Расправляя крылья

      Накрапывал дождь. Небо заволокло низкими свинцовыми тучами, на фоне которых летящий нефилим стал невидимкой. Он скользил над городом, провожая взглядом знакомые места. В цирк Паулетти уже не вернуться: храмовники в курсе о нём. Рейвену было немного жаль пролетать где-то высоко, видеть сотни крошечных огоньков и слышать музыку карусели и не иметь возможности вернуть в этот пусть временный, но все же дом.       — Куда летим? — перекрикивая ветер, спросил Рей.       Шеннон указала направление на северо-запад от города, где за острым белым шпилем Телстра Тауэр, чернели леса заповедника реки Молонго.       Они пролетели около получаса, прежде чем Рейвен начал слабеть и терять высоту. Крылья окончательно отяжелели, он и сам промок до нитки и продрог до костей. Чтоб не уронить свою ношу, Рей вцепился в Мартти посильнее, но руки не держали от усталости. Локти занемели так, что Рейвен их уже не чувствовал. Рана саднила и, хотя выглядела не очень серьёзной, нефилим потерял много крови.       — Рей, давай вниз. Мы почти на месте. Вон к тем деревьям, у берега реки. Там маленький домик лесничего.       — Вижу.       Ветер трепал слипшиеся перья, Рейвен накренится, уходя в долгое стремительное пике, ища глазами место для приземления. И вот, наконец, нефилим коснулся густой травы, но раненая нога подвернулась, теряя стойкость, и вся их маленькая компания завалилась в мякоть густой травы больши́м бесформенным клубком.       Тут-то Мартти и начал приходить в себя. Что-то щекотало его нос. Он почувствовал резкий запах сырой земли, ощутил под ладонью траву, открыл глаза. — «Где я? Неужели помер?», — но спиной ощущал живого. Жутко холодно. Мартти попытался приподняться и перевернуться, и когда это ему удалось, слишком жалобно простонал, понимая всю ситуацию. — «Все кончено. Это финал. Боже, я столько сил вложил в свои цели и так нелепо должен умереть…»       — Зачем вы меня похитили? — прогремел сорванным голосом замерзший инквизитор. — Глупые нефилимы!       — Да заткнись ты, — фыркнул Рейвен. — И так тошно.       — Лучше скажи спасибо. — Шеннон первая оказалась на ногах и теперь помогала подняться брату, которому пришлось опереться на нее, чтобы не упасть. Рейвен убрал крылья, так куда легче, но недостаток энергии стал ощущаться особенно сильно.       — Спасибо?! — взъелся Мартти. — Ах, ну, конечно. Спасибо, что вы уничтожили мою жизнь! — Он был зол как никогда, поднимаясь и морщась от раздирающей голову боли. Сжался, обнимая себя за плечи и дрожа как осиновый лист.       — Боже, как я жрать хочу…— скулил Рей, не обращая никакого внимания на истерику инквизитора.       — Терпи — С ноткой сочувствия отозвалась Шеннон, глядя на дом. Дождь, наконец, прекратился.       — Твой друг здесь?       — Надеюсь. — Шеннон была не уверена.       Домик стоял без света, словно безмолвный ночной призрак, и зиял пустым темным окошком. Слева виднелся небольшой причал, возле которого лениво раскачивалась привязанная одинокая лодка. Мягко шелестела вода, и где-то в кустах совсем рядом хрустнула ветка: пробежала всполошившаяся лисица.       — Идемте в дом. Надо согреться.       Мартти ничего не оставалось. Он пошел с ними, раздумывая, что делать теперь. Знал, но никак не мог представить, как именно лишит себя жизни, следуя правилам Кодекса.       — Что это за дом, очередное убежище, где вы держите людей, чтобы ими питаться? — Мартти не сомневался, что оголодавший Рейвен высосет его до капли, памятуя о том, с каким пристрастием инквизитор его допрашивал.       — Тихо. — Шикнула на него Шеннон, открывая незапертую дверь и вслушиваясь в звуки. Посмотрела по сторонам. — Внутрь, живо.       Рейвена не надо было уговаривать, а Мартти он поволок за собой, взяв под локоть, не особо церемонясь.       Внутри было пусто. Веяло мхом и деревом, какими-то травами. Домик обставлен весьма скромно, но здесь было все необходимое для проживания одного человека — от кровати до мини-холодильника и электроплитки. Камина нет, зато, к великой радости Рейвена и Мартти, работает электричество и нашелся небольшой обогреватель.       — Располагайтесь, только без наглости. — Попросила Шеннон, держась ближе к окну и периодически выглядывая наружу. Пока мальчишки грелись, она осмотрела рану Рейвена и нашла для Мартти чистую одежду, за что тот был ей очень благодарен. Шеннон дала обоим по одеялу, взятым из шкафа, сделала всем горячего чая, однако поставила на стол не три, а четыре чашки.       — А если он не придет? — все же поинтересовался Рейвен, жадно и громко хлебая чай и грея о чашку руки. Он смотрел на уставшую и перемазанную подтеками туши сестру, выглядевшую чрезмерно собранной.       — Придет.       Словно в подтверждение её слов, снаружи послышался тихий шелест крыльев, и кто-то мягко приземлился на крышу домика, потом ловко спрыгнул с нее. Хозяин вошел без стука, и по суровому выражению лица сразу стало понятно, что он не очень рад визитерам, хотя их присутствие его как будто вовсе не удивило.       — Мелькарт, доброй ночи.       — Доброй. — Вкрадчиво ответил долговязый седоволосый мужик в широкополой шляпе и куртке лесничего. Такого трудно было бы не заприметить: широкоплечий, высоченный, с крючковатым носом на квадратном лице и грозно, по-бычьи нависающими кустистыми бровями. Мелькарт создавал яркое, но в то же время отталкивающее впечатление, будто бы заполняя собой все свободное пространство, и на его фоне небольшой домик превращался в кукольный.       Рейвену не понравилась аура Мелькарта. Ало-коричневый грязноватый цвет, переходящий местами в серо-черный, говорил о серьезной проблеме с гневом и психической нестабильности, а также о эгоцентризме и жестокости и, но раз Шеннон ему доверяет…       Цепкие мутно-серые глаза Мелькарта тут же отыскали среди присутствующих инквизитора.       — Все же взяли его с собой, — с досадой кивнул он на Мартти.       Инквизитор притих, отстраненно следя за происходящим и без аппетита потягивая чай, ожидая, когда решится его участь. Но когда беседа дошла и до него, он подал голос:       — Я их обоих просил оставить меня в покое, так что извините, визит сюда не моя инициатива. И если честно, мне плевать, что вы со мной сделаете, главное быстрее, потому что я не хочу, чтобы первыми до меня добрались храмовники.       — Боюсь, что в спешке такие дела не творятся, — усмехнулся Мелькарт, усаживаясь на свободное место за столом и переглядываясь с Шеннон, которая была явно «в теме», Рейвен четко это понял. — Тебе, малыш, еще многому придется научиться.       — Я хоть и пленник, но прошу обращаться ко мне с должным уважением. Я вам не малыш.       Хозяин пристально смотрел на инквизитора.       — Можете остаться на несколько дней, покуда не придете в себя и не залижите раны. Здесь искать не будут, но потом вам придется уйти. Этого, — он указал на Мартти так, словно того тут не было, — возьмете с собой.       — Я не ЭТОТ! Меня зовут Мартти Сайфер, и между прочим я инквизитор! — но Шеннон одним взглядом заткнула его.       — Конечно. Не беспокойся, Мелькарт. Мы не станем стеснять тебя. Подумал о моем предложении? — спросила Шеннон, и Рей уловил волнение у нее в голосе.       — Склонен согласиться. Но сразу предупреждаю, я лишь помогу, остальное вы сделаете сами. И если решитесь — обратной дороги не будет.       — О, я точно не пожалею! — хмыкнула Шеннон.       — Тогда я подготовлюсь и сразу дам тебе знать, когда увижу, где ОН.       «О ком они? Кого-то ищут? Для чего?» — прищурился Мартти.       — Мне пора. — Мелькарт поднялся. — Располагайтесь, отдыхайте. В холодильнике есть еда. Аптечка в шкафу, — это он проронил, глядя на абы как прикрытую рану Рейвена. — Пулю храмовников лучше вынуть побыстрее.       — Справимся, — благодарно покивала Шеннон.       — Проводи меня. — Мелькарт вновь зыркнул на Мартти и вышел из домика.       — Сидите тихо! — наказала Шеннон, следуя за ним. — Да, и вот еще что… — она обернулась, вынула из ложбинки сжатого тугим корсетом декольте Зеркало Ангела и кинула в руки Мартти. Стеклышко еще хранило тепло её тела. Мартти поймал зеркало. — Я захватила его, но уничтожить не смогла. Забирай свою безделушку. Поиграйся, думаю, сейчас это будет даже полезно, — она хмыкнула и вышла следом за Мелькартом.       Инквизитор повертел зеркало в руке, а потом откинул на пол. Зачем оно теперь, когда дальнейшая участь Мартти уже предопределена?

