Не называй игру любовью

      Они незамедлительно приехали по назначенному адресу. Огромный дом, к которому они прибыли, выглядел не менее шикарно, чем особняк Корханов. Весь сделанный из белого мрамора, трёхэтажный, с несколькими балконами, кучей подсветки, множеством растений, с находящимися неподалёку бассейном и огромной беседкой. Госпожа Нюкхет выбрала себе прекрасные условия для жизни.       Внутри особняк был не менее красив. Кайю и Суну провели в просторную гостиную. Там их встретила Нюкхет и ещё одна женщина — видимо, её подруга.       — Кайя, сынок, — Нюкхет подошла к сыну с распростёртыми объятиями.       — Мама, — сказал Кайя, обнимая её и целуя в висок.       — Как же я соскучилась по тебе!       После приветствия матери и сына подошла Суна с букетом цветов.       — Здравствуйте, госпожа Нюкхет, — робко сказала Суна.       Свекровь сделала вид, будто только что заметила девушку.       — Ну, здравствуй, невестка, — с нескрываемым презрением ответила Нюкхет, не сводя с невестки злобного взгляда.       Суна протянула ей букет, но женщина не захотела его брать. Уж больно не нравилась ей эта девушка, и уж точно не хотелось принимать от неё подачек. Однако Кайя строго посмотрел на мать, призывая её уступить.       — Спасибо, — сказала Нюкхет, всё же взяв цветы. — Поставим в вазу у прихожей. У меня голова болит от резкого запаха цветов.       Суна промолчала.       — Добро пожаловать, — сказала другая женщина, протягивая руку. — Мы, кажется, не знакомы, Кайя, но я наслышана о тебе. Меня зовут Зеррин. Я школьная подруга моей дорогой Нюкхет ещё со времен Лондона.       — Рад знакомству, госпожа Зеррин, — сказал Кайя, пожимая ей руку. — Познакомьтесь. Суна — моя жена.       — Здравствуй, доченька, — сказала женщина, протягивая ей руку.       — Здравствуйте, — улыбнулась Суна, пожимая её в ответ.       — Чего мы стоим? Давайте пройдёмте к столу, — внезапно сказала Нюкхет, подхватив сына за руку.       Кайя и Суна сели рядом, а две женщины — напротив. Принесли блюда. Суне показалось, что блюд здесь подавали ещё больше, чем в особняке Корханов. Несколько мясных и рыбных блюд, множество салатов, закусок, питья — всё это заполняло стол.       — Рассказывай, сынок. Что нового? Эти Корханы всё ещё не перебили друг друга? Моего дорогого папочку по прежнему водят за нос?       Кайя слабо улыбнулся.       — Думаю, будет некорректно обсуждать нашу «семью» при посторонних, мама, — сказал он. — Прошу прощения, госпожа Зеррин, но семейные дела — это личное.       — Конечно, я понимаю, — поддержала Зеррин.       — Брось, сынок. Зеррин — моя хорошая подруга. Она давно в курсе происходящего и знает всё о Корханах. Я уже всё ей рассказала.       — Да это просто возмутительно! Как можно было привести домой беременную любовницу?! — воскликнула Зеррин. — К тому же в день свадьбы своего кузена. В такой день опозорить свою семью и супругу! Какой же бессовестный парень этот Ферит!       Суна прикусила губу и сжала в руках ложку.       — Зеррин, — обратилась Нюкхет, — будь осторожнее в своих речах. Суна — сестра Сейран, жены Ферита.       — Ой, прошу прощения, Суна, я совсем забыла. Не хотела тебя обидеть. Но согласись, это как минимум подло так поступить со своей женой, не так ли? Изменять ей будучи женатым. Не знаю, что и сказать. Бедная девушка! Какое же унижение она перенесла…       — Зеррин!       — Госпожа Зеррин, я не думаю… — начал было Кайя.       Но Суна положила свою руку на его, останавливая мужа, чтобы он не сказал ничего лишнего.       — Благодарю вас за то, что так беспокоитесь о моей сестре, но она очень сильная девушка. Она выдержит это испытание и пройдёт его с высоко поднятой головой. Сейран очень умная и талантливая. Сейчас, расставшись с ним, у неё будет возможность сосредоточиться на своём образовании и достичь успехов в карьере.       — И я о том же! Как ни крути, хороший и порядочный муж — это настоящая лотерея. Никогда не узнаешь, какова твоя судьба, — сказала госпожа Зеррин.       Суна выдавила из себя улыбку. За столом наступила неловкая пауза.       — Итак, Кайя, — взяла слово Нюкхет, — как проходит твоя работа в компании «Корхан»?       — Я начал работать лишь на прошлой неделе. Пока только знакомлюсь с компанией, со всеми проектами. Дядя Орхан всегда рядом, очень помогает, подсказывает, что нужно…       — Дядя, значит, — презрительно бросила Нюкхет. — Какой он тебе дядя? Кайя, послушай, я не доверяю этой размазне. И ты не доверяй. Если он с тобой хорошо обращается, то это неспроста. Своих мозгов и амбиций у него нет. Но зато им без проблем управляет Ифакат. А уж ей не стоит верить ни за что и никогда. Понял?       — Да, мама. Я и сам это прекрасно понимаю. Я всегда держусь начеку рядом с ними.       — И ты помни об этом, Суна, — жёстко предупредила свекровь невестку.       Суна лишь коротко кивнула. Ей совершенно не нравились подобные разговоры за столом, тем более с госпожой Нюкхет, хотя Суна выносила и намного более трудные разговоры в своём собственном доме с отцом и тётей. Сейчас ей пришлось терпеливо молчать и ждать, пока они с Кайёй наконец смогут уйти.       Наконец, на стол подали сладкие блюда. За этим последовали разговоры на отвлечённые темы — погода, концерты, политика. Это значило, что скоро мучения Суны должны закончиться.       — Браво, Нюкхет! — восторгалась госпожа Зеррин. — Как тебе удалось устроить всё так, чтобы Кайю взяли в компанию?       — Во-первых, у моего сына есть достаточно хорошее образование и опыт работы. Во-вторых, он не такой безалаберный и пустоголовый, как любимый внучок моего отца — Ферит. И в третьих, нам нужно как минимум нанести большой вред бизнесу и репутации Халиса Корхана. Это в случае, если нам не удастся вовсе разрушить его. Для такого человека как он, очень важна…       — Понятно. И, женившись на Суне, — продолжила мысль Зеррин, — став семейным человеком, он ещё больше закрепил своё положение в глазах у старика.       — Именно так. Старик никогда бы не подпустил Кайю к семейному бизнесу, если бы не видел, что мой сын спокойный и покладистый человек, семьянин и готов трудиться во благо семьи.       Сердце Суны сжалось от этих слов. А чего ты ждала, наивная девчонка? Конечно же, всё так! Просто план. Ведь вы поженились ради мести. Это всего лишь брак по расчёту, глупо рассчитывать на большее. Но, кажется, за короткий срок их брака Суна вновь стала об этом забывать, позволила себе поверить в лучшее. Дура.       Кайя заметил, как Суна побледнела, осунулась и сжала лежащую на коленях салфетку. Нет, нет, нет. Только не сейчас. Они едва начали доверять друг другу, и Кайя никак не мог позволить себе утратить эту крупицу доверия. Он чувствовал, как Суна меняет отношение к нему, теплеет, как меняется её настроение и блестит взгляд, когда он приходит домой. Она весь день ждёт его, любит проводить время вместе. Разве можно так нагло разбить отголоски нежности и теплоты между ними?       Но неосторожно брошенные слова нанесли большой урон их отношениям, ранили хрупкую девушку, задели за больное. Возможно, теперь всё не будет так, как было прежде.       — Кажется, нам пора, — сказал Кайя, резко вставая.       — Уже? — удивлённо спросила Нюкхет. — Но ты ведь только что пришёл. Останься ещё на полчаса.       Кайя помог Суне выйти из-за стола. Та даже не удостоила его мимолётным взглядом.       — Нам действительно пора. Но мы ещё придём. Не волнуйся.       Он легонько приобнял Суну за талию, ведя к выходу. По пути он достал телефон, чтобы вызвать такси.       — Кайя, Суна, останьтесь ещё немного. Мой брат тоже хотел увидеть вас, — прокричала им вслед госпожа Зеррин.       — Ваш брат? — спросил Кайя, помогая Суне надеть пальто.       