Синее пламя души: демон и его тайны

      — Святочный бал — традиционная часть Турнира Трёх Волшебников и благоприятная перспектива для возможности обзавестись полезными знакомствами среди иностранных «друзей», — профессор Снейп оглядел притихших слизеринцев, издевательски изогнутые губы и чуть сморщенный нос ярко выражали неприязненное отношение к намечающемуся событию. — Начало бала в первый рождественский вечер, в восемь, в Большом зале. Увижу хоть одну пьяную физиономию — отправлю в Запретный лес в вашей парадной одежде, и меня не будет волновать, выживете ли вы там. Правила едины для всех, считаю, мне не нужно их повторять.       Несмотря на авторитет слизеринского декана, тут и там девичьи шепотки всё же не преминули раздаться с разных сторон. Гостиная факультета была заполнена под завязку — непривычное для Кармиллы столпотворение. Глаза волшебниц горели в предвкушении грядущего празднества, юноши тоже заинтересованно вытянули головы, внимательно слушая речь вечно мрачного профессора.       — О, я как раз купила тако-о-ое платье…       — Тихо ты, а то отстранит ещё…       Касс намеренно ткнул локтем в бок демоницы, но та, казалось, даже не почувствовала весьма ощутимого тычка. Ртутные глаза отсутствующе глядели в языки пламени, танцующего в камине гостиной Слизерина.       — Полагаю, моим ученикам хватит мозгов и здравого смысла ни с кем не обжиматься — иначе с превеликим удовольствием награжу дерзнувших остолопов отработками до конца учебного года. Я понятно изъяснился?       — Да, профессор! — дружным хором ответили слизеринцы, из последних сил сдерживаясь от будоражащей воображение темы для обсуждения — танцев.       Брюнет, бросив беглый, но внимательный взгляд на учеников, поспешил уйти. Едва зачарованная дверь со змеями малахитовой гостиной опустилась за мужчиной, помещение взорвалось оживлёнными, полными энтузиазма разговорами, превратив недавно давящую атмосферу в бравурную какофонию голосов.       — Я уже знаю, кого позвать!..       — Помнишь того симпатичного пуффендуйца? Так вот…       — Уверен, шармбатоночки мне не откажут!..       — Чёрт!.. Оскар, пригласишь меня? — девушки-третьекурсницы очаровательно захлопали ресничками и надули губки бантиком, посылая слизеринцам постарше воздушные поцелуи; кому-то даже повезло, а кто-то отправился попытать счастья с другими подростками.       Первокурсники растерянно и огорошенно оглядывались по сторонам, расстроенно переминаясь с ноги на ногу: вряд ли их старшие курсы позовут, но может, у них будет возможность хотя бы тайком пробраться на бал?       Нала Намкир скучающе достала трактат зельевара Зигмунда Баджа, размеренно водя пальцем по мелким строчкам предложений.       — Как же несправедливо! Вряд ли нас позовут, — девчушка со светлыми волосами недовольно скуксилась, подсаживаясь к брюнетке.       — Мы только на втором году обучения, Элая, лучше заняться куда более полезными вещами.       — Фу, зубрилка, ну и сиди дальше со своими книгами.       Грэхем Монтегю и вовсе собрал вокруг себя почти всех змеиных старшекурсников, экспрессивно жестикулируя и бурно обсуждая, насколько обворожительны шармбатонки и как прекрасен роман с француженкой, даже если на короткий срок.       Во всей шебутной среде инородно выделялись мрачные лица трёх слизеринцев. Но кому какое дело до них, когда наконец официально озвучили фантастическую новость о ярком и весёлом празднестве?       — Эй, — Эдриан заботливо пригладил непривычно взъерошенные белые волосы подруги, старательно пытаясь уловить и установить зрительный контакт с подругой. — Поспи хотя бы часик, ладно?       — Карма-а-а, — с другой стороны чуть ли не в ухо сказал Касс, тормоша за плечи девушку из стороны в сторону, — ты уже с открытыми глазами спишь!       — Не могу, — мрачно ответила демоница и несколько раз моргнула, возвратив взгляду осознанность и тряхнув рукой с вибрирующим плетёным браслетом. — Вызывают. Нужно идти.       — Сволочи, — Уоррингтон еле сдержался, чтобы не сплюнуть от негодования на каменистый пол, негодующе посмотрел на веселящихся, покачав головой.

***

      Хотелось скрыться, спрятаться, исчезнуть… пропасть из всех миров. Чтобы о ней забыли, чтобы о ней не вспоминали, чтобы оставили её в покое.       Депрессивные мысли вернулись вновь: с куда большим затмением крыльев полупрозрачных мотыльков-раздумий, которые капали и капали на измождённый вечным недосыпанием демонический мозг.       Хогвартс — Министерство — Хогвартс — Министерство — слежка за заброшенным поместьем, где прятался сейчас Кислотный. И цикл повторялся бесчисленное количество раз.       Откровенно говоря — Бруствер Кингсли, по мнению девушки, за последний месяц декабря, обнаглел в край. Слизеринка даже подумывала попросить главу Управления штата мракоборцев, Руфуса Скримджера, перевести её в другое подразделение, лишь бы от неё отстали, ведь она — стажёр, параллельно учившийся в Хогвартсе и проводившая там наибольшее количество времени.       Она — не цепная собачка, бегающая по лесам, проводящая «перепись» егерей и постоянно доставлявшая в Визенгамот или Азкабан наиболее злостных преступников. Часто приходилось коротать ночи вблизи наблюдения за определёнными злачными местами — об этом явно стали забывать, в том числе и те часы, что девушка проводила в лаборатории отдела и камере с пойманными гнилонами.       Робот — нет, нечеловек — да, и спать, и отдыхать ей требовалось хотя бы по три часа в день, но об этом, конечно же, Кингсли не думал.       