Расправляя крылья

      Шеннон расположилась в уютном кресле у окна с ноутбуком на коленях, так ей было удобнее. Рейвен поставил перед ней чашку горячего чая с имбирём, мрачно отошёл к окну, за которым, несмотря на сумерки, шумел город. Прага была далеко не первым городом, который они успели посетить за минувший год, а Чехия — даже не первой страной на их пути. Они исколесили всю Венгрию, Румынию, Хорватию, Швейцарию, Бельгию.       Поиски Мелькарта и других нефилимов увели их слишком далеко от дома. По крайней мере, Рейвен привык считать именно Австралию своим домом и очень часто думал о том, как было бы здорово вернуться в Сидней, в их шикарную квартиру, где они… он… был пусть и недолго, но так счастлив. Всё, что происходило тогда, сейчас казалось зыбким сном, словно частичной какой-то иной и навсегда утраченной прошлой жизни.       Рейвен устал от гостиниц и чужих домов, где они не задерживались дольше, чем на несколько дней, устал от забегаловок, где почти вся еда из пакетов, а потому совершенно несъедобна. Устал от бесконечных переездов и отсутствия сведений о Мелькарте или о вратах. Сплетни, домыслы, кто-то что-то слышал, видел, думал и вот они срываются и несутся дальше, снимают очередной номер в дешёвом мотеле, чтобы не светиться. И так по кругу.       Их небольшая компания путешествовала из города в город, выискивая себе сторонников, ловко скрываясь от Ока Ватикана и храмовников, что шли за ними по пятам, но всякий раз, благодаря изворотливому уму Велиара, им удавалось уходить от погонь и облав, которые потом вдруг как-то резко прекратились. Нефилимов, не желающих вредить людям или неготовых вставать под знамёна демонов, оказалось на удивление немало. Новые лица охотно примыкали к Касикандриэре и Велиару, и ценные кадры пополнились несколькими потомками высших демонов, включая князя Астарота, служившего сразу и Велиару и Люциферу.       Но, несмотря на дурную славу демона, склонявшего людей к безделью, лени, мирской суете и раздувающего человеческое тщеславие, наследник этой сильной сигилы взял в основном лучшие стороны прародителя и прекрасно разбирался в точных науках и ремесле, и, обладая незаурядной памятью, мог дать ответы на любые вопросы, словно ходячая энциклопедия. Ещё он умел становиться невидимым, не в прямом смысле этого слова, а скорее, по сути. Зигфрид так искусно сливался с толпой, что никто и никогда не догадался, что этот худой, невзрачный, высокий и несуразный немец с копной торчащих во все стороны пшеничных волос, похожих на раскуроченное гнездо — высшее существо и компьютерный гений.       Благодаря Зигфриду их, теперь уже немаленькая компания, получила возможность осторожно, издалека следить за манипуляциями Ватикана, обзавелась несколькими интересными приблудами, что дало возможность нефилимам скрывать своё присутствие и соблюдать хоть какие-то меры безопасности. Например, Зигфрид позаимствовал у храмовников идею с кольцами и для всех своих сделал нечто подобное из дешёвых фитнес-браслетов. Данные с них поступали ему прямо на ноутбук и он легко отслеживал показатели тела, цвета ауры, а также пеленговал местонахождение с точностью до трёх метров, что помогало не только легко найти любого из членов кооперации, но и понять в порядке ли он, и при необходимости прийти на помощь. Рейвену и остальным идея с браслетами сразу понравилась, а вот Велиара пришлось долго уговаривать начать носить свой. Впрочем, стоило Рейвену подать идею преобразовать полимерный браслет в золотые часы, инкрустированные мелкими драгоценными камнями, как Велиар немедленно нацепил их на запястье.       Со временем понадобилось место, где все они могли бы чувствовать себя в безопасности и перестать постоянно прыгать с места на место. И такое нашлось. В самом центре города три десятка нефилимов заняли один из старых отелей, расположившись в нём со всеми удобствами как гости, затерявшись среди прочих туристов. Все формальности взяли на себя Анимус и Мартти: им не составило труда устроить всё в лучшем виде, хотя Касикандриэра до последнего была против подобной затеи.       Анимус остался с ними, несмотря на то, что Рейвен предлагал ему свободу. Если бы только захотел, тот мог обрести дом в любом городе мира, найти себе заботливых родителей как простой смертный и наслаждаться жизнью. Никто и никогда не нашёл бы его, но мальчишка упрямо таскался за ними. Анимус доказал свою полезность и верность и теперь был полноправным членом этой странной, если можно было так назвать, семьи.       А Рейвен всё ждал, когда их «Крестовый поход» наконец завершится хоть чем-то, но время шло, ничего толком не происходило, и это подрывало боевой дух каждого в группе, лишь Каси неизменно верила в успех и вела их вперёд, заражая оптимизмом и хоть какой-то надеждой.       Рейвен уже не видел в ней свою Шеннон, это щемило ему сердце, ведь всякий раз, глядя на знакомые черты, пытаясь угадать в них сестру, он видел лишь ангела. Он много раз расспрашивал её о Шеннон, но та уходила от чёткого ответа.       — Ты вообще вернёшь её? — спросил он однажды.       — Может после. Если она захочет.       Рейвен очень разозлили эти слова. Ужели Шеннон может не пожелать вернуться к нему? После всего. Из-за пары крыльев?! Он не мог этого понять и тем более принять.       — Почему я не помнил Шеннон и Мартти, пока бродил по собственному аду?       — В Аду нет любви. Потому, все, кого ты любил, стали для тебя незнакомцами.       Вот такой простой ответ, который всё объяснял.       Отношения с Мартти разладились уже спустя пару недель после столь яркого воссоединения. Эйфория быстро прошла, пусть даже ночи были горячи и полны страсти. Рейвен стал ощущать, что Мартти отдаляется, ища в нём лишь способ усладить свою похоть и набраться сил, что Рейвена категорически не устраивало. Больное соседство Мартти с Велиаром вбивало ощутимый клин между возлюбленными, и каждый день стена, что образовалась между ними, становилась только выше и толще. Мартти не интересовало ничего, кроме удовольствий. Он вкушал жизнью большой ложкой, пытался шиковать, приводя в бешенство Касикандриэру, лгал, воровал, крутил романы направо и налево, даже не задумываясь о чувствах Рейвена, чем сильно ранил его, а в минуты просветления вымаливал прощение. Затем был бурный секс, но очень скоро всё повторялось, превращаясь в нескончаемый кошмар. Рейвен чувствовал себя одиноким и буквально задыхался от подавленных чувств, и чтобы заглушить нарастающее отчаяние и дикую ревность, начал часто прикладываться к бутылке — это помогало хоть ненадолго забываться.       Вот и сейчас Мартти не было дома, хотя он вышел за сигаретами три часа назад. Рейвен злился, но ничего не мог с этим поделать. Всё чаще он думал о том, чтобы всё бросить и уехать, одному. А что? Мартти он больше не нужен, Шеннон нет, Анимус вполне проживёт самостоятельно, а Касикандриэра… Он ей должен. Это было безусловно и непреложно, и, пожалуй, лишь этот долг не позволял ему сигануть в ближайшее окно.       Совсем стемнело. Толпы туристов начали разбредаться по гостиницам и ресторанам. Кукольные домики с аккуратными красными крышами и резные башенки со шпилями превратились в тёмные силуэты за окном. Забавные астрономические часы с движущимися фигурками на Староместской ратуше пробили в последний раз на сегодня, значит, уже одиннадцать. Рейвен вздрогнул, вспоминая эти странные часы, особенно фигурку смерти, звонящую в золотой колокольчик, словно напоминающую о скоротечности жизни.

