Лепестки вишни, танцующие с ветром

Араши Узумаки ждал отца в его кабинете. Мальчика посадили в кресло Хокаге и он смирно сидел и читал то, что задали выучить в Академии. Но пока не училось. В этом месте он всегда чувствовал себя взволнованнее, чем обыкновенно. Взгляд то и дело убегал от свитка и кружил по стенам и содержимом стола. А тут, как и всегда, небольшими горками возвышались стопки папок, свитков, документов; Араши хотел бы больше заглянуть в них, чем в свой, и теперь жалел, что с ним нет сестры – уж она-то думать и размышлять не стала бы… Вдруг там что-то важное? Вдруг там что-то необыкновенное? Вдруг там что-то меняющее его жизнь? Араши, будучи один, не умел шалить и не думать: а как будет дальше? Потому снова опускал взгляд на свою домашку и через какое-то время опять смотрел на стол. Может просто убрать это подальше, чтобы не соблазняли? И тут увидел кусочек рамки, спрятанных документами. Рамки от нескольких фотографий. Несколько семейных, где и дедуля с бабулей, и мама с папой, и брат с сестрой. Были и старые фото, где папа и мама молодые. Но его привлекла фотография, где отец примерно возраста Шиначику – лет двенадцати. Там он с мамой, Саске Учиха и Шестым Хокаге Какаши Хатаке. Араши пришлось постараться, чтобы выудить фото из завала документов так, чтобы ничего не обрушить. Папа тут так похож на злую Ханами! А вот мама скорее на доброго Шиначику. Даже странно. Какаши-сана он видел несколько раз, хотя уже родился, когда тот ушел со своего поста. А вот Саске Учиха не встречал, но не раз слышал, как порой между собой родители вспоминали друга с тоскливой нежностью, смеясь и плача, они будто на что-то до сих пор надеялись. - О… - В кабинет вошел Шикамару Нара – главный помощник папы. Араши попытался вскочить с кресла, но не выходило – ноги еще не доставали до пола – он лишь чуть сполз по сидению. - Надо же, а меня не уведомили, что у нас уже Восьмой на троне, - ухмыльнулся помощник отца. - Шикамару-сан, я не собираюсь становится Хокаге, - спокойно ответил Араши. - Да ну… А я, знаешь ли, в тебе больше потенциала вижу, чем в твоих брате и сестре. - Я не хочу, - покачал головой серьезный мальчик. Шикамару подошел и чуть наклонился к Араши. - Жаль. Этим ты в моих глазах становишься более достойным. Знаешь, что тот, кто добровольно отказывается от власти, имея все возможности – больше всех этой власти заслуживает? - Вы недовольны моим папой? Нара усмехнулся. - Я буду недоволен каждым Хокаге, которому буду служить. Таков мой характер. Но я точно могу сказать, что твой папа отличный глава. - Я знаю, - согласно кивнул Араши. - Вот же, даже не сомневается, - засмеялся Нара и оставил пару дополнительных папок и вдруг заметил в руках семилетнего ребенка фото Команды Семь. - Это очень важная фотография, Араши. - Знаю. Она у мамы стоит в ее комнате, в доме бабушки и дедушки, и в ее кабинете в больнице, еще в спальне родителей. – На переносице спокойного лица бордововолосого мальчика появилась морщинка. – Я спрашивал как-то маму, почему папа и Саске-сан тут такие недовольные, и она сказала, что они тогда не ладили… Тогда почему эта фотография так важна родителям? Нара вздохнул и взглянул на фото. - Не могу залезть в голову всем четверым. Но на самом деле это очень счастливая фотография. - Тут радостная только мама и учитель Какаши, - заметил Араши. - Верно, но в этот день Наруто обрел своего рода семью, да и Саске тоже. - Почему же они такие недовольные…? - Понимаешь, Араши, иногда мужчины не могут открыто радоваться таким сентиментальным вещам и им легче быть грубыми и невежественными, чем сказать, что на деле они чувствуют. Мальчик задумался. - В доме полно наших фотографий, но нет повторяющихся, кроме этой. - Дело в том, что это единственное фото тех времен, потом как-то… - Нара задумался о том, что знает Араши о перипетиях судеб участников Команды Семь – нужно ли Шикамару влезать со своим мнением? - Понятно… Шикамару Нара, уходя, проводил взглядом ребенка, ставящего на место фотографию, и задумался, глядя на мальчика. Наруто и сам говорил, что