Жнец королевского сада

      Пустота. Комната переговоров, которая всегда полна шума, но в то же время мертвецки тиха. Хаотичная статика служит усилителем слов, как звук, резонирующий сквозь толщу воды. Ричарду уже давно знакомо это место.              Время словно застыло для Жнеца. Он был оглушен какофонией биения больных сердец, смешавшейся с вихрем белого шума, что обрушился на его сознание. Внезапно, всё исчезло. Боль, звук, хаос. Жизнь и смерть. Разум вновь отделился от тела.       

      👍︎⚐︎☠︎☝︎☼︎✌︎❄︎🕆︎☹︎✌︎❄︎✋︎⚐︎☠︎💧︎📬︎

             Его слова звучали так же отчётливо, как и в первый раз. Он стоял напротив, всего лишь в паре шагов. Паре шагов, длиною в вечность. Несмотря на весь абсурд ситуации, Ричард ощущал себя… Спокойно. Словно волнение уже не имело значения.       

      ✡︎⚐︎🕆︎ ☟︎✌︎✞︎☜︎ ☼︎☜︎✌︎👍︎☟︎☜︎👎︎ 🕈︎☟︎✌︎❄︎ 🕈︎✌︎💧︎ ⚐︎☠︎👍︎☜︎ 💣︎✡︎ 🕈︎⚐︎☼︎😐︎💧︎☟︎⚐︎🏱︎📬︎

      Он плавно жестикулировал, вырисовывая невидимые узоры в пустоте перед собой. Бесшумные движения губ, резонирующие словами в разуме мотылька. И всё это было Ричарду понятно… Внезапно, нечто маленькое упало на кончик его носа. Мотылёк удивлённо поднял голову вверх. Шёл… снег?       

      👌︎🕆︎❄︎ 🕈︎☟︎✌︎❄︎ ✋︎❄︎ ☟︎⚐︎☹︎👎︎💧︎ ☠︎⚐︎🕈︎ ✋︎💧︎ ☼︎✌︎❄︎☟︎☜︎☼︎📬︎📬︎📬︎

             Крохотные хлопья словно терялись среди пуха его ладоней: от них не исходило ни жара, ни тепла. Но с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Пустота переставала казаться такой бездонной, ведь ноги Ричарда уже по щиколотку были погружены в этот снег. Попробовав выбраться, Жнец ужаснулся.       

      📬︎📬︎📬︎✋︎☠︎👍︎⚐︎💣︎🏱︎☹︎☜︎❄︎☜︎📬︎

      Это был прах.       

✡︎☜︎❄︎ ❄︎☟︎✋︎💧︎ ☞︎✌︎✋︎☹︎🕆︎☼︎☜︎ 👍︎✌︎☠︎ ⚐︎🏱︎☜︎☠︎ ✡︎⚐︎🕆︎☼︎ ☜︎✡︎☜︎💧︎📬︎

      Мириады крохотных частиц сливались воедино, в один бескрайний океан. Останки монстров таяли, расплываясь тягучей, липкой жидкостью. Она крепко хваталась за конечности мотылька, словно стараясь утянуть его на дно. Всё что оставалось делать Жнецу — это барахтаться, стараясь остаться в живых.       

