"Принцесса-подменыш"

Сон… мучительный. Нехороший сон. Паучий Король вроде бы не приходил… кажется?.. но тревожность это всё равно не отпустило. Невнятные образы сменяли друг друга, давая периодически продышаться в пробуждении, но потом захватывали Тилли с головой. Причём образы самые дурацкие: магазин, который они видели… почему-то парень с работы держал кусок угля и хохотал над ним… они с Жоанной идут через лес… вот эти вот феи, которых они встретили у ручья, когда столкнулись с первым дракончиком… Да это даже не они были, просто какие-то невнятные существа… Ужасный сон. Но по пробуждению стало немного легче: корни Бин-ни успокаивали. Они не обвивали тело, как материнские объятия, но обладали теплом и мягкостью человеческих рук. Странное ощущение. Но очень приятное. Тилли не было привычно, что, когда просыпаешься, становится лучше, чем когда спишь; обычно наоборот. Просыпаешься по заводскому гудку, не выспалась, не поела… Наверное, сейчас бы хорошо поесть. Но всё потом. Тилли с трудом поднялась. Наверное, она очень теперь похожа на этих заворожённых чудиков. Неприятная мысль — значит, наверное, не всё с ней потеряно. Надо найти способ, как избавиться от молока Бин-ни. Хорошо, что Кейтилин… Кейтилин!!! Тилли огляделась. Нет, её нигде нет! И Бурокрыса нет. Может быть, продолжает решать вопрос с ней. А, может, опять обманул Тилли. Сколько раз уже такое бывало. Хоть бы с ней всё было хорошо… Тилли ничего, потерпит. Не в первой. «Почему ты постоянно думаешь о других? — кольнула девочку неприятная мысль. — Подумай о себе. Ты одна, скоро ты уйдёшь к Паучьему Королю. Ты беспомощна, и у тебя нет еды». Ну да, всё так. Но непонятно, что делать. Тилли села. Грустно оглядывая пол, она увидела буквы на полу, так и не стёршиеся за это время. Проклятье, стало только хуже. Тилли подползла ближе, смотрела на них, как будто видела в первый раз. Написала «А», затем «Б», «В»… Вспомнила, чему учил её тот интель в типографии. По памяти попыталась вывести буквы «Ф», «Е», «Я». Получилось некрасиво — ну и чёрт с ним. Всё равно она оценить не может. Внезапно голову Тилли проткнуло насквозь осознание, которое прежде было отложено куда-то на потом, на неизвестное время далеко вперёд. И вот оно, настало. «Сегодня день рождения Кейтилин!». Тилли осмотрелась по сторонам. Бесполезно — подарок она здесь не найдёт. Нет, без подарка никак нельзя. Если Кейтилин сейчас появится… или не сейчас, но потом… Они же в любом случае встретятся. А раз встретятся, подарок необходим. Эх, черти драные, были бы у неё деньги!.. «Ничего, — появилась в голове мысль у Тилли. — Вспомни, как ты воровала хлеб» «Пару раз всего» «Но не попалась же» «Это другое. Тут город. Тут почти нет лавок. И что я, Кейтилин каштаны жареные подарю?» «Да хоть бы и каштаны. Почему нет? Есть и другие подарки» Тилли пыталась одышаться. Как не было бы противно это признавать, но голос в голове был прав. Она действительно умела воровать. Не очень талантливо — да, и на неё не подавали в полицию не потому что не знали, а потому что жалели и просто по заднице взгрели… Но это лучше, чем ничего: бегала-то Тилли будь здоров. Да и то — что у них, в Денбишире воришек нет? Да ни в жизнь не поверила бы! Главное, с местными с Вонючки не связываться. И вообще с Оактона. Бе-е-е. Тилли встала и решительно направилась к выходу. Корни Бин-ни потянулись за ней. Девочка обернулась: дерево смотрело на неё грустным умоляющим взглядом. Ох, чёрт, так она ещё и передумать может. — Я ненадолго, — сказала Тилли неожиданно извиняющимся голосом. — Я за подарком Кейтилин и сразу вернусь. «Да какого ты перед ней оправдываешься? — неожиданно разозлилась она на саму себя. — Она кто тебе, мать? Бабушка? Ты сама решаешь, что тебе делать!» И корни Бин-ни не смогли удержать твёрдого крепкого шага Тилли. Прости, бабка фей, но речь идёт о Кейтилин. А это очень важно. *** Искать подарок… тяжело. Особенно поначалу, когда голова кружилась, приходилось прятаться, и Тилли не совсем понимала, в