Лава в ее венах

Рейнира уже научилась достаточно хорошо владеть собой. Она могла запереть в себе любые эмоции, но у нее никогда не получалось убрать искру из глаз. Деймон не мог сказать, специально ли племянница это делала. Рейнира действительно могла дразнить его. Но в этот день блеск в глазах вполне мог быть обоснован. Принцесса выигрывала, хотя раньше кайвасса ей не давалась. Она, закусив губу, передвигала фигурки и даже не смотрела на Деймона. Не желала отвлекаться. Победа была слишком близко. Принцесса полностью сосредоточилась на деревянных фигурках, которые почти ненавидела. Но всегда помнила, что Алисса Таргариен видела в этом смысл, Деймон тоже. Поэтому до сих пор не бросила, до сих пор старалась. И наконец, старания дали результат. Порочный Принц уже не смог бы избежать ее хитрой ловушки. Он признал поражение, и только тогда Рейнира подняла глаза. В ее взгляде что-то изменилось, и это вряд ли было связано с выигрышем. Деймон заметил, что она стала смотреть на него по-другому. Ее губы тронула улыбка. Рейнира сама скинула его короля с доски. Порочный Принц ухмыльнулся, но она, даже вернувшись на свое место, не отвела от него глаз. И смотрела так требовательно, будто пыталась отыскать в нем что-то новое. Деймон не понимал, что именно. Рейнира маскировала задумчивость за этой самой искрой в глазах, не давая дяде увидеть лишнее. Принцесса пыталась понять, говорила ли ее мать с Деймоном об их браке, и откуда вообще взялся такой план. Мысль о свадьбе с дядей ей нравилась. У Рейниры не было братьев, а она родилась валирийкой. Деймон был лучшим из кандидатов. Принцесса считала себя достойной свадьбы в валирийских традициях и только Деймон мог исполнить этот её маленький каприз. Осталось выяснить, хотел ли он видеть ее своей королевой, хотел ли дядя будущего, в котором она станет его женой. Взгляд у Деймона был не менее цепким, чем у нее. Он смотрел с усмешкой, его обрадовал ее выигрыш. Но Рейнира так же улавливала его настороженность, которую дядя скрывал от нее. — Ты хочешь о чем-то спросить? — внимательный взгляд Порочного Принца коснулся ее пальцев, в которых она чуть сильнее сжала фигурку своей королевы. Рейнира ухмыльнулась немного шире. Она не стала бы спрашивать, в этом как будто не было смысла. — Ты много говорил о матери. Я знаю, как умерла Алисса Таргариен. Но вокруг смерти твоего отца слишком много слухов. Правда, что его отравили? — принцесса не опустила глаз, заметила как изменилось его лицо. — Моего отца называли Бейлоном Храбрым. Алисанна говорила, что он станет еще более великим, чем сам Джейхейрис. Многие в него верили. Старый Король назвал его десницей. Через пять дней полностью здоровый мужчина умер от разрыва кишок. Ты же знаешь, кто стал десницей после, правда? — в его глазах разлилось что-то мрачное. — Отто Хайтауэр, — задумчиво протянула Рейнира. — Ни одного доказательства, — Деймон сжал ее ладонь и погладил одно из колец на пальцах. — То, о чем меня предупреждала мать. Интриги — самое опасное, что есть при дворе. Никто больше не выступит против драконов в поле. Все знают, что в открытом противостоянии мы сильнее. Никто не справится даже с одним из нас, они попросту побоятся рискнуть, — Рейнира коснулась его перстня из валирийской стали. — Нас попытаются уничтожить изнутри. Помни об этом. Потому что твой отец забыл. — Почему против Хайтауэра не выдвинули обвинений? — Рейнира нахмурилась. — Все же понимали, что ему это на руку. — Без доказательств никто не станет обвинять, — выплюнул Деймон. — Никогда. — Тогда почему он десница? Как можно было такое допустить? — возмущенно бросила принцесса. Она слышала много разных версий, но об отце Алисенты — впервые. — Он невиновен, Рейнира, — Деймон снова ухмыльнулся. — Ты прекрасно знаешь, что это не так, — Рейнира злилась. Порочный Принц погладил ее по щеке. — Знаю. Но твой отец забыл, что он дракон, как и твой прадед. Рейнира только кивнула, устремила задумчивый взгляд на его перстень, недолго помолчала. — Пойдем полетаем, — тихо попросила она. Деймон никогда не умел ей отказывать.

