Обними меня крепче

Игорь заходит в круглосуточный магазин, достаёт из кармана куртки помятый листочек, с написанными на нём названиями продуктов, которые нужно купить. Он долго стоит около фруктов, выбирает самые спелые апельсины — Петька его заболел сильно, а в участке лучше надолго не пропадать. Работы много накопилось. И каждый день какие-то новые вызовы происходят. Именно поэтому Пете стоит поправляться быстрее, чтобы вернуться в строй как можно раньше, а по мнению Игоря, именно свежие фрукты смогут ускорить этот процесс. Игорь остаётся доволен выбранными апельсинами, идёт дальше, останавливаясь у некоторых полок. Корзина быстро наполняется макаронами, гречкой, йогуртами со вкусом клубники, которые очень сильно любит Петя. Там же лежат упаковка чая, фарш на котлеты, огурцы, помидоры. Он проходит к полкам со сладким, ищет взглядом печеньки, от которых никогда не отказывается его муж. Гром обращает внимание на паренька, который стоит почти рядом с ним, около детского питания. На вид мальчишка ещё совсем маленький — лет одиннадцать-двенадцать ему. На нём надета потрёпанная красная толстовка, какая-то лёгкая ветровка, потёртые в некоторых местах джинсы, обтягивающие худые ноги. Волосы прикрыты капюшоном, но через него пробиваются светлые пряди. А ещё Игорь уверен в том, что у ребенка есть синяк под глазом. Гром слегка хмурится, когда видит, как мальчишка набивает карман толстовки детским пюре, а затем спешит застегнуть ветровку. Такой маленький, а уже ворует. — Эй, пацан, — Игорь делает шаг навстречу к нему, а ребёнок вздрагивает сильно, оборачиваясь. — Ты чего это делаешь? — Не ваше дело, дядь, — мальчишка порывается бежать, хотя явно сильно пугается. Гром реагирует молниеносно, так, как он умеет, подхватывает мальчика за локоть, совсем чуть-чуть сдавливает, чтобы не убежал. Почему-то ребёнок трясётся весь, зажмуривая глаза. Игорь чувствует, что он задерживает дыхание. — Не бойся ты, я ничего не сделаю, — мужчина хмурится слегка, думая о том, что такое поведение не является нормой для ребёнка. Когда Игорь становится уверен в том, что воришка не собирается никуда бежать, он отпускает паренька. — Извините, у вас всё нормально? — рядом с ними останавливается одна из продавцов. Гром быстро бросает взгляд на перепуганного парнишку и отвечает: — Да, конечно. Не беспокойтесь. Работница косо смотрит на них, но всё же отходит, оставляя одних. — Вы позвоните в полицию? — мальчик спрашивает совсем тихо. — Она уже здесь, ребёнок, — устало вздыхает мужчина. Надо же ему было сейчас умудриться попасть на эту неожиданную встречу. Уставший, после работы, с больным Петей дома, который очень ждёт его последние часов десять. — Где? — мальчишка напрягается, беспокойно озираясь по сторонам, пытаясь что-то высмотреть. — Я работаю в полиции, — Игорь улыбается, когда видит непонимание на лице. А ещё какой-то детский интерес. В голубых глазках плещется что-то серьезное, что-то, чего не бывает у детей такого возраста. А ещё они почему-то очень печальны, хотя стараются не выдавать этого. — Ну ладно, — Гром вспоминает, почему он до сих пор стоит здесь, а не около кассы, — давай рассказывай, зачем еду крал? — Я не крал, — голова тут же опускается вниз. — То есть ты собирался оплатить всё то, что сейчас лежит в твоём кармане? Мальчишка от чего-то шмыгает носом, но не поднимает взгляд. — Посмотри на меня, — Игорь просит мягко, совершенно не хотя напугать. Да, ребёнок сейчас чуть не совершил не самый положительный поступок, это плохо, но Гром на то и здесь, чтобы предотвратить это. И объяснить мальцу, почему так поступать не нужно. Мальчик всё же приподнимает голову, смотрит на мужчину с недоверием и явным страхом. У Игоря от чего-то сжимается сердце, хотя обычно он старается не обращать внимание ни на что — лишняя жалость в его работе ни к чему. Гром искренне сочувствует только близким и переживает за них же: за Петю, Юлю, Диму, за Лену и Фёдора Прокопенко, за некоторых товарищей с участка и парочки близких друзей. Игорь может поддержать незнакомых людей, которые попали в трудную жизненную ситуацию или оказались