Иная связь

— Мэвис? Ау, где ты? — следовал вопрос за вопросом от рыжеволосого парня, кто потерянно бродил по внешним боковым коридорам огромного корабля, спускался в трюмы и оглядывался по этажам, его зов растворялся в звуке приятного бриза, негромких переговорах служивых моряков и шума моря вокруг. Джонатан Лорэн погрустнел из-за отсутствия любимой девушки: он не видел её с самого рассвета ни в их каюте, ни среди главных чинов команды — Ван Хельсинги пожимали плечами и отнекивались королю, так как были заняты. Рыцарь ссутулился, низко опустил руки и медленно пошёл дальше, печально оглядываясь сначала назад на равнодушных наëмников, затем — по сторонам, а небо уже окрасилось в пурпурный цвет окончания светового дня. В обители капитана играли зажжённые в стекле огоньки керосинок, чтоб компенсировать убывающий день для освещения широкого стола, где была разложена большая карта с метками Тихого океана: — Острова Гавайи являются нейтральной территорией, — тихий голос Эрики плавно окутывал большую комнату, — мы могли бы… — Исключено. — Жёсткий мужской тон от высокой фигуры напротив отклонил идею охотницы. Морячка опустила глаза, замолкла, положив обе руки на край карты. Какое ещё место подошло бы для остановки и перевооружения «Наследия», чтоб обезопасить всех находящихся на борту от нападок ночных тварей? Внезапный кашель от собеседника привлёк внимание девушки, и она обеспокоенно взглянула на брата: — Легче не становится? — Какое там!.. — махнул рукой Люциус, прикрывая рот кулаком и сгибаясь едва не напополам. — Я не хотела, чтобы так всё вышло… — Ты тут ни при чём, — поспешил успокоить её Ван Хельсинг, чем удивил сестру: надо же, впервые белокурую ни в чём не обвиняли, хах, — не дрейфь, я фортовый. Эрика едва кивнула светловолосому, продолжила оглядывать его большими грустными глазами, один из которых был скрыт под привычной белой пиратской повязкой, и поджала губы в растерянности. С каждым днём её дорогому человеку становилось хуже из-за последствий разорванной связи с тёмной материей покойной графини, а наëмница ничего не могла поделать для помощи сиблингу, медицина была бессильна… Джонни шёл, не смотрел себе под ноги, оглядывая кровлю верхних частей судна и наконец-то увидел знакомый тёмный силуэт мелкой фигурки, сидящей далеко наверху. С улыбкой парень поспешил к месту, откуда можно было бы забраться наверх, но нигде не было лестниц или любых предметов, по которым можно было вскарабкаться. Лидер людей в непонимании почесал голову: как Мэвис там оказалась? Через миг парень упрекнул сам себя и тихо посмеялся над своей глупостью, ведь молодой носферату было всё равно на гравитацию: она могла спокойно ходить по любым наклонным поверхностям. Юная Дракула сидела на подобии плоской крыши покрытия катепала самого верхнего этажа корабля, выше были только гигантские паровые работающие трубы. Она слышала звук мелкого абордажного крючка, зацепившегося где-то сзади, но не двинулась с места, погруженная в свои думы. Тем временем Лорэн, тихо напевая себе мелодию под нос, с энтузиазмом держался обеими руками за верёвки, ногами переступал по стене. Забравшись на крышу, он с радостью увидел невесту, кто сидела к нему спиной. — Йоу, сколько же полезных вещей сюда помещается! — подал бодрый голос рыжий монарх, убирая скрученную верёвку в огромных размеров сумку для походов. — Не помню: знакомил вас или нет, но на всякий случай, Мэйви, рад представить тебе своего самого лучшего и надёжного друга — рюкзака! Рюкзак, это мышка; мышка, это рюкзак, — попытался пошутить Джонни, но заметив подавленное состояние брюнетки, стих и аккуратно присел рядом, пытался заглянуть в лицо возлюбленной, но она отворачивалась. Молчание было коротким, девушка больше не могла сдерживать накопившихся эмоций, уткнула голову в колени и глухо заплакала. — Милая, ты чего?! — вздрогнул парень. — Папа был прав: люди нас ненавидят!.. — сквозь слёзы констатировала Дракула. — Ты до сих пор расстраиваешься из-за тех типов, которые орали на всё королевство из-за нашей помолвки? — удивился Лорэн и боязно положил руку на плечо девушки. — Мэвис, нашла из-за кого переживать! Конечно, я всем сердцем любил и уважал своих подданных, но ровно до того момента, когда они показали свои истинные перекошенные лица, пхах. Те невежды не видели в жизни ничего лучше, кроме кос чеснока у дверей, что уж им говорить о нашей истории любви! На слова утешения жениха вампир всхлипнула, не поднимала головы, тёмные блестящие волосы свисали, скрывая лицо: — Что ж, теперь я изгнана из обоих миров враждующих народов. Мне нечего ждать и некуда уезжать. Я теперь буду, действительно, как отец. Лорэн не верил своим ушам, с болью слушая отчаяние носферату. Та встала на ноги, всё ещё не смотрела на парня и собралась уходить с крыши, как тут оба молодых услышали краткий свист откуда-то снизу. Кровопийца плавно подошла к краю, Джонатан вытянул шею, чтоб попытаться увидеть некто: — Эй, голубкѝ! — громкий насмешливый голос белокурого Ван Хельсинга соответствовал настроению и виду человека, кто поставил обе руки на бока и с улыбкой задрал голову вверх. — Сильно там не обжимайтесь: в этом году государство на манер советского не выдаёт квартир новоиспечённым семьям. От шутки Люциуса рыжеволосый король скривился и не спешил вставать с пригретого места. Мэвис с усталым выражением грустно глядела сверху вниз на экс-капитана: — А вам какое дело? — негромко спросила она. — Одну секунду, — заверил её моряк и обошёл широкую постройку, чтоб найти способ подняться к паре. Носферату не спеша вернулась назад, присела рядом с лидером человечества, так и не посмотрев на парня. — Ты теперь ни от кого не зависишь, любимая, — снова тихо заговорил Лорэн, — даже я в роли твоего будущего мужа тебе не указ, потому что ты — самостоятельная взрослая вампир, лучшая из всех, кого я знаю! И я буду несказанно рад, если ты позволишь идти с тобой рука об руку, вместе преодолевать все невзгоды и вдвоём радоваться дарам мира, жизни и своим победам. Наследная графиня сглотнула, по спине пробежали мурашки от столь прекрасной речи любимого Джонни, брюнетка пожалела о своих ранних словах уныния, ведь теперь она чувствовала себя на фоне рыцаря размазанной чёрной кляксой из-за своего плохого настроения. Мэвис сжалась и прижала уши к голове: как она вообще посмела выставлять себя сейчас жертвой, когда её возлюбленный практически отрëкся от короны, бросил всех своих родственников, спасаясь бегством, окончательно потерял какой-либо авторитет в глазах верховных охотников за нечистью? Он лишился всего, чем жил, тем не менее оставаясь оптимистом, а она — бессмертный вампир, — расстроилась из-за каких-то пустых наговоров от незнакомцев чужой расы. Девушка немного расслабилась, всё ещё не поворачивала головы к жениху, но бледное лицо её, наконец, украсила лёгкая улыбка. Вышедший из-за небольшой трубы вентиляции высокий блондин ступал по крыше тихо и аккуратно, улавливая хрупкую атмосферу между парой, которая сидела на спуске. Моряк на несколько секунд усомнился в своём решении, приподнял плечи, но ступил дальше: — Мисс Дракула? — тихий голос Люциуса заставил обернуться названную и её парня. — Если эта фамилия для тебя всё ещё актуальна, ведь теперь ты помолвлена, — неловко улыбнулся Ван Хельсинг, подходя к героям. — Считаю, что моя будущая супруга не откажется от двойной фамилии, ведь род с семьёй для неё очень важен, она любит их, — улыбнулся Джонни, с нежностью глядя на брюнетку. — Считаю, что невежливо перебивать, ведь я к девушке обращался, — беззлобно подтрунивал над рыжеволосым наëмник. — В общем, Мэвис, я принёс тебе кое-что…

