Иная связь

То, что он творит? Защита народа, разве не так? Над чем Джонни Лорэн надрывает спину вот уже столько времени? Его ресурсы, неважно какие – физические, денежные, моральные, – целиком и полностью направлены на то, чтобы уберечь людей от участи обеденного блюда для монстров, и под купол королевской благодетели попадает блондинистый плут с его жалкими остатками некогда великой династии охотников. Даже если они и рассекают моря среди пиратов, куртизанок и прочих отбросов общества – ловцы Ван Хельсинги всё-таки находятся под покровительством Джонатана! Да как Люциус смеет сомневаться в своём короле?! Нахал! Они разошлись в полном молчании. Лорэн не хотел ничего говорить эгоистичному капитану. Двери кабинета захлопнулись.

      

Охотник шёл размашистой походкой, гордо задрав голову, игнорируя все караулы, стремясь как можно быстрее покинуть королевский замок. Надвинув треуголку на лоб и сунув руки в карманы мундира, Люциус вдохнул свежего воздуха и легко – почти вприпрыжку, – спустился по длинной каменной лестнице, направляясь в сторону берега. На гладко выбритом лице мужчины играла лукавая улыбка: – Три… Два… Один! – шёпотом считал про себя моряк, как вдруг за спиной послышался ожидаемый зов. – Капитан, постой! – звонко окликнул того Джонатан.

"А если сильно поднажать и постараться,

Я догоню – мы сможем потягаться!

Пахать без сна, без передышки, без обеда...

Постой, постой, постой! Куда я еду?!"

В казематах темно и сыро. Камеры пустовали, некоторые так и не приведены в порядок после казней: где-то по стенам чёрными пятнами, брызгами застыла кровь чудовищ, а где-то иссохшими кусками свисали фрагменты шкур и внутренностей. Запах, конечно, был соответствующим. Никого из персонала внизу не было: без надобности, всё равно охранять было некого. Почти. – Итак, Джонни, зачем я вам всё-таки понадобился? – лёгким голосом спрашивал Ван Хельсинг. Эхо разносилось по мрачным коридорам. Правитель еле за ним поспевал: молодой человек был на голову выше рыжеволосого парня и шёл так, что один его шаг равнялся нескольким короля. Он ещё делает вид, что не понимает? Пф, ожидаемо. Лорэн нахмурился, но терпел всяческие подколы блондина, так как диалог нужно было выстроить в мирном русле: – Ты сам все глаза стёр на вампирше там – на улице, – где мой патруль вёл пленную! – грозно начал лидер людей. Знаменитый ловец улыбнулся довольно, как кот: – Всего-то из-за неё? – Как это «всего-то?!» Я поймал в аркан наследницу верховного вампира! – чуть ли не взорвался Лорэн, взмахивая руками и раздувая ноздри курносого носа в негодовании. От его неловких движений доспехи с голубым отсветом громко лязгнули, отчего капитан поморщился: – Верно – ты изловил наследницу альфы, но… Не. Его. Самого.

"Время нас, Король, не ждёт

Год на лето повернёт,

Повернёт на полдень ночь:

Дикий Гон умчится прочь!

Дикий Гон вернётся вновь –

Лай собачий, стук подков,

Но покуда длится день,

Будет верен Филидель"