***

      Вацлавская площадь, или в простонародье Вацлавак — днём всего лишь одна из главных площадей города, на которой традиционно проходят празднества и другие важные мероприятия, но с наступлением ночи она радикально преображается, превращаясь в самую крупную точку порока и разврата Праги. Хотя на Староместской площади тоже можно поискать развлечений, большинство предпочитают именно Вацлавак. Зажатая между старой частью города, состоящей из паутины извилистых улиц и улочек, и новой, более современной частью, Вацлавак представляет собой некий островок отдельной реальности, соединяющий средневековое прошлое города с его настоящим. Вдоль площади, что в те же Средние века звалась Конской, так как на ней проводились крупные лошадиные ярмарки, теперь располагались многочисленные современные гостиницы, офисы, дома мод и магазины, включая крупнейший пражский книжный магазин «Луксор»… но все они работают днём, а ночью открыты совсем иные заведения, витрины которых при свете дня совершенно неприметны и не подсвечены яркими огнями, как сейчас.       Велиару стоило только выйти на улицу после заката, как уже на подступах к Вацлавской площади его атаковали зазывалы в ночные клубы, имеющие процент с каждого приведённого клиента. Всякий совал ему визитку с названиями клуба или бара и хотел проводить его именно к себе. Выбор оказался совсем не скудным: кабаки, бары, стриптиз-клубы и даже свингер-клуб приглашали разделить с ними эту чудесную июльскую ночь.       Велиар остановился в центре площади, у закрытой кафешки в виде трамвая, и к нему сразу подошли двое: очередной чернокожий парень в наушниках и яркой футболке с принтом и миловидная девушка с русским акцентом и бейджиком, с интригующим названием «Горячие Перцы».       — Приходи к нам, не пожалеешь! — она была так очаровательна, что будь на места Мартти кто-то другой, он бы точно не устоял.       — Зачем тебе дешёвый стриптиз-бар, бро?! — пытался вырвать клиента из цепких рук девушки чернокожий парень. — Если хочешь реально оттянуться, то давай к нам!       Девушке это не понравилось.       — Эй! Отстань! Я уже пригласила его, я первая к нему подошла!       Мартти, а точнее Велиара это маленькое противостояние только забавляло, поэтому, он попросту позволил перепалке быть как можно дольше. И так как ему было совершенно всё равно, в какой дыре сегодня справлять физические нужды своего тела, лишь бы подальше от унылости их нефилимского штаба, то последующие вольности он тоже позволил.       — Вот ещё! Это не ваш клиент, куколка. — Парень подхватил потенциального гостя под локоток, но сделал это совсем ненавязчиво и не грубо. — Бро, если захочется увидеть всю ночную Прагу как на ладони, прекрасно провести время и зажечь с лучшими диджеями и красотками, то тебе к нам в «Дюплекс»!       — Какое интригующее название.       — Глоток холодного чешского пива, потрясная музыка и местная водка-бехеровка излечит тебя от любого горя или дурных мыслей! Поверь, ты не пожалеешь!       Поверить? Нет. Никому и никогда. Но чуть раньше Велиар уже убедился в факте, что водка способна хорошенько затирать и воспоминания о проведённой ночи, и плохое настроение. Последнее частенько посещало Рейвена, поэтому Велиар даже принёс пару бутылок и ему с прошлой гулянки, что возымело действие и привело к нескольким страстным ночам. Поэтому он только улыбнулся и охотно пошёл за парнем.       — Тебя как звать?       — Вилли, — не моргнув соврал Велиар. Впрочем, он лишь слегка видоизменил своё имя.       — Приятно познакомиться, я Милан. Тут много иностранцев, но ты, наверное, местный, слишком хорошо говоришь на нашем, и все же есть какой-то диалект. Я в этом не разбираюсь. В общем, ты откуда?       — Тебе лучше не знать.       — Понял. Да не важно. Повеселись как следует!       Далеко идти не пришлось. «Дюплекс» оправдал ожидания Мартти. Клуб занимал шестой и седьмой этажи в высотке, и имел довольно стильный интерьер, состоящий из стекла, стали и дерева. Как и обещал зазывала, красивый лаундж на крыше открывал взору уникальный вид на центр города, напомнившего отсюда игрушечный макет. Для посетителей здесь были доступны два танцпола и четыре бара, полностью забитые громкой и весёлой молодёжью, оккупировавшей почти все удобные диваны. Гремела музыка, быстро переключаясь с рейва, техно и хауса на транс и дабстеп. Вопроса «с чего начать?» для Велиара не существовало. Конечно же, сначала нужно освободить себе место у бара, и это не составило труда. Пара убедительных слов и едва сверкнувший золотистый взгляд. Потом, завоевать внимание и расположение местного народа. Это делалось ещё проще — он просто заказывал выпивку для всех за свой счёт.       С деньгами проблем не было. И вуаля! Симпатичный парень в центре внимания десятков молодых цыпочек и не только, энергия течёт к нему рекой, и каждый жаждет прикоснуться. Множество хочет зайти куда дальше знакомства. Алкоголь, танцы, улыбки, обжимания, секс с разными партнёрами за один и тот же вечер, наркотики. Последнее Велиар припасал не для себя. После выкуренной травки произошёл инцидент с неконтролируемым выходом Мартти в сознание, и для Велиара этого оказалось достаточно, чтобы понять — наркота не в фаворе. Мартти необходимо держать в узде, и Велиар всё реже позволял ему появляться, надеясь загасить его волю к жизни бесконечным угнетённым одиночеством где-то в глубинах подсознания. Он продолжал искать метод, который сломит Мартти, поэтому делал всё, что тот бы себе не позволил, а потом выпускал его на несколько минут просто полюбоваться результатом трудов, или открывал ему воспоминания о проведённом времени. План понемногу начинал работать, Мартти угасал, и всё же… почему-то держался.       За прошедший год Велиар открыл для себя многие прелести современного мира. Научился пользоваться телефоном, ноутбуком, пристрастился к уходовой косметике и парфюмерии, к чему Мартти в своей обыденности не питал никакой страсти. В Амстердаме Велиар познал «новшества» сексуальной индустрии, что не могло его не порадовать. Будучи исключительным чистоплюем, что сочеталось с аккуратизмом Мартти, Велиар оценил и современные методы контрацепции, исправно пользуясь презервативами при случайных связях, которых было в избытке. Велиар не планировал множить свой род до тех пор, пока Мартти не сдастся окончательно, и не сольётся с сутью падшего. Иногда Велиар был даже дружелюбен с Мартти. С интересом расспрашивал о жизни до их соединения, анализировал и пытался понять чувства, испытываемые им. И казалось, ему многое близко.       Единственное, чего он не усвоил, так это как можно доверять, а стало быть и любить кого-то настолько, чтоб решиться жертвовать чем-либо ради него. Таким было отношение Мартти к Рейвену. По мнению Велиара, величайшая глупость, порожденная неопытностью, и только. Изначально Велиар подумывал сыграть на этом. Достаточно устранить Рейвена, и Мартти вероятнее всего потеряет всякий интерес к сопротивлению. Грешным делом Велиар несколько раз прибегал к попытке отравить Рейвена, внушить покончить с собой, но в самый ответственный момент что-то его останавливало. Странно, ведь предполагалось, что Мартти в этот момент над телом не властен. Это доводило Велиара до лёгкого гнева, смешанного с удивлением.       В любом случае, мысли об убийстве Рейвена пришлось оставить. Кроме всего, отрок Люцифера изрядно пришёлся Велиару по нраву. Не ради необходимости, но даже с удовольствием он предавался с ним страсти, наблюдал за его поведением, любил время от времени задеть за живое… а недавно, Велиару вдруг доставило удовольствие просто поглаживать вороные волосы нефилима, спящего на его груди ранним утром, вдыхать его запах, слышать биение сердца. Но это был совсем краткий миг, от которого Велиар быстро отбрыкался.       Более всего ему нравилось чувствовать бесконечную ревность Рейвена, его собственнические и совершенно бесполезные попытки повлиять на разгульный образ жизни Велиара. Да и пресловутые часы-браслет, выдававший жизненные показатели на ноутбук Зика, оказался забавным методом побесить Рейвена. Велиар узнал, что тот установил приложение на свой телефон, и время от времени следил за показателями, когда Велиар пускался в свои блудливые приключения. Мысль о том, что Рейвен следит за его пульсом в момент, когда он охаживает очередную любовницу или любовника, почему-то сильно заводили Велиара. А по возвращении домой он вкушал результат своих похождений в хмуром настрое и каменном выражении лица нефилима.       