      ☜︎☠︎☺︎⚐︎✡︎ ✡︎⚐︎🕆︎☼︎ 💧︎❄︎✌︎✡︎📪︎ ✡︎⚐︎🕆︎ ❄︎🕈︎⚐︎📬︎

             Но силы уже были на исходе. Движения становились более вялыми и медленными, а хватка постоянно извивающегося «живого» океана оставалась такой же крепкой. Словно крохотные руки, капли покрывали его тело, затягивая ниже. И как только голова ушла под бурную гладь… Всё вновь стало спокойно. Бессмысленно, темно, тихо и холодно… так холодно…              Посреди океана отчаяния вдруг открылся яркий, бледный глаз. Белок, радужка и зрачок словно слились воедино, в одно огромное, бледное озеро. Его свет, казалось, поглощал всё вокруг. Взгляд невольного наблюдателя, случайно спасённого однажды, теперь не позволял исчезнуть кому-то ещё.              * Стены были покрыты толстым слоем пыли. Кажется, здесь уже давно не убирались… Под тусклым светом ламп в глаза сразу бросается блеск экрана консоли, висящей на стене. На её сенсорной панели виднеется след от ладони, смахнувшей пыль.              * Ты пытаешься дотянуться до неё. Не получилось. Консоль закреплена слишком высоко, чтобы просто достать её с пола. Ты решаешь попросить помощи у Ричарда. Правда… он не в лучшем состоянии. Мотылёк с дрожащими крыльями склонился у стены, держась руками за голову. Ты решаешь подойти поближе.              Стоило пустоте вокруг развеяться, мотылёк надрывно, глубоко вдохнул, словно стараясь не повторить свою судьбу наяву. В его глазах чётко отпечаталось яркое, сияющее око, что обратило на него свой взор. Внезапное ощущение, что кто-то дёргает его за крыло, выводит мотылька из транса. Обернувшись, Ричард встретил взволнованное лицо Фриск.              — Что такое? — Мотылёк присел на колено около человека. — Не волнуйся, я в порядке. Ты что-то хотел?              Ребёнок облегчённо вздохнул. На его лице засияла умиротворённая улыбка.              * Ты берёшь Ричарда за запястье и подводишь его к консоли, до которой у тебя не вышло дотянуться. С любопытством осмотрев устройство, он смахивает пыль с его экрана, после чего нажимает на контрольную панель.              Волны помех разошлись по монитору, сопровождаемые дождём белого шума, звучащего из динамиков. Ричард невольно дёрнулся. Консоль просыпалась от долгого сна, восстанавливая настройки на резервном питании. Спустя несколько секунд работы она затихла, показывая свой простенький интерфейс. На экране был виден рабочий стол компьютера с редкими файлами, беспорядочно разбросанными вокруг. Позади виднелось фоновое изображение с персонажем с кошачьими ушами из незнакомого Ричарду мультика.              Выбрав случайный файл, мотылёк нажал на его иконку. Экран вспыхнул белым, неприятно слепя глаза, перед тем как запустить видео. Тусклый зелёный свет едва освещал стол, за которым сидела Альфис. На краю была закреплена настольная лампа, хоть как-то улучшающая видимость. Учёный перебирала документы в руках, откладывая некоторые из них в сторону.                            — Итак… Задание, которое мне поручил Король. Создать силу, способную пробить Барьер… — Альфис достала очередной документ, внимательно анализируя информацию в нём, прежде чем продолжить говорить. — …который заблокирован силой душ. К сожалению, её невозможно создать искусственно. Сила душ есть только в живых существах, то есть… В нас, монстрах.              Альфис отложила бумаги в сторону, направив свой взгляд в камеру. Под её глазами виднелись тёмные пятна от недостатка сна.              — Как бы безумно это не звучало, но такой вариант тоже проскакивал в моей голове. Использовать силу душ монстров. — Лицо Ричарда исказила гримаса отвращения. — Но это чистое безумие! Я не готова пожертвовать жизнью тех, кто мне доверяет, ради бесполезной попытки на освобождение. Это не то, что хотел бы от меня Король.              Мотылёк слегка расслабился, переглядываясь с Фриск. В их глазах горел интерес.              — Души монстров не способны оставаться целыми вне тела. Да и при извлечении, тело моментально рассыпается в прах. Для пересечения барьера нужна неугасающая сила… Например та, что есть в душах людей. И если монстр может поглотить душу человека, то может быть, это возможно укрепить его тело настолько, что он сможет преодолеть Барьер?              Склонившись под стол, учёный достала большие чертежи, раскладывая их на столе. Вид бумаги был довольно потрёпанный. С одного взгляда можно было сказать, что это очень старые записи. Поверх аккуратных рисунков виднелись кривые записи от руки, сделанные Альфис.              — В кабинете док… — Учёный запнулась, поправляя себя на месте. — Предыдущего королевского учёного я наткнулась на эти чертежи. Если его расчёты и мои изменения настроек верны, то… Я смогу овладеть силой душ. Я смогу освободить нас всех.              Протягивая руку к камере, чтобы её выключить, Альфис прошептала последние слова под нос.              — Я не буду хуже него…                     Видео закрылось, оставив после себя только жужжащую тишину. В папке вместе с ним виднелся ещё один файл. Недолго думая, мотылёк открыл его. И вновь экран вспыхнул белым, плавно переходя к новой видеозаписи.              Учёный стояла спиной к камере, наблюдая за работой большого устройства перед ней. Своим видом оно напоминало череп, пусть и совсем немного. В его «глазницах» ритмично пульсировал яркий свет, обозначая работу машины. Зелёная душа парила в стеклянной колбе, встроенной по центру. Кажется, она качалась с тем же ритмом, что и выход световых лучей.              Спустя некоторое время всё погасло. Учёный взволнованно подбежала вплотную, доставая что-то из отсека в самом низу устройства. Подняв предмет над головой, она слегка потрясла его. На лице монстра растянулась гордая улыбка.              — У меня получилось! — Альфис радостно размахивала руками. В одной из них виднелась пробирка, заполненная красной жидкостью. — Устройство действительно сработало! Я смогла извлечь основную составляющую человеческой души, оставив её без повреждений. Думаю, это и есть то, что позволяет им не исчезать после смерти физического тела.              Альфис подошла к камере, подставляя пробирку к линзам. Содержимое ярко переливалось оттенками красного, пульсируя, словно сердце.              — Воля жить и никогда не сдаваться… Будет подходящим назвать эту силу «Решимостью». И если получится совместить Решимость с душой монстра, сделав её более крепкой; если монстры будут решительны и смогут пересечь Барьер лишь благодаря этому, то… Наша свобода может быть гораздо ближе, чем мы думали.              Экран консоли погас. На тёмной поверхности экрана отражалась пара шокированных лиц.              — Так… Так вот почему я всегда ощущал настолько странную энергию здесь. — Ричард нахмурился, прислушиваясь к окружению через антенны. — Биение сердец здесь плавное, без запинок. Вот только… Ритм очень нестабилен.              Фриск смотрел на мотылька с выражением полного непонимания. Тот издал неловкий смешок, наклоняясь к человеку.              — Прости, сейчас объясню. — Ричард вытянул верхнюю пару рук вверх. — Обычно я слышу жизнь монстров как-то так…              Хлоп-хлоп. Хлоп-хлоп. Хлоп-хлоп.              Мотылёк похлопал верхними руками, тихо и под определённый ритм.              — Однако здесь…              Хлоп-ХЛОП-хлоп. ХЛОП-ХЛОП-хлоп-Хлоп. хлоп-хлоп.              Ладони нижней пары включились в действие, сбивая звук своими ударами. На их фоне верхние руки хлопали слабее.              — Пускай они всё так же бьются без остановок, какие-то из этих ударов гораздо громче других. А некоторые тише. И вот эт--…                     Громкий писк интеркома заставил обоих путников схватиться за уши. Кажется, кто-то неумелый включил его, случайно выкрутив ползунки чувствительности. Из динамиков раздалось громкое, сбитое дыхание.              — А… Аррльфи… Алрфисссс… — Говорящий с трудом произносил слова. Его речь бурлила, словно горло было полно воды. — Еее… Ееррдрараа… Об.рреддрр…              Монстр так и продолжал бормотать обрывки речи, постепенно удаляясь от микрофона. Тихие хлюпающие звуки сопровождали его движения, но они были едва слышны за невнятными словами. Вскоре, из динамиков доносилось лишь отдалённое эхо его голоса.              Молча переглянувшись, Ричард и Фриск отправились вглубь лаборатории. Что-то было не так.                     Обесточенные двери блокировали некоторые дороги, превращая развилки в прямую дорогу, которая могла привести в тупик. Мотылёк гулял глазами по тусклому коридору, время от времени проводя пальцами по стене. На светлом пушке каждый раз оставалась пыль. И это удивляло его, ведь пол, кажется, протирали каждый день. Даже сейчас он слегка блестит, словно… влажный?              За очередным поворотом расположилась операционная комната. Несколько длинных столешниц с фиксаторами для рук и ног стояли у входа. Они были пусты. Поблизости расположился терминал, экран которого, на этот раз, был чист. Недолго думая, Ричард активировал его, открывая последние записи.              Камера тряслась в руках Альфис, пока та обходила каждого лежащего без сознания монстра, закреплённого на операционном столе. Мониторы состояния показывали стабильные, крайне слабые сигналы. Яркая решимость прокладывала для себя пути сквозь их тело: вены распускались паутиной под кожей, рисуя причудливые узоры. Желание жить никогда не утихнет, даже если оно чужое.              — Азгор попросил жителей искать монстров, находящихся в падшем состоянии, и отправлять их в лабораторию. Сегодня ко мне поступило множество пациентов… Здесь есть как ослабшие от старости, так и раненые. Увы, трагедия в Ядре покалечила многих… — Учёный перевела камеру на лежащую с краю троицу элитных монстров. — Если бы не экстренная эвакуация, да и усилия Ангела, думаю, падших здесь было бы гораздо больше.              Альфис отошла от пациентов, садясь на свободную кушетку поблизости. Она перевела камеру на себя, собираясь что-то объяснять. Её уставший вид всё также не изменился с последней записи. Вероятно, вместо сна она продолжает проводить опыты над результатами работы той машины.              — Я начала дозировать им «решимость» через капельницы. Судя по расчётам, их состояние должно стабилизироваться. Желание жизни, переданное от человека, выведет их из комы. Когда это случится, то… Возможно, даже Барьер не будет им помехой.              Помехи прервали текущее видео, резко заменяя его другими кадрами. Кажется, запись начали неверно, пренебрегая правилами использования камеры и сохранением файлов. Помехи несколько секунд заглушали видео, прежде чем запустить его как положено.       — Всё идёт плохо… Я-я не знаю, что не так… Тела всё ещё не превратились в прах, так что я не могу даже отправить их обратно семьям, не говоря уже про попытки изменить душу… — Альфис сидела за столом, подперев голову руками. Свет едва горел, оставляя комнату в полумраке. — Я, конечно, сказала родственникам, что верну пациентов. Но… Ничего не происходит. Семьи начинают спрашивать меня, в чём дело. Что… Что же мне делать…                     Следующие несколько секунд проходят в тишине. Ричард смотрел на погашенный экран, раздражённо потирая лоб. Фриск же просто стоял рядом, ожидая ответов. Тяжело вздохнув, мотылёк начал говорить.              — Она всегда избегала моих вопросов о том, что случилось с этими монстрами… Закрывала двери перед носом, игнорировала, отнекивалась… Теперь понятно почему. — Ричард сжал кулаки, вновь прислушавшись к слабому, сбитому биению сердец, расходящемуся по всей лаборатории. — Азгор тоже ничего не знал о них. Да и я…