В лучшем случае ей удавалось за раз поспать час-полтора и на пятнадцатиминутных перерывах между уроками, в худшем — по два-пять дней и вовсе без сна.       В учёбе Кармилла стремилась хотя бы в теории идти ноздря в ноздрю с лучшими учениками школы, не меньше. Она должна знать всё. Она должна уметь всё. Человеческая магия не являлась чем-то сложным, однако многого ей приходилось достигать при помощи регулярных тренировок, и то исцеляющие чары всё равно не давались. Совсем.       Только Эдриан, Касс, Дженна и, на удивление, Макс, видели, в каком она пребывала состоянии, и постоянно пытались сослать в постель или хотя бы прогулять пару уроков.       — Упрямая и твердолобая демоница, — недовольно бросил Уоррингтон, когда она легко выбралась из неумелого захвата и отлевитировала воздушной стихией пузырёк зелья сна без сновидений из пальцев растерявшегося Пьюси в сторону ближайшей поверхности.       — Глупцы, хотели заломать ту, что живёт битвами? — хриплый смех напомнил надломленное карканье вороны, но больше друзья не пытались её насильно выкрасть несколько часов из суровых реальных будней. И хорошо. Сдержаться тогда стоило больших усилий, ведь выработанный за много лет рефлекс «нападают — бей» в ответ сложно сдержать.       Несколько раз сорвалась на хогвартских учениках, причём на гордо носивших и демонстрирующих зелёный значок «Поттер — вонючка»: отчитала от души, не стесняясь в выражениях. И, кажется, это возымело эффект: спустя пару дней к Поттеру стали относиться с куда большей лояльностью. Если пока у неё не хватало времени и сил выполнить просьбу Сириуса и узнать, кто же подставил его крестника, то она помогала чем могла.       Когда её — с тёмными и большими мешками под глазами, осунувшуюся, с прорезавшимися морщинами усталости и почти с передозировкой «зелья-энергетика» — отчитал профессор Снейп за «спартанский и олигофренский образ жизни», то чуть ли не насильно, практически под Империусом, отправил в медицинское крыло отоспаться, отстранив на два учебных дня. Как никогда хотелось показать неистовую огненную натуру, выразить, показать, продемонстрировать, на что она способна: испугать, напитаться страхом зарвавшегося человечка, хоть он и занял особое место в её демоническом сердце. Сдержалась. Надолго ли?       Но ей удалось вынести хоть какую-то пользу из подобного унизительного действа со стороны вредного черноглазого брюнета.       — Милочка, это же как себя надо было довести? Давно ко мне такие ученики не заглядывали, обычно зомби становятся перед экзаменами!       — А я к ним и готовлюсь, — бледно улыбнулась слизеринка, чувствуя, как вибрирует браслет вызова в мракоборческий отдел, и мысленно посылая их в далёкое пешее, ведь ей гарантировали дать пару выходных на лёгкий передых. — Мадам Помфри, может, вы сумеете мне помочь? Я столько времени старалась, но всё равно ни одно, даже самое простенькое кровоостанавливающее заклинание, мне не даётся.       Худенькая женщина средних лет вечно в белой врачебной мантии и платье ржавого оттенка из жёсткого материала с белоснежными, накрахмаленными манжетами и воротничком-стоечкой кивнула, протягивая к ней сухие руки:       — Ваши ладони, — стоило коже соприкоснуться, волшебница вздрогнула, отметив: — Ледяные.       Во всегда проницательном светлом взоре волшебницы поселились настороженность и озадаченность — мадам отметила мозоли и наверняка определила, от чего они могли появиться.       За что Кармилла уважала и питала симпатию к этой женщине — та не задавала лишних вопросов, хоть в её взгляде вполне легко представлялась возможность рассмотреть все грани многозначительности и подозрительности.       — Хм, — тёплые, мягкие ладони неторопливо исследовали кисть и предплечье, лёгкими движениями пальцы очерчивали линии мышц и будто неверяще застывали, чтобы вернуться и пройтись ещё раз, — признаться, никогда ещё не видела настолько напряжённые, зажатые и отлитые, как из чугуна, руки — руки воина. Возможно, причина в этом. Слышала, вы достигли определённых успехов в боевой магии…       «Все преподаватели знают, что я мракоборец-стажёр, спасибо Дамблдору. Замечательно, если кто-нибудь из учителей окажется шпионом — будет отличным козырем против меня».       — Полагаю, это тоже сыграло свою роль в предполагаемом отсутствии предрасположенности к исцелению; нужна мягкость, плавность и гибкость рук, так магия выходит в разы сильнее и куда лучше, эффективней. Вам стоит проконсультироваться с профессором Флитвиком, думаю, он с радостью попытается разобраться с вашей проблемой.       Кармилла поджала губы, по-новому оглядев руки с тыльной стороны и пошевелив пальцами. Что же, услышанное не являлось чем-то удивительным и вполне уложилось в голову, хоть и неприятной слоящейся занозой-зарубкой на будущее.       — И никакие массажи не помогут?       — Боюсь, это дойдёт до переломанных костей, уж очень… скованны у вас руки, — сочувствующе отозвалась волшебница и поднесла к постели кружку с плещущимся в ней пурпурным зельем. — Лучше выпейте зелье сна без сновидений, если хотите выйти из больничного крыла как можно скорее.       Улыбка демоницы вышла неестественной и кривой:       — Так понимаю, спать я буду больше дня?       — При таком раскладе ваш организм сможет почти полностью восстановиться, вы же хотите этого? — проницательно заметила мадам, ставя пустую кружку на тумбочку рядом с медицинской койкой.       — Конечно, мадам, конечно.

