Эпоха Тюльпанов

В роскошных покоях своего дворца, Мехмед-паша сидел за массивным столом, украшенным инкрустацией. Тяжёлые занавески из бархата приглушали свет, создавая полумрак, который усиливал напряжённость разговора. Напротив стоял Хасан-ага, верный слуга и советник. — Султан слишком молод, — произнёс Мехмед-паша, его голос звучал глухо, словно отражаясь от стен. — Вся власть сейчас сосредоточена в руках Валиде Турхан Султан. Это неприемлемо. Он в раздражении провёл рукой по столешнице, будто стремясь стереть невидимые пятна. — Я должен стать Великим Визирем, Хасан. Любой ценой. Хасан-ага поклонился, признавая правоту своего господина. — Вы правы, мой господин. Вы сделали всё, чтобы султан Мехмед взошёл на трон. И по справедливости именно вы заслуживаете стать его правой рукой. Но Валиде Султан предпочла Ахмеда-пашу… Глаза Мехмеда-паши вспыхнули гневом, но он лишь крепче сжал кулаки. — Пока наш султан молод и легко поддаётся влиянию, нужно действовать. Ему нельзя давать возможности вмешиваться в государственные дела. Хасан-ага кивнул, его лицо осветилось догадкой. — Наш повелитель любит охоту и верховую езду. Это его слабости. Мы можем использовать их, чтобы отвлечь его. Вы же будете управлять империей от его имени. Мехмед-паша поднялся, его тёмный кафтан мягко шуршал при движении. Он подошёл к Хасану-аге и хлопнул его по плечу. — Отличный план, Хасан. Начинай действовать немедленно. — Как пожелаете, господин, — ответил Хасан, глубоко поклонился и бесшумно вышел из комнаты.

***

Тем временем в покоях юного султана царила совсем другая атмосфера. Солнечные лучи мягко ложились на золотую инкрустацию мебели, придавая покоям тёплый блеск. Турхан Султан, облачённая в простое, но элегантное платье, сидела на низком диване, обращаясь к сыну. — Мехмед, мой мальчик, — начала она, её голос был ровным, но полным внутренней силы. — Ты знаешь, через что мы прошли, чтобы прийти к власти. Всё, что я делаю, — ради тебя. Но помни: власть — это не дар, её нужно взять самому. Юный султан сидел напротив, держа в руках миниатюрный кинжал с украшенной рукоятью. Его взгляд был сосредоточен, но в глазах светилась детская доверчивость. — Я всё понимаю, Валиде. Я сделаю всё, чтобы никто не посягнул на мой трон. Турхан слегка улыбнулась, но её взгляд оставался серьёзным. — Враги всегда будут рядом, сынок. И они уже видят твоих братьев. Их цель — посадить одного из них на трон вместо тебя. Мехмед задумчиво посмотрел в сторону. — Вы хотите, чтобы я убил их? — спросил он, но в его голосе не было решимости, только грусть. — Нет, мой дорогой, — мягко ответила Турхан, придвигаясь ближе и кладя руку ему на плечо. — Они твои братья. Но ради сохранения трона ты должен запереть их в Кафесе. Поддерживай их благополучие, но исключи их из дворцовой жизни. Мехмед опустил голову, его голос стал почти шёпотом. — Я люблю своих братьев. Мы играем в саду, упражняемся на мечах… Я не могу так с ними поступить. Турхан обняла сына, прижимая его к себе. — Ты добрый мальчик, Мехмед. И я горжусь тобой за это. Но власть требует решений, которые не всегда совпадают с нашими желаниями. Она поцеловала его в лоб, словно прощаясь с его детской невинностью, и отстранилась. — Хорошо, я не стану тревожить тебя этим вопросом. Но помни, сынок, время не ждёт. Турхан поднялась, её взгляд задержался на сыне, который сидел тихо, обдумывая её слова. В её глазах читались любовь и боль. Она знала: султану предстоит сделать выбор, который изменит его навсегда.