Вечный ребенок

Горячие поцелуи покрывали всю шею, спускаясь к груди. Большие ладони очерчивали талию, щекоча подтянутый живот с кубиками пресса. Губы не собирались останавливаться, втянули сосок и направились дальше по телу. Ребер коснулся прохладный метал, так сильно контрастирующий с жаром тела. Внизу живота растеклась приятная истома, с каждой секундой сворачиваясь в узелок. Послышался смешок, а потом губы захватили в плен горячего рта твердую плоть. Гермес застонал и… проснулся. Что за черт? Аверин вскочил и сразу наткнулся на хищно улыбающегося Александра. У дива после сна взлохматились волосы, пижамные штаны сползли, открывая темную полоску волос, спускающихся от пупка к паху. Бугорок, очерченный тонкой тканью, приковывал взгляд своим размером. Александр уложил Гермеса на подушки, придавливая своим весом, и прошелся мокрым языком по мышцам груди. — Ммм, мне нравятся ваши сны, хозяин. Они пробуждают во мне давно забытую похоть. Не отталкивайте меня, – промурлыкал Александр, поднимая свои ледяные глаза, – секс со своим дивом помогает получить самый лучший оргазм в жизни. А секс со мной, – див прикусил розовый сосок, – вы не забудете никогда. Хотелось подчиниться, отдаться в эти умелые руки, гуляющие по коже, отпустить напряжение последних месяцев. Слова дива гипнотизировали, погружали сознание в сладкий сироп возбуждения. Гермес снова тихо простонал, выгибаясь навстречу. — Какой хороший мальчик, такой отзывчивый. Гермес схватил дива за ошейник, притягивая к своему лицу и, на грани слышимости, прошептал. — Я тебе не мальчик. В этот же момент их губы сплелись в яростном поцелуе, стараясь выхватить друг у друга больше власти. Это была борьба, страстное противостояние двух сильных личностей. И каждая хотела заполучить контроль над телом и разумом противника. Они кусались и рычали, как дикие звери. Ярость затопила их, не давая отступить, проиграть. Языки сплелись в бешеном танце, пытаясь выиграть бесполезную гонку за первенство. Они тёрлись бедрами, издавая тихие стоны в моменты коротких перерывов, вжимаясь в друг друга, словно пытались слиться в единую статую. Комната нагрелась от жара сплетенных тел, простыни сбились в кучу, пропитываясь потом и кровью. В порыве бешеной страсти и ярости, Александр выпустил когти, царапая нежную кожу спины, оставляя новые шрамы. Хотелось большего, но они и могли только переплетаться губами и разумом, не различая собственные сознания. По подбородку Гермеса потекла тонкая струйка крови, зрачки императора сузились, язык слизал вожделенную жидкость, и Александр кончил, прижимаясь пахом к хозяину. Через секунду излился и Гермес, прикусив мочку уха своего дива. Они пытались перевести дух, все еще лежа в объятиях, пока с глаз не спала дымка. — Что это было? – поинтересовался Аверин, морщась он противного чувства липкости в штанах. — Взбесившиеся связь, – будничным тоном ответил Александр, – типичное поведение, когда связан с сильным дивом. — Что-то я не вытворял такого с Кузей или Владимиром. — Разве? А как же отеческие чувства? Вы постоянно гладите своего кота, кормите с рук, обнимаете его. Это то же самое, только в другом проявлении. Кузя подросток, наше поведение напрямую зависит от истинной внешности, ведь с каждым повышением уровня мы становимся все больше людьми. Вы этого не знали? – усмехнулся див. Весь разговор начал походить на типичную лекцию в академии, только в кровати и без одежды, – мы начинаем испытывать чувства, а не играть их. Я могу искренне влюбиться, горевать или веселиться. Чем сильнее мы становимся, тем сложнее скрывать эмоции. Естественно, связь с хозяином проявляется по-разному, в зависимости от облика. — То есть, я стал для Кузи отцом, а для вас любовником. А как же Владимир? По внешности он тоже подходит под роль партнера. — Связь – это не только родительские или романтические чувства. Это может быть и дружбой, и товариществом, и наставничеством, – Александр зевнул, – вот, например, ваш отец и Анонимус. У них была сильная связь, но сомневаюсь, что у них был секс или