Паранормальное агентство «Астрея»

— Прошу, помоги мне… Одри до боли закусила щёку, сдерживая вскрик, и сделала шаг назад. — Не уходи! Пожалуйста, не уходи! — закричал голос. Одри почувствовала, что задыхается. — Умоляю, помоги мне! Прошу! Вдруг яркий свет ударил по глазам. Одри подскочила и сбросила с себя тяжёлое одеяло. Остатки кошмара осели на коже липкой испариной. — Просыпайся, Соня, — с отвратительной бодростью сказал Давид, стоящий у окна. Одри проморгалась, пытаясь понять, что происходит. И наконец, сообразила: она сейчас в одной ночнушке, потная и мятая после сна, а на неё смотрит едва знакомый мужик, который вот так просто ворвался и будит, подобно заботливой мамочке! Ещё и шторы раздвинул. «Но за это спасибо, — признала Одри. — Хорошо, что сейчас в комнате солнечный свет. Если бы не это, кошмар мог бы продолжиться…» — Ну что, напарница, готова отправляться на первое дело? — будто не замечая неприличного вида девушки, соловьём разливался Давид. Захотелось кинуть в него подушку. — Выйди пожалуйста, — мрачно попросила девушка. — Я принёс тебе одежду! — радостно сообщил мужчина и кинул на кровать огромную кучу пакетов. — Считай, что это рабочая форма! Надеюсь, тебе понравится, я очень старался! — он ослепительно улыбнулся. — Ну ладно, оставлю тебя. Спускайся к завтраку. Столовая на первом этаже, после лестницы направо, — подмигнув, он отправился за дверь. Раздражённо Одри направилась в душ — смыть с себя липкий пот. «И зачем он вообще ворвался? Постучать нельзя было?» — злилась она за то, что он увидел её в самом неприглядном виде. Но стоило отдать должное — выходка коллеги сумела отвлечь её от пережитого во сне ужаса. Холодный душ окончательно привёл в чувства. Выйдя из ванной, Одри бросила взгляд на пакеты из магазинов. Женское любопытство подняло голову: «А что это там?» «Ты же понимаешь, что я не надену вещи от мужчины, с которым познакомилась вчера?» — ответила любопытству Одри. «У тебя всё равно нет нормальной одежды! А там… Ого! Ты тоже видишь этот великолепный красный атласный пиджак-пальто?» «С во-о-т таким вот вырезом!» — возразила Одри сама себе. «Это стильно!» «Это ужасно дорого!» «Да брось, там золотая вышивка на плечах, прям как у Микаэля!» «А что, мы уже на Микаэля хотим быть похожими?» — ледяным тоном Одри спорила с собой. «Нет, но он бы оценил, — внутренний голос подмигнул ей. — Ладно, не хочешь красное — как тебе вот этот бардовый костюм-тройка с золотыми пуговками? Совсем без вырезов, очень строгий, но шикарный». «Он стоит целое состояние, ты посмотри на ткань, на швы!» «А этот зелёный жакардовый?» «Ужасное жабо! Как в прошлом веке!» «Тут все ходят, как в прошлом веке, если ты не заметила! Чёрное?» «Сапоги длиной до жопы — сразу нет!» «Ну вот есть самое простое — атласная белая рубашка и чёрные приталенные брюки. Не притязательно. Как? И выглядит не так, будто Давид спустил на это целое состояние». — Так, всё, я надеваю свою одежду и спускаюсь вниз! — зло сказала Одри и убрала пакеты с кровати, чтобы не искушали. «Ой, а что это мы такое капнули вчера на наш пиджак? — изумился голос-искуситель в голове Одри. — Как неаккуратно мы ели ужин! Неужели мы пойдём к клиенту с таким пятном? А ничего другого-то у нас и нет! Может, ночнушку наденем? Зато своя! Не Давид покупал! Мы же гордые!» «Ладно, давай атласную рубашку», — сдалась Одри. Рубашка тоже оказалась с сюрпизом — рукава-фонарики были с вырезами на плечах. Но в целом смотрелось стильно и современно. Одри хотела забрать поднос со вчерашним ужином, но Давид, видимо, и сам успел унести, от чего девушке стало ещё более неловко. Спустившись с лестницы, она нашла столовую по запахам вкусной еды и кофе. Ожидать от кухни можно было чего угодно — да хоть того, что они тут в очаге готовят. Но кухня, хотя тоже в тёмно-серых оттенках, оказалась современной, просторной и какой-то… домашней, что ли. На кухонном столе, как королева всего, стояла кофемашина последней модели — Одри видела такую в рекламе и ужасно мечтала о ней. «Мечты сбываются…» Отвернувшись к плите, Давид готовил, пританцовывая и мурлыча себе под нос — в такт с ним двигались его кудряшки. За столом сидел и с тоской смотрел в окно меланхоличный Рафаил. Будто мечтал оказаться сейчас в другом месте. — Доброе утро, — обозначила своё присутствие девушка. — Доброе, — кивнул музыкант. — Ты вовремя, всё почти готово, — довольно произнёс Давид, не оборачиваясь. — Присаживайся. Что ты будешь? — Эм… не нужно. Я и сама могу приготовить себе завтрак, — от такой заботы стало ещё более неловко. Ну серьёзно, жить в одном доме с коллегами, есть то, что они готовят, носить то, что они тебе покупают? А это точно работой называется? — Не переживай, всё не только съедобно, но и очень вкусно, — радушно продолжил Давид. — Я не думаю, что ты меня отравить пытаешься, — хмыкнула Одри. — Просто мы же коллеги. И тут — ты готовишь. — А что такого? — пожал плечами Давид. — Мы дежурим по очереди, и сегодня моя. Ну ладно, следующий завтрак с тебя. У Одри отлегло от сердца. Дежурство казалось логичным. Правда, останется или нет, девушка пока не знала. «Даже если не останусь, обязательно что-то приготовлю, чтобы отплатить», — решила она для себя. — Я думала, твоя стихия где-то за барной стойкой, — улыбнулась Давиду. — Я, знаешь ли, всё делаю хорошо, — Давид подмигнул и тряхнул сковородкой — подкинутый блинчик перевернулся и упал точно в её центр. Одри засмеялась и похлопала. Победно усмехнувшись, Давид задержал взгляд на наряде девушки. — Я, конечно, болел за другой костюм, но ты хороша и в этом. Придётся смотреть в оба, чтобы злой демон не утащил такую красотку. — Кстати об этом, — Одри серьёзно посмотрела на Давида. — Спасибо, что позаботился обо мне. Твоя помощь пришлась как нельзя кстати. Но… нельзя покупать незнакомому человеку столько дорогой одежды. За этот костюм я верну деньги. Остальные — забери, пожалуйста. — Мы, вообще-то, знакомы. — Давид, я серьёзно. — Хотел бы я увидеть лицо Микаэля, когда ты будешь возвращать ему деньги, — ухмыльнулся Давид. — А это разве он купил?.. — кровь прилила к щекам Одри. — Нет, но вернуть корпоративные деньги можно только директору. Я же сказал тебе, это форма, — вздохнул Давид. — У нас есть определённая репутация, ты не можешь являться к заказчикам в майке и джинсах. Разве Микаэль не говорил об этом? — как маленькой девочке, терпеливо пояснил коллега. — Он говорил что-то подобное, но… — Вот и разобрались! — обрадованно улыбнулся юрист и вернулся к тарелкам. — А теперь быстро за стол! Нам предстоит тяжёлый день, и тебе нужны силы. Сегодня у нас яичница с беконом, блинчики с вареньем и бельгийские вафельки! — Ты ещё и вафли делаешь? — У меня шикарная… — Давид окинул себя кокетливым взглядом, сделал паузу и потом договорил: — вафельница. Девушка расхохоталась. — Тогда я обязательно их попробую! Солнечное настроение столкнулось с сумрачным взглядом Рафаила. — Надеюсь, тебе хорошо спалось на новом месте? — грустно спросил он. Смертельно бледный, с бесцветным взглядом, будто не спал по меньшей мере неделю. — Да, всё хорошо. Спасибо, что поинтересовался, — соврала девушка, не моргнув и глазом. Рядом с оценщиком она заметила блокнот с наброском пейзажа за окном. Линии были рваными, изломанными, будто передавая тревожное настроение. Заметив её внимание, Рафаил нервно прикрыл рисунок и отодвинул подальше. «Стесняется своих рисунков?» Девушке захотелось поддержать парня, который выглядел таким несчастным. — Надо же, ты не только играешь, но