каком мире она находится. Всё же присутствие рядом Бин-ни, оказывается, сильно сказывалось на её здоровье. Остатки здравого смысла говорили о том, что лучше туда больше не возвращаться, иначе Тилли окончательно потеряет себя. Но куда же ей деваться? Если бы удалось найти Кейтилин… Но сначала подарок. Прийти в себя, одышаться и искать подарок. Головная боль, потерянность и нереальное ощущение происходящего прошли примерно через час. Голова всё ещё кружилась, да и в теле была слабость, но — по крайней мере, Тилли могла контролировать свои действия. Может быть… Хотелось бы… Да, потом она поищет Кейтилин. Сама. На Бурокрыса не стоит рассчитывать. Тогда она была не в себе, в истерике, готовая поверить кому угодно, хоть чёрту, хоть дракону, но сейчас-то она понимает. Бурокрыс не будет искать Кейтилин. Или будет, но не сведёт её с Тилли, а разлучит. Чёрт его знает, почему. Сейчас Тилли не в состоянии об этом думать. Надо найти подарок. Если Кейтилин у Истинных Людей… может быть, не там. Может, её схватила полиция. Но, если поверить… Их типография опечатана. Значит, они где-то прячутся. А тут — ищи ветра в поле! Но вдруг получится. Раньше получалось, так или иначе. Подарок всё не находился; во многом потому, что после вчерашнего выступления все ларьки были закрыты, а улицы патрулировали стражники. Прятаться от них — та ещё задачка! Но пока удавалось. Эх, были бы ярмарки… Но какие уж ярмарки, после вчерашней давки? Может быть, имеет смысл забираться в лавки… Так ведь и они не работают. Вообще ничего не работает, хотя, казалось бы, праздник принцессы. Да уж, попала она в передрягу. И назад нельзя — с ума сойдёт, и Кейтилин не нашла, и даже ничего хорошего ей на день рождения организовать не может. Тилли стало гадко, нестерпимо гадко. Она тихонько заплакала; не как вчера, ум какой-никакой сохранялся в её голове. Однако положение складывалось чудовищным — и непонятно, как из него выходить. Ладно. Как-нибудь. Как обычно. Понемногу решай вещи, которые можешь прям сейчас решить. А дальше видно будет. *** Подарка Тилли так и не нашла; зато нашла себе поесть. Плесневелая булка, скорее всего, вызовет тошноту и боль в животе (может быть, Кейтилин ещё бы что перечислила, умная как-никак), но из идей — охотиться за крысами, за голубями или подобрать тухлые рыбьи головы. Негусто. А плесневелую часть можно аккуратно объесть и выкинуть; остальная-то здоровая. Ну вот. Положение всё ещё не самое лучшее, но теперь она не умрёт от голода в ближайшее время. Интересно, почему у Бин-ни притупляется чувство голода? Конечно, Тилли его испытывала, но сейчас ей совсем скручивало живот — по понятным причинам. Вероятно, тебе мозги морочат настолько сильно, что уже ничего не хочется — ни спать, ни есть. И становишься как эти… зачарованные её. Фу, ужас. Не, больше туда нельзя. Уже полчаса Тилли сидела в глухом переулке, забаррикадированная стражниками снаружи. Нет, они, тьфу-тьфу-тьфу, её не видели, просто встали так неудобно, и начали разговаривать. Трепались о чём угодно: о вчерашнем, о Кейтилин, о том, настоящая принцесса или нет, о болезнях задницы своей (нет, серьёзно!), о семейных проблемах, о сыне, дочери, свате, брате, кто видел сову с грудью… Очень интересно, конечно, но Тилли в итоге замёрзла, как цуцык, и запомнила соседнюю стену лучше лица матери… Нет. Лучше так никогда не шутить. Ох, счастье какое, разошлись! Ноги затекли, и Тилли выглянула осторожно снаружи. Подождала, когда достаточно уйдут. Пошла, ковыляя: всё же сидение в неудобной позе, чтобы не шелохнуться ни на секундочку, приносит свои плоды. Но, видимо, ей благоволила удача. Тилли не поверила своим глазам: у одной вороны, шурующей в мусорке, в зубах… чёрт, в клюве зажата какая-то блестящая штучка! Закрыв один глаз, Тилли присмотрелась получше: платочек! Ну, немного порванный, да, но вышивка какая! И даже как будто бисер есть! Либо сейчас, либо некогда. Тилли застыла, напрягла ноги для прыжка. Ворона, проклятая, уставилась на неё, как