Кровь героев и авантюристов

Всё шло, как по маслу. Ранним утром фургон миновал городские ворота. Одному стражнику пришло в голову его досмотреть, но Гирар, заготовивший на этот случай мешочек с остатками денег, вовремя переложил его из своего кармана в чужой. После праздника доблестные хранители города собирали обильный урожай. Старший из трёх братьев не был бы собой, если бы не выяснил заранее расценки. Агнесса вела себя тихо. Она оделась, как молодой паж. Глупая шапочка с кисточкой скрывала пышные золотые волосы, а мужской костюм как нельзя лучше способствовал маскировке. Было похоже, что принцесса твёрдо решила всеми силами помочь своему похитителю. Ведь никто и никогда не говорил ей того, что сорвалось у Гирара с пера! Миг, когда она подобрала влетевшее в окошко письмо, навсегда разделил её жизнь на до и после. Вся решительность, заложенная в Агнессе природой, потребовалась ей, чтобы бежать в неизвестность с этим безымянным, но несомненно влюблённым в неё человеком. Девушка нервничала, ждала каких-то слов. Гирар пока не знал, что говорить и как себя с ней вести. Все его мысли и действия были направлены на то, чтобы благополучно выбраться из города. Наконец, городские стены скрылись за поворотом дороги. Наверное, надо было остановиться и попытаться что-то объяснить, что-то сказать, но Гирар никак не мог решиться. Дор-Акр сидел рядом с ним на козлах и тоже молчал. Ирр-Бор ехал на крыше, свесив ноги с края повозки. Изнутри не доносилось ни звука. Фургон долго ехал мимо деревень, потом дорога начала петлять через цветущие холмы, пересеченные неглубокими оврагами. Попадались небольшие речки, и деревянные колеса шумно грохотали по недавно построенным мостам. Эта дорога должна была стать частью будущей хлебной артерии, которая лишь немного не доходя до драконьей вотчины сворачивала в сторону Верхней Конты. Солнце поднималось все выше, и Гирар волновался все больше. Он чувствовал себя очень глупо. Волнение не позволяло ему овладеть собой и собраться с мыслями. После небольшого спуска фургон налетел колесом на какое-то препятствие, и под его днищем что-то с хрустом сломалось. Передние колеса встали косо. Двигаться дальше оказалось невозможно, а потому отступать стало некуда. Гирар встал. Оба брата внимательно смотрели на него, ожидая, что он будет делать. Старший повел подбородком и надменно улыбнулся, маскируя смятение. Улыбка его больше напоминала оскал. Весь облик Гирара говорил, что похищенная принцесса принадлежит ему единолично, и он не потерпит посягательств на свою добычу. Братья слегка прокачивали головами и поводили плечами, не бросая ему вызова, но демонстрируя готовность к бою. Безмолвная сцена длилась меньше минуты, а потом напряжение спало. Гирар открыл дверцу фургона и отступил назад, встав с братьями в один ряд. Агнесса выглянула наружу. Шапочки на её голове уже не было, золотые волосы рассыпались по плечам до самых бёдер. Большие светло-серые глаза метались с одного лица на другое. Все молчали, не зная, что следует говорить в подобных случаях. Когда пауза совсем затянулась, голос подала Агнесса. Она неуверенно спросила: — А-а-а… Кто? Три пары бровей поползли вверх. Братья напряжённо пытались понять, что означает этот робкий вопрос. Принцесса сглотнула и уточнила очень тихим и испуганным голосом: — Кто из вас? Она, конечно, спрашивала, кто написал ей письмо. Агнесса беспомощно переводила взгляд с одного на другого, и не могла узнать своего неизвестного поклонника. Гирар всё молчал. Ирр-Бор первым сообразил, о чем их спрашивают. Он подмигнул девушке и указал пальцем на