Превосходный век

Дворец Михримах Султан Михримах Султан, грациозно войдя в свои просторные покои, слегка прикоснулась к резному столу, а затем обернулась к стоящей позади неё Гюльшен Хатун. Её лицо озарила теплая, но слегка надменная улыбка, от которой юная девушка невольно напряглась. Свет из окон золотил стены, отражая роскошь убранства и подчёркивая высокое положение госпожи. — Ты не подвела меня, Гюльшен, — начала Михримах мягким, но уверенным тоном. — Ты умна, красива… Даже чересчур красива. Вот если бы ты стала фавориткой повелителя, то обрела бы огромную власть. Даже больше, чем Дефне Султан. Баязид влюбился бы в тебя с первого взгляда. Гюльшен опустила глаза, слегка потупившись под пристальным взглядом госпожи. Она всегда чувствовала напряжение, когда Михримах начинала говорить таким тоном — похвалы оборачивались едва заметным уколом. — Госпожа… — произнесла Гюльшен неуверенно, — но вы сами говорили, что хотите видеть меня рядом с собой. Я в чём-то провинилась? — её голос дрогнул, но в нём всё ещё звучала искренняя преданность. Михримах подняла руку, прерывая девушку. — Успокойся, — произнесла она, на миг изобразив на лице тень печали. — Ты ни в чём не виновата. Просто я слишком переживаю за тебя. Такая красота, как твоя, увянет, оставаясь здесь, в тени дворца. Разве это не печально? Гюльшен нервно сглотнула, чувствуя, как слова госпожи, будто сотканные из ласки, несут в себе скрытую угрозу. — Госпожа, не стоит меня жалеть, — произнесла она, стараясь звучать уверенно. — Я лишь хочу служить вам верно и преданно. Михримах окинула её взглядом, в котором заиграли хитрость и лёгкое раздражение. — Ты отказываешься от такой чести? — она приподняла бровь, её тон стал ледяным. — Неужели, ты не хочешь стать фавориткой самого повелителя? — Я не отказываюсь, госпожа. Но Дефне Султан… Она никогда не допустит, чтобы я приблизилась к повелителю, — её голос стал тише, а глаза потухли. Михримах усмехнулась и шагнула к окну, её взгляд устремился куда-то вдаль. — У Дефне есть сын. Пусть занимается воспитанием шехзаде Мехмеда, как и подобает матери Шехзаде. Ей следует соблюдать традиции гарема. — Но, госпожа, — осмелилась возразить Гюльшен, — Дефне Султан говорит, что после того, как их нарушила ваша матушка, их можно больше не соблюдать. Лицо Михримах потемнело. Она резко повернулась к девушке. — Моя мать была свободной женщиной, —её голос прозвучал твёрдо. — Если Дефне сравнивает себя с ней, то она сильно ошибается. Ей никогда не достичь такого могущества! Разговор прервал внезапный стук в дверь. — Войдите, — произнесла Михримах, вернув себе невозмутимость. В комнату вошёл Шехзаде Джихангир, его лицо, как всегда, было спокойным, но взгляд выдавал волнение. Михримах улыбнулась, сразу расслабившись, и шагнула к брату, чтобы обнять его. — Джихангир, — Михримах приветствовала брата с искренней радостью, подходя к нему. Они обнялись. — Михримах, мне жаль, что произошла такая история с Рустемом, — начал он, нахмурившись. — Он всегда казался хорошим человеком. Госпожа усмехнулась и чуть склонила голову. — Это так, Джихангир. Преданность и любовь, которые он демонстрировал, оказались ложью. Теперь я увидела его истинное лицо. Джихангир задумчиво кивнул. — Я слышал, Селим отказывается подчиняться приказам Баязида. Что теперь будет? Михримах на миг задумалась, её взгляд стал серьёзным. — Аллах, я совсем забыла об этом, — призналась она, тяжело вздохнув. — Селим ведёт себя ужасно. Он смеет перечить повелителю. — А что, если за этим стоит кто-то другой? — Джихангир прищурился. Михримах, вспоминая Нурбану, нахмурилась. — Это её тёмные дела, Джихангир. Нурбану нашёптывает Селиму, как ему поступать. Если бы не она, он оставался бы тем же слабаком, каким был всегда. — Что ж, это многое объясняет, — кивнул Джихангир, его голос звучал задумчиво. — Как твоё здоровье, брат? — Меня ничего не беспокоит. Спасибо, что переживаешь за меня. Михримах улыбнулась в ответ. — Ты мой брат, Джихангир. Благодарю Всевышнего за то, что Он послал мне такого человека, как ты. Она сжала его руки, но её мысли уже унеслись далеко от брата.

