как наладить свои и чужие отношения без смс и регистрации

       Тэхён смотрит на племянника перед собой с прищуром, пока мальчишка двигает активно ложкой и раз за разом заглатывает всё больше и больше противной каши. Это уже походит на своеобразное состязание, потому что перед Тэхёном такая же тарелка, с такой же кашей, только вот ложкой он орудует менее активно, а морщится на славу, словно ест лимоны целиком. Не очень-то завидная участь настигла его в самый разгар летнего отдыха на заднем дворе собственного загородного дома, когда предрассветную тишину разрушил телефонный звонок. Тэхён в первую же секунду пожалел о том, что не снёс сим-карту и не сломал её напополам перед тем, как лечь на шезлонг под навесом, который пропускал частично солнечный свет и дарил при этом прекрасное чувство прохлады под лёгкими порывами ветра. Звонила его любимая сестра, которая всеми молитвами уговаривала Тэхёна поскорее приехать и помочь им с мужем присмотреть за нашкодившим в который раз за своё недолгое существование сыном. Участь, как выяснилось, не то чтобы очень завидная. Скорее совершенно не, потому как тратить драгоценные часы на присмотр за маленьким ребёнком, в разгар его летнего отдыха и в разрез с желанием вылить литры вина в ванную и пролежать в ней сутки, кажется дикостью. Кто откажется от алкогольной ванны в угоду спиногрызу без чувства какого-либо самосохранения? Именно, что никто. Вот и Тэхён отказался, приправив тем, что прямо во время звонка включил видеотрансляцию и прямо из горла выпил красного вина, пару бокалов точно. Считал по глоткам, которые успел сделать, и сто процентов получилось два полноценных, наполненных до краёв бокала. — Тэхён! — возмущённый ультразвук оглушил его слуховые рецепторы, и омега сморщился так сильно, что остатки алкоголя почти вытекли у него из носа. Далее последовал монолог о том, что он должен любить старшую сестру и помогать, потому как ей досталась такая ужасная доля, как брак и роды. Будто это был выбор Тэхёна, и он лично заставил эту женщину принимать предложение от обычного офисного клерка и выходить за него, переезжать в двушку, даже не в центре, а потом и вовсе оставлять ребёнка в своём чреве и рожать через пытки и боль несколько часов. Весомый аргумент, мол, не я такую жизнь выбрал, повис в воздухе, когда сестра начала умолять его уже по-крупному. Отделаться несколькими поклонами в пол у неё не вышло, так что по истечении времени, что Тэхён должен будет присматривать за мальчиком, его будет ждать бутылка с дорогим вином из коллекции её мужа. — С тобой приятно иметь дело, дорогая, сейчас вызову себе водителя, — он отключается полный надежд и мечт о том, как будет лежать в бассейне и попивать новый сорт вина, который Тэхён присмотрел себе очень давно в коллекции несносного мужа сестры. Откуда только у простого клерка столько изысков в квартире, он даже не знает, но подозревает, что мужчина умеет усердно работать не только руками, но и языком, раз начальство, с его же слов, постоянно зовёт его на ужины после работы и корпоративы. И вот теперь Тэхён сидит напротив мелкого затейника, который набирает в ложку последнюю порцию каши со дна тарелки и… хотелось бы, чтобы спиногрыз отправил эту ложку в рот, но почему-то детский мозг решает, что отправить её в полёт будет увлекательнее. Плевок в душу самый настоящий — Тэхён отфыркивается, когда каша прилетает ему в лоб и начинает стекать на нос и глаза. Частички попали даже на волосы, так что идеальная прическа тоже безбожно испорчена. — Эй! — его крик, наверное, был слышен у соседей, потому как стены не той толщины, которая необходима в подобных зданиях, и всё буквально слышно так, как если бы они смотрели телевизор на громкости в сто. Мелкий слетает со стула и со смехом убегает, пока Тэхён отчаянно пытается привести свои волосы и лицо в порядок. — Я убил на это полчаса своего времени, мелкий гадёныш! Ты пожалеешь, что на свет родился, понял? — синхронизируется с хлопком двери в детскую комнату. — Умереть захотел? Тэхён раздражённо стирает с лица остатки каши и со злостным пыхтением идёт прямо в ванную, чтобы умыться. Его дорогая блузка от известного бренда безнадёжно испорчена — на груди жирные пятна от масляной каши, которую так любит варить его сестра своему сыну, даже не спросив того, любит ли он её вообще и хочет ли есть. Ответом вероятнее всего будет та жижа, что растекается прямо сейчас по его лицу, и опрокинутая на пол тарелка. Винить Джихо он не может, потому что каша и правда отвратная. Настолько, что даже запах от рубашки заставляет сдерживать рвотные позывы. Тэхёну везёт лишь потому, что Джихо не пришло в голову, заставить своего любимого дядю есть и его кашу из тарелки, иначе у них двоих получилось бы новое произведение искусства в мире кулинарии. — Вот говнюк! — возмущается омега, даже не пытаясь снизить громкость голоса. Он даже специально начинает кричать ещё громче, чтобы услышали все в доме, в том числе и один мелкий засранец в своей комнате. — Я всё слышу! Тэхён возмущённо топает ногой, делает глубокий вдох и орёт ещё громче, чем этот мелкий противный мальчишка из своей комнаты: — Пожалуйся своей мамочке! И с силой сдёргивает с себя любимую рубашку. Он знал, что одеться следует не так роскошно, потому что следить за своим племянником — та ещё морока. Он настолько непослушный, что ждать от Джихо разумного поступка — это всё равно, что ждать от альфы какого-либо понимания нежелания выходить за него замуж сразу после того, как он помог избавиться от ненавистных симптомов течки, вроде адской боли в животе. Что один, что второй — никто не понимает сути: нельзя портить дорогие вещи своего любимого дяди и нельзя после первой же течки с незнакомым омегой звонить своим родственникам и приглашать их на знакомство. Джихо тот ещё альфа, но Тэхён уверен, что не станет поступать так, как обычно поступают взрослые. Тэхён его научит, сделает джентльменом, как только они смогут наладить между собой подобие перемирия. Но пока от рубашки не отойдут все эти жирные пятна… никакого перемирия и быть не может, так что, возможно, Джихо никогда не станет настоящим альфой с благородством и причёской, как в интернете, а не как из парикмахерской «жопа из кустов». — Что мне теперь делать с пятнами? Мимо распахнутой двери в ванную комнату пробегает Джихо и орёт: — Мыло со льдом — кровь, сок и вино ни по чём! — и захлопывает дверь в туалет. Тэхён с удивлением смотрит ему в след и закатывает глаза. От жирных пятен это вряд ли поможет, остаётся только выбросить рубашку на помойку. Тэхён комкает несчастную ткань в руках и щёлкает выключателем в туалете, чтобы мелкий проказник нассал мимо и получил по шапке от мамы, а после слышит возмущённый крик и обещания закопать любимого дядю среди его же любимых роз на заднем дворе. Угроза звучит очень внушительно, но Тэхён не придаёт ей значения. Переодевается в оставленные ранее здесь свои же вещи и крутится перед зеркалом несколько минут, пока рядом не показывается Джихо. — Спокойно! — Тэхён выставляет вперёд руки и отшатывается от него, потому что рубашка на нём последняя из вещей, что омега оставил у своей сестры на случай внештатных ситуаций. Такие случаются крайне редко, но всё же практика показала, что случаются. Джихо не кажется тем, кто пришёл мстить, потому что мальчик складывает руки на груди и усмехается как-то слишком коварно, чем злит омегу сильнее: — Время выйти на прогулку. — О, нет, дорогуша, — Тэхён закатывает глаза. — После того, что ты сделал, я не могу выйти с тобой гулять. Он отворачивается, чтобы малой почувствовал весь спектр разочарования, но Джихо не был бы Джихо, если бы не устроил сцену. Тэхён слышит за своей спиной топот ног, возмущённое пыхтение, а после и щелчок пряжки детского ремня. Удивлению в глазах омеги нет предела, когда Джихо замахивается и несильно, но ощутимо, до отчаянного шипения, бьёт его по заднице! — Ты чё, малой?! — Тэхён поворачивается к нему, возмущённый, оскорблённый и прикрывающий свою пятую точку ладонью. Мальчик злобно улыбается и двигается ближе, вертя своим сложенным вдвое ремнём в воздухе. — Откуда ты вообще эту практику взял? — омега делает от него шаг назад, но невовремя понимает, что совсем скоро упрётся спиной в стену. — На сайте для взрослых? Джихо смотрит на него с прищуром и великодушно делится опытом: — Папа иногда бегает так за мамой по всей квартире. Ночью. Вместо того, чтобы беспокоиться за состояние своей задницы и чужой психики, Тэхён сгибается напополам и отчаянно хохочет, как бы сильно ни старался казаться равнодушным. Джихо такое веселье не разделяет, поэтому пользуется ситуацией и замахивается ещё раз, чтобы вновь ударить по выпяченной заднице любимого дяди. Ор Тэхёна рвёт барабанные перепонки, а Джихо уже через секунду запрыгивает с разбега в свои сандалии и вылетает за дверь квартиры, оставляя омегу с жалким подобием ремня в руках и желанием как следует пройтись по мелкой жопе прямо сейчас, раз его родители