« — Передай моей дочери, что я люблю её…»

Голос графини-Любви навечно впечатался в память белокурого мужчины и подначивал его поспешить вручить дар носферату. — В последний раз я спешно покидал дворец Джонни, однако в краткой потасовке с графом мне удалось ударить его так, что упырь не заметил — как из тканей его плаща выпал какой-то небольшой предмет… Я тут же посчитал нужным забрать это с собой, когда улетал прочь. При осмотре по прибытию на корабль стало понятно, что ни для меня, ни для других монстроборцев эта штука полезной не станет, а вот для тебя в качестве дочки Дракулы это нечто — в самый раз. Мэвис внимательно слушала блондина, смотрела снизу вверх и не торопилась подниматься с сидячего положения, пока Ван Хельсинг возвышался над их с Джонни парой. Всё то время Люциус трепетно держал какую-то плоскую коробочку, бережно проворачивая её в руках. Носферату принюхалась, прищурилась и медленно поднялась на ноги, вставая напротив моряка: — Вряд ли у тебя День Рождения сегодня, — ухмыльнулся охотник, не пересекаясь взглядом с пассажиркой, — напомни, кстати, когда? — Он уже прошёл, был двадцать восьмого сентября, — тихо ответила темноволосая. — Как будто мне это пригодится, — тряхнул головой белокурый мужчина, — однако вот, — он протянул нечто к девушке. Та посмотрела на картонную коробочку, обернутую чёрной лентой, украшенной гербарием из сухих ветвей шиповника и с мелкой биркой: «Для Мэвис на 118-й День Рождения от мамы».

***

Дракула во все глаза уставилась на подарок, до конца не веря тому, что видела… Куча мыслей пролетели в голове: подделка, уловка, насмешка от Люциуса? Человек угадывал подозрение в сменяющихся эмоциях на бледном лице и отрицательно мотал головой: — Не вскрывал и не смотрел содержимое, клянусь, — хмыкнул Ван Хельсинг и нетерпеливо ждал, когда вампир заберёт подарок. Носферату пришла в себя и робко протянула руки. — Если я не напомнила тебе о том — как гадко ты использовал облик Марты в своих целях, — то это не обозначает, что я забыла о таком, — строго сказала девушка, стреляя глазами в улыбчивый лик экс-капитана. — Всё давно закончилось, — дружелюбно оскалился моряк, — я не имел и не имею к графине никакого отношения. Молодая кровопийца фыркнула, задрала голову и на каблуках с высокомерием отвернулась от наëмника. Тот не ждал слов благодарности от создания сумерек, усмехнулся и удалился прочь. Всё то время Джонни сгорал от любопытства, ëрзая на месте. Мэвис села рядом, ещё немного посмотрела на шипы-украшения, трепетно провела пальчиками по бирке, любуясь красивым извилистым почерком матери. У Лорэна перехватило дух от столь сокровенного зрелища связи поколений сквозь века: — Это и вправду подарок Марты? — Думаю, что да — раз мистер Люциус выцепил, выкрал это у моего отца, — тихо промолвила вампир, — у нашего народа есть традиция: когда рождается детëныш, то оба родителя должны подготовить ему какой-нибудь дар на далëкую дату совершеннолетия. Вот и мама постаралась… Рыжеволосый услышал в дрогнувшем голосе невесты печаль и поторопил её открыть коробочку, чтоб девушка отогнала грусть. Внутри оказалась книга средней толщины в кожаном плотном переплёте, страницы за столетие слегка пожелтели, но подписи и иллюстрации на них были чётко видны: — Милый, смотри! Она рисовала… И… И писала стихи, — Мэвис улыбалась сквозь слёзы светлой печали, воображая Марту, которая трудилась над рукописью. Джонатан с милой улыбкой приобнял возлюбленную и придвинулся ближе, чтоб взглянуть на содержимое самодельной книги. Вампир начала тихо с выражением читать, строчки гласили:

Две тени в краю, так похожем на сон,

Услышали Дзынь, бьют сердца в унисон

Сомнения отбросив, они обнялись,

Ведь слышатся Дзынь только раз за всю жизнь…

Сегодняшней ночью сбываются сны:

Услышишь свой Дзынь — будь всегда рядом с ним…

Любящая тебя мамочка

Молодая Дракула прикусила губы, со всей любовью глядя на строчки и чернильные картинки, где графиня-Любовь изобразила себя и графа в тропических пейзажах Гавайи. Мэвис больше не плакала этим вечером, прижав книгу к груди и обнявшись с любимым человеком. Вдвоём с Джонни они ещё долго просидели на крыше в обнимку, любовались закатом и смотрели на зажигающиеся звёзды высоко в фиолетовом небе.

«Им всё не то, им всё не так

Куда ни плюнь, любой знает — как:

Как правильно делать, как правильно жить

В чём нет таланта, в чём нет души

Сидя на месте, глаголится смачно,

Да и видится явно получше всё

«Ты не сможешь, ты — неудачник»

«У тебя ничего не получится!»

