Сестры Блэк и Кубок Огня

-«Глава 3. Приглашение», - объявила Андромеда. - Интересно, куда, – с любопытством задумалась Гермиона. Когда Гарри спустился на кухню, все трое Дурслей ей уже сидели за столом и даже не подняли на него глаз. - И почему я не удивлен, - пробормотал Джеймс. Дядя Вернон загородил широкую багровую физиономию утренним выпуском «Дейли Мэйл», а тетя Петунья сосредоточенно резала грейпфрут на четыре части, скрыв лошадиные зубы за поджатыми губами. - Только не говорите, что эти крохи - их завтрак, - взмолилась Дорея. Дадли выглядел рассерженным, угрюмым и, казалось, еще больше раздулся. - Это невозможно, - бесстрастно прокомментировал Рабастан. Это кое-что значило, если учесть, что он и без того обычно занимал собой целую сторону квадратного стола. Тетя Петунья положила ему в тарелку четверть неподслащенного грейпфрута, боязливо проворковав: «Это тебе, Дадли, милый», на что он только злобно посмотрел на нее. - Я бы тоже так посмотрел, если бы мне предложили такое на завтрак! - возмутился Сириус. - Видимо, налицо попытка посадить отпрыска на диету, - усмехнулся Сигнус. - Но будет ли она успешной? - вопросила Друэлла. В его жизни произошли крутые и очень неприятные перемены с того дня, как он принес домой годовой табель успеваемости. - Видимо, плохо учился, - хмыкнула Вальбурга. Как всегда, дядя Вернон и тетя Петунья старались найти оправдания его скверным оценкам: тетя Петунья утверждала, что Дадли — очень одаренный мальчик, но требует особого подхода; дядя Вернон держался другой линии — ему «не нужен сын неженка и зубрила». - Железные оправдания, - фыркнул Арктурус. Столь же деликатно они касались обвинений в хулиганстве, записанных в табеле. «Он шумный маленький мальчик, но и мухи не обидит!» — восклицала тетя Петунья со слезой в голосе. - Ага. Мухи не обидит, зато обижает двоюродного брата, - горестно вздохнула Лили. Однако в конце табеля было несколько вежливых замечаний школьной медсестры, которым даже дядя Вернон и тетя Петунья не могли найти оправданий. - Плохо искали? - съязвила Вальбурга. Сколько бы тетя Петунья ни причитала, что Дадли крупный мальчик со здоровым детским жирком и что растущему организму необходимо много еды, факт оставался фактом — у поставщика школьной формы уже не было бриджей достаточно большого размера. - Надо было обратиться в мастерскую по пошиву палаток с невидимым расширением, - ввернул Сириус. Острый глаз тети Петуньи различал неуловимый отпечаток пальца на ее сверкающих чистотой стенах и насквозь видел соседей, но отказывался замечать то, что было очевидно школьной медсестре: без всякого дополнительного питания Дадли разнесло до размеров молодого кита из породы косаток-убийц. - Это же очень плохо, что он такой большой, - простонала Дорея. – Ему будет очень тяжело в жизни. И вот — после многих скандалов, где в ход шли такие веские аргументы, что от них дрожал пол в спальне у Гарри, и потоков слез, пролитых тетей Петуньей, — был объявлен новый режим. Диетическая программа, присланная медсестрой школы «Воннингс», была прикреплена к холодильнику, из которого убрали все, что обожал Дадли, — газировку и пирожные, шоколадки и бургеры. - Одним словом, конец света, - прокомментировал Джеймс. И вместо этого наполнили овощами, фруктами и зеленью — «кроличьей едой», как выразился дядя Вернон. - Ну, тут я с ним согласен, - пробормотал Сириус. Чтобы умилостивить Дадли, тетя Петунья настояла, чтобы и вся семья села на ту же диету. Поэтому Гарри тоже получил свою четвертинку грейпфрута. Она была намного меньше, чем у Дадли. - Ожидаемо, - покачала головой Друэлла. Тетя Петунья явно считала, что лучший путь поддержать моральный дух Дадли — это уверить его в том, что еды у него, во всяком случае, больше, чем у Гарри. - Бедный Гарри, - прошептала Дорея. Но тете Петунье было невдомек, что спрятано под все той же поднимающейся половицей в комнате наверху; у нее и мысли не возникало, что Гарри вовсе не собирается следовать диете. - Как настоящий сын своего отца, - одобрил Джеймс. Сообразив, что ему грозит все лето просидеть на одной моркови, он сразу послал к друзьям Буклю с призывом о помощи. И те, к их чести, не пожалели усилий. - Друзья всегда выручат из беды, - улыбнулась Нарцисса. Из дома Гермионы сова вернулась с большущей коробкой печенья без сахара (родители Гермионы были стоматологи). Хагрид, хогвартский лесничий, не пожалел целого мешка твердокаменных кексов собственного приготовления (к ним Гарри не притронулся — слишком велик был его опыт по части стряпни Хагрида). - Это уж точно. Хагрид очень добрый, но готовит он своеобразно, - промолвил Люпин. Миссис Уизли прислала их семейную сову, Стрелку, с чудовищных размеров тортом и пачкой пастилы. Бедняга Стрелка была уже в преклонном возрасте и целых пять дней приходила в себя после такого путешествия. - Этой птице давно пора на пенсию, - сказал Поллукс. А на день рождения (который для Дурслей просто не существовал), Гарри получил сразу четыре великолепных торта — от Рона, Гермионы, Хагрида и Сириуса. У него и сейчас еще оставались два и поэтому, предвкушая роскошный завтрак, который он себе устроит наверху, Гарри беспечально взялся за свой грейпфрут. - Молодец, - кивнул Карлус. - Главное - не вешать нос. Неодобрительно хмыкнув, дядя Вернон отложил газету и хмуро уставился на собственную четвертинку грейпфрута. — И что это? — проворчал он. - Твоя еда, - хмыкнул Рабастан. Тетя Петунья строго взглянула на него, кивком указав на Дадли, который уже прикончил свою часть и мрачно смотрел в тарелку Гарри маленькими поросячьими глазками. - Сейчас он и это сожрет, - закатил глаза Люциус. Дядя Вернон обреченно вздохнул, взъерошив большие густые усы, и взял ложку. В дверь позвонили. Дядя Вернон поднялся с кресла и вошел в прихожую. С быстротой молнии, пока мать была занята чайником, Дадли стащил остаток отцовского грейпфрута. - А он проворен для своей комплекции, - усмехнулся Сириус. Из прихожей донеслись звуки разговора, чей-то смех, и затем отрывистый ответ дяди Вернона. Парадная дверь захлопнулась, и послышался треск разрываемой бумаги. - Что это? - не поняла Нарцисса. - Он опять рвет какое-то письмо? Тетя Петунья поставила на стол заварной чайник и недоуменно оглянулась: где это дядя Вернон? Минуту спустя он вернулся, красный от злости. — Ты! — рявкнул он на Гарри. — В гостиную, живо! - Что Гарри опять сделал? Он ведь только что проснулся! - воскликнула Дорея. Сбитый с толку и ломая голову над тем, в каких грехах его подозревают на этот раз, Гарри встал и вслед за дядей Верноном пошел в соседнюю комнату. — Итак. — Дядя Верной со стуком закрыл за ними дверь, твердым шагом дошел до камина и повернулся к Гарри с таким видом, словно собирался объявить ему, что он арестован. — Итак. - Это уже смешно, - фыркнула Вальбурга. Гарри так и подмывало спросить: «Итак что?» — но он счел, что не стоит подвергать характер дяди Вернона такому испытанию с утра пораньше, учитывая, что его нрав и без того ожесточен голодным пайком. - Разумно, - согласился Карлус. Поэтому Гарри решил принять вид вежливой озадаченности. - Да тут без озадаченности не обойтись, - скривилась Белла. — Это только что принесли, — сказал дядя Вернон. Он угрожающе помахал перед Гарри исписанным листком сиреневой бумаги. — Письмо. Насчет тебя. - По магловской почте? - не понял Джеймс. - Кто бы стал