Верь в меня, Веснушка

      Натаниэль Веснински с благоговением смотрел на стены Колумбийского Университета города Нью-Йорка, в котором ему предстояло учиться ближайшие четыре года. Вид этого величественного здания с монументальными колоннами заставлял молодого омегу трепетать от предвкушения. Предвкушения желанной свободы, пусть и довольно условной. Парень нервно потер ненавистное помолвочное кольцо на пальце и направился внутрь.       Бумажная волокита заняла у него несколько часов. Натаниэль получил расписание занятий, уточнил все нюансы заселения в общежитие, заполнил необходимые документы и познакомился со своим тьютором. Занятия начинались с завтрашнего дня, поэтому парень решил для начала прогуляться по студенческому городку, а потом отправиться в свое общежитие.       Университетский кампус был просто огромным, жизнь буквально кипела во всех его уголках. Встреченные на пути парня альфы подмигивали и пытались познакомиться, но, заметив кольцо на пальце, сразу же отступали в сторону. Натаниэля коробило это — с одной стороны, он был рад тому, что альфы быстро отставали от него, понимая, что омега занят, с другой стороны, носить на себе кольцо Рассела не хотелось, но у него не было другого выбора.       Натаниэль Веснински происходил из довольно влиятельной семьи и имел очень строгого отца, который порою становился откровенно жестоким. Папа Ната рано умер, и парня воспитывал только отец — Натан Веснински. Мужчина мечтал о наследнике, сильном сыне-альфе, но у них родился омега, что расстроило Натана. Глава Веснински был сторонником традиционных устоев, по его мнению, место омеги было исключительно у ног своего альфы, рожая ему детей и ведя быт. Видеть омегу наследником семейного дела? Исключено. Единственное, на что мог сгодиться такой сын — стать выгодной партией для брака с альфой из влиятельной семьи.       Помолвка с молодым и амбициозным Расселом Дэвисом была заключена, как только Натаниэлю стукнуло 18 лет. Для Натана брак сына с представителем Дэвисов, которые имели большие капиталы и влияние в госструктуре штата, был более чем выгоден. Мнения Ната на этот счет даже не спрашивали, но парень и не смел протестовать. Он был один, без поддержки кого-либо и хорошо знал тяжесть отцовской руки и его изощренную фантазию с точки зрения наказаний. Друзей у Ната не было, школу он закончил, находясь в основном на домашнем обучении, редко появляясь в стенах учебного заведения.       Натаниэль согласился на брак и был невероятно счастлив, когда отец и будущий муж позволили ему учиться в университете. Ему позволили не только получить хорошее образование, что уже было исполнением одной из его мечт, но еще и разрешили жить в общежитии в будние дни, приезжая домой только по выходным. Это была колоссальная уступка со стороны отца, и Натаниэль благодарил за нее высшие силы. Свадьбу назначили на лето, а значит у него был почти год, чтобы насладиться свободой и студенческой жизнью, прежде чем он вернется на второй курс с меткой Рассела, которая свяжет его с альфой до конца жизни. Развод парню не дадут никогда, Натаниэль даже не надеялся на это.       Корпус общежития, в котором ему выделили комнату, был пятиэтажный и находился в получасе ходьбы от основного учебного здания — отец не пожалел финансов, обеспечив Натаниэлю лучшие условия из возможных. Его комната находилась на втором этаже, и парень сразу направился туда, как только пообщался с управляющим. Омега знал, что будет жить в комнате не один — комнаты здесь были рассчитаны на двоих, и студенты распределялись в них по полу.              — Привет, — негромко поздоровался Натаниэль, когда добрался до своей новой обители и увидел соседа.              Невысокий, хрупкий омега с белокурыми волосами поднял голову и криво усмехнулся.              — Ну, привет, — ответил он и запрыгнул на широкий подоконник, закуривая сигарету.              — Меня зовут Натаниэль Веснински, — представился парень и вспыхнул румянцем от смущения.              Нат ненавидел эту свою особенность — краснеть по любому поводу. Он был светлокожим, рыжеволосым и веснушчатым. Его кожа легко вспыхивала румянцем, выдавая все его эмоции.              — Эндрю Миньярд, — ответил блондин и с усмешкой добавил: — Не надоедает ухаживать за такой копной?              Веснински неосознанным жестом провел рукой по волосам, которые спускались ниже лопаток, и смутился еще сильнее. Роскошная грива огненных волос была его гордостью. Густые кудри — это то, что ему досталось от папы, хоть и цвет их был как у отца. Натаниэль был красивым омегой — стройная подтянутая фигура, слегка курносый носик, пухлые губы и яркие голубые глаза.              — Нет, — сказал Нат. — Мне нравится.              Эндрю взъерошил свои коротко стриженные волосы и продолжил изучать его внимательным взглядом, докуривая сигарету. Что-то для себя решив, он спрыгнул с подоконника и вплотную приблизился к парню.              — Твоя кровать справа, — наконец произнес Миньярд. — Альфу своего сюда не водить, сам к нему ходи. Не хочу чувствовать посторонние запахи.              Веснински в ответ улыбнулся, вдохнув аромат Эндрю — ваниль, которую забивала горчинка табака.              — У меня нет альфы, но я учту твою просьбу.              Эндрю выразительно посмотрел на кольцо на его пальце.              — Не спрашивай, ладно? — попросил Нат, и парень кивнул.              Пока Натаниэль раскладывал вещи, они познакомились поближе, болтая об учебе и разного рода мелочах. Веснински выяснил, что Эндрю учился на втором курсе и, у него был брат-близнец Аарон, тоже омега. Парни не жили вместе, потому что Аарон вышел замуж и жил вместе со своим альфой Кевином. Они снимали квартиру, и каждое утро Кев привозил мужа на занятия.       

