История одного сводника. Краткое пособие по смене ориентации злодея

Бесконечно долго Бай Ци ощущал только напряжение и неопределённость. Этот мир не давал ему расслабиться и проверял, проверял, проверял на прочность без конца. Город стал очередным испытанием, но на него хотя бы получалось смотреть как на возможность извлечь выгоду. В конце концов, помощь требовалась губернатору, а он был не последним человеком на этом свете. Поэтому Бай Ци вместе со своими сопровождающими отправился к достопочтенному Ван Сину, едва спустившись с горы. Старый губернатор зарабатывал немало и смог позволить себе небольшой дворец. У дворца их уже ждали, поскольку канцелярия не только известила своего ученика о необходимости помочь, но и отправила весточку о скорой помощи губернатору. Сам губернатор встретил гостей сразу за дверью. Он восторженно всплеснул руками, едва та отворилась, и громко сказал: – Бессмертный даос! Какая честь для моего дома, какая... — наконец, он увидел, кто именно вошёл к нему, и обмер, не договорив. Бай Ци даже немного пожалел, что, благодаря пилюле, все боевые трофеи с лица исчезли. А то можно было бы ещё больше порадовать старого подхалима своим расчудесным внешним видом. — А! Достопочтенный Ван Син! Да, я тоже очень рад вас видеть, очень рад, — подражая его манере, ответил Бай Ци, беря руку старика в свою и усердно потрясая её. — Как ваше здоровье? Вы знаете, все болезни от нервов. Губернатор — человек видный. С такой должностью без нервов никуда. Уже заранее Бай Ци презирал этого человека, ведь ему никогда не нравились подобные типы. В прошлом мире он не удостоил бы губернатора даже взглядом, а в этом вынужден был жать руку. Конечно же, все эмоции отражались во взгляде и тоне голоса, несмотря на показное дружелюбие. Ван Син бегло глянул на сопровождающих ученика, чтобы понять, нет ли тут ошибки, и шумно сглотнул образовавшийся в горле ком. — Прошу прощения, — всё ещё хрипло сказал он, доставая платок и утирая им лоб. — Я так рад вас видеть, что лишился дара речи на мгновение. Знал бы он, как рад был видеть его собеседник, и вообще бы, наверное, рухнул без чувств. Не дожидаясь разрешения, Бай Ци многозначительно кивнул и, обойдя старика, самостоятельно прошёл в приёмный зал, где уселся на стол, проигнорировав всю остальную мебель. — Этот ученик слыхал, что здесь есть больные, но без подробностей. Посвятите же меня в них. Требовательный тон не смутил губернатора. Однажды привыкнув заискивать, он с радостью подчинялся всем, кого наделили хоть какой-нибудь властью. — Ох, сию минуту, — сказал глава города, тяжело опускаясь на стул из красного дерева, стоящий рядом. — Дело в том, что мой сын заболел. У него есть духовный корень. Но он развит очень слабо и не позволяет ему культивировать. Бай Ци хмыкнул. Он понимал только то, что не хочет здесь находиться, и потому не отказывал себе в злорадстве. — Так ваш сын — заклинатель! Что же вы не привели его в нашу секту? Я почти уверен, что он бы смог пройти вступительный экзамен! — не выходил Бай Ци из роли, продолжая напирать на растерянного губернатора. — Вы наверняка скромничаете, говоря, что он ни на что не годен. Не нужно этого. Все мы люди простые. Старик покраснел и сконфуженно опустил голову. — Нет. Мой сын провалил экзамен трижды, – объяснил он. — Даос, верно, обиделся на меня за то, что я тогда пожаловался главе на его поведение, и поэтому... Удивившись такой откровенности, Бай Ци перебил, почти искренне заявляя: — Да нет же, ни капли! Благодаря вашей жалобе я смог поговорить со старейшиной и поднять свой статус. Не сделай вы этого тогда, кто знает, может я бы до сих пор нарушал правила и устои секты. Игнорируя улыбку ученика, старик понуро попросил. — Забудемте то, что произошло тогда. Давайте лучше я отведу вас к сыну. Устав немного от показной радости, Бай Ци принял капитуляцию губернатора и уже куда более спокойно ответил. — Почему бы и нет. Ведите. Сына губернатора разместили недалеко от приёмного зала. Его