История одного сводника. Краткое пособие по смене ориентации злодея

После решения самых важных утренних задач, даже не успев ещё позавтракать, Бай Ци первым же делом направился в главный зал павильона. От да шисюна — а его отношение к младшему, несмотря на все опасения, не изменилось — он узнал, что мастер вернулся с собрания старейшин почти на рассвете. Бай Ци решил, что если пики борются друг с другом, да шисюн с большой вероятностью предполагает, будто он может оказаться шпионом и потому прощупывает всеми возможными методами. Или же ему просто мерещится опасность там, где её нет. Помимо тревоги, рассуждения о произошедшем вчера ничего не вызывали, так что Бай Ци попытался сосредоточиться на чём-нибудь ином. Память угодливо набросала картины вчерашних поисков информации по пойманному демоническому зверю. Оказалось, в библиотеке имелся целый тайный стеллаж, посвящённый теме, но на нём был установлен барьер невидимости. Получив доступ к особенно редким книгам, относящимся ко всему демоническому, Бай Ци узнал и подлинную историю создания пагод секты. В основу принципа работы этих устройств легла технология вытягивания энергии – базовая способность демонов. Воссоздали её, изучая перешедших границу тварей, у которых, подобно людям, имелась способность к заклинательству. Любопытно, что, несмотря на сходство некоторых демонов с людьми, их не причисляли ни к людям, ни даже к какому-то отдельному их виду. Оно и неудивительно. Ведь демоны, в отличие от людей, — коренные обитатели этого мира. И действительно не имеют с людьми ничего общего, хотя и могут в них обращаться при рождении. Что же до зверя, пойманного в бамбуковой роще, то его относили к демоническим зверям, питающимся за счёт поглощения либо другой демонической энергии, либо осквернённой природной энергии. Осквернённая природная энергия, как понял Бай Ци, — это та, что присутствует на землях тёмных заклинателей и наполняет собой растения или, скажем, камни. То есть она существует вне тел живых существ. За неимением таковой демон охотно мог перейти на светлую древесную энергию, поскольку та легко приобретает неживую форму и так же легко оскверняется под влиянием демонической ци. Бай Ци сразу понял, почему существо так доверительно таращилась на ту часть барьера, за которой он сидел. Не удивительно, ведь оно чуяло в нём еду. Помнится, тварь ещё в долине пыталась вытягивать из него энергию. К счастью, маленькие особи не умели манипулировать ею на должном уровне, так что даже из осквернённой природной энергии могли поглотить лишь скудные крохи, и те – с трудом. Если же говорить про заклинателей в качестве предполагаемого источника питания, то тут даже речи не шло об опасности: для защиты хватало ментального барьера, который полностью блокировал любую возможность зачерпнуть энергию. Учитель, как и сказал да шисюн, находился внутри главного зала, но, помимо него, там присутствовал кто-то ещё. Не то чтобы Бай Ци хотел подслушивать, но входить посреди чужой беседы он не собирался, а из-за дверей доносились хорошо различимые фразы. –...Как только проверишь состояние Чжэн Гуя, сразу возвращайся в павильон, – мягкий голос учителя нельзя было не узнать. – Бедный мальчик так настрадался за последние несколько месяцев... Зато второй, незнакомый голос прозвучал достаточно жёстко и бесцеремонно. – Получил, что заслуживал! Простите, учитель, но из всех старейшин секты именно Вы стали единственным, кто за него поручился тогда, и ничем хорошим это не закончилось. А теперь он снова приносит проблемы! – Было и прошло. Я не в обиде ни на главу, ни на остальных старейшин, ведь именно они дали нам приют пятнадцать лет назад. И долгое время закрывали глаза на то, что я помогал беженцам, – небольшая пауза, несущая, однако, полную уверенность в словах, выгодно