***

      Первый день учебы сбивал с толку. Огромный поток студентов спешил в свои аудитории, и Нат точно бы потерялся, если бы не Эндрю и его альфа. Высоченный парень по имени Жан зашел за ними ранним утром и расплылся во влюбленной улыбке, увидев своего хмурого омегу. Без большой дозы кофеина с утра Миньярд ворчал на весь белый свет и когда его парень постучал в дверь, был весьма раздражен.       Вместе они смотрелись до жути мило — Эндрю едва доставал макушкой до ключиц мощного альфы, но при этом именно Миньярд в их паре был ведущим. Жан Моро имел французские корни и был действительно обаятельным парнем, черноволосым и сероглазым. Он очаровательно картавил, одаривая своего омегу комплиментами и удовлетворяя все его пожелания.       У них с Миньярдом была традиция каждое утро завтракать в любимом кафе Эндрю, поэтому перед занятиями Жан отвел их именно туда. Получив двойную порцию кофе и сладких булочек, Эндрю заметно подобрел.              — Как давно вы вместе? — с любопытством спросил Натаниэль, глядя на парочку — Жан обнимал своего омегу за талию и буквально светился улыбкой, Эндрю же не показывал эмоций, но Нат видел, что парень неосознанно льнет к мощному телу альфы.              — Год, — ответил Жан, целуя Эндрю в белокурую макушку.              — Фу, оставь свои нежности, — проворчал Миньярд, но было видно, что парень совсем не против.              Натаниэль лишь с грустью улыбнулся, глядя на них. У него такого не будет никогда. Рассел… Он не был тем самым, альфа не был даже приятен ему, от него пахло слишком резко и удушливо. Натаниэля всегда отвращали тяжелые запахи альф, которые окружали его.       Веснински смотрел на своего нового приятеля, его парня и немного завидовал им. Они были такими красивыми и счастливыми. Даже их запахи идеально подходили друг другу, смешиваясь в единую симфонию — ваниль и горький кофе.       Учитывая, что все трое учились на разных курсах, то им пришлось разделиться перед началом занятий. К счастью для Натаниэля, новые друзья провели его до нужной аудитории и уже прощались, когда их наглым образом прервали.       — С дороги, Веснушка, — ухмыляясь, произнес симпатичный парень, который с надменным видом прошел рядом, задевая Натаниэля плечом.              — Кто это? — вспыхнув щеками, спросил Нат у Эндрю.              От возмущения, ну и смущения тоже, румянец быстро расползся по лицу и шее омеги, выделяя те самые веснушки еще сильнее.              — Это Ичиро Морияма, студент по обмену из Японии, — ответил Миньярд, нахмурив брови. — Он заканчивает последний курс магистратуры.              Натаниэль смотрел вслед японцу и не мог оторвать от него взгляд. Он был омегой, но довольно высоким, хотя ему было далеко до роста альф. Стройный, с длинными волосами, убранными в небрежный хвост и гордо поднятой головой. Он обернулся назад и их взгляды встретились. Его темные, практически черные глаза были искусно подведены темным карандашом, неброско, едва заметно, но при этом делая взгляд более глубоким. Он посмотрел на Ната со странным выражением, чуть сморщил изящный носик, словно принюхиваясь, а потом растянул губы в насмешливой улыбке и подмигнул ему.       — Нат? Не стоит так смотреть на него, — заметил Эндрю.              — Почему? — спросил завороженный Натаниэль.              Он остро чувствовал запах этого странного парня — яркая свежая мята с нотками привычной омежьей сладости. Так вкусно и странно… Раньше его никогда так сильно не будоражили чужие запахи, даже в преддверии течки.              — Я не советую с ним связываться. Во-первых, поговаривают о том, что его семья в Японии связана с якудза, а во-вторых, он переспал с половиной омег в нашем кампусе. Не стоит становиться следующим.              — В смысле омег?! Он же сам омега… — удивлению Ната не было предела.              — В прямом, — хмыкнул Жан. — Ичиро тот еще ходок, даст фору многим альфам. Вот только мне жаль его.              — Почему? — спросил рыжеволосый.              — Потому что омежки приходят в его постель из любопытства, но потом все равно уйдут из нее. К альфе. И этого не изменить.              Натаниэль растерянно покачал головой, наблюдая за симпатичным японцем, который быстро удалялся из виду.       

***

      Они оказались соседями. Натаниэль возвращался в общежитие после лекций, когда почувствовал аромат мяты, сбивающий с ног своей привлекательностью.              — Веснушка? Как неожиданно, — Ичиро стоял у соседней комнаты и открывал ее ключом.              — Ты наш сосед? — поморщившись, спросил Нат.              — С сегодняшнего дня, да, — ответил Морияма, распахивая свою дверь. — Еще увидимся, Веснушка.              Веснински недовольно фыркнул и тоже скрылся в своей комнате. Кажется, «Веснушка» прицепилось к нему надолго. Ужасно.       