Араши из всех детей себе на уме. Если Шиначику пытается быть достойным и послушным сыном; Ханами делает, что душа пожелает, под мощной защитой отца и деда; а вот Араши и выглядит часто инородно в семье. Даже некоторое время назад Седьмой произнес: - Наверное, - негромко, с нежностью, сказал Наруто, сидя за столом и разглядывая фотографию младшего сына. – Мне Сакура-чан говорила, я как-то не то чтобы не поверил, но ведь толком не знаю… Только, кажется, Араши похож сразу на всех нас, но очень много взял от моих мамы и папы… Я ведь поздно узнал, что Эро-Сеннин знал моих родителей, даже учил моего отца – так бы я столько у него спросил... Но Какаши мне рассказывал, что мой папа был спокойным и одаренным, а мама любознательной и взрывной… Араши такой… Еще он немного робкий, не всегда умеет за себя постоять, когда какие-нибудь дети наседают с вопросами. Я, конечно, пресекаю это, но всегда и всюду не уследишь кто и что сказал… Наруто с необъятной любовью глядел на снимок, где красовались трое его детей. Ханами стояла в центре, показывая какой-то властный жест и широко улыбаясь, Шиначику рядом, похоже на Сакуру, снисходительно смотрел в камеру, показывая кто тут старший и умеет себя вести, а Араши забыл, что они фотографируются и все внимание уделил божьей коровке на пальце. Нелегко было с Араши с самого начала, но какое счастье, что он есть. Удивительный ребенок, не перестающий поражать и радовать. Все радовали, но Араши мог удивлять как никто. Может ли, чтобы в этом мальчике была частица его родителей? - Сакура-чан, спасибо, - как-то услышал Шикамару тихое и ласковое слово к всего лишь семейной фотографии. Между тем у выхода в кабинет, Шикамару едва не столкнулся с Наруто в обществе какого-то джонина. Седьмой кинул быстрый взгляд на сына и, дав последние указания, виновато улыбнулся, когда их оставили наедине. - Прости, Араши. Долго ждешь? Проголодался? Мальчик сначала покачал головой, а потом кивнул – Шиначику научил его говорить и маме, и папе, полуправду в такие моменты. Так как папа точно расстроится, что Араши сидел один – отчего-то Наруто Узумаки всегда расстраивало, когда кто-то остается один. Потому Шиначику ему и Ханами внушал: - В такие моменты говорите, что или время незаметно пролетело, или только что пришли. Ханами, ты меня слушаешь?!... А еще Шиначику говорил: - Даже если не голоден, всегда соглашайся, когда мама или папа приглашают поесть. Ханами, ты снова меня не слушаешь? Араши слушал брата и потому запомнил: родители занимаются очень важными делами, потому надо просто радоваться, когда они могут уделить детям хоть чуть-чуть больше времени. После того как они с отцом поели рамена в Ичираку, они вместе шли домой и папа с улыбкой расспрашивал как прошел день Араши, а сам эмоционально рассказывал про свой. Мальчику очень нравилось, когда они говорили и слушали друг друга. Обыкновенно, если рядом находилась Ханами, то Араши едва мог что-то сказать, она заполняла собой все пространство отца, да и Шиначику, хоть и спокойнее, но захватывал очень много времени общения. Араши не то чтобы чего-то не хватало, но в такие моменты, побыть наедине с папой, становилось очень приятно. С мамой тоже. Ему нравилось, когда она откладывала все дела и несколько минут, как бы не была занята, говорила с ним и слушала только его, потом обязательно обнимала и целовала, а после Араши весь день пах ее духами… как папа. Через несколько дней Араши вышел из класса, а его ждали брат и сестра. И видимо очень давно, судя по тому как грозно смотрела десятилетняя Ханами: - Какой же ты капуша, Араши! – уставила руки в бока сестра. – Все разошлись, один ты чего-то тянешь. - А что случилось? – спросил мальчик. На самом деле у него состоялся очень интересный разговор с учителем про призывных животных. - Знаешь, какая дата приближается? – указала на него Ханами, будто он с ходу должен ответить… - Ну… - Эх ты! – важничала сестрица. – Через неделю годовщина свадьбы родителей – уже 14 лет будет! И ты называешь себя сыном папы и мамы?? – она осуждающе поцокала языком. Шиначику локтем