Иная связь

Сутулый парень посеменил между прочих монстров, отворачиваясь от улыбок разнообразных пастей, чтобы лишний раз не светиться, и встал сбоку, засовывая руки глубже в карманы каштанового цвета бридж в позе скованности. Лорэн поднял затравленный взгляд: на первом плане перед ним порхала фигура Эрики, которая стояла к юноше спиной и не видела — кого конкретно Люциус затащил на сцену. Джонни сжал губы, не решаясь окликнуть охотницу, да и не успел бы, так как та лёгким бегом отправилась к началу ряда добровольцев. Экс-капитан волчком вертелся вокруг сестры: блондинка выставила на руке поднос, прикрытый металлическим клошем, пока средний Ван Хельсинг громко говорил: — Тот, кто напугает милую подругу Квазимодо, и станет полноправным монархом сегодняшнего праздника! Под гул зрителей Эрика открыла крышку, под которой сидела… Крыса. Обычная серая крыса с самым равнодушным выражением морды в мире. Джонатан остолбенел. Напугать? Он никогда в жизни никого не пугал! А по виду Эсмеральды можно было смело сказать — за свою жизнь грызуна та явно навидалась различных физиономий настоящих монстров. Впрочем, отступать было уже нельзя, так как с верхних досок на сцену спрыгнул Ладрон в своём сером парике и изумрудном узорчатом запахнутом плаще. На боках головы красовались длинные накладки волчьих ушей, на лице нелепо прикреплена морда с чёрным носом, а на крупные ладони надеты когтистые меховые перчатки. Его младшая сестра подносила поднос с крысой каждому из участников, а те старались — как могли: рычали, орали, шипели, кто-то даже выдыхал огонь, но питомице Квазимодо было всё равно. После безразличной реакции крысы, Эрика Ван Хельсинг с прикрытыми веками отводила ношу чуть назад, пожимая плечами, и старший монстроборец сильным пинком ударял неудавшихся страшил под зад. Выбывшие участники носом вперёд летели вниз, а Люциус, согнувшись, приставлял два пальца ко рту и громко освистывал нечисть после каждого проигрыша. Лорэн, прогнувшись назад, наблюдал за стремительно уменьшающимся числом желающих и подмечал — что пинки Ладрона были настолько сильными, что, видимо, матрос вкладывал всю душу в безнаказанные удары монстров. Капитан «Наследия» изящными шажками подлетела к последнему участнику, аккуратно одной рукой держа поднос с крысой и даже не глядя на рыжеволосого, но как только белокурая встретилась взором с карими глазами, то с испуганным вдохом отпрянула от короля людей. — В чём дело? — зло прошипел в глубине сцены русоволосый моряк, плотнее затягивая пояс на своём плаще с рунами друидов. — Не медли: быстрей начнём — быстрей закончим! Девушка не двигалась, ладонями вцепившись в большую тарелку с сидевшей на ней Эсмеральдой, и сверлила остекленевшим взором ссутулившегося Джонни. Лорэн же, неловко улыбнувшись блондинке, решил спасать ситуацию самому и, вынув руки из карманов, медленно подошёл к серой крысе. Растопырив пальцы, парень с криком напрыгнул на грызуна, скалился и так и этак, высовывал язык, закатывал глаза. Затихнув в ожидании испуга подруги Квазимодо, Джонатан не угадал своих надежд: Эсмеральда, стоя на задних лапках, посмотрела на него полуприкрытыми глазёнками полного равнодушия и громко пискнула, отчего юноша с криком отскочил назад, запнулся и упал на спину: кого-кого, а крыс он на дух не переносил. К спешно вставшему на ноги и оттряхивающему свой огромный пиджак от пыли парню подошёл ряженый «оборотень», с лёгким испугом и разочарованием оглядывая рыжеволосого: — Ваше Величество, ты что ли? — шёпотом спросил Ладрон Ван Хельсинг. Расстроенный Джонни раскрыл рот, но ничего ответить не успел, так как на всю притихшую округу раздался надрывный вопль: — Челове-е-ек! — заорал Квазимодо, сидевший в своём деревянном выкрашенном дешёвой краской троне. — И так их немало на наших рынках пасётся в качестве гнилой подкормки для вампиров, а этот посмел зайти в обитель Нотр-Дама! — скрюченным пальцем со злым выражением безобразного лица указал он на растерявшегося Лорэна. От неожиданного крика горбуна Эрика выронила поднос, отчего крыса с презрительным писком побежала прочь, а посуда со звоном покатилась на ребре по сцене. Люциус в ужасе обхватил обеими руками свою голову, взлохмачивая пальцами платиновые локоны, и во все глаза глядел на лидера людей, так глупо выдавшего себя из-за медвежьей услуги самого экс-капитана. Кажется, вертикальные зрачки блондина стали ещё уже от испуга, пока он сжимал зубы с клыками. Пришедшая в себя толпа монстров после паузы начала спешно переговариваться: — Это не маска… — повысил голос человек-амфибия, осматривая рыжеволосого юношу. — Ты прав, Марти: это его лицо. — Испуганно продолжил, тыча пальцем в Джонни, мистер Хайд — зеленокожий монстр в высоком цилиндре и смокинге с пастью, напичканной острыми зубами. — Он ужасен!.. — приложила гибкие отростки к груди и взвизгнула молодая самка антропоморфного существа, где конечностями вместо ног и рук служили длинные щупальца. — Погодите-ка, он похож на меня! — раздался бас издали. Передние ряды синхронно развернулись. В толпе возвышался массивный силуэт монстра Франкенштейна. Своим толстым пальцем он указывал на перепуганного замаскированного человека, но на его лице играло искреннее удивление, а не страх. — Эй, дружок, ты случайно не из Германии? Пока отовсюду слышались шепотки, а наряженные люди на сцене оцепенели окончательно, не в силах выдавить из себя ни слова, — на главных высоких зрительских местах медленно поднялась тёмная мужская фигура. Граф Дракула выпрямился во весь рост, даже издали кажущийся артистам нависающей долговязой угрозой, пока Мэвис в соседнем кресле закусила зубками костяшки своего кулака и сжалась в комочек, опасаясь издать малейший звук рядом с отцом. Верховный вампир прищурил светящиеся синим глаза, присматриваясь к подозреваемому.

