Власть совершить чудо

      — Откушайте пожалуйста, господин, — вывел его из мрачных размышлений голос рыбачки, поставившей перед ним миску немудрёной рыбацкой еды. Её улыбка была немного заискивающей, словно сообщающей, что она готова услужить лишь бы не трогали ее детей и родных. Длинноносый знал, что в других хижинах уже вовсю пользуются такой услужливостью его воеводы. Он отломил кусок хлеба и зачерпнув ложкой вкусил содержимое.       — Спасибо за хлеб и кров, хозяйка, — поблагодарил он.       Рыбачка поклонилась, ожидая продолжения. Она была ещё достаточно молода и миловидна, он чувствовал, что её страшит вид его увечного лица, но, ради своих, она, зажмурив глаза, готова на всё. Длинноносый улыбнулся, переведя архаику шрамированного лица в движение, заставившую хозяйку отступить на шаг.       — Постели мне на скамье и иди к детям, время уже позднее, — распорядился он, махнув своей удлиненной, но крепкой кистью.       Рыбачка с облегчением закивала, очевидно представляя подробности того, чего она имела счастье избежать:       — Если господину чего-то понадобиться...       — Иди, — на этот раз потеряв терпение, распорядился он. Какого-то хельхейма, его отчего то задела её реакция на его увечье, хотя он и не собирался заводить с ней шашни. Он зачерпнул ложкой похлёбку, заедая накатившее раздражение. Нужно было смириться с тем, что прошли те времена, когда за ним украдкой подглядывали красотки в местах, где они останавливались на постой.       Они остановились на расстоянии дневного перехода от Люденбурга, той столицы, что он отвоёвывал для Рей. Теперь все поменялось, и, он шёл её отобрать. Он дал понять Кроу, что поединок будет реальным, и что он должен быть готов к испытанию судьбы.       Длинноносый чувствовал, что среди причудливых зазеркалий, до него старается достучаться Рей, её образ рассыпавшийся по множеству осколков призывно звенел, но ему нечего было сказать, кроме того, что ему необходимо завершить роковую роль в замысле, в котором он был для неё и из-за неё.       Женщины! Он знал, что она хотела бы это остановить, но это возможно было только в результате победы одного из них. В этот раз Конунг Кайло не собирался играть в поддавки. Боги должны были запомнить имена Великих Морских Конунгов, это уважение он должен был им оказать. К счастью Кроу Уэссекский его понимал. Длинноносый оценил и одобрил, решительный блеск в глазах сына и то, как с возрастом раздались его плечи и увеличился рост, почти сравнявшись с ним. Магия по прежнему действовала между ними, и по этому были возможны эти переговоры.       Он чувствовал, что в окрестности Дувра стягиваются войска Кроу, как сейчас в небесах ощущал движение грозовых фронтов. Четверть века назад они с побратимом брали Люденбург, прикрыв драккары кровлями местных жителей. Сегодня Рыжебородый присоединился к флоту его сына. Всё шло как они запланировали много лет назад, так что сетовать было не на что. Зелья, которые он принимал, чтобы провести в день Зимнего Солнцестояния блот [жертвоприношение], как верховный годи [верховный-жрец] принесли видения нового Мира, основу которого они замешивали на крови с королём Ксизором. В сегодняшнем мире всё строилось на жертвах, О́дин чтобы обрести могущество девять дней висел распятым на дереве. Вся Валгалла стояла на жертве Имира. Да что там говорить, и Христианство получило свой бурный источник, опираясь на жертву своего миссии.       Кайло крутил ложку в миске давно остывшей похлёбки. Видения были до рези в глазах чёткими, в его земли, лежащие среди солёных вод, пришло слово. Говорил миссия христиан, из под тёрн венца стекали струйки крови, и, тёмная пустота между осколками разбитого годи осветилась картинами нового мира. Но пришедшее откровение ещё не свершилось, для этого ему нужно было послать в бой морское воинство.       Его размышления прервал какой-то шум доносящийся снаружи. Конунг бросил ложку, и, расчехлив топор, вышел в сени. Плюгавый мужик таскал за волосы рыбачку, оказавшую Длинноносому вынужденное гостеприимство. Приглушённо, видимо чтобы не услышали посторонние, он обвинял её в грехах, которые она лишь успела боязливо представить. Завидев его, мужик выпустил несчастную бабу и шарахнулся, словно завидев злого духа, затем подобострастно закланялся:       — Я беспокоился, что Бэрри плохо позаботилась о господине.       — Пошли вон отсюда, оба! — громыхнул Длинноносый, затыкая топор за пояс.       Подчиняясь зову естества, он отошёл за угол, который окатил, злобно усмехаясь, на то что ведёт себя словно пёс метящий двор.       — Мм-да, — хмыкнул он, разглядывая щщелястый "дворец", одновременно отряхивая указатель направления струи.       — Сердит ты, как я погляжу, братец, — услышал он до боли знакомый голос.       — Хакс, пройдоха, — засмеялся он, услыхав, как рядом с сапогом зажурчал ручей, — совсем страх потерял? Тебя никто рядом со мной не должен видеть.       Приведя одежду в порядок, они обнялись. Длинноносый боялся дать отчёт насколько он соскучился по Рыжебородому, и сопутствующему чувству защищённого тыла. Сколько они сражались спина к спине? Но, воспоминание о том, что они на противоборствующих сторонах, заставили более трезво смотреть на цель его тайного визита.       — Я так понимаю, что ты пришёл сюда не для того, чтобы добавить морской соли этому берегу?       — Ты как обычно проницателен.       — Что она хотела передать?       — Я думаю, что ты знаешь. Тебе не нужно умирать в этой битве.       — Ты же знаешь, что битве все равно быть. С нами пришли свенны и даны. И, если они не получат своё, они объединятся и обрушатся на Нуорег.       — Я думаю, что тебе нужно пустить их в бой в авангарде.       — Один вложил тебе в голову мои мысли, как я погляжу. Но думаю, что не ты один так проницателен. Мне придется быть в авангарде самому и держать ухо востро, приглядываясь к своим столь же проницательным союзникам, которые тоже не прочь избавиться от меня.       — Брат, — Рыжебородый сжал его в своих объятиях, — я тоже буду в авангарде у Люденбурга. Тебе после боя нужно будет сдаться и принять христианство. Кайло, ты станешь миссией — примером для морских правителей.       Длинноносый сморщился, но Рыжебородый понял его настроение, несмотря на ночную тьму, что скрывала изувеченное лицо побратима.       — Кайло, они всё равно найдут такую фигуру, и, кто-то из данов или свеннов на это согласится, если за его родичами закрепят герцогский титул, — голос Рыжебородого выражал волнение, побратим пришёл, как в детстве, вызволить непутёвого друга. — Так пускай это будешь ты.       — При всех благих намерениях, старый друг, ты и Рей не можете всего учесть. Не забудь, Рыжебородый, что твой сын Хаксон сейчас находится на в Нуореге, рядом с моим сыном, и если наш план провалится в Хельхейм, все последствия упадут на их молодые головы.       — Наши дети, — Рыжебородый запнулся от избытка чувств. — Сейчас об этом рано говорить, чтобы злые духи не посмеялись над нами, но мы с тобой похоже породнились. Моя дочь Магда и твой сын Кроу, заложили начало новой жизни.       — Как такое произошло? Кроу, который расчётливость впитал от Ксизора, растаял под взглядом медноволосой морской девы?       — Но ты не отрицаешь, что он и твой сын?       — Это он казнит тех, кто это утверждает. Это довольно опасная правда.       — Я опасаюсь за свою дочь, как бы правда не стала опасна для неё, — в голосе побратима звенела тоска.       — Она захотела вступить в эту игру? — радость от известия о возможном появлении их общих наследников, омрачилась тревогой Рыжебородого.       — Нет, она затевает свою. Магда бредит своим королевством, и хочет выдать сына Кроу за наследника покойного супруга, который был верховным королём Миде. А ты же знаешь в какой котёл с гадюками она метит. Я хотел было выдать её хорошего соседа, но встреча наших детей всё поменяла.       — Возможно у Магды родится дочь, — озвучил вероятность Длинноносый.       — Да, при данном стечении обстоятельств, это было бы благом, — согласился Рыжебородый. — Кайло, ты нужен здесь, не торопись занять место в чертогах Валгаллы. Без тебя...       Кайло не дал ему договорить, сжав его крепко в объятиях, чувствуя как предательски наворачивается слеза.       — Тебе пора идти, пока тебя не заметили, — сообщил Кайло проглатывая ком сковавший горло.       — Так, как ты решишь?       — Я услышал тебя и Рей.       Хакс Рыжебородый кивнул, несмотря на неопределенность ответа.       Проводив побратима и проследив, чтобы тот без препятствий покинул лагерь, Кайло угрюмо побрёл к хибаре в которой остановился. За углом, где они недавно отливали, угадывались какие-то телодвижения. Применив свой дар, он разглядел одного из своих воевод, чью шею и бедра обвила руками и ногами хозяйка хибары.       — Тебя муж не убьёт? — не удержавшись спросил он.       — Отравила я, мужа то. Нет нам житья с ним, господин.       Воевода, не понимая о чём они говорят, но признав по голосу своего конунга, издал вопросительный возглас, словно спрашивая разрешения продолжать. Длинноносый, на родном языке, напутствовал вдуть по полной и пошёл спать.       Увидев на столе миску с остывшей похлёбкой, он выплеснул её за дверь. Конечно, потом эта баба свалит всё на зверства язычников. Настроение испортилось окончательно, вероятно это насмешка судьбы, по которой мужи разрабатывают великие планы, а их жены и дочери перекраивают всё по-своему.