Выглаженная одежда морской формы старшего помощника капитана состояла из пиджака, белой рубахи, брюк с удобными сапогами и фуражки с лакированным козырьком в придачу. Люциус не любил надевать головной убор, если он не был капитанской треуголкой... Ван Хельсинг одергивал неширокие плотные рукава с золотыми тонкими лентами по краям, встречал ранее утро в только-только посветлевшем небе. — Посмотри на себя, — сиплый грубый голос брата был в уютной обстановке каюты мужчины лишним элементом. Родственник не спешил вставать из своей кровати двухэтажной конструкции, на верхнем ярусе которой ночевал экс-капитан. Ладрон отдал свою большую каюту новым служащим «Наследия», Люциус после передачи командования сестре тоже остался без капитанской комнаты, так что ютиться под одной крышей им было не впервой: мужчины поставили двухъярусную большую кровать и заодно вспоминали — так же они ночевали в детстве, когда их на ночь заботливо укладывал отец, а послушать его сказки на ночь прибегала и маленькая Эрика, кто вечно скакала на нижнем этаже Люциуса и сидела вместе с ним. — Ты похож на рухлядь даже больше нашего прадеда в его время. — Без тебя знаю, что мой организм и внутренние органы не в восторге от сбитого режима из-за вырванной прежде энергии ночной твари, — спокойно отвечал Ладрону Люциус, не желая портить себе настроение в начале дня. Светловолосый моряк не торопился смотреть на сидящего в глуби каюту мужчину, продолжил спокойно собираться на работу, выдвинул ящики стола и в каком-то оцепенении медленно достал из бумаг развёрнутый свиток тёмной бумаги. — Спрячь-ка эту дрянь подальше и получше, — скривился русый наëмник, вытянув ноги в лежачем положении под одеялом, — я чуть не проболтался про это рыжему. — Вот, когда надо что-то запомнить, то у тебя вечно котёл дырявый, — процедил белокурый, — а когда прошу сохранить что-то в тайне, то всемирный Ладрон Ван Хельсинг ведёт едва ли не федеральные новости для всеуслышания! Спор был задушен в зародыше, ибо никто из братьев не желал метать перед другим бисер в словесной стычке, которая ни к чему не приведёт. Старший помощник капитана уложил загадочный свиток на второе дно одного из ящиков под ключ, отправился на утренний обход и стал невольным свидетелем разговора пары пассажиров: — Ты заслуживаешь самого лучшего торжества, а я, увы, в силу обстоятельств не в состоянии обеспечить своей любимой девушке прекрасной свадьбы… — Джонни, о чём ты толкуешь? — добрый голос Мэвис ласковой интонацией лился по кафе под открытым небом, где дуэт, видимо, решил позавтракать. — Я люблю тебя и хочу быть с тобой, так что лишний пафос нам обоим ни к чему. — Я прекрасно понимаю: ты — графская наследница, с детства была окружена роскошью, богатством. О, мышка, будь я сейчас при всей своей власти во дворце, то мы бы сыграли громкую свадьбу на всю округу! — парень через стол потянул руки, взял брюнетку за бледные ладони, приподнимая их и поочерёдно трепетно касаясь молочной кожи губами. Девушка захихикала: — Ты слишком себя накручиваешь, милый, но я рада тому, что теперь ты согласен идти под венец наперекор традициям, ведь мы так и не получили родительских благословений… Люциус подошёл ближе к плетённой из ветвей декоративной стене кафе, внимательно прислушался и насторожился грустному тону в последних словах вампира. — Мы же не совсем полностью нарушили традиции! — поспешил поправить Дракулу Джонатан. — Моим маме и папе ты о-очень понравилась, не говоря уж о братьях и сестре Дане. — Мне до сих пор жаль, что мы оставили всех их в замке… — Хэй, они сами пожелали быть там для защиты города и объяснения в случае обращения народа — куда запропастился их лидер, то есть я. Не переживай, я веду с ними переписку и они намерены переехать обратно в семейный коттедж в городке Санта-Круз, отдав замок на нужды общественности. Хм… А у тебя нет каких-либо других родственников, помимо графа? Мэвис смотрела на серое море за бортом, задумалась: — Есть, но они настроены так же, как и отец, если не хуже, — невесело ухмыльнулась носферату.

«В небе некрасивом кто-то выключает свет,

Когда-то было синим, только дома больше нет…

И все попытки к бегству тупо сводятся к нулю

Так мало было в детстве фразы: «я тебя люблю»

И если станет плохо, то мой номер на столе

В этом нет подвоха, просто так удобней мне

Сядем на дорожку, снова убегаю прочь

Папа, если можешь, то прости

Плохую дочь»