подчеркнула последовавший за этим поучительный тон шицзуня. – Тан Шу, учись быть терпимее к окружающим. Изъяны самоцвета не должны затмевать его блеска. – Спасибо за наставление, но приберегите его лучше для кого-нибудь другого, – явное раздражение сменилось резким и бескомпромиссным: – Этот ученик сам берётся решать, как и что думать о людях. Поскольку просьба исходит от уважаемого шицзуня, он сходит и посмотрит, как поживает брат. Но предпочёл бы избить подонка лично. В следующее же мгновение старший по имени Тан Шу, словно ошпаренный, выскочил в коридор и повернул в правое крыло, не глядя на шиди, стоявшего за дверью. Видимо, никого уже не удивляло, что здесь постоянно дежурили ученики. Сразу поняв, что речь о павлине, Бай Ци помедлил несколько секунд. Окно главного зала смотрело как раз в сторону прохода на пик. Вспомнились все экскурсионные лекции да шисюна – и упоминания о павильоне Чен Фа, в котором должны были исполнить наказание павлина, в них не было. А значит, чтобы добраться до него, пришлось бы спуститься с пика. Учитель встретил своего ученика радушно. Внешний вид его, правда, внушал серьёзные опасения: под глазами залегли глубокие тени, нездоровый восковой оттенок кожи сделался более явным. Насколько можно было судить по привычно разложенным на столе свиткам и письменным принадлежностям, а также заранее подготовленной туши, ещё недавно всем этим активно пользовались. Не приходилось сомневаться, кто именно. Нужно признаться, Бай Ци не имел ничего против длинных волос, однако на собственном горьком опыте он убедился, что при письме такие замедляют работу, если их не собирать или не подвязывать лентой. Потому, как только с приветствиями и дежурными вопросами было покончено, он предложил: – Если будет позволено, этот ученик поможет шицзуню собрать волосы в пучок или в любую другую причёску. Учитель охотно согласился. Бай Ци узнал, где можно взять необходимые для пучка заколку и шпильку, молча зашёл за спину старейшины. В родном мире он как-то пробовал отращивать волосы, но быстро сдался. Здесь же большая длина считалась одним из показателей высокого положения и была обязательной для представителей знати. Простолюдинов за подражание аристократам наказывали, однако и в этом правиле нашлось исключение в виде заклинателей: им длинные волосы прощали из-за исключительного статуса бессмертных даосов. Стоит отметить, что, даже несмотря на дозволение, немногие ученики соблазнялись идеей подчеркнуть свою исключительность – это привлекало излишнее внимание и могло вылиться в издевательства. Ли Сао, впрочем, не остановила даже перспектива быть побитым. Его волосы доходили до самой поясницы. Пока Бай Ци занимался делом, учитель решил завести непринуждённую беседу. – Как продвигается твоё обучение? – Не очень хорошо, – недовольно буркнул Бай Ци в ответ. – У этого ученика проблемы с контролем духовной энергии. Сколько бы ни пытался, он не может создать ни одного барьера. Мужчина перед ним являлся старейшиной и наверняка имел незаурядные способности, закреплённые годами совершенствования. Было бы чудесно, не пожалей он советов для глупого ученика. И тот не пожалел. Правда, общий ответ сильно разочаровал Бай Ци. – Ты ещё очень юн, не гонись за выдающимся результатом. Старательно занимайся – и за знанием обязательно придёт умение. Бай Ци как раз закончил укладывать волосы шицзуня и отступил на шаг назад, чтобы оценить получившийся результат. Как он и думал, учитель теперь больше соответствовал образу человека высокого положения. Ему следовало бы постоянно поддерживать это впечатление, чтобы не допускать попустительского отношения со стороны учеников или других старейшин. В конце концов, небрежное отношение ко внешнему виду не входит в число вещей, что могут вызвать уважение или