Расплата

Шарль сидел на кухне и задумчиво пил чай. Как ни странно, но его мысли вновь и вновь возвращались к новому знакомому. Как бы ни старался доктор убедить Эрика в том, что его лицо не вызвало у него никаких эмоций, это было не так. Нет, конечно, Шарль не был впечатлительной барышней и видел в своей жизни всякое, но… Эти шрамы… Откуда они у этого несчастного? Ожог? Дуэль? Поножовщина в кабаке? Был облит кислотой? Ранение на поле боя? Шарль, сопоставляя увиденное на лице Эрика со своим предыдущим опытом, отсеивал одно предположение за другим. Тяжело вздохнув, доктор покачал головой и поставил кружку, с уже остывшим чаем, на стол. Эх… Стоит ли ломать голову над тем, что навсегда останется тайной? Из задумчивости мужчину вывел внезапный стук в дверь. Бросив быстрый взгляд на часы, Шарль, пожав плечами, направился к выходу. Кто бы это мог быть? Для девочек Мадам еще слишком рано… -Эрик?! — Удивленно воскликнул Дегре, увидев в полутьме лестничной площадки человека в рясе. Кто бы мог подумать, что он будет так рад снова встретиться со своим случайным знакомым! — Что случилось?! Заходи, рассказывай! Призрак, низко склонив голову, шагнул в квартиру и нерешительно замер. -Эрик, почему ты здесь? Что случилось? — Допытывал неугомонный хозяин. -Ты… Обещал мне помочь… — Хриплым, ничего не выражающим голосом, произнес Призрак, все еще не поднимая головы. — Мне не за чем жить… Я готов… По спине Шарля пробежал холодок. Он знал этот пустой, неживой голос… Не единожды за свою врачебную практику ему приходилось сталкиваться с чем-то подобным. -Что ты такое говоришь?! — Не сдержавшись, гневно воскликнул доктор. — Ты в своем уме?! Ты понимаешь, о чем просишь?! -Но ты обещал! — Скинув капюшон и пристально уставившись на Дегре, ответил Эрик. Сырое от слез лицо, шрамы, бледность вкупе со странно-пустыми, неживыми глазами… Эрик…- Стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче, вымолвил Шарль. — Послушай меня, я уверен, все не так страшно. Расскажи мне, что произошло… Она сбежала? Да? На секунду Призрак прикрыл глаза, и его лицо скривилось от невыносимой боли. Затем он, не обращая больше никакого внимания на своего ночного знакомого, направился к двери, чтобы навсегда покинуть эту квартиру. -Куда ты? Стой! -Крикнул Шарль, не ожидая такого поворота событий. — Подожди! -Ждать?! — Призрак вдруг резко остановился и, не оборачиваясь, воскликнул. — Чего ждать?! Она меня не любит и никогда не полюбит. Она думает, что я мертв! Она рада этому! Понимаешь?! Рада! Что мне теперь остается делать?! -И ты решил вот так взять и покончить с собой?! Просто пойти и прыгнуть с моста, повеситься, выпить яд или перерезать себе вены?! Правильно я тебя понимаю?! Эрик, все еще стоя спиной к Шарлю, произнес: — Я отпустил ее… К виконту… Скоро она станет его… законной женой… А я… Понимаешь… Если я не сделаю этого, то, что будет с ее душой?! Я не могу… погубить ее… -Эрик… — Настойчиво повторил Шарль. — Я уверен, все можно исправить… Все будет хорошо… -Хорошо?! — Призрак резко повернулся к доктору лицом, его глаза пылали. — Хорошо?! — Прижав руку к правой щеке, он закричал. — Ты видел меня?! Ты думаешь, в моей жизни может быть что-то хорошо?! Ты хоть представляешь, какого мне, когда все внутри разрывается от боли?! Ты представляешь, какого навсегда потерять свою единственную любовь?! Нет… Ты ничего не понимаешь… Потому что ты никогда не испытывал ничего подобного! НИКОГДА!!! — Пойдем. — Произнес Шарль, глядя куда-то в сторону странно-спокойным взглядом. — Я хочу тебе кое-что показать… Кто бы мог