цена детского сердца.

      Лололошка искренне хотел дождаться пробуждения найденного мальчика по нескольким причинам. Во первых, хотелось убедится, что ребенок не представляет опасности для Марка и Невера, – или эти двое не представляют опасности для ребёнка. Во вторых, Ло полагал, что очнувшись в незнакомом месте, мальчик может сильно испугаться, не найдя рядом кого-то знакомого, и это принесёт им обоим проблемы. Однако, проведя рядом с бессознательным детским телом по меньшей мере полтора часа, мироходец начал чахнуть от безделья и, немного пораскинув мозгами, решил, что если он покинет сонный мир ненадолго, то ничего не случится.       Да, конечно, сомнения по поводу своего решения ненадолго засели в подсознании, однако Лололошка быстро отбросил их в сторону. В конце концов, мальчишка мог проспать еще несколько часов, если в этом мире конечно было понятие времени.

***

      Лиловое небо висело мрачным полотном вдоль линии горизонта, отбрасывая длинные, зловещие тени на близлежащие поля. Воздух был пропитан запахом крови, пота и гниющей плоти. На другой стороне, у дороги, стояли воины, одетые в латы, с мечами и щитами в руках. Ничего человеческого в них уже давно не было. Это были отвратительные создания, исковерканные и мутировавшие, с когтями, зубами, врошимся в кости скинтом и неестественной силой.       Лололошка тяжело вздрогнул.       Тонкое лезвие меча заплясало в воздухе, отражая атаки противников.       Искусство войны было хорошо знакомо его рукам и телу, будто бы он всю свою жизнь провел в бесконечных сражениях. Отчасти, это было правдой, потому что в памяти то и дело всплывали фрагменты собственных битв. Одни Ло помнил хорошо, а в других едва мог уличить лицо противника. Впрочем, то было и не важно.       Деревня по ту сторону гор являлась взору такой же мёртвой как и все вокруг. Деревянные дома, быть может когда-то полные жизни, были пусты и разрушены, их крыши провалились, а стены покрылись трещинами. Стёкол тоже не было. В место них – обросшие паутиной деревянные рамы, словно пустые глазницы, смотрели на мир безжизненными взглядами.       В центре деревни стояла церковь, и она же уцелела лучше всего. Каменные стены обвалились только у алтаря, оставив после себя груду камней, поросших травой и мхом.       Лололошка этому ничуть не удивился.       Если верить словам Невера, религию в этом мире уважали больше всего, а значит и особенно берегли все относящиеся к ней здания.       Погуляв по округе, обыскав с десяток сундуков и вдоволь получив мелкие звездочки-спарки, Ло засобирался домой, – все равно здесь было нечего делать, – однако, тишину вдруг нарушил странный звук. Негромкий, почти неразличимый, но от этого ещё более пугающий. Это было пение. Детское пение. Оно звучало из глубин пустых домов, едва долетая до слуха. Мироходец остановился, прислушиваясь.       Ла-ла-ла... Ла-ла-ла...       Эхо повторило чуть тише:       Ла-ла-ла... Ла-ла-ла...       Мелодия казалась не знакомой, но очень простой, словно детская колыбельная. Только слова были непонятны, искажёны, как будто произносимые на каком-то древнем, забытом языке. И в этой искажённой речи чувствовалась такая необъятная беспечность, что Лололошка почувствовал, как мурашки пробежали по его коже.       Он сделал один медленный шаг назад, затем второй. Треклятая трава под ногами зашуршала подозрительно громко, привлекая к себе внимание певца, и голос вмиг затих.       Послышались легкие приближающиеся шаги.       Эй... Иди сюда...       Пискляво протянуло нечто за кустами.       Лололошка, сорвался с места и, не разбирая дороги, помчался к деревянным домам на окраине. Знакомиться с этой странной тварью у него не было ни сил ни желания, так что скрывшись в полуразрушенном, заросшим бурьяном, дворике, он вытащил из кармана скинт сновидений и, выдыхая, покинул это забытое богами место.

