Доктор Стюард

Томурас чувствовал себя ужасно. Болело всё тело, ныло, будто его резали заживо, хотя он мог спокойно дышать, а не как вчера вечером. Стюард вспомнил события прошлого вечера и поморщился, после закашлялся, и чья-то заботливая рука, приподняла его голову. — Выпей воды, док. Стюард сразу улыбнулся, слыша знакомый голос Гарри, который с самого утра сидел здесь. Учитывая, что от Поттера немного пахло потом, то не с утра, а с ночи. Возможно, он лично искал нападавшего. Гарри поставил полупустой стакан на прикроватную тумбочку, а Томурас наконец открыл глаза. Благо за окном шёл снег и не было солнца, а то он и так болезненно реагировал на больничный свет. — Я в Мунго? — прохрипел Томурас. — Да. Тебя вчера нашёл Рон. Дин и Симус патрулировали неподалёку и засекли Сектумсемпру. — Засекли? А её нельзя отследить с любой точки страны? — Нет, — улыбнулся Гарри, заставляя Стюарда понять, что он рискнул жизнью. — Потому что в Академии оттачивают эти заклинания, и в Отделе тайн, а ещё на седьмом курсе в Хогвартсе их демонстрируют, как это делал с нами лже-Грюм. Не считая Римуса и Снейпа, Барти был лучшим преподавателем, благодаря которому я научился сопротивляться Империусу, который сбросил на кладбище при воскрешении Волдеморта. — Сколько ненужной информации, — протянул Томурас, а Гарри присел на стул перед больным и поставил на тумбочку баночку мазью. — От шрамов она, — решил уточнить Гарри, видя заинтересованность в агатовых глазах. — Но ты внимательно слушал мою речь, — решил закончить мысль Поттер. — Томурас, ты сильный волшебник, я чувстувую. Ты намеренно дал себя ударить. — Какой ты умный, — хмыкнул мужчина, потянувшись за баночкой, чтобы свести шрамы от Сектумсемпры, и сразу же получил по пальцам. — Ты получишь её, если скажешь правду. Я за эту баночку отдал свадебные украшения Вальбурги. — У Драко не осталось этой мази? — Для него я просил баночку поменьше, к тому же, она шла вместе с деньгами за василиска. Я здесь, как ты и хотел, — Томурас улыбнулся, глядя на Поттера, который сидел так сексуально раскинув ноги по сторонам, что Стюарду захотелось расположиться между тех накачанных ног. — Ты маньяк? — В каком-то понимании этого слова. — Послушай, если ты не скажешь мне правду, я дам тебе выпить это! — Гарри достал из плаща Веритасерум. — Один зельевар мне отдал его за даром месяц назад, лишь бы я не накрыл его лавку, а он обещал сделать лицензию. Сделал. И моя сыворотка правды — незаконна. Нигде не числится. — Ты мог бы подлить её в воду сразу. — Но я же гриффиндорец, я даю последний шанс на чистосердечное, Том… — Гарри сам себе удивился, как сократил имя Стюарда, будто показывая, кого бы он желал видеть по истине. — Томурас, — виновато исправился Поттер. — Я не буду бегать за тобой. Я решу все наши разногласия сейчас. Как тебя зовут? — Томурас Салазар Стюард, — честно ответил доктор. — Но? — Но мои дети не могут иметь это наследие, или появятся проклятия. Я не могу взять и твоё наследие. Я натворил слишком много плохих дел в прошлом, Гарри. Они… — доктор запнулся, глядя на дверь, слыша за ней Нотта. — Ладно, здесь много ушей, — Гарри поднялся на ноги, и пересел на кровать, распахивая больничную рубашку на Стюарде. — Только один честный ответ, а поговорим потом: Изабелла — это Беллатрикс? Томурас расплылся