подумать, что за последние сутки Призрак дважды окажется в шаге от самоубийства и оба раза это закончится походом на кладбище. Сейчас, пробираясь между мраморными надгробиями и памятниками, Эрик сердито смотрел в спину Шарля. Если бы этот ненормальный не остановил его тогда, на мосту, все было бы уже кончено… Кристина была бы свободна и счастлива… А он находился там, где ему самое место… «Зачем я снова слушаю его? Зачем иду за ним, как послушная собачонка?!» — Сердито думал Эрик, по пятам следуя за Шарлем. -Наверно, все мы достаточно эгоистичны, чтобы считать свою боль особенной… Не правда ли? — Доктор, быстро обернувшись, вгляделся в лицо Призрака. — Когда-то я тоже думал, что страдаю больше других, что Бог несправедлив ко мне, хотел раз и навсегда покончить с этим… Произнеся эти слова, Шарль остановился перед одной из могил, над которой возвышалась статуя ангела. «Амели Луиза Дегре», — Гласила надпись на надгробье. «Умерла больше тридцати лет назад», — Машинально отметил Эрик. -Знакомься… Моя дорогая Амели… Мой первенец Эстер… Моя очаровательная малышка Люси… И мой единственный сын… Шарль… Шарль-младший… — Голос мужчины внезапно стал хриплым. — Через неделю ему должно было исполниться два… Только сейчас Призрак обратил внимание на соседние надгробия. Шарль Луи Дегре… Не дожил до своего двухлетия всего несколько дней… Люсиль Аделина Дегре… Умерла в возрасте трех лет… Эстер Виктуар Дегре… Незадолго до своей смерти отпраздновала пятилетие… -Скарлатина… Она унесла их одного за другим… А я смотрел и ничего не мог сделать… Моя жена… Я так и не смог сказать ей о смерти наших детей… Я потерял их всех… Одного за другим… И знаешь, что самое страшное? — Шарль, оторвав взгляд от статуи ангела, посмотрел на Эрика. — Самое страшное не просто потерять… Самое страшное, всю жизнь винить себя в случившемся… — Замолчав, Шарль снова перевел взгляд на памятник и долго, не мигая, смотрел на него, затем, слегка дрожащим голосом продолжил. — Я был совсем молод… Недавно получил диплом врача… Мы полюбили друг друга с первого взгляда… — Видимо, погрузившись в воспоминания, мужчина снова замолчал. –Но ее родители… Они прочили ей хорошую партию… А здесь я, бедный доктор… Они были против нашего брака… Амели ушла из семьи, бросила все ради меня… Когда родилась Эстер, мы были счастливы… Но я был молод и горд… Хотел доказать ее родне, что они ошиблись во мне… Что у нас все хорошо, и я в силах достойно содержать мою семью… Время шло… Родилась Люси, затем Шарль… Я брался за любую работу… — Смахнув подступившие к глазам слезы, Дегре вздохнул и продолжил свой рассказ. — Однажды вечером, когда мы готовились ко сну, в дверь постучали… Открыв, я увидел на пороге совсем молоденькую женщину… На улице была непогода, поэтому бедняжка вся промокла, дрожала, но настойчиво умоляла меня пойти с ней… Вид этой женщины не обещал мне большого заработка, но что-то в ней было такого, что я пожалел ее и, быстро собравшись, последовал за ней, даже не зайдя в детскую, чтобы поцеловать на ночь своих малюток. Придя к ней домой, я увидел в постели маленького мальчика. Он лежал в лихорадке и сильно кашлял… Признаюсь, те симптомы не показались мне предвестниками чего-то страшного… Я, как смог, успокоил мать малыша, выписал ему порошки, велел чаще поить ребенка и регулярно обтирать его холодной водой… Вернувшись домой, я застал на лестнице Эстер… У нас был своего рода ежедневный ритуал… Перед сном я всегда заходил в детскую и по очереди целовал каждого из моих детей… Я не знаю, что помешало мне сделать это в тот день… До сих