***

      – Кар-кой несносный мальчишка! А ну сядь!       Ло запоздало открыл глаза, вглядываясь в окружённый светом остров. Второй раз за день он прибывал сюда под недовольные крики Невера, что было странно, ведь ворон большую часть времени безмятежно спал.       – Наконец-то ты вер-рнулся! – черные крылья яростно раскрылись, поднимая пыль. Лололошка в непонимании нахмурил брови. – Забер-ри этого мальчишку. Он мне не нр-равится.       – Ты мне тоже, но я же молчу! – послышался звонкий юношеский голос.       Лололошка перевел взгляд с Невера на сидящего у путеводного скинта ребёнка. По прошествии нескольких часов он выглядел немного лучше, чем при встрече на той сожжённой поляне. К детским круглым щекам вернулся лёгкий румянец, пропала присохшая ссадина на щеке, а пораненные ладони ныне скрывали бинты.       – Да? Не смеши меня! – ворон каркающе посмеялся, прежде чем повернуться к Ло. – Если ты хочешь, что этот мальчишка жил здесь, то дер-ржи его от меня подальше. Он не может помолчать и две капли. Невыносимый!       Мироходец согласно кивнул, не пытаясь припираться. Вероятно, он и так уже доставил Неверу хлопот, притащив в сон непонятного гостя, за которым сам же и не смог уследить.       – Пойдём, надо поговорить, – обратился Лололошка к мальчику и, поднявшись с земли, поплёлся в сторону своего острова. Он не оборачивался, прекрасно зная что ребёнок идет следом, но, тем не менее, старался прислушиваться к каждому чужому шагу. Еще в лесу Ло понял, что это далеко не обычное забитое дитя, в чьем присутствии можно просто так расслабиться, потому, настороженность не могла быть лишней.       Зайдя в дом, мироходец жестом указал мальчику на белое кресло, – единственный предмет мебели в этом доме, – а сам уселся на полу.       Теперь, находясь в спокойной обстановке, они наконец-то могли нормально поговорить, однако, вместо того, чтобы сказать хоть что-нибудь, Лололошка лишь молча рассматривал этого несуразного ребёнка.       За время отсутствия Ло в сонном мире, мальчишка успел избавиться от рыцарских доспех, которые до этого, – по скромному предположению мироходца, – использовал как броню. Теперь он, ссутулившись, сидел на стуле в одной белой рубашке и штанах. И то и то было ему велико, однако самого ребёнка это, похоже, смущало в последнюю очередь.       – Извините... А.... Кто?.. – мальчик тяжело сглотнул и немного поёжился, буравя мироходца взглядом. Его голосок, такой тонкий и тихий, едва долетал до слуха. Ло специально пододвинулся ближе. – Кто вы?       – Можно сказать, что я путешественник, – уклончиво пояснил он и, прежде чем ребёнок успеет продолжить, добавил. – Меня зовут Лололошка. Будем друзьями?       Слова возымели на мальчика удивительный эффект. Маленькое лицо, до этого излучавшее лишь беспокойство, вдруг исказилось замешательством. Брови сошлись над переносицей, образуя неровную галочку, а глаза, которые секунду назад были полны недоверия, теперь смотрели на Лололошку с вызовом и даже злостью.       – Зачем?       Какой необычный ребёнок! Неужели нельзя сразу проникнуться бесконечным доверием к человеку, который по среди чащи вспорол тебе руки мечом?       – Просто так, – честно ответил Ло. – Неужели мне нельзя с тобой подружиться?       На секунду в воздухе застыла тишина.       – Ты странный.       – Все люди странные, – мягкий смешок невольно сорвался с губ мироходца. – Ну так что? Ты согласен?       Мальчик неопределённо фыркнул, явно не соглашаясь. Однако в слух сказал:       – Ладно, так и быть. Но начинать знакомство с издёвок это плохо.       Лололошка в недоумении поднял брови, не совсем понимая, что именно его маленький гость принял за издевательство, однако спросить пока не решился. Несмотря на обширное количество знакомств, в разговоре с детьми мироходец, за неимением нужного опыта, чувствовал себя очень сковано и растерянно. Жаль, совета ни у кого не найти.       А вот его новый знакомый, похоже, немного успокоился, или хотя бы прекратил сверлить Ло таким недоверчивым взглядом, ненадолго сменив гнев на милость.       – Неужели тебя не учили, что так шутить нельзя? – непонимание все никак не отпускало. – Хотя, наверное, меня не должно это волновать, да? К слову, где мы? Никогда не видел таких островов в небе. – мальчик задумчиво задрал голову, благо, отсутствие крыши позволяло в деталях все рассмотреть, и ткнул пальцем ввысь. – Тот дяденька в костюме птички сказал, что это сон. Получается, я сейчас сплю?       – Дяденька в костюме птички? Я думал вороны в вашем мире норма, – Лололошка нахмурился.       Признаться, ребенок еще при первой встрече казался мироходцу странным и будто бы немного растерянным. Для того чтобы выжить за стенами города в таком ужасном, по словам Невера, мире, любому уродившимуся требовалось с детства видеть кучу жалких бессознательных тварей и учиться выживать. Этот мальчишка же знал мало, – если учесть ситуацию с монстрами в лесу, – однако был достаточно шустрым и смекалистым чтобы какое-то время просуществовать в отдалении от цивилизации.       Впрочем, Лололошка еще слишком мало знал об этом мире, потому делать крупные выводы пока не собирался. Не исключено, что расы птиц и людей здесь существуют в отдалении друг от друга, и мальчишка просто-напросто никогда не видел и не слышал о ком-то подобном Неверу. Или же, был еще вариант, о котором мироходец пока не хотел основательно думать.       – Если бы они были нормой, я бы знал, – отрезал мальчик, удивительно уверенный в своих словах. Ло лишь пожал плечами. Мало ли в жизни неизвестностей, особенно для ребенка. – Ты, кстати, не ответил. Это место – сон?       – Не совсем точное определение, но да. Честно, я сам не очень понимаю, как это работает, так что, здесь я тебе не учёный, – Лололошка спокойно развёл руками. Обманывать мальчишку он не собирался, не видя в этом смысла. Тем более, Невер сам уже обмолвился о природе этого карманного мира, что ставило под сомнение все попытки опровержения данного факта в глазах ребёнка. – Можешь у того ворона спросить, если хочешь. Только, пожалуйста, не донимай его слишком сильно. Он этого не любит.       В ответ Ло получил скомканный кивок.       Ненадолго в доме повисло молчание, знаменующее окончание диалога. Мальчишка поднялся с кресла, неловко закатывая длинные рукава рубашки и, не простояв и минуты, плюхнулся назад. На секунду на его лице отразился страх, затем – недовольство. Он вновь встал на ноги, выглядя при этом очень неуклюже, и в немом вопросе посмотрел на мироходца. От взора больших пронзительных карих глаз Лололошке стало немного жутко. Вновь вспомнился голос, прогнавший его из заброшенной деревни и та сожжённая опушка в лесу. Не то, ни другое к конкретно этому ребенку отношение, конечно, не имело, но, при мысленном пересечении, складывалось в очень и очень неприятную картину.       – Можно еще вопрос? – уточнил мальчишка, неловко сжимая в кулаки маленькие ладони. Ло положительно кивнул. – Когда мне можно будет вернуться домой?       Хороший вопрос, вот только мироходец не был уверен в том, что сам знает дорогу к дому своего нового друга, а оставлять мальчика в лесу на растерзание монстрам ему, тем более, не хотелось. Но, если маленький гость сам знает, куда ему идти, это значительно облегчит ситуацию, а если дорогу так и не найдёт... Придётся выкручиваться.       – Когда угодно. Я не буду держать тебя здесь силой, – голос показался немного отстраненнее обычного и Ло попытался добавить чуть мягче. – Ты же знаешь где твой дом?       – Я...       Глаза мальчишки поневоле забегали туда-сюда, будто пытаясь увидеть подвох или найти ответ на сложную головоломку. Детское лицо побледнело, почти в мгновение сливаясь с когда-то такой же меловой рубашкой. Не очень хороший знак.       – Знаю. Вернее предполагаю, – тем не менее, стойко отрезал ребёнок, однако Ло не был уверен в искренности его слов. – Знаешь, то, что все это сон многое объясняет, – что именно его сонное измерение могло объяснить мальчишке мироходец немного не догнал, но, видимо подумав о чем-то своем, мальчик вновь сконфуженно опустился в кресло.       Эта странная дерганость действий и слов начинала немного напрягать. Нет ли у мальчишки лихорадки? Раны на руках легко могли загноится из-за отсутствия нормальной обработки, что плохо для взрослого, не говоря уже о ребёнке. Стремясь проверить это, Ло коротким взмахом руки попросил маленького гостя встать с кресла. Тот соскочил довольно быстро, и мироходец, заняв нагретое место, с запозданием отметил, что мальчик скорее всего принял это жест за приказ.       – Подойди пожалуйста, – мягко попросил Лололошка. Ребёнок аккуратно шагнул ближе к креслу, и, не успев и глазом моргнуть, оказался на чужих коленях. – Не бойся, я просто посмотрю, как дела с твоими руками. Можно?       – По-моему, сначала надо было спросить, – насупившись бросил мальчишка, но, по тому, как сильно напряглость тонкое плечо под собственным подбородком, Ло понял, что на деле все намного сложнее.       Тем не менее, ребенок неуверенно высвободил руку из вновь соскользнувшего вниз рукава рубашки и вложил ее в ладонь михородца. Под тонкой кожей явственно проступали косточки и суставы. Страшная худощавость напугала, однако, сопротивляясь желанию нахмуриться, Лололошка продолжил бережно держать хрупкую руку мальчишки и, развернув бинт, осмотрел порез. Он уже успел покрыться корочкой и, скорее всего, зажил бы сам собой через несколько недель, однако Ло все равно решил позже спросить с Невера воды и хотя бы немного промыть многострадальную рану.       – Когда ты последний раз ел? – взволнованно уточнил Лололошка. В ответ ребенок коротко пожал плечами, мол "Не помню". – Ясно. А что хотел бы поесть? – как бы невзначай сняв бинт со второй детской руки, Ло откинул его в сторону. Мальчик подозрительно притих. – Ну?       Вопрос так и остался не услышанным.       Вместо этого ребёнок, в аккурат пристроив голову на плече Ло, прижался всем телом к сильной груди. Даже колени сумел уместить в приделах чужих ног. Михородца такое положение вещей немного обеспокоило. Не собирался же малец вновь уснуть, верно? По ощущениям, Лололошка пробыл в том мире не так долго, чтобы мальчишка успел вновь утомиться.       – Почему даже во сне мне хочется спать? – словно прочитав мысли взрослого, протянул тот, сладко зевая. – Это странно. А еще странно то, что у тебя даже кровати в доме нет. Неужели у тебя нет на нее денег? Знаешь, я думаю, что даже если не на что купить кровать, то ее можно сделать...       Лололошка лишь нахмурился, вслушиваясь в тихое детское бормотание до тех пор, пока оно вмиг не стихло.       Диалог оставил смешанные чувства, вобрав в себя все возможное непонимание. Конечно, будить мальчика для продолжения беседы Ло не собирался, – одним Богам известно, сколько времени тот провел в мертвом, холодном лесу, – но факт такой большой утомляемости... Странное дело.       Уложив мальчишку на кресло, Ло поплёлся к неизменно сидящему у путеводного скинта Неверу. Нет, ворон не был его конечной целью, просто мироходец не совсем понимал чем себя занять на время сна своего маленького друга. Достраивать личное жилище казалось плохой идеей, – не стучать же у мальчишки под ухом инструментами, – но и уходить из сна тоже не хотелось. Предыдущая вылазка выбила из него последние силы на существование, потому Лололошка, не начиная разговора, присел у путеводного скинта и ненадолго закрыл глаза.       Слабое мерцание сокрытой в золотом камне силы успокаивало и даже немного лечило. Не физически, конечно, – раны на Ло и без того заживали как на собаке, – а скорее морально. Был в этом негласном обряде какой-то особый шарм, заставляющий раз за разом прислушиваться к искрящимся звукам путеводного скинта и шуршанию травы поблизости. Лололошка мысленно приравнивал это ощущение к мирным вечерам в хэнфордском общежитии и становилось немного легче.       – Я надеюсь ты не р-решил пригреть этого мальчишку здесь, как того багр-ряника? – разрушил идиллию каркающий голос. Ло мысленно приготовился к очередному ворчливому, но бесполезному диалогу. – Знай, от него только беды ждать нужно.       – С чего ты взял?       – Он мне не нравится.       – Невер, тебе никто не нравится.       – Этот мальчишка – другое!       – И что в нем такого особенного?       – Кар!       – Кар?       – Кар.       Лололошка открыл глаза, скептично посматривая на Невера. За стеклами очков не было видно ни взгляда, ни его направления, однако ворон, похоже, понял его настрой и все же решил свое многозначительное "Кар" пояснить:       – Он много спр-рашивает, много думает, но мало знает. Значит чужой. Такой же юродивый как ты, но хуже, – сказал Невер, кривясь, на столько, насколько это вообще мог сделать ворон. – Мальчишку точно кто-то привел сюда или пр-роклял. Или и то, и то вместе. Посмотри, Роророшка. Вокруг него магия тучами клубится.       Ло послушно повернул голову в сторону своего дома, однако никакого магического присутствия не увидел и не почувствовал. Причин не верить Неверу у него тоже не было, в конце концов ворон уже единожды спас ему жизнь, однако доля сомнения все же поселилась в сознании. Выходит, этот мальчишка мироходец? Но как же тогда он оказался здесь, если...

Мальчишку точно кто-то привел сюда или проклял.

Но кто?