страх. А на них, как известно, держится львиная доля любой власти. В дверь постучали и, получив разрешение, вошли. То был Чжэнь Фу и ещё один ученик, в руках у которого оказался поднос с едой. – Прошу простить меня за то, что я вынужден прервать вашу беседу. Учитель и шиди наверняка голодны. Этот старший позволил себе распорядиться о завтраке для них. Шицзунь улыбнулся. – Прекрасная возможность убедиться в том, что твой шиди ест достаточно и с должным аппетитом. Надеюсь только, его не смутит присутствие учителя. На Бай Ци обратилось несколько ожидающих взглядов. Пришлось кивнуть. – Для меня большая честь разделить трапезу с учителем. Пока незнакомый ученик убирал со стола письменные принадлежности и расставлял блюда, да шисюн, стоявший в стороне, как бы невзначай заметил: – У шиди, как я вижу, действительно много талантов. Этому старшему стоит перенести его встречи на раннее утро, чтобы обеспечить возможность и впредь прислуживать учителю. Тем более, учитель сам просил об этом, – не похоже, чтобы Чжэнь Фу был доволен решением шицзуня, но при этом он не противился его воле и не допускал отказа со стороны младшего. – Работа в павильоне давно распределена между учениками, и только это место до сих пор оставалось без конкретных назначений. Как хорошо, что человек нашёлся. Не приходилось сомневаться, что именно Чжэнь Фу и позаботился о том, чтобы место пустовало. Он прислуживал учителю сам, не доверяя никому в полной мере. Но и Бай Ци, идя сюда, не рассчитывал, что на него повесят ещё больше обязанностей. Потому не знал теперь, смеяться ему или плакать. Оставив в зале несколько бумаг и обрисовав в общих чертах дела на пике, Чжэнь Фу удалился. О демоническом звере не было сказано ни слова. В окно удалось усмотреть, как старший, которого учитель отправил к павлину, покидает территорию пика. Это стало единственным развлечением во время завтрака, поскольку Бай Ци ел молча, погрузившись в свои невесёлые мысли. После завтрака, когда тот же ученик, что до этого накрыл на стол, убрал всё и покинул зал, учитель вспомнил о желании сыграть в го. И Бай Ци пришлось составить шицзуню компанию. С началом партии старейшина вновь заговорил. – Тебе стоит быть немного осмотрительнее. Не подвергай свою жизнь опасности, бродя по пику в одиночестве. Хотя бы на время расследования дел внешнего круга. Очевидно, да шисюн сдал своего шиди учителю. Притом без зазрения совести. Бай Ци, впрочем, охотно возвращал долги. – Этот ученик не покинул бы павильон в одиночку, если бы не обнаружил, что его некому сопровождать. Шицзунь поднял взгляд на Бай Ци. В глазах читалось, помимо прочего, неподдельное желание уберечь от опасности. – Я слышал от Чжэнь Фу, что вы летали в долину Цзян Мо за травами для твоего обучения. В этом месте произошёл прорыв не только грани, но и барьера. Неизвестно, проникли туда демоны или нет, – шицзунь тяжело вздохнул, сделал ход, не торопясь продолжать, и только потом закончил. – Чжэнь Фу доложил, что то место осквернено демонической энергией. Это наверняка заинтересует совет ортодоксальных сект. Бай Ци поднял глаза на наблюдателей за спиной старейшины. Стало ясно, что Чжэнь Фу скрыл от учителя факт нахождения демона на пике. Мотивы этого оставались неясными. Но едва ли несли опасность для старейшины. А вот для других — вполне могли. Поэтому следовало внести ясность в свои подозрения. Позволив себе вольность, Бай Ци спросил: — Учитель, вы были вчера на совете старейшин? Шицзунь вопросительно приподнял брови. Тогда Бай Ци попытался объясниться. — Я приходил к вам вечером, но не застал здесь. На лице шицзуня отразилось понимание, а следом — небольшое замешательство. — Разве Чжэнь Фу не передал тебе, что меня не будет? Из-за плохого самочувствия этому старику пришлось медитировать весь вечер и