— Я могу помочь, возможно, — чёткий уверенный голос экс-капитана разнëся по площадке, мужчина твёрдой походкой вышел из-за ажурных стен заведения, направляясь к столику, где сидела пара. Лорэн выпрямился, оглядывая внешний вид моряка с иголочки и слегка опасаясь факта, что человек их слышал, а кровопийца, наоборот, была рада появлению знакомого. Несмотря на разное отношение к бывшему командиру судна, и Мэвис и Джонни поразились изменившемуся облику мужчины: серые цвета на плотной ткани придавали моряку статности, платиновые волосы аккуратно заправлены под светлую фуражку, а главным элементом вида была… Трость. Люциус шёл так же, как и всегда, но всё же хромота на одну ногу чуток его выдавала и, чтобы скрыть её, Ван Хельсинг опирался на поблёскивающую старинную опору, украшенную многими резными элементами. — Твой энтузиазм явно не соответствует твоему внешнему виду, — решил подцепить человека Джонатан, за что сразу же получил легкий пинок от невесты под столом. — Не жалуюсь, — простодушно ответил моряк. — Вы хорошо себя чувствуете, мистер? — обеспокоилась девушка. — Вас задели в бою? — Не-е-ет, в противном случае граф ударил бы по ноге с такой силой, что у меня отлетел бы позвоночник и никакая трость бы не помогла, — отшутился Люциус, а носферату неловко отвела взгляд, сжав пальцами ткань на коленках: едва ли не каждый день монстроборцы подвергались атакам её отца и переносили травмы. Когда ж весь этот кошмар закончится?.. — Скажем так… Моё тело не в восторге из-за того, что учудила твоя мамаша, — пригляделся к молодой Дракуле белокурый. Не успела брюнетка ответить грубому высказыванию о Марте, как охотник беспечно продолжил, — у всей беды одно начало: сидела женщина, скучала, так что на пару с моей сестрой её призрак высвободился, предоставив мне черёд дохнуть. В короткой паузе пара влюблённых мигом ощутила себя неуютно, обдумывая только что услышанное от экс-капитана. Того же совсем не заботила реакция собеседников, мужчина беспечно осматривал утреннее кафе с плетёными элементами из прутьев деревьев повсюду, в подтверждение своей фразе взял трость в обе руки, якобы сильно заинтересовавшись миниатюрой, венчавшей ручку предмета. — Я… Эм… — наследная графиня хотела что-нибудь быстро ответить ловцу, но до конца не понимала причинно-следственной связи между духом своей матери и поступком Эрики, когда та мечом разрубила незримые цепи в морском побоище и высвободила неупокоенную носферату. — Ван Хельсинг имеет в виду, Мэйви, — объяснял ей Лорэн, — что человеческая душа Люциуса была переплетена, связана, повязана, сколочена — выбирай любое понятие, — с призраком графини Марты очень долго и… — парень замялся, — при внезапном и сильном разрыве подобного симбиоза чаще всего происходит летальный исход носителя потустороннего «паразита». — Мэвис ужаснулась, прижав обе ладошки ко рту и отпрянув, монарх продолжил, стараясь не смотреть в глаза наречённой и не поднимать головы на рядом стоявшего монстроборца. — Нечто похожее на работу экзорцистов, когда те изгоняют беса из тела, только вот… Тут случай был немного иным, так как твоя почившая мама непонятно каким образом была прикована к человеческой особи в лице экс-капитана чуть ли ни с его рождения, если не раньше. Возможно, она и не хотела вредить охотнику, но неосознанно её сильная природа монстра в прошлой жизни вдобавок с мощной потусторонней силой в посмертии не отразилась позитивно в организме Люциуса. — Аплодисментов от лекции не жди, — саркастично вставил наёмник. — Мне очень-очень жаль, — расстроилась Дракула, извиняясь непонятно из-за чего, — что же будет с вами дальше?.. — едва слышно спросила ошарашенная вампир, с жалостью глядя на блондина. — Одному Богу известно. Может быть, стану заменять отказывающие части тела, как киборг в фэнтезийных книгах или ещё чего, а, возможно, завтра уже не проснусь, но я стараюсь ни о чём из этого не думать, — спокойно продолжил моряк, — нужно жить сейчас, а не потом, потому что никакого «потом» не существует. Возвращаясь к теме о призрачном симбиозе моего тела с духом твоей матери, Мэвис, хочешь верь, хочешь — нет: последней волей Марты было передать тебе то, что она тебя любит, но на словах такой факт звучит крайне пусто, поэтому от чёрной магии кровавой дани, которую изымал у графини очень долгое время для успешных охот, я могу искупить свою вину. — И… Каким образом? — со слегка угасшей улыбкой настороженно спросила брюнетка. — Благословить тебя и Джонни на брак, — простодушно ответил Люциус.

***

От заявления монстроборца Лорэн хотел расхохотаться, едва не свалившись с барного стула спиной вперёд: — Что?! — Что слышал, — огрызнулся моряк, с высокомерием на секунду взглянув на парня, а затем с прежней доброжелательностью посмотрел на вампира, — фантома Марты при мне уже нет, как всем известно, однако исполнение её последней просьбы от меня считается. Мы с ней были сцеплены так долго, что я считаю правым дело говорить от её лица, следовательно, теперь у тебя, Мэвис, есть «материнское» разрешение. Более того, я имею право поженить вас на борту нашего шикарного «Наследия». Таким образом, я искуплю вину не только перед покойницей, но и перед её дочерью. Дракула была поражена решительностью блондина и тем, как умело он нашёл обходной путь в решении вопроса закрепления уз между ней и рыжеволосым монархом: — Ты ведь больше не капитан! — вмешался Джонни, с подозрением глядя на пришедшего. — Бывших капитанов не бывает, — гордо ответил ловец, глядя перед собой на морской пейзаж, — бывшими являются только мёртвые командиры. Молодая графиня не спала этим днём, да и следующим тоже. Никто из Ван Хельсингов не обещал ей пышного торжества, так как все финансы тщательно береглись и экономились, но Дракула была совсем не против: за время своих странствий со ста пятнадцати лун она привыкла к простоте. Венчание решили провести тайно, для членов экипажа прикрыв всё бурным застольем в честь какого-нибудь праздника из календаря, особой фазой Луны или Солнца — первым, что на ум придёт. Вампир бегала из одной части каюты в другую, едва не порхала от предвкушения таинства, на ходу перебирая вещи из шкафов. По наброску Люциуса никаких лишних лиц в маленьком помещении воцерковлённого крыла корабля не будет, у всех матросов будет привычная ночь отбоя, так что на гостей расчёта нет, тем более при отсутствии родственников с обеих сторон жениха и невесты. Мэвис резко остановилась напротив иллюминатора, где с теневой части судна в пастельных голубых и розовых цветах неба виднелась луна. Брюнетка подошла ближе, любуясь видом, затем перевела взгляд на полочку около окна, где стояла книга из её именинного подарка. Девушка с любовью взяла предмет, провела рукой по качественной обложке с отпечатком утерянной семейной гравировки, соединявшей в себе инициалы Марты и графа Дракулы. Наследница точно была уверенна в подлинности рукописи, потому что вспомнила: при своём возвращении в отчий дом во время торжества её Ночи Рождения папа часто говорил, что преподнесёт дочери подарок от мамы, но в вёселой суете праздника про это забыли. Затем вся свора чудищ отправилась во Францию на праздник Дня дураков, и Дракула каялся, что не взял с собой оставленный подарок, а после известных событий и сама Мэвис позабыла о несостоявшемся сюрпризе. Только сейчас, когда девушка опять находилась вдали от дома, она получила заветную коробочку с лентой от совершенно чужого мужчины людской расы, но носферату была счастлива от материнского дара. Расхаживая по комнате, она перелистывала страницы, любовалась родным почерком и гадала — как бы Марта отнеслась к тому, что её дочь влюбилась в человека? В отличие от воспоминаний об отце, мысли насчёт мамы у брюнетки были самыми светлыми и тёплыми. Вальсируя с подаренной книгой, юная графиня начала напевать:

Боль — это иллюзия

Я меняю сознание

Больше я не боюсь её,

Я даю обещание:

Не предавать друзей и себя, не растерять этот свет изнутри,

Худшие дни отправить в обрыв и не считать…

…Сколько ночей я плакала в холоде

Попутно вампир надевала на себя длинное скромное платье темной ткани в пол, так как наряда невесты у неё с собой на борту не было, да он был ей и не важен: она прекрасно обойдется без фаты и букета. Радостная носферату вообразила себе позитивную одобрительную реакцию матери на её выбор супруга, а фантазия вырисовывала в центре комнаты сияющими линиями силуэт красивой женщины с королевской осанкой, смотрящей с уверенностью вперёд. Мэвис подбежала к вымышленному образу. Несмотря на то, что Дракула надумала себе, мол, графиня Марта, непременно, поддержала бы наследницу и её рыжеволосого жениха, но в стихах девушка просила прощения у родительницы не за человека, а за то, что долгое время сама жила в обмане замка Трансильвании, не ведая о происходящей войне. Зато теперь за короткий срок темноволосая смогла достичь новых высот, наладить контакт практически с целым королевством людей, неоднократно выручить из беды верховных охотников за монстрами и найти новые знакомства:

Ты прости меня, мама,

Я так была не права!

