One Thousand Galleons

xXx

— Я извиняюсь, ОЗС? Ремус с недоумением посмотрел на трех учеников, сидящих перед ним. Сейчас было семь часов вечера, и они заняли кабинет Защиты, потому что кабинет Магических существ до сих пор восстанавливали после сегодняшнего урока с докси. Робин Эндрюс, Эбигейл Розье и Дариен Лакрокс казались самым странным сочетанием, но все трое были объединены одной мыслью: Северус Снейп должен быть уважаем и защищен. Ремус понятия не имел, почему, учитывая, что на Эндрюс кричали как минимум раз в неделю, Лакрокс был в лучшем случае посредственен в Зельях, а Розье вообще не воспринимали всерьёз. Но всё же они сблизились, когда Лакрокс услышал, как Эндрюс отчитывает первокурсников, оскорбивших нос Снейпа. — Да. Отряд Защиты Снейпа. — С гордостью провозгласила Розье. — И посыл этого, э, «отряда» это…? — Защищать профессора Снейпа. — Ответили они хором с разным уровнем энтузиазма. — И потому вы двое учите заклинания третьего курса, а Лакрокс совершенствуется в Зельеварении? Все трое кивнули. — Мы хотели сделать это официальным клубом, но передумали. — Объявила Эндрюс. — На самом деле мы просто помогаем друг другу с домашним заданием. — Лакрокс был единственным, кто предусмотрительно звучал смущенным. — Робин хороша в Зельеварении, я в Защите, а Эбигейл в Трансфигурации. Ремус открыл и закрыл рот, обдумывая множество вещей, которые он мог бы сейчас сказать. Он бездумно почесал щеку и наконец вспомнил, что они здесь не просто так, и всё пошло не по плану. — Так, вы трое здесь для отработки. — Я на самом деле не понимаю, почему Дариен тут, хотя технически он не сделал ничего неправильного. — Розье пожала плечами. — Профессор Снейп всё время говорит о том, что он учил заклинания курсов старше его. — Да, так и было. — Ремус улыбнулся, по многим причинам чувствуя себя неловко. — Вы учились в Хогвартсе, когда он был учеником, профессор Люпин? — Да, учился, а теперь, как я и говорил… — О! Он был таким же умным? — Спросила Розье. — Ошеломляюще умным. — Ремус не мог не признать этого. — Держу пари, у него не было проблем с тем, чтобы случайно уронить что-то в свой котел. — Простонала Эндрюс, стукаясь головой о стол. Не в первый раз в своей жизни Ремус осознал, что не справляется. Он пытался удержать их внимание на поставленной задаче, которой было обсуждение их поведения, что привело их к этой отработке, но ученики интересовались школьными днями Снейпа больше. Самое грустное было в том, что он на самом деле находил их почитание профессора довольно милым. Сначала Ремус переживал, что это перейдет границы дозволенного, особенно потому, что он был последним человеком, кто стал бы отчитывать их за это. Но вместо этого Эндрюс хотела стать мастером зелий и добивалась одобрения Снейпа, Лакроксу нравилось, что он отчитал его обидчиков, а Розье просто продолжала твердить, что Снейп заслуживает больше счастья в жизни. На самом деле, Ремус не был уверен, должен ли он отговаривать их от этого; невзирая на причину, теперь они казались достаточно хорошими друзьями. — И поэтому мы не атакуем других учеников. — В конце концов Ремусу удалось вернуть их к теме отработки. Ему потребовалось полчаса, но он всё же достиг своей цели. Розье подняла руку, как если бы это было занятие. Ремус знал, что он пожалеет о том, что спросил. — Да, Розье? — Что насчет самозащиты? — Если кто-то атакует тебя первым с целью навредить, тогда да, никто не обвинит тебя в том, что ты защищаешься. — Настороженно объяснил он. Она вновь подняла руку. — …Да? — Что, если нет возможности доказать, что это была самозащита? Ремус