***

      Последние учебные дни выдались на редкость шумными и суетливыми. Бóльшая часть профессоров обречённо махнули рукой на то, как ученики не слушали их лекции и с ретивой пылкостью обсуждали, кто с кем пойдёт на Святочный бал, посмеивались над теми, кто ещё не нашёл партнёра на праздничный вечер.       Поговаривали, будто Дамблдор скупил у мадам Розмерты из «Трёх мётел» восемьсот бочек хмельной медовухи, Корнер с Когтеврана пригласил и гриффиндорку, и слизеринку (если это так, то как девицы будут делить ушлого паренька?), а мадам Максим пожалует со своей особой, большой парой.       Кто-кто, а профессора Снейп, Муди и МакГонагалл всё равно держали до последней секунды ополоумевших от грядущего события учеников в ежовых рукавицах.       Написание семестровой контрольной работы по пройденным темам расширенного курса трансфигурации у многих выбили почву из-под ног и, возможно, знатно подпортило оценки. Но об отметках сейчас все думали в последнюю очередь, ведь вот оно, Рождество, уже совсем-совсем скоро! Тем более что волшебную школу посетит магическая музыкальная группа «Ведуньи».       — Впервые о них слышу, — недоумённо произнесла Кармилла, когда об этой новости услышала от неподалёку стоявшей группы подростков.       — Они лучшие, поверь! — Касс подмигнул, заразительно и широко улыбнувшись. — Наконец-то тебя решили мракоборцы разгрузить, иначе я б к ним в Министерство боем пробрался, потребовав, чтобы перестали эксплуатировать нашу Кармочку.       Эдриан согласно хмыкнул, приподняв уголок губ. Уж он-то не сомневался в словах лучшего друга, тот всегда выполнял данные обещания.       — Тебе понравится, я уверена, — робко отметила Дженна, захлопывая учебник по астрологии и убирая в сумку.       Хогвартс преобразился, под стать одному из главных праздников. Искусственные, магические снежинки приятно холодили носы и уши; в Большом Зале разместились двенадцать стройных высоких ёлочек со светящимися желудями, ухающими совами из золота и большими расписными шарами, картинки которых в основном демонстрировали сюжеты полёта Санты-Клауса. Рыцарские доспехи распевали рождественские песни, ветвистые нетающие сосульки свисали с лестниц, преломляя пламя свечей и магических светильников, вдоль всех каминов пестрели развешанные носки, голые стены без картин украсили венки из чертополоха, в том числе и из омелы тут и там (чему так были рады парочки) — эти кусты словно оккупировали замок. Кармилла бы совсем не удивилась, если подобную шалость и вовсе сам Дамблдор наколдовал.       Пару раз демонице попадалось на глаза, как мистер Филч собственноручно вытаскивал вредного полтергейста Пивза из доспехов, уж больно пошлые и развязные песни этот негодник напевал, особенно когда проходили мимо француженки, бурно реагировавшие на шалости этого проказника.       «Какое счастье, что он не терроризирует меня. Оно и к лучшему, что призраки чувствуют мою нечеловечность».       И без того было понятно, что Касс пойдёт на Святочный бал с Дженной, Кармилла ещё месяц назад дала согласие Максу, а Эдриан, пересилив себя, с щеками цвета отборного помидора пригласил какую-то симпатичную рыжую девушку-пуффендуйку с пятого курса — лишь бы не идти с той надоедливой шармбатонкой, подругой немца. Та, узнав, что объект симпатии выбрал не её, оскорблённо надула губы уточкой, при резком развороте ударила по щеке тёмным хвостом волос и была такова.       — Кажется, ты рад, — отметила Кармилла счастливую улыбку русоволосого друга.       По коридору туда-сюда сновали экзальтированные скорыми каникулам ученики, кто-то из шармбатонок довольно хихикнул, увидев, как отвергнутая и покрасневшая француженка уходила, с боевым настроем чеканя шаг.       — Рад? — грозовые глаза облегчённо закатились к потолку с левитирующими туда-сюда магическими огоньками. — Да я счастлив! Наконец избавился от неё!       — Что же ты раньше не сказал ей «нет», м? — ехидно и с хрипотцой произнёс голос сзади, заставляя вмиг ставшие кислыми лица юношей обернуться.       Кармилла тяжко вздохнула, стойко выдержав озорной карий взгляд:       — Ну?       До Большого Зала их отделяло всего три десятка шагов, поток учеников, словно стадо зебр, стремился как можно скорее набить животы и провести несколько часов до сна с наибольшей для себя продуктивностью.       — Ты как всегда меня рада видеть, кармическая знакомка, — довольно мурлыкнул брюнет и ловко подхватил её за локоток под недовольные возгласы слизеринцев. — Мне надо поговорить с моей спутницей про бал, приятного аппетита!       — Я сейчас твои шаловливые пальчики-то отгрызу, — грозно шикнула девушка; не хотелось бы, чтобы в оживлённом потоке учеников на них обращали внимание больше нужного. И так по Хогвартсу теперь сновали галки сплетен о романах англичан и иностранцев.       — Всё, всё, не держу! — Макс рассмеялся, лукаво сощурив глаза и подняв ладони на уровень лица, демонстрируя «сдаюсь». — Иди за мной, тут недалеко.       Спустя нескольких пролётов лестниц Кармилла наконец догадалась, куда они идут. Когда они трижды прошли один и тот же закуток, в стене проявились знакомые кованые двери, а демоница внутренне чертыхнулась: теперь о комнате-из-ниоткуда знала не только она. Интересно, каким образом чужак смог найти место, о котором в Хогвартсе никто не знал?       Стоит ли теперь и дальше тренироваться здесь? Вдруг Максвелл решит заглянуть, а она тут огненные смерчи закручивает и одноручником манекены крушит?       — Та-да-а-а-ам, прошу вас, леди, — за мыслями демоница заторможенно спохватилась и выдернула поцелованную ушлым немцем ладонь слишком поздно. Костяшки холодных пальцев загорелись после прикосновения мужских мягких губ.       Пламя внутри неприятно обожгло внутренности, заворчало. Зубы скрипнули, женские ладони сжались в кулаки, заострённые ногти царапнули кожу до крови:       — Не делай так больше, ясно?!       В негодовании она вдруг подумала о профессоре Снейпе и в тот же миг, поймав себя на потаённой мысли о желании почувствовать поцелуй от совсем другого человека, попыталась выкинуть не к месту возникшую фантазию.       — Иначе что? Сожжёшь меня? — Макс злорадно ухмыльнулся, по-птичьи наклонив голову набок, ещё ближе подойдя к впавшей в ступор от озвученных им слов слизеринке. — Или кровь остановишь? Испаришь её в жилах? А может, попытаешься разорвать меня при помощи кислорода изнутри? Что, могущественная, но такая чувствительная, человеческая демоница? — пальцы юноши безбоязненно подхватили белый локон, задумчиво накручивая равномерные завитушки; его карие глаза больше не смеялись: они излучали холод и изучали испуганные ртутные так, словно Гальвани препарировал лягушку. — Ну так что, Кар-мил-ла? Что ты мне сделаешь? Не думаю, что тебе нужны ещё одни враги, верно?       