Рыцарь в лазурной броне замер на месте от поразившей фразы. Кажется, миролюбивый настрой к моряку исчезнет так же быстро, с какой скоростью от него вперёд по каземату удаляется высокий стройный силуэт Ван Хельсинга. Последний, даже не оглянувшись на оскорблённого монарха, продолжил, смягчив тон: – Тебе решать, мой король, чем гордиться следующие несколько лун: успехами в ведении войны в пользу человеческой расы или… Тут оба мужчины остановились напротив высокой решётки, за которой в свете тусклого белого фонаря виднелся то ли кокон, то ли какая-то большая подвеска. Охранник около ограждения, отдав рукой честь своему рыжему королю, рычагом чуть опустил копну верёвок, подвешенную чуть ли не под самым потолком темницы. Пришедшие синхронно подняли головы: туго, в несколько слоёв обвязанная верёвками, в клетке была обездвижена та, кого они обсуждали ранее. Путы в несколько слоёв плотно стиснули тело носферату, не давая и шанса двинуться. Все конечности ужасно отекли, так что девушка не пыталась извиваться – бесполезно. Очнувшись от того, что её опускают вниз, брюнетка попыталась повертеть тонкой шейкой для разминки, с еле слышным стоном делая трудный вдох. Конечно, вампирам не нужно дыхание, однако в критических ситуациях приводить в движение лёгкие – это обязательно для выживания, а девушка сейчас была так измотана, что уже не понимала – жива ли она вообще или нет. Конструкция опустила пленницу прямо перед взором дуэта пришедших в камеру, но её носки не касались пола: кокон верёвки был всё ещё подвешен. Джонни испепелял настороженным взглядом свой охотничий трофей, а капитан, казалось, даже не взглянул на пленную, расхохотавшись: – Мой король, не прошло и часа – как я приплыл в твой город и встретился с патрулём, – а ты уже заковал фемину в верёвки – да ещё и так, будто паук обмотал мотылька паутиной! Лорэн моргнул пару раз, посмотрев исподлобья на Люциуса, который запрокинул голову с длинной чёлкой назад от смеха. Молодой монарх не понимал интонации его фразы: – То есть… Это хорошо? – Джонни здраво смыслил в охоте, однако мнение лучшего из монстроборцев было для него очень важным. – Это кошмар! – перестав смеяться, чуть ли не воскликнул Ван Хельсинг, хватаясь ладонью за лоб и блеснув взором голубых глаз. Терпения у лидера расы человечества не оставалось никакого, однако терять самообладание при высокомерном капитане очень-очень не хотелось, так что Джонатан, отвернувшись от насмешек и так сильно махнув головой, что густой рыжий чуб разлохматился ещё больше, громким голосом отдал охраннику приказ, положив ладонь на рукоять меча: – Развязать! – мужской голос тяжело прокатился по подземелью с нотками баса. Пленница заёрзала ещё сильнее, быстро приходя в себя. Охранник, отсалютовав приказу, дёрнул рычаг с несколькими мелкими установками. Путы тёмных верёвок с серебряным отсветом легко распустились, словно это были пушинки, и худощавый девичий силуэт упал на пол. Тело не слушалось после длительного отсутствия движений и стягивающих верёвок: пленница начала откашливаться в полулежащей позе. Руки и ноги предательски дрожали – не от страха, а, скорее, от пребывания связанной. По крайне мере, так вампир себе внушила. Не от страха – нет, она не боится. Не боится…

***

"Ныне мы узреем вновь:

Как алеет в листьях кровь!

Как алеет на холсте

В горло сбитый свиристель –

Повелитель певчих птиц,

Зимних радужных зарниц"