дружеские посиделки. Они были коллегами в первую очередь. Это тоже одно из проявлений. Ваш фамильяр очень привязан к младшему графу, но вряд ли у них будет что-то подобное, потому что ребенок не ученый, как его дед. Я же привлек вас, а вы меня, поэтому мы сейчас поддались соблазну и похоти. С Владимиром у вас что-то вроде дружбы, которая никогда не перейдет во что-то большее. Хотя могут возникнуть братские узы, но процент не велик. А сейчас, давайте примем душ и снова уснем, слишком рано для пробуждения. — Очень надеюсь, что Кузя не проснулся от связи. — Надейтесь, Гермес, – хмыкнул Александр, и они направились в ванную. Вместе. За завтраком, на котором присутствовал Аверин и его дивы, Кузя недовольно стрелял глазами. Он быстро поглощал бутерброды с чаем и молоком, не сводя взгляда с хозяина и периодически морща нос. — Кузя, выскажись, если что-то не нравится, – аккуратно начал Гермес, отправляя в рот очередной кусочек омлета с колбасой и сыром. Владимир прирожденный повар! — Гермес Аркадьевич, я ничего против не имею, – пробурчал подросток, – но можно хотя бы без крови обойтись. Я плохо поддаюсь инстинктам, но все равно тяжело сдерживаться. Аверин смутился. Он и забыл про кровавые полосы на спине, те его практически не беспокоили. — Прости, Кузя, я… кхм… мы будем осторожны в следующий раз. — Ммм, значит следующий раз будет. Что ж, я польщен, – хитро проговорил Александр, не обращая внимание на возмущенный писк Кузи. — Я могу обработать ваши раны, хозяин. Перед войной я получил уроки первой медицинской помощи, – спокойно начал Владимир, – и я не так сильно подвержен эмоциям, как некоторые. Намек подразумевался Кузьме, но Аверин тоже смутился. Мда, ну и ситуация. — А где дети? – решил он перевести неудобную тему. — Я разбудил их час назад, они обещали спуститься к завтраку. Видимо, придется напомнить им. — Не надо ничего напоминать, сами справимся, – разнесся по столовой недовольный голос Арсения. Мальчик не забыл про свою обиду, как обычно делают все дети, – мы надеялись позавтракать в одиночку, вы, видимо забыли про чувства моей сестренки. Девочка осторожно выглянула из-за спины брата, осматривая присутствовавших. На детях снова были надеты Кузины кофты, из-за чего Аверин мысленно настучал себе по голове. Про нормальную детскую одежду он и забыл, не зря вчера Арсений разозлился. Сегодня нужно будет свозить их в магазин. Лера скользнула взглядом по дивам и вдруг замерла, округлив глаза. Ее нижняя губа дернулась, и по щекам полились слезы. Через секунду она неистово рыдала, утирая кулачками глаза, все еще смотря перед собой. С губ срывались обрывки фраз, Гермес услышал только “так долго”, а потом она убежала. Арсений кинулся за ней, кинув гневный взгляд на компанию. Ничего не понимающий Аверин перевел глаза на Александра, намереваясь спросить, что произошло, но заметил только ледяные радужки и не верящий взгляд. — Она просто нового человека испугалась, успокоится потом, – с набитым ртом отмахнулся Кузьма. Гермес поспешил за детьми, но в этот момент его отвлек звонок телефона. Звонил Виктор. — Гермес, пропал еще ребенок, – начал друг без приветствий, – но в этот раз у девочки только старшая сестра. Ее не тронули. Приезжаете. Аверин посмотрел на лестницу, раздумывая, но через десять минут он и Владимир с Кузей, див почти устроил истерику, ехали к участку. Алиса Серова возвращалась после занятий в музыкальной школе, когда встретила свою подругу. Именно она видела пропавшую последней, домой ребенок не дошел. В общую картину она не вписывалась, ведь близнеца у нее не было, но на всякий случай Виктор связал и этот случай, потому что остальные параметры совпадали. А еще девочка тоже посещалась центр реабилитации – год назад вышла в ремиссию после рака печени. Убитых горем родителей отправили домой, обещав сообщать про каждые подвижки в расследовании, а Аверин направился в центр, куда сводились все ниточки. Здание находилось в спальном районе недалеко от метро и представляло собой трёхэтажную постройку с панорамными окнами. Видимо, выходные