Иная связь

Совершенно спокойно он обогнул стол и прошёл по большому залу. Не смотрел на сиблингов, но и крыла не убирал, наоборот, выпустил из спины ещё пять конечностей: из лопаток торчали длинные птичьи, из поясницы — частично оперенные, а из нижних поверхностных мышц спины виднелись перепончатые широкие крылья. Подолом все три пары следовали за Люциусом Ван Хельсингом, который желал как можно скорее покинуть каюту. Капитан осталась сидеть на коленях, глядя перед собой стеклянными глазами, пока её за плечо не тряхнул и резко не поднял на ноги старший брат. В замедленной съёмке девушка обернулась на истошно орущего русоволосого, который что-то пытался ей донести, но все его слова терялись в густом тумане, окутавшим сознание морячки. Верно — Эрика видела те тёмные элементы и раньше, вот только незадача: те ангельские крылья были во сне, а сейчас она не спала. — Стоять! — рявкнул Ладрон Ван Хельсинг, завидев младшего брата на застеклённой террасе. В ответ Люциус лишь упрямо мотнул головой, поднял огромные крылья, взмыл вверх и, сгруппировавшись, выбил окно, вылетая наружу в предпочтении клинкету широких иллюминаторов. Звон стекла вывел из транса младшую охотницу, которая, пару раз моргнув, на ватных ногах побежала следом за братьями. Она разводила руками, когда растерянный старший моряк спрашивал её о творившейся чертовщине. Разгневанный Ладрон хлопал по себе в поисках чего-либо в полах длинного зелёного плаща, но Эрика предостерегающе схватила его медвежьи ладони, чтобы тот не вынул оружия против… Брата? В суете два сиблинга выбежали на капитанский мостик. Солнечные лучи вмиг ослепили брата с сестрой, которые сквозь гущу потрясения и непонимания вертели головами в поисках Люциуса. — Смотрите! — кричали матросы, которые поперхнулись напитками раньше, чем главные члены экипажа успели среагировать. Моряки указывали на фигуру, взмывшую над всеми палубами вверх. Экс-капитан взмахивал тяжёлыми крыльями, поднимаясь выше – как будто летал всю жизнь, ибо делал это так умело! Лицо не выражало ничего: было сосредоточенным, а морозный взгляд не выдавал ни нотки какой-либо эмоции. Воспарив над лайнером, блондин развернул все шесть крыльев, явив свой новый облик во всей зловещей эффектности. — Промахнулись! — зарычали упыри, перезаряжая автоматы и вновь наставляя их на силуэт в вышине. — Бедные обиженные создания… — процедил Люциус, оборачиваясь к стрелкам и выставляя вперёд руку, откуда просочилась рыжая светящаяся магия. Секунда — и вот большой шар с треском летит в скалу, где притаились монстры. В моменте русалки, кто до этого использовали свои хвосты, как змеиные, чтобы ползать по камням, спрыгнули вниз в море, увернувшись от магии, а кровопийцы с удивлением созерцали — как на них летит ярко-оранжевый залп. В последние секунды упыри с помощью своей увеличенной скорости скрылись в недрах скалы, а магический шар врезался в каменный уступ с громким хлопком, отчего раздался огненный взрыв. — Парень, мне больше не наливать… — обратился к оцепеневшему официанту пожилой угольщик, ставя стакан с крепким напитком обратно на поднос.

«И где-то вдали тёмные облака:

Никто их не видит, кроме меня!

Может, это моё?

То, что было давно

Может, это всё сон? Об этом думать нельзя…»