утро. — Возможно, я прослушал. Не берите в голову. Вопросы Бай Ци немного встревожили учителя, который явно почуял неладное. Но видя, что ученик не настроен продолжать, он не стал лезть с расспросами. А тот сразу воспользовался возможностью и сменил тему. – Возможно, учитель знает такое место на пике, что могло бы послужить достойной заменой долине? Старейшина сделал очередной ход. – На отшибе пика, в самой дальней его точке, находится небольшой лиственный лес. Учитель понимает стремление своего ученика к знаниям, так что позаботится о защитном барьере над лесом, – на мгновение подумалось, что идея неплохая, пока шицзунь не добавил: – Учитывая, что демонов пока не обнаружили, лишняя мера предосторожности не помешает. А так учитель узнает первым, если тебе или другим ученикам, пришедшим туда потренироваться, будет грозить опасность. Бай Ци успел прочитать достаточно писаний, чтобы знать наверняка о связи заклинателя с барьером. Учитель сказал, что узнает о случившемся первым. Стало быть, он и намерен возводить барьер, потратив на него силы. Жертвовать во благо ученикам тем, что держит тебя в живых, как минимум глупо. Этот старейшина непростительно мягкосердечен. Таким нужно растить детей и заниматься фермерством, а не управлять пиком. Бай Ци сам не понимал, какое ему до этого дело и почему он вообще негодует, так что вскоре выбросил слова учителя из головы и сосредоточился на партии. Течение игры менялось то в его пользу, то в пользу шицзуня. И если сначала хотелось уступить, то теперь – выиграть. Под конец, видя, что учитель пребывает в самом добром расположении духа, Бай Ци рискнул обратиться с просьбой. – Касательно охоты... Если учитель позволит, я бы хотел встретиться с господином Хэ, чтобы поблагодарить его за помощь. Учитель не стал долго размышлять над ответом. – Я не против, но тебе понадобится сопровождение. Обговори этот вопрос с Чжэнь Фу. Бай Ци совсем не обрадовался словам старейшины. Но и внешне виду не подал. Он знал, что Чжэнь Фу не отпустит его, ведь подозревает в шпионаже. Или в чём похуже шпионажа. А ещё такое поведение да шисюна явно намекало на то, что своего шицзуня он лечить не позволит, даже если все ученики секты хором запоют о божественном лекарском даре шиди. Отказываться от возможности выбраться из секты через пособничество старейшины, однако, тоже нельзя. Бай Ци живо представил, как давит на жалость старейшине, признавшись в наличии у себя древесных духовных корней. И пришёл к выводу, что шицзунь тут же предложит помощь сам. Его и просить не придётся. Загвоздка в том, что учитель почти никогда не бывает один. Да и слишком рисковая эта затея сама по себе. Хотя бы из-за Чжэнь Фу. Он-то явно не станет просто наблюдать, как шицзуня используют. Пока да шисюн не проявляет агрессии, лучше не провоцировать его. Игра завершилась в пользу старейшины. Проигрыш лишь усилил болезненное ощущение досады. Бай Ци едва заметно нахмурился, встал и поклонился, скрывая лицо, на котором всё сильнее проступали непрошенные эмоции. – Этот ученик хотел бы заглянуть до встречи с господином Хэ в лечебницу, так что, с дозволения старейшины, прямо сейчас отправится к да шисюну, чтобы обсудить с ним вопрос о своём сопровождении. Учитель кивнул. – Ты действительно весьма талантливый юноша. Этот старейшина не помнит, когда в последний раз ощущал подобный накал во время игры, – добродушная улыбка шицзуня заставила Бай Ци поморщиться. Он не любил и не умел проигрывать, так что ощущал себя прескверно. С другой стороны, даже в родном мире немногие могли потягаться с ним в мастерстве ведения стратегических игр, и партия оказалась занимательной для обеих сторон. – В следующий раз этот ученик обязательно победит учителя. Шицзуня ничуть не задели заносчивые речи Бай Ци. Напротив, он казался крайне