и рисуешь? — Я редко рисую, — ответил Рафаил, заламывая пальцы под столом. — Просто порой мне хочется создать что-то прекрасное… Что-то такое, чтобы оставить мой след на этой земле. «Какой он глубокий», — отметила девушка. Желание Рафаила её не удивило. На то он человек искусства, чтобы задумываться о вечном. Но видимо, пока собственные деяния Рафаилу не казались достойными вечности. — Большинство людей оставляют после себя потомков, — сказала девушка, чтобы сместить его угол зрения. Даже если человек не будет гениальным художником или музыкантом, след в этом мире всегда остаётся. — Дети?.. — Рафаил округлил глаза и губы буковкой «о». Его голос прозвучал до смешного удивлённо, будто идея отцовства никогда не приходила ему в голову. «Ну, он ещё достаточно молод. Я тоже раньше не задумывалась о детях». — К этому прибегают куда чаще, чем к написанию гениальной картины или к сочинительству великой симфонии, — бодро продолжила девушка. — А как же любовь? — удивился Рафаил. Похоже, сейчас влюблён он не был. — Ты говоришь так, будто её не существует. — Я верю в любовь, но не верю, что успею её найти. Жизнь слишком коротка, — вздохнул Рафаил. «Может, надо было меньше играть и больше времени сидеть в приложениях для знакомств?» — подумала Одри про себя. Но она и сама понимала, что это грубая мысль. Невозможно заставить человека разлюбить своё увлечение и насильно засадить за поиски любви. — Обычно те, кто так говорят, находят её совершенно случайно. Оглянись, может, любовь уже где-то рядом, — улыбнулась девушка, подталкивая юношу к поискам. Рафаил с тоской всмотрелся в собеседницу. В его серо-зелёных глазах, как море, плескались невысказанные чувства. Возможно, прислушиваясь, со временем Одри смогла бы понять, о чём он говорил своими глазами. Захотелось взять его за руку и поговорить. Узнать, что у него на душе. Провести сеанс психотерапии… «Если ему нужна будет помощь психолога, то он обратится, куда нужно», — прервала себя Одри. — Одри, Рафаил у нас натура тонкая. Того и гляди, поверит в то, что ты ему говоришь, — с улыбкой вклинился в разговор Давид. — И что в этом плохого? — Вот влюбится наш Рафаил и убежит на край света со своей суженой. А кто будет выполнять его работу? — Наймёте другого оценщика? — не поддалась Одри на этот абьюз. У них же нет в трудовом договоре пункта «Не влюбляться ни в кого, кроме работы»? — Никто, кроме Рафаила, не справится, ведьмочка, — с непонятным выражением лица произнёс юрист. — Так что не тяни его на тёмную сторону. Когда Давид снова отвернулся, девушка наклонилась к музыканту и прошептала: — Не бывает незаменимых людей. Уж я-то знаю, о чём говорю. Если бы это было так, меня бы здесь не было. Поменьше слушай начальство. Грусть в глазах Рафаила сменилась какой-то странной, мучительной решимостью. — Я знаю, что любовь принесёт только боль. И мне, и тому, кто разделит со мной это чувство. «И какие же травмы детства заставили тебя принять эту установку?» — задумалась Одри и закусила губу, останавливая себя. Она здесь не психиатр. А это её коллега, а не пациент. — Прости, не хотел быть грубым, — интерпретировал это по-своему Рафаил. — Просто я ужасно устал. Для Одри было очевидно, что он пока не готов, чтобы к нему лезли в душу. Заканчивая диалог, Рафаил потянулся к своей нетронутой тарелке с завтраком и задел чашку с чаем. Привыкшая за свою долгую работу с нервными пациентами ловить десятки чашек, Одри ловко перехватила её и не позволила содержимому пролиться на стол. Но и Рафаил попытался поймать чашку — их ладони соприкоснулись. Виновато улыбнувшись, оценщик убрал руку, но, как показалось девушке, прежде помедлил. Возможно, это был жест благодарности, или он просто хотел чьего-то тепла. — На самом деле приятно иногда почувствовать себя свободным от обязательств. Может, поэтому мне так нравится именно музыка. Она позволяет мне оказаться в другом мире, понимаешь? — уголки его губ приподнялись, и на лице стало светлее. — Кажется, да, — Одри тоже улыбнулась. — Я буду рад, если ты как-нибудь разделишь со мной этот побег от реальности. — Обязательно, — Одри не задумываясь ответила на дружеское приглашение. Рафаил принялся наконец за завтрак. «О, аппетит появился!» — обрадовалась Одри. Краем глаза она заметила, как Рафаил поднимает ложку с кашей, но тут же опускает её обратно из-за сильной дрожи, не сумев донести до рта. — Простите, я пойду к себе, — сказал он. — Хорошего тебе первого дня, Одри. Проводив его встревоженным взглядом до двери, девушка обратилась к Давиду: — С ним всё в порядке? — Не обращай внимания. Рафаил всегда так нервничает, когда планирует свой бессмысленный разговор с отцом, — отмахнулся Давид. Это всё объясняло. «Посмотрела бы я на себя, если бы вдруг смогла сейчас поговорить со своим отцом», — сильно сочувствуя Рафаилу, подумала Одри. Ужасно захотелось посоветовать ему хорошего психолога. Но… он же большой мальчик. Если почувствует необходимость, должен сам обратиться к специалисту. Как ни в чём не бывало, Давид поставил на стол чашку крепкого чёрного кофе. Одри приступила к своему завтраку. — Очень вкусно, — похвалила она нежнейшие вафельки с хрустящей корочкой. И всё же не смогла не спросить, отчаянно понимая, что лезет не в своё дело: — У них сложные отношения? У Рафаила и его отца? — Можно и так сказать, — отозвался Давид. — Хочешь помочь ему разобраться в чувствах? — Я не буду лезть не в своё дело, — покачала головой Одри. — Смогу только подсказать специалиста. Семейная терапия — не мой профиль. И я не веду парные консультации. Давид издал смешок и попытался скрыть улыбку за чашкой. — Его отец к тебе не придёт, — сказал он, хихикая, как будто девушка сказала что-то очень смешное. — Не верит в психотерапию? — Одри часто встречалась со скептиками, которые отрицали «мозгоправов» так же, как она отрицает Бога и сверхъестественное. А некоторые вон больше верили в демонов и карты таро, чем в медицину. Давид рассмеялся ещё сильнее, встал, подхватил грязные чашки, тарелки и загрузил их в посудомойку. — Какая ты любопытная. Не растеряй энтузиазм по дороге к заказчику, — сказал он в завершение диалога. Одри стало немного стыдно. Она понимала, что её расспросы за спиной у Рафаила её не красят. — Ладно, поехали, — переключилась она на работу, пытаясь вернуть боевой настрой. Давид вызвал такси — машину повышенного комфорта. — Вы всегда разъезжаете на такси? Почему бы тогда не нанять водителя? Выйдет, наверное, дешевле, — удивилась девушка, когда он сказал, что до места добираться час. — Я умею водить. Просто сегодня захотелось посидеть с тобой вместе на заднем сидении. Ввести в курс дела, — очаровательно улыбнулся этот ловелас. — Я готова к инструктажу, — кивнула Одри, не поддаваясь на заигрывания. Ничуть не стесняясь водителя, Давид принялся рассказывать, что в одержимых домах крайне важно не прикасаться ни к каким предметам — особенно подозрительным, слишком старым или слишком красивым. — А если услышишь, что какой-то предмет зовёт тебя и обещает исполнить любое желание — обязательно расскажи мне, — вещал он. «Если я такое услышу, то первым делом расскажу психотерапевту», — улыбнулась Одри. Водитель, если и обалдевал от такой информации, то ничем этого не показал. — И без меня по дому не шастай! Если я потеряю такого замечательного оценщика, это разобьёт мне сердце. «Он это серьёзно? Думает, я заблужусь?» Да. Похоже, Давид был вполне серьёзен. — Эм… Обещаю не теряться и не разбивать тебе сердце, — ответила Одри, пытаясь не