***

Свист Караксеса и рев Сиракс могли выгнать из головы все мысли, заставить забыть обо всем. Рейнира обожала нырять под Кровавого Змея, убегать из поля зрения дяди и появляться впереди, обгоняя Деймона и его дракона. А потом убегать от струи алого пламени. В такие моменты валирийская кровь в ней пела. Не было ничего ценнее, чем этот запах гари, чем жар от драконьего огня, ветер, свистящий в ушах, и чувство свободы, которое исчезало, как только Рейнира ступала на землю. Она гнала Сиракс выше, ближе к солнцу, на которое так сильно походила чешуя ее девочки. Принцесса не обращала внимания, что в легких переставало хватать воздуха. Отрада Королевства предпочла бы задохнуться, но достать до солнца. Деймон не отставал. Караксес уже мог бы вцепиться Сиракс в хвост. Вот только он никогда не сделал бы ничего подобного. Но Золотая Леди не была столь великодушна. Она мотнула хвостом и попала Кровавому Змею по морде. На его возмущенный рев Рейнира ответила смехом. Принцесса погладила свою драконицу по шее и тихо что-то прошептала. Впрочем, даже если она говорила бы громко, Деймон все равно ничего не услышал бы. Сиракс камнем бросилась вниз. Всего на секунду Порочному Принцу показалось, что его любимая племянница станет жертвой очередной высокой волны, но Золотая Леди раскрыла крылья совсем недалеко от воды и снова взмыла вверх под восторженные крики своей хозяйки. Рейнира оглянулась на Деймона и устремилась дальше, к середине залива. Тот погнал Караксеса следом. Кровавый Змей не мог навредить Сиракс и ее всаднице, но выиграть в гонке было в его силах. Когда они приблизились, Рейнира опять оглянулась, приказала Золотой Леди выпустить огонь, не позволяя Караксесу вырваться вперед. Сама нырнула вниз и, к удивлению Деймона, сильно замедлилась. Он не сразу понял, что племянница расстегивала цепи. Первой мыслью было остановить ее. Поймать, отругать и месяц не пускать в Драконье Логово. Но Порочный Принц помнил, что именно для этого посадил Рейниру в седло чуть меньше, чем семь лет назад. Он пошел против Визериса, напугал Эймму едва ли не до смерти, но привел семилетнюю Отраду Королевства к Сиракс. Деймон всегда знал, что она станет идеальной во всем, у Рейниры действительно был такой шанс. Принцесса могла стать Алиссой Таргариен, могла превзойти ее. Порочный Принц сам создал для этого все условия. Отрада Королевства снова отправилась к солнцу. — Деймон, я свободна! — закричала она, пролетая мимо. Он не смог не улыбнуться. Рейнира смеялась слишком заразительно. Принц направил Караксеса следом. Существовала вероятность, что с ней что-то случится, какой бы смелой и уверенной Рейнира не была. Принцесса благоразумно держалась за поводья. Сиракс осторожно ныряла из облака в облако. Деймон догнал ее. Рейнира бросила на дядю быстрый взгляд и снова вернула свое внимание небу. Ей было слишком хорошо. Сердце в груди стучало так быстро. Казалось, что она сама стала драконом, собственными руками вскрыла грудную клетку и соединила свое сердце с сердцем Сиракс. Они всегда были ближе, чем просто драконица и всадница, хотя уже и эту связь можно было назвать священной. Они делили одну колыбель. Деймон был этого лишен, как и многие. Рейнис получила Мелеис уже взрослой, как и Алисса Таргариен. Эймон и Бейлон тоже не получили своих драконов в колыбелях. Визерис оседлал Балериона. Лейне отказали в драконьем яйце. Лейнор получил детеныша по воле случая. Рейнира родилась особенной. Деймон сам выбирал для нее яйцо. Сиракс вылупилась через два дня после рождения своей хозяйки. Они были одной душой. Конечно же принцесса хотела взлететь как можно раньше, ее тянуло в небо куда сильнее всех остальных. Рейнира смеялась, поднималась выше. В такие моменты не было ничего, только крылья Золотой Леди и ветер. Еще может быть мысли о Лейне, которую Старый Король лишил возможности взлететь. Рейнира ужасно злилась на, к счастью, уже покойного короля Джейхейриса. Драконьего пламени в душе Лейны было побольше, чем у некоторых Таргариенов. С другой стороны, Лейна так сильно хотела найти Вхагар, будто слышала ее песню всю жизнь. Может, именно это сделало дочь Морского Змея настоящим драконом. Рейнира очень хорошо запомнила, как Лейна смотрела на Балериона в его последний полет. Столько восхищения в глазах принцесса больше ни у кого и никогда не видела. Только Лейна могла так смотреть, только на драконов. Тогда они были совсем детьми, и Лейна уже без умолку говорила о Вхагар. Рейнира всегда знала, что они друг для друга не просто подруги. Лейна понимала ее с полуслова, была для нее сестрой, может даже ближе. У обеих были драконьи сердца. Совсем не как с Алисентой. Казалось, что с дочерью десницы Рейнира дружила вопреки. Вопреки разному воспитанию, вопреки амбициям Отто Хайтауэра, культуре, в которой ее воспитывали, и даже вере. Алисента была интересной головоломкой, Лейна — отдушиной. Рейнира убеждала себя, что одинаково любила обеих, но часто думала, что с Лейной проще, лучше, и пламя у них общее. Принцесса ругала себя за такие мысли, не желала предавать Алисенту, пусть только в своей голове. Но даже страсть Рейниры к полетам Алисента понять не могла. Лейна же, наоборот, заставила принцессу поклясться, что та возьмет ее в полет, когда Сиракс сможет нести двоих. При виде Лейны пламя в сердце вспыхивало ярче. При взгляде на Алисенту все внутри сжималось от жалости. А Королева Эймма часто говорила, что жалость — плохое чувство.