— Все в укрытие! — Ладрон Ван Хельсинг понятия не имел — что только что произошло с его братом, но подвергать команду корабля опасности не смел. Приложив широкую ладонь ко рту в импровизированном рупоре для громкой речи, другой рукой русоволосый махал людям, чтобы те как можно быстрее ретировались с верхних палуб в каюты или в трюмы, так как чего ждать от экс-капитана — никто не знал. Тем временем Эрика, наоборот, бежала сквозь кричащую толпу и поднималась по многочисленным ступеням на высокие уровни. Пока старший брат эвакуировал экипаж, охотнице нужно было узнать — что за ужас сейчас творился с Люциусом?! Девушка остановилась на небольшом балконе, откуда было лучше всего видно брата. Самого блондина, кажется, нисколько не удивлял тот факт, что у него из окровавленной спины торчали несколько пар огромных чёрных крыльев: — Люци! — надрывно крикнула капитан, надеясь, что её голосок долетит до летучего некто. Мужчина развернулся к морячке, отвлекаясь от бомбардировки монстров магией. Недобро улыбнулся и спикировал прямо к тому месту, где стояла наёмница. Эрика хотела облегчённо вздохнуть, мол, брат её узнал, как тут же уловила боковым зрением возню на платформе по соседству: Ладрон Ван Хельсинг сдёрнул балдахин с пусковой установки. — Не вздумай стрелять! — всё, что успела выкрикнуть девушка, перепрыгивая ограждения и наваливаясь на стрелка, чтобы матрос не успел нажать пусковой курок. Русоволосый, однако, был проворным и неуклюже всё-таки спустил залп. Широкая сеть полетела в «ангела», но тот увернулся от смазанного выстрела. — Эрика, что ты творишь?! — выругался Ладрон, ударившись о корабельную высокую вьюшку. Сестра в ответ лишь быстро замотала головой, всей душой желая, чтобы монстроборец не натворил глупостей. Не успел старший из Ван Хельсингов опомниться — как тут девушку перед ним с боевым кличем смела светлая фигура Люциуса, ярко контрастирующая с его тёмным обновлением. Под крик старшего брата дуэт из сиблингов кубарем покатился вниз. Блондин коротко взмахивал крыльями, как хищная птица, напавшая на жертву. Перепуганная капитан в его цепкой хватке пыталась отбиться, но безуспешно. Сражавшиеся пару секунд повисели в воздухе и светловолосой, наконец, удалось высвободиться, пнув брата ногами, отчего тот с шипением разжал руки, и Эрика с визгом упала на палубу. Благо — высота была небольшой, и морячка, сгруппировавшись, кувырком смягчила падение. Перевернувшись, Ван Хельсинг приземлилась на корточки, чуть проехав назад, выпрямила ноги и оперлась одной рукой о половицы, с одышкой подняв взлохмаченную голову на бывшего командира корабля. — Ты всегда была слабой! — выплюнул Люциус, элегантно приземляясь напротив неё и складывая огромные мембраны за спиной. — А ведь я подавал на тебя большие надежды. Наёмница полной грудью вбирала свежий воздух, бегло осматривая изменившийся облик брата: бурый синий плащ слетел, являя светлое матросское одеяние. Да, средний Ван Хельсинг любил белый цвет, так что в форме тот преобладал с оттенками бежевого. Всё бы ничего, если б на мужских плечах и боках не виднелась красная кровь, а силуэт не обрамляли конечности цвета ночи. — Что с тобой?.. — хрипло спросила блондинка. — Ох, мне этот вопрос уже сбитый по счёту раз задают! — закатил глаза Ван Хельсинг. — Ничего особенного, sorella, подцепил тут одну заразу… — не успел он договорить, как изо рта вырвался рык, и человек чуть согнулся, подав корпус тела вперёд. Руки расставил в стороны с оттопыренными пальцами, как если бы хищник выпустил когти, а глаза — те голубые глаза, которые капитан знала с детства, — они вмиг стали чёрными. Тёмные крылья вновь расправились в атакующем жесте, и Люциус снова бросился на сестру. Эрика оттолкнулась ногами, проехав едва не животом по палубе, наклоняясь как можно ниже, чтобы известный неизвестный пролетел мимо неё поверх. Да, она испугалась, да — она растерялась, но не хотела пострадать от брата, который явно стал… Одержим? — Тебе посылалось множество сигналов, — голос экс-капитана искривился, будто включили старое радио с помехами, — однако ты… Упрямая, твердолобая самка! — летун развернулся, оскалив острые зубы. « — Клыки?» — подумалось девушке, когда она присмотрелась здоровым взглядом к лицу Ван Хельсинга, чьи зубы теперь походили на волчьи. — О чём ты говоришь? — бесстрашно спросила та громким голосом, вставая на ноги. Люциус лишь рассмеялся, задрав голову вверх. Когда он вновь посмотрел на сестру, то та заметила — из кожи лба моряка словно вырос непонятный обод тёмно-серого металла. Будто бы… Нимб? — Нет… — шёпотом вымолвила охотница, округляя глаза и качая головой. Её самый страшный ночной кошмар становился реальностью.