Тут входная дверь открылась и вошла Пырыл.       — Кайя? — удивилась она.       — Пырыл?       Пырыл с первого взгляда удивила Суну. Можно сказать, что девушки были полными противоположностями. Суна всегда была спокойной, покладистой, по своей натуре тихой и неприметной девушкой. Как она считала, её внешность не отличалась ничем особенным, она была самой заурядной девушкой, серой мышкой. Долгое время Суна носила простую, закрытую, немодную одежду, вследствие чего не имела своего стиля. Другое дело Пырыл. Такие, как она, раньше являлись для Суны эталоном красоты, примером для подражания, тем, кем ей так отчаянно хотелось быть. И сейчас, стоя напротив этой только что заявившейся девушки, Суна испытывала восхищение. Аккуратно уложенные волосы, дорогая косметика на лице, топ и кожаный костюм — всё это то, как хотела бы выглядеть Суна.       «Что она тут делает? Чей это дом?» — такие тревожные мысли метались в голове Кайи. К великому сожалению его самого, он был знаком с Пырыл, даже очень хорошо. Но она явно не являлась той, с которой бы Кайе когда-либо захотелось встречаться.       — Мама, что происходит? — обернулся парень к матери.       — Видишь, ты опять не хочешь меня выслушать! Остался бы, и я бы тебе всё рассказала. Зеррин — тётя Пырыл и сестра Шехмуза.       Кайя неверяще смотрел на мать.       — Хочешь сказать, что ты всё это время жила в доме дяди Шехмуза? — спросил Кайя, повышая тон.       — Да, а что в этом такого? Меня пригласили пожить, и я сразу согласилась.       — Кайя, — примирительным тоном сказала Зеррин, — Нюкхет нам вовсе не чужая. Она может жить здесь, сколько угодно.       Кайя покачал головой. Он не верил, что мама всё это время, можно сказать, обманывала его, не говорила о своём местоположении, жила с этими людьми, совсем не подумав о чувствах Кайи. Как всегда.       — Прошу прощения за неожиданный приход, всем доброго вечера, — обратила на себя внимание Пырыл. — Кайя, рада тебя видеть.       Она подошла, притворно мило улыбнулась и обняла его, чмокнув в щеку. Суна непонимающе, с почти нескрываемым удивлением и даже злостью посмотрела на неё. Незнакомое, но очень щемящее и, можно сказать, обжигающее чувство зародилось где-то в душе Суны. Кто такая эта девушка, чтобы так бестактно виснуть на её муже? Да ещё и позволила себе в щёку Кайю поцеловать. Нахалка! Пусть даже у них с Кайёй фиктивный брак, но это её муж. И никакая другая девушка не смеет на него даже смотреть не так, не то, что так похабно себя вести.       — Пырыл, я тоже рад. Познакомься, это моя жена, Суна Сонмез, — сказал Кайя, выпутываясь из пут нахалки и аккуратно беря Суну под руку.       — Ты женился? Не ожидала, — удивлённо сказала Пырыл, окидывая Суну презрительным взглядом. — Рада знакомству, — выдавила из себя она.       — А я уж как рада! — язвительно жёстким тоном ответила ей Суна. — Мы с вами ещё обязательно познакомимся поближе.       Никто не ожидал такого «выпада» от молчаливой, скромной и тихой Суны. Напряжённость и остроту момента, который легко бы мог перерасти в нешуточную ссору, спасло смс от водителя.       — Нам пора. До встречи, мама.       Направляясь в такси, Суна спрятала руки в карманы пальто и ощутила в одном из карманов хризантему, подаренную ей ранее Кайёй. От злости, обиды и негодования она сильно сжала её в кулаке. Суна специально шла быстро, не сбавляла скорость ходьбы, чтобы отстать от Кайи. Опустила взгляд куда-то в ноги и не смела поднимать его. Сейчас ей вообще не хотелось видеть мужа, но приходилось терпеть его общество. Когда они сели в машину, Кайя пытался взять Суну за руку, но та тут же отдёрнула её и отвернулась в противоположную сторону. Мужчина понял, что сейчас трогать жену будет неуместно, поэтому оставил попытки пойти с ней на контакт, хотя очень хотел. Обратную дорогу они провели в молчании.