для работников закончились, потому что вместе с Авериным зашла супружеская пара с мальчиком семи лет. Они поздоровались с администратором и, не задерживаясь, сразу скрылись за дверью с табличкой “гардероб”. — Здравствуйте, – Аверин сразу показал значок колдуна и удостоверение, – где я могу найти главного? — Главврач находится на третьем этаже в конце коридора, – улыбнулась девушка, – кабинет номер тридцать пять. — Благодарю. Администратор никак не выказала удивления, словно к ним каждый день заходят представители закона. Дверь в кабинет главного врача сильно отличалась от остальных – она была больше и на ней было наклеено множество детских рисунков и с благодарностями. Аверин коротко постучал и сразу вошел, впуская за собой дивов. За массивным дубовым столом сидел мужчина, примерно ровесник Аверина, в белом халате и со стетоскопом на груди. Он поднял голову от бумаг и с недоумением посмотрел на гостей. — Чем обязан… главе управления. Что ж, этот человек явно смотрел новостные канали. — Пропадают дети из вашего центра, – Аверин решил выбрать стратегию “вывалить всю правду”, – вы об этом знаете? — Я слышал что-то похожее, – Константин, так было написано на табличке на краю стола, явно нервничал, – но как в этом виноват наш центр? — В этом мы и пытаемся разобраться. Для начала, хотелось бы получить информацию по нескольким людям, – Владимир вручил врачу список, – надеемся на ваше сотрудничество. Через полчаса Аверин вышел из кабинета с интересующей информацией. Константин сразу же передал копии документов, рассказал все, что знал о семьях пропавших девочек, и даже дал номер домашнего телефона, если вдруг возникнут еще вопросы. Гермес подозревал, что на врача подействовала хищная улыбочка Владимира, но делать выговоры диву не собирался. — Шарлатаны, ироды бессовестные, – послышался шепот откуда-то сбоку, – под суд таких нужно, на людях наживаются. Аверин повернул голову и наткнулся на выходящую уборщицу. Женщина, а точнее бабушка, несла в руках ведро со шваброй и ругалась себе под нос. Гермес знал, что младший персонал всегда все про всех знает, именно поэтому он обратился к ней. — Извините, вы говорите, что центр не бесплатный? Я видел информацию, что плата по желанию. Женщина осмотрелась и поманила Аверина за собой. Отдав распоряжение дивам ждать в машине, Гермес отправился за уборщицей. Оказались они в маленькой комнате, полностью заполненной полками с моющими средствами, с двумя табуретками. Через пятнадцать минут Аверин понял, что уборщица просто рассержена на главврача и весь центр. У женщины есть внучка, которой поставили неутешительный диагноз, а в Константин отказывается ее принимать. Что было довольно логично, ведь реабилитацию в центре проходили уже снятые с диагноза дети и их родители, для больных есть другие учреждения. Как-либо высказывать свое мнение Гермес не стал, женщина явно была немного не в себе. — Я, конечно, сама взялась за лечение, – заговорщически прошептала Людмила, – кое-кого ищу. Она точно поможет, вот только найти ее сложно, но я близка к цели. Специально сюда устроилась. Выслушивать сумасшедшую бабку, которая собралась, видимо, лечить внучку у шарлатана, Аверин не хотел, поэтому быстро распрощался, на автомате сунув в карман фирменной шинели клочок бумаги с номером уборщицы. За рулем сидел Кузя, который каким-то образом смог выпросить это право у Владимира. Он радостно улыбался и постукивал пальцами по рулю. Рукава его свитера чуть потрепались и уже не доходили до запястий. Опять подрос. — Сейчас домой, Ваше Сиятельство? — Нужно съездить в магазин, купить тебе новую одежду. — Тогда я проверю, как обстоят дела в общежитии, – оповестил Владимир. Он не любил ходить по магазинам и оттягивал поход как можно дольше, получая свою одежду по индивидуальному заказу. — Как пожелаешь, потом сразу домой. Див кивнул и исчез – передвигаться по городу он предпочитал на своих двоих. Кузя напевая какую-то веселую песенку поехал в Галерею. В магазине они задержались – подросток все никак не мог подобрать