***

Новость об очередной беременности матери в который раз напугала. У Рейниры в животе будто ползали змеи, скручивались в узлы и не давали забыть о них ни на минуту. А ребенок внутри ее матери рос быстро, быстрее, чем принцесса могла подумать. Мейстеры успокаивали, говорили, что в этот раз все идет правильно, что у королевы наконец-то может получиться родить здорового ребенка. Король Визерис радовался сильнее, чем когда-либо, ждал наследника, а Эймма Аррен лишь качала головой. Рейнира не выносила отцовских улыбок, они будто били в самое сердце, без слов говорили, что она, единственная дочь, не была достаточно хороша. Взгляды матери заставляли чувствовать вину. Беременность королевы протекала правильно, но сильно ее выматывала. Рейнира знала, что родись она мальчиком, матери не пришлось бы страдать. Но королева по какой-то причине не желала отпускать ее от себя, они еще никогда не проводили столько времени вместе. Это пугало. Матушка как будто знала, что что-то произойдет, но с дочерью не делилась. А Рейнира хотела бы знать. Но не спрашивала, не желала волновать еще больше. К ним даже приезжала Джейн Аррен, чтобы поддержать королеву. Но Рейнира заметила, что они будто что-то планировали. От этого змеи в ее животе свернулись в еще более тесный клубок. Принцесса боялась даже думать о том, что матушка готовилась к смерти. И Алисента, и Лейна всеми силами пытались ее убедить, что это не так. Ее подруги редко сходились во мнениях. Но змеи внутри не давали спокойно жить. Рейнира ненавидела вышивать, но в эти дни послушно сидела рядом с матерью, училась плести себе косы. Даже Деймон не возражал, будто ему были знакомы змеи, которые мучили ее. Один раз она даже не сдержалась, разрыдалась у дяди на коленях. Он ничего не сказал, только гладил по волосам, пока она не успокоилась. А на следующий день Лейна и Лейнор с Джоффом отвели ее на ярмарку в городе, чтобы принцесса хоть ненадолго отвлеклась. Помогло. Но вскоре все вернулось. Даже полеты на Сиракс Рейнира свела к минимуму, чтобы больше быть с матерью и следить за ее состоянием. После совета принцесса опять пришла к королеве. Эймма встретила ее ласковой улыбкой и вкусным обедом. У Рейниры что-то сжималось внутри от осознания, что мать любила ее, несмотря на все страдания, что ей принесло рождение девочки. — Садись, — королева указала на место рядом с собой. — Что интересного обсуждали на совете? — Рейнира послушно села рядом. — Отец шутил о наследнике, — нехотя проговорила она. Эймма нахмурилась и погладила уже выпирающий живот. — Тебя это тревожит? — спросила королева, осторожно коснувшись щеки дочери. Та подняла на нее глаза, но ничего не ответила. Не смогла солгать. — Твой отец пообещал мне, что это последний раз. Не бойся, все обойдется. — Почему ты сказала, что у отца не будет наследника? — тихо, будто боясь задавать этот вопрос, спросила Рейнира. Эймма тяжело вздохнула. Она уже пожалела, что заговорила об этом, только зря напугала дочку. — Люди болтают, что мать знает, кто у нее родится, — королева погладила Рейниру по щеке. — Мне кажется, что это снова девочка. Конечно же никто и никогда не говорил ничего подобного. Эймма отчаянно хотела успокоить дочку. Рейнира не должна была в свои, едва наступившие, четырнадцать думать о смерти. — Отцу не понравится, — возразила принцесса. — Он пообещал мне, — настойчивее повторила королева. — Хорошо, — Рейнира отвернулась, попыталась сделать вид, что увлеклась едой, но Эймма видела, что дочь ей не поверила. — Выберешь имя для малышки? — Висенья, — не задумываясь, ответила Рейнира. Королева улыбнулась. Эймма сама научила дочь любить старшую королеву Эйгона Завоевателя. Еще в детстве, в Орлином Гнезде, они с Джейн читали истории о великой женщине, так сильно похожей на валирийскую богиню. У маленькой Эйммы все замирало внутри. Ей так хотелось быть такой же сильной, смелой, уверенной в себе. Тогда у нее еще были мечты. А потом появился навязанный брак, и остался только долг, который так любезно избавил ее от мечтаний. В возрасте Рейниры Эймма уже потеряла первого ребенка. Она сделала все, чтобы ее единственная дочь не познала ничего из этого. Любовь к Висенье была одним из самых важных убеждений. Эймме не хотелось, чтобы дочь похоронила себя под грудой обязательств. Она научила Рейниру ставить на первое место всегда себя. Ее девочка не должна была даже мысли допустить, что слабость это правильно или хорошо. — Прекрасное имя, — королева улыбнулась. — Выберешь для нее яйцо? — Уже выбрала, — отозвалась Рейнира. — То золотое, из кладки Пламенной Мечты. Хочу, чтобы мы с сестрой были похожи. — Чудесно, — Эймма облегченно вздохнула. — Она будет в восторге. Некоторое время они молча ели. Рейнира старательно делала вид, что все было в порядке. — О чем говорили еще? — спросила королева, желая избавиться от гнетущей тишины. — На совете? — Рейнира посмотрела на мать. — О назревающей войне на Ступенях. Лорд Корлис хочет, чтобы корона вмешалась. Пираты топят его корабли, — Эймма насторожилась. — Что сказал твой отец? — Ничего, — принцесса снова отвернулась. — Он не хочет начинать конфликт с Триархией, — королева закатила глаза. — Я предложила отправить драконов, — Эймма посмотрела на дочь. Было в этом взгляде что-то так сильно напоминающее гордость. — Мне велели помолчать. — А что лорд Корлис? — Хорошо скрывал злость. Ему понравилось мое предложение, — уголок губ Рейниры едва заметно дернулся вверх. Королева Эймма слишком резко позвала служанку. Рейнира не ожидала. А когда мать приказала оповестить Морского Змея о ее желании поговорить, еле смогла сдержаться и не показать удивления. — Зачем тебе это? — принцесса с беспокойством смотрела на