Доктор Стюард

Том не желал прощаться с датой своего дня рождения. Дата его появления на белый свет, в котором преимущественно серые и чёрные краски. Но он пообещал Гарри, что забудет и вычеркнет 31 декабря из своей жизни. И даже повод появился — Дадли хотел жениться ближе к Новому году. Однако Эмма настояла на другом числе, заявляя Дадли, что в тот день родился Волдеморт. Конечно, история о Томе Реддле никогда не исчезнет со страниц учебников и все будут его ненавидеть, но даже день его рождения стал табу. А ведь люди прощались в этот день со старым прошедшим годом. Год Обезьяны заканчивался и в этом году они с Гарри частенько вели себя как обезьяны, даже обезьянку родили, но 2005 год — год Петуха — говорил о большем гоноре. В этом году родятся дети Нотта, Гойла, Забини, Лестрейнджа и Грейнджер-Уизли. Последние бесили больше всех. И когда Том прочёл мысли Гермионы, которая приходила на приём, что Билл и Флёр хотят пригласить на день рождения дочери Мари-Виктуар Гарри, а это тридцатое число, то решил внушить эту дату Дадли и Эмме пораньше. Мол, какое красивое число, а когда будет тридцать лет брака, то это будет Жемчужная свадьба. И ребята согласились, объявив об этом на следующий день в газете. Гарри больше не был частью семьи Уизли. Он был другом старшего поколения, кумом, но не дядей. И Том хотел это показать. Билл и Флёр ему ничего плохого не сделали, но тащить его семью к Уизли, которые Тому не очень нравились, он не позволит. Побудет эгоистом. Да и Гарри не любил ходить на дни рождения детей. Это же день рождения ребёнка — позовите только его друзей! Смысл созывать всю родню и друзей? Кстати, именно это сказал Гарри Рону, когда тот на прогулке тяжело вздохнул, говоря, что сожалеет, что Гарри не попадёт на праздник. Гарри сказал, что взрослые — эгоисты, желающие показать, как круто они живут через накрытый стол и развлечения на дому, а вместе этого нужно было бы заказать кафе Монтескью и пригласить аниматоров для детей, взрослые же могли бы напиться вечером, когда дети легли спать. Рон обиделся, ведь желал на первый день рождения Розы в мае созвать всю родню, и передал эти слова Биллу и Флёр. Молли тоже пыхтела, а вот Билл возьми и поддержи идею Гарри. И Одри с Перси заявили, что так же будут поступать, и Джордж с Анджелиной. Гермиона что-то пробубнила под нос мужу, чтобы тот вспомнил свои дни рождения, и был ли он счастлив уйме родственников в детстве. Молли обиделась, а Артур поддержал новаторство. Джинни же заявила, что и сама явилась на этот предрождественский ужин, предупредив, что никаких праздников после выписки из роддома не будет, как было у Рона с Гермионой и остальных. Они желают быть с мужем, сыном и кумовьями. Точка! А будущие кумовья — Блейз Забини и Натали Лестрейндж. Уже не Макдональд. Всё это передала Гарри Одри, которую позже повстречал Гарри. Том шутил, что Гарри внёс раскол с систему Молли, которую та внушала детям. А Гарри было всё равно. Тридцатого числа Гарри праздновал свадьбу кузена в Годриковой впадине. Петуния и Вернон были счастливы, буквально сияли от счастья. За эту свадьбу Гарри узнал, что его мама любила липовый чай, ненавидела купаться в озёрах и постоянно плакала, когда читала романы. Петуния призналась, что завидовала. Они с Верноном просили прощения, но Гарри было всё равно. У него была семья. Конечно, Гарри позволил Рите явиться на свадьбу кузена Национального героя. Дадли не мог никого пригласить из маггловского мира, зато Эмма пригласила Оливера и Падму, которых одобрил Гарри, ещё те и соседями оказались. Эмма пригласила Луну и Роджера Скамандера, и те явились, вместе с Ксенофилиусом и сыновьями-близнецами. Эмма заявила, что с удовольствием взяла фамилию Дурсль, дабы уважить кузена Гарри, и Гарри был не против, а Вернона распирала