назло. Ничего, нет преград перед целью. Даже если улетит… ну, Тилли постаралась. Прыжок. Ворона упорхнула, а Тилли с грохотом упала на мусорный бачок, крепко приложившись подбородком об жестяную грязную поверхность. И, по всей видимости, содрав колено. — Вор-р-р-ры! Вор-р-р-ры! Кар! Кар! Вор-р-ровка! Тилли была уверена в том, что птица не была феей. Она бы заметила. Она бы правда заметила, она же не слепая. Может быть такое, что она закрыла зрячий глаз? Но изначально же она смотрела обоими — и видела одну проклятую птицу, просто разных цветов. Неважно. Курица летающая подняла шум, а, значит, надо уползать. Обратно в переулок нельзя: он глухой, а, значит, ей не выбраться. Значит, надо дальше. «Так странно, — подумала Тилли, хромая и морщась от боли: бежать не получалось, нога… Да и попу вчера отбила знатно. — Стража бежит по крику птицы. Рассказала бы кому в Гант-Дорвене — в жисть не поверили бы!». Но… в этом её спасении что-то неуловимо изменилось. Тилли перестала жаждать спасения. Уходить удавалось даже с хромой ногой; не то чтобы стража её прям активно искала. Птица улетела, и кого спрашивать на пустой улице — неясно. Ну, разбились группками. Тилли двигалась достаточно бесшумно, чтобы уметь спрятаться, но внутри себя с шоком осознавала то, что ей, в сущности, всё равно: поймают её, не поймают… Лучше не будет. «Платок потеряла, жалко. Могла бы при случае вручить» «А будет ли этот случай?» Неприятные мысли развивались дальше: вот Кейтилин у Истинных Людей. Вот она с огромной поддерживающей её толпой идёт на штурм дворца… или ещё чего-то. Вот она на троне. Есть ли в этой картине место для Тилли? Которая со дня на день уйдёт Паучьему Королю? Может быть, она поможет её семье. Хотелось бы в это верить. Кейтилин не злая, она справится. Но будет ли у неё на это время? Королевством править дык тяжело. Это учитывай, то, сё, деньги там, казна, вдруг кто нападать будет… Как она время-то найдёт для маленькой семьи в Гант-Дорвене, почти сожранном феями? А если он вообще исчезнет к тому времени, как она станет принцессой? «Я всё равно найду ей подарок» «Нашла о чём думать, башка резиновая» Даже в такой ситуации Тилли не хотелось сдаваться. Уж такой она была человек; плохо, совсем невыносимо — прикуси губу и работай дальше. Нет времени унывать. Но сейчас-то у неё этого времени было предостаточно. И… раньше она так глубоко не падала. — Привет, девочка из Гант-Дорвена. Тилли повернула голову. Никакого света в этот треклятый морозный день, который не делился снегом и солнца не давал, не было, поэтом фигура появилась незаметно. А ещё… Тилли была не очень внимательна и слишком погрузилась в свои мысли. Ну, бежать, по-видимому, поздно. Она дёрнулась, но фетч, который сегодня был в образе старушки, жадно схватил её за руку. Его лицо исказилось гримасой, в которой Тилли могла прочесть… всякие эмоции. В том числе для неё не очень понятные. — Ты ж обожжёшься, идиот — произнесла она ошеломлённо. Фетч поглядел прямо ей в глаза; ух, мать честная. Вот это глаза так глаза. Так смотрят мужчины на некоторых девушек, но в отношении фетча Тилли не верила ни в какую похоть: не того вида фея. Но… он, по-видимому, был невероятно счастлив. «Ну, видимо, попала», — обречённо подумала девочка — И не стала вырываться. *** — КАК ЭТА ПРАИСЯСЬЛО????? Бурокрыс не находил себе места. Он старался! Он работал, не покладая маленьких лапочек! Он сделал всё возможное, чтобы решить все, все возможные проблемы! Привёл Тилли к Бин-ни! Уговорил Истинных Людей сдаться от своих притязаний и поддержать монархию, которая как раз не будет гнать фей из города! (не той породы эта Кейтилин) Успокоил Джона Фаэри! Роды принял и ребёночка троу отдал! А эта! ЭТА! — Я видь велел сьледить зя ней в оба глязя! — Ярость Бурокрыса пала на его сестриц-мышек, которые разбегались в разные стороны от яростного ферришина. — Ана не далжна била уйти! Глаза Бин-ни покрылись слезливой пеленой. — Я ни тибя хател ругать, бабушька, — виновато произнёс