***

      — Он раздражает меня, — пожаловался Натаниэль, отпивая из бокала большой глоток вина.              — Ты просто ревнуешь его. Признайся, — фыркнул Аарон, расчесывая длинные волосы парня и заплетая кудри в косу.              Прошло два месяца с момента начала учебы, новая жизнь с головой захватила Натаниэля. Да, каждые выходные он возвращался в дом отца, где проводил унылые серые часы. Да, каждую субботу он виделся со своим женихом, который вел себя по отношению к нему подчеркнуто равнодушно. Но в остальное время Нат был счастлив.       У него появились друзья Эндрю, его брат Аарон и их альфы Жан с Кевином. С близнецом своего соседа Натаниэль познакомился вечером после первого дня занятий. Маленький омега с ноги ворвался к ним в комнату, сразу вступая с братом в пикировку. У них с Эндрю были забавные отношения, братья ссорились всегда, и минуты не проходило, чтобы близнецы не начали язвить и подкалывать друг друга. Натаниэль не сразу понял, что все эти тычки и уколы были не всерьез и на самом деле парни очень дружны.       Аарон учился по направлению медицины и был довольно целеустремленным парнем. Ранний брак нисколько не мешал ему в осуществлении своих планов. Детей они с Кевином пока не планировали. Аарон собирался сначала отучиться, а потом вплотную заняться своей карьерой. Кевин же только-только делал первые шаги по своей собственной карьерной лестнице, поэтому тема ребенка даже не поднималась. На вопрос Натаниэля, зачем тогда они так рано поженились, Аарон густо покраснел и под смешки брата ответил, что просто так получилось.              — Ладно. Да, я ревную, — жалобно ответил Нат.              Сегодня у них был вечер втроем, только Аарон, Эндрю и Натаниэль. Омеги и никаких альф. Они болтали, пили вино и слушали жалобы Веснински на соседа.       С самого первого дня Ичиро Морияма оказывал Натаниэлю настойчивое внимание. Его немного насмешливое «Веснушка» плотно привязалось к рыжеволосому омеге. Веснински сначала злился, а потом… а потом привык к этому прозвищу. «Веснушка» от Ичиро могла быть какой угодно, но всегда искрила эмоциями. Натаниэлю было стыдно признаться самому себе, но его тянуло к Ичиро. С первой встречи.       Японец, безусловно, был ярким парнем, очень волевым и притягательным. Злые языки говорили, что он мечтает стать альфой и подражает им, но это было не так. Ичиро гордился своим полом, и ему было плевать на то, что о нем говорят за спиной. Он активно занимался общественной жизнью, состоял в нескольких студенческих клубах по защите прав омег, что в их все еще патриархальном мире было довольно животрепещущей темой. Ичиро не скрывал своей ориентации, он открыто встречался с омегами, которые вереницей бегали за необычным парнем.       Возможно, Натаниэль не обращал бы на него такое пристальное внимание, если бы не несколько факторов.       Во-первых, парень чувствовал его запах слишком сильно. Он никого и никогда так не ощущал, как Морияму. Нат заходил в здание и уже понимал, где именно находится Ичиро. Свежесть мяты тревожила его обоняние. И тревожила мысли. Ичиро не был альфой, но почему же тогда Ната так тянуло к нему?       Во-вторых, Ичиро Морияма был самым необычным человеком, которого Нат когда-либо встречал. Слишком притягательным, слишком харизматичным, слишком эрудированным, слишком острым на язык, слишком смущающим.       Пронзительные темные глаза сразу же останавливались на Нате, стоило только парням оказаться в пространстве друг друга. Веснински смущался, нарочито игнорировал его взгляды, но сам украдкой посматривал на черноволосого омегу. Ичиро бросал в его сторону завуалированные комплименты и намеки. Ичиро каждое утро молча вручал ему картонный стаканчик с горячим чаем. Ичиро каждый вечер открывал свое окно и курил на подоконнике, зная, что в это же самое время Натаниэль тоже открывает окно и садится на свой подоконник. Они не видели друг друга, но остро чувствовали запахи и изредка перебрасывались ничего не значащими фразами.       