Створки решётки распахнулись с противным скрипом, и двое мужчин вошли в камеру, которая всё ещё была слабо освещена софитом в середине, где полулежала вампир. – Потому и позвал, капитан, что мне нужно твоё мнение насчёт трофея с охоты, – бесстрастно сказал король, кивая головой на фигурку. Люциус Ван Хельсинг задумчиво смотрел на распластавшуюся девчушку, подперев подбородок кулаком и нахмурив светлые брови: – Сказать тебе – что именно не так? – Вообще-то, все наставники сначала начинают с положительных сторон работы, и… Не успел Лорэн ответить – как тут блондин молниеносно вытянул перед самым его веснушчатым носом свою руку с оттопыренными пальцами: – Во-первых, – сквозь зубы начал моряк, загибая большой палец, – это самка! Сам знаешь, что самцы вампиров ценятся куда больше, так как они значительнее агрессивнее, чем фемины. Следовательно, их отлов и уничтожение обеспечивают безопасность людям лучше, чем показательное выступление целой конницы с поимкой одной-единственной теневой девицы. – Люциус явно намекал на недавнее шествие по городу патруля Джонни. Последний же хотел возразить на провокацию тем, что пойманная чуть ли не самая высшая по статусу из всех ночных тварей! Однако капитан, предугадав ответ монарха, продолжил с усмешкой: – Во-вторых, ранг! – загнул тот указательный палец. – да-а, можешь начать читать мне лекцию о том – кто она такая, но… – мужчина чуть нагнулся и, другой рукой резко схватив за капюшон носферату, как котёнка за шкирку, мигом поднял ту на один уровень с собой. Девушка, округлив лаза, испуганно схватилась руками за ворот во избежание удушения. – …Но имей в виду, что она – наследная графиня, а значит тот, кто её породил, мог в любой момент после поимки своего потомства нагрянуть прямиком сюда, в город людей: твоих людей, Лорэн! – чуть ли не выругался Ван Хельсинг, поднимая пленницу за капюшон ещё выше. – Ты совершенно не подумал о последствиях перед тем, как притащить её сюда! Джонни обмер. Действительно, он и мысли не допустил о том, что следом за пойманной дочерью в любой миг мог прибыть сам граф, и тогда от населения, которое шатко, но успешно держалось множество лун подряд, не осталось бы и щепки. Король выругался, осознавая свою огромнейшую ошибку. – В-третьих, – не унимался Люциус, всё больше распаляясь при подавленном виде Джонатана, – закон о биологических Границах никто не отменял! – мужчина указал на живот повисшей на его руке вампирши. – Она вполне может быть в положении или иметь новорождённое потомство в том светлом лесу, где ты её выцепил, ваше Величество, а значит – ещё один промах с волной новой агрессии со стороны монстров. Девушка, все те минуты выслушивая громкую тираду высокого незнакомца, хотела было вмешаться и сказать про то, что никогда не знала противоположного пола ближе, чем в нескольких метрах от себя. Однако страх и то положение, в котором она прибывала: её фактически держали «за шкирку», как щенка на базаре, – не давали вымолвить ни слова. – Стоит вспомнить подлое убийство графини Марты, глупец, и ты собственноручно подпишешь себе смертный приговор, если станешь и дальше удерживать кровопийцу в подобных условиях. Рыцарь в лазурных доспехах раскинул руками: – Ещё чего не хватало: узнавать об упыре – не беременная ли она?! Издеваешься? Соблюдение закона Границ?! А ещё