умеют наказывать за проступки только друг друга, а о ребёнке совсем не думают. Тэхён прыгает в свои туфли, подминая заднюю стенку под стопу, и вылетает следом. Дверь квартиры благополучно закрывает, проверяет несколько раз и только потом летит дальше. В отличие от самого Тэхёна и его любви к закрытым частным дворам за городом, его сестра предпочитает многоэтажки, детские площадки рядом и множество соседей. Поэтому омега совсем не обращает внимание ни на мамочек с колясками, ни на других детей на площадке, ни вообще на кого-либо. Вижу цель — не вижу препятствий! Джихо пока не очень быстро бегает, чтобы потерять его спину среди остальных таких же мелких спиногрызов. Отчаянный крик разлетается по всей площадке: — Иди сюда, засранец! Несколько мам закрывают уши своим детям, аджумы надумывают про него всякой чепухи, дети боятся либо считают его слишком крутым, а вот Джихо ускоряется, насколько позволяют его короткие ноги, петляет между горками на площадке, поднимается на одну и сразу скатывается вниз, чтобы вездесущие, длинные руки дяди не схватили его за волосы или воротник. Его ремень всё ещё мелькает в руках омеги за спиной, так что штаны то и дело с него сваливаются, отчего приходится постоянно их поддерживать, а не работать руками. — Стой! Сейчас же иди сюда, гадёныш, я тебе как следует наподдаю этим чёртовым ремнём! — Я расскажу маме, что ты ругаешься при мне! — кричит мелкий в ответ, но голос срывается от быстрого бега. Тэхён тоже постепенно начинает уставать, потому что лазить за мелким на детские горки и отталкивать с дороги мешающих детей ему уже явно по возрасту не положено. Если его вдруг задержит полиция, то он наверняка сможет отделаться тем, что в его крови найдут достаточное количество алкоголя, чтобы не вешать на него статью за избиение детей. Да и справка от психиатра поможет, в случае чего, избежать наказания за непреднамеренное убийство собственного племянника. — Жалуйся хоть своему папочке, я тебя всё равно догоню и поставлю раком! Точно умереть захотел! Тэхёну, конечно, палец в рот не клади, но стоит ему это прокричать, как со стороны группы каких-то подростков, с закосом на панков или эмо из далёкого две тысячи десятого, раздаётся: — А меня раком не поставишь? — омежья выдержка трещит по швам. Он тормозит, ища глазами того смельчака, который подумал, что будет хорошей идеей открыть рот или вообще родиться. На скамейке недалеко от площадки сидит группа не совсем подростков, но точно тех, кто обычно крышует такие места, пугает детей и отжимает у них деньги на сигареты. В центре — такой негласный лидер, больше похожий на местного торчка, с зализанными волосами и во всём чёрном. Даже будучи слегка пьяным Тэхён всё равно понимает, что эти подростки — обиженные природой альфы, что пытаются самоутвердиться за чужой счёт. Алкоголь в крови командует играть по-крупному, а разум пытается напомнить, что бренное тело стоит в открытом, пусть и довольно замкнутом пространстве. Что ему следует поскорее вернуться в квартиру, пока выпитое ранее вино полностью не выветрилось из него. Ясное создание сейчас не то, что ему нужно, но алкоголь хотя бы помогает на время заглушить панический страх. Как сейчас, например. Отключает страх и бонусом чувство самосохранения. — Чё сказал? — удивлению Тэхёна опять-таки нет предела. Он подходит ближе, желая увидеть лицо смельчака и подозревая на все сто, что это тот самый лидер и говорил. Оказывается прав. Парень вскидывает бровь и нахально усмехается. — Говорю, дядь, а меня поставишь раком? Уже через секунду омега подходит ближе и хватает наглеца за ухо с намерениями прямо сейчас перед его друзьями нагнуть того и шлёпнуть пару раз детским ремнём по заднице, но даже не успевает оттащить его чуть дальше на площадку, как слышит оглушительный визг и истинно подходящее для плохих парней: — Да ты хоть знаешь, кто мой отец, сумасшедший?! — мелкий вырывается, едва не размахивая кулаками. Если уж решил ударить, то своими длинными подростковыми руками точно попадёт по носу. Тэхён ничего не придумывает лучше, кроме как проорать в ответ: — А ты хоть знаешь, кто я такой, гопник недоделанный?! Раком захотел постоять? Так я сейчас тебе устрою, — перемещает ладонь с уха орущего пацана на затылок и нагибает до уровня своей ширинки на дорогих брюках. Подросток начинает отчаянно сопротивляться и брыкаться. Про Джихо уже все забыли, как и мальчик забыл про то, что недавно сам убегал от своего дяди со сверкающими пятками. Сейчас он сидит в кругу офигевающих от поведения омеги друзей того наглого альфы и с гордостью дрыгает ногами в воздухе. На вопрос, кто это такой, мелкий с небывалой ранее лёгкостью и наглостью находит ответ за секунду: — Да так… Знаете, у каждого альфы должен быть рядом такой омега, да? Под впечатлением все без исключения сидящие рядом разом кивают, поражая своей синхронностью и единодушием. Тэхён продолжает сгибать несгибаемого, давит своей более сильной по опыту прожитых лет аурой и у него почти получается, но рядом раздаётся возмущённый, низкий мужской, почти что властный голос: — Что вы делаете?! Настроение на площадке меняется с восторженно-впечатлительного на более… томное. Все затихают. Нескольких ребят и вовсе сдувает с площадки, словно их тут и не было. Самые стойкие остаются на месте и явно сетуют на отсутствие под рукой попкорна. Джихо с любопытством смотрит на новое лицо в этом спектакле и уже ждёт, как его дядя раскатает всех словесно и морально, ёрзает в нетерпении и задерживает дыхание. Тэхён поворачивается к объекту рядом как раз в процессе того, чтобы сесть на шею маленького извращенца своей задницей. Он даже ногу закидывает на дрожащее юное плечо, готовый осуществить задуманное прямо сейчас, пока торчок всё ещё что-то пыхтит про своего отца и его связи. Мужчина рядом смотрит на это действо без особого энтузиазма, не мешает, но и не уходит. После очередной неудачной попытки Тэхёна мелкий говнюк не очень красиво и не слишком осторожно скидывает с себя бешеного омегу. Тот вскрикивает и едва не валится на землю лицом вниз, но его подхватывают сильные руки. Такие сильные, что под рубашкой бугрятся мышцы, выпирают и делают с Тэхёном то, что обычно делают такие вот мужчины. Заставляют его испытывать чувство неловкости из-за своего внешнего вида и отсутствия недавно убранного с лица лёгкого макияжа, который скрыл бы от пытливого взора круги под глазами после бессонной ночи. Хотелось бы ещё скрыть алкогольный шлейф после утреннего рандеву с открытой бутылкой вина, но это уже невозможно. Тэхён уверен, что от него несёт прилично с того расстояния, какое их сейчас разделяет с мужчиной. Достаточное, чтобы повести носом случайно и втянуть запах красного дорого вина, что своим качеством настолько выбивает мозги, что омега даже не помнит о своих страхах. Ещё ему хочется поменять одежду на более подобающую, раз уж такой мужчина стоит перед ним в амплуа явно начальника какой-нибудь фирмы и светит красивым лицом. Тэхён своим лицом тоже светит, красивой улыбкой завораживает, глазами хлопает и готовится прочувствовать на губах тот самый поцелуй, как из фильмов, но слышит только противное, хнычущее и высокое: — Оте-ец! Тэхён удивлённо вскидывает брови. Отстраняться и не думает, прижимаясь ещё ближе, когда повторяет за мелким индюком его несуразное: — Отец?! Альфа постарше усмехается. Альфа же помладше строит на лице такое возвышенное выражение, словно он тут царь и бог. Альфа ещё младше делает удивлённые глаза, как если бы он смотрел сериал и дошёл бы до того самого неожиданного поворота. Тэхён едва не стонет от неудач, что преследуют его в этот день раз за разом. Сначала рубашка, потом этот офигевший подросток, потом сексуальный мужчина… Очевидно скорее занятой сексуальный мужчина, чем свободный. Но это не отменяет того факта, что незнакомец до сих пор обнимает его, придерживая за талию. — Отпусти его, — требует несносный альфач-недоросток, выглядя при этом едва ли не как барышня на выданье. Скорее как истеричная особа на грани замужества со стариком. Тэхён в порыве и вовсе забывает, что его держат, поэтому рвётся вперёд, вскидывает вверх только ноги, ещё не до конца понимая, почему собственно только ноги. Потом оказывается, что мужчина обнимает его поперёк талии, прижимает к своей груди и не даёт совершить рукоприкладство в отношении своего сына. — Отпустите меня, мистер, иначе я и вас могу раком нагнуть, не переживайте! — омега вырывается так отчаянно, что у незнакомца просто не остаётся шансов. Он осторожно выпускает его из рук, а тот сразу стартует с места и хватает его обнаглевшего сына за ухо. Запыхавшись, замирает так на несколько минут, приводит в порядок дыхание. Подросток даже не двигается. Видимо, тоже устал изрядно, даже не пытается улизнуть под шумок из ослабевшей хватки. Мужчина вскидывает бровь. — Нагнуть раком, да? Тэхён краснеет щеками из-за низкого голоса, но смущения своего не показывает. Вскидывает голову повыше, одной рукой всё ещё