гордость. Ксенофилиус тоже заявил, что напишет в «Придире» о свадьбе кузена Гарри и много рассказывал Вернону о садовых гномах. Так же пришли Чжоу Чанг и её муж Грэхэм Монтескью, которого всё-таки вылечили после того Исчезательного шкафа, в котором на седьмом курсе его запихнули близнецы Уизли. Чанг пока не спешила заводить детей. Гостей было немного, но они были. И явился лично Кингсли, чтобы поприветствовать в их магическом мире новую супружескую пару с кровью Эвансов. Петуния гордилась тем, что эту кровь уважают. И это заслуга не только Гарри, а и Лили. — Ты печальный, — улыбнулась Луна, подходя к Гарри, который пил шампанское, пока его сын спал в колясочке, а Эмма и Дадли танцевали. — Какие у него глаза? — Чёрные, как у Тома. — Тебе всегда нравился этот цвет и наследники Слизерина, — улыбнулась подруга, на что Гарри хмыкнул. — Кто следующая крёстная? — Ты, конечно, но учти, крёстным будет Драко Малфой. — Я не против, — улыбнулась Луна. — Мы, кстати, снова ненадолго. Улетаем через неделю и вернёмся в лучшем случае в ноябре. Зато потом будет полгода в Британии. — Ты скучаешь по сыновьям? — Да, но я не семейная. Мы с Роджером не планировали так рано детей. Я вообще думала, что у нас их не будет, — загадочно улыбнулась Луна, поглядывая, как муж болтает с Томом, и им было интересно. — Вы уже спали после родов? — Нет, — тяжело выдохнул Гарри. — Кровь перестала идти пару дней назад. С Луной всегда было легко говорить. Подруга сжала руку Гарри и тот вздохнул, показывая, что ему сложно в новом амплуа. — Мне тебя не хватает, Луна. — И мне тебя. Завтра у Тома день рождения, — Гарри в ужасе уставился на улыбающуюся подругу, — вы празднуете? — Гарри отрицательно покачал головой. — Правильно. Он изменился, но не для меня. Я полгода сидела в подвале Малфой-мэнора. То, как он держит в руках палочку и бокал — идентично. Антунович — это Долохов, насколько я поняла, а Роберт — который из братьев? — Рабастан, — прохрипел Гарри, чьи руки начали дрожать. — Луна… — Я не скажу. Безумца нет — ты его уничтожил. Том вменяемый. Он опаснее, чем когда-либо, и я вижу это по политике, которую ведёшь ты. Доктор Стюард наставляет тебя. Страна принадлежит ему, потому что ты принадлежишь ему. Только он мог бы оживить тебя. Ты не жил с Джинни. — Я полюбил его ещё на втором курсе. И любил монстром. Всегда любил. — Но ты сделал, что должен был. Он перестраховался, верно? — Да, и Альфард помог. — Ты дашь сыну это имя? Гарри никогда не понимал, как Луна его читает, видимо и правда мозгошмыги в голове сидели и ей всё шептали. Гарри согласно кивнул, а Луна улыбнулась другу. — Когда родите третьего, давайте семьями отдохнём в горах? Наши уже подрастут. — Роджер знает? — Да. И он сейчас говорит с Томом о драконах. Поддаются ли они парселтангу. Тому больше семидесяти лет, он наверняка в этом понимает. Мы с Роджером весь день за вами наблюдали. Мы изначально подумали, что он — Волдеморт. Но он не Волдеморт. Это кто-то посильнее. — Доктор Стюард, — заявил Гарри, а Луна улыбнулась, да и Гарри выдохнул. — Слишком много народу уже знает эту тайну. — Драко? — И Астория. — Это немного. Успокойся. — Мы тут с Томом поговорили, — улыбнулся Роджер, обнимая супругу, — что мы можем присмотреть за коляской полчасика. Кадма недавно кормили ведь. — Для чего? — удивился Гарри. — Разнообразить жизнь, — подмигнул Роджер. — Вы одинаковы, неудивительно, что поженились, — закатил глаза Гарри, но улыбка была дружеской. — Кто бы говорил. Это у тебя специфический вкус, Гарри. Хотя у тебя слишком высокая планка, тебе ниже Тёмного лорда муж или жена не зашли бы. И мы в этом убедились, когда ты был женат на Джинни, — заявил Роджер. — Идите. Время — сон! Том взял Гарри за руку и увёл незаметно. Свадьба была в зимнем саду, где магия позволяла не мёрзнуть, а Тому