пор не знаю… Как бы там ни было, Эстер, моя не по годам взрослая дочь, не получив обычного отцовского поцелуя на ночь, сидела на лестнице и терпеливо ждала моего прихода. Едва я переступил порог нашего дома, как дочка бросилась в мои объятия, и я, как часто делал в подобных случаях, схватил ее на руки и понес в детскую. Затем, поцеловав всех детей, я умылся и, счастливый, лег спать. На следующий день, рано утром, та женщина снова появилась на пороге моего дома. Оказалось, что ночью у мальчика на спине появилась сыпь. Признаться, после этого у меня мурашки побежали по коже. Едва увидев ребенка, я сразу понял, что это такое… Скарлатина… Ты не представляешь, что я тогда испытал… Придя домой, я долго осматривал своих детей, но они казались абсолютно здоровыми… Но моя радость длилась недолго… Первым заболел Шарль, затем Эстер, Люси и последней моя любимая Амели… Боже… Их лихорадило, они бредили, а потом… Один за другим… Умерли на моих руках… Все… Представляешь? А я, виновник их смерти, даже не заразился… Я собственноручно вырыл каждую из этих могил… Надеюсь, тебе никогда не придется узнать, что чувствует человек, закрывая крышку гроба собственного сына… Я не хотел жить… Боль была настолько сильной, что… Я ведь врач и мог быстро покончить с этим… — Шарль, прикрыв лицо руками, умолк. — Но знаешь… Потом… Я вдруг подумал… Имею ли я право так просто взять и распрощаться с жизнью? Имею ли я право лежать здесь, рядом с ними? Я, кому они обязаны своей смертью… Их убийца… Может быть Господь оставил мне эту никчёмную жизнь как раз для того, чтобы я своими мучениями искупил свой грех? Эрик изумленно раскрыл глаза. -Неужели после всего того, что произошло с тобой, ты все еще веришь в Бога?! Шарль, прикрыв глаза, долго молчал, тяжело дыша, затем, повернувшись к Эрику, уставился на него тяжелым, полным боли, взглядом. -Разве я имею право думать иначе? Ведь… Если предположить, что единственное, что нас ожидает после смерти, это холодная земля… Тогда зачем все это? Если нет ни Бога, ни рая, значит все, что осталось от моих малюток, это этот холм и давно истлевший прах? Да?! Могу ли я верить в это? Получается, что они пришли на этот свет лишь для того, что стать кормом для червей?! Да?! Мои дети… Моя кровь и плоть… Неужели они были рождены зря?! Думаешь, я могу считать рождение собственного сына ошибкой?! — Замотав головой, мужчина снова посмотрел на надгробья. — Нет… Они никогда не были ошибкой… Я знаю это… А еще я верю, что сейчас они счастливы там, и когда-нибудь… мы обязательно встретимся… На несколько минут на кладбище воцарилась тишина. Шарль, низко опустив голову, пытался совладать со своими чувствами, а Эрик, то и дело искоса поглядывая на доктора, обдумывал его слова. -Моему сыну сейчас было бы уже тридцать четыре года… Представляешь? Люси — тридцать шесть, а Эстер почти сорок… — Дегре рассмеялся своим мыслям. — Подумать только, моей дочери сейчас было бы почти сорок лет… Кстати, парень, а тебе сколько? -Тридцать… — Немного помолчав, ответил Призрак. -Хороший возраст… Еще столько всего можно успеть… Знаешь, Эрик, за все свои годы врачебной практики я понял одно: все в этом мире можно изменить… Все, кроме одного: нельзя воскресить мёртвых… Ты можешь заработать целое состояние, завоевать любовь и положение в обществе, завести друзей, изменить ход истории и даже покорить целые страны… Но для этого ты должен быть живым… Понимаешь? ЖИ-ВЫМ… Запомни это слово, и хорошо подумай, прежде чем сделать непоправимое… А еще знай, если та, кого ты любишь — жива, значит еще ничего не