось? — С помощью неотразимого обаяния, конечно, — улыбнулся Джаспер, слегка пожимая плечами. — К 1861 году, в семнадцать лет, он стал самым молодым майором в истории США. — Он указал на схему званий, и Гарри, следя взглядом, нашёл на ней маленький золотой листок, символизирующий звание майора. Гарри задумчиво провёл пальцем по остальным знакам на схеме. — Ты достиг большего, чем эти звания, верно? — Да, я был выше, — ответил Джаспер с гордостью. Гарри на мгновение задумался, представляя Джаспера в этой форме, с серьёзным выражением лица, с оружием на груди, с блеском в глазах… Но тут ему в голову пришёл неожиданный вопрос: — Подожди, а какого цвета у тебя были глаза раньше? — Карие, — спокойно ответил Джаспер. — Но я предпочитаю золотые. — Они тебе идут, — сказал Гарри с лёгкой улыбкой. — И что было дальше, майор Джаспер? — Дальше была война. И с ней пришли жертвы, бои, победы и поражения… — Джаспер задумчиво взглянул на один из экспонатов, словно вспоминая что-то давно забытое. — Но это уже другая история. Джаспер слегка потянул Гарри за руку, ведя его дальше по коридору, и указал на стену, усыпанную фотографиями и картинами разных цветов, текстур и времени. Все они изображали одно и то же: войну. — Я был хорошим солдатом и отличным лидером, — тихо сказал Джаспер, пока они вместе рассматривали эти изображения. — Но к тому моменту, как я сражался в последней битве, я потерял много людей. Его взгляд скользнул в сторону противоположной стены, где рядами висели золотые пластины с именами. Гарри подошёл ближе и благоговейно провёл пальцами по их гладкой поверхности. Все эти магглы погибли на войне. Он моргнул, и внезапно… Перед ним возвышалась золотая статуя, олицетворяющая символизм палочек, которые многие считали причиной окончания Второй волшебной войны. На рукояти гигантской палочки жирными буквами было выгравировано: «МАГИЯ — ЭТО ЛЮБОВЬ.» А выше надписи — имена. Первое — Берта Джоркинс, первая официально признанная жертва войны. Последнее — Лаванда Браун, последняя пациентка, умершая от ран, полученных во время битвы за Хогвартс. Между ними были сотни имён. Гарри помнил, как он боролся за то, чтобы добавить в этот список Добби и Северуса Снейпа. Это было на церемонии открытия мемориала в Атриуме Министерства. Все говорили, что статуя получилась трогательной. Невилл произнёс речь, заявив, что она должна напоминать всем, что если война может быть выиграна с помощью любви, то не стоит сомневаться в её силе. Макгонагалл всплакнула, сказав, что Дамблдор был бы в восторге. Гарри был уверен, что она права. Но сам он ненавидел это зрелище, потому что оно было напоминанием о его собственных неудачах. Когда церемония подошла к концу, Гарри уходил прочь, оглянулся на статую ещё раз и поймал себя на мысли, что в списке должно быть ещё одно имя — «Гарри Поттер.» Глупо, правда? Он покачал головой, отгоняя мрачные мысли, вызванные воспоминанием о статуе. Повернувшись обратно к золотым табличкам, Гарри почувствовал, как прохладная рука крепко сжала его пальцы. — Мы можем уйти, — тихо предложил Джаспер. — Нет, — Гарри попытался справиться с тошнотворным чувством, которое вызвали эти имена, и натянул улыбку, надеясь, что она выглядит искренней. — Так что было дальше, майор? Джаспер взглянул на него с сомнением, но всё же продолжил. — Наш последний бой, — сказал он, подводя Гарри к обгоревшему, порванному красному флагу. — Это было больше похоже на резню, чем на настоящую битву. Мы проигрывали и знали это. Моя задача была эвакуировать женщин и детей из города. И тогда я встретил её — Марию. Гарри резко обернулся, посмотрев на Джаспера. — Вампиршу, которая тебя обратила? — Да, — тихо произнёс Джаспер, не отводя глаз от старого флага. Казалось, что его взгляд был устремлён в прошлое. — С ней было ещё двое, все трое — самые красивые женщины, каких я когда-либо видел. Девятнадцатилетний парень из маленького городка едва мог осознать, что происходит. Их кожа была слишком бледной для испанок, какими они выглядели. Но я запомнил, что именно у Марии была эта странная способность… Она чувствовала силу других. Даже будучи человеком, она сразу поняла, что я чем-то отличаюсь от остальных. Я попытался сказать им, что нужно покинуть город. Но они просто смеялись надо мной, и я едва мог вымолвить слово."