***

Покои Шехзаде Селима Валиде Хюррем Султан ворвалась в покои Селима, её глаза метали молнии. — Селим! — её голос был полон ярости. — Я понимаю, ты зол на брата. Ведь он младше тебя, но стал падишахом. Однако он помиловал тебя, Нурбану и даже твоего сына. Проявляй к нему уважение и слушайся его! Селим поднял на мать тяжёлый взгляд, в котором читалась обида и непокорность. — Я не буду выполнять его приказы! Хюррем в гневе резко шагнула к нему. — Будешь! — Хюррем подошла ближе, её глаза метали молнии. — Отныне он для тебя не младший брат, а повелитель мира! Запомни это, Селим! Её слова, как удары молота, разлетались эхом по комнате. Шехзаде тяжело дышал, его лицо пылало от гнева. В этот момент дверь отворилась, и вошла Нурбану. Её улыбка угасла, как только она заметила Хюррем. Едва заметив кивок, она подошла к Селиму и встала рядом. — Простите, если помешала, — её голос был ровным, но холодным. — Я пришла обсудить важное решение. Она взглянула на Селима. — Теперь вы мой Шехзаде, назначены санджак беем Амасьи. Мурад отправляется в Конью. И я пришла сообщить, что намерена навестить сына. Нурбану держалась гордо, но её взгляд был сосредоточен и напряжён. Уезжать с Селимом в Амасью она не хотела. Потерять власть и влияние там, в том великолепном дворце, было для неё равносильно смерти. Гневный взгляд валиде прожигал Нурбану, а губы сжались в тонкую линию, выдавая её негодование. — Селим, собирай свои вещи. Если ты не подчинишься, это будет воспринято как оскорбление! — голос Хюррем был холоден, как сталь, но дрожал от еле сдерживаемой ярости. Она бросила взгляд на Нурбану. — Ты, иди за мной. Нурбану, сохраняя внешнее спокойствие, покорно пошла следом. Их шаги раздавались эхом по пустому коридору. Валиде остановилась у лестницы, развернулась и, слегка качнув головой, снова заговорила: — Ты решила бросить Селима? — прошипела она, глядя на Нурбану с горечью и презрением. — Теперь ты решила испортить моего внука? Протянуть свои длинные руки к нему? Это твой план, да? Серьги Хюррем вновь качнулись, отражая отблески света. Её глаза метали молнии. Нурбану вскинула голову, её взгляд вспыхнул вызовом. Она сделала шаг вперёд, почти приближаясь к лицу Хюррем. — Это мой сын, госпожа! — с вызовом сказала она. Её голос дрожал от эмоций, но взгляд был твёрд. — Моя гордость, мой лев! Я не намерена спрашивать у кого-либо разрешения, чтобы навестить его! Я Нурбану Султан! И я сама буду решать что мне делать! Хюррем фыркнула, презрительно усмехнувшись. — Едва корабль Селима начал тонуть, ты уже спешишь сбежать на другой. А как только корабль Мурада начал близиться к победе, ты бросилась к нему с победными криками! — голос валиде звучал как кнут. — Запомни, Нурбану, я напомню тебе этот день. С этими словами она развернулась и, не глядя на Нурбану, величественно удалилась, оставляя её внизу лестницы. Венецианка осталась неподвижна, наблюдая, как величественная фигура валиде скрывается за поворотом. Её губы тронула лёгкая, ядовитая усмешка. — Вы забыли, Хюррем Султан, — тихо прошептала Нурбану, — что это мой сын. И первым делом я спасу его, а потом уже Селима. Она направилась к своей верной калфе, Джанфеде, которая стояла неподалёку, ожидая указаний. — Госпожа, — произнесла Джанфеда, — а вдруг ваше место рядом с Шехзаде Селимом займёт другая наложница? Что тогда будет? Нурбану улыбнулась, словно предугадывая этот вопрос. — В гареме Селима есть мои люди. Лекарша и повитуха — они будут следить за всем. Никто не войдёт в его покои без моего ведома. А если появится новая наложница, повитуха позаботится, чтобы она не забеременела. — Госпожа, это мудро. Вы всё так тщательно продумали. — кивнула Джанфеда. — Конечно, Джанфеда. Теперь я должна сосредоточиться на Мураде. — Нурбану нахмурилась. — У него есть эта Сафие, девчонка, хоть и прикидывается милой овечкой, на самом деле очень коварна. Она подарок Михримах Султан, и та пытается через неё влиять на моего сына. — Но у Сафие есть сын, шехзаде Мехмед, — осторожно напомнила Джанфеда. — Как вы собираетесь избавиться от неё? — Найду способ, — ответила Нурбану с твёрдой уверенностью. Её голос прозвучал почти как клятва. — Найду способ. Разве есть что-то, с чем я не могу справиться? Я — Нурбану Султан. И я стану следующей валиде!