***

Ладрон Ван Хельсинг был образованным человеком, но ненавидел ситуации, когда его знаний не хватало для того, чтобы разрешить возникшие трудности. Особенно, когда подобные незадачи случались с близкими для него людьми. Твёрдой походкой моряк шёл между грузовых ящиков по боковым подмосткам лайнера, чтобы не попасться на глаза одичавшему брату и заодно помочь сестрице. Люциус Ван Хельсинг любил свою семью. Никогда бы не причинил вреда тем, кого любит. Да, методы воспитания исключали крайние шаги, но применение силы считалось допустимым лишь тогда, когда сиблинги не слушались его, со времён детства и маленьких детей — а на сегодняшний день будто бы и не вырастали совсем. Белокурый матрос заботился и о старшем брате, хотя тот стал вполне состоятельным и не требовал от него внимания, и о сестре, хотя последняя часто ему не подчинялась. Так и теперь — монстроборец пытался донести ей суть, а девица лишь отпрянула, будто приведение перед собой увидела. А впрочем?.. Не успел Люциус сделать и шаг к капитану, как тут же на его крылья было наброшено лассо, отчего конечности сжало и неприятно потянуло назад. Белокурый с шипением обернулся, но не видел — откуда шла верёвка. — Лад, не надо! — вскричала Эрика, подняв голову на высокие ящики, из-за которых старший Ван Хельсинг начал атаку. Ах, вот оно что — этот баран захотел всё решить силой. Как предсказуемо. Летун подпрыгнул на месте, собрав свободной парой крыльев побольше воздуха, чтобы пролететь вперёд. Взглядом он засёк местоположение Ладрона в тени груза корабля, так что всего лишь один рывок мог всё разрешить. С силой дёрнувшись, средний из Ван Хельсингов резко потянул лассо за собой, а крепко державший другой конец верёвки моряк по инерции полетел вперёд, ударившись боковой частью лица о ящик и упав на пол тряпичной куклой. — Хочешь обезвредить противника — просто ударь в голову: там кнопка отключения, — с улыбкой простодушно заключил Люциус, разводя руками и сбрасывая сильными верхними крыльями петлю с себя. — Тебе нужна помощь, я не отрицаю, но, пожалуйста: давай без лишних нервов! — блондинка старалась говорить спокойно, выставив дрожащие тонкие руки вперёд. — Тебе нужна помощь. — Резко перевернул фразу мужчина, быстрыми шагами приближаясь к ней. Эрика в непонимании вжала голову в плечи, пока высокая фигура не оказалась в нескольких метрах от неё: — А всё потому, что ты всячески избегала того… — вновь голос экс-капитана нарушился, и появились статические помехи, — …того, что тебе предначертано, — искажения сменили стальной мужской тон на женскую интонацию, — и то, что я тебе пыталась донести несколько лун подряд! Некто перешёл на крик, пока бежевые одежды, словно по мановению, превращались в чёрную атласную ткань, сбегающую ручьём по изменившейся фигуре Люциуса. Эрика с ужасом и замиранием сердца слушала его тираду, сопровождаемую сменой сущности Ван Хельсинга на… Женщину? — Все те знаки от меня были бесполезны, так как ты, жалкое дитя, избегала их! — над капитаном нависла высокая фигура темноволосой фемины с такими же крыльями, а к нимбу на лбу добавились ещё два, парящие над густыми волосами и скрещённые меж собой. Лицо злобное, рот с чёрными тонкими губами скалится, оголяя острые зубы, а синие глаза горят яростью. — Кого же мы видим в итоге? Потрёпанную заказами наёмницу, что решила исключить сон из режима — хах! Удивляюсь: как ты такими темпами не подохла от сбоев собственного организма?! Кажется, это и было окончанием её жизни. Ещё миг — и Ван Хельсинг не удивилась бы тому, что статная графиня? вот-вот кинется на неё, расцарапает своими чёрными когтями и вцепится в глотку. Что ж, можно было попытаться узнать всю соль ситуации хотя бы напоследок: — Ты та тварь из легенд? — безэмоциональным севшим голосом спросила Эрика, распрямляя осанку и отойдя на шаг от угрожающей незнакомки. — Не тварь, а сотворение, — коварно улыбнулась та. — Что ты сделала с моим братом? — С каким из? — существо успокоилось, деловито согнув руку в локте и рассматривая коготки. — С Люциусом! — А что он сделал со мной?! — вновь вспылила женщина, сверкнув глазами. — Жалкое отродье, ошибка своих родителей… Однако его тело — неплохая обитель для такой, как я. Он играет роль моего личного экипажа, — она вновь оскалила ухмылку. — И… Куда мчитесь? — загнанным зверем тихо спросила Ван Хельсинг. — В будущее, — простодушно ответила брюнетка.