в улыбке и согласно кивнул. Гарри не смог сдержать улыбки. Он выдохнул, глядя в тёмные родные глаза, склонился к Стюарду и нежно поцеловал. Мужчина сразу же ответил на поцелуй Гарри, врываясь в его рот языком, а пальцы обеих рук запуская в его мягкие торчащие во все стороны смоляные волосы, наслаждаясь своим львом. Дверь распахнулась внезапно, не тихо, но под хмык Малфоя, который сразу оскалился. — Поттер, а я думал, ты нападавшего ищешь. — Я не видел нападавшего, — сразу недовольно заявил Томурас, чей первый поцелуй с любимым был прерван. — Так били в грудь, — напомнил Драко. — Дезиллюминационые чары? — Темно было. — Томурас! — Ты предлагаешь мне посадить сестру твоей жены? — рявкнул Томурас, отчего даже Гарри удивился, но решил молча свести шрамы от Сектумсемпры. Драко замер возле кровати, молча ставя ящичек с чистыми вещами Стюарда, ведь вчерашние все пропитаны кровью. У Драко затряслись руки, глядя на Поттера. — Я ничего не слышал, — честно ответил Гарри. — Астория идёт на поправку и ей не следует нервничать, так? — Да, — ответил Томурас, видя, что Драко замер, не в состоянии что-то сказать или уйти. — Я лечу её как бы от онкологии для магглов, а на деле там проклятие, которое описано в одном из трактатов Слизерина. Я нашёл его библиотеку в Америке. Спрятанную в Ильверморни Изольдой Сейр. Тайно вывез, а то американцы бы руки к ней приложили бы. — Тайно? — Ну, гоблины получили от меня три ветки с дерева, которое выросло с палочки Слизерина. До сих пор неизвестно, из какого дерева она была сделана. Я на свой страх и риск делал палочку под заказ, надеясь, что кровь Слизерина приручит и клык василиска внутри, и дерево. Гоблины выслали мне хороший порт-ключ для библиотеки. Она в моём сейфе здесь. Точнее, сейф Слизерина, но он был пустым и на него никто не позаривался. — Но ты на всякий случай создал свой сейф? — обеспокоился Гарри, смазывая шрам прямо под соском, который так и манил его облизать, что не мог не заметить довольный Стюард. — Да. Астория без стресса будет полностью здоровой к концу лета, а с декабря сможет зачать ребёнка и при этом не умереть. — Я поговорю с Дафной. Она утром приходила радостной, что вчера на ужине приняла предложение Эдриана Пьюси, но… Я поговорю с её отцом. — Это будет правильное решение, — согласился Гарри на слова Драко, смазывая шрам возле пупка, возле которого дорожка из волосков опускалась вниз и манила. — Попридержи свои желания, — прошипел на парселтанге Томурас. — Ты от меня уже не денешься, Реддл, — хмыкнул Гарри, поднимая на него глаза, отвечая так же на змеином. А бедного Драко аж передёрнуло. Одно дело слышать от друга иногда парселтанг, а другое дело, когда ты видешь наследника Слизерина и Национального героя шипящими и пожирающими друг друга взглядами. — Я пытался. Без тебя не могу. Драко понял, что лишний здесь, и хотел ретироваться, но Гарри ухватил его за локоть. — Зайди к Сметвику. — Я что-то натворил? — удивился Малфой, а Гарри отпустил его руку, закрывая баночку. — Сметвик хотел держать Томураса здесь три дня. Явно желал показать, что несмотря на его маггловский труд, больница Томураса будет строиться ещё два года, и все идут к Сметвику. Но больница Томураса будет исключительно для тех, кто хочет стать родителями и для детей. Приказ Кинсгли уже подписал. Сметвик