***

      Войдя в комнату, Суна собиралась сразу же направиться в ванную. Но, как говорится, не тут то было. Кайя был очень настойчив в том, чтобы наконец обратить внимание жены на себя. Взяв её за руки, Кайя наконец смог удержать жену.       — Суна, прошу, посмотри на меня.       Суна поджала губы и чуть отвернулась, фокусируя взгляд на их отражении в зеркале трюмо. Кайя осторожно взял её лицо в свои руки и приподнял голову, чтобы жена изволила посмотреть на него. Суна медленно, но всё же подняла взгляд и обратила взор на мужа, что так отчаянно пытался добиться её внимания.       — Я понимаю, что ты очень расстроена из-за таких неосторожных речей моей матери. Но не нужно бегать от меня. Мне абсолютно не важно, что думает моя мама или кто-либо другой о нашем браке. Ничьё мнение в этом вопросе не имеет значения. Я всегда был честен и искренен с тобой. И, конечно же, я верю, что наш брак может быть счастливым.       Суна промолчала и мягко выскользнула из рук Кайи. Вновь не поднимая на него взгляд, она достала из шкафа свою пижаму и зашла в ванную. Закрыв за собой дверь, Суна прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Обхватив голову руками, она медленно раскачивалась и пыталась успокоиться. С одной стороны, она понимала, что это брак по расчёту и ожидать от него чего-то больше не стоит и вовсе глупо. Ей должно быть достаточно того, что муж достойно с ней обращается. Но с другой стороны, его слова и поступки говорили о другом. Кайя очень внимательный, чуткий, добрый, заботливый, всегда проявляет к ней уважение, интересуется её мнением. За эти две недели она так привыкла к Кайе — ко всему нему. Его прикосновения, поцелуи, голос и вовсе вскружили ей голову. Бывало, что она и в дневное время тосковала по нему. А та папка «Нимфа» с её фотографиями ещё больше запутывала её.       Что происходит между ними? Может ли она ему доверять после того, как слышала, что он её «жалеет» и женился «ради мести». Смеет ли надеяться на счастье?       Суна, видимо, сейчас не готова была вести диалог, поэтому Кайе ничего не оставалось делать, как пока не тревожить её и дать время остыть. Он переоделся и сел за ноутбук, чтобы просмотреть рабочую почту. Таким образом Кайя пытался отвлечься. Однако мысли его были далеко.       Кайя вдруг начал вспоминать своё детство. После смерти бабушки он в полной мере ощутил всепоглощающее чувство одиночества. У него не было никого — ни родителей, ни братьев или сестёр, ни дядь или тёть. Мама «мелькала» временами, как солнечный луч в непроглядной тьме. Одиночество создало в его душе зияющую пустоту, которую будучи подростком он заполнял алкоголем и сигаретами, что давали ему забыться. Повзрослев и отказавшись от вредных привычек, Кайя стал задумываться о собственной семье. Он всегда хотел любить и быть любимым. Не за какие-то заслуги или богатства, не за достижения или карьерный рост, а чтобы его любили просто так. Будучи эмпатом, он тонко чувствовал людей. И ни к одной девушке он не испытывал таких чувств, которые сейчас испытывает к Суне. С первой их встречи, с первого взгляда она привлекла его внимание. Узнав её получше, он понял, что у них похожие, тесно переплетающиеся судьбы. Суна такой же раненый, искалеченный ребёнок, как и он сам. Какая-то его часть до сих пор уверена в том, что они могут понять друг друга и залечить свои раны вместе.       Суна буквально вылетела из ванной и так же быстро направилась к постели. В эту ночь она не стала читать, а сразу же легла, укуталась в одеяло, отвернулась на свою половину и пыталась уснуть. Через несколько минут Кайя выключил ноутбук и тоже лёг в постель. Суна лежала спиной к нему, и, кажется, спала. Кайя легонько провёл руками по её волосам, а потом положил руку на её талию и закрыл глаза. Одинокая слеза прокатилась по щеке Суны.

