Умышленное благо

31 октября 1981 года.

Хлёсткие удары ботинок разбивали стылую поверхность беспорядочно разбросанных по земле зеркал, отражающих яркие точки фонарных рядов просторной улицы в скромной деревушке на юго-западе Англии. Суетливость и граничащее с паникой беспокойство бегущего юноши ударяли громкими шлепками по вездесущей праздничной умиротворённости, разносились отзвуком меж нарядных домов с огненными Джеками на крыльце и затихали в мрачных проулках. Он знал. В отличие от всех этих беспечных лиц в оконных проёмах он знал о предстоящем роковом событии. Ни о чём не подозревающие магглы и маги готовились ко сну, не ведая, что их судьба и судьба всего мира решается у них под боком в одном невзрачном домике на окраине их родной глубинки. Конечно, если верить пророчеству. Хриплое дыхание замедлилось, когда юноша изнемождённо опёрся на колени, проглатывая боль с опалённого холодом горла. «Может, и стоило взять чёртову метлу Эйвери?» — ярко заявило о себе сомнение, вызванное зарождающимся отчаянием, которое грозилось перерасти в губительное самобичевание. Однако у Северуса не было времени ругать себя. Ему всё ещё нужно было спешить на окраину Годриковой Лощины, где по вынужденной наводке Петтигрю, он обнаружит Тёмного Лорда за милым его тёмной натуре занятием. Хотя Северус вымолил у Господина обещание не убивать его возлюбленную, убеждённость в верности того своему слову, имела весьма хрупкую структуру. Потому-то Северус находился сейчас здесь и из последних сил плёлся по безлюдной дороге от центральной площади, куда изначально трансгрессировал. Тошнотные огоньки и скалящиеся тыквенные головы становились всё более редкими: жители окраины явно не шибко озабочены презентабельностью своего района. В целом освещённость тут была скверной – только пара горящих окон, одинокие фонари да месяц в небе. Северус судорожно высматривал таблички с названиями улиц и номера домов, путаясь в извилистых проходах между строениями. С каждой секундой росло напряжение, сердце юноши колотилось, словно он сам вот-вот испустит дух по воле чужой жестокости. Ясность внёс зелёный луч, прорвавшийся из здания неподалёку. Сомнений нет – кто-то только что умер от рук Тёмного Лорда. Не обращая внимания на усталость и боль, Снейп ломанулся к центру происшествия. Мозг был оккупирован одной целью – успеть. И даже будущее не имело смысла. Лишь бы застать то время, когда Лили ещё жива, увидеть её полные солнечным теплом глаза, затем сделать всё, чтобы они остались таковыми навсегда. В следующие несколько минут окружение будто бы смазалось, и лишь изредка из этой блёклой массы прорывались яркие визуальные фрагменты: калитка, ступени, номерок на двери, керосиновая лампа, узорчатый ковёр под ногами, труп школьного врага на нём, пустой стеклянный взгляд, разбитые очки, рука, вытянутая к лестнице, человек в чёрной мантии с капюшоном, яркая вспышка зелёного света. Застыв в дверном проёме, Северус вперился безумным взглядом в тело под ногами своего Господина. Крики родного голоса всё ещё гудели где-то на периферии, когда как образ из самых жутких кошмаров разъедал глаза. Лили лежала на боку, её рыжие волосы разметались по полу, частично застилая лицо, веки были закрыты. Добрый знак, однако юношей сейчас двигали исключительно эмоции, что растворяли в тумане его разум, ощущение пространства и самого себя в нём. Мир стиснулся до размера одной комнаты, где был он, мёртвая Лили и зловещая фигура в чёрной мантии. Впрыснутая в кровь горечь растеклась по венам, стянула каждый нерв и покрыла язвами каждый мускул. Ноги Северуса подкосились, от чего он в три шага рухнул рядом с повергнутой во мрак юной девушкой. Дрожащая рука потянулась к её плечу, слегка надавила, чтобы перевернуть тело на спину. Аккуратно убранная рыжая прядка открыла юноше лицо, на котором не было ни тени бледности, нижнее веко блестело, губы плотно смыкались. — Она жива, — приглушённо ухнуло у Северуса в голове, вторя его распускающейся надежде. Тёмный маг, чьими устами были произнесены эти слова, смотрел сверху вниз на своего расчувствовавшегося слугу со снисходительной весёлостью, однако и с некоторым огорчением. Значимость грязнокровки в жизни его ручного зельевара никак не увязывалась с образом ближайшего приспешника, коим Волдеморт хотел бы видеть Северуса. Вдобавок к этому слуга, игнорирующий