The tiny rabbit

      Расположившись в такси, Ван Ибо так и не смог с собой ничего поделать. Он снова вытащил телефон, открыл Вичат и диалог с Сяо Чжанем. Разблокировал его, уставившись в окошко для сообщения пустым взглядом.       Написать? Или не писать?       Он оторвался от гипноза потемневшего экрана и посмотрел на мелькающие улицы через забрызганное уличной грязью окно. Деревья сменялись зданиями, люди в разноцветных одеждах возникали и пропадали в мгновение ока. Однако Ван Ибо не видел всего этого, вместо города он словно в отражении зеркала видел Сяо Чжаня. В простынях, под одеялом. Его гибкое тело и упругие ягодицы. Осунувшиеся черты лица и тёплый блеск в прищуренных глазах, когда Ван Ибо нашёл в себе силы его поблагодарить.       Он до сих пор не понимал, почему ушёл. Не ушёл даже, а сбежал как последний трус. Это было на него так не похоже… Чего он испугался?       Ван Ибо выдохнул. Включил телефон и нажал на окно диалога.       «Ты спросил меня: увидимся ли мы ещё. Наверно, я выглядел идиотом, что свалил, не ответив на вопрос, но мне не нравится, как далеко всё это заходит. Я благодарен, действительно благодарен за твою доброту и остальное, только… Мы больше не увидимся. Надеюсь, что ты меня поймёшь».       Ван Ибо долго глядел на набранные иероглифы. Сердце заволновалось в груди. Он отправил сообщение, смахнул приложение. Взъерошил волосы. Выключил экран, чтобы через пару мгновений снова включить, зайти в Вичат и опять заблокировать Сяо Чжаня. Откинулся головой на сидение.       Он перестал считать, сколько раз он повторял этот ритуал. Ван Ибо не до конца представлял, чего ждал – ответного сообщения или звонка, только в собственной голове просил Сяо Чжаня ничего из этого не делать. В конце концов он доехал до места назначения и выбрался из такси.       Его ждала команда.       «Перестань мечтать об этом альфе!»       Ребята собрались в зале, и они повернули в его сторону головы, когда за ним от ветра, вырывающегося из открытых настежь окон, захлопнулась дверь. На Ван Ибо дыхнуло потом и любимыми духами Виви. Он нервно зачесал влажные короткие волосы назад.       – Явился, – тренер Чэнь поднялся с лавочки и показным движением выставил руку перед собой, чтобы посмотреть на запястье, где красовались часы. – Ты опоздал, капитан Ван Ибо.       – Простите, тренер, – Ван Ибо, как только зашёл в тренировочный зал, сразу склонился в извиняющимся поклоне и так не разогнулся, даже остался с опущенной головой, когда тренер не подошёл к нему ближе.       – Мне не нужны твои оправдания! – фыркнул мужчина, хотя прекрасно видел, что Ван Ибо не собирался оправдываться, и повернулся к остальной команде, хлопая в ладоши. – Начинаем заново! Потому что всеми любимый прекрасный брейк-дансер соизволил прийти только сейчас.       И направился обратно к своему месту на лавочке, а воодушевлённый разрешением присоединиться Ван Ибо быстро нырнул через ребят на свою позицию. Ли Сюй успел задеть его локтем и подмигнуть, на что альфа приветственно махнул ему в ответ. Хорошо, что в их раздевалке был душ, а в своём шкафчике он предпочитал оставлять сменную одежду, хотя бы ещё одну футболку, поэтому максимум, который могли заметить его товарищи – это его отёкшее лицо. Так что Ван Ибо задвигал руками, разминая лопатки, переступил с пятки одной ноги на другую, пока тренер запускал трек заново, и стоило музыке начаться, как он отбросил другие мысли, кроме движений собственного тела и звучавшего ритма.       В перерыве Ван Ибо отправился к раковинам в раздевалке, чтобы умыться и приободриться, как услышал, что в его шкафчике названивал телефон. Он не спешил, поэтому первый звонок уже прошёл, когда он открыл дверцу и взял мобильник. Тот сразу же разразился новой трелью. По ту сторону трубки послышался надтреснутый голос Бай Мина, и если признаваться честно, то в первое мгновение альфа даже расстроился.       Но кого он на самом деле хотел услышать?       