рассмеяться от абсурдности разговора. — Очень на это надеюсь, — обрадовался Давид. — И самое главное, что ты должна понимать — мы с тобой ищем не только одержимых, но и тех, кто был одержим. Поэтому важно, не вмешалась ли в наше дело какая-то болезнь. Чтобы не тратить время зря. — Что значит «был» одержим? — Сейчас человек нормальный, а неделю назад свернул кому-то башку, — без обиняков ответил юрист. — И нам надо понимать — могло это быть обострением шизофрении, или нет. — Ну, болезни так быстро не проходят, — поёжилась Одри. — Эй, не бойся. Я твой щит, помнишь? — Я не боюсь, — девушка не понимала, чего бояться здравомыслящему человеку, который не верит во всю эту чушь. «Подыгрывать мистическому мировоззрению моих коллег достаточно странно, но может быть, когда-нибудь я привыкну?» — проскользнула мысль. Когда они вышли из такси, Одри удивилась, каким светлым, уютным и достаточно современным был дом, который предстал перед ними. От «одержимого демоном» места она ожидала чего-то мрачного. Даже особняк «Астреи» гораздо больше подходил на эту роль. Интерьеры внутри были тоже вполне обычными. Зато заказчик сразу волчком закрутился вокруг Давида, засыпая его истеричными причитаниями. Девушку жилец, казалось, в упор не замечал, и ей только оставалось со стороны изучать его поведение и подмечать симптомы нервного срыва. «Может, в словах Давида по поводу одежды что-то и было, — недовольно признала она. — Выгляди я более «мистически», клиент бы лучше шёл на контакт…» — Умоляю, избавьте меня от ужасов этого дома! — чуть не плакал полный мужчина с огромными тёмными кругами под глазами. — Я бы с радостью съехал, но вложил в него все деньги!.. И теперь не могу позволить себе даже вшивую ночлежку! Этот лживый, мерзкий риелтор должен вернуть мне всё до копейки и возместить моральный ущерб! «А вот и причина имитировать, что в доме поселился демон», — рассудила Одри. Лицо Давида тоже приобрело хищное выражение. — Ммм… И много Вы хотите сверху? — уточнил юрист. — Я хочу забрать у него всё! «Вот тебе и демон… жадности», — с иронией подумала девушка. Но Давид почему-то уверенно согласился с клиентом: — Значит, заберём у него всё. Одри покосилась на напарника. Специально вызывает доверие? Успокаивает истеричного владельца недвижимости? Хорошая стратегия, но для этого тон Давида был слишком устрашающим. — По ночам я чувствую дикую вонь! Слышу скрежет! — продолжил причитать жилец. — Демон постоянно шепчет, стонет, смеётся! — И как давно Вы слышите эти звуки? — подала голос Одри. Заказчик вздрогну и перевёл на девушку испуганный взгляд, словно впервые её заметил. — Простите, а Вы кто? — уточнил он с пренебрежением. «Да уж, у него действительно проблемы с восприятием реальности. Мы же представились». — Я оценщик, — напомнила она. — Вы оцениваете мой дом? — уточнил мужчина. — Да, Ваш дом, — согласилась с ним Одри, — а ещё уровень Вашего стресса. — Всё это необходимо для составления грамотного судебного иска, — вклинился Давид, — и выставления кругленькой суммы. Поэтому ответьте на несколько вопросов моей коллеги. — Хорошо… — вяло кивнул мужчина. — Общайтесь, а я пока осмотрю дом, — Давид кивнул на диван. Заказчик уставился на девушку с нескрываемым подозрением. «Да не упеку я тебя в психушку, боже…» — закатила глаза Одри и начала разговор: — Опишите Ваше физическое состояние. — А каким оно может быть? Я не могу спать, не могу спокойно есть, не могу жить! — взвыл клиент. — У меня раскалывается голова, уже ни одно обезболивающее не помогает! — А слышите ли Вы странные звуки и запахи за пределами дома? — Конечно нет, я же не сумасшедший! — Общаетесь ли Вы с близкими людьми? — Разумеется. У меня есть престарелая мать. Правда, она живёт в другой стране, и я не могу всё бросить и уехать к ней. Предполагалось, что это она ко мне переедет. И что я должен ей сейчас сказать? — продолжил клиент. — А Вы обращались куда-то кроме «Астреи»? — Конечно нет, я же не идиот! Понимаю, как это выглядит со стороны! — всплеснул руками мужчина. — Думаете, я не знаю, что меня сразу посадят на какие-нибудь волшебные таблетки? «А зря. Ему нужна полноценная консультация». — Успокойтесь, никто Вас никуда сажать не будет. Пытаться разобраться в том, что происходит — это нормально, — примирительно сказала Одри мягким тоном, отмечая детали: складную речь, наличие логики, сохранение эмоциональной связи с матерью. К сожалению, полноценную консультацию она провести не могла — заказчик ждал от неё явно не этого. Одри задала ещё несколько вопросов, пытаясь составить картину болезни. Наконец, вернулся Давид, и они отошли в другую комнату, чтобы переговорить с глазу на глаз. — Ну, что думаешь? — спросил юрист. — Не похоже на шизофрению. Скорее, следствие стресса. Но он не сообщил о проблемах в личной жизни или на работе. Было бы хорошо провести медицинское исследование. Он не спит. А от бессонницы может и не такое начать мерещиться. — В этом что-то есть, — прищурился Давид. — А что у тебя? — поинтересовалась Одри. — Нашёл скрип в подвале. — Мышка пробежала? — скептически сказала Одри с самым нейтральным выражением, на которое была способна. — Открывала крохотную дверку в норку? — ухмыльнулся Давид. «Нет, только не говори, что из-за какого-то скрипа…» — её обуяло сильное желание доказать коллеге, что в подвале ничего нет, и зря он гоняется за ерундой. — Давай сходим в подвал, раз ты что-то там слышал, — эмоционально сказала она. И сжала руки в кулаки. В подвале ничего нет, ясно? Одри закатила глаза и первой вышла в коридор. — Как же ты торопишься на встречу с нашим демоном. Настоящая ведьма, — усмехнулся Давид. В подвале пахло сыростью и плесенью. Доски, которыми была обшита комната, начали подгнивать. Чувствительный нос Одри и правда уловил какой-то едва пробивающийся неприятный запах, как когда проходишь мимо не мытого бомжа… А может, клиент просто её накрутил, и ей всё кажется? В любом случае, она ужасно гордилась собой, что зашла в этот подвал. К её облегчению, он совсем не напоминал… тот. Высокими горками здесь кренились коробки с какими-то вещами. — Да уж, здесь можно застрять надолго, — Одри заглянула в несколько коробок, и в одной нашла пожелтевшую папку с планом дома. — Надо же, смотри, техпаспорт попался, — помахала она бумагами формата А3. — Посмотрим? — Давид включил фонарик на телефоне. Одри не собиралась изучать каждый миллиметр чертежа, но в глаза бросилось явное несоответствие: на рисунке подвал был размером практически с первый этаж, а они сейчас стояли в комнатке, которая занимала едва ли четверть верхних помещений. — Разве подвал не должен быть больше? — задумчиво спросила Одри. — Кто-то откусил себе нехилый кусочек от жилплощади? — приподнял бровь Давид. — Может, мышки? А ты молодец. Глаза не только красивые, но и зоркие. Вот бы пообщаться с предыдущей владелицей дома… — Зачем? — А вдруг наш демон достаёт уже второго хозяина? Общался с риелтором — у женщины, которая продавала дом, пропал муж. Может, это проделки демона? Давид посветил фонариком в стены и углы дома. — Смотри, какая здесь странная щель… — быстро переместившись к стене, одним рывком мужчина выдрал из неё гнилую доску и заглянул в образовавшийся проём. — А вот и пропавшие квадратные метры, — присвистнул он. Оторвав ещё парочку досок с такой лёгкостью, как будто они были приклеены на пластилин, юрист поманил девушку за собой и растворился во мраке. Одри застыла, не в силах двинуться дальше. — Ну же, ведьмочка, не бойся, — послышался бодрый голос