Лепестки вишни, танцующие с ветром

Ночью Ханами проснулась от того, что очень хотелось пить, но она ленилась вставать, потому иногда жалела, что у нее отдельная комната. Араши вон иногда у брата спит, и сейчас бы, будь кто-то из братьев здесь, она заставила бы другого принести себе водички. А так встанет и весь сон как рукой снимет. Потом днем будет клевать носом, заснет в обеде, выспится, и ночью не захочется спать вообще. Мама еще ругать будет, что дочка неправильный образ жизни ведет. А все потому, что ей не родили сестренку, которая бы спала в ее комнате и которую старшенькая Ханами послала бы себе за водой.      Ханами обязательно была бы старшей, чтобы присматривать за сестренкой, как присматривает за Араши. Жаль, что младший братишка не девочка… Задумавшись о том, каким бы был Араши, если бы родился девочкой, малышка, не открывая глаз, поднялась. Это ее опробованный способ не проснуться. Она знает их дом как свои пять пальцев, облазила все углы вдоль и поперек, потому дойдет до кухни, не открывая глаз, попьет воды, и вернется как ни в чем не бывало. Ханами определенно гений – вся в папу!      Девочка так и поступила: вообще, способ проверенный не раз, и порой она даже потом просыпалась с пустым стаканом в постели, не помня как это получилось. Вот почему важно не открывать глаза!      Без приключений, в полудреме, Ханами добралась на кухню, дошла до кувшина с водой – хорошо, что у мамы привычка всё всегда в одном месте ставить - налила воды в стакан, попила и пошла обратно. И всё с закрытыми глазами. Но тут уловила какой-то запах.      «Не отвлекайся, Ханами, потом не заснешь!» - внушала себе малышка. Да какой там! Природное любопытство залезть куда просят, и особенно куда не просят, в ней еще больше нужного. Мама ругала за это, а девочка всего-то хотела узнать как можно больше – Хокаге это пригодится!      Пахнет вкусно, чем-то сладеньким. Она потянула носиком, все еще жмурясь, стараясь не открывать глаз. И не выдержала, конечно. Открыла один глаз и увидела в темноте фигуру папы у стола со стаканом воды. Он стоял в пижамных штанах и халате, который, почему-то, свободной рукой раскрыл, как крыло птицы, и держал так. Но больше всего удивило девочку, что он тоже стоял с закрытыми глазами! Папа тоже гений.      - Папуля? – позвала Ханами.      Но Наруто Узумаки лишь всхрапнул и, не открывая глаз, спросил:      - Ханами, это ты?      - А что ты делаешь? – зашептала дочка.      - Эм… попить воды захотел.      Ну точно! У гениев и Хокаге мозги работают одинаково! Но папа куда более умнее – он все еще спит и все равно разговаривает с ней! Девочка аж заискрилась от восторга, что это ее папуля! …Зачем только так халат раскрыл, будто что-то прячет за спиной? Или кого-то?? Она попыталась взглянуть, но тут папа сказал.      - Ханами, давай завтра поиграем во что-то?      - Давай! – аж подпрыгнула розоволосая девочка.      - Тогда ложись спать…      Хотя Ханами не сразу заметила, что открыла оба глаза, вприпрыжку помчалась в свою кроватку, с улыбкой планируя как проведет завтра день с любимым папой. Она так размечталась, желая попробовать всё, что обычно запрещает мама, и не заметила, как заснула.          …Ночью Шиначику встал в туалет и проходя мимо кухни понял, что там кто-то есть. Он включил свет и обнаружил маму за столом, которая как-то резко села на стул и нервно улыбалась.      - Мама? Почему ты не спишь?      - А… - она не сразу смогла ответить, прикрыв ладонью рот, а потом несколько невнятно сказала, прикрывая губы рукой, - ну, посуду мыла, и видимо заснула.      Шиначику покачал головой.      - А разве не очередь Ханами была посуду мыть? – и по-взрослому качая головой, напоминая бабушку, добавил. - Опять негодница забыла?      - Ха. Ха. – Скованно улыбалась мама.      - Мама, что-то еще случилось?      - Нет, все хорошо, дорогой, иди ложись. А я следом пойду.      