***

Франкенштейн, не получив ответа, громкими шагами и со злым фырчанием направился к сцене, а монстры перед его огромной фигурой спешно расступались, не желая попасть под широченные ступни нежити. — Кто это такой?! — громким голосом спросил монстр, указывая со своего гигантского роста на сжавшегося в мелкую фигурку Джонни. Тут же позади инфернала на высокий барабан уселась молодая вампир, сложив ножки друг на друга и простодушно объявляя: — Твой племянник — Джонни-Штэйн. Верховный вурдалак в непонимании нахмурился и обернулся на соседнее кресло рядом с собой, которое уже пустовало, так как дочь точëным силуэтом вспорхнула над площадью и легко назвала гостям прерванного праздника имя незнакомца. Полноватый рукастый мужчина повернулся к племяннице, быстро моргая и приподнимая сшитую бровную дугу: — Нет у меня родственников… – настороженно сказал он Мэвис. — Ты что не помнишь? — раздался негромкий голос за широченной спиной, и Франкенштейн вновь развернулся обратно, созерцая внизу на сцене – как к проглотившему язык рыжеволосому быстро подошла белокурая танцовщица в наряде пастельных розовых цветов. Девушка положила загорелую ладонь на широкий наплечник потёртого пиджака парня и не отводила взгляда с лёгкой неуверенной улыбкой от взрослого монстра. — Шестой кузен двенадцатой тёти… — Со стороны правой руки! — мигом влился в тему Лорэн, быстро перебирая пальцами своей выставленной вперёд вверх ладони и улыбчиво кивая высокому Фрэнку. — У тебя родня есть? — с непониманием спросил у собственной бледной конечности монстр, приближая её к лицу. — Если бы твоя рука могла говорить — она бы поведала, что у её первого владельца был брат, — увереннее молвила наёмница. — А у того — супруга, — кивал Джонни, поглядывая на высокую соседку. — Которую «кх-хр…» — уверенно продолжила Эрика Ван Хельсинг, наклоняя голову и прикладывая тыльную сторону ладони и к длинной шее, явно изображая гильотинирование. — …за убийство свиньи! — развёл руки в стороны, пожимая плечами парень, соглашаясь с каждым словом капитана. — Моя рука в родстве со свиноубийцей?! — повысил тон с испуганными нотками мужчина, оглядывая свою толстую кисть. — А что — круто! — улыбнулся он. — Ну, привет, родственничек, — Франкенштейн нагнулся, обеими руками схватив запястье людского короля и с силой пожимая, отчего рыжеволосый едва не испустил дух, подкидываемый монстрическим рукопожатием и ударяясь ступнями о сцену при каждом приземлении. Мэвис Дракула, сидевшая рядом с действом, улыбнулась миловидному виду растрёпанного жениха и мысленно радовалась своей идее, которая спасла всех — и монарха и охотников за нечистью.