***

Покои Шехзаде Селима Через несколько часов, Нурбану решила снова зайти к Селиму. Она решительно поправила пышные юбки и вошла в его покои. Шехзаде стоял у окна, его руки были сложены за спиной. Он выглядел погружённым в свои мысли и даже не заметил Нурбану, которая вошла в комнату и, слегка поклонившись, подошла ближе. — Селим, я уже начала собирать вещи, — сказала она, встав рядом с ним. — Письмо Мураду отправлено. Селим обернулся, его взгляд был колючим. — Ты бросаешь меня? — Не говори глупостей, — ответила она с нажимом. — Я защищаю нашего сына. Сейчас опасное время, Селим. Если не уберечь Мурада, наши враги уничтожат его. Подумай о своём наследнике, Селим. Ты не должен думать только о себе. Султан сжал губы, его лицо омрачило сомнение. — Но матушка сказала, что ты бежишь от меня. Нурбану едва заметно улыбнулась, в её глазах сверкнула горечь. — Конечно, Валиде Султан легко говорить. На троне сидит её любимый сын, ей не нужно беспокоиться о Мураде, как это делаю я. Селим пристально посмотрел на неё. — Завтра я уезжаю в Амасью. Я очень надеюсь что, мы скоро встретимся. Нурбану чуть улыбнулась, поклонившись. — Иншалла, — ответила Нурбану, и её голос прозвучал мягче, чем прежде.

***

Поздний вечер. Покои Дефне Султан Айше Хатун, служанка из гарема, шла по тёмным коридорам. Её лёгкие шаги едва нарушали тишину. Постоянно оглядываясь, она быстро вошла в покои Дефне Султан, низко кланяясь. — Надеюсь, тебя никто не видел? — строго спросила Дефне, направляясь к девушке. — Нет, госпожа. Нурбану Султан уже спит. Завтра она отправляется в Конью к сыну, а Шехзаде Селим — в Амасью. Дефне прищурилась, задумчиво приподняв подбородок. — Следи за этой венецианкой. Она змея, готовая на всё ради своего сына. — Это правда, госпожа. Сегодня я слышала, как она спорила с самой Валиде Султан. Её слова о заботе об Шехзаде Мураде — всего лишь ширма. Дефне кивнула. — Именно поэтому ты должна докладывать мне обо всём. Она хитра, но мы не позволим ей одержать верх. — Обязательно, госпожа. — кивнула Айше. — Я буду писать вам каждую неделю. Правда, Джанфеда Калфа мне совсем не доверяет. — Подружись с ней, подари что-нибудь. Джанфеда правая рука, Нурбану. С ней лучше дружить. — напутственно сказала Дефне. — Обещаю, госпожа, я что-нибудь придумаю, — Айше поклонилась и вышла. Оставшись одна, Дефне направилась в покои Баязида. Султан удивлённо поднял бровь, увидев её. — Дефне? — удивился он. — Уже поздно. Что-то случилось? — Я пришла поговорить о Нурбану. Она уезжает в Конью, бросая Селима. — Это неудивительно. Но что ты задумала? — Именно поэтому у неё в свите есть моя шпионка. Айше Хатун будет докладывать нам обо всём, — хитро улыбнулась Дефне. Баязид одобрительно улыбнулся, подошёл к Дефне и взял её за руку. — Ты хорошо всё продумала, дорогая. Дефне чуть покраснела и сделала шаг назад, но Баязид мягко остановил её. — Дефне, разве я сказал тебе уходить? Она улыбнулась. — Нет, мой султан. Баязид приблизился, наклонился и нежно поцеловал её.