удерживая негодника за ухо, смотрит так, если бы перед ним стоял не мужчина с сексуальной аурой, а кто-то другой, не такой важный и красивый: — В очередь, мистер. Ваш сын очень хотел, чтобы я показал ему это. Тоскует по любви, я так понимаю? — и шипит последнее прямо в лицо скривившегося подростка. Тот отшатывается, пищит из-за боли в ухе и вновь склоняется в поклоне. — Позвольте узнать, что же он такого сделал, что заслужил гнев такого прекрасного омеги? — мужчина складывает на груди руки. Несколько секунд Тэхён обдумывает ситуацию, слова альфы и свою реакцию, и решает не подпадать под чары. — Детали узнайте у вашего спиногрыза, мистер. Сколько ему? Четырнадцать? А уже имеет наглость так разговаривать со старшими, — он отпускает чужое ухо, отряхивает руки и разворачивается. — Даже это создание намного милее вашего неотёсанного неандертальца, — и указывает двумя руками на сидящего в окружении ждущих мяса друзей того нытика Джихо. Тот машет всем руками, словно под софитами, прощается с новыми корешами по двору и идёт за уходящим омегой. Когда они отходят на достаточное расстояние, чтобы их никто не слышал, Джихо тянет: — Дя-ядь, ну ты крут! Тэхён улыбается. Ему бы сказать как можно пафоснее «учись, малой», но вовремя вспоминает, что он тут вообще-то из альфы собирается делать джентльмена, так что недовольно бубнит под нос: — Только ты не вздумай так делать, понял? Джихо на удивление примерно кивает, соглашаясь. До квартиры они доходят быстро, и Тэхён оперативно занимает наблюдательную позицию у окна, присматриваясь ко всем, кто всё ещё крутится во дворе. Шикарного мужчины в рубашке нет, как и его сына на скамейке, и это несколько печалит, потому что ни номера телефона, ни имени Тэхён не узнал. И как теперь без этого всего копать на него информацию и искать, пытаясь ненавязчиво вновь столкнуться где-нибудь? Через пару минут провальной слежки с детским биноклем он уже успевает расстроиться, но к нему вовремя подсаживается Джихо со знающим видом всевидящего ока и с хитрой усмешкой тянет: — У меня для тебя есть информация, — он двусмысленно двигает в воздухе пальцами, мол, сначала деньги на бочку, очкарик, а потом поговорим. Тэхён только глаза закатывает и ворчит о том, что спиногрыз пошёл весь в мать со своей правильной финансовой политикой, лезет в карман и сует ребёнку одну из купюр. Джихо вертит её на свету пару минут, кивает с поджатыми губами и убирает её в карман. — Что ж, мужчина, по которому ты уже тайно сохнешь, моя дорогуша, безумно красив, разведён, имеет придурковатого сына и хорошую работу с машиной, ему около сорока, но это не мешает ему выглядеть так, словно он нестареющий, мать его, бог. Выдаёт малыш это на одном дыхании, с писклявой интонацией, похожей на голос сестры, и с таким видом, как будто ему это даже учить не пришлось перед зеркалом. Тэхён смотрит на него во все глаза, а Джихо смущённо добавляет: — Что бы это всё ни значило, так сказала мама одной своей подруге, когда мы вместе гуляли. Не знаю, как его зовут. Эта информация не проходит по подписке за ту цену, которую вы заплатили. Тэхён даёт ему ещё одну. Купюру тщательно смотрят на свету, складывают и убирают, прежде чем выпалить с широкой улыбкой торговца, сорвавшего большой куш: — Чон Чонгук. Тэхён видит, что мелкий что-то скрывает, поэтому достаёт ещё, а Джихо больше и не надо. Третью свою купюру он быстро прячет, срыгивает с подоконника и кидает небрежно: — Пятый подъезд. Квартира двести сорок три. Альфа уходит с таким видом, будто только и ждал момента слить за деньги всю информацию о соседе, который живёт даже не в соседнем подъезде, а на четыре дальше. Тэхён смотрит ребёнку вслед почти с восхищением, прислоняется к окну и вновь орудует биноклем, в надежде, конечно, что увидит сексуальную ауру незнакомца ещё раз. Если верить данным мелкого, то Чон Чонгука. План по порабощению чужого сердца рождается спонтанно: пойти прямо сейчас в его квартиру и, улыбаясь, завалиться сразу с предложением руки и сердца в спальню. И не только сердца, но и шикарного дома за городом, всего состояния, что он нажил благодаря не очень хорошей роли в кино, своей прекрасной задницы и матки в качестве временного жительства для их малыша. Не сразу, конечно, переход к детям, а в перспективном будущем. План кажется отличным, так что Тэхён даже воодушевляется на несколько секунд, пока не видит через бинокль знакомую фигуру. Мужчина осматривает двор, видимо тоже ищет предмет своего неожиданного воздыхания, и Тэхён едва не подпрыгивает на месте, не отрывая взгляд от сексуальной фигуры в белой строгой рубашке с закатанными до локтей рукавами и брюках, обтягивающих столько, сколько вообще можно обтянуть на таких шикарных ногах. Когда на площадке он никого не находит, то переходит к домам и окнам. Не иначе как точно сердце подсказывает, что за ним во все глаза наблюдают с жадным интересом. Тэхён открывает окно и высовывается наполовину, привлекая к себе внимание. Рукой даже машет, показывая, что игру мужчины раскрыл, биноклем вертит перед собой, следя за реакцией. Сначала мужчина вскидывает в удивлении брови, потом растягивает губы в усмешке, как будто только и ждал, что омега себя покажет. Это всё кажется детской игрой для обоих, но такой увлекательной, словно они стали двумя подростками с первой влюблённостью. Если бы у омеги был номер телефона, то он бы обязательно написал сейчас что-то вроде «может, ты сам мне покажешь, как надо правильно ставить раком?» и посмотрел бы на реакцию. Но номера телефона у него нет, есть только имя, а ещё нет чувства стыда и совести тоже, так что он высовывается ещё сильнее, убирает бинокль и кричит на весь двор так, если бы он звал своего сына домой с прогулки: — Господин Чон, буду ждать вас у подъезда в шесть часов. Пойдём с вами на свидание. После ждёт реакции. Вряд ли взрослый мужчина будет повторять за шалостями, но от этого Тэхён бы не отказался. Через бинокль видит, как Чонгук смеется и качает головой, а затем положительный кивок от альфы и с чувством выполненного долга закрывает окно. Если свидание не закончится горизонтально, то он даже будет думать, что это любовь с первого взгляда, не иначе. Единственным минусом мужчины будет только неадекватный сынок, который всеми силами настроил омегу против себя. Джихо оказывается позади него слишком бесшумно и незаметно. Складывает на груди руки и бровь выгибает, словно Тэхён тут младший ребёнок и его всячески нужно контролировать. На деле же оказывается, что это почти правда. Только ребёнок не будет высовываться по собственной глупости их окна и кричать на весь город предложение сходить на свидание. — Да, ты прав, — Тэхён знающе кивает. — В следующий раз спрошу разрешения сесть ему на лицо. Джихо слов не понимает, как и сказанные ранее им же лично маты, лишь с сомнением поглядывает на пятую точку своего дяди и скептически вздыхает. Его вопрос заставляет Тэхёна в порыве радости едва не накинуться на него с объятиями: — Ты хочешь его убить своей жопой, что ли? Потому что, возможно, хоть кто-то считает, что он ещё способен своей задницей кого-то задушить. И этим первым счастливчиком после затяжного перерыва в отношениях станет Чон Чонгук. Проблемой становится лишь то, что Тэхён понимает — ему придётся или идти на свидание в той же одежде, с той же причёской и запахом на теле или прямо сейчас смотаться до дома за город. Но это займёт какое-то время, да и покупать новые вещи в этом месяце в плане не заявлено, так что… Тэхён лишь надеется, что выстрелит за счёт того, что хранится у сестры в специальной тумбе для него одного. Джихо как главного и единственного эксперта под рукой садят на диван и слёзно умоляют выбрать для него несколько модных и классных образов, а этот жук с помощью хитрой улыбки и своей ладони выклянчивает у омеги из кармана ещё две купюры. Проще было бы на эти деньги сходить за одеждой, но теперь уже ничего не поделаешь. Одежду выбирали на протяжении двух часов, за которые Джихо то почти засыпал, дожидаясь истеричного дядю из ванны, то закатывал глаза на образы с его любимой короткой шубкой, то одобрительно качал головой, откладывая в сторону то блузку, то брюки. Любимую шубку из раза в раз откладывал в сторону «фу, это уже слишком» и критиковал хуже, чем аджумы с соседней улицы. Под конец Тэхён уже думал, что лучше бы он спустился и попросил совета у тех самых милых тетушек. Душ и всякие гигиенические процедуры приходятся на время, когда сестра с мужем возвращаются домой, поэтому ванная безбожно занята отчаянно увлажняющим кожу омегой, бреющим себе все стратегически важные места, изгибаясь при этом перед зеркалом так, как даже на эпиляции никогда не изгибался. Джихо лишь успокаивает своих родителей детским ремнём, помня, что тем такое очень нравится, отчего оба пришли в полный шок. На вопрос: — Что это там почти сорок минут делает Тэхён? Альфа с достоинством отвечает: — Собирается на важное свидание с альфой, чтобы потом спросить у него на весь двор