королеву Эймму, которая поправляла платье перед зеркалом. — Хотелось бы мне, чтобы ты никогда этого не поняла. — Мама! — возмущенно бросила Рейнира, поднимаясь со своего места. — Послушай, именно поэтому тебе важно выйти замуж за Деймона. Чтобы голова не болела, — королева не отвернулась от зеркала. — Я не понимаю, — Рейнира подошла к матери ближе. — Твой отец расшатывает трон под собой. И кому-то нужно исправлять его ошибки. Веларионы и без того едва не подняли восстание. Сейчас они могут даже уничтожить нас. Это реальная угроза, а твой отец в упор этого не видит. — Мама, что ты собираешься делать? — принцесса действительно беспокоилась. Беременность проходила тяжело, могло случится все, что угодно. — Оставайся здесь. Мы с лордом Корлисом просто поговорим, — змеи в животе Рейниры снова зашевелились. — Дождись меня, ладно? — Конечно, — принцесса завела руку за спину и сжала кулак так сильно, как только смогла. Не должна была ее мать заниматься этими делами, не в таком положении. Деймон никогда не допустил бы такого, никогда его беременная жена не жертвовала бы своим комфортом, чтобы исправить его ошибки. Змеи опять свернулись в тугой узел. Ее мать в который раз встала на защиту семьи, а отец даже опасности не видел. От этого так сильно горчило на языке.

***

Деймон разбудил ее среди ночи. Рейнира уже достаточно крепко уснула. Проснувшись, она вцепилась в шею Деймона, но после отпустила, поняв кто перед ней. Порочный Принц усмехнулся и погладил племянницу по волосам. — Ты напугал меня, — возмущенно бросила Отрада Королевства. — А ты царапаешься, как дикая кошка, — Деймон встал с ее постели. — Пойдем, прогуляемся. Рейнира недоверчиво взглянула на него. Усмешка дяди в этот раз не радовала. Ей хотелось спать. — На улице ночь, — буркнула она, сильнее закутавшись в одеяло, — я не желаю никуда идти. — Самое интересное в Королевской Гавани происходит ночью, — Рейнира покачала головой. — Тем более мы не будем просто слоняться по улицам. Сегодня я отведу тебя в бордель, — принцесса нахмурилась. — Для чего? — желание вставать с постели исчезло совсем. — Ты знаешь, как живут шлюхи? — Деймон занял кресло у камина. В очаге слабо тлели поленья. — Все знают, — Рейнира нехотя откинула одеяло и встала с постели. Деймон вопросительно приподнял бровь, глядя на нее. — Что? Неужели хочешь, чтобы я рассказала? — Порочный Принц молча кивнул. — Я думала, ты посетил достаточно борделей, чтобы знать это лучше других, дядя. Сколько у тебя бастардов по столице? — Ни одного, — серьезно ответил Деймон. Рейнира удивленно приподняла брови, а после рассмеялась. — Ни за что не поверю. — Шлюхи не достойны такого подарка, как ребенок с валирийской кровью, — закатив глаза, объяснил Порочный Принц. Отрада Королевства натянула на ноги высокие сапоги. Она, лукаво улыбаясь, начала собирать волосы в тугую косу. — Так же недостойны, как твоя жена? — Я встречал женщин, что были определенно лучше, чем Бронзовая Сука. Но они все равно не были достойны, — Деймон ухмыльнулся. — Драконья кровь действительно высшее благословение для таких, как они, — Порочный Принц снова будто взглянул в зеркало. Племянница ухмылялась точно, как он. — И простые люди так часто его не заслуживают. Рейнира вытащила из сундука простой черный плащ, накинула его на плечи, закрепила капюшон парой неприметных брошей. — Почти всегда. Исключений слишком мало, — Деймон, довольный, поднялся и подошел к ней ближе. — Драконов достойны только драконы. — Безусловно, — согласилась Отрада Королевства. Дядя поправил завязку на ее плаще и, взяв за руку, повел к тайному проходу. — Так что ты знаешь о жизни шлюх? — Самое ценное, что у них есть — это собственное тело. Они продают его, чтобы хоть как-то выжить, — говорила Рейнира совершенно спокойно. — Человек, заплативший за шлюху, может делать с ней все, что захочет, мучить, сколько угодно, и никто даже слова против не скажет. — Откуда знаешь? — Деймон с интересом взглянул на племянницу. — Читала о принцессе Сейре и о безжалостности короля Джейхейриса. — И что думаешь? — Порочный Принц чуть сильнее сжал ее ладонь. — Лучше бы он убил ее, чем позволил уйти в бордель. Так было бы милосерднее, — говорила Рейнира уверенно. Не сомневалась, что лучше быстрая смерть, чем страдание длиной в жизнь. Деймон понимающе хмыкнул. Сам так думал. — Мне жаль ее, жаль Дейлу, Визерру и Гейль. И от того еще страшнее за себя саму. Придет время, и я тоже стану разменной монетой, — Порочный Принц остановился, сжал ее плечи. — Я отрублю руки тому, кто коснется тебя против воли. И ты знаешь, мне будет плевать на приказы Визериса. Деймон знал о судьбах своих теток, возможно, знал слишком много, поэтому не мог хотя бы терпимо относится к Джейхейрису и Алисанне. Бабушку он даже на смертном одре не простил за Бронзовую Суку. Порочный Принц не собирался становится похожим на своих отца и дядю, которые молча наблюдали, как Старый Король и Добрая Королева загоняли своих дочерей в могилы. Деймон не мог их понять и не собирался пытаться. Слуги в замке долго шептались, что из всех дочерей Джейхейриса защитница досталась только принцессе Дейле. Алисса Таргариен, мать Деймона, всегда вставала на сторону сестры, жаль от родового ложа спасти не смогла. У Сейры, Визерры и Гейль не было даже этого. Принцесса Алисса сама рассталась с жизнью в родах. Деймон смотрел в фиалковые глаза племянницы и понимал, что кровь его матери закипала в нем. Рейниру никто не посмеет тронуть, он не позволит ей умереть из-за глупости Визериса. — Знаю, — она улыбнулась. — Четырнадцать не оставят нас, дядя. Деймон поцеловал ее в лоб. Рейнира улыбнулась шире. В целом мире он не нашел бы ничего идеальнее этой улыбки.