отправлять ему письмо по магловской почте? Гарри растерялся еще больше. Кто мог написать о нем дяде Вернону? Да еще прислать письмо по обычной почте? Дядя Вернон свирепо взглянул на Гарри и стал читать вслух: — «Дорогие мистер и миссис Дурсли! Мы с Вами незнакомы, но я не сомневаюсь, что Вы немало слышали от Гарри о моем сыне Роне. - Уизли, - скривилась Вальбурга. Как Гарри Вам, возможно, рассказывал, финал Кубка мира по квиддичу состоится в следующий понедельник вечером, и мой муж Артур сумел достать очень хорошие билеты благодаря своим связям в Департаменте магических игр и спорта. - Благодаря каким связям? – вопросил Поллукс. - И неужели непонятно, что Гарри ни за что не поделился бы подобной информацией с этими ужасными людьми? Я надеюсь, что Вы позволите нам взять с собой Гарри на матч, тем более что такая возможность выпадает раз в жизни — Британия не принимала у себя финал вот уже тридцать лет и добыть билеты крайне трудно. - Боюсь, для Вернона все это, как китайская грамота, - покачала головой Лили. Мы, разумеется, будем рады, если Гарри проведет у нас остаток летних каникул, и проследим, чтобы он благополучно сел на поезд в школу. - Ну да - а то Дурсли с ума сойдут от волнения, - фыркнула Беллатриса. Пожалуйста, ответьте как можно скорее. Лучше воспользоваться обычным способом, поскольку магловские почтальоны не сумеют доставить письмо в наш дом. Я не уверена, что они вообще знают, где он находится. - Ибо зачем им это знать? - вопросил Сигнус. В надежде вскоре увидеть Гарри искренне Ваша Молли Уизли, P.S. Надеюсь, мы наклеили достаточно марок».— Дядя Вернон закончил чтение. — Взгляни на это, — прорычал он. - Ой, - Нарцисса испуганно приложила ладонь ко рту, предвкушая худшее. Это был конверт, в котором и прибыло письмо миссис Уизли, и Гарри едва удержался от смеха — конверт был сплошь заклеен марками за исключением единственного квадратного дюйма на лицевой стороне, куда миссис Уизли умудрилась втиснуть написанный бисерным почерком адрес Дурслей. - Магловеденье, видимо, для галочки придумали? – спросила Дорея. - Ее муж ведь обожает маглов. Неужели он был не в состоянии разобраться в том, как работает их почта? —Ну… она наклеила достаточно марок, — сказал Гарри таким тоном, будто подобную ошибку мог совершить кто угодно. Глаза дяди сверкнули. —Почтальон это заметил, — процедил он сквозь зубы. — Ему было очень интересно, откуда такое письмо пришло. Потому-то и позвонил. Кажется, он нашел это забавным. - Это действительно забавно, - хмыкнула Белла. – Только такие, как Уизли, позорят наш мир. Гарри ничего не ответил. Возможно, кто-то и не понял бы, почему дядя Вернон поднимает такой шум из-за чрезмерного количества марок, но Гарри слишком долго прожил с Дурслями и знал, как безумно их раздражает все хоть сколько-нибудь необычное. - Так это не что-то необычное, - заметил Сигнус. - Это просто что-то идиотское. Не дай бог кто-то подумает, что они связаны (пусть даже и отдаленно) с такими людьми, как миссис Уизли. - О да, - проворчала Вальбурга. - Мерлин упаси. Дядя Вернон грозно смотрел на Гарри, а тот старался сохранить на лице самое невинное выражение. Если сейчас повести себя правильно, то можно запросто попасть на самое интересное событие за всю свою жизнь. - Это точно, - со знанием дела кивнул Сириус. Гарри ожидал, что же скажет дядя Вернон, но тот по-прежнему не произносил ни слова, вперив в племянника злобный взгляд. Наконец Гарри решился нарушить молчание. — Так что... я могу поехать? - Только бы не отказал!.. - Нарцисса скрестила пальцы на удачу. Багровую физиономию дяди Вернона исказила легкая судорога. Усы встали дыбом. За этими усами сейчас происходила