о разрешении сесть ему на лицо, — и, конечно, добавляет для спокойной психики своих родителей: — Что бы это ни значило. Сестра утягивает ошалевшего Тэхёна, только вышедшего из ванной с тюрбаном на голове, на диван и начинает расспрашивать активнее про то, что ей тут наплёл её сынок. Омега смотрит на Джихо с осуждением, но альфа только пожимает плечами, при этом его губы растягиваются в коварной улыбке — не позолотил ручку за молчание, теперь расплачивайся за ошибки. Тэхён закатывает глаза и нехотя признаётся, что пригласил одного мужчину на прогулку, но пока не знает, точно ли она состоится. Чонгук хоть и похож на надёжного альфу, который не оставит ни за что омегу в беде и придёт на назначенную встречу точно, всё равно в мысли закрадывались кое-какие сомнения. Сестра хлопает омегу по плечу, желает удачи, занимает пункт слежения у окна и то и дело подскакивает на носочки, когда рядом тормозит машина. Ближе к шести она кричит на всю комнату, что его рыцарь на коне приехал, даже вышел из машины и сексуально опёрся на дверь со сложенными руками. — Знаешь, обычно так делают уверенные в себе богатые люди, но раз он живёт в этой дыре… не очень-то у него и много денег. Наверняка тачку взял в кредит. Тэхён со скепсисом улыбается, но не говорит ничего. Своё состояние он сколотил на том, что обычно называют «лёгкими деньгами», так что не особо гордится домом в изоляции от общества и не может винить сестру в том, что она отказалась от материальной помощи с его стороны. Хотела всё сделать сама, со своим мужем, и он не видит в этом ничего плохого, только поддерживает всячески и покупает для Джихо много полезных подарков, чтобы помочь. Сам Тэхён не очень пока хочет иметь своих детей, зато с чужими в радость только общается, пусть Джихо не всегда входит в категорию приятного общения с детьми. Как и сейчас, в принципе, когда он заходит в комнату как раз после фразы своей мамы про машину в кредит, складывает на груди руки и ворчит: — У нас её даже в кредит нет, о чем ты говоришь? Тэхён смеется, но делает это про себя, пряча улыбку. Сестра вообще не обращает внимание на своего сына, продолжает разглядывать приехавшего мужчину через окно и удивлённо охать и ахать. Через секунду она перестаёт увлечённо жевать огурец и восклицает: — Это же тот красавчик с хорошей задницей из пятого! Боже, как же его зовут?.. Тэхён вздыхает. Почему-то все красавчики с хорошими задницами живут не в изоляции в красивом и закрытом коттеджном посёлке, где обустроился омега, а тут, в жопе мира, обычном спальном районе. А он ещё и в разводе. Интересно посмотреть на ту или того, кто упустил алмаз из своих рук, потому что такой драгоценный камень надо ещё постараться довести своими выходками до состояния нестояния при виде её или его обнажённого тела. Гадать о причине не приходится: мысли и без того забиты неожиданным волнением перед спонтанным свиданием, сомнениями по поводу своего образа и того, стоило ли вообще так опрометчиво поступать? Перед самым выходом Тэхён тянет руку за любимой шубкой, и Джихо, готовый встать на защиту идеального образа, уже бежит к нему через всю квартиру, но омега успевает выскочить в подъезд раньше. На лестничную клетку малыша не пускает сестра, увлечённо махнувшая омеге рукой и пожелавшая удачи. Шубку Тэхён быстро накидывает на плечи, мельком поправляет в плечах розовую атласную рубашку и белые, идеально отглаженные и отстиранные от прошлой неудачной прогулки джинсы. Те сидят сейчас, как влитые, словно шили на него, обтягивают то, что надо, удлиняют и делают его совсем похожим на лёгкую зефирку. Пушистая короткая шубка в цвет цветных туфель с подмятым под пятку задником дополняет образ, и Тэхён не понимает, почему Джихо был так сильно против этого элемента. Альфа действительно выглядит так, словно он бизнесмен со своей фирмой: стоит, прислонившись к боку машины, сложив на груди руки с закатанными до локтей рукавами. В его взгляде озорной блеск и заинтересованность, а после появления Тэхёна, вспыхивает удивлённый интерес. Чонгук выпрямляется и подходит ближе, когда омега оказывается на расстоянии руки. — Добрый вечер, — его голос такой же вкрадчивый, низкий и приятный, как и тогда на площадке. Тянется, чтобы подхватить чужую ладонь и поцеловать тыльную сторону. Тэхён мог бы залиться румянцем, но стоически терпит этот жест вежливости и романтичной воли, раз уж альфа сегодня решил побыть галантным. Сестра с Джихо наверняка смотрят через бинокль на них и отлично видят, как они выглядят со стороны. Скорее всего неловко и зажато, но Тэхён уж точно не собирается упускать этот алмаз из своих рук. Чонгук молча предлагает ему сесть в машину. Мужчина идёт чуть впереди, чтобы открыть дверь, а Тэхён невольно смотрит на его задницу и, конечно, сразу понимает, о чём говорила сестра, когда упоминала её. Красивая, в обтягивающей черной ткани, наверняка упругая. Желание протянуть к ней руку и потрогать возрастает с каждым шагом. Тэхён сжимает пальцы в кулаки и прячет их под шубу от греха подальше. Вряд ли мужчина с возрастом почти в сорок оценит то, как он тискает его задницу до посинения, как чёртов поп-ит во время его популярности. — А вы готовились, да? — спрашивает омега, стоит альфе тоже сесть на своё место и дотянуться до заднего сидения. Там уже ждёт большой букет из розовых пионов в тон его розовой рубашки, которые так отлично и гармонично вписываются в образ. Чонгук улыбается, проводя параллель. — Повезло? Тэхён шутливо закатывает глаза и прижимает к себе букет. Он так давно не выбирался никуда ни с кем, что уже забыл как бывает приятно получать подобные подарки. Пусть цветы рано или поздно увянут, но до этого момента они будут стоять, принося какую-никакую радость и приятные воспоминания о встрече. Носом утыкается в один из красивых бутонов, втягивает запах и блаженно расслабляется на сидении. — Повезти может в картах, господин Чон. А здесь вы точно подготовились. Мужчина не отвечает. Заводит двигатель и почти сразу мягко начинает движение, Тэхён неуверенно смотрит на то, как они покидают пределы знакомого двора и выезжают на менее знакомую улицу. Сразу становится несколько неуютно, но омега старается этого не показывать. Улыбается, когда Чонгук с искрой в глазах спрашивает: — Моё имя вам уже известно, не буду спрашивать откуда. Могу я узнать ваше в ответ? — В ответ на что? — игривым тоном Тэхён начинает откровенно с альфой флиртовать. Он делает это ненамеренно, скорее срабатывает защитная реакция после весьма тяжёлого прошлого, связанного с карьерой, но этого оказывается достаточно, чтобы усугубить для себя ситуацию ещё больше. — Ким Тэхён. Возможно, не надо было его звать. Надо было сказать, что это глупая шутка, поехать домой и закрыться опять в своём доме, не выходить в люди какое-то время и успокоиться. Затворничество — пока что единственный способ решения его боязни открытых пространств и толпы людей. Такие редкие поездки могут стать для него возможными, если рядом находится кто-то близкий или после порции алкоголя в крови, притупляющего это неуёмное чувство беспричинного страха на открытых площадках. Или в толпе незнакомых людей. Собственный дом или дом сестры кажутся ему самыми оптимальными вариантами, при которых он не чувствует ни страха, ни беспокойство, ни панику. Чонгук пока не внушает ему полного доверия, но он по крайней мере здесь один, да и мир пока что скрыт от него плотной дверью машины, а пространство ограничивается салоном. Они едут в тишине, пока альфа не решается уточнить: — Куда хотели бы поехать? — и осторожно смотрит на омегу рядом, не отрывая взгляда от дороги. Машинально делает музыку чуть тише, а Тэхён улыбается тому, что их желания и мысли несколько совпадают. Вопрос ставит его в тупик, потому что он никогда не ходил на спонтанные свидания с такими взрослыми альфами. Обычно после начала своего затворничества он вообще предпочитал созваниваться только с друзьями по видео, а любых контактов с незнакомцами всячески избегал, даже упоминания старался игнорировать, завуалированные намёки на возможность выйти в люди с друзьями и погулять компанией тоже. Почему-то большинство из этих друзей уверовали в то, что смогут помочь Тэхёну преодолеть его страх оказаться в толпе, если будут чаще выводить его из дома. Не всегда это помогало, а точнее вообще никогда, иначе бы сейчас омега уже с воодушевлением и всей романтичной, неубитой частично натурой предложил кинотеатр под открытым небом или свою любимую картинную галерею. Сейчас он даже не уверен, что сможет выйти из машины в оглушающей толпе незнакомых ему людей перед зданием любимого театра, куда часто ходил на спектакли в своё время. После вопроса Чонгука он на несколько секунд подвисает, не в силах сказать хоть что-то, что отдалённо бы показывало его нейтральное отношение к месту их свидания. Даже кулаки сжимает, цепляясь ногтями в подушки ладоней, сдерживая болезненно скривившуюся гримасу на лице и через силу растягивая губы в улыбке. — На