Но я взлетаю над пламенем потерь,

Изо всех сил открою другую дверь

И по новым правилам

Я начну заново

— Ты не идёшь? — Ладрон Ван Хельсинг лениво прохаживался по цеху и заметил сестру, которая сидела на балке высокой конструкции с непринуждённым видом. — Для чего? Чтоб увидеть окончательный крах статуса нашего лайнера? Наëмник улыбнулся: — Ладно тебе, я тоже не восторге от бракосочетания нечисти с сумасшедшим рыжим, но мы с тобой — доверенные лица Люциуса, да и молодожёнам будет приятно увидеть хоть кого-нибудь в пустующем зале. — Давно ты стал заботиться о других? — насмешливо спросила Эрика. — Что такое «забота?» Никогда не слышал этого слова, — пошутил русый матрос, с удовольствием слушая смех капитана. Ладрон пошёл дальше контролировать работу станков, а девушка задумалась, осматривая цех с высоты и вспоминая слова юной графини:

« — Ведь ты мой друг, правда? У меня никогда не было таких друзей, как ты».

Охотница отвела взгляд куда-то мимо всех объектов плавучего завода, ушла в себя и тихо безрадостно промолвила: — Могу сказать то же самое и о себе по поводу друзей, Мэвис… Арка из белых лилий словно светилась в лунном свете из верхних иллюминаторов стрелковых форм. Тишина из-за отсутствия оркестра со свадебным маршем нарушалась лёгкими шагами невесты, кто шла с лёгкой улыбкой небольшого смущения. Её у алтаря ждал молодой человек с огненными волосами и чёрном костюме, великоватом ему и снятым явно с чужого плеча. Джонни едва не всхлипывал от прекрасного внешнего вида возлюбленной. — Ты серьёзно притащил с собой рюкзак в качестве свидетеля?! — возмущённый шёпот стоящего по центру Люциуса Ван Хельсинга нисколько не смутил Лорэна: тот в подтверждение с улыбкой похлопал сумку по верху, не отрывая взгляда от Мэвис. Белокурый от выпада парня с уставшим выдохом приложил подушечки пальцев к переносице, закрыв глаза. Молодая Дракула торжественно поднялась по ступенькам вверх, вставая напротив восхищённого лидера людей и с интересом глядя на монстроборца, который в привычной морской форме светлых оттенков с элементами серых вставок ткани вместе с позолоченной немногочисленной отделкой с равнодушным видом не смотрел на влюблённых. У него в руках не было Библии, по которой свершается обряд бракосочетания. Джонатана этот факт совсем не волновал, а брюнетка решила, что это из-за того, что она — вампир. Пара ждала начала процессии, девушка посмотрела в ночной зал, где пустовали не все длинные скамьи: с её стороны на первом ряду сидела Эрика, которая сменила белоснежный китель ради этой ночи на нарядный комбинезон с открытым плечами, с оборкой вокруг декольте и орнаментом подсолнухов по всему костюму. Её открытые плечи, ключицы и длинная тонкая шея красиво смотрелись, если б половину верхней части не закрывали бинты… Мэвис уже и позабыла — охотнице наложили повязку, чтоб кожа раны из-за гарпии быстрее затянулась, так что для минимальных движений правой руки наëмница теперь сидела с фиксирующим бандажóм, проходящим лентами позади шеи и захватывающей в удержании согнутую в локте руку, как повязанная на ней косынка. В цвет наряду на левой половине лица была повязана лента, а жёлтый цветок украшал платиновые волосы. Когда обе девушки пересеклись друг с другом взглядами, то капитан приветливо помахала носферату, та ей обрадовано кивнула. Морячка, по-видимому, не решилась встать рядом с невестой в качестве её импровизированной свидетельницы из-за чувства неловкости, поскольку причинила ранее наследной графине много вреда. — Кхм-кхм! — настойчивый кашель Люциуса удивил пару, они проследили за направлением взгляда мужчины, повернули головы и увидели в глуби зала на средних скамьях со стороны Лорэна спящего Ладрона. Тот подпирал голову рукой и едва не заваливался набок, громко сопел. Дракулу позабавил вид уснувшего ловца из-за позднего ночного часа, Джонни нахмурился неуважению гостя, а бывший командир понял способ, каким можно разбудить брата. — Для закрепления данного межвидового союза в качестве моих обязанностей будет исполнена речь древнего гимна всех рас, — торжественно и громко объявил блондин. — Я не сплю, я не сплю! — встрепенулся Ван Хельсинг, сонно озираясь по сторонам. Оба зрителя медленно встали со своих мест после известия и гимне, Джонатан выпрямился, Люциус выкатил грудь колесом и сцепил руки в замок за спиной. Мэвис часто моргала, не совсем понимая обычая, который в данный миг являлся аналогией прочтению священного Писания при бракосочетании. Светловолосый мужчина, стоявший между влюблёнными, не то, чтобы импровизировал, а следовал почти забытому обряду, когда священники или высокопоставленные чины имели право благословлять представителей разных народов на женитьбу:

Все мы были когда-то частицами целого,

А потом разделили на чёрное-белое так смело мы

Вместе были когда-то крупицами вечного…

А потом мы решили уйти на конечные —

К сво-им полюсам

Никто никогда не делал такого обряда, а правила были написаны на бумажках у всех рас лишь ради галочки задолго до начала войны. Мелодичный голос Люциуса Ван Хельсинга эхом звучал по украшенному тёмному залу, даже огоньки свечей будто замерли от смысла строк. Моряк взял за руку сначала вампира, потом рыжего человека:

Вихрем знойных вьюг

Кружит Север-Юг…

Бриз несёт песок

На Запад и Восток

В спицах колеса

Наши полюса,

В центре всех миров

Роза их ветров

Мэвис замерла от торжественности происходящего, переводя восторженный взор с жениха на моряка и обратно. Она боялась пошевелиться, краем уха слышала, что другие два охотника негромко подпевали песне:

Мы пожинаем те плоды, что сами посадили

Мы против тех, кто против нас за то, что мы не с ними

Мы умираем от тех пуль, что продали мы сами,

И удивляемся тому, что происходит с нами...

В заключение старший помощник капитана соединил ладони девушки и парня, Джонатан аккуратно сжал руку невесты, переплетая пальцы и улыбаясь Дракуле:

Здесь не действует больше закон притяжения —

Плюс на минус отныне даёт отторжение и жжение!

