Green & Gold

Гарри съежился на полу, обхватив голову руками. Он кричал. Резко, пронзительно и так наполнено болью. Он поднимает голову, и по его лицу текут слёзы. Но самое главное — это его глаза. Его воспалённые глаза с глубокими тёмными кругами под ними. Глаза, полные такой боли, что Элис подумала, что могла бы прожить до конца света и никогда не понять её глубину. ~вспышка сверкающего белого света~ Та же сцена, но дальше по времени. Гарри держит нож в руках и внимательно его осматривает. Бормочет что-то себе под нос, с отчаянным видом человека, которому больше не за что держаться в жизни. Кровь, тёмная и густая, как аромат, льётся с его запястий. Улыбка облегчения появляется на лице Гарри, когда он прислоняется к стене. ~вспышка сверкающего белого света~ Элис тяжело вздохнула, когда её видение закончилось в белой пустоте. — Скажи Джасперу, чтобы он срочно сюда пришёл, — настойчиво говорил Эдвард по телефону, уже на два шага впереди Элис. Он набрал номер Карлайла в тот самый момент, когда увидел, как Гарри держит нож в её видении. Он узнал этот взгляд в его глазах. Взгляд, полный агонии, но также и любопытства. Как будто Гарри задавался вопросом, что же будет дальше с ним. Эдвард и сам носил этот взгляд на своём лице когда-то. Он знал, что только благодаря своей семье он не исследовал все стороны вопроса о том, как завершить свою жизнь. Семья, которой у Гарри не было. Но он мог бы стать братом Эдварду. Эдвард не понимал, что связывало их с Гарри, и какая сила толкала их друг к другу, но он никогда не сомневался в видениях Элис. И сейчас не будет. Элис видела Гарри человеком, человеком, стоящим рядом с Джаспером. И Эдвард знал, что это могло бы удержать человека от погружения в неизвестность. Если бы было время. — Его можно спасти? — спросил он у Элис, закрыв телефон. Карлайл понял срочность в голосе сына и пообещал немедленно отправить Джаспера обратно в домик. — Я не знаю, всё белое, — Элис снова прокляла пробелы в своих видениях. Какой смысл видеть Гарри в опасности, если она не может предсказать исход? — Его превратят? — спросил Эдвард. Он не считал, что Гарри следует превращать, он думал, что ему лучше остаться человеком до конца своей жизни. Но если он был уже слишком далёк, и превращение было единственным способом его спасти, Эдвард с радостью принял бы нового брата. — Я не знаю! — резко ответила Элис. — Я не вижу! — Не видишь что? — Джаспер присоединился к ним, его растрёпанные волосы свидетельствовали о скорости, с которой он прибежал с горы. Эдвард посмотрел на него с сочувствием. — Это Гарри. Джаспер выбежал прежде, чем Элис успела что-то сказать, не нуждаясь в дальнейших объяснениях. Если эмоции Элис и Эдварда были настолько наполнены страхом и тревогой, значит, дело было плохо. Элис могла позвонить ему по пути и объяснить. Как только Джаспер вылетел из дома, Элис снова сосредоточилась на будущем. Конечно же, решение Джаспера попытаться спасти Гарри должно было показать ей что-то, хоть что-то. Гарри и Джаспер гоняют на мотоциклах по ровному участку шоссе. Щёки Гарри розовые, порозовевшие от ветра, а его глаза сверкают радостью. Джаспер смотрит на своего человека вместо дороги, его губы искривлены в обожающей улыбке. — Гарри справится, — с облегчением выдохнула Элис. — Ему пока не придётся его превращать. Он справится. Как только она это сказала, она мгновенно начала переводить вульгарную американскую рэп-песню на вьетнамский, чтобы скрыть свои мысли от Эдварда. Потому что на переднем плане её разума была мысль, что она надеялась, что кто-то скоро его обратит. Чем скорее Гарри присоединится к ним и будет счастлив с ними настолько, чтобы больше никогда не думать о тьме, тем лучше. Если Карлайл продолжит отказываться делать это без согласия Гарри, чего будет нелегко добиться без раскрытия секрета, возможно, Элис просто сделает это сама. Гарри, Джаспер и она просто исчезнут на время. А когда они вернутся, Гарри уже будет вампиром. Это вызовет ссору с остальными членами семьи, но она знала, что они простят её рано или поздно. И когда это случится, Гарри уже будет неотъемлемой частью их семьи. Элис напевала и танцевала, направляясь в спальню домика, который она выбрала для себя, и решила, что ей эта идея очень нравится. И она знала Джаспера достаточно хорошо, чтобы понять, что ему тоже.