«И я ненавижу тех, кто ненавидит меня за то, что я ненавижу их

Я никогда не пытался понять — чем чужие хуже своих?

Ненависть — мой универсальный ответ, мне плевать на какой вопрос, Ведь мне интересен в чужой голове только сломанный мною нос»

Он понял, что попал в ловушку, когда все заклинания, обряды и самые сильные молитвы не помогали. По правде сказать, Люциус никогда не чувствовал себя неправильным и кем-то не тем. Рос обычным хулиганистым мальчишкой, затем хитрым юношей, а теперь являлся верховным охотником планеты Земля. Те загадочные тени, звуки и голоса с ранних лет не казались Ван Хельсингу чем-то странным: он спокойно это принимал и переваривал. До тех пор, пока кто-то внутри него не стал выходить на прямой контакт. — Сколько можно?! — хрипло ругался капитан, срывая с себя головной убор и бросая в стену. — Ты не понимаешь, что совершенно бесполезна после своей смерти?! — Во-первых, не смерти, а гибели, — отвечал строгий голос из ниоткуда, — во-вторых, это не я бесполезна, свет, а ты не приносишь мне совершенно никакой пользы. — Пф, если б я накинул на тебя уздечку, как на келпи в прудах, то давно бы прослыл среди людей экстрасенсом — тем, кто слышит загадочный голос и видит духов!.. — саркастично сказал монстроборец. — И почему это я в опале Твоего Темнейшества? — мужчина упёр руки в бока, стуча носком сапога о пол. — Потому, что ты — ошибка в родословной! — внезапно и громко крикнула женщина, тёмными нитями вырываясь из светлой фигуры капитана лайнера и становясь во весь рост напротив задержавшего дыхание блондина. — Я не должна была, как теневой серафим, оказаться в жалкой телесной оболочке такого, как ты, Люциус. — Фемина явно была раздражена и направилась к оппоненту. Ван Хельсинг не боялся нападок призрачной графини, давно привыкнув к её эмоциональным качелям, так что не отступил ни на шаг со своего места. — Я рассчитывала подселить свою энергию к особи женского пола, так как ей легче управлять и с ней проще договориться! — продолжала гневную тираду брюнетка, тыкая пальцем в грудь охотника. — Увы: крайне трудно определить — какой пол будет в женской утробе на ранних сроках, но почему же почуяла в матке твоей мамаши, что один из плодов — мальчик, и со спокойной душой внесла свою лепту в тебя?! — Приняла меня за девчонку? — нагло и хитро улыбнулся ей Люциус. Раздался удар. От силы тыльной стороны белой ладони, что прилетела капитану в лицо, тот отпрянул на несколько шагов и зажмурился. Дух-духом, но носферату была вполне осязаемой, когда того желала. — Было ошибкой привязывать себя к человеческому отбросу: мне нужна была самка вашего треклятого семейства! — зарычала женщина, толкая ладонями монстроборца в грудь, отчего тот упал, приложившись спиной к стене. — А ты, ты… — от гнева она начала шипеть, синие глаза засветились, — …помеха. Капитан с трудом после удара поднял голову, сидя перед возвышающейся над ним серафим: — Как ты и говоришь — женское начало с мужским плохо сочетаются в подобной ситуации, в какую угодили мы с тобой, так что смысл биться о полую стену?.. — Видишь ли: ты оказался в какой-то мере даже полезен, — задумчиво произнесла графиня, — так как я бы мешала организму юной самки нормально развиваться, а лишний стресс из-за вида приведения вредил бы ей зазря. Охотник отплюнулся от высокомерного вида кровопийцы, поднимаясь на негнущиеся от напряжения ноги и руками опираясь о стену, чтобы вновь не рухнуть на пол от бессилия и собственного жалкого вида перед оппоненткой: — Убей меня тогда, чего тебе стоит?! — Не-е-ет. Мёртвый не может навредить живому, тем более — это было бы слишком скучно, — протянула та, остывая, — чета Ван Хельсингов возобновила мою надежду, когда родилась девочка. Твоя сестра, свет. Ты её любишь? — Она выросла у меня на руках… — Ты ценишь её? — с улыбкой вновь спросила графиня, складывая руки на груди. — Прошу вас: будьте снисходительнее! Умоляю, графиня… — с догадкой воскликнул Ван Хельсинг, падая едва не в ноги высокой женщине.