Компас сломан, утерян контроль навигации:

Каждый ищет свой курс и свою дислокацию

На ро-зе вет-ров

Мы открываем душу вере, закрывая ум,

Мы копошимся на мели своих бесплодных дум

Мы расширяем кругозор в тюрьме своих квартир,

Не замечая за окном большой и сложный мир!

Рифмованные строчки ещё долго звучали тихим гулом под потолком, Люциус отступил на шаг назад от пары, держащей друг дружку за руки, пока Лорэн с трепетом надевал блестящее кольцо с драгоценным пальцем на безымянный тонкий женский пальчик: — Отныне и вовек! — закончил Ван Хельсинг, пустым взглядом смотря между влюблёнными, и менее официально добавил. — Я не буду говорить банальное: «можете поцеловать друг друга», сами решайте. Брюнетка почти подпрыгивала на месте от нетерпения и после позволения молодожёны с рвением кинулись друг на друга, крепко обнимая и нежно целуясь в губы. Король одной рукой прижимал невесту за талию, другой — обхватил женские лопатки, а девушка закинула прямые руки ему на плечи. Люциус равнодушно обошёл пару с согнутыми локтями, поднимая предплечья перед собой: – Я умываю руки...

***

Босые ноги бежали по тёмной зелёной траве, покрытой вечерней росой, и обеспечивали приятные ощущения по всему телу. Мэвис Дракула-Лорэн с заливистым смехом оббегала лес во время остановки лайнера монстроборцев для пополнения запасов провизии, потому что после ночных посиделок всей команды под крики пьяных матросов: « — Начальники, а по какому поводу гуляем?», когда весёлые соседи толкали интересующихся в бок, мол: « — А тебя волнует, Бобби? Капитан ж сказала, шо фаза Луны в благоприятном созвездии для удачи охоты на ночных тварей!» требовался немедленный забор пресной воды из-за обильного похмелья всего экипажа. Молодожёны из вампира и человека, о новом статусе которых никто из хохочущих матросов не знал, наблюдали за пиром в ночи и смеялись с забавных расслабленных людей. Пара старалась никак не выказывать своей радости после венчания, они были в той же торжественной одежде, которая как раз подходила к праздному застолью. Джонатан с рвением сжимал руку супруги под столом, та в ответ переплетала с ним пальцы и оба были по-настоящему счастливы среди простого люда. Верховные охотники в ту ночь тайной свадьбы сидели во главе длинного стола, заставленного горячими блюдами с пенной выпивкой. Ладрон с аппетитом уминал разную еду одну за другой, а вот два других Ван Хельсинга за весь пир практически не притронулись к своим тарелкам. Хотя у «Наследия» давно поменялся капитан, но высокие старинные стулья стояли в привычном порядке: Люциус сидел в центре, его сиблинги — по бокам. Блондин положил локти на стол, подбородком опëрся о сцепленные ладони и внимательно смотрел вперёд. — Что ж теперь будет? — спросила его Эрика, боясь чересчур сосредоточенного вида брата. — Ничего, — бездушно ответил охотник. — Люци, ты поженил короля людей и дочь графа Дракулы! — жёстче сказала девушка на упрямство родственника. — Ты сделал это правда из побуждений перед духом графини-Любви? — она поспешила перейти на шёпот, чтобы сидящий по другую сторону от белокурого ловца Ладрон не услышал их, запрокидывая голову в опустошении кубка с вином. — Для задабривания Марты? — вскинул брови Люциус и усмехнулся. — Нет. Я ненавидел её. Ненавидел практически также, как и то – во что она меня превратила... – Ван Хельсинг слегка откинулся на стуле, обводя руками свой облик. – Скорее, сделал это ей назло, чтоб она подавилась на том свете… У морячки сдавило грудь от злобы охотника, она скорбно опустила взгляд, не желая встречаться со сверкающими яростью глазами ловца: — Нельзя так говорить!.. — тихо пыталась внушить остатки этики мужчине белокурая. — Вряд ли б она сказала чего-нибудь лестное тебе, если бы дожила до наших дней, — стал раздражаться Ван Хельсинг. — Если правящий упырь узнает о церемонии, то… — В случае утечки информации монстр узнает только о том, что его дочь с человеком привёл под венец капитан, — перебил Люциус, распрямился и с хитрецой глянул на Эрику, — а кто из нас с тобой капитан? Девушка опешила, тут же ощутила сильнейший обжигающий прилив злости от совершённой подставы брата, зрачки её сверкнувших глаз сузились. В порыве ярости наëмница с размаху дала пощëчину сиблингу. У блондина неприятно кольнуло в шее, когда голова резко откинулась в вправо из-за внезапного удара морячки, но старпом сохранил ледяное спокойствие. В момент пощëчины невольно зажмурился, затем во внезапно наступившей тишине неторопливо открыл глаза и медленно взглянул на младщую сестру. Та вскочила со своего места, тяжело дышала: все подножки от Люциуса на протяжение всего времени, всей жизни знатно ей надоели, больше вынести она не могла... Капитан от накативших эмоций не могла выбрать, что конкретно выпалить ловцу, поспешила ретироваться из столовой, но остановилась у стула Ладрона. Русый поражëнно смотрел снизу вверх на Эрику, разразившаяся сцена отвлекла Ван Хельсинга от поедания плотного ужина, а вид охотницы, как разъярëнной фурии, заставил мужчину окаменеть. Блондинка не растерялась, схватила большой фужер с напитком и плеснула его в лицо наëмнику, вызвав новую волну испуганных вздохов у экипажа: – Не вам одним заниматься рукоприкладством! – едва сдерживаемым криком пролепетала братьям девушка, поочерёдно прожигая глазами обоих мужчин и припоминая тем их прежнее отношение в её адрес. – Презренные псы, это вам за всё, что вы сделали мне, тем более за скрытие информации о сватовстве со стороны некоторых жителей королевства!.. Как вы могли не сказать мне о таком?! Под оглушительную тишину очевидцев командир судна прямой уверенной походкой удалилась из большого помещения, покидая праздник. Люди переглянулись, боялись спрашивать и даже смотреть на Люциуса с Ладроном, а те остались сидеть на своих местах, не подавая виду о произошедшем. Матросы тихо сглатывали, аккуратно возвращаясь к приёму пищи и не поднимая голов на охотников.

«Чему учить, если сам не знаешь толком:

Нашёл себя или же снова в перетягах, гонках?