Сначала мозг услужливо подкинул ему имя Ся Цантяня, но действительно ли Ван Ибо верил, что тот мог ему позвонить?       «Нет».       «Ты ждал, что тебе позвонит Сяо Чжань. Ты же хотел этого, правда?»       И эта мысль так напугала его, что он сразу же её отогнал.       «Он альфа. Я тоже альфа. Чего ты хочешь из этого исправить? Секс между вами был хорош, но это всего лишь секс, Ван Ибо. И ты его в итоге всё равно заблокировал, помнишь?»       – Ва-а-ан Ибо-о-о-о, – протянул Бай Мин, затем сразу же чихнул и громко высморкался. – Наконец-то ты взял трубку. Скажи честно, ты надеялся, что я умер?       – Конечно, – хмыкнул Ван Ибо, возвращаясь из настораживающих мечтаний в реальность, достал полотенце из нутра шкафчика и обтёр им шею. – Ведь мне мало проблем, ещё бы искренне хотелось, чтобы на допросы вызвали, в доведении до смерти обвинили. Мне же так мало радостей, да, Бай Мин?       – Ты бесчувственный!       – Не говори только, что ты, человек зрелых лет, мог умереть только потому, что меня рядом не было?       – Без твоей помощи, гэгэ, мне было больно, страшно и одиноко. Температура не сбивалась, кашель заставлял выплёвывать лёгкие, а насморк… Ты бросил меня… – Бай Мин почти натурально захныкал, и у Ван Ибо порывалось желание почему-то засмеяться от подобных описаний. – Где ты был?!       И слабая улыбка мгновенно погасла. Альфа не сразу нашёлся что сказать. «Я трахался с другим альфой, чтобы забыть омегу»? Даже не проговаривая это вслух, Ван Ибо посчитал это слишком диким. Он облизнул губы.       – Неважно, были кое-какие дела…       – Ты опять ездил к нему? – не дал ему закончить Бай Мин и из-за того, что повысил голос, раскашлялся.       – Нет, нет! Зачем мне это?.. – ладонь легла Ван Ибо на плечо, отвлекая, не давая возмутиться, и он обернулся.       Виви махнула головой в сторону зала и козырнула рукой, поэтому Ван Ибо поспешил закончить больную тему и вернуться к танцам:       – Мне пора идти, диди, я скоро приду домой, так что разберёмся с твоей болезнью один против двоих, продержись ещё маленько.       – И ты приготовишь мне жоуцзямо! – категорично заявил брат, но Ван Ибо уже отключил звонок, сунул мобильник в шкафчик и ускоренным шагом проследовал за Виви.       В очередном прогоне рутины ему удалось отключиться от уничтожающих предположений, раздумий и выводов, которые всем скопом накинулись на него, когда он весь мокрый, в наспех накинутой куртке, выбежал из студии под дождь. Попрощался с командой, ловко игнорируя их вопросы, и двинулся в сторону остановки, чтобы доехать до Уолмарт, до которого, оседлав мотоцикл, Ван Ибо домчался бы минуты за пять, если бы не оставил своего железного друга в одиночестве около дома ещё в день встречи с татуировщиком Сяо Чжанем…       Его взгляд случайно упал на ряды скутеров, мотороллеров и велосипедов, что украшали своими разноцветными боками все улицы вокруг, и в голове возникла идея. Он вытащил телефон, зашёл в приложение и, приблизившись к первому попавшему жёлтому велосипеду, внимательно осмотрел его. Убедившись, что тот был в рабочем состоянии, Ван Ибо отсканировал QR-код, а дождавшись оплаты, надел дождевик, уместился на сидении и направил руль в сторону дороги. Уж лучше было проехаться с ветерком, чем ждать автобус на такой весенней холодрыге. И пусть дождь выбил бы из его дурной головушки всякие глупости.       «Придумал тоже, чувства какие-то ощущать».       Однако на ум всё ещё приходили слова-обвинения брата…       Бай Мин был таким же отбитым, как и Ван Ибо. Будто два брата-тупицы, они вместе перекочёвывали из одного увлечения в другое, стараясь узнать как можно больше об этом мире, а лучше изучить его вдоль и поперёк. Они пробовали многое, и столько же бросали, но были темы, в которых Ван Ибо не мог представить себя без Бай Мина. Только брат умудрился заболеть и, например, тренироваться с ракеткой стало враз скучнее. Поэтому Ван Ибо немного поостыл к этому делу. В принципе, как и ко всему другому.       