***

      Следующие несколько дней Суна разговаривала с Кайёй только при остальных членах семьи. В их комнате она практически не появлялась, даже книги предпочитала читать в гостиной или на кухне. На удивление, кислые лица остальных домочадцев, в том числе Ферита и Пелин, её вовсе перестали волновать. В спальню Суна приходила только на ночь, за тем, чтобы спать. С виду казалось, что жена просто не хочет мешать работающему мужу. Но лишь одному Кайе была известна истинная причина такого поведения жены.       Они оба скучали друг по другу, в особенности по тому, как они проводили вечера и ночи за предыдущие две недели их брака. Но Суна вела себя холодно и совсем не собиралась менять своего настроения. А Кайя всё ждал, когда же она сделает первый шаг на пути к примирению.

***

      В пятницу вечером между Кайёй и Суной наконец-то сложился хоть и маленький, но диалог. Конечно, он был отнюдь не таким тёплым и искренним, как хотелось бы Кайе, но это лучше, чем совсем ничего. Он решил сообщить жене, что на выходных будет присматривать квартиру для матери.       — Я постараюсь привести её сюда. Но если она откажется жить здесь, то я сниму ей квартиру. Не хочу, чтобы мама жила у Шехмуза.       — Хорошо. Наверное, ты прав, — отстранённо ответила Суна.       — Хочешь пойти со мной? — с надеждой в голосе спросил Кайя.       — Нет, спасибо. Я лучше останусь дома.