вздохнул. Отработка с ними действительно была неплохим отвлечением от внутреннего конфликта, происходившего в голове Ремуса. Он держался достаточно отстраненно, особенно в свете его действий в новолуние. Пик Лунной тяги миновал, и Ремус чувствовал, как она возвращается в естественное состояние покоя. Он не знал, сможет ли когда-нибудь посмотреть Северусу в глаза снова. Он вел себя как, ну, животное. Северус поначалу не мог контролировать свои инстинкты, а Ремус по глупости полагал, что сможет просто избегать их, хотя и знал, что так не будет. Он продолжал допускать наиглупейшие ошибки, когда дело касалось Северуса, и не мог понять, почему. Неужели они действительно были обречены никогда не примириться? Он перенаправил свои силы на то, чтобы уберечь ОЗС от неприятностей. Ремус не беспокоился об Эндрюс; она за одну ночь стала кем-то вроде героя для Пуффендуя. Розье в то же время невозмутимо отстаивала свое мнение. Ремус подслушал, как она говорила другим слизеринкам, что не хочет, чтобы кто-то «порочил доброе имя Слизерина», и он был почти уверен, что она услышала это выражение от Северуса. Третьекурсники знали, что Ремус не одобряет их буллинг; он был очень удивлен, увидев, как один из гриффиндорцев задержался после урока, чтобы извиниться перед Лакроксом. Фамилия мальчика была Донеган, и громовещатели его матери были особенно жестоки. Дело было не только в её крике — громовещатель также улавливал и её мучительные всхлипывания. Мать Донегана жаловалась на то, что не растила своего сына таким жестоким и знала, что этот вредный маленький мальчик не был им на самом деле. Излишне говорить, что ОЗС выполнили свою норму по одному от каждого факультета, а Донеган и Лакрокс быстро подружились. Ремус задавался вопросом, увидит ли он их четверых на отработке в ближайшее время.

xXx

Дорогой товарищ полу-оборотень, Надеюсь, ты не против, что я пишу тебе. Ремус, возможно, и не упомянул твоего имени, но я смогла найти в картотеке Школы волшебства и чародейства Хогвартс только одного сотрудника, который подходит под эти критерии. Я знаю, что это выглядит как вторжение в частную жизнь, но я хотела дать тебе шанс поговорить с кем-то, кто может понять тебя. Мое имя Селина Обри, и я травница в своем городе. Первое и самое важное, ты уже принимаешь чай? Я гарантирую, он правда помогает. Я часто впадаю в ярость, и этот чай — единственное, что может утихомирить меня. К счастью, рядом с тобой только один оборотень, из-за которого твои инстинкты выходят из-под контроля; рядом со мной целая стая. Просто представь, чем это обернулось, но, я думаю, в конце концов это привлекло внимание Розетт и Ремуса, и они придумали для меня кое-что. Говоря о Ремусе: просто избегай его в это новолуние. Он будет ворчливым. Такое случается при Лунной тяге. У тебя тоже будет такое, но не так сильно. Возможно, ты не замечал этого раньше, но будет один лунный цикл, когда желание «спариваться» будет немного сильнее и достигнет своего пика в новолуние. Не волнуйся, это вряд ли серьезно повлияет на тебя, если только рядом нет кого-то с Лунной тягой, того, кто сексуально совместим с тобой. Шансы на это у вас двоих ничтожны, но на всяких случай ниже я написала рецепт зелья, которое поможет подавить это. Моя Лунная тяга в марте, и это достаточно раздражающие, но благодаря зелью мы становимся практически невосприимчивы. Что-то вроде противозачаточного, если так подумать. Не забудь держаться подальше от аконита! Селина П.С.