и Гарри и правда пора разнообразить жизнь. Они ворвались на второй этаж дома и Том прижал прямо в коридоре Гарри к стене. — Может, комната? — Адреналин! — приказал Том, накрывая губы Гарри своими. Это было некрасиво, ведь дом только достроили, от него сегодня же вручили Дадли ключи, здесь не было ещё секса, но Гарри заслужил осквернить дом своим животным сексом только за детство. Том прижал своим телом тело Гарри к стене, сжимая его бёдра, прижимаясь пахом к паху, заставляя вырываться стонам из уст Гарри, которые до безобразия были сексуальными. Гарри ухватил Тома за пояс брюк и начал его растёгивать. Он соскучился по мужу, чей член истекал предэякулятом. Гарри на мгновение замер. Он уже не помнил, была ли смазка из его задницы прошлый раз, ведь он был беременным и все выделения списывал на беременность, но сейчас он чувствовал не только возбуждение на члене, а и влагу между ягодиц. Он желал Тома и чувствовал, как стенки ануса легко расширяются. Пока Том страстно целовал его шею, Гарри играл пальцами с головой Тома, но не двигался. — Подрочим? — хмыкнул Том. — Гарри? — он заметил, что тот удивлённо смотрит на мужа. — Я только что почувствовал, как стенки ануса легко разошлись в стороны, будто… будто… — Гарри покраснел. — Возбуждённое влагалище легко пропускает член, так ведь? — Вот это открытие после беременности. Мы этого не знали, потому что ты забеременел в брачную ночь. — Том, я… — Я начал пить зелье, — успокоил своего полохливого мужа Том. — Тебе вынашивать и рожать. Когда скажешь, тогда и перестану пить. Значит, ты так возбудился, что… — рука Тома скользнула за спину Гарри и пальцы легко вошли в дырочку. Мышцы были полурасслабленными. — Идеальное тело, Гарри. Ты идеальный. Гарри выдохнул и снова накрыл губы Тома своими. Он очень соскучился по мужу. Даже не целовал, раз решили, что будут ждать, когда кровь в заднице перестанет течь. Том повернул Гарри к себе спиной и плавно вошёл в его дырочку, целуя шею мужа, накрывая его прижатые к стене руки своими. Гарри застонал, запрокидывая голову назад, позволяя поставить ему засос. Том двигался плавно, в дырочке Гарри была смазка, а мышцы всё равно сжимали так же сильно, как если бы Том растягивал Гарри лично. Том обожал своего мужа и обожал его трахать. Гарри после секса с Томом даже мыслить забыл о верхней позиции, ведь чувствовать Тома в себе, то, как его член бьёт по простате, было высшим наслаждением. Гарри упёрся головой в стену, когда Том кончил внутрь, и сделав пару фрикций, излился себе в руку. Том тяжело дышал в его шею, наполняя семенем. Гарри соскучился по этому чувству наполненности. — Кайф, — прошептал Гарри. — Неимоверный, — согласился Том. — Нужно будет потрахаться в наших кабинетах. — Поддерживаю. Том очистил их и они начали приводить себя в порядок, не забывая целоваться, а вернулись тогда, когда как раз выносили торт, оттого никто и не заметил отсутствия Поттера и Стюарда. — Ты выглядишь живее, — отметила Луна. — Спасибо вам, ребят. — Знаешь, мы сами поняли, что нужно быть наглыми и заниматься сексом во всех доступных местах. Тогда супружеская жизнь намного красочнее, — подметил Роджер. — Не могу поспорить. Ваш совет идеален. Записи о драконах и парселтанге я завтра тебе лично в руки передам. — У тебя есть такие записи? — удивился Гарри. — Я же летал в Албанию. Там повстречал дракона. Да, у меня есть записи о драконах, душа моя. — Буквально, — протянули Луна и Роджер. Вечер завершился, как нельзя лучше. В шестом часу Том и Гарри покинули праздник, как и остальные гости, и так весь день праздновали. А когда наступила полночь, обнажённый Том встал у окна, посмотрел на полную луну и тяжело вздохнул. — Тебя поздравлять с тридцать шестым днём рождения? — Тридцать шестой я отметил в июле, а сегодня моей душе исполнилось