отныне твой заместитель и через пять лет уходит на пенсию. Драко восторженно смотрел на Поттера, как и Томурас, который сжимал его руку. — Спасибо, Гарри… То есть, лорд… — Уймись. Я не знаю, кому можно ещё доверить Мунго на ближайшие сто лет. Парвати будет работать на Томураса, а её родители старого мышления. — Сметвику сто семьдесят три года — пора на пенсию, — хмыкнул Стюард. — Иди, наведи порядки, — попросил Гарри, видя счастливое выражение лица Малфоя, который поспешно ушёл, прикрыв за собой дверь. — Ты сразу меня узнал? — Ты постарался. — Я хотел заинтересовать тебя новым лицом. Ты правда простил меня и полюбил? Гарри улыбнулся и согласно кивнул. Он сжал руку Томураса покрепче, и тот ответил таким же крепким рукосжатием. — Крестражи — зло. Вся литература о них — зло. Тот, кто придумал их, — безумец, оставивший записи. И за столько столетий никто не уничтожил сведения о крестражах. Они попросту хранились в библиотеке Хогвартса. Ты пугал студентов, но не убивал. Василиск и Миртл — случайности, Том…урас. — Нет, называй меня Томом. Только ты, — попросил Стюард, столько лет мечтавший об этом. — Я расскажу тебе всё. Только пусть Драко выпишет меня. — Он выпишет тебя и без тебя. Одевайся, а я пойду к Нотту и скажу, что дело голяк. Ты не видел никого. На мосту было темно. И да, спасибо за повышение. — Тебя повысили? — восторгся Томурас, радуясь за своего мальчика. — Я же сам раскрыл такой голяк. Конечно, семьи не в восторге, что из-за меня убивали, но кто виноват, что жертвы сами шли с ним. Он все сказал под Веритасерумом. Отныне я — глава Отдела правопорядка, главой Аврората стал Теодор Нотт, а Перси возглавил свой желанный Отдел тайн. — А куда подевался предыдущий глава Отдела тайн? — Он оказался дедом по линии матери нашего маньяка и помогал заметать следы. А ещё мы выяснили, что его дед был маньяком, который вырезал в шестидесятых все голубые глаза магглам и волшебникам. — Вот это я понимаю — палка двух концов, — хмыкнул Том, чувствуя, как ему легчает. — Отменная мазь. — И не говори. Нужно сохранить. — Сохрани, а то тебе всё равно будут кесарево делать. — А я думал, дети из задницы полезут, — фыркнул Поттер, забавляя ответом Тома. — И я пока не собираюсь рожать, пока с тобой не разберусь. — Дважды слово «пока». Надежда есть. — Реддл! — Стюард, — попросил маг, утаскивая Гарри в жадный поцелуй, на который Поттер не мог не ответить. Дверь распахнулась и вошёл Тео. Точнее, замер на входе. — Да дайте мне его поцеловать, — простонал Стюард под смех Поттера, который поднялся и подошёл к довольному Тео. — Я никого не видел. — Ладно, но если честно? — Нотт не был дураком, а Гарри вопросительно изогнул бровь. — Рон и Перси думают, что это Джинни. Хотя она всю ночь была у меня, — Поттер выдохнул, а Стюард расплылся в улыбке. — Это Дафна, — прошептал Гарри. — Да, на прощание перед помолвкой меня ударила, а у меня рука не поднялась на сестру Астории, — врал Том, зная, что ему поверят, да и как не поверить, ведь Стюард и Малфой были лучшими друзьями. — Драко знает? — Узнал перед тобой, — ответил Гарри. — Мне на работу пора, а тебя я жду вечером у себя. Камин открою для Малфой-мэнора. И попробуй не явиться, я разнесу защиту любого особняка. — У меня встал от твоей речи, Гарри. Нотт прыснул, не забыв сказать, что они точно друг