Вот и сейчас, ласкаясь с очередной блудницей на диванчике в клубе «Дюплекс», он с наслаждением думал о шпионаже Рейвена.       — Какой ты страстный, — щебетала девушка под поцелуями Велиара, — но не сейчас, я хочу танцевать.       Она ловко вывернулась и потянула ухажёра за собой на танцпол. Ох уж эти современные танцы… На взгляд падшего, они скорее походили на непонятные подёргивания конечностями, наподобие тех, что воспроизводили первые люди в начале всех времён, только изобретая музыку. Во всяком случае, на танцполе были свои плюсы. Тесная, разгорячённая толпа с обилием энергетических всплесков, словно живое море обдавало с головы до ног в самый знойный денёк. Они танцевали и обжимались, когда Велиар краем взгляда заметил странного молодого человека, стоящего поодаль как истукан, и смотрящего прямо на него. Он не был пьян, не шатался, не веселился, как остальные, и в его ауре не было и намёка на какие-либо позитивные чувства. Ауры попросту не было видно. Стоило отвлечься на несколько секунд, и странный человек пропал из виду.       — Эй, смотри на меня, красавчик! — девушка притянула внимание Велиара и одарила глубоким развратным поцелуем, сметая всякую настороженность.       На небольшую сцену вышел новый диджей, стробоскопы и лазерные установки тут же среагировали пульсацией на звуки музыкальной композиции, зал взорвался радостными вскриками, легко перестраиваясь в такт ритмичного трека. Весь зал, как единый живой организм, подпрыгивал, махал руками, и общее настроение, приливы адреналина тут же передались нефилиму усиленной волной энергии, что накрыла, словно цунами. До одурения, до головокружения, до экстаза.       Темноволосый мужчина в лёгком сером брючном костюме из парусины, стоящий у барной стойки, делал вид, что попивает коктейль, однако бокал с «Дайкири» почему-то оставался полон. Бармен заметил это.       — Друг, тебе не нравится?       Мужчина обернулся, ненадолго теряя из поля зрения свою цель. Каменное лицо, с ромбовидным тяжёлым подбородком и цепким взором устремилось на озадаченного бармена. Тот никак не понимал, отчего на загривке встают дыбом волосы. Ощущение было не из приятных, и он инстинктивно сглотнул, натянул дружелюбную улыбку, чтобы сгладить неловкость момента.       — Если хочешь, я плесну тебе ещё рома.       — Не нужно, благодарю.       — Ладно… если что-то понадобится… Хорошего вечера!       Незнакомец ничего не ответил, просто отвернулся, ища кого-то в центре зала, лишь ненадолго перехлестнувшись взором с миловидной рыжеволосой женщиной, слившейся с толпой, но неумолимо приближающейся к цели. Ещё двое мужчин в тёмных одеждах держались подальше, у выхода на террасу.       Рыжеволосая скользнула между разгорячёнными танцем людьми, и вокруг неё образовалась светящаяся, почти прозрачная голубая полусфера, что укрыла большую часть танцпола. Незримый для простых людей, купол переливался таинственным и мягким светом, похожим на полярное сияние, и создавалось впечатление, что это лишь часть представления.       — Идём отсюда, я хочу тебя прямо сейчас, — промурлыкала на ушко Велиару его избранница, когда тот вдруг ощутил резкий разрыв потока бурлящей энергии. Но люди вокруг также веселились. Он осмотрелся, не понимая, в чём дело. — Что с тобой? Ты меня слышишь?       Он пытался присоединить свой энергетический канал то к одному человеку, то к другому, но ничего не выходило. Более того, все они внезапно потеряли ауры, Велиар перестал видеть разноцветное марево вокруг и взволнованно оглядывался, а затем, игнорируя девушку, двинулся сквозь толпу.       — Ты что меня тут бросишь?! — запротестовала девушка, но Велиар её уже не слышал. — Вот козёл!       Люди расступались, пусть и нехотя, пропуская его вперёд, пока он не упёрся в молодую женщину с вьющимися мелкими медными кудрями волосами. Она выглядела серьёзной, пожалуй, даже слишком для подобного заведения, и этот диссонанс её несомненной привлекательности и где-то изящества, портили сурово поджатые губы и слишком пристально-холодный, однообразный взгляд. Велиар замер, рассматривая её, и она смело шагнула ему навстречу. Трансовая композиция плавно сменилась на более тягучую мелодию, подходящую для медленного танца.       — Привет. — Сказала девушка приятным тихим голосом с ноткой придыхания, похожим на мурлыканье. — Потанцуешь со мной?       Не дожидаясь ответа, она сама подошла и обвила его шею руками.       — Извини, не сегодня. — Велиар попытался скинуть её руки, но те оказались словно стальные. — «Что за…? В чём проблема?» — пульс поднялся до ста шестидесяти, он попытался применить свои силы. — Отпусти, мне надо на воздух. — Но убеждение не сработало.       — Конечно, милый, пойдём подышим, — произнесла девушка, без единой тени эмоции, и что-то кольнуло Велиара в шею. Чудом в этот момент он вырвался из цепких рук и опрометью бросился сквозь толпу. Совсем скоро тело стало размякать, ноги слабеть, а звуки и картинка резко двоиться. Под недовольные возгласы людей, за которых он цеплялся и распихивал, ему удалось выбраться к выходу.       «Что со мной? Мартти, это ты?! Прекрати!»       Вывалившись из дверей клуба, он почти повис на руках охранника, едва ворочая языком.       — Помо… по…       — Ещё один нажрался. — Недовольно фыркнул тот и отпихнул Велиара от себя.       Велиар, словно безвольная тряпичная кукла, перекочевал в другие руки. В этот момент его сердце так замедлилось, что он и сам едва удерживал сознание, на часах сбоку тускло замигал красный огонёк, а на табло высветились числа 48… 36… 33…       — Я заберу его, это мой друг. Спасибо, ребята, — мужской голос и смутный запах медикаментов исходил от этого… — «человека?» — Велиар приподнял голову, и последнее, что смог увидеть — лицо относительно мужчины, явно не знакомое.       20… монитор браслета застыл на этом числе.       — Может скорую вызвать? Он на ногах не стоит, кажется, даже в отключке.       — Ничего, с ним бывает. Я позабочусь о нём, не переживайте. Просто перебрал.       Велиар: Это ты сделал?!       Мартти: Что? Мы спим?       Велиар: Нет! Ты отключил мои дары, а потом и меня! Как тебе удалось? Немедленно верни меня назад!       Мартти: Даже если бы захотел, мне это не под силу, ты же знаешь.       Велиар: Хм… вот как, тогда у тебя проблемы.       Мартти: У меня? Что ты наделал?       Велиар: …       Мартти: Велиар!       Велиар: …       Мартти: Эй, не молчи!       Сначала он ощутил покалывание в пальцах рук, потом своё дыхание, тихое, почти незаметное. Остальное тело как будто не существовало. — Давай, в машину его, — услышал Мартти женский голос. — Где они остановились? — спросил другой, теперь уже мужской. — В переулке, тут недалеко, решили не светиться, — снова заговорила женщина.       Теперь он слышал, как волочатся его ноги по каменистой поверхности.       «Я в теле? Я захватил сознание? Что происходит? Куда меня несут? Тело не слушается. Он опять пил? Или принял наркотики? В прошлый раз я именно так оказался на воле…»       — Лучше одеть на него ошейник, — сказал мужчина.       — Да, Первый. Только в машине, иначе он примет облик прямо посреди улицы, идиот.       — А, точно. Постоянно забываю.       — Твоя память и логика ухудшились после травмы. Нужно это исправить.       — Ты права, Вторая. Знаешь, что странно?       — М?       — Я не чувствую его сил. Как будто он обычный человек, и я ничего не могу перенять.       — Наверное, потому что я их блокирую.       — Нет, ты не понимаешь, я совсем не чувствую их, будто их нет.       «Плохо дело. Кто они такие? Они знают, кто я? Сколько я был в отключке?» — Мартти ощутил, как его перехватили покрепче, теперь по дороге волочились только кончики ступнёй, которые он начал ощущать. Получилось приоткрыть глаза. Так и есть, женские и мужские ноги, асфальт, лёгкий запах медикаментов.