***

— Так что нам с ним делать? — недоверчиво заголосила толпа скучковавшихся у сцены оборотней, мумий, призраков и прочих тварей. — Дамы и господа, только без паники! — выступил вперёд Люциус, отчего в тишине бубенцы его одежды звонко брякнули, а сам мужчина явно быстро схватил весь разворот ситуации на лету. — Мы искали самое жуткое лицо в Париже. И вот оно! Своим ликом незнакомец сразил нас, так как приняли-то мы его изначально за человека, — подмигнул зрителям ряженый Ван Хельсинг. — Джонни-Штэйн из рода Штэйнов! — торжественно объявил моряк, запрыгивая за спину стушевавшемуся Джонатану и приобнимая его за плечи. — Если вздумаешь испортить мне праздник, то я лично скормлю тебя старой Гремлинше! — прошипел блондин на ухо Лорэну, на секунду перестав зубоскалить, но затем вновь приветливо улыбнулся монстрам: — И-и-и все-е вме-есте-е! Те возобновили весёлую песню, растягивая слова:

Эту ночь у нас в Париже очень ждут…

Экс-капитан также начал распеваться, толкая озадаченного юношу вперёд:

Вот наш король!

Многочисленные лапы подхватили ойкающего лидера людей и усадили его на паланкин, предварительно скинув оттуда Квазимодо:

В эту ночь мы всё вверх дном поставим тут

Человек неуклюже развалился в узком стульчике, спешно оглядывался по сторонам. Летающая вокруг него мелкая летучая мышка, которая громко смеялась, служила его единственным успокоением, пока он не завидел Люциуса, кто шёл впереди процессии и со злой улыбкой обернулся на рыжеволосого, сверкая ему синеватым цветом глаз:

Виват король!

Радостные гости, позабывшие о заминке пару минут назад, пели всё громче:

Будет королём у нас дурак и шут

Ван Хельсинг со смехом соглашался, ловко проворачивая в ладонях полосатый флагшток с короткими лентами:

Он так любим!

Разнообразные монстры окружили высокую переноску с победителем конкурса, потряхивая его в неудобном сидении грубого дерева:

Вот какова ночь пира дураков

Блондин сделал сальто, сдёргивая со своих кудрявых волос треуголку в фальшивом поклоне:

Снимай же шляпу перед ним!

И в эту ночь твори, о чём мечтал в бреду

Триста шестьдесят четыре дня в году

Всё прямое нынче криво,

И рекою льётся пиво

Выбирайте все – кому не лень, –

Того, кто станет королём

В дурацкий этот день!

Закончил бывший командир лайнера хором с посетителями соборной площади:

Ночь без правил:

Ночь лгунов, и пошляков, и пира дураков!

После окончания песни раздались хлопки салютов и фейерверков, взлетавших выше башен Нотр-Дама.

***

Корабль не плывёт, если объявлен штиль

И звери не едят зверей на водопое в мир!