Как тебя зовут, солдат?» — спросила та, кого я определил как лидера. «Майор Джаспер Уитлок, мэм», — ответил я. Последнее, что я увидел человеческими глазами, была улыбка Марии — дикая и загадочная. Последнее, что я услышал: «Надеюсь, ты выживешь, Джаспер Уитлок.» Гарри наблюдал за Джаспером, восхищаясь его спокойствием, с которым тот рассказывал о последней ночи своей человеческой жизни. Казалось, это было воспоминание, которое трудно разделить с кем-либо, но Джаспер всё же открылся ему. — И что случилось потом? — наконец спросил Гарри, нарушив затянувшееся молчание. — А потом я проснулся через три дня вампиром, — спокойно произнёс Джаспер. — Конец. — Конец… — тихо повторил Гарри, ощущая, что в истории Джаспера было нечто большее, но не желая давить на него. Глаза Джаспера смягчились, а лицо стало задумчивым. Он снова посмотрел на Гарри. — Я хотел показать тебе ещё кое-что. Ты не против? — Конечно, — с готовностью отозвался Гарри. — Веди, майор Джаспер. Смех Джаспера отозвался эхом в тишине коридора, когда они пошли дальше, возвращаясь к началу зала. Джаспер остановился перед стеной с фотографиями и указал на одну в правом углу. Это был угольный рисунок в простой чёрной рамке, почти не заметный среди более ярких картин, но теперь он казался единственным на стене, который заставлял смотреть только на него. На рисунке была изображена лунная поляна, поросшая травой. С одной стороны стояла армия — сотни, если не тысячи солдат. Их форма была изорвана, лица исказились в диком безумии, а оружие, заострённые ружья, было направлено на одну единственную цель — маленького ребёнка. Пола было невозможно понять, да и не важно было, мальчик это или девочка. Мягкие черты лица, светлые волосы до плеч, изношенная белая рубашка и штаны с заплатами. Ребёнок держал оружие, но его руки дрожали от слабости, а тело выглядело исхудавшим и уставшим. Несмотря на страх в его широко раскрытых глазах, подбородок был поднят с поразительной для ребёнка решимостью. Гарри знал: этот ребёнок понимал, что не выиграет. Но всё равно стоял до конца. Рисунок был настолько детализирован и жив, что Гарри невольно провёл пальцем по стеклу, желая как-то утешить этого маленького бойца. Это произведение искусства одновременно завораживало и пугало своей глубиной. — Это прекрасно… — прошептал Гарри. Он никогда не мог бы так точно выразить, что значит быть участником войны, преданным, но невольным. Этот рисунок был для него идеальным воплощением тех чувств, которые он не мог выразить словами. — Я знал, что ты поймёшь. Гарри оторвал взгляд от рисунка и посмотрел на Джаспера. У того было серьёзное выражение лица, когда он слегка коснулся надписи под картиной. «Смерть невинности.» Художник: Эшер Хейл. — Это ты? — спросил Гарри, не скрывая удивления. — Ты нарисовал это? — Да. Гарри повернулся к Джасперу, заглянув в его спокойные и уверенные глаза. Он понял, что перед ним, вероятно, единственный человек, который мог бы его по-настоящему понять. Тот, кто знал, что значит быть лидером армии, осознавая, как война забирает душу. Гарри поднял руку и легонько коснулся щеки Джаспера, наслаждаясь ощущением его кожи под ладонью. Медленно он провёл пальцами вверх по волосам, обхватив затылок. Джаспер стоял неподвижно, закрыв глаза, на губах играла лёгкая улыбка, пока Гарри осторожно исследовал эту часть его тела. — Я собираюсь тебя поцеловать, — тихо произнёс Гарри. Джаспер открыл глаза и с готовностью наклонил голову, обняв его за талию одной холодной рукой, крепко, но нежно. Равные. Когда их губы соприкоснулись, глаза остались открытыми, изумрудно-зелёные встретились с топазово-золотыми. Два бессмертных существа с разными жизнями. Две души с одной общей историей. Джаспер отстранился, чтобы положить лоб на лоб Гарри. Оба молчали, и эта тишина была наполнена совершенным пониманием. Гарри подумал, что, возможно, он не против будет провести вечность, если каждый рассвет и закат будут такими же, как этот момент: блаженными, мирными, идеальными. Когда они наконец разомкнули губы, Джаспер произнёс единственное, что могло сделать этот вечер ещё более совершенным: — Ты всё ещё хочешь украсть танк, дорогуша? Оказалось, в музее действительно был танк времён Второй мировой войны на открытой выставке. Хотя они и не украли его, после того как Джаспер продемонстрировал свою силу, подняв танк голыми руками, Гарри не остался в стороне. Он левитировал танк, сломав небольшой кусочек металлической обшивки, когда возвращал его на землю. Когда Гарри вернулся домой спустя несколько часов, он аккуратно положил этот маленький зелёный кусочек металла на полку над камином.