ткнул в бок сестру. - Прекрати. Я, между прочим, сам тебе сегодня утром напомнил. Араши, не бери в голову. Розоволосая девочка лишь на миг смутилась, и тут же снова указала на младшего брата. - Что дарить будешь? Араши все же смутился. Это ведь очень важная дата, да? - Ну… может я сделаю открытку… - Бууу! – прогудела девочка, показывая жесты руками – большие пальцы вниз. – Такое только дети дарят! Араши заново смутился, но Шиначику снова ткнул сестру в бок. - Мы и есть дети. К тому же, а сама на прошлый год что дарила? В последний момент рисовала открытку. - Это потому, что ничего не придумала, - зарделась розоволосая девочка с хвостиками. - Хана, - Шиначику на правах старшего брата, похоже на маму, когда она устала от кого-то, вздохнул, - и где только твоя совесть прячется? - Всю тебе отдала, - пробубнила теперь розоволицая девочка. Шиначику по-взрослому покачал головой и шагнул к брату, уложив руку на его плече: - У нас есть неделя, чтобы придумать маме и папе достойный подарок. Сильно дорогой не надо, и открытка тоже пригодится, так что ты можешь заняться ей, а Ханами на этот раз что-то «не детское» подарит. - Фи! – девочка лишь на миг притворилась обиженной, а потом всю дорогу до дома излагала братьям свои сумасшедшие идеи. - Ханами, раскрасить лицо папы на скале - ужасная идея. Нас потом заставят отмывать его… - Но классно же! Все хокаге бесцветные, а папа будет в цвете! И не надо ничего смывать! – упорствовала девочка. – И вообще, сам предложи что-то достойное. - Ну, мне кажется им бы неплохо остаться наедине и поесть в том дорогущем ресторане, - напрягся Шиначику. - Сам же сказал недорогой подарок! У меня карманных нет! – девочка печально вывернула пустые кармашки своих шортиков. Шиначику неловко засмеялся: кажется, у него такая же ситуация… Старшие брат и сестра спорили всю дорогу, а дома замолчали и разбрелись по комнатам думать. Скоро с работы придет мама и будет готовить ужин, Шиначику к этому времени успевал подготовить все нужное, да и порой начать. Ханами вроде и пылала энтузиазмом, но брат отстранял ее от помощи, потому что сестра обыкновенно все портила со своей шебутной энергией. Араши всегда сидел рядом за кухонным столом, и что-нибудь делал. Его не привлекали к готовке, каждый, на правах старшего, ему говорил: "Лучше позанимайся чем-нибудь". Потому мальчик уже рисовал открытку. Но никак не мог придумать что изобразить. А потом вспомнил, что некоторые карандаши оставил в спальне родителей. Когда он нашел их на туалетном столике мамы, снова взгляд наткнулся на ту самую фотографию Седьмой Команды. Шиначику в который раз дал задание сестре, чтобы не мешалась на кухне, отправив ее во двор искать траву, похожую на бабочку, когда пришел Араши, прижимая к груди фото в рамке. - Араши, иди поделай что-нибудь, - привычно скомандовал старший брат. - Я не буду помогать Ханами искать несуществующую траву. Шиначику нервно улыбнулся: вроде наивней Ханы, но Араши определенно умнее старшей сестрицы. - Я и не предлагал. Еще немного осталось, хочешь, я с тобой потом позанимаюсь – сюрикены покидаем? - Мне папа на днях обещал. - Ну, правильней же, чтобы ты потренировался со мной – тогда у тебя сразу будет получаться лучше! - Нет, не хочу. – Отказался Араши. - Если у меня сразу будет получатся лучше, значит время с папой будет меньше. Шиначику аж отвернулся от плиты, где поставил бульон – видимо мама задержится и придет только к концу подготовки ужина. Вдруг до него дошло какой умный подход у Араши: видимо это участь старшего – пытаться облегчить заботы родителей, и потому он очень старался сразу быть лучшим и не занимать слишком много времени своими проблемами у занятых родителей. А Араши, напротив, не очень старался, чтобы просто провести побольше времени с папой и мамой. Долго так делать не стоит, но для Шиначику это стало уроком нового подхода к общению. - НАШЛА!! – ворвалась на кухню счастливая Ханами, зажимая в руке вырванный с корнем кустик травинок, которые неудачно для Шиначику сплелись в виде бантика, похожего на бабочку. Надо же, какая