на месте совершения преступления, но никто, никто не заставлял его сердце сжиматься так, как это сделали сейчас глаза незнакомого мальчишки. — Скажи, ты собирался это оплатить? — Я… — Тут ответ либо да, либо нет, — решает подсказать мужчина. — Либо, — тихо бормочет ребёнок. — Я понял, — Игорь снова тяжело вздыхает. — Вы меня посадите в тюрьму? — голосок звучит ещё тоньше. — А ты хочешь? Мальчик в панике мотает головой. — Тогда на первый раз обойдёшься предупреждением. Мне нужно отвести тебя к родителям или хотя бы позвонить им. — Пожалуйста, не стоит, они расстроятся очень сильно! — протестует парнишка. — Обязан по закону, извини. — майор поджимает губы и слабо хлопает ребёнка по плечу. — А если я сейчас всё-всё верну на место? Сможете не звонить им? Ну пожалуйста! Игорь задумывается. Намеренно тянет время, чтобы, во-первых, передохнуть немного, а во-вторых, для того, чтобы мальчик подумал над своим поведением. — Если ты это хотел украсть, значит тебе это нужно. — С чего вы решили? — вдруг хмурится ребёнок. Будто не хочет чего-то рассказывать. — Ну я же не мент тупой. Я всё понимаю. Давай так, — Игорь присаживается на колени, таким образом, начинает смотреть мальчику в глаза снизу вверх, — мы сейчас пойдём на кассу, я оплачу всё, что ты взял и то, что тебе ещё нужно. А ты пообещаешь мне больше никогда не воровать в магазинах. На лице мальчишки расцветает улыбка. — Всё что скажете. — Ну всё-то не надо... Тогда давай, выкладывай мне в корзину все пюре, что ты смести с полки успел, — Игорь замечает, как у ребёнка краснеют ушки после этих слов. — Ещё что-нибудь нужно? — Можно макароны взять? Пожа-а-алуйста, — тянет так по-детски смешно. — Только покажи, какие именно нужны. Они ведь разные бывают. Мальчик спешно кивает и убегает в отдел с макаронами. А до Игоря доходит, что он до сих пор не спросил его имени. — Вот эти, — ребёнок, запыхавшись, протягивает пачку макарон в форме динозавриков. Гром не может сдержать мягкую улыбку. А ещё ему в голову приходит идея. — Давай в молочный отдел зайдём. — Ага, — теперь паренёк не отстаёт от него, когда у Игоря лежат в корзине его продукты. — Тебя как звать-то, кстати? — Лёша. А вас? — А меня Игорь. Будем знакомы, — мужчина протягивает руку и сжимает маленькую ладошку Лёши. Снова чувствует, как в груди что-то ломается. — Так, смотри… — спешит перевести тему, чтобы не зацикливаться на странных ощущениях, которые он испытывает при одном взгляде на ребёнка, — я ещё куплю тебе вот такой сыр, — показывает его. — На макароны горячие его натрёшь, вкусно будет м-м-м… Гарантирую! — Понял. Они идут к кассе, где оплачивают все покупки, после чего выходят из магазина. На улице уже стемнело окончательно, моросит дождь. Гром договаривается с Лёшей, что доведёт его до дома, но родителям на его выходку жаловаться не будет. Они начинают идти по дороге, молча, но рядом. — Ты почему в такой одежде лёгкой? — в какой-то момент интересуется Игорь. — Да я, когда убегал, надел то, что попалось. Мама уже собиралась выбрасывать эти вещи… — А почему ты убегал? — Поссорился с родителями, — Лёша машет рукой, шмыгая носом. Почему-то прячет взгляд. — Двойку что ли принёс? — в шутку хмыкает Игорь. — Да, двойку… — хрипло отвечает мальчик. Майор снимает с себя свою излюбленную куртку, накрывая ей худые плечики. Идёт рядом, держа в руках свой пакет. Пакет с пюрешками и макаронами Лёша несёт сам. Через пять минут мальчик говорит: — Мы пришли. — Быстро как. Ты на каком этаже живёшь? — На третьем, я всё донесу. Спасибо, что купили мне всё это. — Да не за что. Только помни наш уговор и больше не воруй. Ладно? — Ладно. — А если тебе что-то понадобится… — Игорь вырывает из блокнотика листочек, а потом, прислонившись к стенке подъезда, быстро пишет цифры. — Позвони по этому номеру. — Хорошо, — Лёша забирает бумажку, сворачивая её и убирая в карман. Он расстёгивает куртку и отдаёт её Игорю. — Ну, я побежал! — Давай. Помирись с родителями, Лёш. Очень важно, чтобы они были рядом. — Конечно. Ребёнок забегает в подъезд, а Гром почему-то продолжает стоять на улице, промокая под дождём.