Рука Макса опустилась на закаменевшее женское плечо, сжала, притянула к себе ближе так, что они почти соприкоснулись носами.       — А колечко фейри, милая Карма, можешь снять. Я и так вижу твои прекрасные фиолетовые глазки, ни к чему от меня скрываться, не считаешь?       Она отмерла, чтобы в следующий момент присесть и сделать немцу подножку; отскочила, вставая в боевую стойку и обмирая повторно, слыша хрипловатый весёлый смех упавшего на пол брюнета:       — Хороша-а-а, было бы странно не встретить твоего сопротивления, — потоки воздушной стихии слизеринка отчётливо почувствовала, шире раскрыв глаза на поднявшееся в нескольких шагах от неё насмехающееся существо. Он — не демон.       — Ну и кто ты, Максвелл? — угрюмо спросила, обволакивая себя зелёным пламенем, прислушиваясь к крови оппонента и готовясь в случае чего «потянуть» её на себя, убив оппонента сразу. — Тебя Грозовой подослал?       Демонов она могла бы также легко прикончить, но разве интересно отправить на цикл Перерождения тех, кто погубил её семью и расу без агонии и осознания ими своей же ничтожности? Нет, ни за что. Она сделает всё, чтобы сородичи помучились, чтобы молили о смерти, чтобы видели перед собой не её, а убитых их грязными руками Тьмы собратьев и сосестёр.       — Хм, — юноша широко улыбнулся, делая медленные шаги в сторону напряжённой слизеринки. — С демонами дел пока не водил, и запомни, я не особо люблю полное имя. Да и очень уж нравится, когда ты называешь меня Максом и так букву «а» тянешь, — остановился, вмиг посерьёзнев и с интересом разглядывая клинок в женских пальцах. — Меня по-разному люди называют, кстати, как и тебя. Думаю, ты вполне у человечишек считалась бы «ангелом». А так…       — Любитель же ты поболтать, Ма-а-акс, — издевательски произнесла демоница, хрустнув шеей и провернув лезвием пару восьмёрок; натянула на себя щит холода и колкости. Позже она всё обдумает и сможет определиться, как теперь относиться к открывшейся ей информации. — Так что тебе от меня нужно? К чему весь этот спектакль?       — О! Замечательные вопросы, — брюнет довольно хлопнул в ладоши, его карие глаза преобразовались и стали яркого, зелёного лугового цвета. — Видишь ли, я заинтересован, чтобы ты перебила своих оставшихся собратьев. Как у людей говорится? «Меньше народу — больше кислороду», да? А так твоей смерти я уж точно не желаю, скорее больше за твоё существование.       — Почему?       — Мы с тобой весьма похожи, да и есть ряд определённых причин…       — И чем же? Ты убивал своих? Или решил пожить среди людей?       — Расскажу в другой раз, идёт? — Максу не требовалось её подтверждение — подошёл ещё ближе, совершенно не боясь стоящей в боевой стойке Кармиллы. — Поверь мне, сладкая чаровница, я буду для тебя очень и очень хорошим союзником. Уверен, другие демоны сильно удивятся, когда решу себя им продемонстрировать.        — И что же взамен, о таинственный нелюдь? — окутывающий до этого купол зелёного пламени исчез, но кинжал остался в руке. На всякий случай. Девушка не чувствовала никакой опасности от немца, но определённо точно ощущала заинтересованность в своей персоне и еле-еле проступавшее возбуждение.       — Хм-м, просто будь рядом? — Макс развёл руками, как будто озвучивал само собой разумеющееся. Кармилла подозрительно сощурила глаза:       — Насколько рядом? И не хочешь ли ты мне всё же по-настоящему представиться?       — Ха-а, нет, демоница, рано ещё знать обо мне. Про близость же… — пара шагов, и он вновь над ней возвысился, с любопытством и долей восторга вглядываясь в женские глаза, — то когда сама этого пожелаешь, я не насильник. Просто… общаться со мной, как с теми людишками-слизеринцами? Уже было бы неплохо, ты так не считаешь?       — Не считаю. Слишком уж в друзья набиваешься, и непонятно для чего.       — Я уже сказал.       — Слишком абстрактно.       Вновь мужской смех, что смолк спустя минуту. Яркая зелёная радужка словно стекла в зрачок, карие глаза с привычной насмешливостью оглядели помещение:       — Какая хорошенькая комнатка, надо бы почаще ею пользоваться… Не боись, — он подмигнул ей прежде, чем направиться к выходу и скрыться за дверью, — твоим тренировкам я не помешаю, а может, и научу чему новому. Если позовёшь, конечно… Ах да, с нетерпением жду тебя в алой мантии на балу.       — Вот же ж скользкий сучёныш, а… — она простояла несколько минут, невидяще глядя на давно исчезнувшую дверь, перед тем как рухнуть на стоящий неподалёку красный диван. Только сейчас девушка отметила, что из-ниоткуда-возникающая-комната имела вид гостиной в ало-чёрных гаммах с романтическим полумраком, шампанским на столе и несколькими блюдами со фруктами.       — Вот же чёрт, за что мне всё это? А может, всё-таки Грозовой подсуетился? Есть в них что-то общее…       Завибрировавший браслет заставил её чертыхнуться и отправиться на вызов.

***

      Первое рождественское утро началось с приятностей: резную деревянную шкатулку из тиса подарил Касс, заботливо заполнив все углубления для склянок зельями сна без сновидений, обезболивающим и кровоостанавливающим, а также приложил небольшой герметичный пакет с имбирными пряниками в глазури; Эдриан и вовсе удивил — в плетёной корзиночке, с наполнением самого разнообразного заварного чая, нашлась коробочка с антикварным кулоном. Стоило серебру с камнем агата соприкоснуться, горячий ток прокатился по телу, оставив приятное чувство расслабленности и спокойствия.       Кармилла задумчиво покрутила цепочку с камнем в ладонях, ощущая, как кожа рук начала теплеть, будто извечная напряжённая пружина в голове, казалось, наконец расслабилась. Улыбнулась, мысленно поблагодарив внимательного друга и подтянув поближе заварочный чайник на кофейном столике.       Идти никуда не хотелось. Никто из учеников, по понятным причинам, не отправился на Хогвартс-экспрессе домой, все с нетерпением ждали сегодняшнего вечера, оттого слизеринка решила оттянуть праздничную суету и побыть одной. Если Эдриан и Касс начнут волноваться, то сами дойдут до её комнаты и постучатся. А кому она ещё может понадобиться?       Заварка каркаде плеснулась в фарфоровую, расписанную аскетичными цветками тёмно-синим оттенком чашку. Насыщенный ягодно-фруктовый запах разлился по всей гостиной, не забыв заглянуть ещё и в спальню.       — Акцио «Кельтско-германские легенды и мифы».       Томик подлетел к ней и открылся на странице с закладкой. Может, здесь она найдёт ответ, кто такой Максвелл? Он точно немец или, по крайней мере, любит Германию.       