Дитя Мастера зелий/The Potion Master’s Baby

      В течение рабочего дня Гермиона неоднократно погружалась в раздумья. Она перебирала документы, лежащие на столе, пытаясь найти наилучший способ вручить Северусу фамильные кружева. Она улыбнулась, вспомнив, как её мужчина был недоволен ею в то утро.       Гермиона закончила свой рабочий день, посетив кабинет Симуса, чтобы попрощаться. Завтра они отправятся в краткосрочный отпуск. Она согласилась провести исследование мобильных телефонов в среде магглов и волшебников в Париже.       — Удачного отдыха в Париже! Не забудь сообщить результаты, — промолвил Симус, протягивая мобильный телефон.       Сабрина после занятий проявляла крайнее беспокойство. Она настояла на том, чтобы Гермиона вернулась в класс и забрала свои домашние задания у мисс Изобель и мисс Стейси. Они вручили Сабрине стопку рабочих тетрадей и сделали несколько выписок из их книги для чтения. Гермиона едва удерживала улыбку, наблюдая, как малышка строго отчитывала учителей за несоблюдение расписания.       Мисс Изобель проводила их:       — Что ж, увидимся примерно через две недели?       — Э-э, нет, она вернётся во вторник. Пропустит только пятницу и понедельник, но, как вы можете заметить, она полностью погружена в учёбу.

***

      Гермиона и Сабрина с нетерпением предвкушали поездку во Францию. Они совместно приготовили ужин, и Сабрина с воодушевлением взялась за создание десерта. Гермиона заменила обычную салфетку на кружевную ткань в том месте, где должен был сесть Северус, и завершила сервировку стола. Она была преисполнена радостного предвкушения.       — Папочка, ты вернулся!       Северус перехватил Сабрину на полпути, когда она спешила через комнату, чтобы поприветствовать его.       — Папочка, папочка, — с нетерпением произнесла девочка, когда он наклонился, чтобы поцеловать Гермиону в щёку. — Я приготовила десерт. Сама. Ни эльфы, ни мумия не помогали.        Он усадил малышку за стол.       — Тогда ужинаем быстрее, чтобы быстрее приступить к десерту.       Гермиона с благоговением сервировала стол, в то время как Сабрина делилась с отцом впечатлениями о проведённом в школе дне. Завершив приготовления, они заняли места за столом.       Северус начал было расстилать белоснежную салфетку на коленях, но внезапно остановился, ощутив, как подушечки пальцев соприкоснулись с тканью. Он взял сложенную салфетку и развернул её. На его лице отразилось смятение, и он окинул взглядом стол, словно ища другие салфетки. Затем он вновь сосредоточил внимание на своей салфетке.       — Я должна разучивать песню раз в день, а ещё нужно закончить контрольные по математике и правописанию.       — Гермиона, что это? — он прервал дочь и перевёл взгляд на её мать.       Девушка не смогла сдержать радости и позволила себе широко улыбнуться:       — Ах да, это кружевной платочек моей прабабушки.       Он долгое время пребывал в состоянии крайнего изумления. Сабрина продолжала балясничать, а Гермиона лишь наблюдала за тем, как в его сознании протекают мыслительные процессы. Внезапно мужчина стремительно поднялся, опрокинув стул.       Он обошёл вокруг обеденного стола, его мантия развевалась за спиной, и остановился перед Гермионой. Протянув ей кусочек кружева, он спросил:        — Ты уверена?       Она медленно отодвинула стул и встала. Их глаза встретились:       — Уверена.       Северус подхватил её на руки и закружил в воздухе, словно ребёнка. Затем он с жаром приник к её губам в нежном поцелуе, прежде чем поставить её на пол.       Сабрина радостно взвизгнула:       — Моя очередь, папочка! Моя очередь!

***

      Северус, собрав свой багаж, поставил его у камина, рядом с саквояжами Гермионы и Сабрины. Он намеревался проявить сдержанность и испросить благословения у Грейнджеров, но наутро они отбывали во Францию, и он ухватился за мысль сделать предложение в Городе огней.       Он мерил шагами гостиную, пока Гермиона укладывала дочь ко сну. Возможно, ему следовало подождать и пригласить её сюда, в их апартаменты, когда они вернутся. Нет, он твёрдо решил следовать своему плану. Возможно, он мог бы солгать Гермионе, сказав, что у него были дела или что ему нужно было поговорить с Минервой перед встречей в Шармбатоне.       — Любимая, мне нужно срочно выполнить одно поручение, — сказал он ей, когда она вернулась в комнату.       Она с улыбкой наблюдала за тем, как он исчез в пламени камина, шепча место прибытия.       Когда он вошёл, Грейнджеры сидели рядом, повернувшись лицом к камину. Он взмахнул волшебной палочкой, произнося заклинание, чтобы его одежда стала чистой, и шагнул вперёд.       Он распрямил плечи и устремил на них взгляд полной серьёзности:        — Марк, Анна. Я люблю Гермиону и больше всего на свете хочу провести с ней остаток своей жизни. Я здесь, чтобы попросить вашего благословения.       Анна, прикрыв рот рукой, с трудом сдерживала рыдания. Марк нежно обнял её за плечи и прижал к себе, тихо нашептывая что-то на ухо.       Марк пересёк комнату и протянул Северусу ладонь. Они обменялись крепким рукопожатием.       — Северус, ты замечательный человек. Я видел, с какой любовью и заботой ты относишься к Сабрине, а теперь и к нашей дочери. Для нас было бы честью называть тебя сыном.       Анна обняла Северуса:       — Мы благословляем тебя.       Он испустил вздох, не отдавая себе отчёта в том, что до этого затаил дыхание, и плечо Северуса внезапно подалось вперёд. Марк хлопнул его по спине.        — Добро пожаловать в нашу семью!       — Мы ожидали тебя около часа. Я почти была уверена, что ты прибудешь до начала ужина, — с некоторой дерзостью уведомила его Анна.       Северус с усмешкой произнёс:        — Я хотел сделать предложение в Париже, но старался держать это в секрете.       Когда это заявление вызвало у его будущей тёщи поток романтических речей, Северус сообщил, что ему пора возвращаться домой, поскольку ранним утром он отправляется в своё путешествие, и тому подобное.       Вернувшись домой, он застал Гермиону спящей в кресле, в руках у неё был волшебный путеводитель по Парижу. Он лишь покачал головой: она была очень любознательной и не могла отправиться в отпуск, не изучив всё, что только можно было узнать об этом городе.       Он присел на корточки, обвил рукой её стан, притянул к себе, а затем, подхватив под колени, приподнял.       — М-м, Северус… — пробормотала девушка.       — У меня есть ты, моя дорогая, — произнёс он, увлекая её в свои покои.