просторные покои находились с затенённой стороны, так что внутри было немного прохладно. Жена губернатора поднялась с места, приветствуя даоса, когда тот вошёл, и, тихо всхлипнув: «Помогите моему мальчику», — вышла, следуя немому приказу супруга. Вздохнув от осознания предстоящей работы, Бай Ци сел на кровать больного и использовал духовное чувство. В общем и целом ситуация оказалась куда хуже, чем он представлял себе. Потому что корень губернаторского сына был недостаточно развит, чтобы бороться с демоном, и чернота охватила собой даже близлежащие меридианы. Парень то и дело болезненно морщился. Полноватое бледное лицо покрывали капельки пота, отчего жидкие чёрные волосы липли ко лбу. Было неясно, можно ли давать ему пилюли, подавляющие ци. Внутри не удалось почувствовать даже намёка на энергию. А это значило, что, использовав их, можно было повредить и без того уязвимый корень. Наверное, тут требовался более деликатный подход. Или же средство, которое не действовало на корень, а действовало на весь организм целиком. Бай Ци извлёк из-за пояса пузырёк с ядом. Благо, губернатор не задавал ненужных вопросов и тут же велел слугам принести затребованные пиалу и чистую воду. Чтобы не шокировать губернатора не самым приятным зрелищем, Бай Ци попросил его выйти вслед за женой. Настороженный взгляд сменился вынужденной покорностью. И вскоре ученик остался только в компании своих сопровождающих. Помня о том, что у него нет права на ошибку, Бай Ци разбавил яд водой. В этот раз он использовал даже меньшую дозу, чем в прошлый, а энергии влил много, чтобы как можно больше яда поглотила спора ростка порчи. Лучшим вариантом, какой он смог придумать, стало постепенное, в несколько присестов, уничтожение демона. Совсем не хотелось убить вместе с ним и сына губернатора. Яд подействовал быстрее, чем на ученика внешнего круга, хотя его в пиале было всего несколько капель. Парень болезненно сжался, задёргался, выбив у Бай Ци из рук пустую посуду. Та упала на пол и разбилась. Бай Ци не стал тратить время на духовное чувство и пустил древесную энергию на борьбу с последствиями отравления. Парню почти сразу стало лучше. Морщины на лице, возникшие из-за боли, разгладились. Он задышал глубоко, снова отдаваясь во власть сна. Только тогда Бай Ци проверил, была ли хоть какая-то польза от его действий, духовным чувством. Что и ожидалось, демон не исчез, но чернота отступила от меридиан назад к центру и была уже не такой пугающе огромной. Это вселяло уверенность в успехе постепенного лечения. Выйдя наружу, Бай Ци столкнулся с губернаторской четой. Похоже, они подслушивали за дверью. — Т-там у вас... С моим мальчиком... Как он? — неуверенно начала женщина. Бай Ци раньше никогда не объяснялся с матерями, находящимися на грани отчаяния. Как и всё в этом городе, необходимость делать нечто подобное его раздражала. Но следовало сказать хотя бы пару слов, чтобы успокоить женщину. — Ему лучше. Я буду приходить, пока не вылечу вашего сына полностью. Возможно, мне потребуется ещё три дня. Бай Ци не знал, сколько времени ему потребуется, и просто назвал случайное число. Вполне могло статься и так, что он уйдёт из секты раньше, чем поможет семье губернатора. — Три дня! — повторила женщина, заламывая руки. — Если ему действительно станет лучше!.. На глаза ей набежали слёзы. Она всхлипнула и, отвернувшись, поспешила скрыть их от заклинателя. Губернатор молча подал ей свой платок, дождался, пока супруга уйдёт, а затем обратился к Бай Ци. — Простите мою жену. У нас только один ребёнок, и ей сложно видеть его в таком состоянии. Он болеет уже неделю. Сильно похудел и перестал приходить в себя. Губернатор снова направился в приёмный зал, ведя за собой заклинателя. А тот не преминул задать интересующий его вопрос, раз уж обстоятельства располагали к этому. — Что в городе говорят про болезнь? Бай Ци действительно было интересно, кого или что в ней обвинят местные. Едва ли они догадывались, что всему виной стал демон. — Да