Первый глоток приятно обжёг горло, фиалковые глаза с интересом под вырвавшимися огненными всполохами, сразу закрутившимися в разнообразные спирали.       «В Европе всегда были распространены верования в совершенно отдельный мир маленьких невидимых существ, известных под общим названием фей и эльфов. Эти верования, по мнению исследователей, пришли с далекого скандинавского полуострова. После Швеции, Дании, Норвегии и Исландии всего сильнее верят в фей и эльфов англичане, шотландцы, валлийцы, ирландцы, жители северной и северо-западной Франции и Германии. Где верят в эльфов, там народ их всюду видит и слышит: одни из них, по понятиям его, населяют дремучие леса, топкие болота, поля, холмы и горы; другие — воды рек, озер, морских заливов и проливов; третьи селятся ближе к людям — в подпольях, на сеновалах, в хлевах и глубоких погребах.       О происхождении эльфов рассказывается различно. В «Эдде» оно тесно связывается с историей всего мироздания и различаются два главные «разряда» эльфов: альфы — белые, светлые, добрые эльфы, и дверги — мрачные и угрюмые, хитрые карлики.       Боги, как говорится в «Эдде», восседая на своих престолах, держали совет и рассуждали о том, как карлики впервые зародились в пыли, под землей, подобно червям, которые заводятся в мясе, ибо карлики вначале были созданы в мясе Имира и были в нем червями; но по воле богов восприняли в себя часть человеческого разума и наружный вид людей».       Подаренный Кассом пакет с имбирными пряниками успешно опустел за каких-то десять минут.       «Феи проводят все время, свободное от пляски и пения, за тем, что сидят за пряжей или тканьем. Быстрота, тонкость и красота их работы вошли в пословицу. Их искусные руки, гласит предание, производят те плащи и ковры, одаренные всякими чудесными свойствами, те шапочки, колпачки-невидимки и тонкие сорочки, защищающие тело лучше всякой кольчуги, которыми феи часто одаривают своих любимцев. Поселяне в Норвегии рассказывают: «Как идешь поутру мимо холмов, так очень часто слышишь, как феи там прядут: колесо так и поскрипывает — видно, что не застаивается и работа идет не по-нашему».       Все феи и эльфы без исключения одарены способностью мгновенно являться, мгновенно исчезать и становиться невидимыми либо принимать на себя наружный вид разного рода животных или неодушевленных предметов. Первые два свойства — мгновенное появление и исчезновение — заключаются в их волшебной одежде.       Что же касается оборотничества, то оно у них, предположительно, обязательное; по крайней мере, народ утверждает, что эльф не смеет никому явиться днем в своем собственном виде, если только не хочет поразить и испугать своим безобразием. Днем эльфы столь же отвратительны, сколь кажутся прекрасными ночью; глаза у них тогда красные и горят как уголья, рот от уха до уха; волосы зеленые, и все лицо изрезано глубокими морщинами. Вот почему они чаще всего являются днем в виде кошек, собак, козлов или сорок. Свойства одежды эльфов всего полнее объясняются преданиями острова Рюгена, которые мы здесь и передаем».       Неожиданный хлопок, и появившийся знакомый домовой эльф отвлёк от чтения.       — Мисс, с Рождеством, мисс, вам письмо.       — Спасибо, Крити, — улыбнулась она, забирая письмо из тонких ручек существа.       Конверт оказался не подписан, отчего девушка задумчиво нахмурилась. Отправить его мог кто угодно, тем интереснее, почему не совой. Что-то важное?       «Ирландцы хотят сохранить нейтралитет, возможно выжидают. В Африке демоны нашли ожерелье и мантию, их воздействие неизвестно. Кислотный вернулся в поместье с ящиками трав, в одном из них ядовитая тентакула, опознал бывший ботаник-вампир. Гнилоны территории не покидают; идеальный момент для атаки, подайте сигнал, как соберётесь штурмовать».       Кармилла в задумчивости допила чай, повторно пробегаясь взглядом по короткой записке и отмечая, насколько сильно из убористого, каллиграфического почерка под чётким наклоном в сорок пять градусов выделялась последняя строка, приписанная коряво и явно в спешке:       «P.S. Грозового видели в аэропорте, сел на рейс в Японию».       Смешок раздался непроизвольно. Райзар явно что-то задумал.       «Впрочем, не стоит исключать вариант, что он хотел без остановок добраться до дома и лисиц. На крыльях лететь всё же прилично будет».       — Тем интереснее, отчего же Ма… Крити, что-то ещё?       Переминающийся с ноги на ногу эльф кивнул, огляделся по сторонам и, не пойми откуда вытащив два небольших свёртка, доверительно и тихо прошептал:       — Крити по секрету передать опасные подарки, мисс.       — Опасные? — всё интереснее и интереснее. — Спасибо, посмотрю.       Хлопок — демоница осталась одна наедине со своими мыслями.       Что она могла сказать точно — здесь холодное оружие. Палочка из вишни подняла таинственные предметы в воздух, обёрточная бумага сама собой распаковалась и осыпалась на паркет.       Взгляд демонических глаз упал сначала на небольшой, изысканный предмет.       — Наваха… Спасибо, Сириус, — оружие подлетело к её ладони, и она уверенно обхватила продолговатую рукоятку со сложенным лезвием:        «Чистота крови навек» — девиз семьи Блэков, тянущийся вдоль рукоятки из слоновьей кости с характерным загнутым концом, гравировка в виде ворона подтвердила принадлежность древнему магическому дому. Прекрасный образец испанской ручной работы. — Похоже, он наконец смог вернуться в своё родовое гнездо.       Навахи пользовались популярностью во время царствования кровной мести — вендетты, в южной Европе. Подаренный ей экземпляр предназначался для женских рук — такой нож отличался меньшим размером, чем её брат, но являлся не менее опасным. Носили дамы оружие либо под подвязкой чулка, либо под платьем за корсажем. Среди женщин его звали «салва вирго» — хранитель чести.       В прошлом она часто в свободное время читала книги про разные орудия, что не раз спасло ей жизнь. Не все, но некоторые куски истории про разные клинки Кармилла до сих пор помнила и могла рассказать наиболее интересные факты, если кто-нибудь загорится этой темой так же, как увлекалась она.       Дар Сириуса оставил неизгладимое впечатление.       «Всякое лезвие полезно», — аккуратно положила дорогой подарок на кофейный столик и подняла взгляд к до сих пор парившей второй вещи, от которой моментально по позвоночнику пробежались неприятные, могильные мурашки.       Кусунгобу.       Ритуальный японский кинжал, благодаря которому совершалось харакири, иначе сэппоку — самоубийство. На ножнах демоница разглядела знакомую лисью символику, отчего волшебная палочка чуть не треснула и не сломалась в руках.       — Это ты для моего живота приготовил или для своего, Грозовой?