твой выбор? — мягко предлагает, поворачиваясь в сторону альфы, который явно такого ответа не ожидал, но всё же кивает в ответ и располагает в приятной поездке в хорошей компании через отвлечённые разговоры ни о чём. Его первый вопрос почему-то связан с ремнём и той ситуацией на площадке, но Тэхён его понимает. Отчасти и ему было бы интересно, если бы омега, с которым он идёт на свидание, до всего этого пытался отлупить его взрослого вполне сына детским ремнём и нагнуть раком при этом с такой профессиональной точностью, словно он только и занимается тем, что нагибает несовершеннолетних детей… Картинка в его, Чонгука, голове складывается не самая радужная, но определённо красочная, особенно после того, как этот сумасшедший омега и его пообещал нагнуть. От воспоминаний на лицо опять лезет улыбка. Тэхён тоже не сдерживается. — Тебе просто не повезло. Ты оказался не в том месте, не в то время. Чонгук качает головой и заворачивает в незнакомое Тэхёну место. Тот незаметно даже для себя начинает нервничать, понимая, что, вероятно, его привезли в какое-то красивое и людное место, а к таким подвигам на первом свидании с незнакомым пока альфой он не готов. Не сразу даже согласился из дома выходить и садиться в такси один, чтобы ездить к сестре и племяннику. Только потом появился в его жизни личный водитель, алкоголь, литровые бокалы с разнообразными смешными надписями, а первое время и сиделка с повязкой на глаза. Такая повязка не покидала его лица на протяжении нескольких недель, в течение которые они то и дело ненавязчиво прогуливались по их коттеджному посёлку, садились в такси и проезжали почти весь город, чтобы оказаться в квартире его сестры. Сейчас под рукой такой волшебной повязки нет, как и руки поддерживающей его сиделки, так что это окажется труднее, чем он в своей голове представляет. — Не в том месте, не в то время? — удивлённый смешок заставляет Тэхёна тоже расплыться в озорной улыбке. — Думаю, ещё бы немного, и лицо моего сына поцеловалось бы с землёй. — Либо ты намекаешь, что моя задница слишком большая, либо твой сын слишком тощий, чтобы выдержать меня. Новая волна смеха прокатывается по салону, и Тэхён остаётся под приятным впечатлением от компании Чонгука. Мужчина не пытается выглядеть строго и важно перед ним, соответствуя статусу, который все другие видят в дорогой одежде и манере подачи себя. Омега никогда не говорил, что безумно богат, что у него денег хоть жопой жуй на всех счетах в банках, что он одевается только в брендовые вещи или что-то подобное. Все навязывали ему этот статус сами и как же разочаровывались, когда это оказывалось не так, а затворничество вызвано не попыткой привлечь к себе внимание, а настоящей такой проблемой из прошлого, которую нужно прорабатывать с психиатром или психологом, но страшно бывает даже из дома в сад выйти, не то что заходить в клинику. — Никогда бы не сказал, что твоя зад… — альфа спотыкается на слове и неуверенно косится на него, отчего Тэхён только шире улыбается и спешит закончить за него смущающую фразу, которую Чонгук начал в порыве: — …ница слишком большая? — предполагает, и Чонгук быстро кивает. Его щёки могли бы залиться румянцем из-за этого, но Тэхён не видит из-за тусклого света с улицы и смазанных фонарей, пролетающих мимо. Омега смеётся, запрокинув голову, и через пару секунд альфа подхватывает веселье. Атмосфера в салоне настраивает обоих на приятную и неспешную беседу обо всём и ни о чем сразу. Время за разговорами, как и дорога, пролетают так быстро, что Тэхён не успевает моргнуть, как машина тормозит возле одного из зданий. Омега осматривается через лобовое стекло, впечатлённый тем, что его привезли даже не в ресторан, куда обычно везут, чтобы произвести впечатление, а в самое обычное кафе, через панорамные окна которого с улицы виден достаточно милый и уютный интерьер, подушки на широких подоконниках и люди, которые хорошо проводят время и смеются. Невольно улыбка проявляется на лице Тэхёна. Желание когда-нибудь вместе со своим альфой отдохнуть так же, как эти люди, со всей беззаботностью и в расслабляющем покое, затапливает его тёплой волной нежного ожидания, в то время как другое чувство напоминает, что такой возможности никогда не предоставится. Омега сглатывает, когда его посещает мысль, что ему придётся выйти из машины и окунуться в толпу энергичных прохожих, прежде чем зайти в такое же переполненное гостями кафе. Чонгук замечает смятение на лице омеги и сконфуженно поджимает губы. Совсем не подумал о том, что Тэхёну может не нравится в таких местах, но альфе хотелось отчего-то показать это место именно ему. Тёплые воспоминания всегда накрывают Чонгука, когда он оказывается рядом или внутри. Омега показался ему тем, кто оценил бы по достоинству желание мужчины побыть несколько сентиментальным с ним. — Прости, если я… — Чонгук неуверенно начинает, но Тэхён поворачивается к нему со слезами на глазах, и все слова разом забываются, словно их никогда в голове не было. — Что… что случилось? Омега качает головой. Он всё ещё выглядит слишком прекрасно в короткой шубке явно какого-то известного бренда и красивой розовой атласной рубашке. В свете уличных фонарей Чонгуку кажется, что Тэхён похож на призрака. Такой же недосягаемый для простого работника офиса, такой же прекрасный и неожиданно свалившийся на него почти с пятого этажа огромной многоэтажки тогда, когда он совсем не ждал и готов не был, но каким-то чудом умудрившийся попасть в мысли и прочно в них поселиться за такое короткое время. — Нет, ничего, — омега улыбается сквозь слезы и стирает их ладонью, пока они не начали катиться по щекам. Он смеётся, но его голос слегка дрожит, когда он отвечает с неожиданной робостью во взгляде: — Просто… это очень милое кафе, правда, но… Чонгук кивает. Конечно, он понимает, что оно может быть слишком простое для такого омеги, как Тэхён. Он предполагал, что счёт за одно такое свидание выльется в сумму половины его месячной зарплаты, если не всей сразу, но всё равно согласился. Интерес к этому омеге, начиная от яростного желания отхлестать его сына по заднице ремнём до неожиданного предложения сходить сегодня на свидание. Подытоживается всё тем, что у Тэхёна на площадке был ещё и маленький ребёнок рядом, но с ним Чонгуку познакомиться пока не удалось. — Ничего страшного, — альфа пожимает плечами. — Если ты хочешь в другое место, то… Тэхён качает головой. Ему проще посидеть в машине несколько часов и не выходить вообще, чем заставить себя и метаться от одного к другому, пытаясь подавить внутри подступающую панику. Чонгук заводит машину и смотрит на него с участием, как будто ему действительно интересно и он поедет туда, куда только укажет Тэхён. Такое внимание омеге несомненно льстит, но признаться в таком постыдном для него самого страхе он просто не может. Пока не может, но думает, что с радостью расскажет и доверится со временем, если их общение зайдёт дальше сегодняшней встречи. Неуверенность в том, что Чонгук может не одобрить такое времяпрепровождение закрадывается сразу, стоит ему открыть рот и озвучить своё желание: — Может… мы могли бы заказать еду на вынос и остановиться на какой-нибудь… парковке? То есть… я имею в виду, не обязательно выходить из машины и куда-то идти сегодня, правда? Мысли Тэхёна окончательно путаются между собой, когда он смотрит на Чонгука и видит его слегка удивлённый взгляд. Омега хмурится, не до конца понимая его посыл, и Чонгук спешит улыбнуться. Эта неловкость, витающая в воздухе между ними и натягивающая струну напряжения, практически осязаема, и от этого ситуация становится ещё более смущающей. Никогда ещё Тэхён не испытывал таких эмоций рядом с кем-то чужим. Обычно это бывает волна паники или отторжения, даже его тело не может принять касания незнакомого человека. Ему нужно для начала хорошо узнать, прощупать почву для того, чтобы продолжать общение, но, наверное, Чонгук особенный, раз омега так быстро пригласил его сам на прогулку. — Если ты хочешь, конечно, именно в это кафе, то… я, конечно, могу пойти с тобой, но было бы отлично, если бы мы могли пойти в… — Эй-эй, Тэхён, — его мягко перебивают, осторожно и невесомо перехватывают руки, которыми он в порыве накатившей лёгкой волны паники начал размахивать. Чонгук притягивает его ближе и зажимает дрожащие пальцы в тиски, из-за чего Тэхён, замерев на секунду и не закончив свою мысль, поднимает на него блестящие глаза и замирает так, задержав дыхание на долю секунды, но её хватает, чтобы сердце пропустило удар, а непонятная волна подтолкнула его поскорее впечататься своими губами в чужие. — Не переживай так, эй, — тихий голос альфы заставляет Тэхёна заворожённо кивнуть и отказаться от мысли поцелуя. Он тяжело вздыхает, но рук не отнимает и не отстраняется, полностью доверяя крепкой хватке, которой его удерживают на месте. Тэхён прикрывает глаза и медленно, насколько это возможно, проговаривает: — Можем, пожалуйста, поехать в другое место? Чонгук