что такого для тебя сотворить? Никаких границ, Ван Хельсинг, уже в давно в нашем мире не существует. Пока эти твари истребляют мою расу, которая, между прочим, и твоя, Люциус, мы будем думать: ой, а не оставила ли вампирша своих детей на опушке леса? – Джонни не выдерживал: бессонные ночи и потраченные нервы за последние недели грозились вылиться в настоящую истерику. Капитан на крики короля не реагировал, выпрямившись и заводя свободную руку за спину, тяжело выдыхая. Пленница при упоминании матери всхлипнула, закусывая зубками губы и раздувая ноздри, подняв блестящие глаза в зловещий яркий свет лампочки наверху. – Для подобных целей выяснения физиологического состояния существуют лекари и целители. Особенно, если твой статус – король. – Равнодушно отчеканил Ван Хельсинг, разжав ладонь. Девушка упала на колени, зажав ладонями рот, чтобы подавить кашель: ей было страшно издать малейший звук при присутствии пришедших мужчин. Рыжеволосый парень имел вид пристыженного подмастерья, ссутулившись, приобняв себя одной рукой и низко склонив голову при опытном старшем охотнике. Смотреть на сидящую пленницу ему также не хотелось. Казалось, монарх даже задержал дыхание – лишь бы не спровоцировать новую волну негодования капитана. Последний же, наоборот, не отводил злобного взгляда от носферату, сжавшейся в беспомощный комок у его ног. – Подвергнуть опасности целую свободную территорию человеческой расы из-за одной ночной твари – удел, который нужно бы вписать в летопись Его Величества! – подал низкий голос Люциус, театрально взмахнув рукой и, развернувшись на каблуках, пошагал прочь из камеры. Джонатан Лорэн вмиг пришёл в себя, метнув в широкую спину охотника, обтянутую белой тканью кителя, озлобленный взгляд карих глаз: – Раз здесь и сейчас присутствует такой специалист, то забирай девицу на свои нужды! Эй, куда ты?! – растерянно крикнул блондину Джонни. – Она – не мой трофей охоты, а твой, король. Хотя-я, действительно, я мог бы забрать девчушку с собой, так как море – локация крайне недосягаемая для упырей, однако подставлять под удар Дракулы «Наследие» – это последнее, что я сделаю. – Медлительно рассуждал ловец, почёсывая пальцами за ухом и расправляя подол белоснежного мундира. – Не ты ли мне секунду назад промывал мозги об ошибке подобной поимки?! Она ведь разряда верховного вампира! – Верно, но она не опасна. – Равнодушно бросил через плечо лидеру людей Люциус, поправляя ворот светлого одеяния. «Вот это профессиональная точка зрения! Прям насквозь рассмотрел и сделал вывод!» – зло думал Лорэн, нервно отстукивая носком сапога о пол и, уперев руки в бронированные бока, отплюнулся. Юноша тяжело дышал, сжимая-разжимая кулаки: он за всю жизнь не сносил столько оскорблений, как от этого блондинистого мерзавца за несколько часов! Если бы его доспехи светились от ненависти, то король бы давно искрился на всю темницу. Стоп-стоп, нужно было мыслить холодной головой! Джонни злился? Да. На Люциуса Ван Хельсинга? Отнюдь. Те факты, которые привёл ему в назидание легендарный монсторборец, были правдивы, так что король желал сейчас заколоть сам себя от собственной глупости и угрозы своему городу. Встряхнув рыжей копной волос, Лорэн быстро зашагал, стремясь догнать охотника и совершенно забыв о вампирше, которая осталась в открытой камере.

