I have seven kids, I don't need anymore

Джиу с самого утра на ногах: не терпится поскорее увидеть любимых братьев. Пару лет назад все мальчишки разъехались, занялись своими делами, а Джиу осталась одна. Конечно, в тринадцать лет ты уже не нуждаешься в постоянной опеке старших братьев, но порой хотелось их видеть чуть чаще, чем на Рождество, свой и папин день рождения. Но, к сожалению, только эти три праздника побуждали всю семью вновь собираться вместе. Иногда к ним приезжала тетушка Ян, мама братьев. И тогда было очень весело. И было много подарков, это Джиу любила куда больше, чем всю семью вместе взятую. — Детка, чего ты так рано вскочила? — спросила Сана, кутаясь в махровый халат, ведь спросонку в доме кажется очень холодно. — Джисон обещал к девяти приехать. Джисон жил где только приходится. Вроде как вся его основная работа в Сеуле, но приходилось мотаться то в туры, то на какие-то другие мероприятия. Быть айдолом — тяжелая работа, но кажется, Джисону она нравилась. Джиу любила песни группы, в которой пел ее брат. Она им восхищалась, и во всех сочинениях писала про него. Так она говорила только Джисону, на самом деле она писала про всех братьев, ведь они все были не понаслышке круты. Больше всего удивляло Джиу то, что Джисон предсказал еще в детстве то, кем станут братья, увидев их будущее в одном из своих вещих снов. Так Минхо стал одним из самых ярких хореографов в к-поп, ставя танцы самым крутым группам в стране. Его хореографии сложные, интересные и красивые. Иногда он участвует в танцевальных шоу в качестве жюри, и очень строго оценивает танцоров. Люди вокруг него думают о том, что он злой и холодный, закрывшийся в себе одиночка. Но Джиу знала наверняка, что Минхо самый добрый человек на свете: вместе с самым старшим братом она бывала в нескольких приютах для брошенных животных, которые Минхо спонсирует. Он очень любит кошек и всегда с собой носит кошачий корм, чтобы подкармливать бродячих пушистиков. Джиу училась доброте смотря именно на Хо, а потому всегда горячо вступала в спор с глупыми одноклассниками, которые в очередной раз называли танцора Лино грубым и напыщенным. Вообще, семье Бан повезло на звезд. То ли Джисон благословил всех когда-то давным-давно, играя в предсказателя, то ли они действительно много работали, чтобы стать популярными. Чанбин тоже был из звездной линии братьев. Конечно, вопреки своей мечте, Бинни так и не стал айдолом, но зато стал популярным хип-хоп исполнителем. А еще продюсером нескольких популярных групп, в том числе и группы, где был Джисон. А еще со стороны мрачный и грозный репер был главным фанатом женских групп, как и в детстве. И когда ему предлагали работу над бэнгером NCT 127 или плавными синглами New Jeans, он всегда выбирал нью джинс. Ну слишком он уж любил эту группу с самого их дебюта, грех отказываться от такой работы. И тут стоит упомянуть, что Чанбин в целом был романтичной натурой. Так например он первым женился из всех братьев, и нужно помнить, что ему всего лишь двадцать девять лет. Но *** ***ён была огромной любовью Бан Чанбина, а потому, несмотря на негодование фанатов, он все равно решил связать себя и ***ён узами брака. И был счастлив. Хёнджин не мечтал связывать с себя с музыкой, хоть и любил танцы. По воскресеньям он ходил в студию танцевать, но это было лишь хобби. А зарабатывал Хёнджин своим талантиом, как и предсказывал однажды Джисон. Он был художником и фотографом. Год назад, Джинни открыл свою небольшую галерею в центре Сеула, не без помощи отца, конечно же, в ней он выставлял свои работы и работы малоизвестных художников за символическую плату, а так же он писал на заказ картины. А у Джиу в комнате стены были расписаны Хёнджином, и каждое утро она видела осыпающуюся сакуру яркими цветами, от которых, казалось, исходил тонкий сладкий запах. Как же живо он писал свои картины! Все вокруг восхищались ему. И оправданно. Феликс не выделялся на фоне известных братьев. Он жил скромно в съемной однушке, работал кондитером в маленьком ресторанчике на северном побережье реки Ханган в Сондон-гу. Он много учился, постоянно проходил курсы, повышающие его квалификацию, и стремительно поднимался по карьерной лестнице. Его не интересовали попытки стать известным, любовные дела или открытие собственной кондитерской лавки. Ну или пока? В его жизни было главным быть всегда на связи с семьей и работать с свое личное удовольствие. Что, собственно, он и делал. С Феликсом Джиу было комфортнее, чем с остальными братьями. Ему она часто звонила и рассказывала о школьных проблемах или о ссорах с папой. А Феликс ее всегда поддерживал и подбадривал, давал дельные советы, а иногда и передавал ей прямо в школу свой фирменный брауни или наивкуснейшие сахарные булочки. Сынмин еще учился в университете на архитектора, но как будто бы ему это не совсем нравилось. Вместе со своими друзьями, которых Джиу, к сожалению, не знала, о часто ходил в караоке, где ему постоянно давали визитки разные дяди. У Сынмина была коллекция разных визиток от множества компаний. Но Сынмин боялся отвечать на предложения стать трейни. И дело даже не в том, что он видел страдания старших братьев и знает о судьбе своего отца, а в том, что он боялся быть слишком взрослым среди других стажеров. Для дебюта в группе или сольно нужно много-много работать, отдать годы на подготовку, а ему уже целых двадцать четыре. Да, выглядел он гораздо моложе, правда. Но это не отменяет того факта, что ему была уже почти половина от пятидесяти и его колени страшно хрустели при любой попытке согнуть их. Джиу не осуждала брата, но осуждала. Вроде и понимала его позицию, но вроде как и считала, что он только больше создает себе проблем. Но это был выбор Сынмина, она не лезла. Да и рано ей еще, слишком уж она мала для того, чтобы пытаться переубедить в чем-то братьев. У Джиу была самая любимая песня в дискографии Чанбина, она называлась "Макне на вершине". Эта песня была про Чонина, самого младшего брата из всех старших. Чанбин исполнил эту песню вместе с Чонином и Джисоном. Джиу любила эту песню, потому что она прямо-таки описывала Чонина. Он очень весел и ответственен, от него всегда исходит ощущение невероятного авторитетного мудреца, что даже часто можно услышать, как другие братья или даже папа, общаются с ним исключительно в официальном тоне, обращаясь к нему, как к самому старшему. По жизни Чонин не был боссом, но он хорошо учился в университете, примерно работал в мармеладной лавке тетушки