***

Тёмная фигура грациозно повернулась вокруг своей оси, разводя руки в стороны и изящно взмахнув большими крыльями. — Значит… Ты — некто вроде паразита? — с презрением спросила незнакомку Эрика. — Отнюдь, милая, паразитами на планете являются только люди. — Мирно ответила вампир, рукой откидывая длинные чёрные волосы. — А я — всего лишь звёздная путница, намеренная прекратить всё то, что терроризирует множество народов. Странно — призраки понимают бессмысленность страшной междоусобной грызни, в то время как живые продолжают биться лбами друг с другом! Эрику охватила злоба, так как всё, что говорила брюнетка, казалось неимоверной чушью! Ничто иное — как попытка заговорить зубы перед атакой: — Получи! — молниеносно Ван Хельсинг вынула из близстоящей бочки шпагу и набросилась на женщину первой. Вампир зарычала виду людского оружия, явно испытывая дежавю и уклоняясь, однако лезвие ловкой морячки оказалось быстрее: летунью задело. Она отпрянула, схватившись бледной ладонью за шею: от нижней челюсти до ключиц протянулась длинная, тонкая, алая царапина. Подняв хищный взор на охотницу, фантом недобро улыбнулась и лик незнакомки превратился в лицо экс-капитана, на щеке и шее которого сияла та же рана: — Пырнëшь меня — пырнëшь и его, Эрика. — Смешанным тоном из женского и мужского голосов произнесло некто. Наëмница обомлела, а шпага выпала из рук, со звоном упав на деревянное покрытие палубы. Женщина хлопнула в ладоши, и постепенно к шестикрылому существу вернулась внешность Люциуса Ван Хельсинга. Блондин открыл глаза и виновато улыбнулся, скромно складывая тёмные крылья за спиной: — Как видишь — вот и весь секрет. — Секрет… Секрет?! — вскричала капитан, отходя от брата ещё на несколько шагов. — Ты рехнулся, имея э… Боже, как про это сказать? — Не упоминай всуе, хорошо? — Не тебе мне говорить о заповедях! Держишь внутри себя хрен пойми кого с такой опасной монстрической мощью и ведёшь себя так, будто всё нормально?! — Девушка начинала терять самообладание, взъерошивая исцарапанными пальцами платиновые волосы. — Знаешь, что самое жуткое во всём этом дерьме? То, что ты видел и знал, прекрасно знал о том, что та тварь донимает и меня: является во снах, к примеру! Я даже рисовала её, — девичий голос дрожал, голубые глаза наполнялись слезами, — а ты ничего не сделал, ничего не рассказал… Тебе всегда было плевать на меня. Если ты позволил сотворить с собой подобное, то на состояние родной сестры тебе чихать с высокой колокольни! Рыдания охотницы заполнили пространство и отдавались глухим эхом, пока она убегала прочь от старшего брата. Экс-капитан стремился догнать её, но как только схватил за худое женское предплечье, то девушка резко развернулась к нему, и перед лицом охотника возникло дуло револьвера. — Как я могу тебе верить? Это не ты!.. — бессильно не своим голосом молвила Эрика, смахивая слёзы. Чёрные крылья слегка дрогнули: — Тебе не обязательно верить: главное — понять, — просто ответил блондин. — Что? — сглотнула ком в горле плачущая наëмница, а ручница в ладони предательски дрожала. — То, что лежит перед самым взором, а мы стараемся это игнорировать уже не один век подряд… — улыбнулся Ван Хельсинг, — отвечая на огонь огнём, мы все обжигаемся, и не важно — кто какого вида. А то, что я в некой мере сотрудничаю с графиней-Любовью, — всего лишь частица в нашем огромном мире. Я — это я, Эри, и никоим образом не изменился. Капитан опустила оружие, глубоко вдыхая и медленно выдыхая. Из ясных глаз продолжали скатываться слёзы: — Иди ты знаешь – куда?.. — сурово ответила на философские рассуждения брата морячка, отворачиваясь. Светлые волосы упали на раскрасневшееся лицо, скрывая глаза, и девушка твёрдым шагом пошла прочь от Люциуса.