***

      Субботний ужин проходил в полном молчании. Господин Халис рано поднялся к себе. А остальные старались быстро доесть, чтобы удалиться в свои комнаты и поскорее не видеть лиц друг друга. Больше всех всеобщий аппетит портила Пелин, которая ела с завидным упоением, периодически поглаживая свой живот. Родители Ферита старались лишний раз не разговаривать с ней, не обращать внимания, и даже не смотрели в её сторону с момента приезда. Асуман всячески пыталась не улыбаться, пролистывая социальные сети с наушником в ухе. Ифакат же, как всегда, прожигала всех своим змеиным взглядом и явно заметила перемены в отношениях Кайи и Суны. Что-то произошло с ними после той вечерней поездки. Интриганке Ифакат непременно хотелось узнать, что же такого произошло между молодыми людьми, чтобы ещё больше подлить масла в огонь. Но она терпеливо выжидала, что Суна сама обратится к ней за помощью, за советом. Не будет ведь взрослая женщина бегать за какой-то девчонкой, чтобы выяснить, что у них случилось.       Внезапно дверь распахнулась и вошёл Ферит в сопровождении Абидина. Ну как, нельзя сказать, что Ферит вошёл сам. Любимый дедушкин внук находился в практически невменяемом состоянии и вис на плечах верного дружка Абидина.       — Ооооо, вы только посмотрите! Примерная семья сидит за столом, — протянул Ферит, после чего обратился к Абидину. — Видишь? Вот он — образец семьи!       — Ферит, на кого ты похож? Ты ужасно пьян! — разозлился Орхан. — Иди в свою комнату и не порть нам ужин.       Молодой человек освободился от рук своего друга. Шатаясь, подошёл к столу и опёрся руками, чтобы удержаться на ногах.       — Да, пьян! Имею право! Никто в этом доме мне не указ. Ясно? Никто не смеет вмешиваться в мою жизнь.       Кайя покачал головой, слегка улыбаясь одними уголками губ.       — Что такое, кузен? Не нравится? — спросил Ферит.       — Вовсе нет. Жизнь твоя. Можешь позориться и дальше.       — Что ты сказал? — рассмеялся Ферит. — Нет, вы слышали? Явился невесть откуда, живёт в нашем доме, между прочим в доме, который по праву принадлежит мне, сидит за нашим столом, ест нашу еду. Ты кто вообще такой? Кто?! Пользуешься нашими благами, нашим статусом, фамилией, а сам-то ничего из себя не представляешь!       Кайя резко поднялся и вышел из-за стола. Венки на его лбу и руках вздымались, дыхание стало неровным и рваным, сам Кайя весь напрягся и покраснел. Суна на автомате подпрыгнула и взяла его за локоть, боясь, что они могут подраться.       — Раскрой уши и слушай: я такой же внук этого дома, как и ты! И в моих жилах также течет кровь Корханов. Уяснил?       — Внук. Ага, внук, только вот без фамилии Корхан. Какой-то там Сонмез. Тоже мне внук нашёлся!       Кайя уж было хотел двинуться навстречу к пьяному парню и как следует его разукрасить, но Суна слишком крепко держала мужа.       — Кайя, — взмолила она, — не стоит. Он пьян.       — Пусти, — попросил Кайя Суну.       — Ферит, Кайя, ведите себя достойно! — грозным тоном приказала Ифакат. — Если господин Халис вас услышит, то всем не поздоровится.       — Сынок, успокойся, пожалуйста, — попросила Гюльгюн Ферита, подходя к нему и также придерживая за руки.       Тут и Пелин подскочила и хотела взять Ферита за руку.       — Ферит, любимый, — жалостливо попросила она, — не надо ругаться. Пойдём.       — Не трогай меня! — взревел Ферит, как ошпаренный отскакивая от Пелин. — Не смей прикасаться ко мне! Ты разрушила мой брак, мою жизнь. Сейчас же отойди от меня!       — Ферит! — Орхан не выдержал и резко поднялся из-за стола, намереваясь остепенить сына. — Иди в свою комнату и проспись!       Парень снова повернулся к кузену.       — Помни, что мы с тобой ещё не закончили. Как-нибудь разберёмся без лишних ушей.       — Обязательно! Когда захочешь. You know what? Можем даже прямо сейчас.       Ферит утвердительно кивнул и направился к Кайе. Тот стоял недвижимо. Сделав буквально три шага, Ферит потерял равновесие и упал. Абидин тут же подбежал к нему.       — Абидин, Карлос, помогите Фериту подняться в свою комнату, — приказала Ифакат. — Всем хорошего вечера, — и поспешила удалиться, дабы не наблюдать дальше за этим светопреставлением.       Остальные члены семьи решили последовать её примеру и тоже покинули гостиную вслед за Ифакат.

