О прекрасном и чудесном... (Сборник драбблов по Синьора/Панталоне)

Крупные хлопья снега кружились в небе. В далеке виднелись размытые очертания вышек зданий и высоких офисов. Серебряный туман расстилался на горизонте. Крыши гаражей напротив были в снегу и больших сосульках. Синьора прислонила голову к стеклу и смотрела вдаль. Она думала о том, как далеко сейчас находятся её друзья. Некому пожаловаться, не с кем разделить радости... И как грустно на душе становится, когда время неумолимо движется к вечеру. Фонари загораются ярким белым светом, но до двора дошло только тусклое сияние. Снег зачарованно засверкал. Между деревьев быстро промелькнула ворона, громко каркнув, выискивая товарищей. Девушка повернула голову, осмотревшись по сторонам. Она находилась в самом дальнем корпусе вуза, где никакая душа не ходит. Только мрак окутал коридоры, гробовая тишина обволокла безмолвную девушку. Редкие звуки щелчков, раздававшиеся внутри последнего 21 кабинета, были глухо слышны Синьоре. Она моргала тогда, когда слышала звук, не зная почему. Может, она откроет глаза и посмотрит вниз, а её будет ждать лежащий на коленях красивый букет? Синьора слегка наклонила корпус в правую сторону, едва улыбнувшись, с надеждой разглядывая другой подоконник, словно чего-то ожидая. И ожидая очень трепетно. Она выдохнула, когда ничего так и не увидела, едва глаза привыкли к темноте; но не теряла свой радостный настрой. Девушка устроилась на подоконнике поудобнее, согнув левую ногу в колене, а правую оставив покоятся рядом с согнутой. Совсем не боясь того, что он не выдержит. Она сидела на подоконнике каждый вечер до полуночи. Её ничуть не радовала перспектива пойти в общежитие, чтобы встретиться с незнакомыми невзрачными людьми, чьи имена она забудет ровно тогда же, когда пойдёт на подработку рано утром, сухо бросив прощание, получив или не получив того же в замен. Синьору никогда это не волновало. Прощается и приветствует соседок по комнате она только из банальной вежливости, не ожидая того же в ответ. Находясь в дальнем корпусе вуза совсем одна, она могла остаться со своими мыслями наедине и решать свои накопившиеся проблемы. Поступив в дизайнерский вуз, ей пришлось стать более самостоятельной, чем она была до этого. Стать холодной по отношению к другим у Синьоры всегда получалось хорошо – те люди не её друзья, а уж тем более не её возлюбленный. Проведя рукой по наброскам дизайна одежды, стало тепло на душе. Взяв в руки её любимый механический карандаш, Синьора щёлкнула им и скрупулезно выводила линии; толсто выделила очертания манекена, разтушевала низ платья, обрисовала вырезы на руках, в заключение сделав примерный замер с учётом припусков на швы для последующего пошива платья. Она доверяла своему глазомеру. Завтра всегда сможет поправить замеры. Синьора вытянула руки с блокнотом вперёд, оценила работу и победоносно улыбнулась. Дизайн её нового неповторимого платья точно выиграет на городском конкурсе. И о выигрыше точно узнают все. Характерный тихий шелест страницы разнёсся по коридору совсем неслышно. Блокнот служил не только для того, чтобы хранить в себе эскизы одежды. Он служил девушке верным личным дневником – для этого она выделила себе последние страницы. « Сегодня 30 января 2024 года. Ничего необычного не произошло. Утром я кивнула на прощание трясущимся с похмелья соседкам. А вот нечего пить спиртное без меня! Пусть страдают. Уже не хочу ничего говорить, всё равно им всегда плевать. В кофейне я обслужила очень обаятельного парня из другой страны, но он, конечно, не сравнится с моим любимым Панталоне, какие бы подкаты не генерировал. Этот парень даже оставил мне свой номерок. Я его сохранила. Парень хорош – он сантехник. Будет трубы нам чинить. Я думаю, что скоро мы познаем морское дело, если трещину на трубе всё ещё не будем считать помехой. Но если мои платья уйдут под воду, то я тоже отправлюсь на дно. Не для этого исхода я искала лучшие ткани. Вот только имя сантехничка всё вспомнить не могу. Извини, Фэй Шен, но ты будешь моей арматурой водопроводной. Сегодня у нас вторник, верно? Ворона каркнула не зря, пусть не прогодает и я дождусь своего заслуженного подарка, который он дарит мне всегда во вторник... Давай, мой незнакомец, я знаю, что ты стоишь в проёме и пытаешься сохранить