Все изменилось, когда в один из воскресных вечеров Натаниэль вернулся из дома в особенно расстроенных чувствах. Рассел резко изменил свое отношение к нему и грубо зажал в машине, чуть там же не изнасиловав. Им не стоило видеться в преддверии гона альфы, но отец не видел ничего плохого в подобных встречах. У них еще не было близости, Натаниэль всячески отодвигал этот момент, не желая вступать в ненавистный контакт. Запах Рассела душил его, тяжелый горький запах полыни каждый раз раздражал носоглотку. Натаниэль еле вырвался из хватки обезумевшего альфы и поспешил в общежитие, так и не вернувшись в тот вечер домой за своими вещами. Его губы горели от слюнявых поцелуев, на теле ощущались мерзкие руки, сердце быстро билось от пережитого страха, а вся его одежда и волосы пропахли альфой, который вот-вот должен был вступить в гон.              — Надо же, Веснушка… — разочарованно протянул Ичиро, стоило им пересечься в коридоре. — Я думал, что колечко на твоем пальце лишь обманка. Хорошо потрахался со своим альфой?              Расстроенный и озлобленный Натаниэль задохнулся от возмущения, и румянец залил его щеки.              — Да пошел ты! — грубо ответил он и хлопнул дверью своей комнаты, тут же бросаясь на кровать и заливаясь слезами.              В тот вечер он рассказал Эндрю всю правду. О своем отце и женихе, о том, что просто не может отказаться от брака, ведь отец найдет его, если Нат сбежит, и заставит любыми способами исполнить его волю. Рассказал о Расселе и его домогательствах. И об Ичиро. О своих непонятных чувствах к нему и про их последний разговор. Эндрю молча обнимал друга, гладил его по волосам и качал головой, придерживая свое мнение при себе. Натаниэль, выросший в страхе, еще не нашел в себе силы даже думать о противостоянии отцу.       С этого вечера их с Ичиро отношения изменились. Морияма, который жил в комнате один, стал регулярно приводить омежек и трахать их. Восторженные стоны его парней-однодневок доносились из приоткрытого окна, и Натаниэль не мог от этого скрыться.              — Я не могу так, — пьяно всхлипнул Нат, отставив пустой стакан и потянувшись к Аарону за объятиями. — Хочу убежать далеко-далеко, оставить всех позади. Отца, Рассела, Ичиро.              От омеги пахло персиками. Запахи Миньярдов были очень приятными и успокаивающими, когда Натаниэль нервничал, он всегда тянулся к ним. Ваниль и персик почему-то напоминали ему о папе, чье лицо практически стерлось из его памяти.       Аарон обнял парня и переглянулся с братом, который сидел рядом.              — Ты не думал, что вам с Ичиро стоит просто поговорить? Для начала, — произнес Эндрю.              Миньярду не нравился Морияма, по большей части из-за слухов о его семье. Он считал японца опасным человеком, который носит искусные маски, но… Натаниэль уже увяз в нем, как муха в меду, и это было видно.              — Нам не о чем говорить, — буркнул Нат.              Он резко выпутался из объятий Аарона и, пошатываясь, поднялся на ноги.              — Я за вином, — сказал парень и выскочил из комнаты.              В общей кухне на этаже было несколько холодильников и его путь лежал именно туда. Не учел он лишь одного — там находился Ичиро с очередным парнем, и они целовались, стоя у дверей. Морияма не мог не почувствовать появления Ната, как и Нат остро чувствовал присутствие Ичиро.       Громко хмыкнув, Веснински подошел к холодильнику и достал бутылку белого вина. Третью за сегодняшний вечер.              — Детка, иди в комнату, я скоро буду, — Ичиро хлопнул парня по заднице, и тот, хихикая, ушел.              Натаниэль поморщился и едва слышно передразнил его.              — Погромче, Веснушка, я не расслышал, — усмехнулся Морияма.              — Отстань от меня, — вяло отмахнулся Нат.              — Неужто неприятности в раю? — ехидно поинтересовался Ичиро. — Поссорился с любимым альфой?              Морияма потянул носом, глубоко вдыхая воздух вокруг них.              — Нет никакого альфы. По крайней мере, того, с кем бы я хотел быть по своей воле, — разозлившись, выплюнул Натаниэль.              Он быстрым шагом направился на выход, но был остановлен Ичиро.              — Повтори, — парень удерживал его за плечо.              — Прочь с дороги! — рявкнул Нат.              — Повтори, — Ичиро усилил хватку на его плече.              — Нет никакого альфы. Будущий брак не по моей воле.              Как только прозвучали последние слова, Ичиро притянул парня к себе и накрыл его губы своими. Поцелуй обжег как клеймо, горячий, мятный, чувственный. Натаниэль обмяк в его руках и уронил бутылку с вином, которая, к счастью, не разбилась.              — Стань моим, — выдохнул Ичиро, продолжая его целовать.              — Не могу, — прохрипел Нат и усилием воли отстранился от омеги, быстро покинув его.       