Миён, да и в целом был очень добрым, щедрым и улыбчивым другом. В наследство от Чонина Джиу получила две полки энциклопедий и море знаний о том, что никто другой из братьев ей бы ни рассказал. Вы вот знаете причины экономического кризиса в Зимбабве 2008 года? Вот и Баны не знали. А Джиу знала, потому что ей Чонин рассказывал. В общем, Джиу было о чем похвастаться друзьям: и уникальными знаниями, и популярными братьями, и запасами сладкого, и космическими стенами в комнате. Однако, пока одноклассницы проводили время со своими старшими братьями, Джиу оставалось лишь сидеть у окна и ждать их, надеясь, что они не опоздают, как это бывает обычно. Но нет, ровно в девять утра возле дома остановился автомобиль Минхо, из которого вылез довольный Джисон, закутавшись в новенький пуховик. — Мама! Джисон с Минхо приехал! — взвизгнула от радости Джиу и побежала к дверям, встречая братьев. Сана была на кухне, арила крепкий кофе и жарила омлет. К сожалению, отвлечься от плиты и встретить пасынков ей было не очень удобно, поэтому она ответила что-то в духе "передай от меня им привет" и продолжила готовить себе завтрак, заранее зная, что муж и дочь одного поля ягоды и по утрам не едят вовсе. А в прихожей уже развернулась драма: не успели парни зайти в дом, как с счастливыми визгами Джиу набросилась на шею к Джисону. Он рассмеялся, обнимая младшую сестру, а Минхо лишь ехидно хмыкнул, когда закрывал дверь, ведь участь быть удушенным досталась не ему. От старших братьев пахло морозом, дорогим парфюмом и усталостью. Обоим приходиться много работать, проливая пот, кровь и слезы, и вот, наконец, небольшие рождественские каникулы, которые можно провести вместе с любимой семьей. Малышка Джиу совсем не хотела отпускать Джисона, поэтому в гостиную пришлось идти мелкими пингвиньими шагами прямо в пуховике и мокрых носках, потеряв где-то по пути тапочки. Минхо шел сзади, подбирая тапочки младшего брата. Было весело и мило наблюдать, как сестренка оккупировала шею Джисона, показывая, что он целиком и полностью принадлежит ей. — Доброе утро, Сана! — поздоровался Джисон, а за ним и Минхо. — Здравствуйте, мальчики, — улыбнулась Сана им, озаряя улыбкой кухню и часть гостиной. — Как вы доехали? — Спокойно, пока что пробок нет. А где папа? — поинтересовался Минхо, усаживаясь на диван. — И почему елка не наряжена, Джиу? Разочаровываешь, — разочаровано поцокал Джисон. — Папа спит еще, он поздно вчера лег, — для парней никакой новой информации не было сказано. — А елку не нарядили, потому что вас ждали! Все вместе наряжать будем. А еще вы знаете, что Сынмин и Хёнджин не одни приедут? И Чанбин с ***ён будет. — Конечно с ***ён, не оставит же он одну? — посмеялся Минхо. — Но в том году-то он же без нее приезжал! — Так в том году они и женаты не были, а теперь все, они всегда будут вместе, — наиграно-грустно ответил Джисон, а Минхо добавил: — Радуйся, что он с ***ён приедет, а то скоро вообще перестанет. — Не напоминай мне о том, что у вас тоже будут свои семьи, — фыркнула Джиу, наконец отпустив Джисона. Она села на пушистый ковер, которому уже лет столько же, сколько и Чонину, если не больше. В головах мальчишек проплывали воспоминания, целый ворох. И как Минхо и Чанбин дядюшку Пака разыграли, облив водой из тазика прямо на этом ковре, а потом они оба стояли в углах. И город свой вспомнили, лавку предсказателя, и как Минхо делал вид, что Чанбин — девочка. А Джисон вспомнил, как украл у Хёнджина краски и случайно пролил их. Пятно от этой истории где-то до сих пор под диваном прячется. Тогда мальчишки были еще врагами, они вместе чистили ковер и поочередно друг друга обзывали. Минхо напомнил, как они вшестером ползали на карачках, собирая в ладошку осколки от стеклянного журнального столика, который разбили Хёнджин и Феликс, подравшись за джойстик, а Нини стоял на диване и читал нотации, о том, что драться плохо. Хорошие были времена, жалко ребята выросли. Теперь совместного веселья в разы меньше. Позже приехали Феликс и Чонин, которых подвезла тетушка Миён. Она сразу же направилась к старшей сестре, помогать со столом, а парни одарили сладкими подарками нынешнюю малышку и тоже принялись вспоминать прошлое. Вот например, лет десять назад они додумались обвязаться пачками льда и кататься с лестницы. Джиу уже это помнила, но смутно. Чонин потом несколько месяцев с загипсованной рукой ходил, а папу вызывали в школу несколько раз, чтобы удостовериться, что Феликса никто не бьет. Чан, кстати, тоже вскоре спустился. Он крепко обнимал сыновей, радуясь долгожданной встрече. Вскоре посреди гостиной встали коробки с елкой и рождественскими украшениями. Феликс удалился на кухню, помогая Миён и Сане, а остальные принялись наряжать дом и елку. По всему дому играли рождественские песни, стояла дружественная и добрая атмосфера. Джиу рассказывала братьям о своих успехах в школе, братья рассказывали о своей жизни, а Чан слушал, не теряя улыбки. Он вырастил прекрасных детей, и был страшно горд этим. После продолжительного звонка в дверь, Джиу побежала открывать дверь, где за порогом ждали Хёнджин и Сынмин и две девушки. С одной Джиу была знакома еще с детства, так как она часто приходила к Хёнджину в гости, а вторую видела впервые. — Ты же помнишь ***джи? — спросил Джинни после коротких объятий с Джиу, девочка кивнула. — А это ***джин. — Вы встречаетесь? — спросила Джиу, посмотрев на незнакомку. — Да, — кивнула девушка. — А как вы познакомились? — Это долгая история, Джиу, — сказал Сынмин, вешая свою куртку и куртку своей девушки на вешалки. — Давай мы попозже всем все расскажем? — Ладно, а вы встречаетесь? — И мы встречаемся, — посмеялся Хёнджин, подхватывая на руки сестренку. Потерпи, малышка У, скоро все узнаешь. Они все вместе прошли в гостиную. Стоит опустить длительное описание долгожданной встречи братьев и отца, а там ведь еще знакомство с девушками. Но, к удивлению Джиу, все уже были знакомы в с ***джи и ***джин. Да и дальше девочка помнила лишь дымку. Они что-то делали и чем-то говорили. Прибавлялись сладкие подарки, а потом под елкой выросла гора из красивых коробок и кульков, которые все собирались ровно в полночь подарить друг другу. В такой большой семье действительно нужно быть очень богатыми, чтобы никого не обделить и не разориться на подарках. Потом был какой-то фильм, а ближе к ужину приехали Чанбин и ***ён, которые встряли в пробке, когда ехали из Каннам-гу от родителей ***ён. Гора подарков под ёлкой значительно выросла.