упорная! Нашла выдуманную старшим братом траву! - Отлично… - Шиначику стал думать, чем бы еще занять сестру, как вдруг младший брат подошел к обоим. - Шин, Хана, а давайте подарим маме и папе фотографию? - Нашу семейную? – удивилась девочка. – Так мы же каждый год и так фотографируемся. - Нет, - Араши покачал головой и показал фото в руках, - эту. - Араши, но это и так их фотография, - объяснил старший брат и тепло улыбнулся. – Не переживай, говорю же – нарисуй открытку… - Нет, не эту фотографию, а как эту фотографию. – Чуть громче и живей сказал младший, чтобы его поняли. – Ханами может быть как мама; ты, Шиначику, как папа; а я, наверное… - Дядя Саске! – выкрикнула девочка и ее глаза загорелись восторгом. Шиначику ее не осуждал. Он знал как дорога эта фотография родителям и уже сам понимал, что от них всех – это будет лучшая фотография. Вот только… - Нам не хватает того, кто будет изображать Какаши-сенсея! – нахмурился и задумался Шиначику Узумаки. – Я не знаю где он, да и знал бы – как уговорить? Или попросить кого-то из учителей...? - А Какаши-сенсей в Конохе! – вдруг подпрыгнула Ханами и тут же воинственно сжала кулаки и уставилась на братьев, пылая энтузиазмом. – Поручите это мне! Я его уговорю!! На том и порешили. Но тут же возникла проблема: если Ханами уже заявила, что притащит на фотографирование Какаши даже в силке, и у нее очень легко получалось показывать выражение лица молодой мамы, также как, чуть потренировавшись, Шиначику научился корчить недовольную рожицу, как папа. А вот у Араши никак не выходило «лицо», как у Саске Учиха. Мальчик был слишком добрый и спокойный для таких эмоций. - Нет, Араши, вот так – рыыы! – Ханами показывала ему рожицу какого-то монстра. - Рыыы… - Нет! Вот так – РРРЫЫЫ! - Рррыыы… Девочка не сдавалась, пока не пришла мама, которая не должна узнать о сюрпризе детей. Несколько дней спустя семья Узумаки ужинала, а потом дети подозрительно быстро и тихо разбрелись по своим делам. - Сакура-чан, - поманил жену Наруто, когда они после ужина уселись у телевизора. – А ты не знаешь, что с Араши? У него живот болит? Розоволосая тревожно качнула плечами. - Вроде нет. - Несколько раз видел, как он корчит лицо – у него явно что-то болит. А вдруг покакать не может? Сакура нахмурилась. - Вроде все в порядке… Я тоже заметила, что он то и дело гримасничает, проверила его – все нормально. Да и сам он так говорит… - Мне пойти еще раз с ним поговорить? - Надо бы, - Сакура обняла мужа за шею и оба взволнованно замолчали. – Все же… дам ему легкое слабительное… Кизаши и Мебуки Харуно на пару смеялись шутке Наруто, когда они сидели за столом с тортиком и разными вкусностями, отмечая важную дату для всех собравшихся. Родители Сакуры уже подарили им путевку в спа-отель на два дня и потому обсуждали это. - На самом деле мама думает, что если у Наруто не получится, она поедет с тобой, дочка. На то и расчет – аха-ха-ха! – хохотал Кизаши. - Хе-хе-хе, - виновато чесал затылок Седьмой Хокаге. – Ну, если вдруг – я буду только рад, если мама тоже отдохнет… - Может мне тогда сейчас с Сакурой и поехать? – обхватив дочь за плечи, веселилась Мебуки. Дети сидели рядом и немного нервничали. Они еще ничего не дарили. Их подарок теперь выглядел не таким значительным из-за горы даров в гостиной. Ино Яманака как всегда прислала цветы – самые роскошные, бабуля Цунаде огромную бутылку коллекционного вина, Шизуне что-то связанное с медициной, Ямато набор для сада камней, а Какаши какую-то книгу, на которую родители быстро посмотрели, и смущенный папа мгновенно спрятал ее под кофту, испуганно оглянувшись на детей. Были и другие подарки от многих друзей и знакомых родителей, потому задумка детей уже не казалась такой уж здоровской. Но у них есть и тайная поддержка: бабушка Мебуки помогла им достать нужную одежду, какую носили родители и Саске Учиха в двенадцать лет, и потому она в курсе их сюрприза. Ханами правдами и неправдами заманила Какаши на фотосессию. Араши очень нервничал эти дни, что у него не выходит лицо как у Саске, а там и папа с мамой стали