***

      С момента поцелуя на кухне прошло чуть больше месяца. Их отношения вновь вернулись на прежний уровень, вот только Ичиро стал настойчивее. Тот поцелуй рассказал им многое об их истинных чувствах. Натаниэль был оглушен той нежностью и жаждой, которая сквозила в поцелуе. На миг он растворился в касаниях их губ, растворился в Ичиро и это напугало его. Нат стал избегать японца, вот только тот не хотел принимать его правила игры и уже все в университете знали — Ичиро Морияма не равнодушен к Натаниэлю Веснински, настолько явными стали его ухаживания.              — Веснушка, поговори со мной, — негромко попросил Ичиро.              Ночью было довольно прохладно, но они оба сидели на своих подоконниках. Натаниэль укутался в теплый плед и вдыхал свежий воздух. Эндрю сегодня не было — у него началась течка, которую он предпочитал проводить с Жаном, а не корчиться от боли, как Нат, сидя на подавителях. Веснински немного завидовал ему. Он бы хотел проводить течку в объятиях любимого человека, но не мог. Просто не мог переступить этот барьер. Боялся отца, боялся себя.              — О чем? — ответил Нат.              — О чем хочешь. Я готов слушать твой голос всегда. Ты ведь знаешь, Веснушка.              — Почему Веснушка? Почему не Рыжик или Джинджер? — поинтересовался Нат, сильнее кутаясь в теплый плед.              Ичиро усмехнулся и ответил:              — Потому что это подходит тебе больше всего, Веснушка. Я уверен, что у тебя не только веснушчатое лицо, но еще и плечи, спина, грудь. Я бы хотел иметь право целовать каждую веснушку на твоем теле, Натаниэль.              Нат покраснел и смущенно кашлянул.              — Я не вижу тебя, — продолжил говорить Ичиро, — но точно знаю, что сейчас ты вспыхнул румянцем, от чего твои веснушки стали темнее и отчетливее.              Долгое время они молчали.              — Веснушка, ты веришь в искренность моих чувств? — спросил вдруг Ичиро.              Натаниэль задумался, играя с краем пушистого пледа.              — Как я пахну для тебя? — спросил он.              Интересно, Ичиро также сходит с ума, чувствуя его или нет?              — Яблоками в меду, — мгновенно отреагировал Морияма. — Я ощущаю тебя за многие сотни метров. Какое-то помешательство. В моем пространстве нет больше ничего, лишь аромат сочных яблок и меда. Все остальное приглушенно, все остальное раздражает.              Это было слишком похоже на то, что ощущал Натаниэль.              — Ты слишком невинный и слишком прекрасный. Отличный собеседник, не глупый, очень увлекающийся и слегка наивный. Каждый второй альфа хочет затащить тебя в постель исключительно из-за твоей внешности, но не лезут к тебе из-за кольца. Меня раздражает это. Их сальные взгляды и шутки в твою спину. Хочется сделать тебя своим и показать всем ублюдкам-альфам их место.              — И какое их место? — дрожащим голосом спросил Натаниэль.              — На задворках истории, а мое у твоих ног.              Глаза Ната наполнились влагой, и он тихо спрыгнул с подоконника, закрывая окно и утирая слезы. Да, он бы тоже хотел этого. Вот только если отец узнает о его связи, особенно связи с омегой, то он убьет Ичиро, а самого Натаниэля заставит на это смотреть.       Через два дня вернулся довольный Эндрю, чья шея красовалась свежей меткой. Это было очень серьезным шагом для Миньярда. То, что он позволил Жану укусить себя, говорило о многом. Нат был счастлив за парней. Эндрю и Жан — одна из самых гармоничных пар, которых он знал, и с ними могли по соперничать разве что Аарон и Кевин, которые были слишком не похожи, но при этом идеально дополняли друг друга. В университете Веснински обзавелся множеством приятелей, но по-настоящему дружил лишь с близнецами и их альфами, которые были очень хорошими ребятами.       Вернувшись в свою комнату, Эндрю сразу понял, что Натаниэль впал в очередное уныние после разговора с Ичиро, поэтому безапелляционным тоном приказал Веснински звонить жениху и отцу. Миньярд хотел подарить другу настоящий глоток свежего воздуха, поэтому решил забрать его на каникулы. Натаниэлю многого стоило выторговать у отца хотя бы три дня из Рождественской недели, но эти дни стали лучшими за долгие годы. Близнецы Миньярд и их парни устроили очень веселый и уютный отдых, во время которого Нат забыл обо всем.       

***

      После Рождества Натаниэль вернулся в общежитие в приподнятом настроении. Последние три дня каникул он провел с близнецами и был очень этому рад, ведь Миньярды и их альфы устроили по-настоящему теплый праздник.              — Я скучал, Веснушка, — вместо приветствия произнес Ичиро, стоило им столкнуться на их этаже.              Натаниэль вспыхнул до корней волос, Морияма всегда действовал на него именно так — приводил в трепет одним лишь своим появлением. Он молча кивнул ему в ответ и хотел было направиться в свою комнату, но Ичиро удержал его.              — Я скучал, Веснушка, — повторил он и затащил парня в свою комнату.              Натаниэль впервые был здесь, но осматриваться по сторонам не стал, ведь все его внимание было сосредоточено на Ичиро.              — Примешь подарок к Рождеству? — попросил Морияма и, дождавшись неуверенного кивка, достал из ящика стола маленькую коробочку.              Парень приблизился к Натаниэлю и достал красивую серебряную цепочку с небольшой и изящной подвеской.              — Что он обозначает? — спросил Нат, рассматривая иероглиф, покрытый маленькими драгоценными камушками.              — «Совершенство», — ответил Ичиро и надел кулон на его шею. — Ты — совершенство.              Он забрался ладонями в роскошные рыжие кудри и поцеловал парня со всем пылом и нежностью, на которую был способен.              — Признайся, — пробормотал Нат, когда Ичиро разорвал поцелуй, — ты специально приехал в эту комнату, став моим соседом?              — Нет, — усмехнулся Морияма, — но я рад, что так совпало.              Веснински недоверчиво хмыкнул и быстро покинул комнату парня.       Потянулись обычные студенческие будни — занятия, походы в библиотеку, вечера фильмов с близнецами Миньярд и их альфами, а также редкие встречи с Ичиро. Натаниэль выстроил границы своей крепости и держал их, но иногда случались моменты, когда держаться было слишком сложно.              — Веснушка, — окликнул его Ичиро.              Они вновь сидели у открытых окон, не видя друг друга, но вдыхая ароматы и слушая уютную тишину.              — Что? — тихо ответил Натаниэль, нарушать умиротворение позднего вечера не хотелось.              — Твой ворчливый сосед не ночует сегодня в комнате, я прав? — в голосе Ичиро послышались игривые нотки.              — Да, а что? — ответил Нат.              Эндрю действительно сегодня остался у Жана, который заболел и как истинный альфа собирался «умереть в одиночестве от температуры 37.4», но Миньярд пошел вправлять ему мозги. И поить горячим чаем.              — Отойди от окна, — приказал Ичиро.              Натаниэль хмыкнул и наоборот, высунулся наружу. Он посмотрел в сторону соседа и обомлел. Этот сумасшедший вылез в окно и, цепляясь за выступы на стене, осторожно двигался в его сторону.              — Я придушу тебя, если ты сорвешься, — выдохнул Веснински.              Высота была небольшой, окна тоже располагались совсем рядом, к тому же стены здания были рельефными, но лезть вот так из окна… Это все равно было опасно!       Пока Нат переваривал сумасшествие японца, Ичиро молча добрался до своей цели, с помощью Веснински забрался к нему в окно и прижал возмущенного парня к стене.              — Я хотел пожелать тебе спокойной ночи, Веснушка.              — Ты больной! — фыркнул Натаниэль в ответ.              — Я и не спорю, — усмехнулся Ичиро и накрыл его губы своими.       