***

Джаспер бежал быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Он стремительно лавировал между деревьями, не заботясь о солнечных лучах, пробивающихся сквозь лес. Он знал, что не должен был оставлять его. Знал, что Гарри в агонии. Телефонный звонок Элис, объясняющий её видение и результат решения Джаспера уйти, подтвердил это. Его человек был слишком погружён в боль, чтобы оставаться одному. — Абонент, которому вы пытаетесь позвонить, не настроил голосовую почту. До свидания. Джаспер едва не раздавил телефон в пыль, когда безликий голос сообщил ему то же сообщение, что и предыдущие семнадцать раз, когда он пытался дозвониться до Гарри. Быстрее, приказывал он себе. Он знал, что практически невидим для человеческого глаза из-за скорости, с которой он мчался, но ему нужно было двигаться ещё быстрее. Элис сказала, что её первое видение началось с заходом солнца, а оно уже начинало садиться на западе — именно в том направлении, в котором бежал Джаспер. У него было жуткое предчувствие, что он соревнуется с солнцем. А это светило ещё никогда не проигрывало. Вместо облегчения, Джаспер чувствовал, как с каждым шагом к Форксу его груз становился всё тяжелее. Солнце уже почти зашло. Он едва мог увидеть его за верхушками деревьев, что наверняка означало — он опаздывает. Он поклялся себе, что если уже слишком поздно спасти смертную жизнь Гарри, он хотя бы сможет сдержаться и подарить ему бессмертную жизнь. Карлайл не мог бы осудить его за это. Это была бы неотложная ситуация, как с Эдвардом, Розали, Эсме и Эмметтом. А потом Гарри станет бессмертным, и Джаспер сможет разделить с ним всё. Ему оставалось только добраться до его дома, пока его сердце не перестало биться. Мчась через город, едва цепляясь за деревья, так как небо уже полностью окрасилось в пурпурный, Джаспер не был уверен, чего он надеется найти. Будет ли лучше, если Гарри сможет пережить свои попытки закончить свою жизнь человеком или вампиром? Он приблизился к дому Гарри и сразу перестал дышать носом. Несмотря на то, что кровь Гарри не воспринималась им как пища, это всё же была кровь. Она всё ещё текла по его венам, тёплая и влажная, напоминая Джасперу о временах, когда солёный вкус животных не был его предпочтением. И Джаспер не мог рисковать — (спасая или превращая?) Гарри из-за того, что потеряет контроль. Прежде чем войти в маленький кирпичный дом, Джаспер услышал мощный сердечный ритм Гарри, и это послало разряд через его тело. Жив. Несмотря на то, что он доверял Элис и её видениям, Джаспер всю дорогу боялся худшего. Однако биение сердца Гарри не замедлило его действий — он всё ещё был ранен и с каждой секундой приближался к смерти. Джаспер выбил дверь (не слишком изящно, но сейчас было не время для этого), и то, что он увидел, заставило его замереть на месте. Кровь. Столько крови. Кровь в огромной луже, навсегда окрашивающей деревянный пол, хотя Джаспер видел, как она скользит под доски. А Гарри. Свернувшийся на боку, с руками, прижатыми к груди, на синем кресле, которое Джаспер знал, что Гарри любит. Он слышал его тихие вздохи, ровное биение сердца и слабые стоны, которые он издавал, когда его эмоции (разочарование. поражение. агония.) проявлялись в его снах. Джаспер бросился к нему и перевернул его на спину. Конечно, это разбудило Гарри, который резко подался вперёд в кресле и ударил Джаспера в живот. Лишь благодаря своим усиленным вампирским рефлексам и целой жизни в ожидании атак, Джаспер смог увернуться от удара и предотвратить перелом ноги Гарри. — Джаспер? — Гарри сонно моргнул, его эмоции медленно сменялись с отчаяния на замешательство. — Что? Что ты здесь делаешь? — Гарри произносил слова с трудом, очевидно, из-за выпитого алкоголя. По всему помещению были разбросаны недавно разбитые бутылки, подтверждая этот факт. Осколки стеклянных бутылок смешивались с кровью, придавая сцене мрачное мерцание. Джаспер понял, что, хотя сам никогда этого не