анонимность. » Девушка повеселела, закончив писать, демонстративно захлопнув дневник. Она посмотрела в окно. Снежинки всё ещё кружились в танце на ветру, но уже не так хорошо. Луна приобрела белый оттенок, совсем не красный, который так хотела увидеть Синьора. Птицы отчего-то беспокойно пролетали под окном. Кто-то проворный нарушил их сон. То они садились напротив девушки, то стучали клювом по стеклу. Деревья покачивались на ветру, грозно размахивая ветками, а тени их удлинились. Синьора положила руку на стекло. По телу прошлась приятная дрожь. В коридоре было холодно, а девушка не захотела брать с собой шинель. Ей и вовсе было всё равно, ведь скоро она согреется. Поводив рукой по стеклу, изображая то, как она бы погладила взъерошенных ворон, девушка засмеялась, когда птицы подпрыгнули ближе к стеклу, постучали клювами и развернулись. Они хотели физического прикосновения. Старались пробить стекло к Синьоре, чтобы получить ласку. Вороны резко повернули головы и посмотрели сквозь Синьору. Она услышала тихие шаги. Настолько тихие, что если бы не ожидала этого, то не заметила бы. Тяжёлые шаги от громоздких сапогов она ни с чем не спутает. — Можешь не красться, — сказала Синьора, глядя прямо на того, кто стоял в пяти метрах от неё. Тяжелые шаги снова разнеслись по коридору эхом. Они были близко-близко. Девушка уже могла слышать его дыхание рядом с ухом, что значило одно – он наклонился. — Я пришёл так скоро, как только мог, — играючи прикусив мочку уха Синьоры, прошептал он. Синьора порозовела от того, что наконец получила одно из желаемого. Она была точно уверена, что сейчас "незнакомец" улыбается. — Я очень скучала, Панталоне. Больше тебе такого долгого отсутствия не прощу, — пригрозила она своему парню, обхватив руками его плечи и подарив сладостный поцелуй, хранивший все её положительные эмоции за месяц. — Экзамены, — только и ответил Панталоне, взяв в руки лицо девушки и вовлекая её в ответный долгий поцелуй. Его левая рука переместилась ей на талию, а правой он гладил левую ногу девушки. Её нога слегка дрогнула, что отметил Панталоне. Ей это нравится. Синьора поглаживала спину Панталоне, пересчитывая его позвонки. По его коже пробежали мурашки. Он тоже очень скучал по ней, ему не хватало тех нежностей от Синьоры, без которых тот не мог жить и спокойно думать. Когда парень отстанился для того, чтобы сделать короткий вдох свежего воздуха, он прильнул к шее Синьоры и вдохнул её духи, коснувшись губами нежной кожи. Она была только рада этому, задаваясь вопросом: услышит ли он изменения в аромате новых духов? — Это те самые, которые я тебе подарил? — поинтересовался Панталоне, ещё больше прильнув к шее. Ему хотелось наполнить свои лёгкие этим дурманящим сознание ароматом с нотами иланг-иланга. Таким ярким, тёплым и ласкающим. — Да–а, — протянула Синьора, медленно убирая руки со спины Панталоне. — Великолепно, — мягко улыбнулся он. — твой эскиз тоже великолепен. Ты победишь. — Не сомневаюсь, — поддержала его она. — Кто этот сантехник? — заинтересовался Панталоне, сверкнув глазами и проведя рукой по дневнику, закончив гладить ногу девушки. До ужаса медленные движения могли привести к мысли, что он в чём-то её подозревает. Но бояться было нечего. Уверенно глядя ему в глаза, Синьора усмехнулась: — Наш новый спасатель. — Позови меня, я тебя спасу, — беззаботно ответил Панталоне. — Будем монетами трубу затыкать? — Если потребуется... — парень задумался и слегка отвернул голову. И, видимо, всерьёз задумался. Девушка удивилась. Панталоне так и застыл, а потом неожиданно повернулся обратно, чем несильно испугал Синьору. — Будет у вас труба с сюрпризом, — подытожил он. — Если это поможет удержать тебя тут... — опустила взгляд девушка. — Знаю я, — подарив ещё один поцелуй, но теперь прощальный, он тут же исчез, как только Синьора моргнула. Почувствовав на своих плечах шерстяной плед, бережно хранившийся у Панталоне, девушка осталась довольна. А ещё довольней она стала тогда, когда рядом оказался букет из кристально чистых роз с красным оттенком, волшебно искрящихся в свете луны, переливаясь радугой. Такие диковинные цветы мог достать только её парень. Взяв в руку букет, Синьора наткнулась на записку, на которой аккуратным почерком было написано: « С нетерпением жду тебя в субботу в 15:00 у себя дома. »