***

В борделе пахло странной смесью трав, которую жгли едва ли не в каждой комнате. К ней примешивался запах опиума, от которого Рейнира недовольно морщилась. Мисария встретила их у заднего входа. Принцесса даже не соизволила внимательно ее рассмотреть, всем видом показывала, что ей нет дела до шлюх Деймона, даже если он сделал эту женщину хозяйкой борделя и позволил накапливать хоть какое-то влияние. На самом деле лиссенийка вызывала у нее легкое раздражение. Деймон, наверняка, думал о ней, когда сказал, что встречал женщин куда лучше, чем Рея Ройс. Не зря же позволил простой шлюхе в достаточно короткий срок стать единоличной хозяйкой борделя. Это могло быть жалостью. Рейнира заметила шрам на шее Мисарии, хоть и не сильно старалась. Принцесса знала точно, ее дядя такого не сделал бы. Не верила она и в то, что Деймон мог действовать из жалости. Но Мисария все же являлась хозяйкой борделя и, судя по всему, до сих пор делила постель с Порочным Принцем. Рейнира поймала себя на мысли, что было бы лучше, если бы дядя взял по нескольку раз каждую обитательницу этого заведения, а не симпатизировал бы его хозяйке так рьяно. Мисария увела их вглубь здания, куда посетителей не пускали. Деймон внимательно наблюдал за племянницей, которая с равнодушием смотрела на обстановку вокруг. Больше ни одного ее взгляда не досталось Мисарии. Деймону это говорило больше, чем сказало бы кому-либо другому. — Здесь, — Мисария указала на одну из дверей. Рейнира вошла первой. Она не боялась. Понимала, что дядя придумал очередной урок, но знала, что он не посмеет ей навредить. В комнате, лицом к зеркалу, сидела молодая девчонка. Ей вряд ли было больше семнадцати. Одежда была абсолютно непримечательной, но густые черные волосы притягивали взгляд. Природа не обделила ее красотой, но люди слишком часто разрушали все, до чего могли дотянуться. На лицо девушки было страшно взглянуть. Рейнира смотрела на нее через зеркало, не отрывая глаз. Лицо молодой шлюхи превратилось в кровавое месиво. Один глаз не видел, сильно опух, на скулах лопнула кожа, вся левая часть лица превратилась в кровоподтек. Девушка испуганно обернулась на принцессу. Явно не ожидала увидеть кого-то настолько влиятельного рядом с собой. Ее гостья не скрывала серебряных волос. Рейнира молча подошла ближе. Она не знала, как успокаивать в таких ситуациях. Ее саму никто даже пальцем не смел тронуть. Девушка попыталась подняться, стирая слезы с лица. — Сиди, — Рейнира задумчиво смотрела на нее. — Сколько он заплатил за тебя? — та презрительно фыркнула. — Золотого дракона. — Одного? — принцесса удивилась, хоть и виду и не подала. Девушка только кивнула. Поразительно маленькая цена за такие увечья. — Я не была девственницей, — Рейнира чуть сильнее сжала кулак, взглянула в зеркало на Деймона с Мисарией и, убедившись, что они заняты разговором, наклонилась к шлюхе ниже. — Знаешь его имя? — та взглянула на Отраду Королевства удивленно. — Алистер Брум. Служит в вашем замке, совсем недавно был посвящен в рыцари, — принцесса вытащила из волос золотую заколку, единственную дорогую вещь, которая была сейчас с ней. — Возьми, — Рейнира вложила вещицу в руку девушки. Для нее такая простая заколка не имела ценности, а шлюхе могла спасти жизнь. Она еще раз посмотрела через зеркало на Мисарию, ухмыльнулась. — Подожди немного. Новости тебя порадуют. Принцесса могла попробовать обхитрить своего дядю.