Пожалуйста, напиши мне любые вопросы, которые могут возникнуть. Я буду рада на них ответить, учитывая, что моя жизнь была бы намного проще, если бы у меня был кто-то, кому я могла бы задавать вопросы. Северус положил письмо на свой стол, и у него возникло резкое желание издать раздраженное рычание. Некоторые сочли бы, что Селина действует из лучших побуждений, но ему не понравилось, что она сует свой нос в его дела, даже если она и предоставила ему необходимую информацию. Люпин не мог держать свою огромную пасть закрытой, и теперь не один, а уже два человека знали, что он полу-оборотень. Северус откинулся на спину кресла и сцепил пальцы в замок, обдумывая свои варианты и откровения, что предоставила ему эта женщина. Первое и самое важное: их «ничтожный» шанс на то, что они совместимы и будут иметь Лунную тягу в одно время, явно был шуткой вселенной. У Северуса было много вопросов, но он, по крайней мере, знал, что нужно помалкивать, когда речь идет о чьих-то личных делах. Он не хотел рассматривать ту ночь слишком тщательно, потому что тогда ему придется признать, что это нечто большее, чем просто терпимость. На Люпина Лунная тяга действовала явно сильнее, но это не означало, что Северус был достаточно невосприимчив и мог ясно мыслить. Северус тут же приступил к расшифровке рецепта подавителя. Хотя он понимал, что худшее уже позади, он всё равно сделал два быстрых глотка. Ингредиенты были безопасны для употребления сами по себе, так что он мог спокойно пробовать это. Нервное возбуждение тут же улеглось, и только когда оно ушло, Северус осознал, насколько сильно он был взбудоражен. Он настороженно посмотрел на котёл, а потом налил ещё одну дозу. — Ванта. — Да, мистер Снейп, сэр. — Ванта появилась с приглушенным хлопком; её темная кожа и наволочка цвета древесного угля сливались с темнотой подземелья. — Пожалуйста, отнеси это на стол Люпина. — Конечно. Она взяла протянутый кубок и исчезла. Северус сел за свой стол и посмотрел на письмо ещё раз. Осмелится ли он ответить ей? Может ли он быть уверен, что она не побежит к Ремусу, чтобы рассказать ему всё, что они обсуждали? У него было очень мало знакомых, с которыми он мог бы поделиться такими личными проблемами, несмотря на то, сколько людей старались проникнуть в его жизнь. Скорее всего его хватит апоплексический удар, если он попытается обсудить это с Альбусом, и хотя он питал к Лили слабость, он никогда не мог полностью довериться женщине, которая оставила его ради его мучителя. Нет, у него был только один вариант. Северус уже понимал, что этот разговор будет ужасно некомфортным.

xXx

Нарцисса прищурилась, задумчиво глядя на свою чашку с чаем. Молчание доходило до некомфортной точки, и Северус пил свой чай с надеждой, что Драко скоро проснется, и он сможет хотя бы притвориться, что чем-то занят. — Во время нашего последнего разговора ты явно упустил кое-что. — Наконец заговорила она, изящным движением ставя чашку на стол. — Ты говорил мне, что этот «чай» помогает. — Он помогает. — Очевидно, что он не помогает. — Решительно возразила Нарцисса. — Теперь ты видишь в нем не угрозу, а потенциального партнера. Северус побледнел, а после покраснел от такой прямолинейной, граничащей с вульгарностью речи с её стороны. — Прошу прощения? — Его голос был сдавленным. — Хорошо. Эта «волчья» часть тебя видит. — Если бы Нарцисса относилась к тем, кто закатывает глаза, она бы так и сделала, но это было ниже её достоинства. — У тебя не было никаких проблем с отказом потенциальным поклонникам до сих пор. Чем отличается этот? — Он не «поклонник». — Горячо возразил Северус. — Он помеха, от которой я бы хотел избавиться. — Как бы мне не хотелось сослаться на