***

– А твою графиню-Любовь спас закон Границ?! – бросил в спину Люциусу Ван Хельсингу озлобленный король. Как бы он не пытался сохранить лицо перед гостем, но эмоции взяли верх над разумом. Моряк не остановился, продолжая широким шагом уходить прочь: – Это не отменяет того факта, Джонн, что её убили такие же люди, коими являемся ты и я. Мы – человеческая раса. Законы существуют, их нарушают, следует жестокое наказание, но разве это не обозначает то, что все последующие поколения должны учиться на фатальных ошибках предков? – спокойно ответил королю капитан, эхо его бархатного голоса закружилось по округлым стенам каземата. Джонни фыркнул: – Ну да-ну да, звучит великодушно от того, кто изо всех сил пытается удерживать репутацию на плаву! – в голове правителя что-то недобро щёлкнуло. Охотник всё также удалялся прочь от фигуры Лорэна, который распрямился, размяв спину, оттряхнув блестящие нарукавники, и как бы невзначай бросил вслед: – Кстати, как там твоя сестра? До моего двора донеслись недобрые вести о том, что драконий сын оставил бедняжку чуть ли не инвалидом! – громогласно объявил на всю темницу Джонни с самым равнодушным видом. Ван Хельсинг резко остановился. Повисла мёртвая тишина. Джонни гордо поднял голову с ехидным выражением лица на силуэт оппонента. Кажется, спина Люциуса распрямилась ещё больше, но при его идеальной осанке это казалось небольшим загибом назад. Лорэн усмехнулся. Светловолосый мужчина аккуратно сделал несколько шагов обратно. Пройдя спиной вперёд ещё немного, остановился и немного повернул голову, вполоборота оглядываясь на монарха: – Что ты сказал? – тоном, где не прослеживалось ни ноты какой-либо эмоции, спросил Ван Хельсинг. Рыцарь усмехнулся и вытянул перед собой руку, как бы рассматривая пальцы, облачённые в блестящую боевую перчатку. Тем временем пленница, у которой были шансы давным-давно сбежать из темницы, продолжала сидеть на коленях. Как только она услышала диалог мужчин за решётками, то выпрямилась, хлопая голубыми глазами. Не каждый день удаётся подслушать людской разговор! Носферату сложила окоченевшие руки на коленки, шевеля острыми ушками на звуки голосов. Когда брюнетка услышала имя своего отца – сын Дракона, – то рвано вдохнула, прислушиваясь тщательнее. – Да так, знаешь ли, волнуюсь о здоровье твоей милой Эрики! – оскалившись в фальшивой улыбке, протянул Джонни. – Если здоровье, как таковое, у неё вообще осталось… – юноша не успел договорить, так как пространство разрезал звук выстрела. Лидер людей вздрогнул, и вся напущенная весёлость с лица моментально спала. На расстоянии нескольких ярдов от своей головы он узрел дымящееся отверстие, повредившее каменную стену. В монарха только что пустили пулю. Его чуть не застрелили прямо здесь и сейчас, чёрт возьми! Взгляд карих глаз медленно направился туда, где находился моряк: Ван Хельсинг стоял прямо, гордо, в полный разворот к рыжеволосому юноше. Рука была вытянута, сжимая револьвер искусной работы, из дула которого шёл дымок. Ни один мускул на округлом лице не дрогнул, а взгляд голубых глаз, казалось, отдавал морозным сиянием. Джонни сглотнул, боясь пошевелиться. Капитан Люциус выдохнул, спокойно запрятав огнестрельное оружие за пазуху, и, расправив светлые одежды, медленной вальяжной походкой пошёл по направлению к Лорэну: – Если ещё раз, – начал ледяным голосом охотник, – ты когда-нибудь – правую руку мужчина несильно согнул, перебирая пальцами так, словно пытался подобрать нужно слово, смакуя его: – что-нибудь неподобающее скажешь о моей семье – ещё шаг, – и моей сестре; – его силуэт почти навис над сгорбившейся фигуркой парня. – В частности: распустишь грязные слухи о состоянии Эрики, то в следующий раз моя пуля не промахнётся! – с тихим ужасающим душу торжеством в бархатном голосе завершил Ван Хельсинг, упиваясь страхом короля. Джонатан не подал голоса, не объявил о покушении на свою персону, не позвал с визгом стражу. Он понял, что сморозил глупость, которую в иных ситуациях никогда бы себе не позволил. Осознание холодным медленным потоком возвращало в реальность. Люциус Ван Хельсинг, ещё раз свысока осмотрев фигуру рыжеволосого таким взглядом, словно увидел самого низко павшего из уличных бродяг, одёрнул кружевные манжеты рукавов и пошёл прочь из проклятого каземата.