ожесточенная схватка двух основных дядиных инстинктов, вступивших в острое противоречие. - Какие страсти! - съязвил Поллукс. - Я почти взволнован. Разрешить Гарри ехать, значит, сделать его счастливым, а против этого дядя Вернон неустанно боролся тринадцать лет. С другой стороны, отъезд Гарри избавлял от него на две недели раньше, чем можно было надеяться, а дядя Вернон не выносил присутствия Гарри в своем доме. - Вот уж дилемма, так дилемма, - покачал головой Рабастан. Раздираемый противоположными чувствами, он вновь уставился на письмо миссис Уизли. —Кто эта женщина? — спросил он, неприязненно разглядывая подпись. - Хоть в чем-то я с ним солидарна, - пробормотала Ирма. —Вы ее видели, — ответил Гарри. — Это мама моего друга Рона, она встречала его, когда мы приехали на Хог... на школьном поезде в конце прошлого семестра. Он чуть было не произнес «Хогвартс-Экспресс», но это был верный путь взбесить дядю. Во владениях Дурслей никто даже не упоминал вслух названия школы Гарри. - Школа-Которую-Нельзя-Называть, - поморщился Джеймс. Дядя Вернон скривил широченную физиономию, словно припоминая что-то очень неприятное. — Толстуха такая? — проворчал он наконец. — С кучей рыжих детей? - А сам-то ты просто стройняшка, - хмыкнул Сириус. Гарри нахмурился. Это уж явная глупость со стороны дяди Вернона — обзывать кого-то толстухой, когда его собственный сын Дадли был именно таким лет с трех, а теперь и вовсе стал больше в ширину, чем в высоту. - Как это омерзительно, - Вальбургу аж передернуло. Дядя Вернон вновь внимательно перечитывал письмо. — Квиддич, — пробормотал он. — Квиддич — это что еще за чепуха? - Самый лучший вид спорта, - сказал Джеймс. Гарри опять почувствовал раздражение. —Вид спорта, — отозвался он нехотя. — Играют на метлах... —Ладно, ладно! — торопливо прервал его дядя Вернон. - Ну да - как бы метла ненароком вам не навредила, - закатила глаза Дорея. Гарри не без удовлетворения заметил, что дяде стало не по себе, — он не мог вынести слово «метла» в стенах собственной гостиной и вновь поспешил укрыться за чтением письма. - А он трусоват, - заметил Рабастан. По его губам Гарри разобрал слова: «Пришлите ответ обычным способом». Дядя сдвинул брови: —Что это она имеет в виду — «обычным способом»? — фыркнул он. - Совой, - хмыкнул Люциус. —Привычным для нас, — пояснил Гарри и, прежде чем дядя успел остановить его, добавил: — Вы же знаете, совиная почта. Это обычное дело для волшебников. - Еще одно "матерное" слово, - констатировал Сириус. Дядя Вернон вскипел, как будто Гарри произнес непристойное ругательство. Затрясшись от злости, он нервно оглянулся на окна, словно ожидая увидеть кого-то из соседей, прижавших уши к стеклу. - Да кому ты нужен? - вопросил Арктурус. —Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не упоминал всей этой пакости под моей крышей? — прошипел он, и его лицо приобрело густо-фиолетовый оттенок. — Здесь даже одежда на тебе та, что мы с Петуньей надели на твою неблагодарную спину! - Страшно представить, что это за одежда, - проронила Лили. —Только после того, как Дадли ее износил, — холодно отозвался Гарри. И в самом деле, на нем был свитер размеров на пять больше чем надо, так что рукава приходилось закатывать едва ли не наполовину, а свисал он ниже пузырей на коленях его потрепанных джинсов, которые тоже висели мешком. - Без комментариев, - сказал Карлус. — Не смей так разговаривать со мной! — яростно взревел дядя Верной. Но Гарри не собирался молчать. Миновали те дни, когда ему приходилось безропотно исполнять каждый пункт идиотских дурслевских правил. Он обошелся без диеты Дадли и не позволит дяде Вернону помешать ему поехать на Чемпионат мира