***

      Рейвен не стал дожидаться очередного представления от Мартти и пораньше отправился спать. Мартти или Велиар — ему уже было параллельно, кто из них ведёт столь разгульную жизнь, и сам он твёрдо решил, что завтра тоже пойдёт на сторону, и тогда посмотрим, кто кого перегуляет! Вдруг, поняв, что Мартти его теряет, тот одолеет своего демона? Сон не шёл. Он вертелся в пустой постели волчком и не находил себе места, хотя чувствовал, как сильно устал. Энергии через край, благо недостатка в туристах никогда не было, но вот эмоционально он был истощён.       Телефон дзинькнул: пришла СМС о резком росте пульса с браслета Мартти. Рейвен фыркнул и отвернулся, накрывшись одеялом с головой, как делают дети, чтобы почувствовать себя в безопасности, когда их что-то пугает. Телефон назойливо дзинькнул ещё раз. Рейвен проигнорировал сообщение. Больше он не поведётся на этот цирк! Хватит! Мартти ничего ему не должен, в конце концов, они не женаты, каждый волен делать что хочет.       Рейвен задремал. Он почти провалился в сон, когда его из забытья нагло вырвал Зигфрид, трясущий за плечо.       — Гейвен!       Рейвен подскочил на постели.       — Ты чего? Знаешь, который час?       — Где-то тги часа ночи. — С сомнением в голосе ответил Зигфрид с сильным баварским акцентом, чеканя и часто коверкая буквы, произнося «р» как «г», что веселило остальных. — Это сгочно.       Рейвен сразу насторожился. Ужели их логово отследили инквизиторы и храмовники? Уже месяцев пять они не видели никого из них, и это был добрый знак, однако Зиг, следящий за Ватиканом, заметил, что где-то с месяц дела у папского престола идут не очень. Их охрана стоит на ушах и что-то происходит в здании, где расположена лаборатория, однако ничего более конкретного узнать не удалось, ведь взломай они Ватиканский сервер, и охранная система тут же их вычислит. Рисковать нельзя.       — Что случилось?       — Магтти, с ним что-то не так.       Одно упоминание о Мартти и Рейвен с досадой поджал губы, уже представляя, что того привели пьяным в дрова, и теперь хотят, чтобы он с ним понянчился.       — И что с ним?       У Зигфрида в руке был включённый планшет, и он сунул его Рейвену под нос.       — Он так и не вегнулся, а его бгослет выдаёт стганные показатели. Гляди. Мне кажется, он в беде.       Рейвен нехотя взял сотовый и глянул на несколько непрочитанных оповещающих сообщений. Он начал вскрывать их одно за другим, и что-то внутри волнительно натянулось и зазвенело беспокойством. Теперь он понял, что имел в виду Зигфрид. Рейвен забрал у него планшет и стал всматриваться в показатели: система зафиксировала сильное волнение, даже испуг, пульс и адреналин зашкаливал, а потом всё вдруг ушло в низкие шкалы, но самым непонятным было другое — одновременно с этим, цветовые показатели ауры Мартти вдруг пропали, чего не бывает, даже когда нефилим или человек находится без сознания.       — Чёрт.       Рейвен нашёл место, откуда шёл сигнал, и подорвался одеваться, на бегу натягивая первое, что ложилось в руки.       — Скажи остальным, что у нас боевая тревога!

***

      Мартти охнул, когда его закидывали как мешок в грузовой фургон, прежде туго защёлкнув ошейник и наручники. Щека прижалась к холодному шероховатому железу, плечо заныло от удара, но тело никак не покидала слабость.       — Смотри, очнулся, — Первый кивнул на распластанного Мартти.       — Быстро он, ошейник бракованный?       — Нет, сам проверял, новенький, рабочий.       — Тогда, где его крылья? — нахмурилась Вторая.       — Я же говорю, он странный. Может, мы ошиблись и взяли не того? — засомневался Первый.       — Это точно он, я долго изучала его дело, видела с десяток фотографий. Это точно бывший инквизитор Сайфер.       — Вы кто? — прохрипел Мартти, силясь приподняться, чтобы хотя бы сесть, но в ответ двери с пронизывающим грохотом захлопнулись, стало темно и слишком тихо. Звукоизолированный отсек фургона явно предназначался для перевозки «беспокойного товара».       Машина мягко тронулась с места. Мартти трудно было сориентироваться во времени, но благо часы с его руки опрометчиво не сняли, и теперь он узнал, что отсутствовал в реальности не менее недели: именно столько Велиар не выпускал его на волю и творил с его телом всё, что заблагорассудится. Но, едва дошло до проблем, как тот попросту предоставил Мартти решать их, да ещё и без способностей нефилима.       «Блеск! Так, ладно, думай. Сейчас три утра. Браслет работает, но этот идиот как всегда забыл его зарядить, батареи хватит лишь на пару часов. Меня должны отслеживать. Тревога, да! Тут есть тревожная кнопка». — Мартти дотянулся до крошечной боковой кнопки на корпусе часов, стилизованной под заводную головку, и зажал её. Нужно удерживать три секунды подряд и в штаб прилетит сигнал о тревоге. — «А дальше? Надо понять кто они. Говорили о моём деле. О нет, Ватикан? Велиар, ублюдок, как ты умудрился так опростоволоситься?!» — Мартти сокрушённо прикрыл глаза и безуспешно попытался призвать Велиара. Сейчас он был бы куда полезнее, но ответа не последовало.       — Дрянь! Как тело так «наше», а как проблемы так мои! Вылезай, эгоистичная скотина! — прошипел Мартти.       Фургон тряхануло, затем снова. — «Неровная дорога. Мы выехали за город?»       Индикатор на табло сообщил, что батарея вот-вот разрядится, и устройство отключится. Послышались взволнованные голоса, и фургон вздрогнул снова, так сильно, словно сверху на него упало что-то большое, отчего на крыше образовалась довольно глубокая вмятина, а по обшивке поползло множество толстых трещин, сквозь которые потянулся хоть какой-то, пусть и блёклый свет. Мартти услышал звуки выстрелов, гул, сопровождаемый яркими вспышками пламени, истошные крики, недолгий шум борьбы, а потом всё вдруг стихло. Мартти даже не успел рассмотреть сквозь трещины, что произошло, как дверцы фургона отворились с противным стоном деформированного металла и ему прямо под ноги швырнули не сопротивлявшегося Рейвена. Он был без сознания и уже в ошейнике, огромные чёрные крылья неестественно изгибались, что говорило о том, что они явно переломаны. Нефилима кое-как затолкали в фургон, и места стало катастрофически не хватать.       — Рей! — Мартти приподнял его голову, насколько позволяли наручники и едва отошедшие от парализующего реагента конечности.       Руки и лицо нефилима покрывала корка инея, отчего губы и кожа были синюшными, и складывалось неприятное впечатление, что он мёртв уже несколько дней. Машина снова завелась, продолжив свой путь на северо-восток от города.       Мартти пристроил Рейвена у себя на коленях и судорожно принялся отогревать его, мысленно проклиная Велиара за то, снова втянул их в неприятности. Радовало одно — они живы, ведь дай Ватикан указание об их уничтожении, это бы уже произошло. Что тогда они задумали? Что заставило их отказаться от казни и возиться с доставкой? И куда?       — Рейвен, очнись. Ну же… — он стал натирать щеки, уши и ладони, не понимая, почему тот такой холодный. Притянул его пальцы к губам и стал согревать дыханием.       Скоро Рейвен пришёл в себя. Он медленно и неохотно разлепил веки, чувствуя сильный холод и онемение на коже. Прямо над ним склонился Мартти, он услышал его обеспокоенный, но столь приятный голос.       — Я в порядке, — мрачно заверил он. — Ты сам-то как? Тебя не ранили? — Рейвен хотел его осмотреть, но протянутая рука так и не достигла цели, безвольно опустилась. Ему не хотелось касаться Велиара, хотя он прекрасно понимал, что где-то внутри заточен тот, кого он до сих пор любит, и когда этот обманщик явится в другой раз мириться, он снова сдастся, снова ему поверит.       — Нет, они только усыпили меня транквилизатором, но его действие уже прекратилось.       Рейвен попытался сесть и подобрать гротескно-неестественно торчащие во все стороны крылья, двигаться было не просто больно, а мучительно больно, но больше обидно, что он не смог одолеть горстку людей и пару искусственных ангелов. Недооценил их возможности и действовал глупо, не дождавшись, пока подоспеют товарищи.       — Не понимаю, почему они не убили нас. Куда везут и где остальные?       — Я не знаю, — пожал плечами Мартти. Он улыбался как идиот не под стать ситуации. Просто потому, что рад видеть Рейвена не только в скупых воспоминаниях Велиара, а собственными глазами. Иметь возможность к нему прикоснуться, наблюдать. Он скучал, безмерно, и почти отчаивался в одинокой тёмной пустоте.       — Зиг должен был поднять всех на уши сразу после моего ухода. — Рейвен зажал и свою тревожную кнопку, чтобы повторить сигнал SOS.       — Я уже посылал сигнал, но теперь мои часы отключились, хорошо, что хоть твой браслет работает, значит нас найдут.       Уже совсем рассвело. В трещины пробивался яркий свет. Они видели мелькающие мимо деревья и холмы, поднимающиеся густо-зелёной кромкой вдали; пролетали множество мелких аккуратных деревенек и лошадиных ферм. Дальше тянулись бескрайние луга, усыпанные пёстрыми цветами, где безмятежно паслись козы и коровы. После показались склоны гор и даже горнолыжные трассы, сейчас покрытые изумрудной травой.       Повисла гнетущая тишина. Рейвен заговорил первым:       — Где тебя носило?       — Мне кажется, ты лучше об этом осведомлен. Рей, это я… — грустно хмыкнул Мартти.       — Это я уже слышал множество раз, и всякий раз убеждался в обратном.       — Велиар неделю меня не выпускал, а сегодня просто бросил на произвол судьбы и исчез. Судя по одежде и неприятному привкусу алкоголя и сигарет во рту, Велиар снова гулял по клубам. Транквилизатор, как и наркотик в прошлый раз, заставил его потерять контроль. И всё-таки недостаточно, потому что я не обладаю силами, видишь, даже будучи в этом ошейнике, мой облик не проявляется. — Мартти выдохнул и придвинулся поближе к Рейвену, поднявшему на него грустные глаза.       — Я думал, что он больше не позволит мне выйти, потерял счёт времени, почти перестал себя ощущать. Стал измерять своё существование только теми краткими моментами, когда он заговаривал со мной или показывал через память всякие непотребства, что совершал. В каком-то смысле я рад, что он вляпался в это недоразумение.       Мартти осторожно прикоснулся мизинцем к руке Рейвена. Ненавязчиво, будто просил разрешения, и тот позволил. Так хотелось сказать «мне тебя не хватало», но язык не поворачивался. Поведение Велиара всё одно заставляло Мартти ощущать вину перед Рейвеном. За разгульность Велиара, за свою слабость и неспособность одержать верх. За то, сколько боли и обиды испытывает Рейвен. Он уже не претендовал на отношения или преданность, даже понял бы, если бы тот окончательно разорвал их связь. — «А может, уже сделал? Просто я этого не помню? Нет. Велиар непременно бы похвастался таким успехом или просто не успел?» — Не время, да и не место сейчас думать об этом, однако Мартти научился ценить каждую минуту как никогда прежде и предпочёл тратить его на что-то более важное, чем отчаянье и страх.       Рейвен сам коснулся его щеки, провёл подушечкой пальца по знакомым изгибам губ, пальцы, что Мартти недавно отогревал, скользнули в его волосы, чёрные глаза заглянули в самую душу. Рейвен много раз пытался научиться различать их с Велиаром, хотя бы по взгляду, но демон слишком искусен в притворстве, и это оказалось невозможно: когда хотел, Велиар буквально источал любовь и невинность, но всё же именно сейчас Рейвен словно почувствовал, что Мартти не лжёт и не прикидывается, и это действительно он.       — Я так устал от него, Мартти. — Прошептал Рейвен, привлекая его к себе, касаясь с ним лбами и самозабвенно закрывая глаза. — Когда мы уже избавимся от гада? — не дав тому ответить, он поцеловал его, мягко, тягуче-бархатно.       Мартти впитывал эту нежность со смешанным чувством благодарности и вины, и из-за последнего вдруг прервал поцелуй.       — Мне иногда кажется, что я могу это остановить только сдавшись. — «Так хотя бы твои муки прекратятся».       — Знаешь, когда мы с тобой рылись тогда в книгах, ища информацию о вратах, мне на глаза попались слова: «Не сдавайся там, где сдаются другие, и победишь там, где победить нельзя». Тогда мне они показались слишком пафосными и бесполезными, но сейчас я понимаю их суть. И потому я запрещаю тебе сдаваться этому козлу.       — Велиар действительно полезнее меня в грядущей войне. Вот и сейчас. — «Как я не хочу, чтобы это мгновение прекращалось». — Нам лучше вызвать его, пока мы не приехали, он может снять ошейники. Помнишь? Мне удалось это благодаря когтям в прошлый раз. Вот только он не спешит и не отвечает. — «Может, мне нужно уснуть, или…» — Мартти прильнул губами к Рейвену и прошептал. — Выруби меня.       Это было так неожиданно и странно, что Рейвен опешил.       — Эм. Что? Ерунду не пори. То, что он до сих пор не смог тебя вытурить из собственного тела, всячески пытается внушить твою слабость, говорит о том, что он ничуть не сильнее, и чего-то боится. Его цель — прогнуть тебя, довести до мысли, что ты ничтожество. Это так?       — Возможно, но…       — Ты в одиночку поймал меня тогда, в церкви. Тебе хватило наглости и смелости пойти против инквизиции и службы храмовников, и ты не отступился даже после того, как Око Ватикана направилось против тебя. Ты спасал людей, защищал меня и Шен, стёр грязь из моих воспоминаний и дал смысл жить дальше, показал, что люди нам не враги. До встречи с тобой я не верил в Бога, был убеждён, что я пуп земли и все вокруг мне должны. Но я ошибался. Мир прекрасен, и люди не менее совершенны, чем мы, и за них стоит бороться. За нас.       Слова Рейвена были как бальзам на душу для Мартти. Он был счастлив осознавать, что, несмотря ни на что, так дорог и важен ему. Мартти слабо улыбнулся, погладил Рейвена по щеке.       — Спасибо тебе. За веру в меня, за эту любовь. Не представляешь, что для меня это значит. Только ты даёшь мне силы бороться. Надеюсь, что когда мы отыщем врата и найдём способ вернуть Велиара в Ад, то насладимся, наконец, нашим временем. Но сейчас Велик действительно нужен нам. Мы хотя бы сбежишь. Знал бы ты, как мне мерзко это признавать, но только он поможет. Времени слишком мало. — Ещё один краткий поцелуй и умоляющий взгляд. — Прошу, я не хочу рисковать тобой. — Мартти отстранился и прикрыл глаза в ожидании.       Рейвен покосился на него с сомнением и кривенько улыбнулся. Представить, что это Велиар и дать ему в жбан он мог, причём легко, но сомневался в том, что гадёныш, даже если и появится, станет им помогать. Смерть Мартти ему точно не нужна, но кто их знает, этих демонов!       — Я не… — он не закончил, потому что фургон вдруг начал круто поворачивать, а потом и вовсе остановился. Рейвен и Мартти уставилтись на дверцы. Их обоих, довольно бесцеремонно выволокли наружу и бросили на землю.       После потёмок фургона глаза не сразу привыкли к яркому свету. Щурясь и матерясь, Рейвен встал на ноги, помогая подняться и Мартти, оба осмотрелись. Место, куда они приехали, сразу напомнило Рейвену тихую уютную Камберру: высокие скальные образования, похожие на гигантские зубы динозавров, торчащие из земли, густо заросли исполинскими соснами, растущими прямо на голых камнях склонов, и куда-то далеко вперёд, зажатый между двух отвесных скал, зигзагом убегает деревянный настил туристической тропы. Рейвен сразу догадался, где они, ведь он часто видел фотографии этого места в брошюрках в их штаб-квартире.       — Теплицкие скалы. — Сказал он себе под нос. — Национальная природная резервация.       Это означало, что они находятся на границе с Польшей и почти в двухстах километрах от Праги. Это плохо, потому что остальные могут не поспеть вовремя, ибо не все нефилимы, примкнувшие к их компании, имеют крылья. И всё же огонёк надежды зажёгся внутри, потому как Рейвен точно знал, что в здешних местах множество пещер, ущелий, лабиринтов, водопадов и каньонов, а значит, даже без крыльев есть шанс ускользнуть и спрятаться от преследователей, пока не подоспеет гвардия! Рейвена и Мартти крепко схватили за плечи и насильно заставили опуститься на колени перед подошедшим к ним человеком.       