себе наряд. В последнее время Кузьма начал одеваться не так ярко, как раньше, предпочитая пестрым одеждам лаконичные однотонные костюмы. Вот и сейчас он рассматривал бежевый теплый свитер с маленькой звездочкой на груди. — Пап, как тебе? – он наложил свитер на себя, – или взять синий? В общественных местах они договорились играть роли отца и сына, что очень нравилось обоим. — Возьми оба, пригодятся. В это время сам Аверин не мог отвести взгляда с розового платья с белым кружевом. Оно невероятно мило смотрелось на манекене, особенно в комплекте с туфельками и рюкзачком. Рядом стоял манекен в мальчишеском костюме нежно-голубого цвета. — У вас есть эти два комплекта не с манекена? – обратился Аверин к консультанту, который проходил мимо. — Есть, на складе. Какой размер у детей? Этот вопрос завел Гермеса в тупик. Он совершенно не знал размеров своих детей. Консультант заметил метания клиента и решил подсказать нерадивому папаше. — Может вы знаете, какой примерно у них рост? — Примерно вот такой, – Аверин провел под грудью линию, – и где отдел с домашней одеждой? Консультант отвел Гермеса в нужную сторону, а сам быстро убежал, попросив далеко не уходить. Глаза разбегались – полки просто ломились от количества разнообразных пижамок. Аверин взял как можно больше, ему нравилось все. В соседнем отделе он заметил теплые шубки и, вспомнив поношенные тонкие курточки, набрал и верхней одежды. В этот момент к нему присоединился Кузя с пакетами, и Гермес загрузил его детскими обновками. Консультант нашел их уже возле кассы, держа в руках две коробки с бантиками. — Эти костюмчики эксклюзив, отдаются в подарочной упаковке. Красивые коробочки тоже оказались в руки Кузи. Аверин был доволен, может хоть сейчас он сможет наладить отношения с детьми. Дома его ждал сюрприз. Лера, что-то весело щебеча, лепила из белой массы фигурки. И все бы ничего, но она сидела на колене Александра, пока тот слушал с явным удовольствием и придерживал ее рукой. Арсений устроился под второй рукой и рисовал, попивая сок из большого прозрачного стакана. Лера, которая до истерики боялась дивов, и Арсений, который все время ходил угрюмый, веселились в компании самого сильного дива тысячелетия. Александр первый заметил хозяина дома и аккуратно спустил девочку на пол. Она тут же повернулась к Гермесу и выставила вперед руку с маленьким слоником. — Пап, смотри, я слепила из теста. Арсений такого радушия не продемонстрировал, он просто повернул альбом, где был нарисовал лев. — Смотри. Гермес растерялся. Что родители должны говорить в таких ситуациях? Он вспомнил Виктора, который повесил в своем кабинете какие-то каракули и чуть-ли не со слезами на глазах и гордостью рассказывал, что это нарисовал его первенец. Малышу тогда только исполнилось два, он с трудом держал карандаш, и на рисунке было цветастое месиво. Но Виктор хвалил каждый творческий порыв своих сыновей, даже если это было объективно ужасно. У Леры с Арсением получились шедевры, без каких-либо преувеличений. У слона даже в нужных местах имелись складочки, а лев, казалось, трясет своей величественной гривой после купания. Пауза затянулась, даже улыбка на лице дочери начала пропадать. — Это очень красиво, – наконец нашелся Аверин, – животные прямо как настоящие. — Класс! – Кузя дотащил все покупки в комнату, – я тоже так хочу уметь! Это же обалденно! — Могу научить, – смущенно сказала Лера, – это легко сделать. А что это за коробки? — Я заметил, что у вас нет нормальной одежды, поэтому прикупил вам немного. Улыбка на лице девочки расцвела мгновенно, даже Арсений перестал дуться и тоже подошел к пакетам. — Игрушки и материалы для творчества купим вместе чуть позже, я решил, что в таких вещах вы лучше меня разбираетесь. Сегодня вечером возвращается мой брат с семьей после отдыха, завтра поедем в поместье. Дети, казалось, его не расслышали. Они сидели прямо на полу, зарывшись в пакеты и обертку, и с восхищением разворачивали наряды. Кузя тоже пристроился рядом, осторожно поглядывая на Леру, чтобы разобрать и