Зато на него целиком легла забота о брате, ведь Ван Ибо упросил Бай Мина переехать к нему на квартиру, чтобы не приходилось мотаться в ночи по городу, дабы его проведать. Так как брат был бетой, проблем с их совместным проживанием особо не возникало.       Но именно поэтому Бай Мин знал некоторые нехорошие подробности о расставании Ван Ибо и Ся Цантяня, и, пусть брат всегда спокойно реагировал на омегу в их компании, теперь он словно наелся пороха. Только упомянешь этот вторичный пол, как Бай Мин сразу накидывался с вопросами, не ходил ли Ван Ибо к «этому придурку».       Наверно, это больше обижало, чем раздражало. Неужели у Ван Ибо, кроме езды к какому-то омеге, больше дел не было?       «Он почти стал тебе мужем вообще-то».       Ван Ибо выдохнул и заработал педалями активнее.       Когда он зашёл в магазин, оставив велосипед снаружи и стряхивая с себя капли воды, ничего не предвещало беды. Он взял корзинку и побрёл по рядам в поисках нужных ингредиентов. Он закинул веточку свежей кинзы, кунжутное масло и завернул в мясной отдел, только когда поднял взгляд от пола, обнаружил себя перед полками, заставленными алкоголем. Ван Ибо застыл, рассматривая этикетки, сглатывая, потому что ощутил в себе желание похмелиться. Сухость в горле была такой ужасной, что стало необходимостью протянуть руку и взять хотя бы пиво. Это мгновение было так волнительно. Притягательно. Даже изжога не должна была ему помешать купить всего лишь баночку и выпить её.       В руке, свободной от корзинки, завибрировал телефон, вытаскивая Ван Ибо из глубин Диюя, а затем, заглушая внутренний жадный голос, заиграла мелодия.       – Купи ещё газированной водички, – проныл Бай Мин по ту сторону трубки и оглушительно высморкался. – И чего-нибудь сладенького.       – Ты же хотел, чтобы я приготовил жоуцзямо, – запальчиво выговорил Ван Ибо.       И прикусил язык. С чего он вдруг так раздражённо среагировал на своего больного брата? Он всегда был капризулей, пора уже было привыкнуть. Ван Ибо думал пойти дальше, однако никак не мог перестать разглядывать банку пива. Прилип взглядом без возможности ощущать себя в пространстве, словно находясь под гипнозом. Он уже и не видел этот алюминий вовсе, сколько делал глоток и наслаждался пьянящим вкусом солода.       – Я перехотел. Не хочу есть. Хочу сладкого! Сладкого мне, гэ!       – Если бы я не знал, что ты так болеешь, Мин-ди, и не был в курсе о твоем вторичном поле, то решил бы, что ты залетел, – и он загоготал.       – Ой, заткнись, Ибо! Шутки твои просто ужас. Просто принеси то, что я хочу. Будь добрым старшим братом и хорошенько позаботься обо мне.       Бай Мин отключился, и Ван Ибо с тяжёлым сердцем переключился на реальность, моргнул и мотнул головой, чтобы закончить переглядки с банками. В груди всё ещё булькал смех, но Ван Ибо посчитал, что это было больше похоже на истерику, чем на настоящее веселье. Он решил бороться с напастью. Сделал шаг, чуть увереннее ещё один… вернулся, чтобы схватить банку Циндао, и лишь потом рванул в остальные отделы, крепко удерживая вместе с телефоном свой трофей. Ван Ибо забросил в корзинку два цзиня риса, пару упаковок грибов, свинину на случай, если Бай Мин передумал бы и всё же захотел жоуцзямо, несколько рисовых пирожных, по пять штук груши и кумквата. Перемещаясь по проходам, Ван Ибо цепко осматривал другие полки, может, на глаза бы попалось что-нибудь ещё из необходимого, и не позволял себе сомневаться в настоящей неутолимой потребности в том, что держал в руке. На кассе он настойчиво отводил взгляд, лишь бы не смотреть на свои покупки или продавца, лишь бы не начать себя корить за банку, что выставил самой первой.       «Тебе просто нужно расслабиться. Забыть одного альфу. Да. Именно его. Это всего лишь 500 мл пива, кому они помешают?»       