В пятнадцатый день седьмого лунного месяца

О настолько роскошных дворцах Лань Ванцзи только читал, но никогда ничего подобного не видел. Золочёные колонны уходили вверх, прямо к сияющим на солнце крышам, покрытым глазурью, ступени лестниц были выточены из благородного нефрита, а над яшмовыми плитами, из которых был сложен пол, потихоньку тянулась облачная дымка, точно на самом деле ступать приходилось прямо по облакам. Легко было поймать себя на мысли, что это дивный сон — и только, что нужно проснуться скорее и потом лишь скучать по удивительным красотам этого места. Впрочем, рассматривать Дворец Небесного владыки Лань Ванцзи долго не мог, только пару раз окинуть взглядом и получилось. Шли они вдвоём достаточно быстро. Огромная лестница, что вела к Главному залу, на каждой ступени была словно украшена грозным воином в сияющих доспехах. Лань Ванцзи не сразу понял, что все эти воины на самом деле не статуи, а готовы в любой момент вытащить меч и вызвать неприятеля на бой.   Так как Лань Ванцзи сопровождал самого Императора Небес, никто из этой величественной и многочисленной охраны не чинил им препятствий, никто не спросил жетона и не задал ни одного вопроса, хотя множество удивлённых взглядов острыми иголками втыкались в спину Ванцзи. Видимо, все эти небожители гадали, что это за человеческая душа пожаловала на Верхние небеса, что сам Император позволяет ей ступать рядом. Высокие врата распахнулись сами собой, пропуская их внутрь. Также вместе, как поднимались по нефритовым ступеням, они вошли в Главный зал, и оказалось, что и там достаточно божеств, занимающих самые разные посты. Они стояли и группами, и в гордом одиночестве, переговаривались и смеялись, молчали и о чём-то размышляли. Похоже, все они так или иначе стремились скрасить время ожидания, но едва Император Небес отступил от дверей, как все развернулись и замерли в почтительных поклонах. В Главном зале в один миг воцарилась совершенная тишина. В противоположном от дверей конце высился золотой трон, и к нему Император Небес прошёл, не обратив никакого внимания на тех, кто так его приветствовал. Его шаги почти не слышны были, только то, как шагал Лань Ванцзи, порождало эхо. Может, это и был намёк, что он должен остановиться, может, ему и следовало бы попытаться вникнуть в правила этикета, которыми тут все руководствовались, но так как никто не попытался заступить ему дорогу, он смело прошёл следом и замер только у самого трона, когда Император Небес занял приличествующее ему место. — Небожители не вмешиваются в дела простых людей, — начал Император Небес, всё так же не замечая многочисленную публику. — Но иные люди своими деяниями способны потрясти и Верхние небеса, а кое-кому предписано подняться над всем человеческим. Вижу, что ты вспомнил всё, что когда-то с тобой случалось, верно? — Прошлую жизнь, — согласился Лань Ванцзи. — Прошлую жизнь, — повторил Император Небес многозначительно. — В ней ты пошёл на сумасбродный поступок, нарушив даже предписанную тебе судьбу. Ты должен был совершить много подвигов и вознестись, став богом войны, а вместо того пошёл против клана получил тридцать три удара дисциплинарным кнутом, а затем оказался заключён в ледяной пещере, где и оборвалась твоя жизнь, — он замолчал, пристально глядя на Лань Ванцзи, будто ждал от него объяснения этим поступкам. — Вознестись? — удивлённо нахмурился Лань Ванцзи. Он и предположить не мог, что хоть в той, хоть в этой жизни мог бы стать одним из богов войны. Объяснять же, почему ради Вэй Ина он отвернулся от всего клана и чем для него было наказание дисциплинарным кнутом, он не стал. — Если интересно, могу приказать принести тебе записи, где так сказано, — Император Небес скучающе качнул головой, точно само упоминание о подобном не казалось ему ничем удивительным. — Но об этом потом. В том, что с тобой случилось, виноват был один человек, к тому же выбравший тёмный путь совершенствования. Потому, когда он погиб, то и стал демоном. Однако души ваши, как оказалось, уже были связаны красной нитью, и оттого у него появился шанс… Лань Ванцзи весь подобрался, готовый вцепиться в этот шанс, помочь тем самым Вэй Ину. Но Император Небес снова замолчал ненадолго, намеренно затягивая