что ещё это может быть, если не проделки той потемневшей девчонки из клана журавля! — возмущённо засопел старик. — Вы, почтенный даос, лучше моего знаете, что она навлекла позор на секту несколько месяцев тому. И ладно бы один позор. У нас поговаривают, что она успела убить с десяток учеников, прежде чем её остановили. Он оглянулся, надеясь прочитать на лице даоса подсказку: было или не было такое. Но тот имел совершенно непроницаемое выражение. — Наш город глубоко возмущён поступком старейшины Ди Шуй, пусть он хоть трижды герой, спасший миллионы жизней! В голове не укладывается, что такой благородный мастер не только принял к себе ученика, который якшался с этой дрянью, но и не позволил притронуться к её бездыханному телу. Уважаемый глава отдал приказ о казни всех родственников мерзавки посредством линчи, чтобы они не смогли переродиться. А сама она покоится себе мирно где-то на том злосчастном пике! От неё все беды! Губернатор аж покраснел от возмущения. Обессиленный длинной эмоциональной тирадой, он устало опустился на всё тот же стул из красного дерева. Вспомнив о подвеске с журавлями, Бай Ци решил продолжить разговор. Приблизиться к разгадке инцидента, связанного с павлином, было просто необходимо. — Но на том пике нет ни одного заболевшего ученика. Насколько я знаю, — заверил он, поощряя губернатора к продолжению. Тот посмотрел на него с неподдельным удивлением. А затем покраснел ещё сильнее. — Ну конечно! Конечно! С чего бы той дряни мстить пику, который спас её от вечного забвения. А отдуваемся мы все. Мой сын!.. Он так увлёкся, что подавился воздухом. Привычно потянулся к платку, но вспомнил, что отдал его супруге, и в мгновение ока позеленел от стыда. — Ну, ну, спокойно, — сказал Бай Ци, подходя к губернатору и, переступая через себя, похлопал его по спине пару раз. — Так что это за парень, о котором вы говорили? Его не Чжэн Гуй ли часом зовут? Если павлин прятал вещь потемневшей ученицы, убившей с десяток заклинателей, это многое объясняет. К тому же, уже почти не оставалось сомнений, что речь идёт именно о нём. — Да откуда я... Кх... Знаю, как его зовут. Бесстыдник он... Кха-кхэ... и есть. Сын аристократа, проданный секте! Бай Ци хорошенько обдумал полученную информацию. Если обобщить, получалось, что потемневшая ученица была очень близка с павлином. Это подтверждалось и тем, что подвеску он упорно хранил у себя, игнорируя все риски. Девушка, ясное дело, уже мертва. Старейшина смог выторговать ценой своей репутации её нерасчленённое тело. Затем потемневшую похоронили на пике, позволив войти в круг перерождений. А сам павлин всё ещё не отпустил случившееся, что объясняет его надломленный вид. — Да, настоящий мерзавец, — поддакнул Бай Ци, отвлекаясь от размышлений. — Такой же, как та девчонка. И как старейшина пика Ди Шуй. На глаза губернатору набежали слёзы. Он, наконец, откашлялся и посмотрел на Бай Ци с некоторым подобием признательности. — Я и говорю, что никто не ждал подобного от мастера, спасшего множество жизней. Ведь он же сдерживал несколько дней демоническую энергию своим барьером. А в сражении потерял сына. Он знает, каково это, когда теряешь близких людей. И допустил подобное! Губернатор чуть умерил свой пыл, но не торопился затыкаться. Отборный поток сквернословия так и лился из него. Бай Ци только и успевал участливо кивать, поддерживая разговор, пока думал о своём. Значит, вот о чём говорили те ученики во дворце. Пятнадцать лет назад шицзунь потерял сына в сражении с человекоподобным демоном, перешедшим грань, а затем удерживал демоническую энергию, оставшуюся после твари, своим барьером, пока обычные люди и заклинатели спасались бегством. Видимо, тогда же он и заразился своей болезнью. А плачевное состояние его объясняется тем, что на протяжении целых пятнадцати лет он так и не получил помощи, культивируя со спорой ростка порчи в даньтяне. — И вот что я ещё вам скажу напоследок, — на одном дыхании выпалил старик. — Его заместитель ничем