отвечает уже через секунду уверенным и хорошо поставленным голосом, и Тэхён почему-то представляет в своей голове его в образе строгого начальника крупной компании, какого он недавно видел в одной дораме. Рубашка с закатанными рукавами, от которых третий раз за день омега почти сходит с ума, собираясь молить Бога за то, чтобы мужчина ходил так постоянно. Терпкий парфюм, полностью перебивающий первые нотки природного запаха, который вдохнуть хочется сейчас так сильно, что аж сводит скулы, а крылья ноздрей начинают трепетать сильнее и заметнее. — Конечно. Я могу сейчас забрать еду из этого кафе на вынос и отвезти тебя… на… на набережную? Хочешь? Он, очевидно, сам начинает волноваться из-за действий Тэхёна, в ответ омега спешит от него отстраниться, но Чонгук отпускает его не сразу. Проницательно заглядывает в глаза, заставляя поднять голову и посмотреть на него. Слёз больше нет, но омега всё равно выглядит так, словно его глаза — это целое море, но тёмное и насыщенное. Чонгуку бы не потерять голову в первую же встречу, так ещё и в тридцать восемь лет, после неудачного брака и скептического отношения ко всему, что касается отношений и любви. Но Тэхён почему-то заставляет его думать иначе. Сейчас они оба сидят в тесном салоне, едва способные оторваться друг от друга, с диким желанием поскорее ощутить чужой вкус на своих губах. Чонгуку откровенно сносит крышу от чувственного феромона, который ненавязчиво и явно не специально распространяет по салону Тэхён. Он всё ещё смотрит с мокрыми глазами на него, как на чудо, приоткрывает губы, чтобы что-то сказать, но может только беззвучно выдохнуть прежде, чем чувствует на своём лбу влажный след от поцелуя. Омега вздрагивает, но не отстраняется, жмурясь и стараясь абстрагироваться от ситуации, пока Чонгук бережно прижимает его к себе, не отпускает и целует, попеременно шепчет в макушку что-то, из чего Тэхён слышит только: — Расскажешь, когда будешь готов, да? Чонгук остаётся без ответа, но он его и не ждёт. Оставляет омегу в машине, напоследок ещё раз сжав ладони в своих. Тэхён незаметно для альфы тянется, чтобы нажать на кнопку блокировки дверей, озираясь по сторонам, словно на него объявили охоту. Эти странные мысли никогда не покинут его голову, иначе бы уже давно всё прекратилось, ещё после первой попытки пройти курс у психотерапевта. На этих сеансах ему чаще говорили, что омеге повезло, что у него такая лёгкая форма протекания фобии, иначе бы Тэхён всю свою жизнь провел в своём доме и не вышел бы никогда на улицу. И чудо, что он вообще появился тут, в светлом кабинете с минималистичными картинами, перфекционисткой наклонностью к чистоте и порядку, пусть и в нетрезвом виде. Тогда преодолевать такие расстояния ему помогал только алкоголь, много бокалов. Сейчас ему хватает половины одного единственного, чтобы с закрытыми глазами преодолеть расстояние от ворот до такси. Конечно, с отметкой в приложении вызовов «имеется инвалидность» и отмеченным там же пунктом «слепота». Притворяться оказалось куда легче, чем объяснять каждому встречному свои заскоки и проблемы. Тэхён соглашается с альфой, но в слух этого не говорит. Он уверен, что до того момента, как он решится, его сердце полностью погрязнет в мужчине, который держал его за руку так нежно и правильно, словно всю жизнь только и ждал этого момента. Словно это было его предназначением на всю жизнь. Словно Тэхён ждал Чонгука, ни с кем не решаясь сблизиться после череды неудачных свиданий и постоянных намерений поскорее затащить его в постель, а не узнать лучше. Уже через десять минут ожидания Чонгук выходит из кафе в двумя крафтовыми пакетами и улыбкой до ушей. Вечерняя прохлада и лёгкий ветер путаются в тёмных волосах мужчины. Тэхён чуть опускает вниз стекло, чтобы ощутить то же самое на себе. Альфа присаживается на сидение рядом и перекладывает пакеты на колени омеги, а Тэхён от неожиданности пищит. Что-то внутри них горячее настолько, что жар пробивается даже через упаковку и ткань брюк. Чонгук спешит поскорее поднять пакет вверх с виноватой улыбкой и восклицанием: — Вот чёрт! Прости, — он бы, несомненно, подул на обожжённые колени, но, к счастью Тэхёна, ноги у него закрыты, кожа спрятана, иначе ни на какую набережную машина уже не доехала бы. То, с каким волнением Чонгук смотрит и пытается загладить вину, Тэхёна смешит. Он улыбается, а после и вовсе заливается смехом, откидывая назад голову. Омега перехватывает пакеты из рук растерявшегося альфы и наклоняется, чтобы оставить лёгкий, ненавязчивый поцелуй на щеке до того, как Чонгук что-то поймёт. Эта быстрая и такая затягивающая симпатия делает с альфой и его сердцем что-то нереальное, заставляя испытывать чувство эйфории, неожиданной даже для него. — Эй, — Чонгук улыбается, опуская голову, словно стесняется резкого порыва, но в следующую секунду вновь смотрит на Тэхёна и не может отвести взгляда от блестящих в темноте салона красивых глаз. — Ты забрал у меня право первого поцелуя. Не стыдно? Тэхён фыркает и ставит пакеты на приборную панель, полностью уверенный в том, что через крафт пройдёт не только горячий пар, но и жир, если Чонгук взял действительно вредную еду и не завернул её перед этим в салфетки. — Если уж и забирать права у альф, то только такие, — говорит, пока обхватывает своими ладонями чужое лицо и приближает его к своему. Поднимает глаза от слегка надутых губ к глазам и улыбается невинно, как будто не он пытается отвоевать себе право не только первого поцелуя в щеку, но и в губы. Чонгук не успевает ничего ответить, да ему и плен не позволяет, в который его захватил этот неземной омега. Тэхён завораживает, заставляя из раза в раз смотреть только на него, искать глазами, залипать и полностью тонуть в красивых глазах и чертах необычного лица. Омега тянется с коварной усмешкой, целует его губы невинно и коротко. Чонгуку, конечно, этого мало, но он позволяет собой владеть, позволяет делать всё, что угодно Тэхёну, потому что его заинтересованность в глазах и движениях гораздо более волнующая. — И это всё? — успевает только раззадорить, прежде чем Тэхён отпускает его щёки и прижимается к губам уже со всем пылом и желанием. Чонгук наслаждается, но руки старается не тянуть, удерживая от неверных или резких движений, которые могут повлечь для омеги дискомфорт. Старается, сжимая кулаки до боли, жмётся губами и ждёт, когда Тэхён пустит его дальше. Движения губ совсем неосторожные, идут в разнобой, словно каждый хочет догнать другого, но у них ничего не получается. Языком омега оглаживает нижнюю пухлую губу Чонгука, кусает её и делает ещё один шаг навстречу. Дыхания не хватает в тот момент, когда языком Чонгук раздвигает податливые губы и с желанием толкается внутрь горячего рта. Слюна смешивается между собой, как и тяжёлое дыхание. Тэхён невольно отстраняется, со смущающим чмоком и ниточкой слюны, оседающей на подбородке. Омеге приходится не слишком элегантно стереть её с кожи ладонью и посмотреть волнующе на сидящего перед ним альфу. Оба в неудобном положении, сидят боком на креслах, Тэхёну вдобавок впивается в живот и бока ремень безопасности, но никто из них не жалуется. Чонгук разворачивается, прислоняясь спиной к сиденью и восстанавливая сбившееся дыхание. Такое быстрое развитие отношений, стремительное, летящее, как будто им по пятнадцать. Омега кусает себя за щёку и отводит глаза. Ему неловко говорить, что после такого поцелуя намокли у него не только губы от слюны, но и задница от смазки. Мысли об этом путают в его голове реальность и выдумку, и Тэхён мимолётом позволяет себе расслабиться и позволить уплыть по течению туда, куда его занесёт волей или неволей. Чонгук вряд ли будет удерживать его в машине насильно, да и не похож он на такого альфу, который олицетворяет собой красный цвет в отношениях. — Может быть… поедем? — вопрос вырывается сам по себе. Тэхён смеётся, видя скривившееся лицо альфы. — Мне и тут нравится, — отзывается в ответ, отчего щёки становятся похожи на спелый помидор. — Не хочешь повторить? Тэхён качает головой с улыбкой и в качестве оборонительного щита выставляет перед собой пакеты с едой. Те уже должно быть остыли из-за долгого ожидания. Омега надеется, что вскоре они поедут к обещанной набережной, но перед этим чувствует, как Чонгук целует его. Он задыхается от неожиданности, а альфа смеётся ему прямо в губы, не в силах сдержаться от вида обескураженности на чужом лице. — Ты пользуешься тем, что у тебя хорошенькое личико, Чон Чонгук. — Неужели? — альфа толкается языком в щёку, заводит машину, и через несколько минут они отъезжают с парковки кафе. — Ага, — омега заглядывает в пакеты. По салону шуршит крафт, пропахший вкусными булочками и завёрнутыми в подписанные пакеты бургерами, устоять достаточно сложно. Желание поскорее откусить кусочек отзывается в Тэхёне урчанием желудка, которое он точно не в силах контролировать. Чонгук делает вид, что не слышит, но всё равно улыбается, и омега, естественно, это