Открытие Праздника Дураков закончилось. Счастливые обитатели сумерек — кто-то под эйфорией от увиденного шоу, кто-то под градусом от хмельных напитков, кто-то от радости за себя и родных, когда удалось вывести детей на всеобщее веселье, — все с шумом и гамом рассосались под сводами знаменитого французского собора прекрасной архитектуры. На смену замаскированным Ван Хельсингам многочисленные сцены и площадки занимали прочие бродячие артисты теперь уже монстрической расы, развлекая толпу и зарабатывая себе на хлеб, пока сами верховные охотники скрылись в своих шатрах для перерыва. Впрочем, безмятежной обстановкой отдыха там почти не пахло: — Ты хоть понимаешь — что нас могли убить прямо там в любую секунду?! — экс-капитан «Наследия» был в ярости, стараясь сильно не кричать, сводя горло на шипение, дабы никто снаружи их не подслушал. — Если они узнают — кто ты, то в пекло попадёшь! Молодой мужчина в расшитой белой форме мельтешил из угла в угол, иногда бросая прожигающие взгляды на короля людей, кто скрюченной фигурой сидел на деревянном стуле в центре небольшой круглой комнаты и тихо бормотал: — Какой-то расизм… — Ты им это скажи. — Когда Дракула поднялся со своего трона, я уж расстроился — что не успел написать завещание! — с нервным смешком бросил издали манежа Ладрон Ван Хельсинг, сидя перед зеркалом и снимая серый парик с ушными лохматыми накладками волчьего вида. — А кто втащил меня на сцену? — огрызнулся Джонатан Лорэн, исподлобья горящими карими глазами оглядывая высокую фигуру среднего монстроборца. Блондин отплюнулся: монарх был прав, но это не отменяло того факта — что лидер человечества без ведома моряков проник не абы куда — а на ежегодный огромный праздник нечисти, который сравним разве что с праздником летнего солнцестояния среди людской расы. — Я же просила тебя не соваться нам под ноги… — устало молвила от другого равноудалённого столика лже-русалка, снявшая большую маску и поправляя кисточкой сиреневые тени с блёстками на веках. — Не понял: а ты чего расселась? — переключил свой гнев с рыжеволосого парня на сестру белокурый шут. — Марш на площадь для следующего номера! Отрабатывать сегодня каждую монеты должны все из нас, так что не медли. Джонни, который секундой ранее хотел ответить нахальному охотнику, так и замер с раскрытым ртом от тона той дерзости, с которой Люциус приказывал Эрике. Девушку, видимо, ничего не смутило и не напугало, ибо она отложила предметы для нанесения макияжа и лишь тихо вздохнула, опуская голову и медленно ею покачивая, отчего платиновые локоны плавно спадали на раскрасневшееся от энергичных представлений лицо и длинную шею: — Я не буду танцевать те грязные танцы!.. Ищи себе дуру из борделей… — Куда ты денешься?! — с громким стуком положил свою ладонь на край её стола старший брат, чьё лицо было искажено злобой и губы искривились в оскале плотно сомкнутых зубов. Лорэн с шумным выдохом раздул щëки, с сочувствием оглядывая худощавое тельце артистки. — Хэй-хэй, чуваки, мы же договаривались с вами об оплате наших услуг? — из-за занавесок выступило несколько долговязых созданий. Веснушчатый юноша от неожиданности даже икнул, однако пришедшие чудища явно не представляли угрозы, поскольку реакция верховных охотников оставалась невозмутимой и спокойной. Особи мужского пола были высокого роста с бирюзовой кожей и длинными чёлками набок тёмно-изумрудного цвета. Несмотря на свою болезненную худобу, на их телах выделялись сильные мышцы пресса, бицепсы рук и широченная грудная клетка с аналогичной массивностью. Всё их одеяние составляли либо набедренные повязки, либо туники воздушных тканей на манер греческих, а на вытянутых лицах с острыми подбородками преобладала некая мягкость и даже женственность. Выступивший вперёд незнакомец продолжил: — Мы помогли вам с постановкой «Атлантиды» и ждём свою долю! — дружелюбно сказал парень явно морского подвида. Ладрон отмахнулся и усмехнулся: — Не волнуйтесь: всё окупится! — Вы мне ещё объясняться будете: какого хрена забыли здесь — в захваченном Париже! — сощурился Джонатан, переводя суровый взор с экс-капитана на его старшего брата и обратно. Средний из Ван Хельсингов остановился, развернувшись к нему на каблуках. Руки сложены на груди, а корпус тела блондин наклонил к королю, нахально улыбнувшись: — Ты прав, но что население скажет на тот счёт, когда узнает — что Его Величество вместе с нами разгуливал на празднестве? — морозные глаза с кошачьими зрачками сияли синевой.