Мальчик шагнул к матери, чтобы предложить свою помощь, но вдруг она резко выставила руку, привстав.      - Все хорошо, милый! Иди спать. Я сейчас тоже пойду.      Но мальчик заметил, что под столом, в ногах мамы, прятался – пытался, по крайней мере - папа! Шиначику уже был достаточно взрослый, чтобы сделать вид, что не заметил. Даже сказал:      - Если нужна помощь с посудой и вообще, говори мне, мама… Я пойду спать.      Шиначику очень гордился собой, что выдержал такое «представление». И только выйдя в коридор закипел, словно его в жерло извергающегося вулкана окунули. Он еще долго не мог заснуть, нехотя думая и понимая, что мама и папа делали на кухне – ночью, в темноте… Только почему на кухне?!          …Араши какую ночь мерещился шорох и шепот голосов. У него был отличный слух и потому игнорировать не получалось. Он бы хотел, чтобы это Шиначику или Ханами шептались, но все говорило о том, что это родители. Чего им ночью не спится? Папа итак по утрам встает тяжело. Да и мама много работает. Может они переживают за них, может потому, что у Араши не все получается? Ему стоит больше стараться, как брат, и быть более уверенным, как сестра. И надо сказать родителям, чтобы не переживали и отдыхали.      Мальчик бесшумно приблизился к подозрительным звукам из кухни. Везде нет света, темнота, все должны спать… Что-то шуршало, мама тихо вздохнула, а папа хихикнул и прошептал.      - Еще будешь?      - Ага, - сладким голосом, словно пропела мама.      - Не торопись, я все предусмот… АХ ТЫ Ж, даттебайо! – вскрикнул и дернулся папа от того как Араши незаметно подкрался к родителям, которые отчего-то сидели на кухне и еще на полу, между мойкой и столом.      Хотя и темно, но фонарь с улицы помог младшему сыну внимательно посмотреть на перепуганного папу, потом на маму – ее папа отчего-то прижал к своей груди и накрыл халатом, почти с головой. Да и мама не спешила показываться, уткнувшись в папу лицом.      - А что вы делаете? – спросил Араши.      Очень бледный Наруто Узумаки искал ответ во всем, что его окружало. Его взгляд рыскал по кухне стремительнее молнии.      - Ну… Ну мы… Мы с мамой просто уснули.      - На кухне?      - А… ну да.      - На полу?      - Аха-хаа… - Подозрительно нервно рассмеялся Наруто Узумаки.      Мама все еще не показывалась, прячась на груди папы, и Араши стал беспокоиться. И еще она издавала странные звуки – или вздыхала, или даже шуршала.      - Мама, ты тоже уснула?      Сакура Узумаки, не поворачивая голову к сыну, активно закивала.      - Эгей, - папа выглядел бледнее обычного. – Иди спать, Араши. Мы тоже пойдем.      - Мне вас проводить до кровати? Вдруг опять по дороге уснете? – спросил младший сын. Шиначику всегда заботится о родителях, Араши тоже должен, раз они даже на кухне засыпают. Вот до чего устают.      - Не-не-не-не! – завертел головой Наруто, все еще прижимая маму к себе. – Иди, Араши… спи. А завтра давай… сюрикены покидаем?      - Правда? – мальчик очень обрадовался.      Его немного беспокоило, что мама так на него и не посмотрела, но ведь она с папой – он лучше всех ее успокаивал. А может она просто не проснулась? Вполне довольный, Араши пошел в свою комнату.          Еще несколько минут Наруто и Сакура сидели не шелохнувшись. Потом Наруто осторожно отстранил от себя жену и посмотрел на ее несчастное лицо и слезы в глазах, а еще щеки как у хомяка.      - Никак не прожуешь? – сочувствующе улыбнулся Узумаки.      - Эти моти, - розоволосая отчаянно жевала, набив рот всем, что было в упаковке, смяв ее в руках. Как дети чувствуют, что родители вкусняшки без них решили поесть?      