***

      Натаниэль всеми силами старался держать дистанцию с Ичиро, но разве это было возможным? Их тянуло друг другу, как магнитом. Они могли неделями просто здороваться, а потом целовались всю ночь, сгорая от возбуждения, но не переходя черту.       Каждые выходные Нат возвращался домой, как в тюрьму, а встречи с Расселом стали просто невыносимыми. Он мечтал об Ичиро, а не об альфе, который душил его своим запахом и властностью. Натаниэль безумно боялся, что отец или жених узнают о его связи с Ичиро, но пока обходилось. От него никогда не пахло посторонним альфой, только лишь омегой. Его собственный запах смешивался с запахом Ичиро и ванильными нотками Эндрю, с которым он жил в одной комнате. К счастью, Рассела это не настораживало. Пока что.       Вплоть до апреля они удерживались в рамках и не друзей, и не любовников, а потом один небольшой поход разрушил ту хрупкую крепость, которую строил Нат.       Группа активистов из Колумбийского университета объявила набор на трехдневный турпоход. Лес, красивые виды и ночевка на берегу водохранилища Раунд Вэлли. Погода стояла прекрасная и солнечная, днем воздух прогревался уже до +17С, но по ночам еще было довольно прохладно. Сначала Натаниэль не хотел идти, но, услышав разговоры нескольких омег о том, что один из организаторов похода Ичиро, и они обязательно запишутся, чтобы соблазнить красавчика, заставило Ната передумать и оставить заявку.       Маршрут, который был выбран для похода, оказался очень живописным и не сильно сложным. Как только группа доехала до точки назначения и вошла в лес, началась неспешная прогулка по тропкам. Ичиро безумно обрадовался присутствию Ната, а Веснински откровенно любовался таким красивым омегой, который уверенно вел ребят вперед. Морияма надел черный походный костюм, который отлично подчеркивал его фигуру, и заплел свои роскошные волосы в тяжелую косу. Натаниэль обожал ощущение шелка его волос под своими пальцами.       Когда пришло время для ночлега, студенты разделились на группы и занялись обустройством лагеря. Кто-то ставил палатки, кто-то ушел на поиски дров, а кто-то подготавливал все необходимое для ужина. Натаниэль стал тем, кто отправился в лес за хворостом вместе с еще парочкой знакомых омег. Сумерки еще не опустились, поэтому парни не спеша бродили по окрестностям, собирая сухие ветки.       Лес был очень красив — высокие вечнозеленые деревья, пружинистых мох и трава под ногами, множество великолепных свежих запахов. Натаниэль так увлекся прогулкой, что пропустил момент, когда окончательно стемнело.              — Веснушка, — сначала Нат ощутил мяту, сбивающую с ног, а потом уже услышал мягкий голос Ичиро, — тебя все потеряли.              Натаниэль обернулся и увидел японца, который прислонился плечом к стволу дерева, но парень чувствовал, что с ним было что-то не то. Его потянуло к Морияме, словно магнитом, он быстро приблизился к нему и неосознанно уткнулся носом в шею.              — Ты так пахнешь… — пробормотал он, обдавая кожу горячим дыханием. — У тебя течка? — вдруг испуганно отстранился Нат.              — Успокойся, — Ичиро притянул парня обратно и прижался щекой к его макушке. — Все нормально, я на сильных подавителях.              Натаниэль покачал головой. Он знал, как отвратительно себя чувствуешь на подавителях. Внутренности разрываются от боли, тело просит близости, но таблетки сдерживают все проявления течки и от этого часто лихорадит.              — Зачем ты пошел в поход, если знал, что придет течка? — отругал его Нат.              — У меня нерегулярный цикл, Веснушка. Не бери в голову, все нормально. Пойдем в лагерь?              — Альфы… Ты не боишься, что они учуют тебя? — спросил Веснински, вновь прижимаясь носом к его шее и растворяясь в запахе мяты, которая особенно сильно отдавала омежьей сладостью.              — Мои подавители хорошо скрывают запах. Удивительно, что ты вообще почуял меня, — ответил Ичиро и мягко взял парня за руку.              Он отвел Ната в лагерь, где накормил мясной похлебкой и свежими овощами, а потом утащил в свою палатку. О том, что они могут спать порознь, не было и речи. По ночам было прохладно, но в палатке Ичиро оказалось очень тепло за счет небольшого обогревателя на аккумуляторе. Плюс их ждал один спальник на двоих.              — Ичиро, — тихонько позвал Нат, обнимая его со спины.              Морияму начинало лихорадить из-за набирающей обороты течки и сильных препаратов, которые жестко подавляли ее.              — Я могу помочь тебе? — продолжил рыжеволосый.              — Ты рядом, мне это хватит, — ответил Ичиро, но Нат не послушал его.              Он задрал свитер парня и стал мягкими круговыми движениями гладить низ живота, зная, что именно там всегда концентрируется боль. Натаниэль очень крепко прижался к нему, уткнулся носом в шею и продолжал гладить нежную кожу, под которой напряженные мышцы живота сводило судорогой.              — Откуда ты только взялся такой… — выдохнул Ичиро, глубоко вдыхая их запахи, которые смешивались в тесной палатке.              — Какой? — Натаниэль прикоснулся губами к его шее.              — Недоступный, но предназначенный мне.              Натаниэль вздрогнул, но промолчал.              — Веснушка, прошу, поверь в меня, — взмолился вдруг Ичиро. — Я смогу тебя защитить, слышишь? Слухи, которые ходят о моей семье, частично правдивы. Скажи нет отцу, найди в себе смелость, стань моим. Отец встанет на мою сторону, я заберу тебя в Японию, где мы будем счастливы. Я обещаю тебе.              Ичиро развернулся в тесном спальнике лицом к Нату и поцеловал его, смакуя срывающееся дыхание и тихие стоны.              — Я люблю тебя, — сказал Морияма, целуя веснушки на его лице.              — Я тоже люблю тебя, — выдохнул Нат, не имея больше сил сопротивляться и отрицать очевидное.       

