Дочка царя Гороха

      — Серёг, я всё понимаю. Правда, понимаю. Ты хочешь себе дочку, постоянно об этом говоришь, шутки насчёт Павлы все уже подхватывают мимолётом, само собой… Но вот скажи… Ты мне как вот это объяснишь?! - только приехавший Артём с огромным удивлением косился на кухню.       Горох осторожно глянул в сторону комнаты и тяжело вздохнул.       За кухонным столом с явным аппетитом и улыбкой уминала манную кашу шестилетняя девочка с пшеничным цветом волос…       …которая пять минут назад представилась опешившему от неожиданности Артёму как Павла Горох.

***

      Артём еле добрался до московской квартиры и, заходя в подъезд, с облегчением выдохнул.       Возвращаться в трудовой режим после отличных новогодних каникул дома, в Марьиной Горке, не очень-то хотелось, даже несмотря на то, что работа ему очень даже нравилась. Но домашняя атмосфера, общение с семьёй, которого ему так не хватает в Москве, манили, дарили тепло и успокаивали. Однако работа есть работа, и Шеминов ему голову открутит, если он не вернётся вовремя. И так при каждом удобном случае сматывался к родным в Беларусь.       Серёга Горох в этот раз остался в Москве, и Артём надеялся, что он сейчас дома и желательно приготовил еду: заказывать доставку и ждать, когда обед привезут, не хотелось, Гаус и так достаточно проголодался, пока ехал из аэропорта на такси. Они ж ещё и в пробку умудрились встать из-за сильного снегопада, налетевшего на Москву, так что приехал он значительно позже того, как планировал. Так что скорее, уже планировался больше ужин, чем обед.       Открыв дверь, Артём зашёл в квартиру, и в нос сразу ударил аромат манной каши с чем-то ягодным… Смородина, малина. Было чему удивляться: с чего это Серёга решил вдруг кашами питаться? Хотя на него находило иногда что-то… такое.       — Серый, это я! - крикнул Артём, разуваясь. - Снег валит, просто ужас! Слушай, ты тут кашу варил, да? Поделишься? Я голодный очень, и у меня нет никакого терпения ждать доставку!       — А папа в магазин отошёл! - послышался детский девчоночий голос, заставивший сердце Артёма ёкнуть от страха.       Это вот так в ужастиках всё начинается, да? С неизвестного детского голоса!       Нет-нет, этого всего не может быть. Ему показалось. Это просто кофе, выпитый с утра, оказался с какими-то гавайскими примесями. Или он просто в такси задремал и ему всё снилось. Да, точно, снилось.       Однако когда он ущипнул руку, а картина квартиры никуда не делась, ему стало как-то не по себе.       Артём осторожно, тихими шагами заглянул на кухню… И обомлел.       За кухонным столом, в самом деле сидела девочка лет шести. Поразительным образом похожая на самого Гороха. Пшеничные волосы, заботливо заплетённые в две косички с какими-то цветастыми бантиками на конце, широкое личико, тёмные глаза с внимательным прищуром… Слишком, слишком многое от Гороха угадывалось в этой девочке, и Артёма это здорово пугало.       Либо это какой-то очень странный сон, из которого он никак не мог выйти, либо Горох от них что-либо скрывал…       Или воображаемая дочь Серёги перестала быть воображаемой.       — А вы вообще кто? - девочка внимательно, но с некоторым испугом смотрела в его сторону, даже ложку в сторону отложила.       Ложку. Которой ела ту самую манную кашу с ягодами.       Ему не померещилось, получается.       — Я… вообще-то с Серёгой квартиру снимаю, - шокированный происходящим Гаус сел на стул с другой стороны стола, дабы не пугать девочку. - А вот тебя я не знаю. Тебя как зовут?       — Павла, - откликнулась девочка, немного расслабляясь, зато тем самым заставила всерьёз напрячься Артёма.       Павла. Павла, блин!       Про воображаемую дочку Серёги Павлу Горох ходили легенды. Ну как, не совсем легенды: просто Горох частенько говорил, что у него есть дочь, которую он себе придумал, назвал её Павлой, и желал, чтобы у него в самом деле когда-нибудь появилась дочка, которую будут звать именно так. Кого-то этот факт умилял, другие - подтрунивали по-дружески, не всерьёз, но вообще обычно просто относились к этому как к небольшому приколу, да и только. Хотя Шевелев иногда в шутку изображал, как носит Павлу на руках (как на тех же “Неиграх”, сам Артём несколько раз передавал подарки в выдуманный день рождения Павлы - просто обычные конфеты, которые сам же Серёга и съедал).       Всё это было просто дружеским приколом, пока Павла не оказалась в их кухне.       — В смысле - Павла? - удивлённо спросил Артём.       — Ну, это моё имя, - девочка пожала плечами и зачерпнула кашу ложкой. - Вы себе тоже кашу возьмите, папа много сварил, - она кивнула в сторону плиты, и Гаус перевёл взгляд.       На кухонной плите в самом деле стояла небольшая кастрюлька. Пытаясь сопоставить факты в своей голове, Артём всё-таки встал, достал тарелку, наложил себе кашу и сел есть, но параллельно косился на девочку. Та, в свою очередь, с некоторым интересом и недоумением смотрела на него, но частенько прятала взгляд, как только замечала, что за ней тоже следят. То ли смущалась, то ли боялась, и любой из этих вариантов напрягал.       Да его в принципе её существование напрягало! Не в том смысле, что Павла - это проблема, просто… Как она вообще появилась? Что происходит? Может, он в другую временную шкалу переместился? А такое возможно?       — Павла, это ты дверь открыла? - в прихожей послышался голос Гороха и шум закрывающейся двери.       — Не-а! - радостно заявила девочка, продолжая есть кашу.       — А что, это я, что ли… Ой, - Горох зашёл на кухню и увидел обескураженного Артёма. - Привет… А ты чего не предупредил, что уже сегодня приезжаешь?       Артём положил ложку в тарелку и встал.       — Да напрягать не хотел. Не думал, правда, что мой приезд станет… настолько неожиданным, - он повернулся к Павле, которая снова потупила взгляд, отчего Гаус почувствовал себя несколько виноватым. - Павла, всё в порядке, не переживай. Просто я не ожидал и… мне нужно с твоим папой всё обговорить.       Резко схватив Серёгу за предплечье, он вывел его в прихожую, чудом не споткнувшись о свою же сумку и пакет с продуктами, что принёс Горох. Сам Серёга выглядел несколько уставшим, но при этом ещё даже немного испуганным, чем удивил Артёма. Хотя это Гаусу надо бояться!       — Серый… Ты ничего мне не хочешь объяснить?..       Павла Сергеевна Горох тем временем доела кашу и с испугом взглянула в заснеженное от непогоды окно.       У неё осталось слишком мало времени.