коллеги. Неожиданно на Одри накатил страх встретить там… «Кого ты там встретишь? Там никого нет!» — злобно сказала себе девушка и сделала шаг вперёд. За досками запах вони усилился. Ей пришлось достать свой телефон и тоже светить, но всё же она не заметила под мусором прогнившую доску пола. Нога с треском провалилась в яму. — Эй, ты в порядке? — Давид тут же оказался рядом. Подхватив девушку за талию, он без усилий, словно пушинку, поставил её на ноги. — Не ушиблась? Его тёплые живые руки немного притупили страх, который сковывал Одри. «Я не одна. Я здесь не одна», — повторяла она себе. Оценщица искренне поблагодарила напарника: — Спасибо, я в порядке. Из-за страха отпускать его руки не хотелось, но быть рядом так близко и дальше было уже неприлично. — Постоим так ещё немного, или дальше пойдём? — ухмыльнулся Давид, приобнимая девушку и вгоняя в краску. Осторожно высвободившись, Одри попыталась выдавить улыбку. — Всегда пожалуйста, — галантно произнёс Давид. — Но в следующий раз, если захочешь, чтобы я взял тебя на руки, просто попроси. Не обязательно для этого подворачивать очаровательные ножки, — его прямолинейный подкат сбавил градус напряжения, охватившего девушку из-за нахождения в подвале. Ещё раз убедившись, что с напарницей всё в порядке, Давид продолжил путь. — А вот и скрипучая дверь для мышки, — радостно произнёс он, указывая на ещё одну полусгнившую деревянную стену с дверью посередине. Эта дверь не была красной. — Тихо, — попросила Одри. За дверью раздался жуткий истеричный смех. Девушка рефлекторно схватила напарника за предплечье. — Так, ведьмочка, держись за мной. Давай-ка посмотрим на нашего демона, — храбро сказал Давид. — Можешь выйти обратно в подвал, если боишься. Представив, что останется в подвале одна, Одри помотала головой. — Ну уж нет! Я не боюсь! — Тогда я открываю… — со скрипом он дёрнул ручку на себя. В комнатке, заваленной мусором, точно таракан копошился заросший, грязный мужчина, отдалённо напоминавший человека. Одри едва сдержала крик. Но его лицо не походило на лицо монстра… — Кажется, мы нашли пропавшего владельца дома, — констатировал Давид. Услышав его голос, мужчина закричал и принялся бросаться в Давида пустыми консервными банками. Коллега закрыл Одри, встав перед ней и не обращая внимания на то, как в его грудь прилетают снаряды. — Шпионы! Вы нашли меня! Вычислили! Но Агент 007 не сдаётся! Я Бонд! Джеймс Бонд! Получите, мерзавцы! — верещал он. Не обращая внимание на попытки сопротивления, Давид подошёл к мужчине, поднял того за шкирку и встряхнул, как котёнка. — Давид, я вызываю скорую! Здесь на лицо обострение шизофрении! — Давай, Одри, иди обратно, а мы за тобой, — кивнул Давид, уверенно скручивая мужчину. — Помоги! — закричал шизофреник, чем ввёл девушку в ступор. Такой же отчаянный крик… Натянутая на шее цепь… — Одри! Это не демон! Это старый владелец дома! Самый обычный человек, слышишь? Девушка до крови закусила щёку, чтобы сдержать слёзы и прошептала скорее себе, чем кому-либо ещё: — Я знаю… Знаю… Это всего лишь человек… Оценщица развернулась на ватных ногах и поплелась обратно, набирая 911… Уже выбравшись на первый этаж, Одри всё-таки сумела вызвать скорую и правильно описать симптомы. Всё это время Давид с лёгкостью удерживал буйного мужчину, а клиент взирал на это квадратными глазами, всё повторяя: — Не понимаю, как можно было продать дом с человеком внутри? — но теперь в его глазах читалось облегчение. Когда санитары упаковали пациента и вкололи ему парочку успокоительных, Одри устало произнесла: — Надо сообщить жене мужчины, что её супруг нашёлся. Давид кивнул. Они ещё на какое-то время остались в доме. Юрист обсуждал с заказчиком дела из сферы юриспруденции. В завершение разговора Одри вызвала такси. — Ну что ж, встретимся в суде? — с победной улыбкой пожал руку заказчику Давид. Сейчас он был заслуженно горд собой — постарался на славу. О произошедшем напоминала только грязь на его одежде. — Спасибо Вам огромное! Без Вас я бы точно сошёл с ума! — почти со слезами на глазах поблагодарил мужчина, пожав руку и Одри. Она улыбнулась и почувствовала, как в груди разливается мягкое тепло от его благодарности. — Ты молодец, Одри, — сказал Давид. — Поехали домой. — А знаешь, я думала, что ваша работа бесполезна, — уже сидя в такси, призналась коллеге девушка. — Но теперь я понимаю, что это не так. Если бы мужчина сообщил о «демоне» в полицию, его бы сразу упекли в психушку, и никто бы не стал проверять подвал из-за скрипа… Даже я бы не стала, хотя клиент не показался мне сумасшедшим. Но ты отнёсся к его истории очень внимательно. Без скептицизма… — Эй, без тебя я бы не нашёл план дома и не догадался бы отдирать доски со стен, ведьмочка. Ты мне правда помогла сегодня, — он мягко коснулся её плеча. — Я очень рада. — Это значит, ты остаёшься? — радостно улыбнулся мужчина. — Да, — кивнула она, и на сердце было легко. Перекусив в кафе, новоиспечённая команда поспешила отчитаться руководителю. Без стука заглянув в кабинет Микаэля, Давид прикрыл дверь и прислонился к стене. — Он немного занят, подождём в коридоре. Из-за двери доносился гневный женский голос. «Ссорится с девушкой? Или с клиенткой? — пронеслась мысль в голове у Одри, а потом она одёрнула себя: — Так, а мне какое дело?» — О чём задумалась? — поинтересовался Давид. «О личной жизни нашего начальника», — Одри вспыхнула и соврала: — Да так, о работе. — Есть какие-то вопросы? Одри с удовольствием использовала шанс узнать больше: — А с чем обычно связаны ваши дела? Помимо одержимых домов. — Ну, чаще всего мы имеем дело с одержимыми людьми, разумеется. «То есть с сумасшедшими. И это как раз мой профиль», — обрадовалась Одри. — Если на счету одержимого есть убийства, то этим обычно занимается Кассиэль, — продолжил спокойно рассказывать Давид, как будто они обсуждали погоду. — Ты имеешь в виду более буйные случаи, чем сегодня? Когда нужно применить силу? — Да. Более… буйные, — мужчина выделил последнее слово. — А вы используете транквилизаторы? Я умею быстро их колоть, — поделилась Одри, чувствуя свою полезность. — И транквилизаторы у нас… имеются, — со странным выражением в голосе произнёс напарник. — А медицинское образование у кого-нибудь есть? — Ну… Микаэль, он как бы… — Врач? — Без лицензии, — уточнил Давид. «Как и я! — сердце Одри застучало быстрее. Она ощутила, что у них с начальником есть что-то общее. И тут же захотела дать себе леща. — Одри! Ты видела его всего один раз!» — девушка помотала головой, растрепав волосы. — Всё в порядке? — Давид истолковал её реакцию по-своему. — Послушай, у нас не только мрачная работа. Иногда мы проводим проверку всякого рода чудес. И ты удивишься, на сколько разными они бывают. — Я удивлюсь в принципе любому чуду, — усмехнулась оценщица. — Ещё мы изучаем проклятые предметы. Это уже по части Рафаила. — А что по части Микаэля? — вопрос вылетел раньше, чем Одри успела зажать себе рот. — Выслушать тебя, меня и принять решение — стоит ли дело того, чтобы передать его вышестоящим лицам. — Значит, он рук не пачкает? — девушка приподняла бровь. Ну да, такой изящный. Его легче было представить в кабинете с бумагами, чем усмиряющим всяких буйнопомешанных. Давид опять выдал странную реакцию на её обычные слова. Подавился, прокашлялся. В его голубых глазах заплясали чёртики. — Знаешь, Одри, я очень счастлив, что ты к нам устроилась. Мне ещё никогда не было так весело! — выдал он вполне искренне. — Это потому, что я девушка? — с сомнением