видел, у его человека был ужасный характер. — Ты ранен, дай посмотреть, — Джаспер говорил как можно мягче, учитывая, что его тревога никогда не была такой сильной за всё его бессмертное существование. Он не мог грубо обращаться с Гарри, но его тонкие руки были скрыты под толстым красным свитером с жёлтой буквой «H» спереди, и Джасперу нужно было, чтобы он их убрал, чтобы увидеть порезы. — Пожалуйста, Гарри? — Я не ранен, — сказал Гарри, снова погружаясь в кресло. — Немного выпил. — Гарри, — Джаспер встал на колени и посмотрел прямо в покрасневшие глаза Гарри, окружённые красными кругами. Он пытался убедить его, чтобы Гарри доверился ему и позволил помочь. Даже если он сейчас был в сознании, это не означало, что он не потеряет сознание вскоре. Его раны всё ещё могли кровоточить, и заметить это через цвет свитера было бы трудно. Джаспер не доверял себе, чтобы нарочно вдыхать воздух в поисках свежей крови. Не так близко к Гарри. Если он не хотел случайно полностью выпить кровь из его маленького тела, лучше было вообще не использовать своё обоняние. — Ты ранен, — настаивал он. — Всё в порядке, я понимаю. Мне просто нужно посмотреть. Я помогу тебе. презрение. ярость. ужас. — Ты не можешь помочь, — пробормотал Гарри, закрывая и пряча свои горящие зелёные глаза, показывая свои нежные пурпурные веки. — Всё равно неважно. — Чёрт побери, Гарри, дай мне посмотреть на твои руки! Джаспер не хотел рычать, честно. Помимо того, что он считал себя джентльменом, он также знал, что Гарри был пугливым. Он знал, что кто-то или что-то причинило ему боль достаточно серьёзно, чтобы оставить физические шрамы и гноящиеся эмоциональные раны, заставляющие его готовиться к нападению при малейших нарушениях. Но Джаспер не собирался позволить одному моменту страха стоить Гарри жизни. Не если он мог это предотвратить. — Мои руки? — Гарри дёрнулся от рычания и снова открыл глаза, тяжело моргая на Джаспера. — Почему? — Т…ты… — Джаспер никогда не был так поражён. Они буквально беседовали посреди ужасного, на первый взгляд, места преступления. — Кровь, Гарри! Это твоя, я полагаю? Джаспер отчаянно хотел сказать Гарри, что уже знал о его ранениях. Скрывать их было бессмысленно, но это бы выдало его семью, чего он пока не мог себе позволить. — Ох… — Гарри повернул голову и посмотрел на запёкшуюся лужу крови на полу. Он несколько раз моргнул, будто удивляясь тому, что видит её. — Случайность. Не моя кровь… Я в порядке. — Может быть, поблизости есть труп? — проворчал Джаспер. — Если нет, то я настаиваю на том, чтобы проверить тебя на наличие травм. Если ты не хочешь, чтобы я позвонил шефу Свону, и он отвёз тебя в больницу на машине скорой помощи… — Джаспер знал, что сжимает челюсти и говорит грубо. Угрожая Гарри, он рисковал потерять его доверие, но даже Розали не могла сравниться с ним в упрямстве. «Не его кровь». Нелепо. — Убирайся, — вздохнул Гарри. — Или я позвоню Чарли и скажу, что ты вломился в дом. Почему… — Гарри запнулся, и тревога на его лице сменилась тупым любопытством. — Почему ты здесь? Я думал, ты ушёл в поход. Это глупо. Кемпинг — отстой. — Ты не отвечал на мои звонки, — спокойно сказал Джаспер, полуправдой оправдывая своё присутствие и игнорируя просьбу Гарри уйти. Гарри был не в том состоянии, чтобы звонить начальнику полиции, особенно когда его дом выглядел как место жуткого преступления. — Я волновался. — Мило, — пробормотал Гарри. Он склонил голову вперёд, казалось, вот-вот потеряет сознание. — Не стоит, — сказал Джаспер, направив на Гарри волну успокаивающей энергии, используя свой дар, чтобы приглушить его беспокойство и увести в сон. Джаспер не собирался брать Гарри на руки даже в бессознательном состоянии — его воспитание и здравый смысл не позволяли этого. Поэтому он сделал следующее: встал прямо, отошёл на несколько шагов и неуверенно вдохнул. В доме Гарри пахло тьмой и холодом — иначе не скажешь. Этот запах пропитал стены, отдавал смертью, но