«Ночью тише, станет так красиво

Взлетаем выше, выше домов крыш, и Снова затишье и так нам непривычно, А ситуация критична!..»

— Ребята, вы не знаете — что произошло? Ладрон Ван Хельсинг шатко направлялся по краю палубы, прикладывая ладонь ко лбу. Шишка крупная: приложило его, наверное, сильно. Охотник тряхнул большой головой, оглядываясь по сторонам. Матросы сказали ему, что брат с сестрой находятся где-то у шлюпок, так что русоволосый неспешно прогуливался по кораблю, стремясь собрать последние события воедино. — Значит, она вселилась в тебя? — равнодушно спросила Эрика Ван Хельсинг, чуть покачивая ногами и сидя на брезенте подвешенной лодки. — Ну-с, присоединила какую-то часть своей составляющей ко мне, когда я был ещё в утробе матери, — пожал плечами Люциус, глядя на закат. — Ей нужен был кто-то для эксперимента. — Эксперимента? — Ты же слышала — эта носферату самолично хочет прекратить войну. — Твоими руками? — с подозрением капитан взглянула на брата. — Не думаю. Ей нужна была «самка». — Ясно. Ей нужна была я. Ты говорил, что она якобы перепутала пол эмбриона, рассчитывая, что я появлюсь на свет раньше, — девушка опустила голову, закрыв лицо руками. — Разве у привидений нет навыков предвидения?! — Я мало что знаю о полтергейстах, хотя всю свою жизнь изучаю нечисть. Звучит абсурдно, но именно фантомов сложнее всего узнать. Она редко делится со мной какой-либо информацией, так что… Ван Хельсинг хотел с энтузиазмом продолжить, бросив озорной взор на соседку, но приметив подавленное состояние сестры, тут же сник. Он понимал её настроение — всё это казалось лютой несусветицей. — Как там её звали? Зовут. — Подняла голову охотница, глядя далеко в море. — Мартой.