Бурокрыс. Бин-ни лучше не злить. Она, конечно, воплощение доброты в мире фей, но, если разозлится… Да и что могла сделать она, привязанная корнями к своей земле. Проклятье! ПРОКЛЯТЬЕ! Бурокрыс немедленно направил первых попавшихся мышек следить за Тилли; они пока не возвращались — для мышек город СЛИШКОМ большой. Но у Бурокрыса не было времени их ждать! Он требовал от местных фей ответа: те говорили, что чокнутая девчонка отправилась в Денбишир. Чего она только туда попёрлась?! Хотя Бин-ни сказала, что ей нужно было найти подарок Кейтилин… Дура! Она могла просто его чуть-чуть подождать! Он бы и подарок нашёл, и всё что угодно сделал! И НАДО БЫЛО ЭТОЙ БЕСТОЛОЧИ-ТОРГОВКИ ПРИЙТИ ТАК НЕВОВРЕМЯ! Ладно. Ладно. Спокойно. Мышки во всём разберутся. Шустрячка прибежала последней, но только у неё были важные новости. Взбежав по руке Бурокрыса, она пошушукала о том, что девочка шаталась по городу, а потом была поймана фетчем. Час от часу не легче! Что ж, по крайней мере, ясно, где она. Но это единственное хорошее, что произошло в этой ситуации. Всё остальное — плохо: тюрьма защищена заклинаниями от фей, глазачку, скорее всего, будут стеречь в оба глаза, если сразу не убьют — после вчерашнего держать её у себя опасно… Ох, усики-лапочки! Надо СРОЧНО что-то придумать! Если Тилли пропадёт там… страшно подумать, что с ним сделает Паучий Король! В этот раз он не будет ждать двенадцать лет: срок исчисляется днями, если не часами! От отчаяния Бурокрыс закусил собственный хвостик. Бедный покрылся длинными кровавыми вмятинами. Думай-думай-думай, хитрый крысюк! Феи в тюрьме беззащитны. Даже фетч туда не входит: всем управляют хорошо разбирающиеся стражники. Можно ли их подкупить? Вероятно. Феи — влиятельная сила, и стража не то чтобы радикально против них: некоторые крутят шашни с феями. Надо срочно узнать, кто несёт какую смену и как к ним можно подластиться… Могут ли помочь заключённые? Из тюрьмы никто не сбегал, но, насколько Бурокрысу известно, там есть мощное внутреннее сообщество. Преступников много, но не меньше и Истинных Людей, виноватых в своей отвратительной нетерпимой идеологии. Они не любят глазачей, но, скорее всего, проникнутся сочувствием к девочке, пострадавшей от рук принцессы. Если, конечно, её сразу не убьют. Но как они помогут девочке в одиночке? Нет. Проблему надо решать иначе. Бурокрыс вновь собрал мышек. Он издал слова, понятные только ферришинам и связанным с ними животным; мышки и крыски понимали его прекрасно. Они, разные, смешные и опасные, заструились со всех углов Вонючки, а те кто не смог прийти, отправил своих делегатов — да-да, и у мышей есть послы! Никто из детей Бин-ни не обратил на них внимания; жители Вонючки наверняка, но — чему удивляться, когда под боком живут феи? — Я призываю вас, — застрекотал, запищал Бурокрыс на мышином, — нет, я ПРИКАЗЫВАЮ вам, братья мои и сестрички, узнать, жива ли Тилли из Гант-Дорвена, кто её охраняет и как его можно будет подкупить. Бегите! Спешите как можно скорее! Семените лапками и шепчетесь по углам! Мыши послушно приняли приказ Бурокрыса; они были исполнительнее и вернее фей; а ещё умнее некоторых из них. Зеленушки, пфе… Бурокрыс уже и забыл, как жить в лесу. Хотя, окажись он там, непременно бы вспомнил… но Оактон стал второй частью его души. Ведь, всё-таки, именно здесь росла роща, к которому был привязан его род… Серенькие верные служанки оказались прозорливее и полезнее многих других волшебных помощников, тем более людей. Одна слышала от другой, а та от третьей, что ела хлеб в погребе… В общем, Тилли пока жива, её держат в одиночке (ожидаемо), не допускают никаких контактов с ней, а ещё её сторожат Сайлас Уоакхем и Амброз Столли; никто из них не стопроцентно предан начальству, не то что нечистые на руку — никаких тайных посылок заключённым не проносят, но способные поддаться влиянию феи, пусть даже не магическому. Амброз немного покрепче и поупрямее, но ему нужны не столько деньги, сколько решение проблем с другим стражником, имеющим