не лучше. Я как-то имел с ним дело. Он угрожал мне, требуя снять запрет на размещение в городе беженцев. В моём городе! Разместить тех, кто может оказаться потемневшим, пусть они хоть тысячу лет прожили в глухих деревнях на отшибе территорий, подконтрольных секте! Этот юнец глуп, однако имеет непомерную гордыню, потому что его привёл с собой в секту старейшина. Но я-то... Нет, мы! Все горожане! Знаем, что он побирался под воротами разрушенной ныне секты, прежде чем повстречал своего мастера. Даже собаки на наших улицах родовитее его. Поняв, что собеседник, вообще-то, тоже не из числа аристократов, старик заикнулся и, вытерев пот рукавом, прохрипел. — Дело не в его родословной, а в скверном характере. Вот, что я пытался донести. Он, наконец, остановился, тяжело дыша. Выговорился на славу и выглядел намного лучше, чем вначале. Но Бай Ци узнал много всего полезного. И ему, в сущности, можно было только поблагодарить губернатора, ведь он с лихвой окупил лечение сына информацией. Прошлое Чжэнь Фу так вообще стало приятным бонусом. Значит, именно старейшина когда-то спас его, нищего мальчика, с улиц осквернённого города, воспитал и обучил всему, приведя с собой в секту. Неудивительно, что он так предан. Учитель всё равно что отец для него. — По поводу награды, — насилу отвлекаясь от предположений, сказал Бай Ци, пользуясь паузой. – Человек вы хороший. И наши взгляды во многом сходятся. За сегодня вы мне ничего не должны. Буду рад прийти к вам завтра. Губернатор закивал, вскакивая со стула. — Этот старик польщён. Он и сам не думал, что найдёт с бессмертным даосом общий язык. Будем ждать вас с супругой завтра. Бай Ци, уже куда более довольного визитом сюда, проводили до дверей. В этот момент он размышлял о том, что, может, и зря не взял плату. Впрочем, оставалось неясным, даст ли вообще лечение эффект. Вдруг завтра обнаружится, что демон снова в полном порядке? Или стал сильнее. Если сын губернатора умрёт, взятые сегодня деньги рискуют стать достоянием общественности и создать не самую хорошую репутацию своему владельцу. Но всё это мелочи. Главное, что завеса тайны над секретом павлина приподнялась. Факт, что глава отдал приказ поубивать всех родственников бедняжки, говорил сам за себя. От той ученицы — возлюбленной павлина? — и мокрого места бы не оставили, не вступись за неё старейшина. А он вступился, хотя и без того помогал беженцам, которых местные жители ненавидели. И навлёк на себя беду. Теперь сходилось абсолютно всё. Кто ж знал, что, побывав у губернатора, удастся раздобыть настолько ценную информацию. Нужно только правильно ей распорядиться. Прямо сейчас, пока на пике нет Чжэнь Фу, а старейшина находится на грани смерти, самое удачное время для действий. Если упустить его, павлин обязательно вернётся, чтобы исполнить свою угрозу. К тому же, пиком Ди Шуй сейчас заправляет его пешка. Отплатить им за всё будет вдвойне приятно, глядя в лицо шисюна, слышавшего предупреждение о том, что шиди обязательно подставит старшего снова. Поэтому из города Бай Ци сразу направился в канцелярию главы, пусть даже искренне не любил это место, и там рассказал, что Чжэн Гуй с пика Ди Шуй укрывает вещь потемневшей ученицы из павшего клана журавля. Учитывая всеобщую нелюбовь к этому небезызвестному пику, никто даже вопросом не задался, откуда шиди известно об этом. Нужно было только пойти и показать, где именно лежит подвеска. Для подтверждения обвинений Бай Ци выделили всё тех же заклинателей в масках. Они, похоже, отвечали за безопасность главы и секты. Вместе с ними удалось беспрепятственно дойти до павильона старейшины, в котором в этот момент находилось всего несколько шисюнов и заместитель. Существенного сопротивления они оказать не могли и не стали. Возможно потому, что их пик из-за болезни старейшины находился в уязвимом положении, а может и потому, что эти заклинатели в масках имели особые права во всём, что касалось таких ситуаций. Внутри покоев старейшины пахло благовониями. Похоже, ещё