В фуршетах звонких, где суки ведутся на муки,

На грязи поруки… Я умываю руки»

– Какая же свадьба без драки, пускай мы и не русские? – криво улыбнулся Джонни, похлопывая по плечу насторожившуюся Мэвис. Дракула с непониманием посмотрела на Лорэна, тот вскинул брови. – Что такого? Я бывал в этой стране, где никакая свадьба без потасовок не обходится! – попытался приободрить брюнетку повеселевший парень.

***

Быстрый бег босиком по полянам, украшенным росой, как россыпью бусинок, бодрил и веселил. Мэвис остановилась, наслаждаясь свежестью ночи, с упоением растянула тело, потянулась вверх, разминая конечности. Пальцами ног перебирала по влажной траве, было щекотно, отчего вампир посмеивалась. Брюнетка посмотрела на местность вокруг себя: она выбежала к широкой лесной реке, спокойной в своих водах, но от этого не менее величественной. Вампир восхитилась масштабной панорамой пейзажа, опустила взгляд ниже к пологому берегу, услышав дальние напевы и увидев сразу несколько разожжённых костров. Носферату замерла, потому что огонь где-то на подсознании вызывал у неё не самые лучшие эмоции. Опасная стихия преследовала её с самого детства, с младенчества, с того самого пожара в поместье Дракулы, которое ошибочно считали сгоревшим из-за факелов крестьян, но то была задумка Марты, которая окутала дом своей магией, пламя которой не вредило вурдалакам: женщина хотела скрыть семью от агрессивных людей, но те оказались проворнее… Мэвис поёжилась от воспоминаний из жутких рассказов отца, а среди дядюшек слышала, что граф после во время набегов на человеческие деревни не любил лично поджигать обители неприятелей, несмотря на пережитое им, потому что сам вид горящих построек, какими бы они ни были, вызывал у теневого правителя ужасные чувства. Брюнетка потёрла ладони друг о друга, подула на них, как бы согреваясь в ночной прохладе, и вспомнила о собственных силах огня, которые не спешила в себе пробуждать. Долгое время она скрывала навыки абсолютно ото всех — от папы в том числе, — даже Джонни впервые увидел какой-либо признак пламени лишь на их первой ночёвке на борту лайнера монстроборцев, когда радостная кровопийца, забывшись, зажгла факелы в каюте одним щелчком. Молодая Дракула не была трусихой, а костры вдали были не то, чтобы большими, однако зажигались один за другим и будто бы совсем никем не контролировались. Девушка вытянула шею и пригляделась, насторожилась: нельзя было допустить пожара в столь прекрасном лесу! Песни усилились, темноволосая признала среди пляшущих языков знакомых моряков с их спутницами — боевыми девушками и женщинами, кто не побоялись идти в море вместе с Ван Хельсингами. Носферату расслабилась, вид весёлого экипажа корабля охотников её успокоил. Она подошла ближе, рассматривая наряды людей: те были одеты в странные льняные ткани — девы облачились в длинные неопоясанные платья, на голове у них было нечто из диких трав, у парней же морскую форму заменили свободные рубахи и широкие штаны, закатанные до колен и абсолютно все были босиком в странных танцах с прыжками. Мэвис обошла действо полукругом, не понимая происходящего и тут же приметила сидящую поодаль фигурку: кто-то расположился у самого края на камнях спиной к толпе и созерцал водную гладь. Вампир ускорила шаг, издалека узнавая капитана судна, но тут же притормозила: ей было крайне неловко за все прошедшие события, ведь она до сих пор так и не извинилась за резкие слова, которые выпалила в гневе в адрес человеческой фемины, а та после всего всë равно пришла на её импровизированное венчание. Эрика Ван Хельсинг пребывала в состоянии, схожем с медитацией, наслаждаясь полным умиротворением и не обращая внимания на громкий гомон соратников совсем рядом. Наоборот, морячка была рада празднованию экипажа, конечно, повод был не из-за тайной свадьбы наследной графини и людского монарха, но являлся не менее стоящим в пору войны. Самый длинный световой день в году не был не замечен жителями в истории, а в пору последних веков борьбы с теневыми тварями стал особенно актуален и все его знают под названием Ивана Купала. Охотница потянулась, с удовольствием вытягивая ноги, которые по щиколотки были погружены в тёплую воду прибрежья и выпрямилась, чуть откинувшись спиной назад. Она не помнила — с каких пор на её корабле отмечали этот праздник, присущий славянским народам, однако война объединила все рухнувшие из-за монстров страны и уже не существовало особых различий — кто к какой территории принадлежал. Главное, что людям весело в эти дни разводить костры, купаться, обливаться, веселиться и гадать, так что командование лайнера из года в год придерживалось летней традиции. Наёмница помнила, что праздник отмечался ещё со времён её деда, проводился при отце и оставался до сих пор. — Привет… — тихий девичий голос позади вывел блондинку из грёз, она без труда узнала его обладательницу. — Доброй ночи, Мэвис. Хах, из-за тебя, твоего новоиспечённого мужа и того венчания поздним часом мы с братьями окончательно собьём режим: вы, ребята, вырубаетесь днём и бродите по палубам ночами. – Ой… Вам это мешает? — Нам по барабану, сегодня мы не спим по другой причине, — Эрика кивнула головой в сторону хоровода. — Как раз хотела спросить… Какое это торжество? Что происходит? — с неловкостью улыбнулась Дракула, присаживаясь на камни рядом с человеком. — Ты не знаешь про праздник Ивана Купала? — искренне удивилась белокурая, широко открыв глаза и взбодрившись. — Это ведь людское торжество, так что-о... — протянула вампир, заложив руку за шею, и стыдливо отвела взгляд. — Не буду занудой, — улыбнулась Ван Хельсинг, — если кратко, то эта ночь танцев, песен, веселья и гаданий. — Гаданий? — заинтересовалась носферату, в глазах зажглись огоньки. — Верно, — девушка начала не спеша рассказывать кровопийце про разные приметы и свершаемые обряды людьми в день летнего праздника, а слушательница только сейчас заметила — капитан сама была одета в длинную льняную рубаху практически до пят, бурая ткань с лазурной вышивкой была закатана до колен, пока морячка окунала ноги с уступа валуна, на котором сидела, то и дело запрокидывала голову к звёздному небу. Лёгкая улыбка не сходила с загорелого лица, пиратской повязки для шрамов на глазу не было, платиновые волосы небрежным локонами спускались по длинной шее. Наследная графиня заприметила интересный головной убор соратницы — венок из одуванчиков: жёлтые цветы вперемешку с пушистыми белыми шапками созревших бутонов ярко мигали сквозь зелёные стебельки и листики. — Ва-ау, — Дракула потянулась к украшению охотницы, как заворожённый ребёнок. — О, кстати, это неотъемлемый атрибут столь магической ночи, — кивнула блондинка, — говорят: кто пустит венок по реке и побежит за ним, тот увидит своего суженного. — Мило. Ха, надо рассказать Джонни! — воодушевилась Мэвис, но потом сопоставила — парень явно знает о летнем торжестве. — А кто такой этот ванна-купальня? Наёмница тихонько рассмеялась от каламбура: — Ив-ан Ку-па-ла, — поправила она, — много споров на этот счёт, я точно не знаю, так как дата пришла к нам из Восточной Европы: кто-то приписывает его к языческому празднику, а некоторые христиане соединяют с днём рождения Иоанна Крестителя, в итоге вот такое название. — Отличный способ выбрал Иван отметить Ночь Рождения, — улыбнулась брюнетка, — ой, то есть «день». Вспомнила! Я что-то слышала о подобном празднике от русалок. — Да уж, без мавок никуда: они тоже участницы. — Правда? — округлила глаза вампир. — Это ведь праздник людей!.. — По преданию русалки или мавки, которые живут в реках и озерах, весной вылезали из водоемов, обитали половину лета в лесах, а как приходил Иван Купала, то наступала пора им уходить в подводное царство и больше не беспокоить народ до следующего года, — загадочным голосом рассказала Ван Хельсинг. — Получается, когда-то давно монстры и люди отмечали праздник все вместе?! — оживилась Дракула, хлопнув в ладоши, и едва не воспарила от радости летучей мышкой вверх. Эрика хотела посмеяться над наивностью девушки, но призадумалась и плавно повернулась к реке… Праздник-то древнейший, следовательно, всё могло случаться до начала войны?