произнесла она. — Это потому, что ты это ты. Хотя конечно и тот факт, что ты девушка, да ещё и очень привлекательная… — Давид бросил на неё свой фирменный игривый взгляд. — Ой, перестань, — Одри закатила глаза и ткнула мужчину в плечо. Постепенно она уже начала привыкать к его постоянному дружелюбному флирту. — Всё-таки у Вас есть кто-то выше Микаэля? — перевела она тему. — Всегда есть кто-то выше. Наши начальники давно нас не посещали, но прибудут однажды обязательно. — Было бы интересно познакомиться с основателями столь необычного агентства. — Лучше не спеши. Они не самые приятные личности. — Ой, а бывают ли начальники приятными? — задала Одри философский вопрос, и тут дверь кабинета распахнулась, и оттуда, словно фурия, выскочила жгучая брюнетка в полицейской форме без кителя. Зато с кобурой пистолета на чёрной портупее. — Какая встреча, Фел! — поприветствовал её Давид. — Надеюсь, в этот раз всё получилось? В ответ на это девушка скривилась так, словно он доставил ей физическую боль. — У меня-то получится, Давид… — Обожаю твою самоуверенность! Даже больше, чем твоё ехидство! Девушка обладала яркими чертами лица — восточные жгучие глаза со стрелками, как у кошки или лисы, острые скулы, острый подбородок и маленький носик, тёмные мелкие веснушки. Грудь неплохая и стройное, подкачанное тело. Не классическая красавица, но определённо эффектная, интересная. «А Микаэлю нравятся такие? Судя по тому, что они ругались — не особо». Метнув в сторону юриста убийственный взгляд, девушка обратила внимание на Одри, вперившись в ту злым, бешеным взглядом. «Что, уже ревнует? К Давиду или Микаэлю? Или просто не жалует других девушек на «своей» территории?» — бесполезно гадала Одри причины, почему эта Фел ей так не рада. Вскинув подбородок и не разрывая зрительного контакта, Одри со спокойным любопытством ожидала от фурии дальнейших действий. Но полицейская лишь легонько кивнула и понеслась по коридору в сторону выхода. — Это кто? — уточнила Одри, уже догадываясь, что это их информатор из полиции. — О, это головная боль Микаэля, — усмехнулся Давид краешком губ. «Всё-таки его девушка?» — эта мысль была… не приятной. — Она наш информатор из отделения полиции, — подтвердил юрист её первую догадку. Одри не успела задать следующий вопрос — её прервал громкий голос Микаэля: — Входите! Сцепив пальцы в замок, Микаэль внимательно прослушал краткий пересказ событий, произошедших в одержимом доме. — Значит, всё прошло хорошо? — уточнил он по-деловому, пока Одри любовалась им украдкой и отчаянно жалела, что всё-таки не надела то красное пальто-пиджак с вышивкой. — Я не увидела ничего мистического в этом доме, — подытожила девушка, когда осознала, что Микаэль смотрит на неё и ждёт ответа. — Но наша помощь действительно пригодилась и заказчику, и другому, больному человеку, — она улыбнулась, радуясь хорошо проделанной работе. — Давид, а ты что скажешь? — перевёл Микаэль взгляд на коллегу. — Полностью поддерживаю свою напарницу: демонических сил там нет и не было. — В таком случае задам последний вопрос, Одри… Вы готовы остаться здесь работать? — Микаэль спросил это вежливо, без эмоций. — Если буду приносить пользу и дальше, то конечно. Мне нравится оставаться нужной и вне стен больницы, — честно ответила девушка. — И как оказалось, ваша деятельность действительно закрывает тот пробел, который не могут закрыть другие… службы. — В таком случае, рад приветствовать Вас в детективном агентстве «Астрея», — официально сказал Микаэль, легко улыбнувшись. — Надеюсь, Ваша новая должность принесёт Вам бесценный и исключительно положительный опыт. «Как по-взрослому он разговаривает… Но ему идёт», — подумала Одри. Микаэль всё ещё продолжал смотреть на неё — по-простому, открыто, но без единого намёка на флирт. И всё равно Одри как будто падала в серую пучину его красивых глаз, и время начинало замедляться. Его фигура была похожа на выточенную мраморную статую. Девушка пыталась отыскать его спрятанные эмоции в ледяных глазах. Не смотря на молодость и нежность облика, он внушал уважение, в нём чувствовались огромная сила и стальная выдержка. Этот контраст так и манил разгадать, что же стало тому причиной. «В его возрасте люди не приобретают такую силу, строгость и серьёзность просто так…» — Кхм… кхм… — кашлянул Давид. «Боже, сколько я так стояла и пялилась на Микаэля? — Одри смутилась. — Надо срочно что-то сказать». — У меня есть вопрос, — произнесла она поспешно и добавила, чтобы хоть как-то объяснить своё залипание: — не знаю, как сказать… — Вы можете говорить со мной прямо, — разрешил начальник. — Мне нужен замок на дверь моей комнаты, — выпалила девушка. Микаэль вопросительно поднял бровь. «Он что, действительно не понимает, зачем это нужно?» — Если Ваше корпоративное жильё находится здесь, в особняке, и других квартир нет, то… мне нужно собственное, личное пространство, — пояснила она и покосилась на Давида. — Место, где я могу ходить в ночнушке и не буду беспокоиться, что кто-то сможет ворваться и застукать меня… в неподобающем виде. Особенно учитывая, что вы все — мужчины, — Одри сделала последнюю попытку. — О… Понятно, — кивнул Микаэль. — Мы установим замок, — а потом строго взглянул на Давида: — Кто-то уже врывался к Вам? Сдавать дружелюбного душку-напарника не хотелось. — Нет, всё в порядке, но на будущее, чтобы не было недоразумений… — Разумная просьба. Что-то ещё? — Ещё меня беспокоит одежда… — Ведьмочка, я куплю тебе любые наряды! Не стоит засорять этим голову Микаэля, — Давид слегка притронулся к её плечу. — Давид, ты свободен. Нам с Одри нужно решить вопросы её трудоустройства, — спокойно сказал Микаэль, но в его голосе девушке послышались стальные нотки. — Эх… Но мы просто обязаны закатить по такому случаю вечеринку! — эмоционально воскликнул напарник. Микаэль устало взглянул на юриста: — Делай всё, что считаешь нужным, но только не в наших стенах. — О, я найду, где развеяться за пределами этого унылого места! — с небывалым энтузиазмом произнёс напарник, ничуть не расстроившись. — Так какие у Вас остались вопросы? — снова одарил девушку своим вниманием Микаэль. Давид ещё раз хлопнул напарницу по плечу и вышел за дверь. — Не ожидал, что Вы захотите обсудить рабочую униформу так скоро. Одри вспомнила его предложение поговорить с ней о стиле одежды. — Нет, дело в том, что… Спасибо конечно, Давид купил мне эм… форму на корпоративные деньги, но в следующий раз я прошу предупреждать меня о таких покупках. Это было… неожиданно, — девушка не знала, как лучше выразить свои чувства, и почесала голое плечо, привлекая внимание Микаэля этим простым действием. — А кожаные сапоги, хм... выше бёдер обязательно носить на работу? — Сапоги? — Да, длинные такие сапоги, обтягивающие, на каблуках, — Одри с небольшим смущением обрисовала на себе, откуда и докуда эти самые сапоги. — Микаэль поднял вторую бровь — больше ничто не выдавало его удивления. Увидев некоторое проявление эмоций, Одри почувствовала, что уже не сможет остановиться. — А ещё у одного костюма вырез вот досюда, — провела она по груди почти до самого пупка. И рубашка там не предусмотрена. Микаэль в молчании, сохраняя каменное выражение лица, нажал на кнопку селектора и медленно, безэмоционально произнёс: — Давид. Зайди ко мне. Через полчаса, — потом повернулся к ней: — Я решу эту проблему, Одри. Давид свозит Вас в магазин, и Вы выберете себе такую… форму, какую посчитаете нужным. Что-то ещё? — А что на счёт графика работы? Со скольки до скольки рабочий