свои покупки. Гермес непроизвольно улыбнулся – в комнате царила атмосфера счастья. А ведь это всего лишь одежда. — Вы должны мне объяснить, как избавили мою дочь от страха дивов, – шепнул он подошедшему Александру, – или она не знает, что вы не человек? — Знает, она все прекрасно знает. Я… я как-нибудь потом вам расскажу. Это было впервые на памяти Аверина, чтобы Александр запнулся. И что у него за секреты такие с его маленькой дочерью? Что-то заскребло внутри, но додумать Аверин не успел, в дверь позвонили. Это был Виктор с двумя пакетами наперевес. Его щеки раскраснелись после холода, а пушистая шуба, которую на новый год ему подарила жена, делала друга в два раза шире чем он есть. — Гермес, как удачно я вас застал, – Виктор отряхнулся от снега и выдохнул, – я тут подумал, что твоим детям это подойдет больше. В гостиной Аверин понял, что находилось в толстых пакетах, – игрушки. Дети и правда чуть не визжали от радости, даже Кузя, которого обычно интересовали только его пушистая мышка и мячик. — Мои уже выросли из этого, а вам самое то, – с улыбкой поведал Виктор, – Гермес, ты не подумай ничего, просто игрушки то хорошие, и детям радость. Аверин ничего и не думал. Конечно, он мог скупить хоть целый магазин, но друг принес от чистого сердца. — Моя жена очень хочет познакомиться, поэтому сейчас я вас всех приглашаю к нам. Кузя, мальчишки тебя очень ждут. Виктор отказов не принимал, поэтому Гермес оставил записку для Владимира и отправил детей одеваться. Те сразу же заявили, что наденут новые костюмчики, и Аверин, смотря в эти светлые глаза неба и зелени, не мог ответить отрицательно. Александр ехать отказался, жена Виктора ничего о императоре не знала. Гостей встречали у порога. Мальчишки сразу же захотели утащить Кузю к себе в комнату, но их заинтересовали новые лица. Такие милые и одинаковые. Сережа и Володя уже придумали несколько новых шуточек про старших братьев, ведь Кузя мог таковым считаться. Елизавета пригласила всех за стол, но трое подростков просто захватили с собой еды и закрылись в комнате. — Переходный возраст, – с улыбкой вздохнула хозяйка, – сидеть с родителями не заставишь. — Так Кузьма же пришел, – рассмеялся Виктор, – соскучились. Аверин насаждался этой семейной атмосферой. Он любил приходить к другу в гости, это сейчас он наладил отношения с братом и бабушкой, но раньше только в этом теплом доме он мог получить щепотку любви. Елизавета проворно накрывала на стол, параллельно беседуя с Гермесом. Она похвалила детские наряды, назвав их куколками, и предложила небольшой перекус – бутерброды с икрой. Когда Елизавета подала угощение Лере, та, впервые за вечер, подняла глаза со звонким и радостным “спасибо”. Еще бы, Аверин вообще не видел, чтобы ребенок ел, кроме ужина в первый день и той несчастной мандаринки. Но Елизавета повела себя очень странно. Она застыла, вглядываясь в лицо девочке, поджала губы и быстро убежала на кухню. — Что это с ней? – спросил Аверин у друга. — Не переживай, скоро день смерти ее сестры, она сейчас очень чувствительная. Ужин проходил за легкими разговорами, даже Елизавета вернулась к прежнему состоянию. Она смеялась, рассказывала забавные истории со своей работы и вечно подкладывала детям побольше угощений. — Худые такие, – сетовала Елизавета, – не кормят вас, что ли. — Не кормят! – для Арсения было очень важно отстоять свою правду. Тем более, она таковой и являлась. Гермес совершенно забывал про детей, не привык он следить за кем-то, дивы сами готовили и брали еду. Елизавета удивленно уставилась на Аверина, в ее глазах читалась возмущение и непонимание. Сказать что-либо в свое оправдание Гермес не мог, потому что он и правда сглупил. — Ладно, посчитаю за шутку, но в следующий раз так легко не отделаетесь. Я найду номер вашего брата. Елизавета вышла из комнаты, а Аверину стало стыдно. Он смотрел, с каким аппетитом дети ели вкусности, и в душе просыпалось тепло. Когда он успел к ним привязаться? Может быть, это кровные узы, связь отца и ребенка, но сейчас этих ангелочков хотелось