незнание… — Нарцисса вздохнула. — Я знаю, что ты не был бы тут, если бы у тебя не было таких проблем с этим «назойливым коллегой». Северус пожалел о том, что вообще подумал, что этот разговор принесет какую-то пользу. Очевидно, это решение было сделано в порыве безумия, которое, вероятно, передалось ему от близости Альбуса. Вместо того, чтобы выслушать его жалобы и согласиться с ним, Нарцисса сделала вывод, который противоречил всякому здравому смыслу. — У него нет никакого статуса. — С неодобрением отметила она, продолжая. — Он хотя бы работоспособен? У него есть хорошие связи? Полукровка? Какая девичья фамилия у его матери? Северус уставился на нее, ужасаясь, что она рассматривает Ремуса Люпина в таком ключе. Это означало, что она ищет какой-то компромисс, чтобы принять его как часть жизни Северуса. Разве не она провела последние десять минут, слушая его жалобы на упомянутого оборотня? Почему это выглядело, будто она строит какие-то планы? — Ты явно не знаешь. — Нарцисса приняла его молчание за неведение. — Я попрошу кого-нибудь незаметно проверить его. МЫ не будем сообщать это Люциусу, пока не придумаем что-то в его защиту. Люциус не согласится на что-то столь необоснованное, как «похоть». Я поработаю над этим и свяжусь с тобой, а до тех пор хотя бы переспи с этим мужчиной. Вам обоим явно не помешает снять это гнетущее напряжение. Северус больше никогда не обратится к ней за советом. — Я точно этого не сделаю. — Он нахмурился, в равной степени ошеломленный и униженный. — Это из-за твоей гордости? Я не сомневаюсь, что ты можешь добиться большего, но, поскольку он, похоже, единственный, кто тебя действительно интересует, я понижаю свои требования. Пожалуйста, цени это, дорогой. — Меня интересовали другие люди. — Прошипел Северус сквозь стиснутые зубы. — Назови мне хоть одного. — Я сопровождал твою знакомую на официальный ужин два раза подряд. — О, я вижу, насколько это было важно, особенно учитывая, что ты даже не утруждаешься использованием её имени. — Нарцисса бросила на него раздраженный взгляд. — Аннабель Кармэйн, хорошо разбирается в музыке, обладает «голосом сирены», изучала теорию магомузыки, наследница богатой чистокровной семьи в пятом поколении, но нет, он помнит, что он ходил с ней на ужин два раза, хотя, на самом деле, три. — Нарцисса фыркнула. — Она была само совершенство, а ты хочешь неряшливого профессора по Уходу за Магическими существами, без денег и статуса. Ты даже не представляешь, насколько с тобой сложно. Честно… — Когда именно я говорил, что я хочу Ремуса Люпина? — Северус, я слишком давно знаю тебя, чтобы поддаваться этим глупым песням и пляскам, на которых ты настаиваешь. — Она небрежно отмахнулась от него; её разум уже обрабатывал различные сценарии и расчеты. — Возможно, мне стоит написать ему и спросить о его родословной. — Пожалуйста. Не. Надо.

xXx

Джеймс взял один из небольших комплектов одежды и начал внимательно осматривать его, держа так, чтобы Гарри не мог дотянуться и оторвать ярлычок, как он сделал в прошлый раз, когда Джеймс держал одежду слишком близко. — Я просто не понимаю, Лунатик. — Проворчал он, в конечном счете кидая один из наборов одежды в их тележку и продолжая идти дальше. Это была первая неделя декабря, и в магазины начали стекаться толпы покупателей; к сожалению, Ремус и Джеймс были среди них. — Здесь только одна восьмая материала, почему детская одежда такая дорогая? — Я не понимаю, почему ты так переживаешь. — Беззлобно ответил Ремус. — У тебя есть деньги на это. — Да, но переводить галлеоны в магловские деньги — настоящая