семьдесят восемь лет. Но я молод. У меня юный муж. Сын. Я уже другой. — Рад это слышать, любовь моя, — такой же нагой, как муж, Гарри поцеловал Тома в уголок губ. — Какие планы на завтра? — Есть предложения? — удивился Том. — У меня пятница — рабочий день. И так за свой счёт взял себе сегодня выходной. — Это твоя больница, — закатил глаза Гарри, утопая в объятиях Тома и млея от поцелуя в шею, а после голую ключицу. — Андромеда… — Том опускался ниже к соскам, отчего Гарри начинал тяжело дышать, — хочет… забрать… Кадма… — Том опустился к члену Гарри, обжигая горячий дыханием. — Дай же сказать! — Завтра вся ночь наша? — Да! — Отлично! Том накрыл головку Гарри ртом, который сразу же упёрся задницей в подоконник, пытаясь не стонать громко, ведь сына только уложили. Гарри скулил, кусая губы, а Том наслаждался его потом на лбу, тяжёлым дыханием и тем, как белели костяшки на руках, пока Гарри упирался руками в подоконник. Том соскучился по своему страстному мужу без животика. Без беременности Гарри был только его и Том мог делать с ним, что угодно. Забросив ногу Гарри себе на плечо, Том проник в мокрое отверстие пальцами, задевая простату, отчего Гарри прикусил себе руку, чтобы не стонать. Тому нравилось дразнить. Он поднялся на ноги, усадил Гарри на подоконник и вошёл к него, накрывая губы своими, вбиваясь так яростно, что Гарри кончил, не касаясь себя. Но Тому было мало. Он соскучился по этой страсти, оттого продолжил втрахивать мужа до тех пор, пока не проснулся спустя пару часов Кадм. А когда малыша забрал с собой Кричер, видя, что хозяева заняты, Том бросил Гарри на кровать животом, расставил ноги и снова вошёл, вызывая стон из уст затраханного лорда. — А я напоминаю, любовь моя, что ты и душа моя, а значит мой. Я голодный! — Я тоже. — Сегодня я тебя пощажу, — Том продолжал вколачиваться в тело, которое его хотело, — а после завтрашней ночи ты и ходить не сможешь. Он перевернул Гарри на спину, сделал пару фикций рукой на члене, и в открытый ротик Гарри брызнула сперма. Гарри проглотил всё, а то, что попало на щеку, слизал Том. — И если ты думаешь, что управляешь мной, контролируешь, то ты ошибаешься. — Я не позволю тебе постоянно пересаживать органы, — тяжело дыша, заявил Гарри, понимая, что разговор, который последний месяц не даёт покоя, продолжается. — Года мало, любовь моя. Я требую пять! — Нет! — Да! — пальцы Тома тут же нащупали простату и Гарри выгнулся под телом Тома, пошло застонав. — Ты ведь не будешь использовать против меня магию смерти? — Нет, а должееееееннн… — Гарри закусил губу, когда Том сильнее зацепил бугорок. — Отпусти меня, Том… Сил нет… Но Том не отпускал, продолжая купать пальцы в естественной смазке мужа, играя с бугорком. Гарри его хотел. И чтобы там ему не шептал здравый смысл, он продолжал возбуждаться. — Том… умоляю… останови-ви-ссссььь, — Гарри скулил, раздвигая ноги ещё шире. — Ты в моей власти, Гарри. Так было всегда. А я в твоей власти. Я готов идти на уступки, а ты — нет. Неподобающе, душа моя. — Том! — закричал Гарри, когда пальцы ещё изощрённее начали стимулировать простату. Гарри сжимал простыни пальцами, кончая себе на живот. Том наслаждался таким слабым и податливым Гарри. Том соскучился по мужу. — Пять лет? — Пять, — победно ухмыльнулся Том. — Х-хо… ро… шо, — едва дыша, отвечал Гарри, и Том завёл его руки над головой, связывая своим галстуком. — Том… Я же… согласился… — Есть ещё один проект. — Том, нет! Магия Гарри сразу же развязала галстук, а Том оседлал бёдра Гарри и начал тереться своим членом о его. — Святой Салазар, спаси… — О нет, мы бессовестные, — мурлыкал Том, а Гарри от прекрасного потного вида своего мужа возбуждался, от его поцелуев на шее, от того, как пальцы играли с его сосками. — Том… Мне дышать нечем… — Драконы. Роджер напишет