кончено… И даже, если ты сейчас считаешь иначе, не торопись… Возможно, когда-нибудь все изменится, и ты будешь благодарить Господа за дарованный тебе шанс… Если бы моя Амели была живы, видит Бог, я бы сделал все мыслимое и немыслимое, чтобы… -Но… Я не могу… Кристина… Что будет с ее душой?! Ведь она ни в чем не виновата! Но, если она выйдет замуж при живом муже… Что ждет ее на том свете? Я не могу позволить ей расплачиваться за мои грехи! -Если она так чиста и непорочна, как ты говоришь, если она действительно ангел во плоти… Тогда стоит ли чего-то бояться? Я уверен, Бог справедлив и, когда придет время каждому из нас предстать перед Создателем, он будет отвечать только за свои грехи… Нахмурившись, Эрик долго смотрел на надгробья, затем, чуть помедлив, спросил: -Как ты пережил все это? -Я работал… Много работал… Работал до потери сознания… Работал так, чтобы перестать что-либо чувствовать… — Честно ответил Шарль. — И знаешь, со временем это помогло… Боль немного притупилась или, быть может, я просто привык к ней… Кстати, чем бы ты хотел заняться? -Я… — Призрак замешкался. — Я бы хотел нарисовать ее портрет… Следующие несколько месяцев Шарль почти не видел Эрика. Мужчина, закрывшись в своей комнате, день и ночь рисовал портрет жены. В те редкие минуты, когда Призрак, после долгих уговоров доктора, все же покидал свое убежище, Дегре лишь горестно качал головой. Сильно исхудавший, с красными, воспаленными от постоянного недосыпания глазами, Эрик производил поистине страшное зрелище. -Парень! — Иногда не выдержав, начинал увещевать Шарль. — Ты заморишь себя голодом или умрешь от переутомления раньше, чем закончишь ее портрет! -Не умру… — Едва слышно отвечал мужчина и, нетвердым шагом, возвращался в комнату. Казалось, будто сознание Эрика на какое-то время просто отключилось и перестало реагировать на голод, усталость и недосыпание. Единственное, что еще побуждало Призрака жить — это желание как можно быстрее написать ЕЕ портрет. Она… В свадебном платье… Такая нежная… Такая красивая… Ее лицо, глаза… губы… волосы… гибкий, девичий стан… Боже… Написать ее портрет, вложить в него всю свою любовь и нежность — не это ли истинное счастье? Иногда силы окончательно покидали Эрика, его ноги подкашивались и он, не в силах встать, оказывался на полу, но даже тогда, сквозь красную пелену перед глазами, видел ЕЕ. Боже… Как часто, находясь в полубреду, он видел, как портрет оживал, и девушка в белом, подобно ангелу, склонялась, в улыбке, над ним. -Кристина… — Едва шевеля губами, шептал Призрак. — Моя Кристина… — Слезы бежали по его лицу, и он не верил своему счастью. — Ты пришла… Кристина… Обычно, когда туман в голове мужчины рассеивался, он, приподнявшись на локте, оглядывал пустую комнату и, все еще не желая верить в очевидное, отчаянно шептал: -Кристина… Где ты, Кристина? Вот и сейчас, вздрогнув словно от толчка, Эрик пробудился и обнаружил себя лежащим на полу. Должно быть вчера он потерял сознание прямо во время работы, потому что краски и кисти — все вперемешку валялось рядом. Подняв глаза на портрет, он с минуту, не мигая, смотрел на него. Его работа… Работа всей его жизни была почти готова… Осталось нанести несколько незначительных штрихов, немного поработать над фоном и… Что дальше? Жить? Но зачем? Умереть? Но как? Вдруг, вздрогнув, Эрик, широко раскрыв глаза, уставился на лицо жены. Не веря своим ушам, он, собрав последние силы, рывком соскочил с пола и, слегка пошатываясь, бросился к портрету: -Кристина? — Во все глаза глядя на изображение девушки, произнес Эрик. — Ты… Нет… Такого