***

Мисария старалась не упускать из виду малейшие изменения на лице принцессы. Лиссенийка лучше других знала, что быть женщиной в этом мире сложно, иногда — даже страшно. Шрам на шее был лучшим доказательством. И она знала, как тяжело выживать в полной власти других людей. Мисария понимала, что путь даже не к вершине, а к хотя бы относительно нормальной жизни, лежал через постель влиятельного мужчины. Все женщины это знали. Что шлюхи, что благородные леди пользовались одними и теми же способами. Только Рейнира Таргариен выглядела так, будто, повзрослев, будет способна раздавить любого мужчину своей аккуратной ножкой. Мисария, конечно же, не верила в этот образ. Все в мире играли по определенным правилам и не в силах одной избалованной принцессы было их изменить. Рейнира со странным выражением смотрела на пострадавшую шлюху. Она что-то замышляла, Мисария чувствовала это. Деймон ухмылялся, не желал отводить глаз от племянницы. Лиссенийка ощущала исходящее от Рейниры раздражение скорее подсознательно, чем действительно видела доказательства своим подозрениям. Это напрягало. Деймона не волновали ее ощущения. Он был слишком занят отсутствием страха на лице принцессы. — Зачем ты привел ее? — Мисария не смела показывать искреннего недовольства в сторону Отрады Королевства. Деймон, как минимум, вырвал бы ей язык. Он с язвительной усмешкой взглянул на свою любовницу. — Это твоя будущая королева, — она с сомнением посмотрела на Порочного Принца, но уже через пару секунд отвела глаза. Деймон мог увидеть в ее взгляде лишнее. Мисария не сомневалась, что негласный наследник трона знал о ее желаниях и амбициях, но открыто намерений не показывала, опасалась. Мисария родилась в Лиссе, валирийская кровь оставила в ней след, за что ее назвали Бледной Пиявкой. Она перебралась в Вестерос, в место, где кровь старой Валирии имела ценность. Мисария нашла человека, который мог помочь ей добраться до желаемой вершины. Деймон ценил валирийскую кровь, у него не было жены, которая соответствовала бы, и у Мисарии действительно имелся шанс получить столь желанное место. Она прикладывала огромное количество усилий, чтобы быть ему полезной, чтобы давать Деймону то, чего не хватало. Даже если это было сложно, даже если для этого приходилось переступать через себя. И теперь он говорил, что избалованная девчонка, которая ничего для этого не сделала, получит все. Мисария знала, что справедливости не существует, но отказывалась осознавать, что сделанного оказалось недостаточно. Изначально Порочный Принц казался идеальным вариантом для реализации ее амбиций. Непонятый своим братом, презираемый десницей, изгоняемый с каждой должности, которую занимал, ненавидящий свою жену. Она могла бы заполнить все эти ниши и в ответ потребовала бы всего лишь возвысить ее. Деймон сделал ее хозяйкой борделя, в котором она раньше работала в рабских условиях. Медленно, но он начал давать ей возможность получать влияние, сначала вернул Мисарии власть над собственной жизнью. И сейчас говорил, что ее место займет маленькая принцесса. Мисарию это злило. — Что у тебя с лицом? — насмешливо бросил Деймон. — Неужели надеялась сама занять это место? Просто близости и валирийской внешности не хватило, чтобы привязать его к себе на всю оставшуюся жизнь. Оказалось недостаточно, чтобы просто привязать его к себе. — Конечно, нет, — фыркнула Мисария. — Я же обычная шлюха. Горечи в ее голосе не было. Такое она научилась скрывать в первую очередь. — Обычную шлюху не трахает наследник короны, — Деймон ухмыльнулся, наслаждаясь выражением ее лица. — Да, и не дарит ей бордели, — она не отрывала от него взгляда. Понимала, что это проверка. Порочный Принц собирался еще несколько лет пользоваться ее телом и одаривать своей благосклонностью. Деймон не мог и не хотел жениться на ребенке, тем более Рея Ройс все еще была жива. Одна дверь для Мисарии закрылась окончательно. Она собиралась открыть другую. Рейнира отошла от пострадавшей девушки. Во взгляде принцессы читалась поразительная твердость. — Деймон, ее не должны отсюда выкинуть, — он просто кивнул, но Мисария поняла, что убрать эту девушку она действительно не сможет, Порочный Принц не позволит. Его об этом попросила племянница и теперь Мисария прекрасно понимала, что просьбы Отрады Королевства для Деймона Таргариена имели огромное значение, он исполнял абсолютно все. — Я хочу вернуться в замок. Порочный Принц снова кивнул и повернулся к двери. Рейнира догнала его. Он взял ее за руку. Мисария не стала их провожать. Не хотела смотреть на последствия своего разрушенного ожидания.

***

У нее внутри все сжималось. И это не были те самые змеи. Как будто Сиракс расправляла крылья в ее сердце. Рейнира стояла поодаль. Деймон никогда не подверг бы ее опасности. Дядя оставил с ней самых верных Золотых плащей. С головы Отрады Королевства даже волосок не должен был упасть. Она смотрела, не отводила взгляда от кровавой расправы, которую вершили прямо перед ней. Рейнира давно поняла, что ее дядя жесток. Только в себе такого принцесса не замечала. Но рот наполнялся слюной, руки дрожали, в сердце полыхал пожар, а на задворках сознания скреблась мысль, что это все неправильно, что так быть не должно, но от нее было так легко избавиться. Деймон не казнил ни одного безвинного человека, пусть и наказывал жестоко, многие скажут, что даже ужасно. Рейнира знала, что ее дядя прав, что по-другому Королевскую Гавань не исправить. Принцесса сжимала кулаки, чтобы скрыть дрожь в руках. Запах крови будил в ней что-то, о чем она раньше даже не подозревала. В голове стучало. Узнай кто-то, что Отрада Королевства, милая принцесса, малютка короля Визериса, присутствовала при такой казни, ее возненавидели бы, стали бы презирать так же, как Деймона. Образ, так тщательно создаваемый ее матерью, рухнул бы, посыпался на пол, как скорлупа от яйца, когда дракон из него вылупляется и в первый раз расправляет крылья. Среди крови и отрубленных конечностей Рейнира Таргариен будто родилась заново, не хватало только огня. Она почувствовала себя драконом, одним целым с Сиракс. Это ощущалось так сильно похожим на полет. Рейнира смотрела на кровь на земле и вспоминала слезы Алисенты, синяки на ее запястьях. Гвейн перешел черту и игнорировать это больше было невозможно. Одно дело сломать куклу или испортить платье и совсем другое — поднять руку на подругу Отрады Королевства. Рейнира уже придумала, что с ним сделает. Деймон умел натолкнуть на правильные мысли. Дядя собственным примером показал, что нужно быть настоящим драконом, что это правильно. Наверное, было что-то в ее глазах или Деймон почувствовал интуитивно, но как только встретился с ней взглядом, тут же подошел. Рейнира специально не прятала эмоций. Ей так хотелось, чтобы дядя увидел ее огонь, чтобы понял, что она выросла драконом. Он нашел ее руки, которые принцесса так старательно прятала под плащом, сжал, без слов спрашивая, что она думает обо всем этом. — Тебя запомнят. Это будут обсуждать еще долго. Многие скажут, что ты зверь, а не человек. — Все потому что мы драконы, Рейнира, — она кивнула. Сегодня принцесса не просто знала это, она чувствовала каждой частичкой себя. Деймон поцеловал ее в лоб. — Мне нужно здесь закончить. Возвращайся в замок. Тебя не должны здесь увидеть. Порочный Принц кивнул Золотым плащам за ее спиной, приказывая проводить Отраду Королевства до замка. — Хайтауэр попытается изгнать тебя за это, — на пару секунд на ее лице мелькнул оскал. — Но, Деймон, я еще никогда не думала, что наказания могут быть настолько заслуженны, — он ухмыльнулся, в его глазах зажглась гордость. — Иди, принцесса. Займи своего отца на пару часов, — Рейнира улыбнулась, стерла кровь с его щеки. — Как скажешь, дядя. Но ты обещал мне полет, — она не просила и не напоминала, только требовала. — Я помню, племянница, — лишь после этого обещания Рейнира двинулась к замку. Деймон с каждым днем убеждался все больше, что сделал все правильно, что провести Рейниру через все сложности было самым верным решением. Ее глаза горели таким огнем. Она стала драконом, расправила крылья. Его идеальная принцесса.