***

— Ты где так долго был? Я уже переживать начал. — Петя выходит из комнаты, хрипло кашляя, прикрывая рот рукой. — Извини, не хотел задерживаться, — Игорь отставляет пакеты в сторону, разувается и подходит к Пете. Обхватывает руками его талию, приподнимая над полом. Тот жмётся в ответ — соскучился за целый день. — Да и в магазине кое-что произошло. — Что случилось? — Хазин-Гром (на самом деле, его фамилия теперь просто Гром) отвечает на быстрый поцелуй в губы, а потом забирает пакет с пола и идёт на кухню раскладывать продукты. По ощущениям, сейчас у него опять поднимается температура, но пока она не слишком высокая, можно хоть что-то сделать. — Сейчас переоденусь и расскажу. Ты шаверму бери, пока она не остыла. — Да-а-а, я о ней весь день мечтал, — Петя улыбается, доставая из другого пакета шаверму. Ждёт, когда на кухню вернётся Гром. А тот быстро переодевается в спортивные штаны, майку, моет руки и идёт ужинать. На плите уже греется чайник, Петя устраивается с ногами на маленьком диванчике, который они принесли на кухню. — Добро пожаловать, — с наполовину набитым ртом говорит Петя, приподнимая туловище. Диван совсем маленький, но им двоим места хватает. Поэтому Игорь садится не на стул, а на диван. Петя ложится сверху на его ноги, приподнимаясь повыше. Снова откусывает шаверму. — Не обессудь, если на тебя капуста упадёт, — Игорь улыбается, тоже начинает есть, одной рукой держит шаверму над головой мужа, а второй гладит петины волосы. Ему так нравится, как дома мужчина убирает все укладки и становится похож на котёнка со взъерошенной шерстью. — Ага, ага. Доем за тобой, видимо, — они тихо смеются, а потом Петя снова кашляет. Игорь чуть хмурится. — Ты как себя чувствуешь? Таблетки пил? — наклоняется ниже, прижимаясь губами ко лбу. — Горячий. Ой, — снова смеётся. — Что ты сделал? — Украсил тебя соусом, — Игорь большим пальцем стирает соус с кожи. — Ну класс, я не мылся уже четыре дня, а ты ещё меня сверхом испачкать решил, — с наигранным недовольством говорит Петя. — Извини, — Игорь снова запускает пальцы в его волосы. — Ну так, как ты? — Чуть лучше. Сейчас ещё от температуры что-нибудь выпью и вообще как огурчик буду. Послезавтра, наверное, уже на работу выйду, — Петя приподнимается, чтобы сделать глоток воды. Морщится — горло болит. — А ты давай рассказывай, что там у тебя в магазине случилось. — Да так, — Гром вздыхает. — Пацан какой-то мелкий своровать решил. Питание детское. Ну там, пюре всякое, соки… Я стою, а он карманы ими набивает. Понятное дело, спросил, мол, что он делает и так далее. А он испугался. Мы немного поговорили, я забрал у него все эти пюрешки, макароны взяли детские, в форме динозавров, никогда такие не видел. Ну, я и оплатил всё, потом до дома его довёл. — Родителям передал? — Нет. Петя снова кашляет, но на этот раз от того, что поперхнулся. — Игорь, ты чё? Может, у тебя тоже температура поднялась? — тянется, устраивая руку на лбу у мужа. — Да нет, вроде холодный. — Он просто… У него такой взгляд был, Петь. Я, наверное, готов был сделать всё, что он попросит. Петя молчит пару секунд, а потом начинает смеяться. — Ясно всё с тобой, папаша. — Да иди ты, — Игорь тоже начинает улыбаться, откидываясь на спинку дивана. — Знай, если бы ты находился в этот момент на службе, я бы рассказал обо всём Фёдору Ивановичу. — Не сомневаюсь, — соглашается мужчина. Игорь задумывается: поступил ли он правильно, не узнав подробностей о жизни этого загадочного мальчишки?