просто не могло быть! Он бредит, снова бредит… Он не мог слышать ее голос… Просто не мог! Но… Тогда что это?! Это же ее голос! Да! Ее! Он бы узнал его из тысячи! Неверяще вглядываясь в лицо девушки на портрете, Призрак, почти вплотную, подошел к холсту. Нет… Ему это показалось… Губы девушки, как и положено для нарисованных, оставались неподвижны. — Я заплачу! — Откуда-то издалека раздался женский голос, до боли похожий на Кристинин. Нет… Ему не показалось… «Может быть, она здесь?! Может быть она ищет… меня?!» — Вдруг пронеслось в голове Призрака. Не вдумываясь в смысл услышанных слов, Эрик, все еще ощущая слабость во всем теле, направился к двери настолько быстро, насколько позволяло его самочувствие. Дверь… Темный длинный коридор… Шарль, прислонившийся спиной к входной двери… -Кто там был? — Не выдержав, спросил Призрак. Его сердце отчаянно колотилось, ведь… — Мне показалось… -Эрик? Что ты здесь делаешь? Кристина… Неужели она была здесь?! -Мне показалось, что я слышал девушку… -Да, — Отмахнулся Шарль. — Не волнуйся, это от Мадам. А что? Тебе что-то нужно? От Мадам… Боже… Как я мог спутать голос моей любимой с одной из этих девок… Наверно, я действительно схожу с ума… -Нет-нет… Ничего… Мне просто показалось… -Эрик, ты плохо выглядишь… Разве это важно? Тук-тук-тук… — Раздался стук в дверь, и Эрик, с сожалением оторвав взгляд от полностью законченного портрета любимой, медленно направился к двери. Шарль, улыбаясь, стоял на пороге и держал в руках книги и какие-то свитки. -Это тебе… — Торжественно произнес мужчина, бесцеремонно вручая удивлённому Призраку увесистую стопку книг. -Что это? — Недоуменно глядя на доктора, спросил Эрик. -Книги… А еще статья… На китайском… Если мне не изменяет память, ты как-то упоминал, что знаешь несколько языков… -Но я не знаю китайский! — С раздражением ответил Эрик. -Значит выучишь! — Едва сдерживая улыбку, ответил Шарль. -Но… Ты с ума сошел?! Это не быстро… И вообще… Я не буду этого делать! -Еще как будешь! — Рассмеявшись, заявил Дегре. -Эрик, мне нужен перевод! Так что не теряй время зря и займись делом! Кажется, ты как раз закончил писать свой портрет… -Не мой, а ее… — Сердито пробурчал Призрак. Мужчина, расхохотался и, развернувшись на каблуках, поспешил прочь из комнаты Призрака, на ходу кидая: -Эрик, мне нужен этот перевод! Это вопрос жизни и смерти! Так что не будь таким упрямым и подсоби старику! -Да что б тебя! — Крикнул Призрак, с раздражением захлопывая дверь и буравя книги сердитым взглядом. — Почему именно этот старикашка попался на моем пути?! Как ни странно, но работа над переводом статьи быстро увлекла Эрика. Новый язык, новая письменность… Все казалось таким сложным и логичным одновременно… К тому же, сама тематика материала оказалась весьма актуальной для мужчины. За первой статьёй последовала вторая, затем третья… Как оказалось, Шарля интересуют не только достижения китайской медицины, но также британской, немецкой, русской, персидской… Эрик, не покладая рук, работал над переводами статей, чтениями медицинских книг, которые знакомые Шарля с удовольствием высылали доктору. Как-то раз Призрак, закончив очередной перевод письма Дегре с французского на немецкий, вдруг набрался смелости и приписал несколько строчек от себя по интересующему его вопросу. Не слишком рассчитывая на ответ, он был приятно удивлен, когда, в итоге, его опасения не оправдались. За короткое время Эрик смог наладить переписку с докторами из разных уголков земного шара… Куча писем, статей, книг на самых разных языках… Если Шарль и замечал