«Она только что пала, прошу тебя, помоги…»

      Мотылёк злостно ударил кулаками по металлическим краям терминала, на что тот жалобно отозвался эхом.       — … не важно. Мы найдём Альфис. Мы узнаем, что она сделала. Все монстры здесь ещё живы и я не знаю, почему она это скрывает. — Ричард развернулся, опираясь руками на операционный стол. — Слишком всё это странно.       Попробовав убрать ладони со стола, мотылёк удивился. Они прилипли к его поверхности. Переглянувшись с Фриск, он попробовал ещё раз. Громко чавкнув, ладони, наконец, оторвались от липкой столешницы, оставив на нём несколько маленьких клочков пуха.       — Фриск… Посмотри пожалуйста, что в соседнем коридоре. Я тоже сейчас приду, просто помою руки сначала.              Потирая нижнюю пару ладоней, Ричард направился к ближайшей раковине. Вновь осматривая пол, он заметил, что тот был чист далеко не везде. Грязь отсутствовала на пути к входу и выходу из комнаты, а также вокруг столов и раковин. Рваные края чистой линии чётко виднелись посреди ковра пыли. К раковине же шёл след маленьких, трёхпалых ног.       Сосуд для жидкого мыла давно опустел, а на носике дозатора одиноко висела последняя, засохшая капля. Покачав головой, мотылёк повернул ручки крана, подставляя под него ладони. Громкое бурление прошлось по трубам, но… воды не было. Внезапно он ощутил сильную, нарастающую энергию поблизости. Что-то быстро приближалось. Ричард развернулся, бросив взгляд в тусклый коридор. Он всё так же был пуст.       Липкая, холодная жидкость сковала кисти его рук. Резко повернувшись обратно, мотылёк застыл в ступоре. Перед ним в раковине находился… монстр? Его тело вытекало из крана, обволакивая руки мотылька склизкой, прохладной плотью. И хоть вид этого существа был пугающим, Ричард не мог оторвать взгляд… Ему казалось, что он где-то его видел.       Всё вокруг пропало в одно мгновенье. Перед ним стояло несколько монстров, каждый из разных семей, разного пола и возраста. Объединяло их лишь одно: длинная улыбка на лице и пустые глаза, смотрящие сквозь Жнеца. Они крепко сжимали его руки, не двигаясь с места. И вот, синхронно, они пошевелили губами. Тишина.       -ПРИСОЕДИНЯЙСЯ К ВЕСЕЛЬЮ.       Слова ударили по ушам Ричарда как яростные волны, стирающие мылси, словно чужие следы с песка. Он не мог ни о чём думать, пока сказанная существом фраза резонировала в его сознании, разносясь эхом в его голове и усиливаясь с каждой секундой. Момент спокойствия. Тишина, посреди выжженного болью разума. Ни одна мысль не успела появиться, прежде чем сознание Ричарда заполнили десятки видений чужих жизней. Воспоминания, звуки, запахи, ощущения… Которые теперь принадлежали…       — ОНИ ТВОИ. ТЫ ЧАСТЬ ВЕСЕЛЬЯ.               Головокружение. Слабость. Твоё старое, дряхлое тело не способно больше себя поддерживать. Вялые ноги подкашиваются под собственным весом. Взволнованная семья бросает свои дела, подбегая к тебе. Внуки плачут, дети судорожно набирают чей-то номер. Веки тяжелеют, закрываясь, казалось, в последний раз.       Боль. Страх. Холодная игла — это последнее, что коснулось твоей нежной кожи, прежде чем яд погрузил душу в страдания. Ледяные муки сковывали твоё тело, погружая реальность в резкую синеву. Тебя покидают силы, заставляя упасть, ударяясь о твёрдый пол. Последнее, о чём ты мечтала — увидеть улыбку на лице своей матери. И глаза закрываются, кажется, в последний раз.       Жар. Усталость. Раскалённый металл шипел под твоими ногами, плавя подошвы ботинок. Позволить себе остановиться было бы равносильно смерти… Но и идти вперёд тоже имеет мало смысла. В конце концов, Ядро может обрушиться в любой момент. Может, твоя жизнь тебе и не очень важна. Может, ты просто хочешь присесть и отдохнуть, хотя бы в последний раз… Но твои товарищи рассчитывают на тебя. Их ожоги и травмы после взрывов труб гораздо хуже твоих: крылья сожжены в пыль, а единственный, огромный глаз ослеплён. Из последних сил ты идёшь широкими шагами, неся их на себе. Но постепенно, всё вокруг начинает темнеть… Этого не избежать. Последнее, что ты слышишь — это шелест чьих-то крыльев, сопровождаемый взволнованной речью. И уставшие глаза смыкаются, кажется, в последний раз.       Десятки историй конца, услышанных сторонними наблюдателями и сохранённых в их памяти. Совмещённые вместе, переплетённые в один архив навсегда. И все они оканчивались тьмой замкнутых глаз…              

«Голова болит… Где я…»

      

«Мама? Мама, куда ты ушла… Почему… Где я…»

      

«Я… Я ничего не чувствую… Это и есть смерть? Может, они спаслись…»

      И вдруг, одна по одной, истории возвращались в свет. Множество монстров открывали глаза, вставали с твёрдых больничных кроватей. Вы делились своими воспоминаниями, делили вместе еду и пытались узнать, как тут оказались.       Редкие разряды боли проходили по твоему телу, напоминая о необходимых анализах и процедурах, проводимых добрым доктором. Она всегда приходила узнать ваше самочувствие, звала вас есть в столовую, заботилась о тех, кто не мог ходить сам…       — Спасибо тебе, девочка… — Твои ноги уже давно не работали. Даже до потери сознания, проблемы с ходьбой преследовали тебя повсюду, не говоря уже о последствиях лежания под капельницей… бог знает сколько времени. — Я не мог дотянуться до одеяла…       — Всегда пожалуйста! — Ты широко улыбаешься. Боль уже давно не преследует тебя, всё спасибо тёте Альфис! Без мамы бывает одиноко, но… Она говорит, что скоро позволит тебе идти домой! Ты не можешь дождаться, восхищённо бегая по лаборатории. — Мой папа всегда помогал монстрам на своей работе! Я хочу быть как он…       — Ты просто умница, дитя… — На секунду закашлявшись, ты склонился с кровати, чтобы погладить чудесного ребёнка по голове. Но…       — Что-то я не могу подвинуть одеяло. Оно… будто прилипло.       — Давайте помогу!       Ты положил одну руку на плечо девочке, опираясь второй о край кровати. Она пыталась стащить с тебя одеяло, однако… Ничего не происходило. Оно словно приросло к твоему телу, отзываясь болью на попытки его убрать. Но ничего, это просто твоя старая кожа. Никогда не слушался своих детей, советующих пить витамины. Нужно просто поднажать… Пытаться выбраться самому становиться всё сложнее и сложнее… Всё… Такое… Тяжёлое.       Зрение мутнело, а звуки вокруг заглушались. Ты больше не мог видеть ребёнка, просто тёмное пятно перед своей кроватью. Кажется, она тоже не может двигаться… К вам кто-то бежит, громко крича. Может быть, он зовёт Альфис? Было бы хорошо увидеть её… Да, она всегда знает, что не так…       