***

– И? Что это сейчас такое было? Джонни вздрогнул от внезапно раздавшегося голоса откуда-то сбоку. Медленно повернувшись к решётке, он увидел – недавняя пленница всё ещё сидела в распахнутой камере, сложив руки на груди. Он хотел было спросить что-нибудь в роде: «ты ещё здесь?» или «ты вообще что тут делаешь?» Однако после пущенной пули в загривок ему вообще отбило всякое желание произносить какие-либо слова, так что рыжеволосый парень лишь устало опёрся о решётку с противоположной стороны, положив на неё руки и пустым взглядом уставившись на девицу. – Отвечай на вопрос! – потребовала она, насупившись, как девочка, которой не дали десерт после обеда. – Это сейчас интересует тебя больше, чем побег, который ты могла совершить уже тысячу раз, пока я бил язык о зубы перед тем мудаком? – тихо спросил король. Девушка хлопнула себя руками по ногам, негодуя: – Как ты некультурно выразился! А знаешь – что ещё более некрасиво?! Задевать больную тему в диалоге! – незнакомка указала в сторону, где скрылся Ван Хельсинг. Рыцарь со скептицизмом изогнул бровь: – Серьёзно? – Да! – носферату начинала сердиться, – ты оскорбил его сестру! – А разве мне не должно быть всё равно? Ты бы знала – с какой высокой башни я плюю на него, его сестру и всю эту треклятую семейку. – Джонатан удивлялся самому себе: он сейчас взаправду стоит и тихо беседует о жизни с нечистью? Последнее, чего бы он пожелал – так это выслушивать от упыря правила этикета. Дурной сон – не иначе! Вампир вздохнула, понимая, что её нотации кажутся парню смехотворными. Особенно, учитывая её нынешнее положение: – Как бы там ни было, но ты обязан перед ним извиниться. – Обязательно. В следующей жизни или в другой реальности! – с сарказмом отплюнулся король, заходя в камеру. Девушка насторожилась, но виду не подала. – Так и будешь сидеть, как на молитве? – Джонни встал возле неё, скрестив руки на груди, и с усмешкой глядя на ту сверху вниз. – А что? – кровопийце очень хотелось показать ему язык, но такой жест был бы слишком детским с её стороны, хотя она по правде не знала – как ведут себя при общении люди. Ещё один повод для изучения. – Застудишься, сидя на ледяном полу! – с усталостью ответил Лорэн, чуть наклонившись и поднимая ту за локоть.

"Совы дремлют на ветвях,

Совы дремлют на костях

Над болотом дым и прах

Славный крепкий пьяный дым:

Обернёшься – жди беды!.."

Девушка встала, разминая кисти рук и переминаясь с ноги на ногу: благо, после долгого плена её организм монстра быстро восстановился, и сейчас она могла не то, что дать бой лидеру людей, но и разнести магией всю темницу. Если бы сама того желала, конечно. Закончив оглядывать чёрные стены, носферату, наконец, набралась смелости взглянуть на Джонни. И не увидела перед собой того – кого восхваляли в народе, чьи живописные полотна вывешивались на площадях, и о ком галдел весь светлый лес. Наоборот, перед ней сейчас стоял, чуть сгорбившись, человек очень сильно уставший и, кажется, постаревший на несколько лун, а его голубые латы не придавали никакой торжественности, наоборот, казались грузом, давившим на плечи и спину, мешая дыханию. Рыцарь также обводил её фигуру потускневшим взором. Неужели девчонка столь глупа и наивна, что после всего – что с ней сделали: поймали, повязали, освистали всем городом, посадили в темницу, насмехались и так далее, – она в помятой пыльной одежде и с бурыми от давления верёвок запястьями просто так спокойно стоит, с неподдельным интересом изучает ясным взором окружающий мир?! Когда королю показалось, что она ему улыбнулась, он хотел размозжить себе голову о стену: неужели в брюнетке нет подвоха?! – Давай уже: проваливай отсюда! – с лёгким раздражением фыркнул Лорэн, отмахиваясь от облика вампирши, как от мошки. Дважды девице повторять не пришлось: её лицо миг озарила радость, глаза сверкнули, и вот уже по прутьям клетки из синей дымки вприпрыжку бежит длиннохвостая лопоухая мышка; на цепях ловко переползает чёрная кобра и, наконец, в мелкое окошко юрко вылетает летучая мышь. Джонатан остался стоять внизу, подняв голову вверх – куда улетела пленница. Бывшая пленница. – Если надумаешь натравить на нас всех своего папашу, то я лично пристрелю тебя из лука! – крикнул он вслед её тени, однако что-то глубоко внутри настойчиво твердило о том, что никогда бы он этого не сделал. И не сделает. Ещё долго парень оставался на месте, прокручивая в лохматой голове все произошедшие события. Эх, теперь придётся объяснять всему королевскому двору – куда исчезла пойманная кровопийца и почему боевой лайнер "Наследие" в спешке покинул город правителя... Утро сегодня явно началось не с кофе.