***

      Натаниэль был настолько занят своими переживаниями относительно их с Ичиро отношений, предстоящим разговором с отцом и сессией, которая практически не оставляла свободных часов, что пропустил предвестники грядущей течки. Он не пил таблетки, которые обычно начинал принимать за неделю до начала эструса, и течка обрушилась на него жаром и желанием в самый неожиданный момент.       Натаниэль находился в комнате Ичиро, когда низ живота скрутило, а между ягодиц стало очень влажно.              — Нет, — выдохнул он. — Боже, нет.              Влага быстро промочила его белье, стало невыносимо жарко, запах Ичиро забивал ноздри и захотелось отдаться ему, умолять, чтобы он взял его.              — Тебе дать подавители? — сквозь зубы спросил Ичиро, на которого запах течного Ната подействовал слишком сильно. Яблоки и мед захватили его сознание, но он сдерживался.              Натаниэль кивнул, но пока Морияма искал таблетки, он резко передумал.              — Возьми меня, — попросил Нат.              Ичиро бросил взгляд на парня и замер от того, насколько он был красивым и желанным в этот момент — раскрасневшийся, с припухшими губами и глазами, которые потемнели и стали цвета синих глубоководных озер.              — Сними кольцо, — тихо проговорил он, приближаясь к кровати, на которой сидел изнемогающий Натаниэль. — Сними кольцо и никогда больше не надевай.              Рыжеволосый, словно зачарованный, выполнил его просьбу, подчиняясь властным ноткам в голосе парня. Он был очень возбужден и чуял возбуждение Ичиро, которое постепенно усиливалось.       Морияма устроился рядом с ним на кровати и начал медленно снимать с него одежду.              — Я был прав, Натаниэль, все твое тело в веснушках. Я поцелую каждую из них, как и обещал, — проговорил он и припал губами к обнаженному плечу.              Нат протяжно застонал, течка набирала обороты, возбуждение росло. Смазка обильно выделялась и текла по его бедрам. Он обнимал Ичиро за плечи и коротко всхлипывал, пока парень покрывал поцелуями его тело.              — Ичи, возьми меня, я хочу, я не могу, я… — всхлипывал он.              — Тише, Веснушка, все будет, я все сделаю, как ты захочешь.              Он расположился между его бедер, закинул ноги парня на свои плечи и припал губами к пульсирующему входу, жадно слизывая смазку и толкаясь языком внутрь. Натаниэль громко вскрикнул и обмяк, совершенно ошеломленный ощущениями. Гибкий, юркий язык проходился по чувствительным стенкам изнутри, вызывая в его теле дрожь. Несколько пальцев присоединились к языку и медленно растягивали податливые мышцы. Ичиро откровенно наслаждался, даря такую ласку Натаниэлю. Он не только дразнил языком чувствительный вход, но и не забывал уделять внимание члену, целуя возбужденную головку.       Доведя парня до откровенных поскуливаний, он оторвался от его промежности, слизал смазку, которая до этого испачкала его бедра, а потом стал оставлять на нежной коже яркие метки, целуя и прикусывая.       Внутренности Ната скручивало узлом, ему физически было необходимо почувствовать Ичиро внутри, поэтому он стал извиваться всем телом и, вцепившись в плечи парня ногтями, потянул его на себя.              — Такой нетерпеливый, — хмыкнул Ичиро и поцеловал, делясь с Натом его же собственным вкусом.              Морияма удобнее устроился между его ног, приставил головку своего члена к входу и медленно толкнулся внутрь.              — Боже, Веснушка, ты… Блять, — простонал он ему на ухо, замирая.              Натаниэль судорожно выдохнул и нетерпеливо заерзал под парнем. Инстинкты омеги побуждали действовать, ему хотелось долго, жестко, сильно, грубо и глубоко. Ичиро не был альфой, но альфа и не нужен был ему. Нат потянулся к омеге, который брал его за новым поцелуем и обхватил ногами, сильнее насаживаясь на его член.       Ичиро неторопливо двигался, едва сдерживая собственные стоны. Пошло хлюпала смазка, хрипло стонал Натаниэль, их влажные тела были плотно прижаты друг к другу, а запахи смешались.              — Как же я люблю тебя, — шептал Ичиро, жадно целуя пухлые губы Ната.              Натаниэль потерялся в ощущениях, его вели инстинкты. Течной омега всегда хочет угодить своему альфе. Нат хотел угодить своему омеге, который брал его. Совершенно не думая, он переместил свои ладони на ягодицы Ичиро и сжал их. Продолжая жадно целоваться, Нат пальцами провел по расщелине между ягодиц, заставив Ичиро на миг прекратить движения. Как только он возобновил толчки, Натаниэль прикоснулся пальцами к влажному чувствительному входу и стал ласкать его, принося парню дополнительную порцию приятных ощущений.       Течка набирала обороты, Нат дважды излился между их животами, прежде чем кончил Ичиро, но легче парню не стало.              — Кажется, мы тут застряли надолго, — усмехнулся Морияма, выбираясь из объятий Ната, который пылал от жара и новой волны возбуждения.              — Не уходи, — заскулил парень, когда Ичиро встал с кровати.              — Я никуда не ухожу, но нам надо попить, — японец достал две бутылки воды, напоил сначала Ната, а потом напился сам.              Они лежали на простынях, мокрых от пота и смазки. Натаниэлю было все равно на окружающую обстановку, он просто безумно хотел Ичиро. Он растворялся в запахе мяты и в запахе его возбуждения. Однако Морияма поменял постельное белье, прежде чем вновь стал любить его.       Течка отняла у них три дня. Три дня они были поглощены друг другом и не замечали ничего вокруг. Натаниэль познавал себя и свое тело. Течка всегда была болезненным процессом, потому что тело требовало альфу, но получало лишь подавители. Тело требовало и сейчас, вот только получало оно омегу, который был лучше любого альфы. Чуткий, ласковый, нежный, прекрасно понимающий, что именно хочет и ощущает Нат. Он не причинял боли, с ним было приятно и комфортно.              — Как ты, Веснушка? — хрипло спросил Ичиро, когда все закончилось.              Натаниэль усмехнулся, глядя на вымотанного парня. Такого же уставшего, как и он сам.              — Хорошо. Поспим?              Морияма сгреб его в охапку и буквально через несколько минут отключился, прижимая Ната к себе.       