другу подходят: две язвы, знающие, как уколоть, заставив желать. Гарри резко вернулся к Томурасу, а Тео отвернулся, понимая порыв. Поттер накрыл губы Стюарда, вылизывая дёсна, и тот отвечал так же страстно. — Ты ведь не думаешь, что будешь постоянно сверху, потому что моя задница может рожать? — шипел на парселтанге Гарри. — Я не против, но ты сам захочешь быть снизу. Обещаю. Я буду любить тебя, Гарри. — Ты знаешь, что такое любовь? — Нет, но я буду беречь тебя, убью за тебя, буду твоей опорой и лучшим мужем и отцом. Я готов ради тебя на всё. Я это давно понял. Ещё в Отделе тайн, когда почувствовал, что ты жалеешь меня. Ты сделал мне больно словами, а я никогда не чувствовал боли. Подумаешь, меня никто не любил. Раньше было плевать. И я вспомнил, что плевать не было. Никогда. Ты доломал меня и починил. — Но ты пошёл до конца. — Я дал волю безумию. Специально. Гарри нежно поцеловал его в губы, желая их целовать и целовать, но он уже и так на час опоздал на работу, будучи на новой должности. Однако, он сразу заявил Шеклболту, что не явится в Министерство, пока Томурас не очнётся. Тео последовал за начальником. — До вечера, Гарри. — До вечера, Том. Нотт улыбнулся, ведь вряд ли бы невлюблённый позволил бы сократить такое шикарное магическое имя до обычного «Том». Тео видел, что оба попали. — Раньше я не верил в любовь с первого взгляда. Сказки не врут? Гарри влюбился в Тома, когда впервые увидел его в воспоминаниях дневника. — Не врут! И это была чистая правда. Томурас аж выдохнул, когда смог рассказать Гарри правду. Пока не всю. Вся правда значительно ужаснее, чем кажется, но Гарри заслужил знать. Тому не хотелось иметь секретов от своего мальчика. Это его мальчик. Он ни с кем им не поделится. Ни с кем и никогда.  

***

В Атриуме Гермиона первой поздравила друга с повышением и раскрытием двух очень страшных дел. Два маньяка сели в тюрьму, а их семьи капитально проверяются сывороткой правды. Рон обнял друга что-то шепча на ухо, и по рыжику было видно, как тот выдохнул. Явно переживал, чтобы не его сестрица была во всём замешана. Гарри был умным героем снова. Но он не мог сказать начальству, что Стюард разгадал дело. — Как доктор? — спросила Гермиона, когда все трое шли к лифту. — Я свёл ему шрамы, — Гарри вошёл в лифт первым, а когда Рон нажал кнопну этажа, добавил: — Я его поцеловал. Рон и Гермиона удивлённо уставились на друга, который расплылся в счастливой улыбке. — Гарри, ты только расстался с Джинни, — напомнил Рон. — Которая сегодня провела ночь с Ноттом, — добавил Гарри, заставляя услышать в голосе сталь. — Иногда пять лет отношений приносят боль и разочарование, а первый встречный — бурю наслаждений. Я женюсь на Томурасе Стюарде. — Гоблины не врут, Гарри, — напомнил Рон. — Он не Певерелл. Стюарды не пересекались с ними. — Тогда ставим на то, что любовь сильнее, как и гены Слизерина, — ухмыльнулся Гарри. Он любил своих друзей, но они не поймут его выбор, учитывая, что выбор тянется с далёкого второго курса. Гарри ехал просто счастливым. Он же сможет наконец жаловаться на дегенератов и не слышать: «Гарри, ты тоже был учеником», он услышит: «Брось в них мысленно Круциатус и выдохни, а после награди дежурством в выходной». Да, жизнь с Томом явно будет намного лучше. — Кстати, мы записались к твоему Стюарду, — улыбнулась