***

      День прошёл спокойно. Касс с Дженной в первой половине пропадали в Хогсмиде, а Эдриан с Кармиллой, выпив пару чашечек чая в её комнате, просидели до пяти часов вечера в библиотеке за составлением молекулярных формул и вариаций улучшения зелья сопротивления магии.       — Может, тебя зацепит рыжуля, а?       — О Мэрлин, мне более чем хватает придурковатости Касса, не третируй, — покрасневший Пьюси спрятал лицо за ладонями.       — Ладно, ладно, не буду. Кстати, — она наклонилась к ещё смущённому другу поближе, перейдя на шёпот: — Спасибо тебе за кулон, очень красиво. На что зачаровал?       — На «разгрузку мозгов». Только будь аккуратнее и поменьше его носи, если не хочешь стать балдеющим слизнем под дождём, ладно?       — Поняла, буду надевать, если депрессия меня вновь охватит. Не думаю, что сегодня придётся много нервничать. И вот ещё что… Макс — не человек, не вампир, не оборотень и не демон. Без понятия кто, но прошу, будьте осторожны и постарайтесь без моего присутствия его избегать. Мало ли.       Эдриан кивнул. Краска схлынула с его лица так же быстро, как и нахлынула.       — Любишь же ты влипать непонятно куда. Будь осторожнее, — Кармилла неопределённо пожала плечами, и они продолжали думать над заданным на каникулы заданием по зельеварению.       К семи вечера в коридорах возможно было встретить только юношей, ведь девушки наводили марафет и готовились явить себя Хогвартсу во всей красе. Демоница исключением не являлась.       Не то чтобы она любила похожие мероприятия, однако иногда ей тоже хотелось покрутиться в танце под красивую музыку с симпатичным кавалером-партнёром.       Наколдовав тёплый поток, она водила палочкой вдоль головы, тщательно просушивая посеревшие от влаги волосы. И думала, думала, думала.       «Подарок Грозового неспроста, Кислотный один, ловушка?.. Недавно видела Волевого в облике ворона, куда делся? Расширять ли сеть информаторов или дальше полагаться на вампиров? Возможно, всё же стоит согласиться на предложение Малфоя-старшего? Благо с лета с ним больше не виделась, да и вряд ли иначе получится выбить сведения из магической аристократии».       Галлеонов для найма мало, жалко тратить. Благодаря стажёрству она получала деньги, но всё же затраты на подлатку используемого оружия и костюмов изрядно сжирали бюджет демоницы. Потребовать у Дамблдора за счёт кровавой клятвы можно, но не очень хотелось, — сказывалась демоническая гордость, которую иногда всё же, хотя бы в меньшей доле, желала прочувствовать и насладиться истинностью своей натуры. Как бы она ни жалела и ни тяготилась от мысли — нелюдь, не человек.       В начале декабря закрыла гештальт прошлого года — сообщила мадам Трюк об апробировании себя в мракоборческой сфере дальше. Если там ничего не выйдет, то подумывает отправиться в румынский заповедник драконов, где её были бы счастливы увидеть в своих рядах.       — Я рада, раз вы смогли определиться с жизненным путём. Пожелаю удачи и скажу, что была бы рада увидеть вас после окончания Хогвартса.       — Взаимно, мадам.       «Нечестно, если бы я согласилась. Пускай с людьми соревнуются люди».       Закончив с волосами, демоница приступила к укладке обычно всегда распущенных волос. Уж что-что, а ей доставляло удовольствие заниматься наведением марафета вручную, да и мысли удавалось приводить в порядок. Почти всегда.       «Значит, сегодняшним вечером Макс будет меня сопровождать, а Касс ждёт выполнения желания. В любом случае Фогель обойдётся с поцелуем, лучше чмокну в толпе какого-нибудь дурмстранца, он явно против не будет, — укладывая накрученные локоны в аккуратный низкий пучок, демоница закусила губу: скольким пришлось отказать в приглашении на бал в качестве партнёра? — Интересно, а профессор Снейп смог бы в молодости меня тоже позвать?.. Дурная башка, о чём думаешь? Но… он и сейчас молод, кхм, даже лучше, что не подросток. Вдруг, ну, а всё же вдруг что-то да сможет выйти? Нет, не будь тупоголовой курицей — тебя ненавидят. Да… Если бы… если бы Северус… Нет, даже в мыслях его не стоит называть по имени, уже огребла пару раз, достаточно… В любом случае тот, кто относится лояльно, вряд ли бы стал швырять в стену до переломанных костей, хоть и было это в прошлом году».       Слизеринка намеренно ткнула себя шпилькой с силуэтом луны на шляпке до крови. Нужно отвлечься от неуместных и запретных мыслей, но как?       «О богиня, я самая настоящая мазохистка. Не хватает мне бойни с демонами за своё чёртовую, ничтожную жизнь, как влюбляюсь в бездушного, закалённого в своей желчи циника. А теперь ещё этот непонятный Макс… Где же я совершила промашку, раз он смог распознать меня так легко? Хотя… Если он владеет нужной информацией, то сопоставить факты совсем несложно. Осталось только его распознать… К чему вообще раскрылся, считай, перед балом? Неужели что-то произойдёт? О, а будет ли на балу профессор Снейп? Вдруг всё же выйдет танцевать и… Кретинка, о чём ты опять думаешь?!»       Как никогда ей хотелось, чтобы в её комнату влетели шумным кавардаком Касс и Эдриан и позволили забыться в энергичном разговоре, а не в разбирательстве с самой собой. Когда-нибудь она этим обязательно займётся, да, обязательно.