***

      Ичиро собирался переговорить с отцом и рассказать ему правду о своих чувствах к Натаниэлю. Он верил, что с Кенго можно будет договориться и тот примет выбор сына. Ичиро никогда не скрывал от отца то, что равнодушен к альфам, и Кенго спокойно принимал этот факт.       Вот только его планам не суждено было сбыться.       Через несколько дней после течки Ната, в пятницу, к общежитию подошли несколько крупных и агрессивно настроенных альф. Они с Натаниэлем как раз возвращались после занятий, когда их окликнул грубый и насмешливый голос.              — Когда мне сказали, что мой жених спутался с омегой, я даже не поверил.              Натаниэль моментально побледнел и испуганно дернулся, роняя из рук сумку с книгами.              — Рассел… — выдохнул он, а потом добавил: — Ромеро и Патрик.              Его будущий муж и ближайшие подручные Натана Веснински.       То, чего больше всего боялся Натаниэль, произошло.              — Отвалите от него. Нат разорвал помолвку. Вот только что, — произнес Ичиро, хватая парня за руку и укрывая его за своей спиной.              — Японского ублюдка никто не спрашивал, — выплюнул Рассел, и по его знаку два огромных альфы бросились на омег.              Началась потасовка, в результате которой Ичиро был сильно избит и потерял сознание от сильного удара, а Натаниэля забрали против его воли.       Морияма пришел в себя в больнице. Голова разрывалась от боли, как и сломанные ребра. Он позвонил отцу в Японию и попросил помочь найти Веснушку и забрать его из лап отца, но Кенго ответил жестким отказом, заявив, что по возвращению домой Ичиро ждет свадьба — соглашение о браке заключили на днях, сын кумичо клана Ёсиро станет его мужем.       Ичиро был разбит. Как только парень вышел из клиники, он сменил номер, порвав связи со своей семьей, и попытался отыскать Натаниэля самостоятельно, но влияние Натана Веснински и Рассела Дэвиса было слишком велико, и молодому японцу не шли на встречу в его поисках.       Через несколько недель люди отца прилетели в Штаты и насильно вывезли парня на родину.