старшего брата. Тот больше всего на свете мечтал отвесить ему за это подзатыльник. — Это были Вы?! — спросила Агнесса таким тоном, что оба дракона разом почувствовали себя лишними. — У нас сломалась ось, — сказал Дор-Акр, — придётся чинить. Схватив Ирр-Бора за шкирку, он потащил брата за фургон. Когда они ушли Гирар изобразил на лице подобие улыбки. Его ладони взмокли, и он машинально вытер их об одежду. — Это был я, — произнёс он через силу. Агнесса смотрела на него глазами птички перед удавом. Гирар с необычайной ясностью понимал, что от него сейчас зависит вся её жизнь. Девушка доверила ему свою честь, и он… Проклятье, да ведь он… — Всё, что вы писали — это… Это правда? — спросила она испуганным шёпотом. У Гирара сжалось сердце. Отрицательный ответ уничтожил бы Агнессу, убил бы на месте, как удар молнии. Она ведь была невестой и бежала накануне собственной свадьбы. Такая надежда, такая самоотверженная выходка, а он… — Правда, — выдавил Гирар, и вдруг словно треснула ледяная корка, сдерживавшая бурный поток. Ведь это была правда! Агнесса поверила каждому слову. Она понимала, что бежит в неизвестность, и приняла бесповоротное решение быть с ним. Дура? Дурочка. Гирар улыбнулся. Не оскалился, не показал зубы со скрытой угрозой. Он просто по-человечески ей улыбнулся. Оказывается, ему было так нужно, чтобы эта недоступная для него девушка поверила ему, поверила в него — пока ещё только будущего короля Гирара. Пусть по глупости, но искренне поверила. Совершенно искренне. Дурочка. — Как Вас зовут? — Гирар, — ответил юноша, помогая принцессе выбраться из фургона. Вероятно, он должен был задать такой же вопрос, но ответ был ему известен. Агнесса тоже улыбнулась, и эта улыбка пронзила Гирара насквозь. Её лицо и её жесты не таили в себе вторых и третьих смыслов. Чистый, как слеза, душевный порыв. Гирару впервые доверился другой человек. Он ждал тягостного разговора, мучительных вопросов насчёт его семьи, положения в обществе и всего остального, а она просто спросила, как его зовут и улыбнулась. Гирар в тот момент ясно понял, что Агнессу никогда и ни в чем не придётся убеждать. Она будет ему верить на слово. И не придётся искать в её словах скрытый смысл. Это было… Ново. — Сударыня, вы… — начал было Гирар, но тут-то всё и началось. Дор-Акр и Ирр-Бор многозначительно переглянулись за бортом фургона. Каждый хотел скрыть мучительное стеснение под напускной бравадой. — Ну что? — насмешливо спросил Дор-Акр, — Съел бы такую, а? Брат обжёг его неприязненным взглядом, потом сделал рукой неопределённо-брезгливый жест. Дор-Акр подошел к переднему колесу, присел на корточки и заглянул под днище фургона. Латанная и перелатанная повозка, похоже, отжила своё. Ирр-Бор резко толкнул его коленом в спину. Дор-Акр поднял голову и увидел далеко в небе чёрную точку. Дракон летел, редко взмахивая огромными кожистыми крыльями. Он не парил, не кружил и ничего не искал. Ящер уже заметил ярко-красную крышу фургона, и теперь приближался к цели со скоростью пущенного из баллисты копья. — Мы обещали не оборачиваться, чтобы помочь ему украсть принцессу, — медленно произнёс Ирр-Бор тоном предателя, склоняющего к предательству сообщника. Дор-Акр кивнул, напряженно глядя на приближавшегося отца. — Да, мы не обещали не оборачиваться, чтобы спасти себе шкуру. Гирар увидел, как из-за фургона взвились два дракона и полетели в разные стороны. Они даже не успели толком набрать высоту, когда огромный черный ящер, покрытый сетью бугристых светлых шрамов, обрушился на них из поднебесья. Арман на полной скорости врезался в бок старшего