видит. Тэхён уже открывает рот, чтобы возмутиться, но его прерывает урчание. От позора его сейчас спасёт разве что метеорит, но умирать на первом свидании в планах у омеги точно не было, как и у Чонгука, наверное, хотя про альфу он утверждать не может. Потому как он, почувствовав себя очень бессмертным, начинает смеяться уже откровенно и в голос. — Тебе повезло, что здесь нет напитков. И что меня не укачивает в транспорте. — Неужели? — Чонгук продолжает смеяться. На середине пути к набережной телефон альфы начинает жужжать, и он отвечает, даже не глядя на экран. Тэхён слов собеседника не слышит, да и не собирается подслушивать, но интерес вспыхивает в нём, когда Чонгук неуверенно тянет, косясь на скептически выгнувшего бровь омегу рядом с виной в глазах: — Да-а, я с ним. Почему спрашиваешь, если весь двор слышал?.. Нет, я не думаю, что ты можешь вернуться так поздно… Я уже буду дома к тому времени, как наступит комендантский час. Тэхён отворачивается и старается скрыть то, что отражается на его лице. Желание засмеяться в голос и пожурить мужчину возникает в нём спонтанно, когда он слышит в трубке высокий и громкий, явно недовольный стон от того хлипкого, не похожего на своего отца-переростка альфы. Тэхён только сейчас визуально представляет в голове разницу в размерах между членами этой маленькой семьи. Чонгук выше и шире в плечах настолько, насколько можно представить. Он порядка шести футов ростом. Ширину плеч может разве что Тэхён обхватить, если очень сильно постарается, зато ладони Чонгука с лёгкостью смогут стать украшением в виде пояса на его собственной талии. — Нет, я же тебе сказал один раз. Второй повторять не буду, Шивон… — Да, ну, отец! — Шивон не прекращает ныть, напоминая из раза в раз, что мама бы сто раз отпустила его на ночёвку в другу, даже если бы он жил в Пусане. Чонгук в этом вопросе более категоричен. Пока не увидит собственными глазами и не сможет утверждать, что этот его дружок адекватный, то не отпустит никуда. Тем более в чёртов Пусан. — Ты меня услышал?.. Шивон раздражённо рычит, но это выглядит скорее, как крик отчаянного голодного львёнка из мультика, чем рык устрашающего взрослого льва. Чонгук закатывает глаза на подростковую выходку сына, не может смириться с тем, что на воспитание ему досталось такое вот чудо. — Да, — всё-таки отвечает очень даже спокойно и цивилизованно, быстро и без двухчасовых споров после через переписку. Чонгук настораживается, но не противится. — Отлично. — Ты, блин, реально пошёл на свиданку с этим долбанутым омегой? Он же чёкнутый! — возмущениям Шивона явно нет предела, а Чонгуку они уже надоели. Одной рукой вести машину не так удобно, да и Тэхён на втором сидении начинает заметно нервничать, как будто слышит часть вылетающих из грязного рта его сына слов. — Тебе какая разница? — Это моё душевное равновесие. — Мне всё равно на него. — Отец! — Отключаюсь. Чонгук откладывает телефон и замедляется ещё, пока Тэхён начинает часто дышать и держаться за грудь ладонью. Ему как будто не хватает воздуха, и альфа не знает, что ему делать. — Тэхён, всё хорошо? Омега не отвечает, его взгляд мечется от одного к другому, без возможности зацепиться за что-то одно. Чонгук паркуется на обочине, ловя при этом серию недовольных гудков в свою сторону и парочку гнусных высказываний по поводу его навыков вождения. Ему всё равно, важнее сейчас только Тэхён и его состояние. Альфа в несколько секунд выходит на улицу и огибает машину по периметру, чтобы открыть дверь со стороны омеги и помочь ему сесть боком. Тэхён же словил частичную панику из-за открывшегося ему вида полупустынного района и открытого пространства со стороны набережной реки Ханган. Слишком много свободного места и такой открытой местности даже сквозь зажмуренные крепко веки не дают ему успокоиться. Ещё и Чонгук со своим волнением совсем делу не помогает: только словно специально открывает дверь и ещё больше усугубляет ситуацию. Кричать на всю улицу Тэхёну не хочется, как и привлекать к себе внимание, но он уже открывает глаза по наставлению Чонгука и его вкрадчивого голоса, видит толпу, проходящую мимо вдоль моста с видом на предзакатное небо и заполненный небоскрёбами горизонт. — Тэхён, посмотри на меня, — альфа зажимает его заплаканное лицо своими ладонями и заставляет опустить голову вниз, к нему, отчего приходится нагнуться сильнее. Это не помогает, хотя спокойный голос успокаивает, но не настолько, чтобы не желать вырваться из крепких тисков. — От… сти…— шепчет, глотая буквы. Чонгук не понимает, что от него хотят. Тэхён дышит чаще, бегает глазами, жмурит их так сильно, словно хочет лишиться зрения в мгновение, но шум и голоса пробиваются сквозь вакуум, который омега пытается создать вокруг себя. Чонгук выпускает больше феромонов, но это не помогает: Тэхён отталкивает с силой и плачет громче, забиваясь внутрь машины и перелезая через сидения. Забивается назад, привлекая внимание. Чонгук даже видит несколько вспышек фотокамер зевак, явно решивших, что до омеги домогаются. Крафтовые пакеты остаются валяться на земле, выброшенные Тэхёном в порыве его эмоциональной встряски, когда Чонгук закрывает дверь и как можно быстро уезжает подальше. Он не знает адрес омеги, поэтому едет по наитию в более уединённое место, специально петляет так, чтобы Тэхён слышал только тишину и шум шин по дороге. — Тэхён? — вновь пробует достучаться, и омега кивает ему, но глаза не пытается открыть. — С тобой всё хорошо? — Да… — Хочешь поговорить? Молчание в ответ. Чонгук видит неподалёку небольшое кафе. Набережная в этой стороне почти не посещается в такое позднее время, но редкие прохожие всё равно встречаются на пути. Он берет некрепкий кофе, просит налить в отдельный одноразовый стаканчик немного красного вина на всякий случай для успокоения нервов, платит за напитки и спешит поскорее вернуться. За это время Тэхён решается открыть глаза. В салоне тишина и темнота, как и на улице за стеклом. Смотреть туда страшно, потому что он опять может увидеть реку с его открытыми, словно распростёртыми, но очень болезненными объятиями. Поэтому смотрит в другую сторону. Там уже виднеется Чонгук с двумя стаканами. Тэхён почти плачет от того, насколько этот мужчина прекрасный и заботливый. Не оставил его в такой ситуации, пытается как-то помочь, даже напитки несёт. Омега позволяет себе расслабиться и стереть слезы со щёк и глаз, портя макияж и размазывая его по лицу. Чонгук протягивает ему два стакана, когда Тэхён пересаживается с заднего сидения на переднее обратно. Долго извиняется за то, что оставил несколько грязных отпечатков от своих ботинок на сидении, но альфа так же долго уверяет, что в этом нет ничего страшного. — Где ты его взял? — уточняет тихим голосом, принимая из чужих рук стакан с вином и залпом выпивая сразу весь. Чонгук не успевает ответить, только удивлённо смотрит на Тэхёна. Омега вздыхает. — Это долгая история, но проще сказать, что я боюсь открытых пространств… и толпы людей… — Тэхён вздыхает, сжимая пальцы в кулаки, но Чонгук перехватывает их, мягко поглаживая кожу на тыльной стороне и отвлекая таким образом от навязчивых мыслей. — Знаю, что звучит даже глупо, но… — Нисколько, — парирует, заставляя Тэхёна от неожиданности замолчать и икнуть. Это вызывает у альфы улыбку, и он тянется, чтобы поцеловать губы, которые Тэхён несколько раз успел облизать и прикусить за этот короткий диалог. — Тебя не смущает… это всё? Тэхён осматривается. Салон машины достаточно заполнен и не имеет много открытого места, чтобы чувствовать дискомфорт, поэтому омега старается зациклить свой мозг только на этом. На улицу он отсюда не выйдет, пока не окажется за воротами своего дома, так что переживать точно не о чем. Он отрицательно мотает головой, сжимая в ответ пальцы Чонгука сильнее, чем положено. — У меня не такая острая форма. Сейчас я могу пройти от машины до своего дома и обратно, хотя раньше для этого мне требовалось влить в себя бутылку алкоголя. Тэхён откидывается на спинку сидения. Он прикрывает глаза и тянет с усмешкой: — У меня есть проблемы с алкоголем, так что… Не знаю, нужен ли тебе будет такой омега. — Такой прекрасный? Тэхён вздыхает. Комплимент ему ничем не помогает, но он все равно заливается румянцем, от которого хочется поскорее спрятать голову в песок и больше не показываться Чонгуку на глаза. Он уже опозорился настолько, что словил панику посреди людной улицы. Что будет дальше? — Ты оцениваешь лицо и не знаешь, что у меня внутри. Чонгук пожимает плечами. Слишком легко для человека, который провел с омегой несколько часов в машине, видел его панику, успокаивал и принёс откуда-то алкоголь. Кофе в стаканчике остаётся нетронутым до момента, пока Тэхён не просит альфу принести ему ещё вина из кафе и достаёт свою карту. Последний факт оскорбляет сильнее, чем пристрастие омеги к вину. — Думаешь, я не в состоянии оплатить это всё? Тэхён кусает себя за губу, всё ещё теребит карту в руках и едва может связать