***

За несколько лун своих туров у Нотр-Дама сиблинги заработали себе неплохую репутацию среди прочих монстров, которые аналогично выступали в Ночь Дураков, хотя лично ни с кем не контактировали и тем более не имели знакомств. Именно поэтому их высокая сцена не занималась прочими артистами, хотя самим наёмникам было бы всё равно, если б кто-то из желающих поработать сменял их на протяжении праздника. Гости в цветастых нарядах бродили по площади, уже позабыв о затемнённой площадке, полностью наслаждалась компанией друзей и плодами угощений с питьём – как тут из глубины сцены послышались нажатия на клавиши телгармониума. За звонкими нотами музыки начали мигать и потухать софиты, что тут же привлекло внимание зевак. Чудища неспешно столпились у края платформы, предвкушая новое представление от светловолосых шутов, и тут же их надежды оправдались — откуда-то снизу послышалось женское пение:

Гуттаперчевой походкой мы заходим, we are four

Смешение английских слов послышалось с правой стороны, где по лестнице элегантными шагами поднималась русалка лилового окраса. Завидев знакомую танцовщицу, передние ряды зрителей начали негромко хлопать, поддерживая песню, а девушка продолжила, большим пальцем ладони подцепив лямку фиолетового топа и растягивая ткань на радость хитрым глазам зрителей:

В самой удобной одежде, чтобы разорвать танцпол

Под гомон толпы Эрика Ван Хельсинг, не глядя на праздную нечисть со сцены, плавно приближалась к центру, отбивая высокими платформами на ногах по доскам:

У-у-у

Разорвать dance floor

Повернувшись, охотница встала передом к залу, вновь мелодично растягивая буквы и поочерёдно поднимая обе руки, как бы охватывая пространство, где стояли оборотни, чтобы подначить тех подпевать нотам, схожим с воем:

У-у-у

Ра-ра-разорвать танцпол!

Не получив реакции от существ, которые только-только внимали суть номера, блондинка не растерялась и бодрыми шагами пошла вдоль сцены у самого края, вскидывая полы цыганской юбки, чтобы худые изящные ноги в украшении фальшивых чешуек мелькали прямо перед мордами довольных открывшимся для них видом мужских особей:

Руками ногами пляшем, парни смотрят так жадно

Стробоскопы: «Опа-опа», делают вечер нарядным

У-у-у…

Делают вечер нарядным,

У-у-у…

Де-де-лают вечер нарядным

Под слова песни танцовщицы освещение начинало мигать, пока она сама энергично поворачивала голову из стороны в сторону, прикрывая веки, а по сторонам крупной блестящей маски развевались сверкающие волосы.

Ма-ма-мало мне-мне звука:

Рас-раскачаем, ногами, руками клубы!

Ма-а-а-мало мне-мне-е звука,

Ра-а-раскачаем, ногами, руками клубы

Отдавшись своему танцу и раскрепостившись, расслабленная высокая фигура стала извиваться в такт музыке, искренне улыбаясь мерцающим стробоскопам. Она выгибалась, выпрямляла ноги, кружилась вокруг себя с расширяющейся от вращений юбкой, но уже не в том уличном танце шальной цыганки, с коим выступала на закате, а в движениях более откровенных. Из пухлых уст, накрашенных блеском, слышались звонкие строчки припева:

Ногами, руками клубы,

У-у-у… Ногами, руками клубы!

Приседания с кошачьей грацией, акцентирующие изгибы молодого тела на лопатках, талии и спине, пока на капитана падали лучи подсветки позади, подтвердили направленность танца, приближенного к стрип-пластике.