паузу, не иначе, а потом заговорил о другом, будто про шанс всего лишь оговорился. — Тёмный путь привёл Вэй Усяня к безумию, — спокойным тоном продолжал он, снова так, словно ничего в этом не было особенного или страшного. — Душа его была так истерзана, что почти раскололась, и он не считал себя достойным внимания и любви кого-то… А особенно того, кого судьба вела к вознесению. Он не услышал обращённых к нему слов, но красную нить, если она однажды сплела две души, два сердца, уже не разорвать. Оттого одна смерть повлекла другую, — тут он опять промедлил, — но из-за этого возникло и одно важное условие. Император Небес строго глянул на Лань Ванцзи. Небожители всё так же хранили молчание, но и в воздухе чувствовалось, насколько они осуждают, как сильно недовольны. Лань Ванцзи не понимал, к чему это. Он не стал одним из них, так чего же теперь его мерять их мерками? — Вступая в перерождение, души утрачивают память. Но ставшие демонами не перерождаются, не могут отпустить свои печали. У него же из-за тебя и ради тебя отняли память. Величайшее благословение — не помнить горестей и боли, не знать, какие страдания уже были перенесены, не тосковать по утраченной жизни. Он стал столь же чистым листом, сколь и ты, потому что между собой вы были равными. При этом ему было обещано, что если ты отыщешь его и узнаешь, если действительно красная нить между вами прочна, то все воспоминания к нему вернутся, он сможет охватить весь свой путь взглядом и разобраться в себе. — Что ж, тогда отпусти меня к нему, — сказал Лань Ванцзи, выделив самое для себя главное. — И раз он всё вспомнил, значит, и заключать его под горой ни к чему! Наказание кончено. — Не так всё просто. Пока душа твоя только искала путь к перерождению, он уже стал демоническим лисом. В этом образе он попался на глаза богу войны и за свои проделки был заключён под горой, — Император Небес усмехнулся. — Он нарушил небесный закон, за это понёс новое наказание. Долгие годы он досаждал мне своими мольбами, пока я не решил, что он достоин попробовать новую жизнь, и не разрешил ему всего на один день в году выйти из заточения. И что же получилось?! Он немедленно попытался обмануть тебя. Свою родственную душу. — Не пытался, — качнул головой Лань Ванцзи. — Ни в чём не обманывал меня. Он был честен со мной и старался выполнить данные мне обещания. — Он ведь чуть душу твою не выпил, — напомнил Император Небес. — Так мне донёс бог войны. — Потому что я сам ему предложил, — стоял на своём Лань Ванцзи. — Тот бог войны поторопился назначать наказание. Он решил, что Вэй Ин виновен только потому, что сейчас является демоническим лисом. Если Вэй Ин — моя родственная душа, разве правильно чинить нам препятствия? Разве правильно нас разлучать? — Ты же даже не знаешь, что он думает о тебе, — с насмешкой отметил Император Небес. — Может, для него ты только друг и не больше? Или и не друг совсем? Бывший соученик, что назойливо крутился рядом, всё время наставляя, что нужно следовать правилам? Ты разве получил ответ хоть когда-нибудь? Ответ, что звучал бы не как «убирайся»? — Это не имеет значения, — Лань Ванцзи понимал, что сразиться с Императором Небес не сможет, но всё равно готов был призвать и гуцинь, и меч, раз слушать его никто не хочет.  Красная нить между ним и Вэй Ином?! Если так, то о большем он и просить не станет. Даже если Вэй Ин на самом деле не ответит взаимностью, возможности быть рядом хватало с лихвой. — Хорошо, хорошо, — Император Небес снова стал серьёзен. — Хорошо, я отпущу тебя на Луаньцзан, позволю войти в Пещеру усмирения демона и увидеть его. Увидеться с ним. Однако прежде ты должен сам хорошенько вспомнить, что успел из-за него пережить. У тебя ещё есть шанс отказаться от всего этого, найти иной путь, так воспользуйся им. Не торопись. Лань Ванцзи собирался отказаться. Даже краткий миг промедления был ему не по душе. Ни обращаться к болезненному прошлому, ни думать о том, любит ли его Вэй Ин в ответ, он не хотел, но, видимо, Император Небес — не тот, кто задумывается, чтобы дать кому-либо выбор. В одно мгновение померкло всё. Но только это не Главный зал погрузился во тьму, а сам Лань Ванцзи отправился в путешествие по собственным воспоминаниям.