«В ночь на Купала огнями манит колдовская дочь»

Диалог подруг продолжился под игрища развеселившихся матросов, моряков и их спутниц: люди начали прыгать через невысокие костры, нырять с разбега с берега в воду, задорно смеясь и обливая соседей всплесками тёмной воды. Незамужние девушки стали зажигать свечи и спешили к тихим заводям, чтобы украсить огоньками свои венки и пустить их по течению. Дуэт из капитана и графини с добротой и теплотой наблюдал за компаниями, над всей процессией недалеко из-за верхушек леса возвышался громадной фигурой чёрный корабль: «Наследие» бросило якорь совсем близко в месте, где река впадала в пролив. Ван Хельсинг ещё раз оглядела соратников по оружию и поняла — у всех были венки: некоторые жёны даже нацепили сплетённые цветы парням, а вот у теневой гостьи такого ещё не было. — Раз рыжий сейчас не с тобой, — негромко начала Эрика, — а гадания на суженого для тебя теперь не актуальны, — обе собеседницы рассмеялись, — тогда я сплету тебе венок или ты сама умеешь? Дракула отрицательно замотала головой, такими навыками странного плетения она не обладала. — Нестрашно, смотри — как это делается… — белокурая вынула ноги из воды, пересела на колени и выпрямилась. Вокруг фемин росло много цветов, но большинство бутонов были закрыты, спали до утра, однако множества прочих трав с красивыми листьями вполне хватило. Мэвис с присущей ей скоростью быстро собрала целый букет из растительности. Вскоре брюнетка поняла процесс рукоделия из природных материалов и с энтузиазмом сплела сразу несколько разнообразных венков, не уставая водружать их себе на голову, чем позабавила наёмницу. Та аналогично дополнила свой венок несколькими бутонами, поправила локоны и вздохнула лохматому виду волос. — У меня собой гребешок есть, одолжить? – предложила вампир. — Не следует, это ведь твоё личное средство. А вот ты тоже растрёпанная от ночных прогулок и беготни по лесу. Повернись спиной, давай расчешу. Дракула продолжала с усердием плести очередное украшение из цветов, от стараний немного высунув кончик языка, пока Эрика медленно пропускала сквозь пальцы её чёрные шёлковые волосы и проводила по ним гребнем. Охотница вспомнила одну старую песню и в процессе начала тихо напевать, посчитав ту подходящей к сегодняшнему празднику:

Собирались у реки

Да девки молоды венки плести

Дракула встрепенулась и широко улыбнулась: — О, я знаю эту песню! Плохо помню слова, но мотив знакомый. — Да? — Ага, мои тётушки часто её пели, когда мы гуляли вдоль ночных рек, также я слышала её, когда была маленькая и играла с дочерьми русалок, — брюнетка прочистила горло и подхватила строчки:

Расколется небо на день и ночь

По следам твоим, по полям — всюду дым…

Да явится во мгле Наяды дочь

В шелесте ветров, во гневе богов

Человек с заботливым видом и милой улыбкой продолжила аккуратно расчёсывать носферату, напевая:

С берега хотели суженного звати,

Да в реке той есть проклятье…

— Не слишком жестоко для милой песенки? — обернулась через плечо удивлённая кровопийца. Белокурая позабавилась её реакции, мотнув головой: фольклор был давним, так что не следовало воспринимать все слова всерьёз. Эрика пересела, снова любуясь большой водой в ночи, сонно перебирала свои волосы и заплетала недлинные локоны в косу, напевая:

Милый суженный, приди,

Да в косы ленты заплети,

Да будет вечностью нам счастье,

Да в реке той проклятье

На край носовой палубы медленно вышел высокий моряк, мерно постукивая тростью в такт услышанным издали строкам, которые подхватили все находящиеся на берегу люди. Люциус Ван Хельсинг внимательно наблюдал за экипажем, отправившимся на сумеречные гуляния, ответственно нёс ночной дозор. Увидел на мелководье двух девушек, которые несильно топали по поверхности, попадая брызгами друг на друга, и задорно смеялись. Молодой мужчина хотел было улыбнуться веселью своей сестры и юной Дракулы, но его лицо было опечалено, в глазах плескалось беспокойство. Тихо выдохнув, монстроборец плавно едва слышно запел, продолжая услышанную ранее песнь:

Заклинала жрица,

Чтоб любви напиться —

Нужно утопиться,

Камнем лечь на дно!..

Шмыгнув носом от внезапно накатившей грусти, охотник, не глядя, достал из-за пазухи свёрток бархатной чёрной бумаги, сжал его в руках, но не мог смять, разорвать или выбросить — не смел… Экс-капитан прекрасно знал содержимое, заучил его наизусть и ненавидел всем сердцем. Воспалённые бессонницей голубые глаза метнулись куда-то поверх бескрайнего леса. Блондин приподнял голову, осматривая дальние горы в направлении, за многий километраж по которому, возможно, располагался графский замок. Из уст продолжали литься злосчастные строчки и в неком опасении моряк не мог отвести взгляда от хребтов, представляя себе зловещие вершины обители Дракулы:

Плакали девицы, стоя у водицы,

Днём ему не спится, он бежит на

звон…