***

Довольный народ чудищ начал одобрительно выть и присвистывать. Некоторые наглые самцы, стоящие ближе всех, ссылаясь на ватность своих лап из-за алкоголя, пытались ухватить передними лапами или хотя бы прикоснуться краешками своих когтей к загорелой коже артистки, но та умело изворачивалась, переставляя ноги в высоких туфлях по дощатой поверхности. Зрители обоих полов были увлечены прекрасным зрелищем, а пока самки забирались повыше на холмистой поверхности или усаживались на плечи партнёрам, чтобы увидеть мастерство жаркого танца и весело кричали морячке слова похвалы за её шоу, то вдали прогуливалось несколько высоких фигур в чёрном, будто бы и не обращая внимания на представление. — Это что ещё за сучка вне сезона течки? — хохотнул Хэйдес, закладывая руки за спину и встав в полуобороте в сторону сцены. — Ой, Аид, заткнись… — скривился от пошлого высказывания из уст друга граф Дракула, закатив глаза. Прозвище древнегреческого бога верховный вампир часто использовал в адрес соратника, так как и синонимом к имени являлось и произносилось легче. — С Луны свалился что ли? — обратился к темноволосому упырю, прибывшему когда-то в Трансильванию с восточных земель, другой кровопийца — пониже ростом. — Эта артистка — едва ли не обязательный гость на каждом Празднике Дураков! Раз наш любезный альфа её и прочих двоих белобрысых не прогоняет, то и нам следует наслаждаться, — усмехнулся вампир. — Погляди — как она едва по сцене не катается, — усмехнулся Хэйдес, наклоняя голову набок, — ещё чуть-чуть и одежду сняла бы, если б рамки шабаша позволяли!.. — А ты был бы и не против. — Ощерился на приятеля верховный вурдалак, скосив недобро сверкнувшие глаза на соседа. Под мелкие препирания трио друзей на сцене продолжала мерцать светомузыка, пока Ван Хельсинг кошачьей грацией делала кувырки через спину, приземляясь на колени и наклоняясь назад, чтобы от силы движения на запрокинутой голове светлые волосы аналогично откинулись назад, хлопнув её по лопаткам. Набрав побольше воздуха в грудь, Эрика поднялась на ноги, улыбаясь громкому свисту со всех сторон и поглощающим аплодисментам, но её песня ещё не закончилась. Приметив острым взором высокий силуэт графа, наёмница улыбнулась, кивая только что посетившей её идее. — Не она ли сегодня окатила тебя водой? — тихо посмеялись в кулаки сородичи теневого предводителя, стремясь скрыть веселье в откашливаниях. Дракула ничего им не отвечал, нервно дёргая длинными острыми ушами, и продолжил безучастно смотреть на сцену. Белокурая танцовщица усмехнулась ему, неторопливо преодолевая пространство и ступая высокой обувкой по ковровой яркой дорожке, которой был застелен узкий подиум от основной платформы до задних рядов, где стояли кровопийцы. Уткнув руки в худощавые бока, капитан вальяжной походкой пошла по доскам под громкий смех зрителей, поворачивающих большие головы вслед идущей. Блондинка вновь запела, услышав нужные ноты музыки:

Покажи мне — что ты можешь? Можешь ли ты показать?

Эрика приблизилась к трио авторитетных зрителей, обходя высокого брюнета-альфу вокруг:

Что ты, как и мы, модный, сможешь ли меня украсть?

На этот раз песенный вой подхватили оборотни двух полов, запрокидывая морды к звёздному чёрному небу:

У-у-у!

Морячка усилила пение:

Меня украсть?

Граф Дракула стоял неподвижно, с безразличным видом следя голубыми глазами за артисткой сверху вниз и медленно поворачивая голову за её быстрой походкой. Боковым зрением приметил волчиц и девятихвостых лисиц-Кицунэ, которые навалились друг на дружку едва ли не кучей, созерцая трюк танцовщицы и любвеобильно рассматривая верховного вампира, завывая:

У-у-у…

С лучезарной улыбкой и дружелюбным оскалом белых зубов русалка остановилась напротив мужчины, закончив песенную строчку:

Меня украсть?

Меня украсить?