Расплатившись, он вынырнул из приятной прохлады магазина, поёживаясь от промозглой недружелюбной погоды, и устремился к ряду велосипедов, чтобы ещё раз взять один из них напрокат и доехать до метро. Сумку с продуктами он закинул в корзинку спереди. С каким-то дурацким щемящим чувством огладил сидушку, наивно думая, что попросту за эти дни соскучился по своему мотоциклу, именно поэтому на душе разлилась тоска. Она стиснула горло, уместилась на плечах, соскользнула по позвоночнику… Фантомное прикосновение отозвалось дрожью во всём теле, и Ван Ибо облокотился на руль, стирая пот со лба. Ему казалось, что пальцы на его талии стали ощутимее. Реальнее. Настойчивее. Только рядом никого даже близко не было, всего-навсего сердце заполошно забилось в груди. Кому могли бы принадлежать эти призрачные руки? Ся Цантяню или… Сяо Чжаню?       Ван Ибо застучал по вискам кулаками, зажмурился, прогоняя наваждение, раскрыл глаза и оседлал велосипед. Он тронулся с места, стараясь прибавить скорости, где это было возможно. Дождь крупными каплями ударялся об асфальт, и влажный воздух пах битумом. Под дождевиком и курткой Ван Ибо весь взмок, нос защекотал стекающий пот. Казалось, тело горело, и Ван Ибо учащённо задышал от мнимых ощущений и безумных видений перед собой, от воспоминаний о сексе с альфой. Как он домчался до дома без происшествий, было вопросом.       Квартира встретила его запахами лекарств, каких-то трав и болезни, что вытурило из Ван Ибо все посторонние мысли, оставив только беспокойство за брата. Наступая на пятки кроссовок, Ван Ибо разулся, оставил на кухне продукты и заглянул в крошечную комнату-гостиную, где Бай Мин, обложившись подушками, лежал на разложенном диване с поднятой к потолку головой, громко шмыгая заложенным носом. Его и так слабый феромон даже со снятым ошейником практически тонул в более ярких больничных оттенках.       – Лазарет мне тут устроил, – пробубнил Ван Ибо себе под нос, а потом громко произнёс: – Мин-ди, ты как?       В квартире было жарко и душно, будто Бай Мин ни разу не вставал с постели, не проветривал помещение и не включал кондиционер. Старенький вентилятор слабо гонял воздух около включённого телевизора, на экране которого шла какая-то дорама.       Ван Ибо сначала прошёл на противоположную сторону комнаты, раскрыл окно, через которое освежающий дождь ворвался в квартиру вместе с запахом города. На ветру заколыхались жалюзи, и сразу стало легче дышать. Ван Ибо приблизился к брату и уложил руку на его лоб. Глядя на воспалённые веки Бай Мина, он ласково улыбнулся и потрепал его по плечу.       – Эй, ты ещё здесь не изжарился?       – Я на последнем этапе прожарки. Переверни меня на другой бок, – каркающим звуком отозвался Бай Мин, и Ван Ибо заржал, подтолкнул его в бок ногой в мнимых попытках перевернуть. – Активнее, активнее, гэ, а то прилипну к воку.       – Ты промывал нос, цзяоцзы?       – Да, папочка.       – Полоскал горло?       – Конечно, папочка.       – Сколько раз? – напирал Ван Ибо, подхватывая стоящую рядом мусорное ведёрко и собирая в него раскиданные по дивану и полу использованные салфетки. – Что же ты за грязнуля такой, разве не видел корзины рядом?       – Я болею, у меня кости ломит, гэ, даже перевернуться нету сил, – захныкал брат. – А ещё и кондиционер не включишь, от него сразу шея ноет, продует вдруг.       Уход от прямого вопроса подсказал Ван Ибо, что ничего из перечисленного Бай Мин не делал. Он с раздосадованным видом обернулся к нему.       – Если ты не будешь идти на поправку, то все соревнования пройдут без тебя, – он знал, куда стоило надавить.       – Как это без меня? – подорвался брат. – Никуда без меня, никаких соревнований без меня!       – А вот нечего болеть.       «Когда у меня самого жизнь совершенно не клеится», – добавил про себя Ван Ибо с досадой.       Не то, чтобы он желал Бай Мину трудно и долго болеть, вовсе нет. Ему просто не хватало той самой общности и поддержки, которую брат всегда ему оказывал. Пусть тоже совсем немного пострадал бы, прям самую капельку, только из-за ложной возможности не попасть на соревнования, ведь братья для того и существовали, чтобы разделять все горести, так?       – А что, если не выздоровею, ты станешь совсем немощным, а, альфа? Страшно, когда твой тыл не прикрывает такая прекрасная бета, как я? Совсем, видать, одичал без меня.       Ван Ибо шлёпнул брата по макушке.       – Айщ.       – Если этот прекрасный бета не вылечится, он никакой тыл не сможет прикрыть.       – Звучит так пошло, гэ, ужасно пошло.       – А кто об этом первый заговорил, м?       – Где ты был? – вдруг со всей серьёзностью перевёл тему Бай Мин, а затем закашлялся, хрипя. – Я уже подумал, что ты меня бросил. Даже не позвонил ни разу!       Теперь настало время увиливать от ответа уже Ван Ибо. Соврать, что ходил снова к Ся Цантяню и избежать излишних подробностей? Ну поругается Бай Мин, подумает, что его брат идиот, ничего ведь? А может, стоило сказать, что тренировался с ребятами в танцевальной студии? Забыл о времени, пока находился в гольф-клубе? На сколько часов Ван Ибо вообще выпадал из реальности?       – Не ври мне, Ван Ибо. Ты нигде в привычных местах не был, все тебя потеряли на эти дни. Неделю! Ван Ибо, тебя никто не видел не-де-лю! Даже тот тупой омега, – почти выплюнул Бай Мин и поморщился. – Я настолько переживал, что позвонил даже ему.       – Ты потерял меня на неделю, но даже не сообщил в органы общественной безопасности? – Ван Ибо старался сохранить насмешливый тон, хотя в душе расползалось нехорошее чувство.       «Я был в квартире Сяо Чжаня неделю?!»       Бай Мин замялся. Прокашлялся, взял в руки свой мобильный телефон, включил его, поскролил пальцем и развернул экраном к Ван Ибо. В их диалоге последнее сообщение было отправлено самим Ван Ибо.       – И тебя это успокоило?       – А ты маленький, что ли, чтобы за тобой по пятам ходить? Ты написал, что у тебя есть дела, и мне не стоит волноваться, возможно, ты не сможешь отвечать несколько дней… – Бай Мин отключил телефон и отбросил его в сторону, краешком тонкого одеяла утёр лицо. – Я подумал, что ты снова с тем тупым омегой, развлекаешься, пока он тебе позволил, но когда решился всё же ему позвонить, он сказал, что не видел тебя уже пару недель. А уже потом ты и сам взял трубку, поэтому да, я почти был спокоен. Только не делай так больше, гэ, ладно? Если собираешься где-то зависнуть, хотя бы иногда пиши, что ты в порядке.       Ван Ибо поник. Не потому, что его заслуженно отругали. Он вдруг испытал такую тяжесть всех принятых решений, что даже ноги ослабели. Он присел на краешек дивана, приподнял футболку и тыкнул в пластырь, чтобы стало больно. Закусил щёку. Он подумал, что сказать частичную правду будет наиболее правильным выбором.       – Ты сделал очередную татуировку? – брови у брата угрожающе сдвинулись. – Ну, конечно! Покрой себя всего татуировками, чего ограничиваешься своим пахом? А потом скрывай это под тысячами слоями одежды, чтобы не дай небеса кто-нибудь из тренеров заметил и не погнал тебя взашей!       – Я забил ту татуировку, – тихо сказал Ван Ибо, и Бай Мин фыркнул. – Да что тебе не нравится?       – То, что ты такой у меня дурак, – и брат затрепал его по волосам, отчего Ван Ибо охота было только взвыть.       Но он упрямо сжал зубы, отмахнулся от братской руки и насупился.       – Вот влюбишься и поймёшь, как это может уничтожать!       – Тогда просто замечательно, что я не родился альфой.       Бай Мин всего лишь высказал своё искреннее мнение, не думая даже, что может им задеть, только оно укололо. Вонзилось в грудь, достигая сердца, и из-за этого оно пропустило удар. Видимо, Ван Ибо побледнел, потому что брат потянулся и приобнял его.       – Найдёшь другого себе человека. Не сразу, но когда-нибудь это произойдёт.       – У нас была связь, Бай Мин. У него моя метка, ты это понимаешь?       – Но, гэ, это же не остановило его уйти, верно?       И эти слова, унизительные и болючие, крутились в голове Ван Ибо до самой ночи, когда он готовил им ужин, помогал постоянно кашляющему брату поесть, и даже тогда, когда они включили телевизор и бездумно смотрели какую-то дурацкую дораму. И даже после, когда Ван Ибо закрылся в туалете с банкой пива, он всё ещё слышал это «верно?».