день? Бывают ли ночные смены? Есть ли выходные? Сколько дней отпуска? — забросала она вопросами начальника. Но Микаэль не стушевался и отчеканил, будто готовился заранее: — График плавающий — зависит от конкретного задания. Это же касается и ночных смен. Если требуется уехать — может быть командировка и на несколько дней с ночёвками. Выходные — в те дни, когда нет заданий. Я буду распределять нагрузку так, чтобы они у Вас были. Отпуск по закону. Первый — через полгода после начала работы. Впрочем, всё это можете прочитать в Вашем трудовом договоре, — он протянул бумаги. — Я уже подписал. Можете взять к себе в комнату и прочитать. Потом подпишете и вернёте. Если будут вопросы — спросите. — А какое задание будет следующим? — Одри уставилась на Микаэля, ожидая ответа — такой простой повод ещё на него посмотреть. — Здесь я полностью поддерживаю Давида в том, что Вам надо отдохнуть. Завтра я Вас не потревожу, — чуть более мягко сказал Микаэль. — Это всё? «Как будто выпроваживает меня», — осознала Одри. — Да, спасибо. Попрощавшись с начальником, девушка вышла за дверь, где ожидал её юрист. — Понимаешь, Одри, — он очаровательно улыбнулся, — ещё до того, как ты попросила предупреждать тебя о покупках, я успел оставить у тебя в комнате маленький подарок — новые наряды. Чтобы и дома ты выглядела сногсшибательно. — А разве дома тоже надо носить форму? — Нет, но как я могу удержаться и не сделать тебе сюрприз? — невинно пояснил он и состроил «кошачьи» глазки. — Давид. Я не могу принимать такие подарки от малознакомого мужчины, ты понимаешь? — серьёзно спросила девушка. — Мы же с тобой ещё и коллеги. — А чему мешает то, что я твой коллега? — хищно улыбнулся Давид и облокотился о стену, расправив плечи и слегка нависнув над напарницей. Поза показывала его во всей красе. — Тому. Я не завожу романов на работе, — она упёрла руку ему в грудь и мягко оттолкнула от себя. Давид поймал её ладонь и легонько сжал, проникновенно заглянув девушке в глаза. — Мой подарок, Одри, ни к чему тебя не обязывает. Рассматривай его, как знак дружеского расположения к той, кто своим появлением рассеяла мрачные тучи над этим серым унылым домом. Позволь мне порадовать тебя, пожалуйста, — Давид продолжил смотреть ей в глаза. — Хотя бы взгляни, что я для тебя приготовил. Обещай, что оставишь себе то, что тебе понравится. Доставь мне такое удовольствие. Дверь кабинета Микаэля, возле которой они стояли, распахнулась, и начальник, как ангел мщения, вырос на фоне прямоугольника света. — Давид, — ровно сказал он (и Одри показалось, что на этот раз в голосе были нотки металла), — зайди пожалуйста ко мне, — Микаэль окинул взглядом соединённые руки своих подчинённых. По его лицу совершенно нельзя было прочитать, как он к этому относится. Но Одри решила проявить самостоятельность. Разорвав контакт с Давидом, она уверенно шагнула навстречу прекрасному начальнику. — Микаэль, — произнесла она, снова поймав его взгляд, — меня совершенно не нужно защищать ни от кого в этом доме, пока я Вас об этом не попрошу. Я взрослая женщина и сама могу выстраивать отношения с коллегами. — Рад слышать, — в тон ей ответил блондин, — но у меня помимо Вас есть другие темы для обсуждения с моими подчинёнными. Одри смешалась. — Что ж, тогда я пойду. Читать контракт. Микаэль лишь молча кивнул. Давид прошёл внутрь, и дверь кабинета захлопнулась. «Боже, и что я за дура? — корила себя девушка. Почему же ей показалось, что начальник собирается защищать её? — Когда я привыкну к его сногсшибательной внешности, тогда и перестану реагировать, как малолетка. Сфотографировать его, что ли, чтобы привыкать побыстрее? Ага, а ещё на заставку телефона можно поставить», — ехидно подколола она сама себя. Прежде, чем заняться бумагами, Одри решила получше изучить дом, в котором ей теперь предстоит жить. «Да уж, корпоративных особняков у меня ещё не было», — поражалась она, наслаждаясь красивыми интерьерами, хотя и слегка мрачноватыми, но неизменно великолепными, чистыми и уютными. Мысль пожить в этом доме не вызывала отрицания. Скорее даже, воспринималась, как приключение. В конечном счёте, Одри знала, что идёт устраиваться в странное место, поэтому некоторые необычные подходы к работе в «Астрее» уже казались чем-то нормальным. Больше смущали коллеги, с которыми придётся делить жильё. Но девушка надеялась, что проблем не возникнет. По крайней мере, пока она не так часто сталкивалась с другими обитателями дома. А если появятся сложности — всегда можно будет снять где-то здесь квартирку поблизости. Вдруг взгляд зацепился за… лицо Микаэля, который смотрел на неё со стены. «Блин, он мне что, уже мерещится?» Но это оказалась всего лишь картина, сделанная под старину. В полутьме коридора на тёмной стене выделялись только белая кожа и волосы изображённого юноши. Рядом оказались и другие картины в старинных тёмных рамах, с которых смотрели остальные коллеги Одри. «А почему они здесь в одежде XVIII века? Выглядят, как настоящие аристократы! И сами картины выглядят старыми. Даже трещины есть на полотне… Мои коллеги обожают историю и специально заказали эту стилизацию? Может, ролевики? Или им кто-то из друзей подарил?» Размышляя, когда же «Астрея» перестанет её удивлять, Одри сделала фото портрета начальника… *** В кабинете Микаэля — Официально заявляю: Одри — лучшее, что случалось с нами за последние двести лет! Она — просто солнце этого сумрачного дома! Я готов поцеловать Рафаила за то, что он её нашёл! — заливался соловьём Давид. — Любое непотребство — не в этих стенах, — быстро отреагировал Микаэль. — О, как ты строг! — картинно закатил глаза кудрявый брюнет. — А ты так беспечен. — Это я-то беспечен? У меня теперь есть целая девушка на попечении! Жильё, еда, одежда, поговорить, утешить, защитить — знаешь, сколько всего нужно женщинам? — Давид посмотрел на Микаэля, ожидая понимания, а потом махнул рукой: — Да откуда тебе знать! — Ты купил ей излишне откровенные наряды. — Но я купил и не откровенные, — невинно развёл руками юрист, — я же не знал, что ей нравится. Она вольна выбирать. Хотя на откровенные я бы посмотрел, да, — мужчина закусил губу. — Ты ворвался к ней, когда она была не одета. — Она кричала во сне! Что я должен был сделать? Я тут же разбудил её, конечно, и отвлёк. — Ей это не понравилось. — Ты сам велел мне защищать её от любой опасности. А так у неё была опасность головной боли и плохого самочувствия. — В следующий раз найди другие способы. Ты не должен действовать столь грубо. — Придётся изворачиваться, её спальня же теперь будет под замком. Хочу посмотреть на лица нашего начальства, когда они снизойдут до нас и увидят свою любимую комнату, хе-хе. Блондин ничего на это не ответил, и юрист продолжил: — Нет, серьёзно, почему мы никогда не трудоустраивали людей? Она говорит такие забавные вещи — я вечность так не смеялся! Только послушай, она сказала Рафаилу, что он может найти своё продолжение… в детях! И порекомендовала ему вместе с отцом семейную психотерапию! А-ха-ха! Она считает, что Кассиэль успокаивает одержимых транквилизаторами. А когда я сказал, что ты не ездишь с нами на заказы, она решила, что ты не пачкаешь рук! Ты — и не пачкаешь рук! Ой, не могу! — Довольно! — жёстче произнёс Микаэль. — Она тут не для твоего личного веселья. — А ещё она пьёт со мной виски и хвалит мои вафельки. Никто из вас во всём доме этого не делает, кстати! — не унимался Давид. — Если я похвалю твои вафли, ты успокоишься? — на ровном лице Микаэля проступила едва