дессертацию о том, как парселтанг действует на карликовых драконов, которые вырастают максимум до пятидесяти сантиметров. И которые живут только в лесах Албании. — Да маги… Ох… Они будут считать нас тиранами… — Драконы дадут защиту нашим детям. — Нет… — Дааа, — протянул Том. — Они будут подчиняться только нам. — Именнооооо… Том! — Гарри попытался прекратить пытку и накрыл руку, держащую члены своей. Том же укусил его за сосок и руки Гарри тут же дёрнулись к волосам мужа, отодвигая немного тело. — Я не позволю, чтобы тебе ещё кто-то перерезал горло! Карликовые драконы легко могут вжиться в Британии. Это наши драконы! Наши! — Том двигался всё быстрее, чувствуя сперму Гарри в кулаке, а после и сам кончил, ложась на грудь мужа. — Подумай. — Будто ты оставишь мне выбор, — едва переводя дыхание, шептал Гарри. — Оставлю. Змеи были фамильярами Слизерина, но стоит нам завести змею, как магическое общество заявит, что это намёк на нового Тёмного лорда. Нагини и василиск навеки засели в головах волшебников. А кто-то из наших детей заведёт змею, Гарри. Но если показать, что парселтанг действует на маленьких карликовых драконов, которые не развились до больших габаритов, тем самым оставив связь со змеями, то волшебники угроз не будут видеть. Мы можем взять драконов одного пола. И только, если захочет ребёнок. Это будет его дракончик. Гарри недовольно поглядывал на самовлюблённого Тома, который играл с сосками Гарри пальцами. И Поттер понимал, что это правда. Когда все впервые увидели, как он с обычной змеёй говорит, то подумали, что он наследник Слизерина и натравит на всех змей. Во время учёбы Тома Реддла на Слизерине явно была подобная ситуация. — Только, если карликового дракончика захочет наш ребёнок. — Спасибо, — Том поцеловал Гарри, а Кричер как раз занёс спящего Кадма. Тихо уложил его спать и вышел из спальни. — Сильно устал? — Я не выдержу ещё раунда! — Давай ты завтра возьмёшь меня, — испуг на лице Гарри сменился удивлением. Это был подарок от Тома и Гарри прикусил губу в предвкушении задницы мужа. — Давай! — Гарри улёгся на грудь Тома. — Я уже и забыл, кто ты такой за время беременности. — Никогда не забывай, — шептал Том, играя с волосами Гарри. — И ты не жертва. Просто тебя так легче уговорить. Ты млеешь от секса со мной. — От тебя, — уточнил Гарри. — А ты млеешь? — Гарри, ты первый, кто попробует мой зад, — улыбнулся Том. — Единственный. Я из-за тебя жить спокойно в Америке не смог. — Кстати, меня жутко бесит твой американский акцент на публику, — шипел Гарри. — Дай мне ещё год. И он исчезнет. Я же американец. Прости, что оттрахал тебя, — засмеялся Том, явно не расскаиваясь, и Гарри подхватил смех. — Мне понравилось, если честно. Это такой восторг быть в твоём плену. Быть не в состоянии сопротивляться, когда ты всемогущий. Гарри мучил последний вопрос о сквибах и тему он закроет. — Том, ты всех сквибов Британии решил изменить? — Нет, только тех, кто родился с тех пор, как было сказано о пророчестве и заканчивая тем, когда ты победил Волдеморта, став повелителем смерти. Они должны понять, что ты пробудил магию после того, как она почти вымерла. Не забудь вписать это в диссертацию. Магия всегда найдёт выход, чтобы вернуться в магический мир. — А тебе точно пять лет хватит? — удивился Гарри. — Я бы хотел десять, — честно сказал Том. — Видишь, ты следуешь за своим эго. — Заткнись, — Гарри заглянул в глаза мужа и плотоядно улыбнулся, ведь нравилось быть мессией. — Десять лет. — Обожаю тебя, солнце моё. Я рад, что у нас одинаковые амбиции. — Разные. — Абсолютно одинаковые. — Разные! — Гарри, не спорь! — Я нарываюсь вообще-то, — сразу уточнил аврор и под рык Тома был перевернут на живот, а в следующую минуту уже стонал в подушку, позволяя Тому вбиваться в него со всей силы. Супруги изголодались.