своего господина – случай немыслимый в своей дерзости. — Встань, — приказал Лорд, пронзающим до глубины души тоном. Губы Северуса дрогнули, как только звук достиг его сознания. Словно тряпичная кукла, которую дёрнули за верёвку, он поднялся с пола, подчиняясь приказу. Невидящим взглядом ему удалось нащупать перед собой белое пятно с двумя кроваво-красными бликами и достаточно высоко поднять на них стремящуюся рухнуть вниз голову. — Господин… — дрожащим голосом прошептал Северус. — Да, я твой господин. Твой милосердный господин, который выполнил своё обещание. Я был верен своему слову, а потому отныне и навсегда ты будешь служить мне верностью слепой и безропотной, ибо то, что я подарил тебе, я с лёгкостью могу и отнять. — Я сделаю всё, лишь бы она была жива и счастлива. Господин мой, этим днём вы обрели во мне самого преданного слугу из возможных. Всей моей благодарности не найти выхода в словах… — Они мне и не к чему, я буду судить тебя по поступкам твоим, — бледные губы Волдеморта растянулись в искажённой улыбке молчаливого торжества. — Нам нужно уходить. Наш визит не остался незамеченным, я это чувствую. — Да, мой Лорд. На ватных ногах Северус опустился к Лили и попытался поднять её на руки. Ошарашенное недавним стрессом тело сопротивлялось дополнительной нагрузке, отказываясь выполнять указание. — Не веди себя, как маггл, Северус. На тебя тошно смотреть, — пренебрежительно сказал Волдеморт, однако взмахом палочки освободил терзаемого стыдом и чувством физического и ментального бессилия юношу из плена его положения. Тело девушки поднялось в воздух и плавно поплыло прочь из дома. Северус уже было ринулся за ней верным стражем, но напоследок его взгляд упал на детскую кроватку. Там за деревянными решётками лежала восковая фигурка младенца. Обездвиженная, с застывшими под прозрачной коркой мутно-зелёными глазами. Какие же они были холодные… Улица предстала перед двумя чужаками такой же глухой и слепой, как и прежде. Сияющие прямоугольники окон погасли практически везде – Годрикова Лощина спала, не подозревая о несчастье семьи Поттер. Во дворе дома Тёмный Лорд остановился и шумно вдохнул ночную прохладу, разводя руки в стороны. От его статной фигуры будто бы сочилось восторженное довольство собой, своим деянием и своим преимущественным положением. Он оставался человеком, держащим свою судьбу за глотку. — Установи наше знамя, Северус, — отдал новый приказ Волдеморт. С опаской Снейп посмотрел на лицо своей бессознательной возлюбленной, которую нежно держал за руку. Если бы она проснулась сейчас и увидела зловещую метку над своим домом, то от ужаса потеряла бы рассудок и Северус вместе с ней. Эта мысль пугала, но наказание за неповиновение пугало ещё больше, ибо оно лежало в зоне ответственности юноши и несло очевидную пагубность, а не потенциальную. Свободной правой рукой Северус достал из кармана мантии волшебную палочку, направил её в небо и приглушённо произнёс: — Мортмордре. С душераздирающим воем из неё полился поток густого светящегося зелёным пара. Среди облаков он нашёл себе место и обратился человеческим черепом с выползающей из пасти змеёй. Северус не сводил взгляда с ёрзающих под веками глазных яблок подруги сердца. К его счастью, ту не разбудило проклятие неба. Чары Лорда надёжно запрятали сознание волшебницы в глубинах бессознательного, однако жителей деревушки заметно взволновал уличный шум – окна одно за другим загорались. — Я доволен тобой, мой слуга, — мягким, но отчуждённым тоном констатировал Волдеморт. — Сор загублен в ростке. Теперь будущее нашего сада ещё более явственно, чем прежде. Приди ко мне в ночь на второе число, мы обсудим будущее лично твоё. Замогильный голос стих в сгустке мглы, рвущейся в высь, оставляя Северуса наедине с медленно тянущейся к земле Лили. Юноша упал на колени и простёр руки к полному родной теплоты телу, поймал его и крепко прижал к груди. Из некоторых домов повылазили магглы, держа в руках какие-то тубусы со светящимся кончиком. Поднялся обеспокоенный гомон, полосы света замелькали у Северуса перед глазами. Один из светочей горел ярче прочих, всё приближаясь и приближаясь к двум замершим магам. Сначала Северус смотрел на это сияние щурясь, затем с улыбкой. В конце концов он прижал свою голову к рыжим волосам, стиснул девушку ещё крепче и трансгрессировал.