***

Лёша перескакивает через ступеньку, спеша побыстрее прийти домой. Он останавливается у двери только на третьем этаже, порядком запыхавшись. Открывает её, проскальзывая внутрь. — Лиза, я дома! Мальчик тормозит, слышит топот детских ножек. — Лёша! — сестричка улыбается, оборачивая ручки вокруг его туловища и утыкается в живот. — Привет, я принёс нам покушать, — мальчик целует младшую в лоб, начинает раздеваться. — Давай я сейчас сварю нам макарошки, пока Витя не пришёл. — Холошо! — не выговаривая букву «р» отвечает Лиза. Мальчик стягивает с себя ветровку и обувь, но переодеваться не идёт. Во-первых, ему особо не во что переодеться, а во-вторых, дома достаточно холодно — отопление работает очень слабо. Поэтому вымыв руки под холодной водой (горячая не идёт уже давно), Лёша ставит на грязную плиту кастрюлю с водой, открывает пачку макарон. Ждёт, когда вода закипит, а потом засыпает небольшое количество макарон, чтобы хватило на две порции. Много они всё равно не съедят, а варить на несколько порций или дней — опасно. — Мы с тобой кое-что новенькое попробуем, — улыбается мальчик. Лёша начинает резать сыр на мелкие кусочки, прямо на кухонном столе. К сожалению, у них нет даже тёрки. Но он и без неё хорошо справляется. Когда макароны готовы, Лёша сливает воду, раскладывает их по двум тарелкам, а затем добавляет сыр. — Давай я тебе перемешаю, — мальчик берёт ложку, начинает перемешивать макароны сестры, чтобы сыр окончательно расплавился. — Сможешь сама покушать? Не испачкаешься сильно? — Смогу, — отвечает Лиза. Ложечкой зацепает немножко макарон с сыром. — Динозавлики! — девочка издаёт смешок. — Ага, динозаврики, — старший рад, что смог порадовать свою сестру. — Вкусно, Лёша! — Только не говори с набитым ротиком, не забывай прожевывать хорошо. — мальчик улыбается. — Пюрешку потом ещё будешь? — Да! — Какого вкуса? — С клубничкой. — Держи, — Лёша протягивает из пакета одну из пюрешек. Он уже давно выучил любимые вкусы сестры, поэтому всегда старается брать именно их. — И ты возьми. — Ну я же их тебе принёс. — Ты тоже возьми! — настаивает сестра. — Уговорила, — Лёша улыбается, быстро чмокая её в щёчку. — Давай доедать, чистить зубки и спать. Уже через полчаса вся посуда вымыта и высушена, убрана на свои места. Лёша умывается перед сном, потом запихивает пачку макарон и пюрешки поглубже в шкаф, накрывая их собственными немногочисленными вещами и одеждой сестры. Лиза уже лежит под одеялом на диване, прижимая к себе пластиковую куклу. — Ты на горшочек сходила? — Да. — Тогда давай спать. Старший плотно закрывает дверь, выключает свет, а потом ложится к сестре. — Лиз… Если я снова буду кричать, ты меня разбуди, ладно? — Угу, — девочка кивает, а потом крепко обнимает брата.

***

Дверь квартиры открывается. В неё вваливается крупный человек, от которого несёт перегаром. Глава семейства чешет мозолистым пальцем щетину, разувается, кривым шагом проходит на кухню. Открывает зип-лок, рассыпает по столешнице горстку порошка, распределяя её в полоску, подставляет свёрнутую купюру и начинает вдыхать. Когда на столе не остаётся ни крошки, он расслабляется, откидывая голову назад. Совсем скоро ему снова станет хорошо. В мыслях проскальзывает, что он о чём-то забыл. Опять. Смотрит на коридор, видит две пары детской обуви. У него есть дети? Через десять минут ему становится плевать на всё.