***

Джисон счастлив наблюдать за всей семьей, за своими братьями и сестренкой, за отцом и его женой, за девушками, которые становились все ближе и ближе к их семье. Но чего-то не хватало. Как будто в сердце где-то пустота. Кажется, он что-то забыл сделать. Полить дерево, или что-то в этом духе, непонятно. И лица все больше и больше становились в дымке, и имена он уже с трудом слышал, особенно девушек его братьев. И Джиу вся в тумане, какие у нее черты лица? Джисон видел только длинные волосы тёмные как смоль и яркую синюю прядь у лица. — Жалко все-таки, что тетушка Ян больше не сможет праздновать с нами Рождество. —Кто такая тетушка Ян? — голос какой-то роботизированный, кто это спросил?

***

— Наша мама, — сквозь зевок прошептал Джисон, переворачиваясь на левый бок, и кутаясь сильнее в одеяло. — Чего? — спросил Феликс, поднимая свой взор из учебника на верхнюю койку. — Тетушка Ян это наша мама, — пробубнил Джисон и наконец открыл глаза. — Сон приснился. — Вещий? — Кажется, да, почти все детали в дымке были. Но он добрый. — Тебе все больше снятся добрые вещие сны, так что не парься об этом. — Да, но ерунда тоже снится. Вот недавно приснилось, что мы все стали Кенами и пели что-то вроде "Я ведь просто Кен" вместе с Райаном Гослингом. Феликс рассмеялся, что большего бреда он еще никогда не слышал. А Джисон продолжил спросонку смешить своего двойняшку, рассказывая самые бредовые сны, которые ему когда-либо снились.