прижать к себе и не отпускать. Как Кузю. Вернулась Елизавета через пять минут, держа в руках куклу. — Держи, – передала она игрушку Лере, – эта кукла когда-то принадлежала моей сестре. Перед своей… смертью она попросила передать ее девочке с зелеными глазами. Ты, – Елизавета всхлипнула и прижала руку к лицу, – ты так похожа. Господи, простите меня. Кукла была удивительно похожа на Леру, особенно глаза. Аверин с первого взгляда мог сказать, что игрушку сделал настоящий профессионал своего дела. Фарфоровая кожа с легким румянцем и ямочками на щечках, вдернутый носик и яркие зеленые глаза. Казалось, что мастер заключил в стекле майское утро, с молодой листвой и горькими почками, которые готовились к своему пробуждению. — Спасибо, она прекрасна. Вы очень добры. На лице Леры расцвела нежная улыбка, и на секунду Аверину показалось, что в ее глазах промелькнула грусть. Но Арсений дернул игрушку на себя, всматриваясь и отвлекая сестру на себя. — И правда хорошая. Как ее зовут? – обратился он к Елизавете. — Мирабель, – шепотом проговорила Лера, – ее зовут Мирабель. Уже дома, лежа в объятьях Александра, Гермес все не мог понять, что так упорно в его подсознании пытается выбраться наружу. Что-то не давало покоя, тяжелым грузом поселившись в душе. “Наверное, это я не могу не думать про пропавших девочек. Мы так и не приблизились к разгадке этих странных исчезновений”. Аверин с вечера предупредил Василя про небольшой сюрприз и очень пожалел, что не запечатлел лицо брата, когда из машины вышли дети. — Гера, это как? Это точно твои? — Точнее не бывает, – посмеялся Гермес, – я почти догнал тебя. Как думаешь, бабушка наконец отстанет от меня со своей женитьбой? — Ох, Гера, – Василь все еще был ошеломлен, – только не говори, что ты это только ради бабушки. — Не скажу. В курительной комнате братья расположились после обеда. Мария сделала замечательный чай, и все-таки, отдыхать с семьей очень приятно, Гермес даже пожалел, что так долго с ними не общался. — Твой дети немного необщительные. Гермес тоже обратил внимание, что Арсений и Лера сидят в стороне и рисуют, вместо того, чтобы бегать с Верочкой, Мишей и Кузей в облике кота и кидаться снежками. — Лера боится дивов, а там Кузя. — За обедом она сидела рядом с Александром и общалась с ним, никакого страха я не почувствовал. Бывший император изъявил желание поехать в поместье, поэтому прибыли они вместе. Владимир разбирался с делами общежития, так как утром произошел конфликт между недавно поступившими, поэтому главного дива управления вызвали в срочном порядке, но он обещал прибыть ближе к ужину. — Меня это тоже удивило, хотя Александр кое-что мне рассказал, думаю, это из-за этого. — И что же? – Василь наклонился чуть вперед, Аверин отпил еще чая. — Чем выше уровень дива, тем больше он похож на человека. Например, я не сразу узнал в Анастасии дива, а вот на Владимира стоит только взглянуть, сразу понятно, что он не человек. Александр самый сильный див в мире, по крайней мере, я никогда не слышал про других с таким уровнем, поэтому его с легкостью можно принять за обычного мужчину. — Звучит логично, но, думаю, тут другое. Дети просто потянулись к теплу, вот и все. Уверен, ты их даже не обнял при встрече, сразу же начал изучать документы или письма, а им только проверку крови провел. Аверин смутился, ведь брат оказался прав. Он обнял детей только один раз, а потом вообще ушел, бросив их на незнакомого сильного дива. В сад вышли Александр с Анонимусом и направились к детям. Для Аверина стало настоящим шоком, когда он узнал, что эти дивы довольно быстро поладили, хотя с Владимиром фамильяр долго не мог найти общий язык. Только потом Анонимус рассказал, что императорский див признает его главным дивом в доме и на это место не претендует, как это делал Владимир, да и силой своей не кичится. По сути, Александр приходил как гость, а гостей Анонимус очень любил, даже таких необычных. Они остановились около дерева, под которым сидели Арсений с Лерой, и что-то начали им говорить. Аверин заметил, что