по квиддичу, как бы тому ни хотелось. - Молодец! - горячо одобрила Дорея. Гарри сделал глубокий успокаивающий вдох и сказал: — Ладно, хорошо, я не увижу Кубка мира. Теперь я могу идти? У меня там не закончено письмо к Сириусу. Вы знаете — мой крестный отец... - Кодовое слово, - губы Джеймса расплылись в широкой улыбке. Он сделал это. Он произнес волшебные слова. Краснота пятнами схлынула с лица дяди Вернона, и оно стало похожим на плохо перемешанное черносмородиновое мороженое. - Так его, - усмехнулся Сириус. —Ты... пишешь ему, да? — В голосе дяди Вернона прозвучала претензия на спокойствие, но Гарри видел, как зрачки его маленьких глаз сузились от страха. - Конечно, - кивнул Джеймс. —Пишу, — ответил Гарри небрежно. — Я уже давно ему не писал, и вы понимаете, боюсь, он может подумать что-нибудь не то... - Ты великолепен, - Белла с гордостью посмотрела на жениха. И остановился, наслаждаясь действием этих слов. Он почти видел, как закрутились колесики под густыми, темными, разделенными идеальным пробором волосами дядюшки. - Мерлин, теперь даже я наслаждаюсь этим зрелищем, - усмехнулся Рабастан. Если помешать Гарри написать Сириусу, тот может подумать, что с Гарри тут плохо обращаются. А если запретить ехать на Кубок мира, Гарри напишет Сириусу, и маньяк-убийца будет знать, что с его крестником плохо обращаются. - Шикарная аргументация, - покивал головой Люциус. Выбора не остается. Гарри наблюдал, как у дяди в мозгу созревает решение, словно здоровенная усатая физиономия была прозрачной. Мальчику стоило больших усилий сдержать улыбку и сохранить безразличный вид. И вот наконец... - Как же это грандиозно смешно, - покачал головой Поллукс. — Ну ладно. Можешь ехать на этот чертов... эту глупость... короче, Кубок мира. Напиши этим... этим Уизли... пусть имеют в виду... они должны сами забрать тебя. У меня нет времени таскаться с тобой через всю страну. Можешь остаться у них до конца лета. И еще, скажи своему... своему крестному отцу., напиши ему... что едешь. - Ура! - Нарцисса захлопала в ладоши. - Как он тебя боится, - усмехнулся Джеймс, посмотрев на друга. — Ну разумеется, — просиял Гарри. Он повернулся и пошел к дверям гостиной, борясь с желанием вопить и прыгать от радости. Он поедет! Он поедет к Уизли, он поедет на Чемпионат мира по квиддичу! - Я бы тоже хотел поехать, - с завистью промолвил Рабастан. В холле он едва не налетел на Дадли, притаившегося за дверью с явной надеждой подслушать, как влетит Гарри. Широкая улыбка на лице Гарри совершенно сразила его. - Ну еще бы, - довольно улыбнулась Беллатриса. — Замечательный завтрак, верно? — спросил Гарри. — Я просто объелся, а ты? Смеясь над изумлением братца, Гарри помчался к себе В комнату перемахивая через три ступеньки сразу. - Замечательно, что он так радуется, - промолвила Дорея. Там его поджидала Букля. Она сидела в клетке, уставив-шись на него громадными янтарными глазами, и щелкала клювом, показывая, что чем-то недовольна. Тотчас же обнаружилась и причина ее недовольства. — Ой! — воскликнул Гарри. - Неужели новая напасть? - испугалась Нарцисса. Нечто наподобие серого, покрытого перьями теннисного мяча ударило его по голове. Гарри потер висок, озираясь — что такое? — и увидел крохотную сову, настолько маленькую, что она могла бы уместиться в его ладони. - Какая прелесть! - воскликнула Гермиона. Она возбужденно носилась по комнате, словно шальная Шутиха. Тут только он обратил внимание, что к его ногам упало письмо. Наклонившись, Гарри узнал почерк Рона. Внутри была наспех нацарапанная записка. Гарри! Папа достал, билеты! Ирландия против Болгарии, в понедельник вечером! Мама пишет маглам, чтобы те разрешили тебе