поползновения к его дочери. Бурокрыс захихикал: о, эту проблему он решить может. Они будут стоять до вечера, а там их сменят; кто — пока неизвестно. Главное — как-то их перехватить, выманить. Может быть, получится получить у городской ведьмы особое колдовство, которое бы помогло заморочить страже голову… А потом — как пронести Тилли? Мышки нашептали (правда, вразнобой, так что приходилось поломать голову, что же они такое говорили), как устроена тюрьма; потенциально — можно выманить Тилли даже не в чёрный ход (которого в тюрьме, понятное дело, нет), а в окно, и потом подключить тех, кто владеет волшебным полётом (Азерг?..), но тогда это будет вызов. Тогда это будет ярким заявлением, что феи не готовы подчиняться Совету, что они прямо выступают против них — а как следствие, и против принцессы. Феи находились в иллюзии, что при принцессе им будет так же вольготно и хорошо, как и сейчас, но Бурокрыс знал, что принцесса не считает себя феей, и как только начнёт править, примется стальной рукой вычищать всех волшебных существ из города. Насколько ему известно, она даже радикальнее Истинных Людей; те хотя бы ещё сомневались в смешанных браках. Можно надеяться, что Совет попытается её осадить, но единственная реальная сила из них — Скверна ди Дорсет, а она явно понимает опасность Леаннон. Может быть… Но — плевать на всё это! Бурокрысу эта девочка нужна целой и невредимой! И, если потребуется для этого объявить войну правительству города… Что ж, неприятно, но — он же ведь обещал помощь Истинным Людям? *** — То есть… он обманул нас с Тилли. — Получается да, малыш. Кейтилин смотрела перед собой с ничего не выражающим взглядом. Она устала. Она страшно устала. Честно — идти по лесу было значительно легче. Теперь она понимала Тилли, которая всю дорогу ныла о том, что надо возвращаться назад. Теперь надо было постоянно держать в голове ложь людей (и фей), с которыми ты взаимодействуешь, играть в какие-то пятимерные шахматы… А ей сегодня только стукнуло двенадцать. Она маленькая. Она просто хочет, чтобы всё было хорошо. Бедная, бедная Тилли. Кейтилин вообще-то чувствовала, что её затаскивают в какую-то пучину, но не могла оценить масштаба потерь. Бедная Тилли… — Я не хочу врать, что мы сильно старались. — По Раджани было видно, как он не высыпался, однако мужчина продолжал держаться бодрячком. — Вероятно, был способ вытащить твою подружку. Но… — Я понимаю, — голос Кейтилин даже не ощущался таким уж глухим, хотя по лицу всё было понятно, что она чувствует. — Вы спасали друга и товарища. — Вижу, что расстроилась. Ну, печаль печалью, но выход есть. — Раджани, впрочем, не улыбался, а говорил серьёзно и рассудительно, как со взрослым человеком. — Как знаешь, мы хотели бы обойтись вообще без королевы… но нам дали чётко понять, что так нельзя. Ну что ж. Нельзя так нельзя; возможно, пересмотрим. Неприятно, но что делать. Но лучше так, чем позволять феям утаскивать за собой людей и уничтожить жизнь маленькой девочки. — Это так. — Надежда затеплилась в душе Кейтилин, но она была в глубоком смятении и… Ох, слишком всё сложно. — Что я должна делать? — Ну, смотри. — Раджани откинулся. — Пока ничего. Мы будем подключать к нам разных людей, просто чтобы те убедились, что да, ты с нами. Наверное, разок или два надо объяснить, что ты хочешь. Своими словами, без пафоса, без ничего такого. Сейчас пока город кошмарят только так, но это не помешает. Люди уже тебя полюбили, как только ты пришла на выезд. — Но Тилли… — Хороший вопрос. Вообще хорошо бы людей против фей поднять… — Не против фей. Против Бурокрыса. — Кейтилин холодно смотрела на Раджани. — Вы ненавидите фей, но во всём виноват именно он. Другие к этому не причастны. — Хорошо, ты права, — по голосу Раджани не было понятно, раздражён он или согласен с Кейтилин. — В любом случае стоит сказать: так и так, Бурокрыс нас обманул, забрал мою подругу. — И тогда люди пойдут на фей. Вы этого хотите. — Послушай, что говоришь! Ну а у тебя какие предложения, мил