довольным. Выйдя из главного зала, Бай Ци, как и сказал, направился к да шисюну. Тот отказался сопровождать своего шиди, сославшись на дела. Но при этом, что удивительно, перепоручил Бай Ци другому ученику. До открытия врат оставалось ещё немного времени. И пока находился в лечебнице, Бай Ци не переставая думал, почему его вообще куда-то отпустили и чем можно объяснить странные поступки и ложь старшего. Не придя ни к какому однозначному решению, Бай Ци принялся проверять состояние разлитых по пузырькам лекарств. Каждое такое он решил промаркировать, чтобы в дальнейшем избегать путаницы. Созданного им добра становилось всё больше, запоминание местоположения и состава каждого лекарства представлялось теперь особой формой насилия над собой. Поэтому Бай Ци и решил убить время, составляя специальные маленькие заметки и расклеивая их по пузырькам. К слову, мазь, которую он создал, приобрела, вопреки всему, необходимые консистенцию, цвет и запах. Конечно, это не доказывало её действенности, но по крайней мере внушало оптимистичный взгляд на будущность и решение заняться лекарским делом вообще. К моменту открытия врат Бай Ци уже находился во внешней части секты. Здесь его тоже обсуждали, причём даже более активно, чем на пике. Оно и неудивительно, ведь старейшина принялся исправлять всё то, что ему не нравилось, а это было почти всё, что представлял собой внешний круг. Некоторые ученики поглядывали в сторону шиди со странными выражениями лиц, желая высказать что-то, и даже порывались подойти. Но сопровождение в виде внутреннего ученика их останавливало. Хэ Жу заметил Бай Ци первым, окинул любопытным взглядом его конвоира и поприветствовал обоих в соответствии со своим положением, нацепив маску наивной, но благородной особы. Затем последовала попытка избавиться от пятого колеса в телеге. – Вам, должно быть, приказали приглядывать за младшим братом. Если так, я бы хотел попросить: оставьте нас наедине. В голосе Хэ Жу проскользнуло нетерпение. Видя, что шисюн, которого он просит, вот-вот откажет, Бай Ци добавил: – Старшему брату не обязательно уходить. Вы можете следовать за нами в паре тройке шагов. Старейшина лично одобрил сегодняшнюю встречу. Я пришёл сюда только ради неё, и если разговор не состоится, значит, всё было напрасно. Слово вновь взял Хэ Жу. – Я наследник секты Пэй Лю, Юй Тяо Лун. Даже если брат не успеет прийти на выручку, шиди ничто не будет угрожать. Новый аргумент Хэ Жу, судя по всему, оказался весьма действенным, поскольку шисюн, приставленный к Бай Ци, заметно заколебался. – Для меня честь встретиться с Вами, господин. Я готов уступить, но всё же буду держаться неподалёку, просто на всякий случай. Да шисюн дал понять, что каждый из старших на пике должен внимательно приглядывать за шиди. – Премного благодарен. До сих пор Бай Ци не интересовался личностью новоприобретённого «друга», и господин Хэ вполне мог оказаться прославленным заклинателем, уже снискавшим себе славу на поприще борьбы со злыми духами. В конце концов, секта молодого господина не вела закрытую политику, как это было в Цян Шоуши. Когда шисюн отошёл достаточно далеко, благородный Юй Тяо Лун тут же отбросил степенный вид и задорно улыбнулся. – Ты не представляешь, как долго мне пришлось ждать этой встречи! Часы тянулись, словно годы, и я уже начал всерьёз опасаться, что состарюсь раньше, чем ступлю за ворота секты, – нетерпение в голосе сменилось неподдельным любопытством. – Я выполнил свою часть уговора. Не хочешь ли теперь рассказать о себе? Бай Ци уже успел позабыть, почему упорно не желал иметь дело с Хэ Жу. Этот хитрец не умел держать рот закрытым. – Не знаю, чего именно ты ждёшь, но будь готов к разочарованию. История моей жизни, – Бай Ци просто не верилось, что он действительно говорит об этом, – никогда