боль в заднице, и в магловских магазинах одежды гораздо больше выбора. Плюс Лили отчитала меня, когда увидела чек в последний раз. — Тшш. — Тихо шикнул на него Ремус, оглядывая магазин детских товаров в поисках тех, кто мог подслушать их. Пока что единственными, кто обратил на них внимание, были две женщины в другом конце магазина, и одна из них была на последнем месяце беременности. Ремус не был уверен, присматривались ли они к Джеймсу, оценивая его «уровень отцовства», или были парой и предполагали, что Ремус с Джеймсом тоже были ей. Беременная женщина продолжала улыбаться им так, что её спутница в итоге оттащила её к стене, откуда она не смогла бы их видеть. Одна из вещей, которую Ремус заметил при общении со своим другом детства, заключалась в том, что Джеймсу, казалось, было относительно безразлично, что за ним наблюдают женщины. Прежний Джеймс, которого Ремус знал в Хогвартсе, отреагировал бы плутовской улыбкой и подмигиванием. Женатый Джеймс был слишком занят выбором между и сине-зеленым и цветом морской волны и покачиванием с пятки на носок для удерживания Гарри в постоянном движении. Недостатка в любопытных взглядах тоже не было — большинство женщин сразу же заинтересовывались молодым человеком с ребенком. — Что ты думаешь? — Джеймс показал ему бежевый костюм с мишками и полосатый костюм с маленькими лодочками. — Мне больше нравится бежевый. — Ремус пожал плечами и многозначительно посмотрел на свою одежду, которая, конечно же, была в коричневых и красных тонах. — Ты такой скучный. — Джеймс фыркнул, но всё равно кинул бежевый костюм в тележку. — Что ты будешь делать, если твой ребенок окажется не таким ярким, как ты? — Промурлыкал Ремус. После звякнул колокольчик, и Ремус поднял глаза на дверь. У него была привычка всегда оценивать всех, кто входил и выходил; он задавался вопросом, когда же эта тревожная привычка появилась. Мать, зашедшая в магазин, обладала пшеничным блондом; её волосы были собраны в беспорядочный хвост. Она тянула своего ребенка в магазин, пока тот оживленно болтал, раскачиваясь взад-вперед и указывая на предметы. Ремус вспомнил ребенка, которого он видел с Северусом много месяцев назад, и его настроение мгновенно испортилось. Возможно, дело было в маленькой шапочке или бледной коже, или даже в ярко-синем костюме — всё, что напоминало Ремусу о коллеге и его семье, незамедлительно вызывало у него вину. — Полагаешь, что хочешь детей? — Неожиданно спросил Джеймс, снова переключая внимание своего друга на себя. — Прости? — Дети. Спиногрызы. Младенцы. — Он обвел рукой магазин. — Я имею в виду, ты единственный мой друг, который охотно ходит со мной за детскими товарами, и у тебя всегда такое выражение лица… — Он сделал паузу и ещё раз оглядел Ремуса. — Имею в виду, если это не взгляд на Снейпа снова. Это снова взгляд на Снейпа? Ремус с недоумением уставился на него. — Взгляд на Снейпа? — Ну знаешь, взгляд «Я что-то сделал со Снейпом», Лунатик. У тебя такое выражение лица, как будто он пнул твоего щенка или пнул тебя, и ты этот щенок. — Джеймс кинул в тележку упаковку подгузников, бросив на них только беглый взгляд. — Этот выглядит так же замученно, как и взгляд «дети слишком драгоценны». — Как мы перешли от разговора о детях к разговору о Северусе? — С открытым недоумением произнес Ремус вслух. — Честно говоря, большинство разговоров с тобой в конечном итоге возвращаются к Снейпу, так что я уже привык к этому. — Всё не так плохо. — Ремус попытался защитить себя, но в его голосе звучало сомнение в собственных словах. Он попытался вспомнить, обсуждали ли они