Гермиона, удивляя Гарри. — Дело в том, что пол ребёнка можно узнать только с пятого месяца, а мне рожать в конце мая и жди этот диагностирующий тест аж до середины февраля даже в Мунго. В общем, твой мужчина, — улыбнулась Гермиона, явно радуясь за друга, — осмотрит меня сегодня в четыре. Если выйдет на работу. — Я так понимаю, что выйдет, — хмыкнул Гарри. — Когда ты записалась? — Вчера. Я пообщалась с Асторией. Увидела её вчера в обед. Он знает какие-то чары, что можно определить пол, когда ребёнку всего шесть недель. Джордж и Анджелина записались на три часа. — Трое Уизли в один год, — хмыкнул Гарри. — Дочь Перси вот-вот родится, они хотят назвать её Молли, затем вы в мае, а после Джордж со вторым ребёнком в июле. Рон и Гермиона даже улыбаться перестали. Получается, что их дети уже не пересекутся, как они втроём. Ну, может вторые дети Перси и Гермионы пересекутся с ребёнком Гарри. Все знали, что семьи Уизли желают по двое детей. У Билла Луи случайно вышел, они с Флёр после Доминик уже не думали о детях. — Я рад за вас, извините, что… Простите меня. Я всегда хотел иметь свою семью. — Мы понимаем, дружище. — Мой этаж, пока мальчики. Гермиона поцеловала мужа, потрепала Гарри за щеку и поспешила к себе в кабинет. — Планируете второго скоро? — Выборы в мае 2006-го, так что да, Гермиона хочет занять пост Министра, уже будучи дважды мамой. Наш первенец родится в мае 2004-го, время есть. — Значит, главное — карьера? — Да. Я тоже так хочу. Правда, я уже глава Мракоборческого центра. Ты вообще глава нас всех с этого дня. Жизнь прекрасна! — Я добился высот в своей биографии, и я бы никогда не желал быть Министром магии, ведь это разъезды вдали от семьи. Я рос без семьи, оттого не желал бы это кресло… — Оно не для всех, — улыбнулся Рон, выходя из лифта. — Пока мои дети не пошли бы в школу, — ухмыльнулся Гарри. — Неужели ты думаешь, что я не стану Министром магии в будущем? Мои амбиции выросли, спасибо влиянию крестража. Рон никогда не слышал таких речей от друга, но был рад за него. Он обнял его и хмыкнул, пусть упоминание о крестраже и насторожило. — Я рад, что ты станешь Министром после Гермионы. Она бы расстроилась, ведь тебе точно бы проиграла. — Она карьеристка, а Молли с удовольствием будет няньчить ваших детей, как и родители Гермионы. Грейнджеры тоже карьеристы, чего ещё можно было бы ждать от Гермионы, — хмыкнул Гарри. — Слушай, а на сколько сроков ты хотел бы стать Министром? «Если Том поможет, то на три, а это — двадцать четыре года, а после можно вообще уйти из политики и жить за деньги сейфа и винодельных плантаций Блэков». — Гарри? — Рон заметил, что друг ушёл в себя, ухмыляясь, будто слизеринец. А это не комплимент со стороны гриффиндорца. — Да хоть один бы продержаться и не быть уничтоженным своими же фанатами, — Рон прыснул, вспоминая прошлое, где Гарри так часто любили поливать грязью. «Я больше похож на Тома, нежели думал. Мне нравится». Гарри заметил, как на него смотрели Нотт и Забини, пришедший к другу. Они, как никто, заметили его прищуренные зелёные глаза, пылающие желанием изменить мир к лучшему. Без войны. И слизеринцы не осудят. Они и сами бы немного изменили мир, но после войны было сложно найти баланс. Всему своё время. Шеклболт и Гермиона найдут баланс, а Гарри поведёт всех в будущее.  