не переплеталась ни с одним из аристократических родов. Мой отец работал травником во дворце богатого вельможи, и я, бывало, время от времени попадал туда, помогая ему. Наблюдение за жизнью господ сделало меня тем, кто я есть, а отец обучил остальному. Шаги Хэ Жу замедлились, и он тут же отстал. Впрочем, собрался с мыслями молодой господин достаточно быстро, чтобы нагнать собеседника и недовольно бросить: – Знаешь, я тоже живу во дворце, наблюдая его изнутри. Если чем и владею в совершенстве, так это навыком распознавания лжи, – наследник сложил руки на груди. – И мне кажется, что кое-кто заврался. Бай Ци пожал плечами. – Ты просил историю жизни – ты её получил. Уговора о том, что она непременно должна оказаться правдивой, не было. Господин Хэ фыркнул. – Вот, значит, как. Ты знаешь, я ведь могу испортить твою жизнь, если захочу. – К счастью для меня, ты не станешь этого делать. Образовалась неловкая пауза, затем наследник показательно зевнул и протянул: – Ты оказался прав: я так разочарован! Мой новый друг — хороший сказочник. И не похоже, что ему интересно в моей компании. Бай Ци резко остановился. Хэ Жу, следовавший аккурат за ним, едва успел сделать то же самое, прежде чем его спутник обернулся. Юноши оказались лицом друг к другу. Бай Ци слегка склонился к уху молодого господина: – Боюсь, скучать тебе придётся в следующий раз, ведь у меня как раз завалялась интересная сказочка, – и, сразу за этим, куда более тихое: – Я собираюсь бежать из секты. Не хочешь посодействовать?

***

Бонус: взаимодействие трёх базовых энергий. В мире новеллы существует три вида энергий, циркулирующих в теле живых существ: ци, духовная и жизненная. Жизненная энергия, или цзин, есть не только у заклинателей, но и у обычных людей, и у демонов, и у остальных живых существ (даже растений). Это невосполнимый вид энергии, ответственный за поддержание жизни. Если говорить о техниках, расходующих цзин, то, прежде всего, следует упомянуть их исключительную силу и опасность. Для заклинателей утрата даже небольшой части этого вида энергии несёт в себе непоправимые последствия: сокращается срок жизни, слабнут силы (жизненная энергия поддерживает духовный корень, а значит влияет на способность к заклинательству) и, наконец, замедляется прогресс совершенствования вообще. При самом неудачном раскладе тот, кто решился использовать жизненную энергию в качестве расходного материала для техники, умирает. Зато есть вероятность, что врагам не поздоровится! Следует отметить также, что с помощью цзин лечат смертельные раны другого человека и даже возвращают его к жизни при соблюдении всех условий. Но немногие на это отваживаются, поскольку гарантия успеха крайне мала. Ци – восполняемый вид энергии. Именно она находится в даньтяне и циркулирует по меридианам при медитациях. Чтобы усилить свои способности, заклинатели очищают ци и усиливают её с помощью разнообразных упражнений (дыхательных техник, медитаций), специальных препаратов (пилюль, эликсиров и т. п.). Истощение этого вида энергии грозит потерей сознания, возможно, серьёзными внутренними повреждениями. Но напрямую к смерти не приводит. Именно ци становится тем коэффициентом, что определяет силу заклинателя. Духовная же энергия – побочный продукт циркуляции ци в теле. Чем сильнее ци, тем больше духовной энергии она производит, и тем больше может заклинатель. Духовная энергия расходуется на большинство техник. Необходима она и для использования цигуна, что позволяет заклинателям вытворять всякие необычные штуки, вроде прыжков на овермного метров в высоту. Как и ци, духовная энергия бывает демонической и тёмной. Демоническая накапливается в телах демонов, тёмная — в телах людей, подвергнутых влиянию демонической ци. Жизненная энергия одинакова для всех живых организмов.