Но правда жизни такова: перед детьми и животными категорически нельзя есть вкусное. Да и вообще есть без них. В итоге все приходилось отдавать якобы голодным и жадным глазенкам, а себе, если и оставалось, то крохи - и никакого удовольствия не получалось. Потому они с Наруто зачастили устраивать скрытые ночные перекусы. Тоже сомнительное занятие, да и дети, даже спящие, как чувствуют, что их не зовут на пиршество. Ханами лунатить стала резко; Шиначику уж очень дотошный, было ощущение, вроде как он подумал что-то ненужное про родителей. Хотя Сакура и Наруто согласились бы и на это, лишь бы их не поймали за тем, чем они действительно занимались. Потому что уже вживую видели три пары осуждающих глаз. Как потом объяснить детям: не потому, что жаль поделиться, а просто порой хочется также насладится вкусненьким, как ребенок - без оглядки на другого. Но оказалось, что страшнее из троих детей, бесшумный Араши – вот кто прирожденный ниндзя, хотя едва пошел в подготовительную группу при Академии.      - Я чуть коньки не отбросил. Чакра у Араши вообще странная! – шептал Наруто с печалью глядя на пустую упаковку. План был прост: если их застукают, один должен отвлечь детей, а другой уничтожить – равно съесть – улики в виде вкусностей. Наруто не жаль всё Сакуре отдать, но такие вкусные на вид моти были, которым его угостили сегодня.      - Ишвини, - все еще со слезами жевала Сакура, помогая себе ладонями, подпирая полные щеки. Милашка!      Да, можно было бы поесть всё что пожелаешь в ресторане, без детей, и в обед заказать всё что хочется. Но дома, наедине, в пижамах, еще и на ночь глядя - вкуснее. Еще Наруто отчасти нравилась эта интимная таинственность и даже стыдно перед любимыми детьми не было. Он всегда отдаст им всё самое лучшее. Но видеть как пищит от удовольствия Сакура, уминая вкусности с двух рук – отдельное наслаждение.      Они могли бы есть в более безопасном месте – а это, безусловно, была их спальня. Но комната находилась рядом со спальнями детей, там уже проверено – шорох фольги от шоколадки, и кто-то из детей уже ворочается в кровати, а то и подходит к двери с ненужными вопросами.      И ведь они с Сакурой не жадины, тем более своим детям. Но родители тоже люди и тоже хотят до отвала поесть, чтобы им не заглядывали в рот.      - Сакура-чан, мне завтра привезут суперострую лапшу из Суны. Давай как обычно?      - Наруто, у тебя в прошлый раз губы сутки горели, - с трудом проглотила моти хомячок Сакура. – Да и договорились, чтобы без запаха.      - А может в обед? Нет… не получится, - Наруто почесал подбородок. – Точно! Я придумал!      И смотрит на нее горящим и решительным взглядом. Поди тут, откажись…        На следующую ночь на крыше своего дома, как пара влюбленных котов, Наруто и Сакура сидели в слезах и соплях от суперострой лапши, которую заварили тут же, чтобы не оставить запаха на кухне. Губы обоих были красные, щеки и глаза тоже.      - Господи, это мне на утро аукнется, - локтем утирала слезы Сакура и пыталась дышать, будто беременная, с паузами.      - У тебя губы даже сейчас видно – такие яркие, - шептал Наруто, ничем не хуже жены. – Никакой помады не надо.      - Наруто, они хотели нас отравить! – обмахивалась Сакура, обещая себе, что больше никогда. Впрочем, в прошлый раз говорила тоже самое.      Муж тут же стал ей помогать ладонями, отставив упаковку лапши, и обмахивая ее, хотя ночь выдалась прохладной. Затем Наруто протянул жене питьевой йогурт с трубочкой. Сакура жадно втянула в себя лакомство и охнула.      - Хорошо…      - А то! – Седьмой и сам угостился, хлюпнув напиток за раз.      - Наруто… - Сакура задумчиво смотрела на ночную Коноху, понимая как странно они смотрятся со стороны. У АНБУ будут вопросы: хорошо, что не ей надо будет на них отвечать… - Надо на время затихариться. Шиначику что-то подозревает.      - Ладно… Может на недельку?      - Давай в следующий раз не такой острое. Если завтра с несварением проснемся – будет не смешно.      Наруто потянулся поцеловать ее и одернулся от того как горяч и остер поцелуй от жгучих губ Сакуры. Оба скривились от боли, выдыхая жар перца, которого в Суне не жалели. А после захихикали - тихо, чтобы не разбудить детей.