***

      — Леди, я сражён наповал вашей сногсшибательной, волнующей моё сердце красотой, — в праздничной красной мантии Макс опустился на колено перед демоницей и поцеловал её накрашенные ноготки.       — Буэ, меня сейчас стошнит, — во всеуслышание проворчал Кассиус под звонкий и чистый смех Дженны, которая задорно подмигнула Кармилле, пока её молодой человек не увидел. — Карма, ты прекрасна и всё такое, но вот эта сцена… Ы-ы-ы, пойдём скорее.       Глициниевый краешек мантии возлюбленной друга затерялся среди волшебников. Коридор перед Большим залом пестрел в разнообразии и цветовой какофонии — красивые и нарядные ученики справились на все сто, чтобы эпилептик смог с лёгкостью словить приступ.       Многие перекрикивали оживлённый гвалт, смех и перестук женских каблуков, ведь иначе услышать собеседника не представлялось возможным. От набившегося потока людей постепенно поднимался градус температуры, отчего многие обмахивали себя ладонями или направляли потоки холодного воздуха при помощи волшебных палочек, а взял с собой их мало кто.       Слизеринка весело хмыкнула, с потайным удовольствием отметив скривившуюся мину сопровождающего её немца на пару секунд.       «Значит, ему не нравится, когда над его самолюбием потешаются».       — Он прав, ты перебарщиваешь с актёрством, — добавила злорадно, ухмыльнувшись уголком губ и нетерпеливо посмотрев в сторону Большого Зала. Когда же их запустят?       — Ха! Уоррингтон сам далеко от меня не ушёл, — фыркнул Макс, довольно переплетя свою ладонь с женской, в следующий момент выдернув пострадавшую от женских ногтей руку. — Мне было больно, знаешь ли.       — О, то есть до твоего эго не дошло, что не хочу держать за ручку?       Сама она скосила глаза вниз, внимательно проследив, как слои эпидермиса тыльной стороны ладони постепенно регенерировали. Не так быстро, как демоническая, но…       — Кар-р-рма, я с радостью вытерплю все твои очаровательные вредности и подставы, поверь, они доставят мне истинное удовольствие, — брюнет провёл рукой по волосам, пригладив выбившиеся из небольшого хвоста передние пряди и протянув ей согнутый правый локоть. — Бери.       — Я же найду на тебя управу, — недовольно цокнула, схватившись за предлагаемую руку. Как бы она ни демонстрировала своё негодование — отношения нелюдя всё же подкупало, а интерес разобраться в особом к ней отношении только рос.       — Обязательно найдёшь, не сомневаюсь.       И вот, наконец, большие дубовые дверцы тяжело распахнулись, и уставшие ждать ученики рванули внутрь, но сразу замедлились, стоило им оглядеться по сторонам: стены зала серебрились инеем, с усыпанного звёздами тёмного потолка свисали самые разнообразные гирлянды из яркой омелы и плюща, множество магических огней холодной тональности медленно плыли над головами восторженных волшебников, мягко освещая пространство и подсвечивая нескользкий, некогда каменистый пол из светлейшего льда. Громадные, длинные факультетские столы исчезли, вместо них сосредоточились в одной половине зала около сотни круглых столиков на десять персон с небольшими, уличными фонариками. Высокие ледяные статуи изображали грациозных лебедей.       Снежинки сыпали из ниоткуда в большем объёме, чем обычно, из-за чего некоторые сложные причёски девушек стали разваливаться или пушиться.       Если бы у Кармиллы спросили, каким она бы хотела видеть Большой Зал на постоянной основе, то она бы ответила: таким.       Пока Макс вёл её в одному ему известном направлении, демоница жадно всматривалась в резные ледяные арки, наслаждаясь преломлением мягкого света и чувствуя себя белой, а точнее красной вороной. На фоне окружающей обстановки её с немцем можно было разглядеть с любого угла помещения.       Кармилла чувствовала, как буравят её взглядами, и старалась не обращать внимания, позволяя шармбатонцу отодвинуть для неё стул и так же задвинуть.       На столах у каждой золотой тарелки с приборами лежали карточки с меню.       Пинок под стулом вывел демоницу из мыслей, обратив вопросительный взгляд в сторону наглеца.       Сидящий через Полякова Касс довольно помахал ей рукой, а красный, сидящий напротив Эдриан натянуто улыбнулся, покосившись на свою спутницу.       «Кажется, будущей жене Эдрика придётся неплохо потрудиться, чтобы прорваться сквозь его юношеские неловкость и смущение».       — Спасибо, — благодарно шепнула слизеринка Максу слева, отметив, что её компания как раз собралась за этим столом. — Правда.       — Не за что, — довольно ухмыльнулся брюнет, с интересом изучая меню. — Рождественский пудинг.       Стоило немцу назвать название позиции, как блюдо моментально появилось у него на тарелке. Неторопливые разговоры между сидящими участниками стола начались.       — А всё ве, Макс, расскави, как у ваф там в Фармбатоне, уф очень интерефно, — подал за столом голос незнакомый Кармилле пятикурсник с Гриффиндора, пихающий ароматное жаркое за щеки.       Кармилла с интересом прислушалась, вот он шанс понять: действительно ли Макс учится вместе с французами?       — Хм, — немец довольно ухмыльнулся под закатывание глаз сидящего неподалёку Касса. — Шармбатон находится в Пиренеях, это на южном побережье Франции. У нас гораздо больше учеников, чем здесь, у вас; есть хор нимф, исполняющих песни во время пиров, ледяные скульптуры и природа. Сады у нас явно побогаче и лучше ваших, уж извините. Ну, и преподаватели не такие, как эти ваши Снейп с Муди. Ужас, кто их вообще допустил до детей?       — Альбус Дамблдор допустил, — холодно ответила Кармилла, ожесточённо разрезая большую отварную картошину на кусочки ребром вилки. — И, кажется, я с тобой говорила на эту тему.       Подростки за столом непонимающе переглянулись — уж слишком явное раздражение на безопасную реплику иностранца показала слизеринка.       Отчего Кармилла на краткий миг разозлилась, даже сама толком не поняла. Стоило услышать дорогую сердцу фамилию, и она бросилась на защиту не задумываясь.       «Контроль. Сам же профессор говорит, что он обязан присутствовать, почему тогда я его теряю, стоит лишь ему объявиться на горизонте? Не ищи его».       — Да-а-а, красиво. Вот бы бал устраивали каждый год, — подала голос рыжая спутница Эдриана, попытавшись разрядить обстановку за столом.       — Точно, ввели бы как традицию и назвали Рождественским, — поспешно добавила Дженна, бросая на поникшую подругу возлюбленного вопросительные взгляды.       — Это с кем это ты собралась танцевать в следующем году, а? — враз нахохлился Касс, скривив губы. — Значит, я к портключникам в Министерство, а ты здесь…       — Вот же дурак, а, — Ривера легонько стукнула синеглазого волшебника по виску, уже на ухо ему прошептав: — Ты от меня ещё хрен отвяжешься, так что засунь неуёмную ревность в не менее неуёмную задницу.       Демоница улыбнулась при виде сразу успокоившегося и поплывшего Уоррингтона. Удивительно, что делали с когда-то ветреным волшебником чувства к гриффиндорке. Оно и к лучшему: Кармилла бы очень хотела, чтобы после окончания Хогвартса Касс и Дженна остались парой.       Остальные за столом предпочли не вмешиваться в беседу и доесть заказанные блюда, ведь перекус уже подходил к концу.       