***

Нотт нагло вошёл в новый кабинет Поттера и положил на стол отчёт по делу на Стюарда. — Разве этим должен был заняться не Рон? Он глава Мракоборческого центра, — хмыкнул Гарри. — Да, но ему сегодня к Стюарду с женой на шесть часов. Перенесли записи. Какие-то форс-мажоры. Я подумал, что ты точно возьмёшь у него отказ от поиска нападавшего. Всё равно все тебе потом передают, смысл делать дважды эту работу, — мечтательно протянул Тео, выглядывая в окно. — Говори, что ты хочешь. — Ничего. Мне досталась девушка, я получил повышение. Меня всё устраивает. — Нотт, — попросил Гарри, тяжело вздыхая. — Что не так? — Объяви о ваших отношениях официально. Джинни мне очень нравится. — Давай честно: в первую очередь она героиня войны с Орденом Мерлина ІІ степени, — Нотт улыбнулся. — Твой род идёт с Италии, ты имеешь там виноградники, но здесь твой отец был другом Волдеморта. Как он тебя не оклеймил, до сих пор загадка. Тебе нужна прочная защита в обществе. — Мой отец не так провинился, как Люциус, — хмыкнул Тео. — И не мой отец бросил крестраж в лапы Гарри Поттера, — тут уже Гарри улыбнулся, вспоминая дневник. — Пожалуйста, сделай так, чтобы о вас узнали до того, как ты даже официально об этом объявишь. Рон сегодня ушёл с работы в три. И больше не вернётся. Прошу. Почти шесть. Твой друг и его брат с беременной женой придут ближе к шести к Стюарду. — Мне и самому не нужно, чтобы Джинни питала надежды на Стюарда. Он — мой. — Спасибо, — улыбнулся Тео. — Я знаю, что благодаря тебе я получил очень много, Гарри, и я рад, что ты понимаешь меня, пусть и преследуешь свои цели. — Всё хорошо. Ты мне плохого никогда ничего не делал и моих друзей не оскорблял. Ты не был свитой Малфоя, пусть и дружил с ним. — Ты ему подарил Мунго. — И он будет помнить это, а ещё он друг Томураса. Я доверяю Драко Малфою, как бы это абсурдно не звучало. Что ж, пять часов, пожалуй, на час раньше сегодня уйду домой. Мне нужен письменный отказ гражданина другой страны. Мерлин, он же ещё и американец! — Да, и Блейз очень надеется, что отказ будет, иначе ему придётся общаться с посольством Америки. — Где сам Блейз? — Журналистов посылает и пытается доказать, что на Томураса Стюарда никто не нападал. Что это слухи. Гарри быстро ухватил плащ и покинул кабинет, зная, что эльфы закроют всё равно. Тео выдохнул и решил найти Блейза, чтобы сказать, что всё под контролем. Им скандала с Америкой не хватало, они там все ненормальные.

***

Гарри вошёл в больницу, где работал Томурас, в половине шестого. Рон, Гермиона, Джордж и Анджелина сидели в приёмной, хихикая. Мария уже сообщила им, что доктор принимает ещё одни роды, и те согласились ждать до последнего. — Гарри? — удивилась Гермиона. — Привет, ребят. — Добрый вечер, мистер Поттер. Доктор Стюард принимает роды. — Спасибо, Мария, — улыбнулся мужчина, а секретарша сразу поняла, что пациенты Уизли родственники бывшей жены Гарри. — Что ты здесь делаешь? — удивился Рон. — Нам нужен письменный отказ Стюарда о поисках нападавшего, — прошептал Гарри, чтобы Мария не услышала. — Журналисты уже налетели на Блейза и, если до утра этого отказа не будет, то посольство США даст о себе знать. — Блин, Гарри, прости, я знаю, это была моя работа, но… — Рон, у тебя есть Симус. Он твой заместитель. Послал бы его, — Гарри ворчал, но на самом деле в душе радовался, что увидит Волдеморта — мысленно можно и так называть — раньше, нежели ожидал. — Добрый вечер, — Томурас ворвался уставшим в приёмную, но с улыбкой на