Среди окружавших нефилимов плотным кольцом храмовников, Рейвен сразу нашёл взглядом двух Властей. Мужчина и женщина, что так легко смогли его скрутить, стояли чуть в сторонке от остальных, но при этом оба наготове. Рыжеволосая бестия деликатно укрывает всех людей своим куполом, лишая пленников любой возможности воспользоваться силами сигилы, даже если те попытаются или смогут сорвать ошейники. Всё было под контролем. Рейвен невольно сравнил их с Анимусом. Застывший и ничего не выражавший взгляд Первого был пустым, словно он тупой робот, тогда как на лице Второй явно промелькнуло самодовольство, когда Рейвен пересёкся с ней взглядом. Краешек её губ дернулся вверх, и Рейвен сразу вспомнил, с каким удовольствием она его заморозила накануне.       — Ну здравствуй. — Произнес певуче инквизитор, у чьих ног сейчас стояли на коленях оба пленника. Он глядел на обоих свысока, немного надменно вскинув подбородок. — Сколько лет, сколько зим.       — Пётр Лорно? — шепнул Мартти, узнав того, с кем был хорошо знаком когда-то давно, ещё в прошлой жизни. Они вместе проходили испытания при обучении Детей Ватикана, не раз были оппонентами на тренировках, всегда соперничали в своих способностях и в итоге оба удостоились чести стать инквизиторами.       Пётр, хоть и был ростом пониже Мартти, но казался куда более крепким. И даже в официальной рясе инквизитора просматривались широкие накаченные плечи, и развитые грудные мышцы. Широкое, но не огрубевшее лицо как всегда гладко выбрито, а короткие тёмно-каштановые волосы тщательно уложены, и поверх надет тёмно-фиолетовый, как и ряса, пилеолус. Фамилию кардинала Лорно Пётр носил не случайно. Он не был его сыном: фамилий у инквизиторов не было, так как большинство из них попадали в лоно церкви сиротами. Фамилии выдавали как знак поощрения, когда ученик становился инквизитором. Только тогда он получал первые документы, личное Зеркало ангела и мог с гордостью носить фамилию своего кардинала — покровителя. Мартти и Пётр оба обучались у Лорно, однако в виде большого исключения, Мартти получил фамилию родного отца — покойного кардинала Сайфера. Лорно лично выпросил эту милость у Папы, и данный факт стал дополнительным поводом отделить Мартти от остальных инквизиторов, видящих в этом жесте явное протежирование. Многим это не понравилось. Именно тогда большинство соратников Мартти и храмовников, начали шептаться у него за спиной и относиться без должного уважения. Многие, но не Пётр.       — Мартти Сайфер, — произнёс инквизитор низким, тихим голосом. — Кто бы мог подумать. — Он дал знак удерживающим, и те отпустили пленников, позволяя им вновь подняться. А Пётр внимательно осматривал с головы до ног Рейвена, потом Мартти, будто сравнивал их и чего-то никак не мог понять. — Я ожидал увидеть чудовище, когда мне дали приказ найти тебя, Сайфер. Думал, найду нечто богомерзкое. Но ты… — Пётр ткнул в него пальцем, — просто вылитый человек! У этого хоть крылья есть и глаза зловеще горят, — кинул инквизитор в сторону сжимающего кулаки Рейвена.       — На себя посмотри, — огрызнулся Рейвен, но инквизитор не удостоил его даже коротким взглядом, а продолжил говорить исключительно с Мартти.       — В отчётах я читал о мерзких когтях, искажённых чертах лица, крыльях, в конце концов. Но сейчас я смотрю в твои обманчиво невинные глаза и не верю, что ты убивал, крал, обманывал, развратничал, сводил с ума кардиналов. Где это всё?       — Знаешь, смотря на твою рясу, я бы тоже не поверил, что ты вытворял своим ртом с храмовниками, но мир полон сюрпризов, а Ватикан лжи, да? — поддел Мартти, щурясь от слепящего солнца.       Рейвен непривычно громко заржал. Парирование Мартти ему очень понравилось, а ещё больше позеленевшее лицо наглого человечка, строящего властелина.       Пётр кашлянул в кулак, делая вид, что не расслышал, но про себя улыбнулся. Этим маленьким секретом он поделился с Мартти ещё в юности. Невинный минет с одним из храмовников не лишил Петра невинности, как не помешал потом выбиться в инквизиторы. И всё же, такие вещи считались слишком постыдным для его сана, чтобы упоминать их вслух.       — Лучше скажи мне, почему мы ещё живы? — поинтересовался Мартти, переключая внимание инквизитора на другое.       Пётр осмотрелся вокруг, а потом молча дал знак идти за ним. Пленников толкнули.       Вели их недолго. Вход под готической аркой, длинная витая дорожка, щебетание птиц. Рейвен осторожно искал место, где можно было бы увильнуть в сторону и попытаться сбежать, но пока ничего подходящего не попадалось. Сопровождающие шли слишком близко, настолько, что задевали пленников плечами, а кто-то, Рейвен был уверен, что это было сделано нарочно, наступил на его приволакивающиеся крылья, отчего он дёрнулся и зашипел, приведя в неописуемый восторг всех храмовников.       Прямо перед ними теперь простиралось искусственное изумрудно-бирюзовое озеро: на этом месте когда-то был песчаный карьер, потом его затопило. Рядом маленькая площадка, окружённая скалами и густыми зарослями, где весело журчит серебряный ручей, струясь из тёмной скальной трещины, окаймлённой малюсенькими, очаровательными незабудками.       — Пётр, ты устроил для нас приватную экскурсию? Почему просто не скажешь, что тебе нужно? — Мартти стал нервничать, всё слишком странно оборачивалось.       — Подведите его сюда. — Приказал инквизитор.       Мартти поставили рядом с ним, на берегу озера, а Рейвена удерживали на месте поодаль, откуда он не слышал тихой речи Петра.       — Ты уж прости, старый друг. — Инквизитор всмотрелся в лицо Мартти, и даже стала видна его лёгкая грусть, а может ностальгия по былым временам. Не боясь замочить ноги, он вошёл в озеро, за ним последовали храмовники, ведущие Мартти. — Раньше, не стань ты нефилимом, я бы за тебя жизнь отдал, а теперь, всё так обернулось, что я вынужден её у тебя отнять.       — Что? Ты вёз нас сюда, чтобы убить?       — Нет, план был изначально другой. Мы нашли тебя и надеялись выпытать, где скрывается второй, — Пётр легонько кивнул в сторону напряжённого Рейвена. — Именно он нужен Ватикану живьём.       — Для чего? — но Пётр проигнорировал этот вопрос.       — И раз уж носитель сигилы Люцифера соизволил прийти сам, то на твой счёт выпадает иная участь. — Мартти опустили на колени, так, что теперь вода доходила ему до груди, словно он присутствовал на крещении. — Утешься тем, что она куда более милостива, чем пытки. Прости, Сайфер.       Пётр возложил ладонь на голову бывшего друга, и Мартти попытался вырываться, но безуспешно. Мельком он заметил, как пытается выскользнуть из рук храмовников и Рейвен, уже догавшийся о том, что дальше произойдёт. Мартти слышал его крики, которые в следующий момент заглушила вода. Его погрузили в неё с головой, не давая вынырнуть.       — Я не забуду тебя, буду молить Господа, чтобы он всё же принял тебя в свои чертоги, несмотря ни на что. Обрети своё искупление, друг. — Шелестел монотонно Пётр, словно читая молитву.       Гладкая поверхность озера разразилась волнами от попыток Мартти сопротивляться давлению. Кислород неминуемо покидал лёгкие и взметался пузырьками на поверхность. Он боролся до последнего, но тело быстро теряло силы.       Ошейник давил на кадык, словно напоминая Рейвену, что он ничего не может сделать, его мощь заблокирована, но нефилим отказывался просто так сдаваться. Собравшись, он дёрнулся из рук удерживающих его храмовников, воспользовавшись крыльями, с разворота подсекая их под колени. Удар получился не сильным, но его хватило, чтобы мужчины ослабили хватку и отшатнулись в стороны, едва удерживаясь на ногах. Секунды было достаточно для решающего рывка вперёд даже на переломанных крыльях, и Рейвен, под звуки взведённых оружий, со всей дури врезался в людей, удерживавших Мартти, и вместе с Петром упал в воду с бурным всплеском.       