замечать, что он подозрительно себя ведет. Едва не раскрыли их сюрприз. Мебуки вдруг хлопнула в ладоши, чтобы прекратить общий смех и обращая на себя внимание. - А теперь, Наруто и Сакура, самый дорогой подарок – от ваших детей. – Она подбадривающие мигнула. – Давайте, зайки. Шиначику вышел вперед, но даже Ханами приутихла и чуть пряталась за его спиной, как и Араши. - Папа и мама, мы не могли подарить очень дорогой подарок, - он смутился, а Сакура открыла рот, чтобы успокоить его, но Наруто схватил ее за руку, качая головой и намекая, чтобы дала договорить. – Нам только оставалось сделать его своими руками. – Шиначику посмотрел на брата: если им понравится, он скажет, что придумал Араши, а если нет, скажет, что его идея. – И мы очень старались. Старший сын протянул прямоугольную плоскую коробочку с бантиком в руки маме и та, посмотрев на мужа, стала аккуратно открывать, подняв крышку и увидев красивую рамку для фотографий, а на ней старательный рисунок младшего сына, который копировал ее особенно любимое фото юности – снимок Седьмой команды… - Это так мило! – растрогался Кизаши, заглядывая через спину Наруто. - Очень красиво! Спасибо! – улыбался Наруто. - Это не то… - Араши смущенно встал на носочки и попытался сам убрать листок поверх фото, у него не вышло, потому Наруто помог ему и теперь на пару с женой, Седьмой Хокаге уставился на фото. Потом родители молча переглянулись и снова посмотрели на снимок. - Постойте! Дед уже слепой! – вклинился между парочкой Кизаши. – Это же не ваша фотография! Я узнаю этот озорной вид моей лапушки Ханами, а Шиначику не отличить от Наруто, он даже волосы зачесал как у папы! Боже! А малыш Араши – если бы не твои волосы, не признал бы тебя! Ты же самый добрый ребенок на свете, как у тебя получилось такое лицо? Ахаха! - Заюшки! Вы такие молодцы! – сгребла в кучу и обнимала всех детей растроганная Мебуки, которая не видела финальный вариант. - Мама, папа, - внимательно приглядывался к отчего-то молчаливым родителям старший сын, - вам нравится…? Наруто опомнился первым и как-то неловко почесав кончик носа, широко улыбаясь, громко сказал: - Это самый лучший подарок! Я в полном восторге! - Мама, а тебе нравится? – напряженно сжимая кулачки поддалась вперед Ханами. – Я похожа на тебя? - Очень, - негромко сказала Сакура, кивнув. – Очень нравится. Я полностью согласна с папой. - А зеленые глаза отчего-то блестели влагой. - Это… - начал было Шиначику, обхватив за плечи младшего брата. - Это я придумала! – подпрыгнула Ханами. - И Какаши-сенсея я уговорила, и бабушку сшить нам одежду тоже! - Ого! – Кизаши потрепал по голове внучку и чуть толкнул плечом в плечо хихикающую жену. – А у тебя, оказывается, секреты от мужа, а, Мебуки-сан? - Ханами, мне очень нравится!! – поднял руки Наруто. – Шиначику, Араши, большое вам спасибо!! - Вообще-то это была идея Араши! – пытался вставить слово Шиначику, но его обняла мама и поцеловала, потом Ханами, а после долго не отпускала Араши. Войдя в свою спальню, Наруто и Сакура замерли, прислонившись спинами к двери. - Тоже это почувствовал? – тихо спросила Сакура, прижимая к груди фотографию детей и Какаши в виде Седьмой Команды. - Ага. Будто назад во времени вернулся, аж нахлынуло. Думал, даже разревусь… Оказывается, это так давно было… - Точно. Сакура снова посмотрела на фотографию, к ней наклонился Наруто, они опять переглянулись и вдруг зажмурились и запищали. - Милота!!! Сидя в своем кабинете, Наруто Узумаки в который раз поднял взгляд от документов на две стоящие перед ним фотографии – с виду копии, с разницей почти в двадцать лет. Непонятно почему фото детей так вдохновляло, но его переполняло столько разных чувств – от гордости до того же сентиментального умиления тем, что это его дети. А каждый раз глядя на Какаши на фото с его детьми, он вспоминал как Ханами хвасталась, что преследовала его и уговаривала, пока он не согласился - у него и улыбка чуть вымученная. Сакура даже сказала на днях: - Наруто, надо пригласить сенсея на ужин, чтобы можно было залечить эту психологическую травму от