сына, схватил его когтями чуть ниже крыльев и свирепо тряхнул. От резкой смены направления у того болезненно вывернулись крылья. Дор-Акр изогнул шею, попытался укусить отца, но тот снова встряхнул его так, что у молодого дракона чуть не сломался хребет. Отец снизился и бросил его на землю. Дор-Акр с громким рёвом покатился по траве и камням, до крови обдирая чешую на боках и шивоте. Арман схватил его зубами за шею и со всей силы ударил о землю головой. Дор-Акр всей пастью глотнул песка и дёрна, а Арман мгновенно оттолкнулся от земли и свечкой взмыл вверх. Ирр-Бор успел подняться выше. Он судорожно взмахивал крыльями, пытаясь лететь как можно быстрее. Арман стремительно догонял. Почувствовав хвостом его дыхание, Ирр-Бор метнулся в сторону. Дракон щёлкнул зубами в пальце от его чешуи. Когда Арман промчался мимо, Ирр-Бор не смог удержать равновесие и несколько раз кувыркнулся в воздухе — такой вихрь поднимали отцовские крылья. Молодой дракон быстро вышел из штопора и снова рванул в небо. Он выделывал сложные петли, нырял и выныривал из бездны, изо всех сил пытаясь отсрочить неминуемую кару. Отец кидался на него то сверху, то снизу. Два дракона метались в облаках, пронизывая их насквозь, точно две иглы — груды пуха. Облако же и сыграло с молодым драконом злую шутку. Ирр-Бор попытался спрятаться в густом белом тумане, как иногда прятался от братьев. На тех подобный приём действовал безотказно. Арман же на уловку не повёлся. Он спокойно облетел облако и выдернул из него сына. Крепко сжимая извивающийся чешуйчатый клубок в когтях, ящер камнем полетел вниз. Только у самой земли Арман выровнял полет и швырнул сына на каменный склон. Ирр-Бор пронзительно закричал, когда огромная лапа сдавила ему хвост. Отец хлестал его телом о насыпь, как плетью, и Ирр-Бор ударялся то крыльями, то животом, то головой. Удовлетворившись расправой над юными драконами, Арман хищно огляделся, ища глазами их старшего брата. На дороге стоял сломанный фургон. Поднималось облачко пыли от копыт старой клячи, которая неведомо как выпуталась из оглоблей и в паническом ужасе удрала. Дракон припал к земле, оскалился и подошел к повозке. Один удар мощного шипастого хвоста разбил её в мелкие щепки. Внутри никого не оказалось. Арман взлетел. В холмах было практически невозможно спрятаться. Подозрение пало на мост через небольшой ручеёк. Дракон подлетел и вырвал конструкцию из земли, но и под мостом никого не было. Немного покружив над дорогой и окрестностями, Арман сделал вид, будто улетел, а потом вернулся. По-прежнему не было ни движения, ни звука, кроме стонов двух изрядно потрепанных молодых драконов. Арман дохнул огнём на небольшое скопление кустарника на дне очередного оврага. Так и не отыскав Гирара, он подлетел к Дор-Акру и Ирр-Бору. Те представляли собой весьма плачевное зрелище. Арман презрительно посмотрел на них сверху вниз. Младший припал к земле и поднял на отца самые кроткие глаза, попятился. Дор-Акр свирепо оскалился, пригнулся, выпрямился и снова пригнулся. Арман шагнул к нему навстречу, пригнув подбородок. Он повел плечами вправо и влево, но без азарта. С презрением. Старший из юных драконов кинулся на него. Отец чуть качнул головой, одним мощным ударом плеча отбросил наглеца от себя и хлестнул его хвостом. Дор-Акр завалился на бок, хватая пастью воздух. Больше он не поднялся. Отец глухо рычал. Он был слишком зол, чтобы обернуться человеком и попытаться поговорить. Решив, что он и дома сможет выяснить, где Гир-Арр, Арман мордой подтолкнул сыновей поближе друг к другу, потом схватил их за хвосты и взмыл в небо.