Совсем рядом скользнуло что-то, черканув Рейвена по скуле и запястью, и сквозь воду он увидел лёгкое облачко собственной крови. Руки нефилима клещами сомкнулись на шее Петра, он сдавил её, готовый убить инквизитора. В ушах гудело, Рейвен словно озверел, перед глазами маячило побелевшее лицо Петра, вдавленного им в дно и наконец-то перекошенное страхом, и это подхлёстывало давить сильнее.       В это же мгновение Мартти ощутил невесомость и тьму, накрывшую сознание. Она была ему знакома, ведь именно в ней он находился, когда Велиар владел телом.       Рейвена вырвали из воды руки Второй, подоспевшей на помочь инквизитору. Ей удалось разомкнуть хватку нефилима, Пётр освободился, закашливаясь и отплёвываясь. Но резко раскрывшиеся белые крылья, ударившие прямо в лицо, разбили ему нос в кровь. Велиар, с гневно горящими солнцами глаз, недовольный столь резким пробуждением, восстал из воды, жадно глотая воздух и едва ли понимая, что происходит вокруг. Он разорвал наручники на своих запястьях как гнилые верёвки, легко избавился от ошейника и готов был кинуться на первого встречного.       — Не стрелять! — хрипло заорал Пётр, вскидывая руки, боясь, что храмовники нечаянно могут попасть в него.       И вот тут произошло нечто удивительное. Пётр замер и с раскрытым ртом глядел теперь куда-то вверх, за головы своих людей. Храмовники и Власти начали озираться по сторонам: над вершинами скал показались крылатые фигуры. Одна за другой, они появлялись, будто сотканные из воздуха, в ореоле солнца и собственных крыльев. Графитно и дымчато-серые, сизые, белые, чёрные, перепончатые крылья двигались, поражая стоящих внизу людей своей красотой и размахом, внушая им благоговение и немой восторг. Среди прочих выделялась нефилим, с белоснежными волосами и крыльями, преломляющими свет, словно безупречной чистоты кристаллы, отчего казалось, что она окружена божественным радужно-опаловым сиянием.       Рейвен улыбнулся. Успели…       — Что я пропустил? — осмотрелся Велиар.       От неожиданности люди растерялись, а Власти тут же перешли в режим защиты. Вторая укрыла куполом Петра, и часть храмовников, что стояли подле, сжала кулаки, готовясь отразить любую атаку. Под купол попали и Велиар с Рейвеном. И если Рейвену особой разницы не было, то Велиар снова почувствовал, как отрывают от его же собственной природы, только теперь, он прекрасно видел в чём дело, и кто ввергает его в столь неприятную уязвимость. Он загорелся желанием устранить эту «тварь» первой.       Лики нефилимов были исполнены суровости и решительности. Их было втрое больше, чем храмовников, и исход этой схватки для Петра был неоднозначен. Его люди вооружены, с ними двое Властей, но нефилимов куда больше. Он убрал с лица мокрые волосы, чтобы лучше оценить ситуацию и рассмотреть этих существ, от созерцания которых у него непроизвольно перехватывало дыхание, а внутри рождался непонятный доселе трепет. Да, он нагляделся на Властей, но считал их искусственными игрушками, чем-то сродни киборгам, в чём нет и капли божественной сути, не то, что в этих, глядящих на него слосно в небес почти ангелах! Он отловил немало их собратьев, по одному выслеживая и пряча в застенки Ватикана, но здесь, видя целую небольшую армию…       — Глядите-ка, с ними Третий! — Первый показал на самую маленькую фигуру, держащуюся подле женщины-лидера.       Один из храмовников не стерпел и открыл огонь на поражение, другие тут же подхватили. Скалы содрогнулись от гула десятков выстрелов, размноженных эхом. Срываясь с края каменных исполинов вниз, нефилимы грациозно раскрывали крылья прямо на лету и один за другим пикировали на огромной скорости, словно могучие птицы, и сбивали с ног людей Петра, не успевших забежать под купол. Этой суматохой и воспользовался коварный Велиар, полоснув когтями Вторую по шее, пока та смотрела на атакующих нефилимов. Купол тут же пропал, ненавистная Вторая хваталась за глубоко распоротое горло и захлёбывалась своей кровью. Пётр отпрянул, и стоящие подле храмовники теперь целились в Велиара. Силы к нему вернулись, но в его плечо вонзилось стальное жало пули, причинив непривычно жгучую боль. Прежде он не испытывал такой. Велиар схватился за рану и взвыл, будто дитя, с ужасом увидев собственную кровь, хотя в действительности рана была всего лишь глубокой царапиной.       — Не стрелять! Прекратить немедленно! — взревел Пётр.       — Выстрели себе в голову! — прошипел Велиар, сверкнув золотым взглядом храмовнику, который его ранил, и тот немедленно подчинился, несмотря на то, что у него, как и у всех остальных, на пальце надето кольцо, нейтрализующее воздействие нефилимов. Но храмовники не учитывали того, что Велиар уже не просто нефелим, а падший, его силы куда больше и кольца Велиару нипочём. Рейвен не стал останавливать человека, приставившего себе дуло пистолета к виску и нажавшего на курок. Это был последний прогремевший выстрел, и теперь оставшиеся храмовники в панике направляли свои немногочисленные пистолеты то в нефилимов рядом с ними, то в тех, кто стоял у кромки воды. Каждый понимал, что если начнётся бойня, — им не устоять.       Кровь Второй окрасила озеро, а её тело безжизненно покачивалось на поверхности лицом вниз. Велиар брезгливо отпихнул её от себя.       — Хватит! Прошу вас, хватит! Мартти! — тревожно заголосил Пётр. — Нам не нужны жертвы!       Велиар вопросительно воззрился на человечка в фиолетовой рясе.       — Немедленно сдавайтесь и бросайте оружие, — приказала Касикандриэра. — Нам не нужны ваши жизни, мы пришли за своими братьями. Но если окажете сопротивление, то все умрёте, и я вас уверяю — ни один не попадёт в Рай!       Люди нерешительно покосились на инквизитора, ведь от него сейчас зависят их жизни. Что он выберет? Кто-то не желал сдаваться и пышал гневом, другие с опаской рассматривали нефилимов, что теперь взяли людей в тесное кольцо.       — Опустите оружие, вам это уже не нужно, испортили такой чудесный день, — проворчал Велиар, раздосадованный произошедшим, и храмовники, даже те, что хотели продолжить сражаться, безвольно выпустили оружие из рук.       Первому такой расклад не понравился, пока всё внимание было сосредоточено на Велиаре и тот не смотрел в его сторону, схватил выбравшегося из воды Рейвена, что никак не мог совладать с отяжелевшими крыльями. Первый сгрёб его в мёртвую хватку, обхватив локтем шею, грозя с лёгкостью сломать её: когтей у лабораторных ангелов нет, их создатели максимально пытались обезопасить себя в случае нападения. Он ждал приказа Петра. Хватит лёгкого кивка и всё будет кончено.       Велиар чуть не дёрнулся в сторону Первого, но сам себя остановил, тело словно двинулось супротив его воли, в то время как в мыслях пронеслось: «Ну давай, убей его и дело с концом! Я-то отсюда выберусь, а вот от Мартти после смерти его зазнобы не останется и следа». — Внутри задрожало чувство нетерпения, он хотел приказать Петру всего лишь кивнуть, но язык немел и не слушался. Велиар недовольно причмокнул, сокрушённо вздохнул. Рейвен понял всё без слов, и это его задело, он недовольно и неким вызовом прищурился на Велиара.       — Святоша, один жест и всё кончится…— кивнул Велиар то ли на Рейвена, то ли на Первого — это так и осталось загадкой.       Пётр испытующе посмотрел на белокрылую предводительницу войска, его губы сначала напряжённо сжались, а затем произнесли:       — Первый, отпусти его. Как я и сказал, нам не нужны лишние жертвы. Как бы это ни звучало… пришло время нам объединиться.       — Серьёзно?! — фыркнул Рейвен, жестом прося Мартти снять с него чёртов ошейник.       — Пф-ф… сыкло. — Разочарованно выдохнул Велиар.       Инквизитор сконфуженно притих, потом прочистил горло и продолжил:       — Нам нужен только он, — знак в сторону Рейвена, — но полезными можете оказаться вы всё.       — Полезными? Хочешь объединиться? — продолжал ворчать Рейвен, потирая шею. — Надо было сразу сказать, а не пытаться нас убить, строя из себя божью длань.       — Ватикан знает о вашем движении сопротивления падшим. Более того, в этом мы с вами схожи.       — Ну, я пошёл отсюда. — Велиар махнул рукой и направился к берегу, рассекая шагами багряную воду.       — Подожди. Далеко собрался, Велиар? — повелительно отозвалась Касикандриэра.       — Велиар? — едва слышно прошептал Пётр.       — Он самый. — Мрачно молвил Рейвен, глядясь тому в спину. Велиар нехотя остановился и покосился в её сторону.       — Чего ждать? Я не стану заключать сделки с этим отребьем. Инквизитор вам зубы заговаривает, а сюда наверняка уже несётся его братия.       — Он может быть пгав. — Подтвердил Зигфрид. Несколько нефилимов согласительно загомонили.       — Давайте хоть выслушаем.       — Недавно случилось страшное. Разверзлись врата адовы… — Пётр словно читал проповедь пастве.       — О, да неужели?! — наигранно удивился Велиар, а Рейвен виновато поджал губы и опустил глаза.       — Да, и я говорю не о том случае в Австралии.       — Тогда ты о чём? — заинтересовалась Касикандриэра.       — Геенна огненная…       — Ближе к делу, червь! — нетерпеливо огрызнулся Велиар, приказывая: — Скажи суть!       — Врата открылись в Ватикане, и нам нужен потомок Люцифера, чтобы затворить их. — Выдал всё как на духу Пётр, сам от себя не ожидая.       — Опа! — довольно оскалился Рейвен, Касикандриэра осадила его хмурым взором. Радоваться пока было нечему. — А что?! Самое подходящее место для адских врат. Чтоб их всех туда смело!       — Рей, хватит.       — Класс, значит, нам не надо больше искать Мелькарта, — высказался Анимус, убирая крылья. — Это здорово!       Касикандриэра не могла с ним не согласиться, но все же её не прельщала мысль о союзе с людьми, хотя это и был хороший вариант. Но нужен компромисс.       — Допустим, мы согласимся вам помочь, что с этого будем иметь мы? — Зигфрид словно прочёл её мысли.       Пётр отёр лицо. Кажется, удалось избежать дальнейшего кровопролития и заинтересовать нефилимов.       — Это ещё подлежит обсуждению. Я хоть и инквизитор, но есть ещё совет кардиналов, и высшая власть. Но Его Святейшество очень добрый и щедрый человек.       — Никогда не встречал доброго человека, руководящего сборищем таких отбросов. Познакомишь? — усмехнулся Велиар.       — Напрасно вы так. Взять хотя бы Господа. Далеко не все его дети обращены к Свету, однако он милостив даже к таким, как вы, позволяя топтать землю и даёт шанс на искупление.       — Что?! — взревел Велиар. — Что ты можешь знать о Нём? Ты, пародия на человека.       Анимус осторожно прикоснулся к руке Велиара, пытаясь его остудить.       — Как бы там ни было, — продолжил Пётр, — такая заслуга, как закрытие врат и свержение всех неугодных Господу, не останется без должной награды. Уверен, вы способны открыть новую эру для нефилимов. Узнав о том, что потомки падших не представляют угрозы человечеству, и более того, встают на его защиту, вам даруют прощение и возможность жить не таясь среди людей. Это меньшее из того, чем может одарить вас Его Святейшество. Разве наша цель не едина? Закрыть врата, восстановить порядок.       — А что будет с теми, кто воссоединился с падшими? — поинтересовался Анимус. Велиар выдернул руку из ладошки мальчишки и прищурился на Петра.       — Те, что не в сопротивлении? — уточнил Пётр, явно чувствуя, как Велиар жаждет свернуть ему шею.       — Ну да.       — В этом я бы тоже узрел вашу миссию. Их нужно уничтожить, иначе…       — Иначе они уничтожат вас. — Прервал его Велиар. — И сделают это крайне изощрённо и с наслаждением.       — Совершенно верно. — Согласился Пётр.       — А какова моя судьба в вашем великом плане, Святейшество? Я ведь… как вы называете нас — падший. К кому меня причислить? К неугодным или освободителям, если я вдруг присоединюсь к этому идиотскому плану?       — Ты… Вы, Велиар, безусловно нечисты, но как я уже говорил, Господь милостив, и раз вы избрали эту сторону, то и у вас есть шанс искупления.       — Искупление…— просмаковал Велиар и осмотрелся, пытаясь понять, кто что думает на этот счёт. Он увидел сомнения и надежды, заинтересованность и осторожность, но никого, кто был полноценно против.       Велиар начал ощущать, что дальше ему может стать не по пути с группой, но больше не проронил ни слова. А всё потому, что настолько привык к этому нефилимскому сброду и их идеалистическому сопротивлению, что попросту уже и не знал, куда идти, если не с ними. Он впервые задумался о том, что у него самого нет настоящей цели, в отличие от окружающих. Каждый из нефилимов к чему-то стремился, чего-то очень жаждал: свободы, отмщения, богатства, семьи…любви. У каждого есть желания, надежды и цели. Раньше Велиар объяснял это тем, что оболочки земных существ, будь то человек или нефилим — недолговечны. Вот они и мечутся в агонии своих страстей, осознавая неизбежность.       У Велиара же не было ничего. Ни желаний, столь сильных, чтобы сформировать цель, ни надежд. Меж всем и он стал смертен и оттого уязвим, заключён в хрупкую оболочку. Так что же в этих существах делает их столь непрошибаемо неугомонными? Глубокие раздумья и неожиданная лёгкая зависть к окружающим, на мгновение унесли Велиара мыслями куда-то очень далеко, настолько, что он не мог вспомнить, чего же так страстно желал до падения и какое пламя тогда горело в его груди?       — Нам надо подумать, — за всех ответила Касикандриэра, чувствуя, что мнения соратников разделяются.       — Конечно. Мы охотно дадим вам день на размышление, — выдохнул облегчённо Пётр, возвращая себе былую уверенность. — К сожалению, не можем дать больше, время поджимает. Каждый день сулит новые потери и смерти.       — Зато теперь и Ватикан знает, что такое — быть мишенью. — Отозвался Рейвен.       — Вот, возьмите это. — Пётр забрал у одного из храмовников и нарочно протянул маленький мобильник именно Анимусу в руки. — Через сутки мы свяжемся с вами, и вы обозначите своё решение.       — А если оно будет не в вашу пользу, что тогда?       — Это уже пойдёт на суд кардиналов и Его Святейшества. Но я всё же надеюсь, что мы договоримся.       — Уходим.       Пётр едва заметным кивком подал знак остальным, и храмовники, предусмотрительно прихватив тело Второй, потянулись прочь. Первый, походя мимо Рейвена, пасмурно зыркнул на него и сильно ударил плечом, давая понять, что противостояние их не закончено, и, хотя именно Велиар убил его наперсницу, винил в этом именно Рейвена.       Пётр удалился последним. Он выудил из воды слетевший пилеолус и обернулся на Велиара.       — Искупление — есть путь к прощению и спасению, единственной преградой к которым являетесь лишь вы сами.       — Со мной всё куда яснее, чем с тобой, инквизитор. Я, по крайней мере, когда-то служил тому, кто обладал настоящей властью. А что насчёт тебя? У кого ты станешь искать спасения, кто измерит твои грехи в конце никчёмной жизни, Ватикан или Господь? Видится мне, это разные инстанции.       Не дожидаясь ответа Петра, Велиар оставил его с этими вопросами наедине и взмыл в небо с остальными крылатыми.       — Эй, Велик, ничего не забыл?! — крикнул ему вдогонку Рейвен и протянул руку. Сам он не мог лететь и слишком устал, чтобы идти пешком.       — Прогуляйся на своих двоих. Не видишь, я серьёзно ранен? — Велиар указал на царапину от пули на плече, и злобно усмехнувшись, полетел прочь.       — Козёл! — Рейвен утаил улыбку. Его без труда подхватил Зигфрид, пристраивая у себя на закорках.       Им приходилось подниматься высоко, чтобы люди внизу могли принять их за стаю птиц, не разглядев точные силуэты. Но сегодня было достаточно облачно, чтобы скрыться за пеленой, и затем незаметно спуститься на землю уже в пригороде.