с холодным привкусом, почти живым. Джаспер никогда не чувствовал ничего подобного. Этот запах опьянял, бодрил, казался противоестественным. Под этим жутким ароматом скрывался запах крови, без сомнения, Гарри. Джаспер определил, что ей около двух часов. Под этим слоем ощущались алкоголь, пот и солёный привкус слёз — смесь, которая вызвала у него тоску, похожую на горе. Но… Он вдохнул ещё глубже, убедившись, что запах странной крови Гарри не вызовет у него безумия… никакой свежей крови. Он подошёл ближе к Гарри и осторожно наклонился вперёд. Гарри закрыл глаза, дышал ровно. Джаспер обнюхал его ещё раз — пепел, пот, алкоголь, дым, нотки гвоздики от еды. Никакой свежей крови. Он также осмотрел одежду Гарри. На мягком красном свитере и серых тренировочных штанах не было ни следа крови, если не считать пятна на лодыжках, которое соответствовало пятну на полу у ванной комнаты. В видении Элис не было момента, когда Джаспер спасает Гарри, только то, как Гарри порезал себе вены, прежде чем всё затуманилось. Когда Джаспер ушёл, Элис снова проверила будущее и увидела их вместе. Мог ли Гарри осознать тяжесть своего поступка и перевязать раны? От него не пахло как от раненого, но и не чувствовалось запаха бинтов. Однако крови на полу было много, и Джаспер прикинул, что её количество составляет около литра. Когда тихий храп Гарри наполнил комнату, Джаспер достал телефон и позвонил Элис. — Карлайл говорит, что, возможно, казалось, что Гарри так сильно истек кровью из-за алкоголя в его организме, который разжижал кровь. Нужно поменять повязки утром, чтобы предотвратить инфекцию. А еще свежие фрукты, овощи и много жидкости — лучший способ быстрее восполнить потерю крови. Если кровотечение уже остановилось, значит, швы не нужны. И если ты не отвезешь его в больницу, тебе придется оставаться с ним, на случай, если он попытается снова. Мы будем дома завтра, если ты не хочешь, чтобы мы приехали раньше. Что-нибудь упустила? — Я тебя ненавижу, — вздохнул Джаспер в телефон. Нельзя просто позвонить Элис и услышать вежливое «Привет». О нет. Она всегда отвечала на звонок словами, которые другой человек собирался услышать. — Ты меня любишь, — пропела Элис. — И подожди… ага, с ним все будет в порядке, если ты сбегаешь в магазин. Он даже не проснется, пока ты не вернешься. Я не вижу будущего без него. Не забудь, что он любит виноград. — Ты моя любимая сестра, даже если ты маленькая заноза, — поддразнил ее Джаспер. — Пока. Джаспер не хотел оставлять Гарри, хотя ему было противно повторять ту же ошибку дважды, но быстрая проверка ванных и кухонных шкафчиков показала явную нехватку припасов. — Я скоро вернусь, — прошептал он спящему Гарри. Он отправил еще одну сильную волну спокойствия. мира. радости., чтобы попытаться отогнать ночные кошмары, от которых, он знал, страдает его человек, прежде чем побежал в ближайший магазин за припасами, рекомендованными Карлайлом. Бинты, бутилированная вода, фрукты, овощи и даже несколько отвратительно пахнущих консервированных напитков, которые любит Гарри. Также он не забыл прихватить бутылку ибупрофена на кассе. Возможно, Гарри будет испытывать боль от нанесенных себе ран, и даже если нет, Джаспер был уверен, что головные боли — обычное последствие похмелья. Когда он вернулся, то снова отправил успокаивающие энергии Гарри, который, за каких-то одиннадцать минут и сорок шесть секунд его отсутствия, снова погрузился в бурю эмоций. — Почему ты такой? — пробормотал Джаспер. Он отчаянно хотел протянуть руку и разгладить черные пряди, скрывающие часть лба Гарри, но он уже нарушил слишком много границ. Он решил держать руки при себе. После того как он вновь облегчил сон Гарри, Джаспер быстро навел порядок в гостиной: вымыл кровь, подмел осколки стекла и расставил книги и безделушки Гарри на полках. Он взял в руки маленький золотой металлический шарик и вертел его снова и снова, пытаясь понять, в чем ценность такого странного