уловимая надежда. — Она всё-таки настоящее солнышко! С её появлением в тебе прорезался юмор! — Давид в восхищении похлопал в ладоши. — Но если ты съешь и похвалишь мои вафли, то я, так и быть, сдержу себя на пару дней. — Я подумаю, когда мне это понадобится больше всего, — пообещал Микаэль. А потом с внушением посмотрел на подчинённого: — Давид, она не кукла. Ты не можешь играть в неё. — Я в неё не играю, — серьёзным, более низким голосом парировал юрист, и в его глазах зажглись опасные огоньки. — Мы все в неё играем. И это было твоим решением, о мой руководитель. — Хочешь оспорить моё решение? — поднял бровь начальник. — Только лишь вынести на повестку предложение, — юрист уселся в расслабленную позу, закинул ногу на ногу, словно хозяин жизни. — Расскажем всё девочке. Покажем ей маленькое чудо, чего проще? — Мы должны убедиться, что она — та, кто нам нужен, — возразил Микаэль. — Рафаил обычно не ошибается в таких вещах. — Таких вещей он раньше не говорил, — покачал головой руководитель. — Если что-то пойдёт не так… Люди очень хрупки. — О, Микаэль и его хвалёная доброта! — с сарказмом воскликнул юрист. — Я сказал — мы понаблюдаем. И сделаем всё постепенно. Я не хочу лишних жертв, — холодные глаза Микаэля смотрели сквозь Давида и возможно даже за пределы этой комнаты. — Ты никогда не хочешь. Но всегда жертвуешь, — припечатал подчинённый. Взгляд начальника вынырнул оттуда, куда был устремлён, и направился прямо на лицо собеседника — строгий, ледяной, преисполненный силы и… глубокой муки. Давид отвёл глаза. *** — Ведьмочка, завтра мы идём в клуб — отмечать твоё трудоустройство! — заглянул Давид, (о чудо!) постучав перед этим. Одри уже успела разобрать принесённые им домашние вещи — некоторые из них, очень мягкие, уютные, красивые, которые девушке было бы даже больно возвращать, она решила-таки оставить себе и вернуть за них деньги. В других пакетах были коктейльные платья разной степени откровенности, но Одри вынуждена была признать, что ни одно из них не было лишено стиля. Теперь стало понятно, зачем они. Давид планировал клуб, возможно, уже с утра. — А с чего ты взял, что я туда пойду? — уставилась она на него, пытаясь скрыть игривый настрой. Всё-таки Давид был таким… лёгким, что ли, и злиться на него совершенно не получалось, даже если он переходил границы. Мужчина походил на доброго щенка, который иногда слишком докучает окружающим, но делает это от большой любви. «А ещё он обучаем. Даже постучался. Схватывает с первого раза», — улыбнулась она своим мыслям. — А как же отметить сегодняшний успех? — сделал он большие глаза. Его умильное, расстроенное выражение лица заставило девушку рассмеяться. — Я всё подготовил… — Ладно, заинтриговал. Одри подумала, что с момента жуткого скандала впервые её жизнь стала налаживаться. И это ли не повод отметить? Ей и самой нужно было куда-то выбраться и, наконец, повеселиться! Да и обижать коллег не хотелось. Это ведь нормально — сходить куда-то всем коллективом, когда появляется новый сотрудник? Укрепить командный дух, познакомиться получше… — Ты отлично себя показала сегодня, и я рад, что мы с тобой в одной команде, — словно отвечая на её мысли, сообщил Давид. — Давай, отдыхай, обживайся. А завтра вечером ожидаю увидеть тебя в красивом платье… — Давид, — остановила его Одри и всучила ворох пакетов, — вот это я не возьму, а остальное — напиши мне стоимость, и на какой банк тебе перевести. Спасибо, что позаботился обо мне, правда. — Одри, Одри… — Давид покачал головой. — Это приветственный подарок. И отказа я не приму. Ты ведь пообещала не разбивать мне сердце, помнишь? Не дав ей больше сказать ни слова, он исчез за дверью. «Ну, может быть, не всё он схватывает с первого раза, — пошутила мысленно Одри. — Но это не значит, что нужно прекращать дрессировку. Мы найдём общий язык. Главное — честно говорить о том, что важно». И всё-таки… ей было приятно. Очевидно, для Давида эти подарки ничего не стоили. Но они ощущались, как поддержка. Они были своевременными и нужными. «В конце концов, должна же я научиться принимать от жизни не только плохое? Если я попробую только один раз просто принять подарок, что случится? Он уже несколько раз подчеркнул, что я ему ничего не должна, и это дружеский жест… Главное — не допускать повторения. И, надеюсь, у меня будет случай отплатить». С этими мыслями девушка поставила размашистую подпись на обеих экземплярах трудового договора. Микаэль ни в чём её не обманул, и все озвученные им пункты были прописаны в мельчайших подробностях, включая адрес корпоративного жилья, надбавки за ночные смены и прочее. «Нужно обязательно съездить в город и пополнить гардероб, раз уж я здесь надолго. Хватит уже давать Давиду поводы приносить мне одежду». Разложив вещи в шкаф и убрав дорожную сумку, Одри почувствовала, что это начало чего-то нового в её жизни. Кольнула совесть — где-то там Рут ждала встречи и очень хотела бы узнать о том хорошем, что произошло у подруги. Но прямо сейчас Одри не нашла в себе сил. «Лучше прогуляюсь по саду. Вчера я так и не смогла изучить его, как следует. Хочется подышать». По дороге ей не встретился ни один обитатель особняка. Не было слышно даже звуков скрипки возле гостиной. Абсолютная тишина… Только коридор не радовал сгущающимися сумерками и опять выключенными лампочками. «Надо уже спросить у Давида, где здесь свет. Такое чувство, что только я осталась в этом доме». В вечернем саду тихо пели сверчки, и это разбавило ощущение одиночества. Всматриваясь в причудливые тени, девушка добрела до уже знакомого места — статуи ангела. На Одри нахлынуло умиротворение, и, усевшись на прохладную скамью, она закрыла глаза. «Уверена, это будет моё любимое место…» В какой-то момент Одри задремала, и в чувство её привела хрустнувшая неподалёку ветка. Вскочив, девушка прислушалась. Где-то хрустнуло ещё раз — уже ближе. Первая мысль была: «Репортёры! И сюда добрались, поганцы! Если я ударю незваных гостей на частной территории, мне же за это ничего не будет?» — кровожадно нахмурившись, Одри схватила сухую ветку, лежавшую рядом. Избивать до крови она, конечно, не собиралась, но припугнуть, забрать хотя бы несколько нервных клеток, которых журналисты лишили её… Прислонившись спиной к статуе, Одри напряжённо всматривалась в заросли сада в надежде разглядеть силуэт приближающегося засранца с камерой. Ничего не происходило. С каждым вдохом страх отступал всё дальше, а затем от него осталось лишь ощущение собственной нелепости. «Эти папарацци так накрутили меня, что они уже в каждой тени мерещатся! Ну правда, стою в саду с веткой наперевес. Давид бы посмеялся! Пойду лучше в дом, выпью чаю с ромашкой, если она есть…» Стоило девушке сделать один шаг вперёд, как на плечо легла чья-то тяжёлая рука. «О боже!» Резко развернувшись, Одри без раздумий замахнулась своим жалким орудием. — С ума сошла?! — возмутился смутно знакомый голос. Это был Кассиэль, которому Одри заехала по плечу. Его белая рубашка выделялась на фоне темноты. На ткани осталось грязное пятно. — Ты что делаешь?! — А ты что тут забыл? — со страха грубо ответила Одри в тон ему. — Я? Это моё место! — заявил мужчина. — Твоё место? Бедняга, тебя что, в дом не пускают? «Команду «место» знает», — подбодрила себя чёрным юмором Одри, хотя Кассиэль, в отличие от Давида, на щеночка не походил. Скорее, на бешеного волкодава, способного загрызть. Совесть уколола под рёбра — ну разве можно так с коллегой? Тем более, малознакомым, и она его ударила. — Слушай, прости