девица? Кейтилин посмотрела на серые стены подземного хранилища. Действительно, какие у неё идеи? Она понимала, что хочет Раджани. Его цель — выгнать фей из города, заставить людей ненавидеть фей. Они, конечно, не дураки: фей слишком много, и их жизнь слишком переплетена. Но принцесса — фея, и Раджани хочет, чтобы на этом фоне Кейтилин вызвала неприязнь к другим существам. И это так гадко, так низко… Но Тилли нуждается в спасении. Очевидно, она очень нужна Бурокрысу, по какой-то причине. Он не готов выпускать её из Оактона, и даже пошёл на целую сделку с людьми просто чтобы удержать её у себя. Как жалко, что она совершенно не понимает его мотивов! Но вдруг Кейтилин помертвела. Она вдруг осознала… вещи. И поняла нечто страшное. Девочка вспомнила разговор со Скверной, и вдруг всё сложилось на свои места. «Паучий Король, — подумала она. — Он хочет отдать Тилли Паучьему Королю. Вот зачем её нужно держать при себе» «Почему тогда сразу не отдал?» «Может быть… не знаю, только предположение… Он хочет, чтобы она сама ушла к нему? Опьянённая молоком Бин-ни. Зачем я только дозволила ей пить эту гадость!» В таком случае действовать надо незамедлительно. Но как? Ей не хотелось подставлять фей из-за неприязни этих странных людей к этому народу. Они не знают, что феи могут быть добрыми, отважными, самоотверженными. Сколько раз они честно их спасали! Имбирь, Многоглазый, Миртовая фея… «Почему она не помогает Тилли, не спасает её?» Неприятная мысль затесалась в голове среди всех прочих. Кейтилин… честно говоря, и раньше испытывала сомнения в своей прекрасной наставнице, но сейчас чувствовала обиду и горечь. Неужели бедная отважная девочка не нуждается в её спасении? Только златоволосая принцесса?.. Ладно, обида и горечь не помогут Тилли. Нужны конкретные действия. — Я не буду настраивать людей против фей. — Наверное, надо быть хитрее и приврать, но у Кейтилин просто не было на это сил. — Они не виноваты в интригах Бурокрыса. Они не хотели этой ситуации. — Это я уже услышал. А как спасать-то будем? Наверное, действительно надо выступить. Но сделать другие акценты: ребята, мою подругу, которая меня спасала, похитила злая фея… вы его знаете… Вряд ли именно Бурокрыса, из всех фей в городе, хорошая репутация. Он сам говорил, что делает аборты, а это вряд ли законно. И ни разу не шла речь о том, лечит ли он людей. Конечно, это рисково и не факт, что сработает. Но она сама не справится с этим давлением. А Истинные Люди ей в этом не помогут. — Хорошо, я выступлю, — признала она. — Но я скажу так, как я скажу. — Ну и хорошо! — вот теперь Раджани улыбнулся. — Тебя не переубедишь. Но и ладно, не до этого сейчас. Надо другими делами заниматься. Райли (да, Кейтилин запомнила его имя) сварил на газовой горелке кофе. Досталось даже девочке; с молоком! Было хорошо, но Кейтилин моментально вспомнила, что Тилли сейчас одна, среди злых фей, и вкусный запах перестал её радовать: как она может сидеть здесь и наслаждаться едой, пока Тилли, её лучшая подруга, сейчас страдает у Бин-ни? «Надо просто пойти туда. — Кейтилин поставила чашку на пол. — Лучше спрятаться как следует… и пойти туда. Силой вырвать Тилли. Феи будут мешать… но мы столько раз обходили их! Столько раз спасались! Неужели и сейчас нет?» «Но как это сделать?» Кейтилин присмотрелась к ребятам. Она тут совсем мало времени провела, но уже понимает, что вряд ли останется одна: всегда кто-то рядом да будет. Разумно, надо сторожить убежище; к тому же принцессу одну не оставишь. Но будут ли за ней следить в оба глаза — вопрос: Люди доверяют ей и не рассчитывают на личную инициативу. Надо этим и воспользоваться… Ох, как гадко, как неприлично обманывать! Но что делать, если нет другой возможности спасти Тилли? «Подожди, милая, — слезы по лицу златовласки потекли в чашку, — подожди, хорошая моя. Я обязательно приду, я спасу тебя…» — Ребят! Джек, запыхаясь, вбежал к ним, мокрый-мокрый, как будто в воду упал. Может, и упал. — Глазачка-то в тюрьму попала!