***

Тренировочная площадка редко бывала пустой. В Красном замке было слишком много рыцарей и оруженосцев, чтобы это место пустовало, но по желанию Отрады Королевства исполняли и более сложные вещи. Она просто попросила у матушки и та, конечно же, не отказала в такой малости. Поинтересовалась только, зачем дочери это понадобилось. Рейнира заранее придумала маленькую ложь для подобного вопроса. Сказала, что Алисенте очень понравился Джоффри, и Хайтауэр хотела бы с ним поговорить. Королева Эймма велела быть осторожнее, но не стала портить дочери шалость. Принцесса вместе с Лейной придумали, как заманить туда Гвейна. Помогла леди Тарли, которой сын десницы раньше оказывал знаки внимания. Она должна была затеять подобие игры в догонялки. От нее требовалось привести Гвейна на тренировочную площадку и убежать. За это Рейнира отдала ей две пары сережек, три кольца и браслет. Принцесса уверенно двигалась по коридорам замка. За ней шли Алисента и Лейна. Обычно они предпочитали не встречаться, но в этот раз дочь Морского Змея не устояла перед соблазном будущего зрелища. Рейнира вознамерилась наказать Гвейна. Того давно нужно было поставить на место. Но этого могло дорого обойтись Отраде Королевства. Если кто-то узнает, непременно случится скандал. Лейна понимала риск, на который они шли, как и Рейнира, гордо расправившая плечи. Лишь Алисента не имела ни малейшего представления о том, что будет дальше. Они вышли на достаточно большой балкон, который построили именно для наблюдений за тренировками. Болтали, что король Джейхейрис приходил сюда, чтобы наблюдать за тренировками сыновей и внуков. Рейнира уложила руки на белые мраморные перила. Алисента остановилась чуть поодаль, помня, что она всего лишь фрейлина принцессы. Лейна слегка подтолкнула дочку десницы к перилам, а сама заняла место левее. Алисента неуверенно оглянулась, но не увидела в глазах Веларион ничего, даже отдаленно похожего на доброту. Лейна всегда умела показывать свое пренебрежение всего парой взглядов. Алисенте доставалось много таких. Лейна обладала тем высокомерием, которое так любили валирийцы. Они даже не пытались излечиться от проклятий драконьей крови. Алисента никогда не смогла бы понять. Леди Хайтауэр тоже положила руки на холодный мрамор. Она получилась зажатой между Рейнирой, которая смотрела только вниз, на Лейнора, выбирающего оружие у стойки, и Лейной, которая почему-то не отрывала взгляда от распахнутых дверей, ведущих в коридоры замка. — Зачем мы сюда пришли? — спросила Алисента, не понимая, почему в месте, где обычно очень людно, никого нет. — Подожди немного, — отозвалась Рейнира, не отрывая глаз от кузена, который старательно делал вид, что не замечает их присутствия. Из дверей, смеясь, выбежала леди Тарли в красивом зеленом платье. Она быстро промчалась через всю площадку и замерла возле стойки с оружием. Лейнор что-то ей отдал. Алисента точно видела, как та сжала в руках какую-то вещицу. — Рейнира, что происходит? — у леди внутри все замерло, когда она увидела Гвейна, который, очевидно, гнался за леди Тарли. — Смотри, — коротко ответила принцесса. Алисента увидела внизу рыжую макушку Джоффри. Лонмаут закрыл двери, ведущие на площадку, на засов. Внутри зашевелилось что-то неприятное. Леди Тарли бросилась к другим дверям, в ее руках Хайтауэр смогла рассмотреть ключ. Она знала, что выходов с площадки всего два. И леди Тарли заперла за собой последний. Лейнор отошел от стойки с оружием, выбрав себе широкий деревянный меч. Джоффри, ухмыляясь, стоял все у тех же дверей. — Рейнира? — Алисента снова повернулась к подруге, но услышала странный скрежет за спиной. Оглянулась и почти с ужасом осознала, что Лейна тоже закрыла двери. — Вы меня пугаете. Что происходит? — принцесса едва ли не с нежностью погладила ее по руке. — Не беспокойся. Твой брат заслужил. Лейна вернулась на свое место и кивнула Лейнору. Тот удобнее перехватил меч в руках. Рейнира отпустила ладонь подруги и снова сжала перила. — Ты обидел фрейлину принцессы, — проговорил Лейнор. Джоффри хмыкнул, делая пару шагов к ним. — Извинись сейчас и спокойно уйдешь. Гвейн поднял глаза наверх. При виде сестры его лицо перекосило от гнева. На Рейниру не взглянул, будто не был готов встретиться с ее презрением. — Она сама виновата, — высокомерно бросил сын десницы. Джоффри, подкравшийся сзади, толкнул его в спину. Гвейн упал Лейнору под ноги и тут же получил деревянным мечом по лицу. Его нос противно хрустнул. — Ты нас не понял, — язвительно протянул Джоффри. — Давай попробуем еще раз, — Он наступил Гвейну на руку, не давая подняться. — Извинись. — Эта маленькая дрянь виновата сама, — сын десницы поднял на него яростный взгляд. Кровь стекала по его подбородку, капала на землю. — Глупец, — выплюнула Рейнира, когда Лейнор ударил Гвейна по ребрам ногой. Они с Джоффом били по очереди. — Не надо, прекратите. Рейнира, пожалуйста, — из глаз Алисенты брызнули слезы. Она вцепилась в локоть подруги, надеясь вымолить хоть каплю милости для брата. — Я не хочу. Он же мой брат! — но принцесса смотрела только вниз, где Гвейн вскрикивал от боли. — Рейнира, я очень прошу тебя. Пусть они прекратят! Дочь десницы плакала в голос, у нее дрожали руки, подгибались колени. Алисента готова была упасть принцессе в ноги и просить, просить пока слова не закончатся, или она сама не потеряет сознание. Но Рейнира даже не повернулась. Отрада Королевства хладнокровно наблюдала, как Гвейну Хайтауэру не давали даже вздохнуть. Удары сыпались на него почти без перерыва. Алисента боялась смотреть туда. Ей хватало криков брата. Собственные синяки на запястьях по сравнению со всем этим казались такими незначительными. Она мысленно проклинала свой язык за то, что осмелилась рассказать Рейнире, за то, что посмела расплакаться и подставить брата тем самым. Если бы не ее слабость, принцесса не тронула бы Гвейна. — Ну пожалуйста. Я не хочу, — Алисента уже собиралась опуститься на колени, не видела другого выхода. Ей не позволили. Лейна дернула ее на себя. Хайтауэр почувствовала, как ногти дочери Морского Змея впились ей в шею. — Рейнира устроила это все ради тебя, — зашипела та Алисенте на ухо. — Сейчас она рискует своей репутацией, а ты скулишь тут громче своего братца-ублюдка, — Лейна сжала ее шею сильнее, заставила повернуть голову и посмотреть на происходящее. — Пусть они прекратят. Рейнира, я умоляю! — заикаясь и всхлипывая, еще раз попросила Хайтауэр. — Глупая, трусливая дурочка, — снова прошипела Лейна, — если ты привлечешь слишком много внимания своим воем, отвечать придется Рейнире. Закрой рот. Веларион не позволяла Алисенте отвернуться, и та просто зажмурилась, но всхлипывать действительно стала тише. — Хватит, — наконец проговорила Рейнира. — Спасибо, Лейнор. Джоффри, я благодарна. — Все, что пожелаешь, принцесса, — Лонмаут улыбнулся и шутливо поклонился. Лейнор бросил тренировочный меч возле Гвейна. Тот с трудом смог поднять голову, чтобы посмотреть куда упало оружие. — Тронешь ее еще раз и случайно упадешь с летсницы, понял? — Веларион перевел взгляд на балкон. — Ваши извинения, леди Алисента. Мы старались. Лейна хмыкнула и выпустила дочь десницы из своей хватки. Рейнира ласково, будто ничего не случилось, обняла подругу, погладила по голове. — Пойдем. Я прикажу принести нам мятного чая. Тебе нужно успокоиться, — принцесса бросила на Лейну короткий взгляд и та, закатив глаза, тоже взяла Алисенту под руку. — Рейнира, не нужно было, — все еще всхлипывая, выговорила Хайтауэр. — Он же мой брат. — Братья так не поступают, — холодно отозвалась принцесса. — Он скорее ничтожество, — выплюнула Лейна. И они обе потащили Алисенту к выходу. У той не осталось сил сопротивляться. — Гвейн, — только смогла выговорить она. — Ему нужно помочь. — Не беспокойся, — язвительно протянула Лейна, — умереть ему не дадут. Рейнира просто погладила подругу по плечу. Она ни капли не раскаивалась в том, что сделала.