что-то, то не подавал виду. Иногда, прочитав очередное письмо, Эрик подходил к зеркалу и долго вглядывался в свое отражение. Нет, никто из докторов не сулил ему излечения, но все же… Легкая надежда, что его лицо можно изменить, начала зарождаться в нем. Как бы отреагировала Кристина, если бы он перестал был таким ужасным? Шарль, как-то застав Эрика неподвижно стоящим перед зеркалом, улыбнулся и, подойдя к другу, произнес: -Кстати, я что здесь подумал… Ты ведь, кажется, неплохой художник… Так что подумай об этом… Однако надежда, которая буквально окрылила Эрика, длилась недолго. Буквально на следующий день, случайно взглянув на газету, лежавшую на столе, он замер. Знакомые имена в заголовке статьи, заставили сердце мужчины болезненно сжаться. Натягивая на ходу рясу, Призрак пронесся мимо изумленного Шарля, который крикнул вслед убегающему другу: -Эрик, куда ты?! Не получив ответа, Дегре лишь недоуменно пожал плечами и принялся за свои дела. Наверно, еще никогда в жизни Эрик не бегал так быстро. Хотел ли мужчина сорвать свадьбу или, быть может, просто в последний раз взглянуть на свою супругу? Так или иначе, когда он, тяжело дыша, появился у ограды церкви Марлен, все уже было кончено. Кристина… Его очаровательная Кристина, в шикарном белом платье, под руку с этим мальчишкой… Толпа, радостно приветствующая новобрачных и почтительно расступающаяся перед ними… Белый экипаж, украшенный живыми цветами… Да… Именно такую, поистине королевскую свадьбу заслужила его девочка… -Будь счастлива, дорогая… — Прошептал мужчина, провожая свою возлюбленную взглядом, полным боли и страдания. — Будь счастлива… «Тик-так, тик-так…» — Стрелки часов неумолимо приближались к полуночи. Эрик, то и дело поглядывая на циферблат, нервно ходил по комнате. Где-то в глубине дома другие часы пробили полночь. Лицо мужчины на мгновение исказилось от боли. Кристина… Его Кристина… Может ли он еще так называть ее?! Или уже нет?! Взглянув на свое отражение в зеркале, он вдруг, с особым ожесточением впился ногтями в больную щеку, разрывая нежную кожу. -Урод! Монстр! Чудовище! — Кричал Эрик, с каким-то извращенным удовольствием наблюдая, как струйки крови сбегают по его щеке вниз. — Это все из-за тебя! Из-за тебя!!! Слышишь?! Если бы ты не был таким… Урод! Мерзкое чудовище! Кровь и слезы, смешавшись, капали на одежду Призрака, но он, абсолютно не замечая этого, с ненавистью глядел на свое лицо. Резко развернувшись, мужчина схватил первый попавшийся стул и что есть сил, кинул его в зеркало. Дождь осколков посыпался на пол, но Эрик, не замечая этого, начал крушить все вокруг. Стол, стулья, мольберт, книги, газета о бракосочетании Кристины, какие-то бумаги, постель, мелкие безделушки на каминной полке — все оказалось на полу… Не обращая внимания на осколки стекла, Призрак, рыдая, опустился на пол и сжался там, желая лишь одного — умереть раз и навсегда. Кажется, скоро в комнату вбежал Шарль, он что-то говорил мужчине, но последний был абсолютно глух к увещеваниям пожилого доктора. «Боже, дай мне умереть…» — Молил наш поверженный герой. «Где я?!» — С недоумением подумал Эрик, глядя на нестройный ряд покосившихся крестов и свежих, безымянных холмиков. –«Неужели снова на кладбище?!» -Что встал? Копай давай! — Недовольно воскликнул стоящий рядом Шарль. — И поторапливайся! Раз-два, раз-два! Взглянув на непонятно откуда взявшуюся в руках лопату, Эрик согнулся и начал копать. -Кого мы хороним на этот раз? — Спросил Призрак, все еще до конца не осознавая происходящее. -Обычную уличную девку! Исподлобья взглянув на