Не сдержалась. Соблазн узнать, где расположился профессор, оказался слишком велик.       Стоило слизеринке поднять взгляд от своей тарелки и направить его к столам с преподавателями, как иллюзорные глаза мигом отыскали вожделенную тёмную макушку зельевара. Профессор Снейп скучающе наблюдал за залом, ониксовый взор лениво скользил с одного ученического столика на другой, пока не застыл там, где сидели Макс с Кармиллой.       Девушка поспешно опустила взгляд, продолжая ощущать пристальное внимание мужчины на себе, как вдруг немец подхватил ей за подбородок, резко развернув к себе, чтобы провести подушечкой большого пальца по левому уголку губ:       — Испачкалась, — беззаботно заявил Макс, явно наслаждаясь холодной яростью, мелькнувшей в глазах партнёрши, искоса посмотрев на преподавательские столы.       Демоница же хотела либо провалиться сквозь землю и сгинуть, либо вовсе схватить бессовестного немца и устроить кровавую дуэль, не меньше.       «Он же видел, как Макс… Ох… Да ему всё равно нет до меня никакого дела, смысл переживать? Мы же не обжимаемся, в конце-то концов», — пока она пыталась вернуть себя в прежнее, спокойное состояние, многие пары поднялись из-за столов и поспешили к центру Большого Зала, где уже расположилась музыкальная группа «Ведуньи» — длинноволосые мужчины в потёртых и драных кожаных куртках.       На этом несчастье закончиться не могло.       Бесцеремонный Фогель вытащил её из-за стола, размякшую и нервную из-за переживаний, и потащил в сторону кружившихся в медленном танце.       — Я тебя удавлю, ты же это понимаешь? Выдра куцехвостая, волосы повыдёргиваю и… — её ладони перехватили и насильно положили одну на плечо, другую крепко сжал Макс, довольно сверкая тридцатью двумя зубами.       Пара шагов, плавный разворот.       — Обязательно это сделаешь, но нам нельзя привлекать внимание, за огоньком лучше следи, — шепнул ей юноша, плавно ведя за собой совершенно не вдупляющую, что делать, демоницу. — Мне, кстати, очень нравится ваша с ним химия.       — Что? — девушке не дали развернуться, мягко надавив на талию и сделав пару оборотов вокруг своей оси. — Я тебя…       Уход вбок, и немец кружит её в кольце рук, неприлично близко наклонившись:       — Отплачу информацией, тебе же это нужно?       «Ещё как».       Расслышать их странный разговор не представлялось никому возможным, и тем не менее Кармилла не осмелилась его продолжить, решив послушной куклой оттанцевать, а после сбежать.       Она чувствовала, нет, знала, чей взгляд прожигал и обещал ей скорую смерть, но не могла с этим ничего сделать — лишь внутренне переживать наимощнейший ураган негативных эмоций. И следовала покорной механической поступью вслед за ведущим её партнёром, повторяя, уступая, но только сегодня, только в данный момент.       Стоило музыке постепенно сойти на нет, как она резко стряхнула с себя чужие руки, но вот уйти не успела: её резко развернули к себе и чмокнули практически в губы, что послужило практически спусковым курком.       — Тут кустик омелы появился над нами, а по традиции…       — Либо беги прочь, либо не догоняй, — тихо, едва слышно проговорила, оглянувшись на стол, за которым недавно сидел зельевар.       «Ушёл».       Грудную клетку словно сдавило ледяным обручем, и ей потребовалась пара секунд, чтобы начать снова дышать. Ещё немного, и разъярённое пламя вырвется наружу, оближет языками кожу, а после сожжёт.        Она резко устремилась прочь к выходу, свирепо хлопая полами чрезмерно заметной алой мантии. Будь она проклята.       — Карма-а-а, ну Карма-а, подожди!       — Отвали хотя бы сейчас, — из холла демоница выбежала через парадные двери в сад, спустилась по лестнице в грот с цветущими розовыми кустами, по извилистой дорожке из цветной плитки, мимо фонтана прочь.       Прочь! Чем дальше, тем лучше.       Огонь выжигал, почти причиняя боль внутренностям, заставляя его обладательницу ловить ртом воздух всё чаще. В Хогвартсе оставаться опасно, но до леса далеко. Если взорвётся по дороге до него, то…       Холодный ветер немного остудил разгорячённые щёки, отчего у Кармиллы промелькнула внезапная мысль:       «Теперь точно знаю, что магическая сила сучонка заключается в природе, а значит, только огонь в случае чего поможет мне с ним справиться. Если бы не близкий контакт, то мне бы не удалось этого узнать. Мне бы радоваться… Эти эмоции… Агх, тяжело, как больно… Я становлюсь от них слишком зависима и предсказуема, не ровен час — спалю здешнюю магию от вспышки агрессии».       Приподняв полы стелющейся вельветовой мантии, по дороге скинула каблуки и босиком прошла по наколдованной мягкой траве, где спряталась за кустами. По крайней мере, она так подумала.       — Какая ты неугомонная, а, — ненавистный голос ворвался в мечущееся сознание демоницы, заставив предупреждающе осклабиться и материализовать файерболы вокруг. — Ну всё, всё, я повеселился и немного тебя использовал, с кем не бывает?       — Ты же понимаешь, что сейчас до смерти договоришься?       — Ну, Карма-а-а, я не мог иначе. Создавать веселье вокруг себя так тяжело, но это ведь суть моей жизни! Вот представь себя без крови или поглощения чужих негативных эмоций, как тогда ты будешь питать… Ау-у-у.       Звонкая пощёчина, кажется, была слышна на всю округу, зато пытавшееся отомстить пламя смогло поуспокоиться. Взрыв откладывался на неопределённый срок, но не наказание для нелюдя.       Демонические когти быстро вспороли вены себе и на руке Макса, слизеринка поспешно поймала его руку в свою, позволяя ручейкам хлынувшей крови соединиться:       — Я, Кармилла Райан О’Драйк Алая, назначаю тебе долг за мою оскорблённую честь: плата информацией и отсутствием воли над своей душой. Коль нарушишь сей наказ, Максвелл Фогель, тебя будет ждать кара Материнская, богини нашей Природной; кровь вскипит и не даст уйти за грань без мучений.       Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.       Вероятный сценарий будущего померк перед глазами, чёрные мушки осыпались, позволяя вновь увидеть взволнованное лицо немца.       — Ещё раз… грёбаный раз попробуешь со мной играться — я обреку тебя на кровавый приговор, тебе ясно, ничтожный житель леса?!       — Да.       От недавнего веселья юноши не осталось и следа, он замер, внимательно вглядываясь в расширенные иллюзорные зрачки:       — Прости. Заигрался.       — У-нич-то-жу, и мне будет плевать, кому ты там дорог. Довёл, допёк! — прошипела змеёй, бесшумно и угрожающе подойдя к нему вплотную.       — Мне было любопытно, насколько сильно тебе дорог этот человечишка. Всё же демоны, которых я встречал, на человеческие чувства не способны и…       Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Она смогла успокоиться, подавить огонь, подавить заворочавшуюся от долгой спячки драконицу.       — Я предупредила, фей.       — Бинго! С первого раза! — обрадовавшийся было Макс резко умолк, спешно отстранившись и неловко протянув недавно сброшенные туфли. — Прости меня… Ну, я пойду?       — Давно по…       Неожиданно кусты раздвинулись, и «Люмос» чужой палочки ослепил обоих существ:       — Так, так, почему я не удивлён? Мсье Фогель, с вами разберётся мадам Максим, а в вас, мисс Алая, я крайне разочарован.