***

Лейна любила приключения, Рейнира знала об этом лучше, чем кто-либо другой. Дочь Морского Змея поддерживала абсолютно все безумные идеи Лейнора с Джоффом. Они несколько раз даже выбирались по ночам в город. Рейнира тогда была или занята с дядей, или находилась под его присмотром, поэтому не могла составить друзьям компанию, но всегда очень хотела. Лейна умело заставила Алисенту оставить их вдвоем. Принцесса еще за обедом предупредила кузину, что у них есть очень важное дело. Лейна смотрела требовательно. Рейнира подтянула ноги и удобнее устроилась на софе. — Ты сказала, случилось что-то интересное, — терпение никогда не было сильной стороной дочери Морского Змея, особенно когда дело касалось каких-то авантюр. — И почему Лейнор и Джоффри не с нами? — принцесса тяжело вздохнула. — Потому что я сама не придумаю, как мне провернуть то, что хочу. Нужно продумать слишком много деталей, а никто не справится с этим лучше тебя. — Тогда я внимательно слушаю, — Лейна довольно улыбнулась. — Я недавно познакомилась с девушкой. Она пострадала от рук сира Алистера Брума, — Веларион слушала внимательно, в ее глазах прямо сияло предвкушение. — Сильно пострадала. — Где ты ее взяла? — Рейнира многозначительно приподняла брови. — Деймон показал. Лейна была единственной, кто знал про уроки Порочного Принца. Никому из других своих друзей принцесса не решилась рассказать. Казалось, что не поймут, а Алисента еще и разболтала бы кому-нибудь лишнему. — Стало еще интереснее, — Лейна подсела к подруге ближе. — Мне хочется наказать его. Думаю, той девушке понравится, если я подарю ей его руки, — дочь Морского Змея ухмыльнулась, но почти сразу нахмурилась. — Не понимаю, почему ты до сих пор не попросила Деймона их тебе принести. Мне кажется, ему понравилось бы. Лейна была драконом, несмотря на разбавленную кровь. Она взяла лучшее от родителей, в особенности от матери. Принцесса Рейнис могла гордиться дочерью. Даже не имея дракона за спиной, Лейна несла себя в мир, как огнедышащее чудовище, не терпящее компромиссов. Если бы судьба распорядилась иначе, Лейна стала бы королевой после своей матери. Она точно правила бы, как настоящий дракон. Но дочь Морского Змея никогда не желала восседать на троне. Лейна всегда хотела себе дракона, хотела быть свободной. В первую очередь от амбиций отца. Корлис Веларион очень любил свою единственную дочь, дарил ей лучшие подарки, которые только мог найти, но отказаться ради нее от власти оказался не способен. Лейне это не особо мешало, ее матерью была Рейнис, Почти Королева, которая не позволяла мужу слишком сильно отравлять дочери голову властью. Лейна во многом была свободна, куда свободнее, чем Алисента или даже Рейнира, от которой Деймон все время требовал результатов. Но дочери Морского Змея всегда хотелось большего. Если бы могла, Лейна уже давно отрастила бы собственные крылья. Она многим пожертвовала бы ради этого. — Он не должен знать, — твердо произнесла Принцесса. Лейна удивленно взглянула, как крепко кузина сцепила руки на коленях. — Почему? — осторожно поинтересовалась она. — Хочу знать, как часто дядя ходит к своей шлюхе, — раздраженно бросила Рейнира. Удивление Лейны стало еще сильнее, но она лишь сжала ладони подруги. — Я не буду ничего спрашивать. Тебе нужны руки этого человека и мы их достанем, — принцесса благодарно кивнула. — Ты знаешь, кто он, откуда прибыл, хоть что-то? — Алистер Брум. Девушка сказала, что он недавно стал рыцарем. От Деймона узнала, что он был оруженосцем у Тиланда Ланнистера. Его дом — вассалы Ланнистеров, — говорила Рейнира задумчиво, пыталась вспомнить как можно больше. Но обычно она не обращала внимания на слуг и придворных рыцарей. Они никогда ее не интересовали, и это теперь могло выйти ей боком. — Он ведь не должен выжить? — Лейна потянулась за ожерельем Рейниры, которое принцесса сняла не так давно. Дочери Морского Змея нужно было занять руки. — Без его смерти у нас ничего не выйдет. — Знаю, что не выйдет. Да и на его смерть мне плевать. — Очень хорошо, — Лейна ухмыльнулась. — Значит, мы убьем его. Служба по покойнику в септе продлится семь дней, после его положат в гроб и отправят в родной замок. Гроб никто не посмеет открыть, ведь это будет считаться богохульством. Но в септе он постоит закрытый целую ночь. — А мы не верим в Семерых, — Рейнира хитро улыбнулась. — Руки мы тебе достанем. Нужно только убить. И это самое сложное, — Лейна смотрела на огонь и продолжала крутить в руках ожерелье подруги. — Такие, как он, умирают только в двух случаях: на турнирах или на войне. Войну мы устроить не сможем, а вот турнир… Над этим надо подумать. — Я попрошу у отца, — принцесса слезла с дивана и скрылась в своей огромной гардеробной. Через пару минут вернулась обратно. В руках она держала чудесную рубиновую брошь в форме сердца. — Смотри. Деймон подарил совсем недавно. Скажу отцу, что хочу передарить ее рыцарю. Он не откажет, думаю. Отец любит турниры. Лейна коснулась подарка, улыбнувшись. Рейнира могла так легко расстаться с любым своим украшением, за исключением двух вещей: ожерелья из валирийской стали и тиары, которые тоже подарил Деймон. Отрада Королевства любила драгоценности, но в ее положении, когда за одно потерянное ей могли подарить десять таких же, абсолютно не ценила их. — Осталось придумать, как подстроить несчастный случай, — дочь Морского Змея снова сжала в руках ожерелье. — Может, подрежем крепления на седле? — Рейнира снова уселась на диван и поджала под себя ноги. Поморщилась. Корсет неприятно давил на ребра. Лейна понятливо усмехнулась. — Повернись. — Тебе нужно думать, — буркнула принцесса, все-таки разворачиваясь. — Мне все равно нужно, чтобы руки были заняты, — Лейна вернула ожерелье на место. — Так голова лучше работает. Она начала медленно развязывать сложные узлы. Во всех платьях Рейниры были очень тугие корсеты. Она даже в этом соответствовала своему титулу. Отрада Королевства. Одетая в лучшие фасоны Вестероса. Обычно модой при дворе заправляла его хозяйка, но состояние здоровья королевы оставляло желать лучшего, поэтому эта обязанность досталась Рейнире. Против принцесса не была, наоборот, наслаждалась возможностью и всеобщим обожанием. Казалось, моде в Красном замке не следовала только Лейна, которая обожала летящие лиссенийские платья из тонких шелков. Но это не делало ее менее красивой. Дочь Морского Змея умела подчеркнуть достоинства своей внешности, как и свой особенный статус. — Так что с седлом? — снова спросила принцесса. — Слишком сложно. Подрезать крепления просто, но потом нужно будет седло подменить или просто украсть, а я не думаю, что у нас получится, — Лейна оторвалась от корсета всего на секунду, чтобы поправить свои серебряные кудри, которые лезли в лицо. — Подмешать ему что-нибудь в еду? — Рейнира нетерпеливо ерзала. — Нет, — дочь Морского Змея снова покачала головой, — еду проверят в первую очередь. Так всегда делают. Тем более, он может успеть обратиться к мейстеру, и тогда все будет зря. Риск слишком велик. — А что тогда? — Лейна немного помолчала. — Подсыплем что-нибудь лошади. Ее корм вряд ли станут проверять. Джоффри проводит времени в конюшнях примерно столько же, сколько Лейнор с Морским Дымом. Будет не трудно провернуть что-то подобное. — Знаешь, что будет нужно? — Рейнира прижала к себе красную ткань наряда, расшитую золотом, чтобы платье с нее не сползло. Лейна решила полностью избавить ее от раздражителя. — Зачем ты себя так мучаешь? — дочь Морского Змея провела холодной ладонью по спине подруги. — Многослойные наряды из тонкого шелка смотрелись бы на тебе просто великолепно. — Лейна! — возмущенно зашипела Рейнира. — Мы заняты не тем. — Ты слишком нервничаешь, — она продолжила гладить спину кузины, на этот раз обводя пальцами следы от корсета. — Я придумаю, но нужно осторожно расспросить мейстера. До этого я не задумывалась о травах, вредных для лошадей. — Матушка не откажет. Завтра устрою нам совместный урок. Отпусти, Лейна. У тебя руки холодные. — Не отпущу, — дочь Морского Змея прижала к ее спине обе руки. — Ты не ответила на вопрос. Рейнира попыталась избежать неприятных ощущений, дернулась вперёд, но Лейна потянула ее за платье и принцесса упала лицом в софу, а кузина забралась ей на спину. Платье сползло вниз, обнажив хрупкие плечи Отрады Королевства. — Лейна, прекрати! — смеясь, выкрикнула Рейнира. — Нет, — дочь Морского Змея ухмыльнулась. — Тебе можно себя мучить, значит, и мне тоже. — Я нравлюсь людям больше, когда на мне корсет, — Рейнира еще раз попыталась выбраться, но кузина только сильнее надавила на ее плечи. — Ты нравишься людям больше, чем кто-либо в королевстве. Нет нужды затягивать эту штуку до синяков. — Ну, Лейна, слезь. Не буду я его так затягивать. — Обещаешь? — Обещаю. Боги, слезь! — Лейна со смехом переползла обратно на софу. Рейнира села, поправляя платье. Ее волосы пришли в полный беспорядок и теперь чем-то походили на копну самой Лейны. — И даже такая, ты все равно нравишься людям больше, чем все остальные, — Веларион откинулась на спинку софы. Она не отрывала взгляда от кузины. Та пыталась исправить прическу. — Поверю тебе на слово, — Рейнира оставила попытки привести себя в порядок. Она снова слезла с софы и уселась на ковер рядом с камином. — Иди сюда. У тебя ладони, как две ледышки, — Лейна закатила глаза, но тоже слезла и даже устроила голову у Рейниры на коленях. Кузина снова запустила пальцы в ее кудри. Не хватало только лимонных пирожных, но в таком виде принцесса ни за что не согласилась бы позвать служанку, не в Красном замке.