лице. — Мария, Джулия Темпелтон родила мальчика, дальше за ней будет наблюдать доктор Грейс, я беру выходные на четыре дня. Даже в выходные никаких ночных дежурств. — Да, доктор Стюард. — Итак, миссис Уизли… — Томурас посмотрел на записи. — То есть, миссис Гермиона Грейнджер-Уизли и миссис Анджелина Уизли, так? Томурас обернулся и сразу расплылся в счастливой, нежной улыбке, глядя на Гарри, который поиграл бровями, улыбаясь, удивляя реакцией Анджелину и Джорджа, но те решили спросить после. — Гарри. — Мне нужен твой письменный отказ от одного дела. — Хорошо. Раздеваться никому не нужно будет при посторонних, у меня там есть отдельный кабинет, если нужно, поэтому, коль вы как одна семья, то прошу за мной. — Гарри, идём с нами, — предложила Гермиона. Поттер был рад войти со всеми, чтобы слухи быстро пошли по миру. Первыми вошли Рон и Гермиона и заняли диван, Джордж и Анджелина сели на два стула перед столом, а Гарри нагло уселся за этот стол, откидываясь на спинку стула. Томурас улыбнулся наглецу. — Надеюсь, это я закалил твой характер. — Во мне почти семнадцать лет жил крестраж, а мой отец был задирой школы, здесь смесь, мой лорд. Том сглотнул, а член дёрнулся. И пускай парселтанг был неизвестен всем, но только Гарри мог заставить сглотнуть Тёмного лорда Волдеморта. Анджелина и Джордж вопросительно посмотрели на Гермиону с Роном, которые притворились, что не видят взглядов. — Итак, вы желаете узнать пол ребёнка, верно? — Да, — прохрипела Гермиона. — У Гермионы Грейнджер-Уизли это первая беременность, а у Анджелины Уизли — вторая. Первый ребёнок кто? — Мальчик, — улыбнулся Джордж. — Фредерик. — Хорошо. — Доктор Стюард, — Мария обращалась по телефону к мужчине. — Да, — он нажал кнопку. — К вам на учёт хочет стать Одри Уизли, — Томурас удивлённо уставился на всех присутствующих, которые захихикали, не каждый год столько Уизли рождается. — Она говорит, что ей рожать уже в феврале и стояла она где-то в частной клинике Лондона, но данных я в системе не вижу. — Ничего. Гарри Поттер — великая шишка, он всех родственников скрывает. — Поняла, — хмыкнула секретарь. — Запиши на понедельник на десять утра, — Том отпустил кнопку. — Ещё один брат Уизли? — Да, у Перси тоже первенец. Они ждут девочку, — ответил Рон. Томурас подошёл к Гермионе, протягивая ей руку, и та подала, вставая с дивана. — Не шевелитесь. Том напустил какие-то чары, вокруг Гермионы летало очень много ярких искр, что нравилось всем присутствующим. — Итак, девочка, — Гермиона восхищённо пискнула, ведь изначально желала дочку. — Срок родов — 42 недели — 22 мая — воскресенье. Ребёнок родится раньше, обычно до 42 недели доходят единицы. — Вот это точность, — восхитился Рон, не понимая, как в искрах что-то можно увидеть. — Садитесь. Анджелина Уизли. Женщина подала руку Томурасу и тоже встала. Снова было море искр, правда они были менее яркими. — Яркость меньше, — обеспокоился Джордж. — Потому что срок маленький, — ответил Стюард. — Итак, 42 недели припадают на 9 июля. Ребёнок может родиться и в июне, — хмыкнул Стюард. Женская энергетика. — Три девочки. Три кузины в один год пойдут в Хогвартс, — кричал Рон, радуясь. — Бедный Хогвартс, — хмыкнул Гарри, а Томурас встал возле него, улыбнулся, и у Гарри поплыли мозги, видя эту белоснежную улыбку. Он уже представил, как эти зубы оставят следы на его шее. — Как же я скучал, — вырвался парселтанг у Гарри. — Я тоже, малыш. Пальцы рук мужчин переплелись и Анджелина это заметила первой. Гарри встал с