***

Эрика Ван Хельсинг быстро развернулась обратно, махнув яркой юбкой, чей подол едва задел колени графа, обдав всю его высокую фигуру ароматным шлейфом духов. В ту секунду, что девушка побежала прочь от брюнета, тот повалился на спину, так как когда капитан обошла вокруг вурдалака, то пустила за собой понизу тонкую верёвочку, сделав тем самым петлю вокруг лодыжек брюнета. Под громкий смех друзей и прочих зрителей предводитель монстров упал назад, неуклюже от неожиданности махнув руками и приложившись о пол позвоночником, а его плащ задрался, накрывая хозяина с головой, как одеяло. На громкие хлопки лап зевак довольная собой артистка вприпрыжку прошла обратно к большой сцене, пританцовывая и размахивая силком. Пока Хэйдес хохотал, согнувшись пополам от зрелища и приложив руки к животу от натуги смехотворного зрелища, невозмутимый верховный вампир медленно поднялся на ноги, откидывая свою чёрную мантию назад и лишь на секунду зло сверкнув глазами и сжав губы в линию. Видимо, графа Дракулу совсем не смутило его положение, в которое его ставит одна и та же бродяжка, разыгрывая носферату уже второй раз за праздник. Вурдалак неспешно расправлял свой ворот, равнодушно окидывая холодным взглядом толпу на площади, которая уже позабыла про мужчину и вновь полностью была поглощена представлением «Атлантида». Брюнет слегка растерялся, так как потерял из вида наглую блондинку. Та, в свою очередь, пробежала мимо кулис, выхватывая из протянутых рук в волчьих перчатках небольшие куски ткани и возвращаясь к монстрам. Когда Дракула смотрел по сторонам, стараясь лишний раз не поворачивать голову в сторону друзей, чтобы не видеть и не слышать новых насмешек от них, то танцовщица возникла из ниоткуда с левой стороны, раскачиваясь на верёвочной качели назад и вперёд. Девушка наклонилась к нему, скрестив ноги и искренне улыбаясь вурдалаку:

Ломаными битами пропитаны мышцы мои,

Поддержи меня в ритме: мне нужны руки твои!

Граф был немного сбит с толку, поднимая голову к подвесному аттракциону, на котором веселилась незнакомка. Бледный лик мужчины приобрёл ироничное выражение со вскинутой тёмной бровью. Однако следующий жест поразил его окончательно, и он внутренне очень обрадовался своему навыку сохранять непроницаемый внешний вид: белокурая протянула к нему ладонь, облачённую в перчатку тонкой сверкающей ткани по локоть:

Руки твои

У-у-у! — слышался вой очевидцев на подпевке со всех сторон.

Руки твои!

Ряженая русалка явно манила его в пригласительном жесте. Верховный вампир хмыкнул, отмечая — несмотря на всю развязность своего шоу, девица всё же надела перчатки для мнимого танца, так как позволять касаться своих голых ладоней противоположные полы могли только в случае замужества, а молодёжь исключительно после помолвки или в намерениях невербального указания на избранника или избранницу.

Ма-ма-мало мне-е звука:

Ра-а-скачаем, ногами, руками клубы…

Дракула фыркнул, заложив свои руки за прямую спину и отворачиваясь с неширокой улыбкой, показывая зазывале всё своё нежелание потакать ей. Зрители разочарованно забурчали, а особенно наглые или пьяные осуждающе засвистали своего правителя, но саму певицу отказ ничуть не расстроил, и она обеими ладошками взялась за верёвки перекладины, раскачиваясь сильнее, пока нехитрая конструкция на механизмах поднялась и понесла воздушную акробатку под своды купола крытой сцены:

Ма-а-а-мало мне-е-е звука

Ра-а-а-скачаем, ногами, руками клубы!

Ногами, руками клубы…

Ногами, руками клубы

Пару раз провернувшись под удивлённые вздохи монстрической толпы, девушка под потолком в свете прожекторов легко спустилась на своей украшенной качели вниз на сцену. Под гул аплодисментов улыбчивая блондинка поклонилась, разводя руки в стороны и готовилась уйти за кулисы под последние строчки своего соло. Как только Эрика быстрыми шажками посеменила к желанному выходу и восстанавливала дыхание, шелестя длинной юбкой, то приметила в тени родственников и счастливо им улыбнулась, довольная выступлением. Ладрон Ван Хельсинг, стоя позади, махал сестре широкой ладонью и одобрительно кивал головой, пока его младший брат стоял недвижно, скрестив руки на груди и с хитрым прищуром глядя на капитана. Наёмница вот-вот должна была скрыться за сценой, однако внезапная преграда в виде ярко-оранжевых отсветов не дала ей этого сделать, и морячка с испугом отскочила. — Что происходит? — улыбка мигом слетела с краснокожего лица Ладрона, и тот напрягся, созерцая — как белокурая не может пройти сквозь яркий барьер со сцены. Младший брат стоял чуть впереди русоволосого и не двигался. — Люциус, это твоих рук дело?! — протолкнулся сквозь высоких атлантических монстров за кулисами Джонатан Лорэн, признавая во внезапном препятствии какой-то то ли фокус, то ли магию, свойственные обычно нахальному блондину… Экс-капитан не оборачивался к паникёрам, продолжая стоять статуей напротив сестры по ту сторону, улыбаясь ей с высоты своего роста клыкастой улыбкой маскарада. Эрика Ван Хельсинг не решалась стучать кулаками по рыжему светящемуся барьеру, признавая в явлении… Огонь.