за это, — примирительно начала девушка. — Ты просто меня напугал. Зачем же так подкрадываться к людям? — Ладно, проехали, — сменил гнев на милость и темнокожий парень. Не обращая на неё больше внимания, Кассиэль уселся на нагретую Одри скамейку. Не собираясь уступать так понравившийся ей уголок, Одри опустилась рядом, тихо наслаждаясь недовольным лицом соседа. — Мне нравится это место. Здесь спокойно, — обозначила она свои намерения. Раз им вместе жить, значит, и сад общий. Придётся поделиться. Глубоко вздохнув, Кассиэль повернул голову к девушке. — Ты хоть знаешь, что это за статуя? Хотелось бы Одри это знать, чтобы утереть парню нос, но увы. — Нет. — Это статуя Астреи. — Какая-нибудь древнегреческая богиня? — Она не какая-нибудь. Астрея долгое время жила среди людей. Была божеством, спустившимся на землю покровительствовать живущим в этом мире. — И вы надеетесь, что она принесёт вам удачу, раз назвали в её честь агентство? Кассиэль посмотрел на девушку, как на умалишённую. — Уже поздно ей молиться. Неблагодарные создания разочаровали Астрею своими жестокостью и порочностью. Она давно покинула этот мир, забрав с собой золотой век человечества. Не зная, что ответить на эту совершенно не тронувшую её историю, Одри отвернулась. — Очень даже логично всё получилось в этом мифе, — высказала девушка своё мнение. — Сначала одаривать просто так, ничего не требуя взамен. А потом удивляться, откуда в людях появились жадность и жестокость, — она развела руками. — Но статуя и правда печальная, сделано очень красиво. Веришь, что у Астреи разбито сердце… — Много ты понимаешь, — буркнул Кассиэль. Стало не комфортно. Захотелось подняться и уйти. Но, во-первых, девушка не хотела уступать полюбившегося ей места. А во-вторых, это было хорошим шансом, чтобы узнать, где мужчина поранился. Всё-таки поднявшись, чтобы не соприкасаться с Кассиэлем плечами, девушка встала рядом со статуей и, скрестив руки на груди, завела разговор: — Может, у вас в саду есть другие столь же живописные местечки? Кассиэль, который тоже скрестил руки, но уже на коленях, ответил: — Есть. Но ты свернёшь себе шею, если будешь шастать по саду в темноте. — Рафаил тоже говорил что-то об опасности сада. — Вот-вот, слушай Рафаила. Мужчина опять замолчал. — Как твоя рука? Болит? — Одри кивнула на раненое плечо, скрытое рукавом рубашки. — Ты не такая сильная, как тебе кажется, — хмыкнул Кассиэль. — Я не про ветку, я про твою рану. Случайно проходила вчера мимо твоей комнаты, дверь была открыта… Я видела кровь. Ты расскажешь, что случилось? Наконец, на лице Кассиэля появилась хоть какая-то эмоция помимо недовольства — удивление, которое быстро сменилось досадой. — Случайно? И часто ты что-то «случайно» видишь в чужих спальнях? — Если так боишься быть увиденным, закрывай плотнее дверь. — Теперь буду, не сомневайся. Это прозвучало обидно, и Одри добавила: — Бинтуешься ты отвратительно, — в институте помимо уколов их учили и первую помощь оказывать. Чтобы смягчить и не развивать конфликт, Одри предложила: — Я могу помочь… если будет нужно. — Как-то справлялся раньше, — отбрил Кассиэль. — Так что всё-таки произошло? Рана выглядела серьёзно. — Царапина, — отмахнулся мужчина. Помолчал и добавил: — Гулял по саду, и… вот. Здесь всё достаточно старое. Я бы на твоём месте дальше Астреи не заходил. — На тебя камень, что ли, упал? Или веткой задел? — Типа того. Разглядывая острое, будто грубо вытесанное из камня лицо Кассиэля, чтобы понять, врёт он ей или нет, Одри заметила помимо шрама седую прядь. Было так необычно видеть такого молодого мужчину с болезненными отпечатками, оставленными жизненным опытом. «Да, жизнь у него была не сахар, видимо. Не удивительно, что он не очень-то дружелюбен. Сколько ему лет? Ведь точно не больше тридцати…» Поймав её взгляд, Кассиэль вопросительно выгнул бровь. — Хочешь что-то спросить? — Послушай, мы теперь коллеги. Я не набиваюсь в друзья, но не хотелось бы с тобой спорить и ругаться. Кассиэль перевёл взгляд на статую Астреи, словно ища поддержки. — Просто постарайся не попадать в неприятности, и тогда всё будет хорошо, — сказал, наконец, он. — Это потому, что ты нас должен из них вытягивать? — уточнила Одри. Чем же он конкретно занимается? — Все в этом месте, кроме тебя, способны за себя постоять. Микаэль возложил на меня ответственность… — Эй, если я женщина, а вы мужчины, это не значит, что я слабая, — про свои подвиги с пресс-папье говорить не хотелось. — Ты слабая. Не потому, что ты женщина, а просто по факту. «Я ещё покажу тебе, что это не так», — мысленно пообещала Одри. Но сейчас она понимала, что Кассиэля слова не убедят. Ему нужны действия, и только они. Чтобы не усугублять конфликт, Одри примирительно пообещала: — Ладно, постараюсь не попадать в неприятности, — и пошутила: — По крайней мере, я уже знаю, что нельзя брать в руки предметы, которые пытаются со мной заговорить. В ответ на шутку мужчина обречённо вздохнул. — Было бы куда проще, если бы ты во всё это верила. Я вот не верю в психологию, но не кричу на каждом шагу о том, что ты занимаешься ерундой. «Сравнил тоже. Психология — это наука!» — Одри поджала губы. — До следующего задания нужно будет провести с тобой беседу. — Инструктаж так инструктаж, — кивнула девушка. Даже интересно, чего ещё паранормального ей расскажут. Кассиэль так и не опустил напряжённые плечи. — В общем, как поняла, у нас с тобой совершенно разные направленности. Расскажешь немного больше о своей работе? — Сама всё увидишь, — мрачно пообещал парень. Белки его глаз устрашающе сверкнули в темноте. Одри чихнула. В саду становилось холодно. Поёжившись, девушка решила, что для начала знакомства сказанного достаточно. Да и парень явно хотел посидеть тут в одиночестве. — Пожалуй, мне пора, — сообщила она. Неожиданно Кассиэль поднялся следом: — Я провожу тебя до дома. — Эм… Да не нужно. Я же сюда как-то дошла, не в первый раз уже. С сомнением посмотрев на неё, мужчина всё-таки сел обратно. — Хорошо, только иди сразу в дом. Не гуляй здесь в ночи. — Ладно. А о садовых фонариках вы слышали? И правда же в темноте можно навернуться… Кассиэль бросил на девушку гневный взгляд. — Ну нет, так нет… — отвернувшись, Одри зашагала прочь, подсвечивая тропинку фонариком на телефоне. Ни в гостиной, ни в коридоре свет тоже не горел. «Ну что за люди? Что за странная любовь к темноте?» Пробираясь к себе, Одри расслышала за соседней дверью тихий нежный голос. «Рафаил?..» Вспомнив о том, что утром он очень переживал перед разговором с отцом, девушка застыла и прислушалась. Она хотела просто убедиться, что он в порядке. Не собиралась подслушивать весь разговор. «По телефону говорит?» Слышно было плохо, и девушка приблизилась к двери, подставила ухо поближе. — Я не знаю, что мне делать… — донеслось из чужой спальни. — Почему ты оставил меня, когда я так сильно в тебе нуждаюсь?.. Я помню каждое твоё слово, но мне всё труднее им верить… Послышался шорох, а затем наступила тишина. Полная сочувствия, Одри постояла ещё чуть-чуть, и уже собралась уходить, но вдруг Рафаил заговорил снова, и в этот раз его голос напугал Одри — он был низким, хриплым и совсем не вязался с нежным парнем: — Я чувствую кровь и смерть. Она так близко, что я слышу её дыхание. Её не остановить… Не знаю, как мне её остановить… Почему ты не скажешь мне? Почему не поможешь всё это прекратить? — в голосе слышался надрыв. «Боже, о чём он говорит?» — Подай мне знак, отец… «Знак? Кровь?» — Или завтра она умрёт. «Чего?!»