доктора, мужчина недовольно пробурчал: -Зачем нам это? -Разве она виновата, что осталась сиротой? Голод, холод, нужда… Попала к Мадам… Правда проработала недолго. Сам понимаешь… Забеременела… Сходила к одному коновалу и вот результат. Когда позвали меня, было уже поздно. Каменный живот, лихорадка… Я ничего не смог сделать… Она скончалась, держа меня за руку… И вот я здесь… -Но… Почему ты? -А почему нет? Разве ты бы поступил иначе? -Да… — Твердо ответил Эрик… — Как ее зовут? — Искоса взглянув на девушку в белом, лежащую на его плаще, спросил Призрак. -Они звали ее Bonbon. Но на самом деле ее зовут Кристина… Кристина Дае… На секунду Эрику показалось, будто его сердце сжали раскаленными тисками. Он буквально вылетел из вырытой ямы и бросился к лежащей на земле девушке. Кристина… Его Кристина… В простой белой ночной рубашке, с милым, ангельски-чистым личиком… Такая молодая и такая чистая… -Нееет! — Прокричал Призрак, прижимая к себе уже остывшее, но еще податливое тело любимой. — Это не правда! Нет! Это не Кристина умерла! Не она! А другая! Я знаю! Я сам видел! Моя Кристина никогда… Никогда… -Как непредсказуема жизнь… Да, Эрик? — За спиной Призрака раздался насмешливый голос Шарля. — Какое одинаковое начало и какой разный конец… Обе сироты, но одна была вынуждена продавать свое тело за кусок хлеба, пока другая блистала на сцене, одной было суждено безвременно сгинуть в безымянной могиле, пока другой — стать виконтессой де Шаньи… А что, если бы все случилось иначе, и твоей Кристине повезло чуть меньше? -Нет… — Призрак отрицательно замотал головой. — Такого бы никогда не случилось! Слышишь? НИКОГДА! Моя Кристина бы не стала… Никогда не стала… Продавать себя… -Ты в этом уверен, Эрик? Зловещий хохот разнесся по кладбищу, и мужчина, вздрогнув, открыл глаза. Сев на постели и убедившись, что находится в своей комнате, он вытер пот с лица и прошептал: -Это сон… Это всего лишь сон… Кошмар… Обычный кошмар… — Беспорядок к комнате недвусмысленно напоминал Эрику о вчерашнем. — У Кристины все хорошо… Она теперь виконтесса… И навсегда останется ей… С ней все будет хорошо… Я знаю… — Глядя на портрет любимой, как молитву, повторял Призрак. Успокоившись и приняв какое-то решение, мужчина встал и пошел искать Шарля. Да, он должен покинуть Париж и сделает это сегодня же, но вначале он должен поблагодарить Дегре за все. -Я уезжаю. Ночь… Кладбище… Мертвая Кристина… Мертвая девочка Мадам… Кристина на сцене Оперы… Кристина в грязном притоне… Девочка, продающая себя на улице первому желающему… Девочка, блистающая на сцене театра… Явь и выдумка — все перемешалось в голове Призрака. -Чем ты планируешь заниматься? Какое одинаковое начало и какой разный конец… Обе сироты, но одна была вынуждена продавать своя тело за кусок хлеба, пока другая блистала на сцене, одной было суждено безвременно сгинуть в безымянной могиле, пока другой — стать виконтессой де Шаньи… А что, если бы все случилось иначе, и твоей Кристине повезло бы чуть меньше? Ты когда-нибудь думал об этом, Эрик? — Одна… Один мой знакомый как-то сказал мне, что моя душа черна, как ночь… Я долго думал об этом… Она… Он прав… Я знаю, что на том свете меня будет ожидать раскаленная сковородка… Но… Я бы хотел… Хотел… Сделать что-то хорошее… Попробовать помочь некоторым людям… Что, если и от моих действий может зависеть будущее других людей? Что, если даже такой, как я в состоянии кому-то помочь? Конечно, уже поздно думать о своей душе… Но что, если Бог действительно милосерден, и у меня еще есть шанс хотя бы на том свете приблизиться к ней?!