***

– Пусти её к нам! — повысил тон старший из монстроборцев. — Она номер свой закончила. Светловолосый мужчина будто и не слышал возмущений старшего брата и короля людей, продолжая перебирать пальцами в белой перчатке своей согнутой руки, усиливая жар костра, отгоняющего сестру обратно на сцену: — Пускай пляшет. — Стальным голосом с неестественной улыбкой промолвил Люциус Ван Хельсинг, сверкая глазами на родственницу. Капитан «Наследия» слышала голоса соратников, приглушённые светящейся завесой и с обидой смотрела на блондина. Прикусив нижнюю губу, она с хмурым видом неспешным шагом спиной вперёд возвращалась вглубь платформы, до последнего не сводя взор серого глаза, где плескалась ярость, с наглой ухмылки высокого моряка. Толпа гостей не видела и не слышала разборки, занятая бросанием монет на широкий пьедестал: кто-то расщедрился даже на мешочки и тугие связки драгоценных камней за столь искусный танец ряженой. Зеваки созерцали лишь огненный столп, приняв его за запланированный ход представления, а приметив возвращение любимой танцовщицы, монстры заголосили, вновь хлопая руками, лапами или щупальцами для поддержки белокурой. Та, наконец, повернулась к залу с опущенной головой, чтобы скрыть досаду от новой принудительной работы. Размерная грудь вздымалась вверх-вниз от сбивчивого дыхания после активного танца и прочих акробатических трюков, ноги ныли щипающей несильной болью напряжённых мышц вдобавок от высокой обуви, а ладони сжались в кулаки. Загорелая кожа поблёскивала теперь не только от нарисованных чешуек, но и от пота после длительного номера. Собравшись с мыслями, девушка глубоко вдохнула, затыкая обиду с прочими чувствами, и подняла голову на зрителей, с силой срывая с ладоней нарядные перчатки и бросая на пол, пока софиты слепили здоровый глаз и отражались бликами от широкой красивой маски:

Ага: ноги, руки раздают огня

Ага! Эти звуки качают меня

Под возобновившиеся аплодисменты артистка подняла левую руку вверх и начала покачивать тазом под вновь раздавшуюся музыку. В лёгком беге она стремилась всё же скрыться за противоположной кулисой, где никого не было, но новая горячая завеса огненного цвета перегородила человеку путь. Выругавшись в адрес брата-гермафродита, Эрика с фальшивой улыбкой обернулась на ликующую толпу, шутливо указывая на разразившийся огонь:

Ёще раз!

У! Ноги, руки раздают огня

Ага, эти звуки качают меня, а…

Учащëнное дыхание

Осознание того, что с выступления Люциус её не выпустит. Раздосадованная Ван Хельсинг продолжила звонкое пение, широкими шагами проходя вдоль сцены и подцепляя пальцами многослойную юбку:

Ма-ма-мало мне-мнее звука

Ра-а-скачаем, ногами, руками клубы!

Ма-ма-мало мне-е звука

Ра-раскачаем, ногами, руками клубы

После каждого слова слышалось рваное дыхание, свидетельствующее о исчерпывающихся силах танцовщицы. Стремясь не свалиться с ног от усталости, морячка растянулась в шпагате, уже безо всякого веселья оглядывая зрителей внизу. Наткнулась взглядом на верховного вампира, кто стоял в самом центре зала и с коварной улыбкой смотрел на блондинку, явно угадывая её страдания и наслаждаясь ими.

Выдох-вдох

По-хищнически склонив голову вперёд, Эрика посмотрела на него взором, наполненным немым гневом и с тяжёлой отдышкой закончила строки:

Ма-ма-мало мне-е-е звука…

Ра-а-скачаем, ногами, руками клубы!.. Ногами, руками клубы…

Вдох-выдох