Северуса в последние встречи. — Ну, что бы это не было, это не может быть так ужасно. Ты ещё не достиг уровня «побег из Великобритании». — Ты никогда не перестанешь напоминать мне это, да? — Не, мне же надо дразнить тебя чем-то. — Джеймс пихнул его в плечо. Их разговор прервался, пока Джеймс расплачивался за покупки, и кассир, как и ожидалось, ворковала над Гарри и задавала миллион и один вопрос, а Джеймс с гордостью отвечал на них. Они вернулись в магическую Англию, и Джеймс уговорил Ремуса помочь ему с поиском рождественского подарка для Лили. — Так или иначе. — Джеймс поправил шапочку Гарри, чтобы она прикрывала его ушки немного плотнее. — Дети, ура или не ура? — Я не совсем уверен, что это имеет значение. — С самоуничижением признался Ремус. — Большинство людей не хотели бы иметь супруга-оборотня, а я не смог бы растить ребенка в одиночку. — У тебя есть мама, она бы помогла тебе. — Отметил Джеймс. — И я не смог бы взять ребёнка с собой в Хогвартс. — Значит, ты планируешь остаться? — Я… Ну, если меня примут. — Даже учитывая Снейпа рядом? — Он не собирается оставаться на следующий год. — Тихо сказал Ремус. — Чем ты займешь свое свободное время в таком случае? — Шутливо пробормотал Джеймс себе под нос. — Я правда не настолько плох. Я пытался оставить его в покое. — Продолжил настаивать Ремус. — Ага. — Джеймс одарил его неверящей приподнятой бровью. — Я, ээ- — Ремус посмотрел поверх плеча Джеймса, и его взгляд застыл на другой женщине с ребенком, но в этот раз это был тот самый ребенок, и Ремус узнал его. — Это… ? Джеймс проследил за его взглядом и фыркнул; его рука в защитном жесте прикрыла голову Гарри, накрытую шапочкой. — Ну-ну, не тот ли это маленький волосодер? — Я, прости, что? — Ремус очнулся, озадаченный этим комментарием. — Это Нарцисса Малфой, не так ли? — Признал её Джеймс. — Которая сделала этого маленького негодяя Драко. — Подожди, Драко? — Ремус мгновенно насторожился. — Почему Драко у Нарциссы Малфой? — Эм, — Джеймс с озадаченностью повернулся к нему. — Потому что он Драко Малфой? Ну, знаешь, её сын? — Драко — Малфой? — Ремус выглядел окончательно шокированным этой новостью. — А ты думал, чей этот ребенок-? Ох. ОХ. Ты не знал? — Джеймс практически ликовал от того, что он был тем, кто объяснит это. — Снейп его крёстный отец, не его отец. Серьёзно, Лунатик, ты думал, что у Снейпа есть ребёнок? — Мистер Поттер, мистер Люпин. Они оба вздрогнули; повернувшись, они увидели элегантную Нарциссу Малфой с Драко на руках. Маленький блондин критически рассматривал Гарри, будто не был уверен, что это тот же ребенок, которого он встречал раньше. Гарри, тем временем, запрокинул голову, чтобы посмотреть на другого малыша, и начал дрыгать ножками то ли от волнения, то ли от восторга. Джеймс переводил взгляд с Нарциссы на Ремуса, не совсем понимая, что повлечет за собой этот разговор. — Ах, миссис Малфой. — Джеймс пришел в себя первым. — Приятно, ээ, снова видеть Вас? Драко внезапно бросился вперед, выставляя обе руки вперед, будто ожидая, что Джеймс поймает его. Ремус оказался быстрее; он обхватил Драко обеими руками, несмотря на то, что Нарцисса была не понаслышке знакома с резкими выходками сына; она рывком притянула Драко к себе, прежде чем он успел убежать далеко. Ремус отшатнулся, как ошпаренный, чувствуя себя нелепо из-за того, что он прыгнул за чужим ребенком. — Хорошая реакция. — Нарцисса обезоруживающе улыбнулась ему. — Приношу извинения. — Быстро выпалил Ремус, всё ещё выглядя немного контуженным. — Всё в порядке. Драко и Гарри раньше встречались, не так ли? — Нарцисса повернулась