остаться. Они уже могли получить письмо — не знаю, насколько магловская почта быстрая. Все равно решил написать тебе. Отправляю это письмо с Сычом. - Сыч? – переспросила Белла. Гарри задержался на слове «сыч», затем поднял глаза на малютку-сову, кружившую вокруг абажура под потолком. Меньше всего на свете она походила на сыча. - Как вы яхту назовете... - пробормотала Лили. Может, что-то не разобрал? Гарри вернулся к письму. Мы приедем за тобой, нравится это маглам или нет; ты не можешь пропустить Кубок мира. Но мама и папа считают, что сначала для вида надо все-таки спросить их разрешения. Если они согласятся, срочно присылай Сыча с ответом — мы приедем и заберем тебя в воскресенье, в пять часов. Если они скажут «нет», опять-таки быстро присылай Сыча, и мы все равно увезем тебя в пять часов в воскресенье. - Тогда зачем был весь сыр-бор с письмом? - не понял Рабастан. Гермиона приезжает сегодня днем. Перси приступил к работе в Департаменте международного магического сотрудничества. Пока будешь у нас, не упоминай даже слова «заграница», если не хочешь, чтобы он заговорил тебя до смерти. - Это хорошо, что он попал в такой хороший отдел, - кивнул Поллукс. До скорой встречи, Рон — Уймись! — крикнул Гарри, когда маленькая сова пронеслась прямо над его головой, что-то отчаянно вереща — видимо, очень гордясь, что доставила письмо по назначению. — Давай сюда, понесешь мой ответ обратно! Сова спорхнула на верхушку клетки Букли, та холодно покосилась на гостью — вот только попробуй подойди ближе! - Полярные совы те еще собственницы, - усмехнулся Поллукс. Гарри взял свое орлиное перо, чистый кусок пергамента и написал: Рон, все в порядке. Маглы сказали, что я могу ехать. Встретимся завтра в пять. Не могу дождаться. Гарри - Я теперь тоже не могу дождаться, - Сириус в нетерпении заерзал на месте. - Квиддич! - закатила глаза Лили. - Вот именно, квиддич, - Джеймс важно приосанился. Он сложил это послание в несколько раз и с большим трудом примотал к левой лапке крошки-совы, пока та взволнованно скакала на правой. Едва письмо было закреплено, сова вновь отправилась в путь — через окно свечой взмыла в небо и пропала из виду. Гарри повернулся к Букле. — Ты готова к долгому путешествию? — спросил он. Букля с достоинством ухнула. - Какая преданная сова, - улыбнулась Нарцисса. — Сможешь отнести это Сириусу? — Он взял письмо. — Подожди, я только допишу. Он вновь развернул пергамент и торопливо приписал: Остаток лета я пробуду у моего друга Рона Уизли. Пиши мне туда. Его папа достал билеты на Чемпионат мира по квиддичу! Закончив письмо, он привязал его к лапе Букли — та держалась необычайно спокойно, словно желая продемонстрировать, как должна себя вести настоящая, серьезная почтовая сова. - Настоящая красавица, - промолвила Беллатриса. — Я буду у Рона, когда ты вернешься, ясно? — сказал ей Гарри. Она нежно ущипнула его за палец, со свистящим шорохом развернула огромные крылья и вылетела в открытое окно. Гарри провожал ее взглядом, покуда она не исчезла из глаз, потом нырнул под кровать, вынул заветную доску и достал из тайника изрядный кусок торта. - Красавчик! - одобрил Сириус. Он сидел на полу и ел, наслаждаясь нахлынувшим на него счастьем. У него торт, а у Дадли ничего, кроме грейпфрута; на дворе — солнечный летний день, завтра он расстанется с Тисовой улицей, шрам больше не болит, и впереди — Чемпионат мира по квиддичу. Можно пока ни о чем не волноваться — даже о Лорде Волан-де-Морте. - О последнем должны волноваться взрослые, а не дети, - сказала Дорея. - Глава закончилась. Кто следующий? – спросила Андромеда. - Кузина, а можно я? – спросил Регулус. Андромеда улыбнулась и передала книгу ему.