слова в кучу для ответа. — Не хочу, чтобы ты покупал мне вино на первом свидании. Это мои проблемы, и я не хочу, чтобы ты видел… ещё больше, чем уже увидел. Не думаешь, что слишком рано для раскрытия всех секретов? Чонгук смеётся. Он его, конечно, не слушает, карту не принимает, но в кафе возвращается. Берет на вынос еду и даже просит отложить в контейнер какой-то веганский салат по скидке. Себе берет ещё один кофе, чтобы не уснуть по дороге в ночи и не оставлять Тэхёна пить одного. В голове всё ещё крутится то, что случилось, слова омеги и возможности, которые закроются им, если вдруг отношения выйдут на другой уровень. За время, что они общались безмятежно и на самые разные темы, Чонгук понял, что богатый вид Тэхёна не соответствует тому, что о нём думал альфа ещё при первой встрече на площадке. — Кстати… — Чонгук вспоминает об этом слишком поздно, но всё же спрашивает. Тэхён вопросительно дёргает бровью, отпивая вина из стаканчика и закидывая ноги без обуви на сидение, ближе к телу. Чонгук помогает ему открыть салат и передаёт вилку, из-за чего сердце омеги начинает ускоряться невольно и стучать так быстро, что начинает болеть голова. Возможно, это из-за вина. Или из-за Чонгука и его улыбки широкой, которую он не стесняется демонстрировать. Хотя Тэхёну всегда казалось, что офисные работники слишком серьёзные для того, чтобы смеяться над даже самыми тупыми шутками. — Как зовут твоего ребёнка? От удивления и неожиданности Тэхён выплёвывает отпитое вино обратно в стаканчик и кашляет, не в силах сдержаться. Он удивлённо смотрит на Чонгука и не может понять, когда успел обзавестись ребёнком. Потом до него доходит, что на площадке он был с племянником, и Чонгук мог принять малого за его дитё, но вот только… — Тьфу-тьфу-тьфу, — Тэхён сплёвывает, как положено, три раза через левое плечо, смеётся с выражения лица Чонгука и добавляет: — Бог уберег от такого сына. Это племянник. Не спрашивай имя или возраст, я, если честно, не особо помню его параметры. Называю его рандомными прозвищами, и он отзывается. А потом говорит что-то подобное, только прозвища из своих мультиков, и я тоже отзываюсь. Так что… не думаю, что он тоже знает, как меня зовут. По салону катится тихий синхронный смех. Тэхёну нет нужны объяснять, что всё сказанное — шутка, кроме, конечно, возраста и прозвищ. Чонгук кивает понимающе и смотрит на экран телефона, сверяя время. Омега тянет вино, перекусывая ещё и веганским салатом, абсолютно безвкусным без мяса, но жаловаться по этому поводу не спешит, тем более Чонгук старался для него так сильно, что потратил в несколько раз больше, чем рассчитывал. Да ещё и нервов в придачу столько, что за всю жизнь не хватит с ним рассчитаться. Альфа, наверное, сидит и думает, как бы поскорее избавиться от него и забыть, как страшный сон, поместив это свидание в топ трёх худших за всё его существование. Они сидят в тишине какое-то время, прежде чем Тэхён непринуждённо спрашивает, будто у старого друга: — Так что ты говорил про своего мужа? И Чонгук, конечно, всё понимает, даже улыбается. Тэхён уже не ставит это свидание в топ трёх худших. Оно, по крайней мере, может занимать последнее место в топе десяти — «не самые ужасные, но могло бы быть и лучше». Альфа подыгрывает, принимая правила такой игры, а омега не может не согласиться с тем, что Чонгук — идеал мужчины для него. — Я говорил, что не стал бы ходить на свидания с прекрасными омегами, если бы у меня был муж. Довольная улыбка не сходит с лица Тэхёна, и он решает подколоть, делая очень задумчивый вид и настораживаясь на радость улучшающемуся настроению Чонгука: — Не припомню такого… — О, правда? — удивлённая интонация в голосе мужчины смешивается с искрами веселья в его взгляде. Тэхён тоже подхватывает это игривое настроение и хлопает глазами. — Тогда мне стоит повторить это для самого прекрасного омеги, не так ли? — Возможно, ему будет приятно, — Тэхён разводит руками, — но я только предполагаю. Тебе осталось попробовать. Чонгук несколько секунд смотрит омеге в глаза, прежде чем со всей серьёзностью в подобной ситуации кивнуть и протянуть: — Для начала мне надо найти этого прекрасного омегу. У тебя есть кандидаты на примете? Сдержать улыбку уже невозможно, как и смущение из-за внезапного флирта, который покрывает щёки таким ярким и горящим румянцем, что становится невыносимо сидеть рядом с Чонгуком в замкнутом пространстве. У него появляется желание поскорее спрятаться или выйти из салона, и останавливает Тэхёна только его собственный страх. Жалеет ли он о подобном? Нисколько. Хотел бы выйти и хотя бы охладить пышущее жаром лицо? Несомненно. Но вместо этого лишь поддерживает то, что сам же начал, уверенно и кокетливо хлопая глазами, посматривая на мужчину из-под ресниц и касаясь пальцами волос. Ему кажется, что с его внешностью даже такие простые и кринжовые движения будут казаться не менее сексуальными, как, например, танец на пилоне или что-то вроде того. — Омег нет, но есть альфы на примете… — Да-а? Стоит сказать, что игривый тон Чонгука совсем не соответствует его возрасту, и это несколько смущает Тэхёна, потому что мужчина вынужден поддерживать странный и неловкий флирт, играть ему на радость и делать всё, чтобы это свидание рано или поздно пошло крахом. Тэхён способствует этому, всё глубже и глубже зарывая себя в песок, но останавливаться уже точно не собирается, потому что прямо сейчас напротив его лица, в нескольких сантиметрах замирает заинтересованно изогнутые в усмешке чужие губы. — И кто он? Тэхён пожимает плечами и делает вид, что ему неинтересно абсолютно то, что предстало пред его глазами, как и возникшее желание поцеловать его поскорее и закончить бессмысленную игру. — О, он явно старше меня, — омега поджимает губы, но, замечая, как напрягается Чонгук, спешит заверить всё тем же скучающе-завлекающим тоном: — Но, если уж совсем честно, это даже заводит. Кажется, что такой мужчина более опытный и ищет серьёзные отношения. У него есть сын, которого я почти отчебучил ремнём по заднице на глазах всего двора, серьёзная работа и, наверное, тысяча рубашек под рабочие дни недели. Чонгук старается сдержать смех, но сделать это оказывается трудно уже на моменте, когда Тэхён упоминает ремень и его сына. Ситуация и правда забавная, граничащая с сюром, и вряд ли родители Чонгука поверят, когда Шивон начнёт жаловаться. Скорее всего, он уже это сделал, но, видимо, отец с папой ещё не достаточно отошли от волны накрывшего их смеха, если до сих пор не позвонили ему. — Что скажешь на это? У меня есть… шанс? — Думаю… что у этого мужчины действительно есть стремление завязать серьёзные отношения. И сын тоже есть, так что наверняка твой альфа предложит тебе в скором времени встречаться, а потом и замуж за него выйти. Рубашек у него таких нет, иначе бы он был уже президентом компании, а не простым уставшим офисным клерком. Тэхён убирает от себя пустой контейнер из-под салата, залпом выпивает остатки вина из стакана и садится опять боком. Чонгук заинтересованно вздёргивает бровь, но смущения из-за своих слов вообще не испытывает. Или омеге кажется на фоне выпитого, что мужчина остаётся равнодушным и спокойным. В полумраке салона невозможно разобрать чётко чужие эмоции, и Тэхён от этого едва не стонет. Хочет ли Чонгук его поцеловать? — А у тебя что? Мужчина вздыхает и задумывается на секунду, прежде чем ответить своим самым загадочным тоном, на который он вообще способен: — Есть один омега… Довольно необычный, потому что позвал меня на свидание и при этом орал это из окна на весь двор. Я буду вынужден рассказать милым тётушкам, как оно прошло, иначе прохода мне не будет. — Тэхён усмехается и отводит взгляд в сторону. Ему стоит приехать к сестре ещё раз и спросить уже привычным для них способом, через окно, можно ли будет ему присесть на лицо Чонгука. — И потому что заставил меня встать в очередь, если я хочу получить от него ремнём по заднице раком. После того, что он в такую же позу поставит моего сына. Несовершеннолетнего. Совершенно безумный и красивый, как чёртов закат и рассвет. Думаю, согласится ли он пойти со мной на ещё одно свидание, если я позову, как считаешь? Тэхён не сдерживается. Альфа абсолютно точно настроен серьёзно, только если это не игра с чувствами, чтобы не обидеть омегу. В таком случае, мужчине действительно стоит опасаться, ведь Тэхён не тот, кто не сдерживает обещаний. Поставит раком и сына, и отца, посмевшего пошутить с его сердцем. Но улыбка Чонгука и касание его тёплых пальцев к ладони Тэхёна кажутся искренними, так что переживать точно не о чем. Вместо ответа он переплетает пальцы и тянется, чтобы поцеловать манящие и мелькающие перед его лицом губы. Наконец-то почувствовать то, что желал всей душой — спокойствие. С Чонгуком уж точно все его страхи в голове покажутся детским лепетом. Тэхён уверен, что рано или поздно они оба смогут выйти за пределы ограниченной территории, и омега не словит очередную паничку у порога.