«Что происходит?! Я… Я не могу отойти… Дедушка, уберите свою руку!»

      

«Господи, зовите Альфис! Что-то не так! Срочно, зовите Альфис!»

      

«Друзья, вы тут? Хвала богам, вы целы… Думаю, нам стоит вернуться к остальным… А? Зеркало? А что со мной…»

      Словно пожар, страх и паника охватили воспоминания. Всё вновь погружалось во тьму, но на этом истории не заканчивались. Вы всё ещё чувствуете, слышите и мыслите… Но почему же тогда так темно… И так холодно…              * За поворотом висело одинокое устройство, с лежащей на полу около него батареей. Кажется, из-за перепада напряжения, её автоматически выстрелило наружу. Ты вставляешь батарею обратно. Лампы на потолке начинают слабо моргать, становясь более яркими. Где-то вдалеке массивные дверные створки разъехались в стороны, громко скрипя из-за отсутствия должного ухода.       * Не успев вдоволь насладиться светом ярче, чем от ночника на другом конце комнаты, ты вдруг слышишь душераздирающий крик из операционной. Выбегая из комнаты, спотыкаясь на слегка липком полу, ты обнаруживаешь источник звука: Ричард стоит на коленях перед раковиной, схватившись за свои антенны. Мотылёк кричал, и, казалось, пытался их вырвать. Над ним, в раковине, восседало… нечто.       * Тело неизвестного постоянно переливалось разными цветами и меняло форму, словно перезаписывая данные. Ты подбегаешь к мотыльку, пытаясь оттащить его от существа. Внезапно, оно замирает. Ричард тоже умолкает, отпуская свои антенны. Ты чувствуешь его взгляд на себе. Кажется, оно смотрит прямо в душу…       * Звонок…       * Телефон в кармане начинает вибрировать. Не сводя глаз с существа, ты протягиваешь руку вниз и достаёшь устройство из кармана. Оно всё так же не двигается, будто ожидает чего-то. Ты подносишь телефон к уху, принимая звонок. Тихий, монотонный голос раздаётся по ту сторону.       — ПРИСОЕДИНЯЙСЯ К ВЕСЕЛЬЮ.       * Отрицательно покачав головой, ты сбрасываешь звонок. Будто разочарованное, существо уходит вглубь раковины, громко бурля и издавая странные звуки.       * Ричард что-то тихо бормочет себе под нос, вяло опираясь о пол. Ты зовёшь его по имени. Ничего не происходит… Взяв мотылька за руку, ты опираешь его о своё плечо и направляешься к выходу. Он бессознательно перебирает ноги, опираясь на тебя.              * Кажется, восстановление питания в той комнате открыло одну из дверей, что встречалась на пути. Ричард всё ещё был не способен идти сам, поэтому особо выбора для маршрута у тебя нет. Собравшись с духом, ты заходишь в комнату.       * Наконец повезло найти место для отдыха. Кажется, эта комната служила спальней: множество кроватей стояло вдоль дальней стены. Они были хорошо убраны и заправлены, ни на одной из них не виднелось спущенного одеяла или вмятины. Чуть ближе к вам расположилось несколько кресел, собранных вокруг стола. С трудом подтащив Ричарда к одному из них, ты помогаешь ему сесть. Его руки беспомощно повисли по краям кресла, а голова упала на грудь. Кажется, он ещё не сможет продолжать идти некоторое время.       * Вам обоим нужен отдых. Ты это понимаешь, чувствуя лёгкую дрожь в коленях. Подходя к ближайшей кровати, ты запрыгиваешь на неё, предварительно сняв обувь — как и положено любому хорошо воспитанному ребёнку. Тело слегка тонет в мягком матрасе, а подушка кажется облаком. Даже не успев укрыться одеялом, ты ощущаешь, как тебя клонит в сон…