к Джеймсу. — Да. — Джеймс накрыл голову Гарри немного плотнее. — У Драко есть привычка хватать вещи. — Объяснила она. — Люциус сказал, что он будет хорошим ловцом. Джеймс выглядел так, будто ему очень хотелось сказать что-то ещё, и поэтому Ремус вмешался в разговор. — Вы отправились за подарками на праздник? — Несомненно. Я отправилась подобрать Люциусу новое перо, но вместо этого я нашла кое-что другое. — Она оглядывала Ремуса с ног до головы, пока беззаботно говорила, и будто оценивала его. — У Вас хорошая костная структура. — Неожиданно сделала комплимент она. — Я… — Последнее время в свободные часы я занимаюсь генеалогией. — Продолжила Нарцисса. — Девичья фамилия Вашей бабушки была Алталун, не так ли? — Да? — Ремус одарил её обеспокоенным взглядом. — В таком случае у нас с Вами есть общие знакомые. — Любезно сообщила Нарцисса. — Ваша двоюродная тетушка помогала моим троюродным братьям, Гонтам? Ремус не был уверен, что происходит, но ему казалось, что Нарцисса заставляет его подыграть, а он всегда был уступчив к чужим странностям. — Да, моя двоюродная тетушка Милдред. — Он быстро перебрал в памяти всю информацию, которую мог вспомнить. — Она была информатором авроров. — Именно. — Она выглядела довольной. — Милдред Алталун помогала Мероуп Гонту выпутаться из очень неудачной ситуации. — Вы практически семья. — Язвительно добавил Джеймс, выглядящий недовольным всё больше и больше. — В некотором смысле. — Нарцисса снисходительно кивнула ему. — Что ж, хорошего дня, джентельмены. Джеймс дождался, пока Нарцисса скроется из виду, прежде чем наброситься на Ремуса. — Что ты сделал? Ремус был совершенно сбит с толку. — Честно говоря, я сам не совсем понимаю, что только что произошло. — Чистокровые заботятся только об одной вещи. — Джеймс выглядел раздраженным. — И это связи. Почему Нарцисса Малфой печется об- — Он оборвал себя, и у него отвисла челюсть. — Ты взлохматил Снейпа, не так ли? — Что?! — Ремус уставился на него в изумлении, разинув рот; он быстро вытащил свою палочку и наколдовал заклинание тишины. — О чем ты? — Лили убьет меня. — Пробормотал Джеймс. — Я должен был провести с тобой этот разговор годы назад. — Что только что произошло?! — Потребовал Ремус. — Почему ты так думаешь? — Ты долбишь Снейпа… серьёзно, Лунатик? — Продолжил Джеймс, явно недовольный новостями. — Я не- — Он оборвал себя, отказываясь говорить о Северусе таким образом. — Я не могу поверить, ты только что сказал «долбить». — Прости, ты уже его трахнул, или он трахнул тебя? Там было что-то вроде траханья? — С тобой ребенок. — Ему четыре месяца, он ничего не понимает. — Джеймс отмахнулся от его беспокойства. — Так что, ты говоришь, что ещё нет? — Ещё? — Повторил за ним Ремус, и его голос был слегка сдавленным. — Почему ты думаешь, что я это сделаю…? — Ты что, не видел этого?! — Джеймс указал на то место, где до этого стояла Нарцисса. — Она что-то замышляет, и что у вас общего? Снейп. Ради Мерлина, она оценивает тебя как подаренного абраксана. — Если Северус что-то и замышляет, так это держаться от меня как можно дальше, максимально дальше. — Ответил Ремус, неловко отводя взгляд. — Потому что ты что-то сделал, не так ли? — Окликнул его Джеймс. Ремус поджал губы. — Я не хотел- Джеймс напряженно потер лицо и на мгновение остановился, чтобы взять себя в руки. — Ладно, что ты сделал? Ремус залился краской и в отчаянии отпрянул. — Я не думаю, что хочу обсуждать это здесь. — Это что-то плохое, да? — Джеймс поморщился. — Ладно, пошли домой. Видит Мерлин, мне понадобится что-нибудь покрепче чая, чтобы выслушать это…