недавно их возжигал кто-то из учеников. Ширма не позволила увидеть, в каком состоянии он сейчас находится. Впрочем, Бай Ци пришёл совсем не за этим. Он указал на вазу с веточками химонанта, ожидая, что почувствует облегчение, подтвердив свои догадки и освободившись от постоянного ожидания новой опасности. Но оно, вопреки всякой логике, не приходило ни когда люди главы достали подвеску, ни когда бодрым шагом направились к заместителю, веля выдать им нарушителя. Тот только растерянно хлопал глазами, не зная, как возразить. Наконец, на пороге павильона показался Тан Шу. Скорее всего, он ненадолго выходил по делам. Но теперь, увидев настежь распахнутую дверь в покои старейшины, взревел, словно бешеное животное: — Твою мать! Какого чёрта вы все здесь забыли? Вас нужно учить, как проявить почтение чужому старейшине, сучьи выродки? Люди главы, похоже, не ждали такого приёма. Но и выражения их лиц было трудно разглядеть за масками. — Ты привёл их сюда?! — обратился он к Бай Ци, делая несколько угражающих шагов в его сторону. — Едва встал на ноги, как сразу побежал облизывать пятки главе? Бай Ци проигнорировал обвинения. В любом случае, оправдываться не было смысла. Прямо сейчас он мстил павлину. А остальные его мало волновали. Один из заклинателей в маске тем временем преградил Тан Шу дорогу рукой. Второй поднял подвеску на уровень глаз. — Именем главы мы требуем, чтобы вы выдали нам ученика, укрывавшего в покоях старейшины вещь потемневшей ученицы из клана журавля. В ином случае будем считать, что эту вещь укрывал лично старейшина. — В рот я ебал вашего главу, — с неподдельным презрением бросил Тан Шу, распаляясь всё сильнее, но при этом не выказывая никакого желания начинать драку. Похоже, он всё же умел оценивать ситуацию. Заместитель неуверенно покачал головой, давая ему знак успокоиться, и подошёл к заклинателям в масках. — Мы приведём к вам своего шисюна сами. Дайте нам, пожалуйста, немного времени. Заклинатель в маске кивнул. Затем оба они, а за ними и Бай Ци, вышли. До самого конца последний ощущал взгляд, полный жгучей ненависти, направленный себе в спину. Бай Ци довели до гостевого пика и оставили под надзором местного да шисюна. Тот, впрочем, вскоре отлучился по делам, веля шиди отправляться во дворец к старому лекарю. Старику хватило одного взгляда, чтобы заподозрить неладное. — Тебя, вроде, не били, — шамкая губами, сказал он, — но выглядишь ты так, будто только что вернулся с того света. Бай Ци почему-то не ощущал удовлетворения от мести. Возможно, он переоценил степень своего равнодушия к старейшине. Или, может, дело было в Тан Шу, который теперь, вроде как, официально стал его новым злопыхателем. А может, ему просто не нравилось, что придётся играть на стороне плохишей до победного конца, раз с пиком Ди Шуй все связи оборваны. Вариантов масса, но отрицать очевидное глупо. Он действительно выглядит и чувствует себя так, будто совершил ошибку. — Так оно и есть, — не стал отпираться Бай Ци. — В попытке спастись я нажил себе новых врагов. К чёрту это всё. На эмоциях Бай Ци взлохматил свои волосы. Ему потребовалось несколько минут, чтобы действительно успокоиться. Старик же молча перебирал травы, раскладывая их в отдельные пучки. — Ученики принесли. Я решил, что было бы славно помочь тебе с сортировкой. Тем более, гостям уже лучше и мне вскоре придётся уехать. Отъезд лекаря неприятно удивил. Бай Ци хотел бы поучиться у него немного дольше. — И куда вы отправитесь дальше? — спросил он. — Куда? Да куда глаза глядят, — хихикнул старик. — Большую часть жизни я провёл в целительской секте. Самое время, чтобы повидать свет. Лекари везде нужны. С таким утверждением было бы сложно поспорить, ведь он и сам собирался податься вскоре куда глаза глядят с рассчётом на то, что лекари везде нужны. Бай Ци молча присоединился к старику. Ему хотелось хорошенько обдумать всё произошедшее, на этот раз без лишних эмоций. И монотонная работа этому очень даже способствовала.