напора нашей дочки. Иначе Какаши снова спрячется в своем уютном месте. А Седьмой гордился: Ханами и тут упорством и умением не отступать от цели пошла в него – добила и добилась согласия Какаши, даже если сначала он не сильно сопротивлялся. В дверь постучали и вошел Араши с обеденным свертком. - Сынок! – встал ему навстречу Наруто. – Какими судьбами? Еще позаниматься надо? Я только за, но сегодня, скорее всего, поздно освобожусь, и потому… - Знаю, мама ужин передала, - Араши поставил сверток на стол отца и заметил, что теперь, хотя документов все еще достаточно много, они не загораживают две с виду одинаковые фотографии: Команды Семь и ее копии в исполнении детей Хокаге. - Уже так поздно, - чуть огорчился Наруто, оборачиваясь на окно, где и правда уже потемнело. И вспомнил, что днем он уже послал клона предупредить Сакуру, что задержится. – Спасибо, что принес мне поесть, Араши! Может со мной? Араши на миг задумался: что там Шиначику говорил – не отказываться от еды. Хотя он уже поужинал… - Да. - Вот и молодчинка! Наруто подхватил младшего и усадил на свое кресло, а сам сел на край стола, став разворачивать ужин – еще горячий! - Папа… А мне Саске-сан написал. - Чего?! – поразился Узумаки, едва не выронив то, что подхватил палочками. – Правда? - Да. - И… что он написал? – нервно сглотнул Наруто. - Что я молодец… что не похож на тебя. «Вот же сволота!» - задергался глаз Наруто, но при сыне такое он сказать не мог и потому широко улыбался. К тому же, когда Наруто с Сакурой послали Учихе фото детей, копирующее снимок Седьмой команды, они уже обрадовались, что ястреб не вернул подарок обратно, на ответ и не рассчитывали. А Саске взял и написал Араши! Наруто даже заревновал. Хотя гадость какую-то написал… Но… значит ему понравилось, как сын Наруто его показал. Отлично! - Скажу маме, что всем ваша фотография понравилась. Араши кивнул и принял от отца палочки, чтобы начать есть. - Папа, а если я попрошу Саске-сана научить меня призыву змей, ты не будешь против? У Наруто снова задергался глаз, а улыбка вот-вот потрескается от того как он ее растянул. - Араши, а почему ты не хочешь научиться призыву жаб. Или хотя бы слизней? Он снова ревновал. Ну почему Араши интересней змеи?! - К тому же… - Наруто почесал щеку, стараясь говорить так, чтобы не расстроить ребенка, - дядя Саске вряд ли согласится, он немного занят и ему будет… - Он согласился. – Чуть засмущался мальчик, а у Наруто обиженно поджались губы. – Прости, я уже попросил его, и он мне ответил. Значит, Саске, от которого ответ надо по полгода ждать, за короткое время дважды написал его сыну… Сакуре лучше не говорить. Хотя… и не сказать нельзя. И чего так активировался? - Араши, тебе больше интересны змеи? – стараясь не выдать свои обиды и говорить как взрослый, кем и являлся, спросил Седьмой Хокаге. – Хочешь научиться призыву змей? - Да, - мальчик подхватил котлетку и откусил. – А потом ты научишь меня призыву жаб? В Наруто что-то неуютно заворочалось в животе. - Хочешь научиться двум призывам? Араши, понимаешь, это… - Я хочу научиться призывать всех призывных животных, - слишком спокойно заявил сын и посмотрел на отца. Как ему сказать, что это невозможно… Как сказать… И неожиданно Наруто увидел – блеск и решимость своего спокойного и тихого семилетнего ребенка. У него появилась мечта, цель. Даже может более необъятная, чем у Наруто стать Хокаге. Потому что до Араши этого никто не делал… Восторг, восхищение и бесконечная радость от такой сильной мечты заполнили Наруто и он растянул улыбку до ушей, заворошив волосы мальчика. - Уверен, у тебя получится! Дерзай, Араши! Я верю в тебя!... Но… все же... может ты первым научишься призывать жаб? - Саске-сан сказал, что он будет первым, иначе не научит, - жевал огуречную дольку Араши. «Вот же скотина! Саске, придурок!» Но вместе с тем так тепло стало на душе – его мальчик растет, у него такая чудесная и сложная цель. И Саске даже согласился помочь…! Надо все побыстрее закончить и обрадовать Сакуру. Кажется, они снова проведут ночь с воспоминаниями о их детстве.