кресла, уступая место Стюарду. — Рон, заберёшь заявление. Я завтра на работу не приду. До понедельника меня не будет. Рон сразу понял, кто причина того, что друг берёт выходные за свой счёт. Джордж и Анджелина вывели Гермиону в коридор, дабы допросить, и гриффиндорке ничего не осталось, как дать ответ. Она знала мало, только утренние слова Гарри. Рон остался стоять и глядеть, как Гарри сел на колени Стюарда и начал ему диктовать, что нужно написать. Рон глазам своим не верил, ведь Гарри и Том явно желали друг друга до беспамятства. Дверь в приёмную была приоткрыта, Джордж с женой хорошо видели, что происходит. — Если твоя семья мне хоть слово скажет, то напоминаю, Рон, Джинни этой ночью спала с Ноттом, — Гарри протянул заявление Стюарда о том, что не нужно искать нападавшего, а значит Блейз может заявить, что нападения не было. — Гарри, я не думаю… — Не нужно думать, я уже всё вижу. Гарри в упор смотрел на покрасневшую Анджелину и недовольного Джорджа, а Рон обернулся и закатил глаза. Сейчас он разнесёт брата и его жену. — Сведения Джинни записаны, как отчёт, ведь она была главной подозреваемой в нападении. Она сама написала, что трахалась с Ноттом, и он это подтвердил. — Я поговорю с ними. Извини, Гарри. Это твоя жизнь. — Планы ваших консультаций Мария пришлёт электронной почтой. — Спасибо, доктор Стюард. Хорошего вечера. Рон улыбнулся Гарри и тот сразу оттаял. Рон не был виноват в реакции брата, да и другу ничего не предъявлял. Уизли оставил кабинет, а Том сразу провёл языком по шее Поттера, сжимая его бёдра. — Сначала поговорим, — заявил Гарри. — Ужином угостишь? Я читал твою книгу, ты умеешь готовить. — Я отменно готовлю. И за пять лет я ни разу не готовил Джинни или себе, но тебе приготовлю, — Том буквально промурлыкал, обнимая Гарри. — Только не скрывай от меня никакой правды, Том. Я понимаю, что ты был безумцем, и план воскрешения придумал безумец, но этот безумец всё равно ты. И как бы из-за тебя не умерла твоя дочь, я хочу знать. Том обожал Гарри за то, что тот умел складывать пазлы, не видя всей картинки. Из-за Тома и правда умерла его дочь Дельфина. — Хорошо. — И, Том, — оскалился Гарри, поднимаясь с его колен, а Том уже и так понял, что попал каким-то местом, — мой эльф — Кричер, он очень предан и был предан Регулусу. — Он будет мстить? — удивился Том. — О, он не будет мстить, если я не прикажу, но он легко покрывает матом, если ему кто-то не нравится. Уж извини, но я уважаю своего эльфа. — А своего парня? Поттер! Гарри засмеялся, говоря Тому, что посмотрит на его поведение. Том понимал, что эльф Регулуса не забыл поступка в пещере и точно не забыл, почему и как погиб любимый господин. А эльфы, в отличие от магов, видели души и могли выследить любого. Стюард закатил глаза, но не перестал восхищаться язвительностью Гарри. — Ты в душе слизеринец. — Малую частичку, — согласился Гарри, целуя губы мужчины. — Останешься у меня на ночь? Только… Я никогда не спал с мужчинами. — Я тоже, — честно ответил Том. — Я спал только раз с Беллой за всю жизнь, — Гарри удивлённо глядел на мужчину, желавшего власти и жившим своими целями, оттого и не привязывался ни к кому, но Гарри не привязывал насильно, всё случилось случайно. — Так, ты останешься на ночь? — Только если я буду спать возле обнажённого тебя. — Хорошо, но ты тоже будешь обнажённым. Том восхищался выбором своего сердца и обожал этот выбор. Сначала проклинал, но как можно проклинать того, кто превратился в того, кем мечтал стать Том?