***

Дуэт продолжал сидеть на шлюпке, наслаждаясь бризом и огромной высотой под собой. Люциус изо всех сил старался разрядить обстановку, но ничего уже не будет, как прежде. — Как ни странно, но я тебе верю. — А? — встрепенулся блондин, выходя из раздумий.        — Всё же… Вызывает опасение, — с грустью заключила девушка. — Что конкретно в сегодняшнем дне? — хохотнув, спросил Люциус. — Ты. Пока экс-капитан активно жестикулировал и пытался что-то явственно доказать младшей сестре, та сидела на краю шлюпки, свесив ноги вниз и не шевелилась. Ветер колыхал локоны белокурых волос и чуть шевелил плотную ткань белоснежного одеяния. — Как я могу теперь спокойно с тобой контактировать, зная, что внутри себя сидит некто… — тихо начала девушка, но её перебили. — Пойми же ты, наконец — она мной не управляет! — мужчина начал раздражаться. — Графиня не двадцать четыре на семь в моём теле: у нас нечто вроде симбиоза, а не паразитирования. В своё свободное время она возвращается туда — откуда прибыла. — Астрал? — Возможно. Что там ещё у призраков существует? — Ай, ладно: в конечном итоге все там окажемся, — понимающе кивнула Эрика. — Так как тонкой призрачной материи трудно удержаться в Подлунном мире, то она использует, ну. Меня? Как мешок с костями и мясом, чтобы — когда нужно, — явить свой облик, как например, перед тобой сегодня. — М-да. — За много лет я сделал вывод, что упырь рассчитывала на то, что у человеческих женщин чаще рождаются двойняшки, нежели близнецы, поэтому сделала ставку на то, что вслед за Ладроном через час родится не Люциус, а… Люция? — Пф, завались! — засмеялась рассуждениям брата Ван Хельсинг, несильно ударив кулачком мужчину по плечу. Тот также рассмеялся, обрадованный улыбкой сестры. — И… Ты не разу не пробовал избавиться от неё? Изгнать или ещё что… — Пытался, естественно, но потом подумал... А зачем? — пожал тот плечами, а на серьёзный вид Эрики простодушно продолжил. — Видела те крылья? Отличная фишка и бонус! Можно летать, хах. Ага — "потрясающее" дополнение! В памяти всё ещё переживающей дневной кошмар капитана всплывали окровавленные одежды брата и его разодранная в мясо спина, откуда торчали плечевые и лучевые части крыльев. — Я серьёзно. — И я! Вампир за всё время ни разу мне не вредила, не мешала вести личные дела, не мутила рассудок и не развивала паранойю. Тем более — зная её намерения по восстановлению мира, можно даже сказать, что она и мой и наш союзник. — Хорошая соратница… — с иронией ответила капитан, отвернувшись. Старший монстроборец был несказанно рад, когда на одной из многочисленных спасательных закреплённых лодок увидел родные силуэты. Переведя дух, Ладрон направился к сиблингам, убирая со вспотевшего лба ломанные русые кудри: — Не прошло и полгода, а мои любимые братец с сестрицей даже не пришли навестить меня во врачебную каюту! — беззлобно посмеялся он. Названные синхронно обернулись, слегка напугано оглядывая старшего брата, но через секунды их настороженность, присущая ловцам, сменилась на лучезарные улыбки: — Ла-ад, — радостно протянул Люциус, спрыгивая с тугого брезента, — как я счастлив видеть тебя в добром здравии! Честно сказать, мы не думали, что ты скоро очухаешься: рассчитывали — проспишь до завтра. — Индюк тоже думал, да в суп попал, — парировал моряк, обнимая младшего брата. Эрика легко спрыгнула с подвешенной шлюпки кошачьей грацией и неспешно направилась к родне. Пока мужчины в приветствии хлопали друг друга по плечам и спинам, младшая Ван Хельсинг оценила ущерб: у Ладрона на лбу выросла большая шишка после удара об ящик. Наёмница смутилась, заложив руку за затылок и чувствуя стыд за травму брата, привыкнув винить во всём себя — в том числе и в неудачах семьи. Когда старший монстроборец подошёл к ней, чтобы также обнять, она смущённо ему улыбнулась, слегка обхватывая краснокожую шею брата. — Знаете: чувствую себя крайне глупо! — с широкой улыбкой заговорил моряк, неловко переступая с ноги на ногу. — Хотя врачи сказали, что ничего страшного и такое бывает при ударах головой. — Что случилось, Ладрон? — в унисон спросили обеспокоенные сиблинги. Русоволосый мужчина почесал лоб: — Амнезия. Лёгкая: ничего серьёзного, но я… Не помню того, что происходило после обеда. Не считайте за дурака, но запомнил лишь то — как мы с Эри сидели в общей зале и ждали, когда на семейный совет придёт Люциус. Затем ещё была какая-то возня в иллюминаторах, и я приметил там неких тварей, что хотели в нас стрелять, а потом… Всё. Повисла тишина. Троица охотников переглядывалась между собой, а экс-капитан с действующим смотрели друг на друга с особым выражением глаз. Эрика шагнула вперёд, натянуто улыбаясь взолнованному пострадавшему: — Оу, это пустяки, Лад, ты не пропустил чего-либо интересного! — выставила руки вперёд охотница, чтобы взять широкие ладони брата в свои. — Ты прав: на той скале притаились монстры, чтобы выстрелить нам в спину, однако Люци тут же!.. — Ван Хельсинг воодушевлённо хотела продолжить рассказ, как тут неуклюже обернулась на блондина: тот стоял в скованной позе, сцепив руки и закусив зубами нижнюю губу. Щенячьими глазами он смотрел на сестру в надежде, что та не проболтается. Капитан с рваным выдохом вновь взглянула на Ладрона, который кивал головой, мол, продолжай — что же было дальше? — И… Люциус… У него… — девушка замялась, пока перед глазами проносились все страшные кадры и чёрные громадные крылья. — В общем, ему удалось среагировать мгновенно и он нашёл укрытие, откуда из базуки шмальнул по тем чудищам, не оставив от отвесных скал ни грамма! — с триумфом вывернулась блондинка, сжав ладони старшего Ван Хельсинга. Ладрон искренне рассмеялся рассказу и одобрительно широко улыбнулся сестрице, кивнув головой: его семья — настоящие монстроборцы! С лёгкой душой мужчина пригласил сиблингов на второй ужин и заодно прогуляться по палубам родного дома, чтобы развеять светлые головы от тяжких дум сражений. Пока старший охотник весело болтал о том о сём, уходя вперёд, Эрика с Люциусом медленно поплелись за ним. Дуэт не сказал друг другу ни слова, но мысленно оба пришли к решению — что о крылатом секрете экс-капитана боле никому знать не следует.