***

      Кайя был в бешенстве. Этот подонок каждый раз напоминает ему о том, что он не настоящий, «не полноценный» внук, каждый раз тыкает тем, что Кайя никто и никому не нужен. Парень просто закипал от злости и понимал, что лучше дать выйти этой негативной энергии. Лучше всего в этом вопросе помогает драка или пробежка. Есть ещё вариант алкоголя, но он исключён из жизни Кайи на веки вечные. Он также не может позволить себе подраться с кем-то, тем более работая в компании. Рабочим остаётся только один вариант.       Суна не менее слабо была зла на Ферита. Он всегда был назойливым эгоистом, заботящимся только о своих интересах и выгоде, уважал и любил только себя. Суну просто убивала эта необоснованная ненависть по отношению к Кайе. Мотивы Ферита понятны: он добивается того, чтобы Кайю выгнали из дома. Однако Кайя не так прост, как кажется, и Ферит, естественно, и не догадывается о его планах.       Зайдя в комнату, Кайя не обмолвился ни словом, и начал быстро переодеваться. Суна также молча села на диван, боясь что-то сказать. А Кайя будто и не видел её. Стоял у шкафа в одних боксерах и искал спортивные брюки. Суна пыталась сдержаться, но всё-таки не смогла оторвать взгляд от созерцания его прекрасного тела. Только сейчас, пристально изучая тело мужа, девушка увидела, что всё его тело покрыто татуировками. Она и раньше заметила несколько на руках и груди, но не думала, что их настолько много. В Мармарисе она старалась не смотреть на него и не купалась, когда он был в море.       — I’ll be late, — сказал Кайя, закрывая за собой дверь.

***

      Прошло более трёх часов, а Кайя всё ещё не вернулся. Было давно за полночь, Суна уже как час лежала в постели. Она никак не могла уснуть, потому что очень беспокоилась за Кайю. Вдруг с ним что-то случилось? А если он не вернётся домой? Без Кайи она бы ни за что не сомкнула глаз, его безумно не хватало, и Суна не понимала, почему. Она повернула голову и посмотрела на соседнюю подушку. Но там — лишь пустота.       Но вскоре отчаянию Суны пришёл конец. В коридоре послышались тяжёлые шаги, после чего Суна резко повернулась на бок и закрыла глаза. Дверь тихонько открылась, и вошёл Кайя, стараясь не издавать лишнего шума. Девушка облегчённо выдохнула, когда почувствовала, что он оказался в комнате.       Пробежка оказалась удачной и пришлась очень кстати. Кайе удалось хорошо побегать, немного унять злость, так яро бушевавшую в нём. Физическая нагрузка давала о себе знать, поэтому Кайя вернулся очень уставшим. Парень сразу направился в ванную, чтобы принять душ. Через несколько минут он закончил водные процедуры и направился к кровати. Он смотрел на Суну, которая, как он думал, уже давно спала. Кайя повернулся в противоположную сторону и закрыл глаза. Сон охватил его почти сразу.       Услышав тихое сопение, Суна поняла, что Кайя крепко спит. Она осторожно повернулась и прижалась к нему, обняв его сзади. Терпеть разлуку больше не было сил, ведь Суна так соскучилась… Она несколько раз нежно поцеловала его в небритую щеку и в шею, и лишь после этого смогла спокойно заснуть, уткнувшись носом в его затылок.