Кузя остановился и навострил уши, но быстро сбежал, когда Анонимус кинул на него устрашающий взгляд. Странно, что им понадобилось от детей. — И Анонимуса твоя дочь не боится, смотри как улыбается. Все-таки, Владимир твой слишком пугающий, просто признай это. Перед сном Аверин отвел Кузю в сторону и расспросил, что он пытался услышать днем в саду. — Да непонятно там ничего, Анонимус меня быстро прогнал. — А зачем они к детям подходили, не знаешь? — Неа, – облизнулся Кузя. Он недавно съел кровяной колбасы, вкус еще остался на губах, – но Анонимус обратился к Лере не как к Лере. — Это как? — Ну, он назвал ее Мирабель. Это и правда было странно, хотя имело объяснение. Василь как-то рассказал, что на восьмилетие Верочке подарили куклу, она назвала ее Катериной. Девочка сильно полюбила игрушку, так Анонимусу приходилось обращаться не только к Верочке, но и к кукле по имени. У его детей было нелегкое детство, может поэтому сейчас, когда девочке подарили такую красивую игрушку, она тоже попросила фамильяра признавать членом семьи и Мирабель. А Анонимус сделает все, чтобы хозяевам было комфортно. Ночь прошла спокойно, и пусть Александр спал рядом, он не пытался приставать или обнимать Гермеса. И непонятно, что именно его сдерживало – спящий в ногах Кузя или правила приличия. Но сквозь сонливость Гермес подумал о том, что ему очень хочется этих поползновений на его честь. Утром после завтрака Аверин планировал сходить в склеп, не так давно и он начал ощущать там небольшое тепло. От Василя передалось. Дети, даже Лера с Арсением, побежали гулять. Гермес слышал, что Верочка хочет показать им интересное место в соседнем лесу, развалины детского лагеря были излюбленным местом для пряток всех детей в округе. Кузя тоже изъявил желание поиграть, поэтому в поход отправилась приличная компания. Гермес уже оделся, но его отвлек звонок телефона. — Гермес, – голос Виктора звучал взволнованно, – я тут решил проверить работников центра. Все они работают давно, имеют приличную репутацию и хорошие отзывы. Но… — Но вы бы не звонили мне, если бы что-то не нашли? — Да, за две недели до исчезновения Кати Дроздовой в центр устроился новый человек. Помните, ребенок рассказал, что к ней подошла старушка на площадке? Так вот, в центр устроилась новая уборщица, Людмила Трымова, 75 лет. Так вот, я навел справки, ее семья раньше руководила детским лагерем. Территорией они владеют и сейчас, но он уже лет десять стоит заброшенный. А Катя… — А Катя рассказывала, что проснулась в лагерной комнате! Виктор, ее немедленно нужно найти. — В этом и проблема, женщина пропала. Управление еще в отпуске, а дивы второго класса могут не справиться с захватом и спасением детей, девочки их могут просто испугаться. И у нас есть веские поводы полагать, что старушка работает не одна, а с дивом. Кто-то же убил мальчика точным проколом в сердце. Гермес, на вас вся надежда. — Говори адрес. По Аверину поползли мурашки. Предполагаемая преступница могла запаниковать и убить детей, требовалось как можно быстрее отправиться в лагерь. Адрес на листочке показался слишком знакомым, и Гермес с ужасом понял, что когда-то и сам бывал в этом месте. Оздоровительный детский санаторий для детей военных лет находился в километре от поместья его брата, и именно там сейчас должны оказаться его сын, дочь и племянники. Паника чуть не накрыла колдуна под собой. Когда в последний раз ему было так страшно? Ужас сковал мышцы – хоть бы дети не успели дойти, хоть бы они выжили. Он только обрел что-то похожее на семью. Кузя не сможет и драться, и защищать такое количество беспомощных испуганных детей. И даже если он побежит, пробраться по сугробам в лесу будет сложно, он потеряет драгоценные секунды. Вдруг он почувствовал, что Кузьма принял демоническую форму. С языка сорвалось единственное имя. — Александр! Див появился перед Авериным в тот же миг, секунду посмотрел в глаза, а потом крепко обнял и вылетел на улицу. Рядом появились Владимир и Анонимус. — Все будет хорошо, с ними Лера. Остальное заглушил ветер.