предмета для Гарри, раз он поставил его на полку рядом с фотографией людей, которые, вероятно, были его родителями. Когда уборка была закончена, он вытянул ноги на диване — не для удобства, а просто на случай, если Гарри скоро проснется — и задумался обо всех странностях этого человека, который изменил нечто неизменное. Кровь Гарри; с таким богатым ароматом, но совершенно непривлекательная. Его прошлое; нечто, что превратило его в травмированного и страдающего подростка, но о чем он не желает говорить. Его родители и крестный отец — мертвы. Его друзья — за океаном. Вождь племени оборотней — единственный дальний родственник, которого он признает. Его эмоции; такие сильные. Его разум; почти непроницаемый. Его будущее; полное белых пятен. — Кто ты? — произнес он вслух. Гарри Поттер был загадкой. И хотя Джаспер был скорее солдатом, чем шпионом, это не значит, что его не может беспокоить хорошая загадка. Конечно, это было в переносном смысле. Джаспер закутался в свои собственные эмоции тем же чувством спокойствия, которое он направлял Гарри, размышляя обо всем. Это не должно повториться. Он считал удары сердца Гарри и думал о том, как невероятно ему повезло, что они еще есть. Он смотрел, как из его носа выходят маленькие облачка воздуха, и представлял, что Гарри больше не будет их производить. Не как труп (это изображение было поразительно болезненным), а как нечто более сильное. Нечто, что даже безрассудное и саморазрушительное поведение Гарри не сможет уничтожить. Чем больше он это представлял, тем больше убеждался в этой идее. Он был удивлен, что Элис еще не позвонила ему с отчетом о видении талантливого (конечно, Гарри родится заново с мощным даром) новорожденного с черными волосами, идеально твердой кожей и алыми глазами. Он будет скучать по зеленым глазам Гарри. Но он не будет скучать по этому подавляющему беспокойству за хрупкого человека. Он не будет скучать по тому, как оставлял Гарри утопать в его печали, пока охотился и скрывал свою истинную сущность. И, конечно же, Гарри не будет скучать по тому, что его преследовали кошмары во сне. Джаспер мог бы сделать так, чтобы он никогда больше не переживал их. Он не представлял, что Гарри будет скучать по одиночеству. Он мог бы стать одним из них, Калленом, Хейлом. Черт, он мог бы даже стать Уитлоком, если ему понравится эта фамилия. Больше не нужно будет хранить секреты. Он мог бы рассказать Гарри о своем прошлом, каким бы кровавым оно ни было. И Гарри принял бы его, в этом были уверены видения Элис. Со временем Гарри бы научился доверять Джасперу свое собственное прошлое, и его разрушающее отчаяние уменьшилось бы, когда Джаспер подарил бы ему лучшее будущее. Он бы подарил ему семью, настоящих друзей и себя самого. Они могли бы провести вечность вместе. Как партнеры. Равные. Когда солнце взошло над сонным городом Форкс, Джаспер лежал абсолютно неподвижно на диване Гарри с полностью сформированным планом. Он найдет способ спросить Гарри, захочет ли он присоединиться к семье Джаспера, присоединиться к нему, как один из них. Он должен быть осторожен, но был уверен, что сможет сделать это, не разоблачая всех. Это успокоит Карлайла, который беспокоился о том, чтобы самому не превращать Гарри. Если Гарри скажет «нет», Джаспер убедит его, что вечность не обязательно должна вызывать страх. Конечно, не тогда, когда ему никогда не придется испытывать вину, связанную с лишением жизни, как это делал Джаспер. На самом деле, вечность могла бы стать благословением в случае Гарри. Он мог бы путешествовать, исследовать и стать частью столь необычного сообщества, что это было бы почти магией. Джаспер не видел магии в своей жизни до сих пор, до Гарри. Но, представляя, как показывает Гарри мир, он видел это ясно. Быть бессмертным — это дар времени, который можно провести с кем-то, кто снова придает смысл твоему существованию. И если это все же не сработает, Джаспер просто превратит его сам.