***

      Днём Суна взяла ноутбук и решила расположиться в тёплой кухне. Шефика-ханым и Айше занимались подготовкой продуктов к ужину. Рядом с ноутбуком стояла кружка с ароматным капучино, заботливо сделанный ранее Шефикой. Такой приятный момент прервала Пелин.       — Госпожа Шефика, у вас есть что-то перекусить? Кажется, мой сыночек обладает завидным аппетитом, — сказала она, поглаживая свой живот.       — Конечно, Пелин-ханым, я сейчас быстренько что-то приготовлю, — ответила женщина и начала суетливо что-то искать в холодильнике.       Конечно же, Пелин не могла обделить вниманием Суну и, воспользовавшись отвлечением Шефики, обернулась к Суне со своей вечной ухмылкой на лице, явно собираясь сказать очередную гадость.       — Суна, что такое? Ваш счастливый брак так быстро треснул по швам? Уже два дня твоего мужа не видно дома. Не боишься, что на третий день он вообще не вернётся? — усмехалась Пелин, чуть ли не захлёбываясь своим ядом.       Видимо, она ожидала, что вновь заденет и обидит Суну. Однако Суна не намерена была сдаваться без боя и уже готовилась дать достойный ответ.       — Пелин, не беспокойся о моём муже. Я всегда знаю, где мой муж, чего не скажешь о тебе и Ферите. Ты ведь явно не знаешь, где Ферит проводит целые дни? Я могу просветить тебя — под дверью моей сестры.       Было видно, что эти слова задели Пелин, но она не растерялась.       — Когда я рожу наследника Корханов, Ферит изменится. Хотя нет, не только он. В этом доме много чего поменяется.       Не желая больше разговаривать с Суной, она обратилась к Айше, надменно властным тоном произнося:       — Принесёшь всё в мою комнату.

***

      Вечером Суна сидела на диване в гостиной и проводила время за чтением книги «Песнь Льда и Пламени». В это время Гюльгюн вернулась с торгового центра и попросила водителя отнести покупки в свою комнату, а сама села на диван рядом с Суной.       — Ой, я так устала. Весь день ходила по торговому центру, — тяжело вздохнула Гюльгюн. — Суна, дорогая, как я не приду, ты всё сидишь за этой толстенной книгой. Неужели она такая интересная?       — Да, госпожа Гюльгюн, — глаза Суны блестели от неподдельной радости. — Очень интересная, я никак не могу оторваться. Если хотите, сразу же отдам её вам, как только дочитаю.       Гюльгюн ничего не ответила, лишь взяла книгу, посмотрела, немного пролистала, вчитываясь в попадающиеся строки.       — Драконы, принцессы, убийства… Нет, спасибо, это не моё. Я люблю лёгкое чтиво.       — Всё не так сказочно, как может показаться на первый взгляд.       — Спасибо, я пока читаю Коэльо, — выдержав паузу, Гюльгюн понизила тон голоса и тихонько спросила. — Суна, прости, не хочу показаться бестактной, но у вас с Кайёй всё в порядке?       — Да, всё хорошо, — девушка выдавила из себя улыбку и сделала самое радостное лицо, на которое только была способна.       Однако от Гюльгюн не скрылось то, что Суна говорила неправду. Фальшь на её лице выдавала девушку сполна. Гюльгюн сразу всё поняла.       — Я ни в коем случае не хочу вмешиваться в ваши отношения. И, возможно, я последний человек в этом доме, который может раздавать советы по супружеской жизни. Сама видишь, — горько усмехнулась она, — что Орхан, что Ферит… Одного поля ягоды. То, что мой сын вчера наговорил… Просто отвратительно и выходит за все возможные рамки приличия.       Суна присела чуть ближе к ней.       — Госпожа Гюльгюн…       — Я хочу сказать, что в семейной жизни постоянно бывают конфликты, споры. Не думаю, что кто-то может прожить вместе много лет, при этом никогда не ссорясь. Но необходимо иногда уступать своему партнёру, забывать обиды и прощать его ошибки, чтобы продолжать жить дальше. Не мне судить, но мне кажется, что Кайя — достойный муж.       Суне не удалось сдержать смущённую улыбку.       — Правда, Суна. Насколько я могу судить, он — лучший муж среди всех Корханов. Посмотри на меня, на Сейран… К тому же Кайя ещё и хороший человек. Если даже я заметила холодок в ваших отношениях, то знай, что остальные и подавно. Прошу тебя, подумай и дай шанс вашему браку.       С этими словами она поднялась и, улыбнувшись девушке напоследок, поднялась к себе.       Суна серьёзно задумалась над её словами.