***

«У тебя есть планы на пасхальные каникулы?» «Если ты имеешь в виду эти пять дней выходных в честь Пасхи — нет.» «Хочешь познакомиться с семьёй Рона?» «Там будут полёты?» «Почему ты так одержим полётами?» «Дорогуша, это же полёты. Они нарушают все законы природы. Это, возможно, самая волшебная вещь, которую я могу представить.» «Джаз, полёты — это не «самая волшебная вещь». Волшебники заставляют летать что угодно. Я летал на метле, в машине, гиппогрифе, фестрале, мотоцикле и драконе.» «Летающий мотоцикл?! Гарри, дорогуша, неужели ты только что сообщил мне, что твой мотоцикл может летать?!» «Я покажу тебе. Через сколько ты сможешь быть здесь?» Судя по всему, чертовски быстро. — Можешь держаться за меня, — усмехнулся Гарри. Джаспер обхватил его за талию, едва сдерживая волнение, которое буквально вибрировало в его теле. Гарри нажал на серебристую кнопку на руле мотоцикла, активируя невидимый барьер, и Джаспер ахнул. — Мы невидимы?! — Ну да, — рассмеялся Гарри. — Не можем же позволить шефу Свону увидеть, как мы летим. Бедняга тогда не поймёт, как меня остановить и выписать штраф. В тот момент Джейкоб и ребята из «Ла Пуш» постоянно шутили об этом. Они спорили, остановил ли Гарри шеф Свон по пути к ним или нет. Джейкоб, видимо, знал шерифа Чарли Свона довольно хорошо, потому что всегда ставил на то, что Гарри получил «суровое предупреждение». Обычно так и было. Однако дважды за последние недели шеф Свон действительно останавливал его, говорил: «Хватит ездить, как будто у тебя девять жизней», и приглашал на ужин. Гарри каждый раз находил оправдания, не желая давать Белле шанс спросить, почему Эдвард больше не разговаривает с ней на биологии. Гарри чувствовал себя виноватым. Шеф Свон был хорошим человеком, который просто старался быть вежливым соседом, но Гарри не собирался подвергать семью Калленов опасности из-за странных отношений между Эдвардом и Беллой. Лучше держаться подальше, пока Эдвард не делал ничего, чтобы подтвердить мрачные видения Элис, где Белла либо погибает, либо становится вампиром. И пока никто из них не рисковал безопасностью Джаспера, который сейчас крепко держался за его талию. — Ну что, готов? — спросил Гарри. — Я никогда не был так готов, как сейчас, — прошептал Джаспер, его губы оказались пугающе близко к уху Гарри. — И после этого ты называешь меня адреналиновым наркоманом, — Гарри завёл мотоцикл и улыбнулся через плечо. — Держись крепче. Гарри резко повернул ручку газа, и через секунду они уже мчались по дороге, прежде чем взмыли в воздух. Джаспер сжал Гарри ещё крепче, но скорее от возбуждения, чем от страха, когда они поднялись над деревьями, настолько высоко, что землю уже нельзя было различить. Гарри не понимал, почему не показал Джасперу эту возможность раньше. Чувство силы мотоцикла под ним, вибрирующего от магии, было совершенно не похоже на полёт на метле. И с Джаспером, обхватившим его и смеющимся от восторга, Гарри даже не успевал погрузиться в тягостные воспоминания о том, как погиб его питомец и боевой товарищ в последний раз, когда он летал на этом байке. — Это невероятно! — закричал Джаспер. — Так всегда выглядит магия?! Гарри оглянулся и увидел, что лицо Джаспера светится от радости, как его собственное, когда ему было одиннадцать, и полувеликан принёс ему первый в жизни деньрожденный торт и наколдовал хвост свиньи его кузену. — Да, — улыбнулся Гарри. — Это потрясающе, правда?