***

      Мелькарт стоял на причале, держа руки в карманах куртки и задумчиво глядя на безмятежную поверхность воды. Шеннон подошла и встала рядом. Какое-то время они хранили молчание, затем он заговорил с ней.       — Твой брат — ценный ресурс, но о его силе и способности уже знают. Однажды за ним придут. Вы должны быть готовы.       — Надеюсь, успеем все до того момента, и тогда уже не понадобится тревожиться о нем. Мир изменится. Люди перестанут быть опасностью для нас, займут свою нишу.       — Да будет так.       — Ты тогда обмолвился о плате. Какую плату хочешь за помощь?       — Я еще не вижу своей награды, — Мелькарт закрыл глаза, — но, когда придет время, ты заплатишь, чего бы тебе это не стоило.       Шеннон молча кивнула. Такой расклад ей не очень нравился, но раз без помощи Мелькарта никак не обойтись, готова согласиться… пока.       — Вот и славно. — Глаза Мелькарта вспыхнули алым, он хищно улыбнулся и побрел в сторону леса, но вдруг встал и обернулся, — инициируй его. Пока мальчишка не знает о том, кем является — он ходячая бомба замедленного действия.       — Я думала об этом. Только к чему он нам? И так забот хватает.       — Именно поэтому.

***

      Мартти сидел молча, бездвижно таращась в пол, перебирая в голове доступные варианты осуществления своего долга — самоубийства. Его настигло такое гнетущее чувство безнадёжности, что хотелось расплакаться. Ради чего был весь его путь? Почему Господь привёл его к столь ужасному концу? Он поплотнее завернулся в одеяло и вскользь глянул на Рейвена. — «Всё из-за него… порождение Люцифера. Ничего хорошего ждать и не следовало». — Мартти горько вздохнул, смотря, как из раны Рейвена сочится кровь. Прямо как у человека, никакой разницы. Они также смертны и уязвимы, эти нефилимы. Ещё одна злая шутка Создателя.       — Зажми рану. Иначе истечёшь кровью, — пробубнил Мартти.       Рейвен сел на пол и молчаливо осмотрел намокшую повязку, приподнял её, жмурясь и брезгливо взирая на зияющую махонькую рану. Кость не раздроблена и не задета, но пуля засела в мышцах икры, причиняя сильную режущую боль при малейшем движении.       — На кой я вам сдался? Почему сразу не убили?       — Не знаю, — честно сказал Рейвен. — Мне просто взбрендило забрать тебя оттуда. Наверное, хотел отплатить той же монетой. Раздеть и осмотреть с пристрастием, — оскалился Рейвен, играясь бровями, но стоило коснуться раны, как он зашипел от боли, вздрагивая всем телом. Он так устал, что тяжко было и дальше удерживать облик человека. В то же мгновение крылья сами расправились у него за спиной, резко раздаваясь в стороны, сбивая стулья и Мартти, сидящего на одном из них.       — Эй! — недовольно взвизгнул инквизитор. — Держи свои крылья при себе! — Мартти поднялся с пола, причитая что-то явно неблаговидное на родном итальянском языке. Затем демонстративно отставил поваленный стул подальше.       — А мне казалось, что они тебе очень нравятся. — Сказал Рейвен, пыжась убрать крылья, но не смог. — Терпи, я так вымотался, таща тебя на руках как принцессу, что не могу спрятать их.       Он всё же прижал крылья поближе к телу, укрываясь, словно в пушистый вороной кокон, оставляя видимым лишь лицо.       — Будешь насиловать? Валяй. — Огрызнулся Мартти. — Мне уже нечего терять. — Хотя на самом деле это было не так, просто Мартти не хотел, чтобы нефилим думал, будто он его боится. — Только потом высоси меня до капли, или просто убей. Сделай милость, — он утомлённо привалился плечом к стене и смотрел на нефилима полуприкрытыми глазами. От усталости на него стал наваливаться сон. — «И всё же он чересчур красив для нефилима… наверное, дело в его прародителе. Красивейшем из падших… Несущем свет», — лениво раздумывал Мартти, скрыто любуясь нефилимом.       — Сдался ты мне. И не могу я тебя выпить, даже если бы захотел. Ты ненормальный. У тебя и ауры-то нет. — Ответил Рейвен, поднявшись в горем пополам и подойдя к окну, где в кромешной мгле, недоступной взору Мартти, он лицезрел сияния двух аур у реки. Он мог только догадываться что обсуждают там Шеннон и этот странный древний. Почему-то Рейвен был уверен — связавшись с ним, Шеннон совершила огромную ошибку.       — Как это у меня нет ауры? — изумился Мартти. — Может, у тебя просто что-то сломалось в твоих бездонных глазюках? — он проследил за взглядом нефилима. — А ещё вы с сестрой абсолютно не похожи. Сводная?       — Да. Она подобрала меня на улице, когда я был ребёнком, и вырастила. — Рейвен внимательно посмотрел на Мартти, густые брови сурово сдвинулись к переносице. Он ещё раз попытался выпить инквизитора, но незримая стена никуда не делась. — Ничего не сломалось. — Ты словно в прозрачном коконе из энергии, я ощущаю её, как некий привкус на языке, но мне до неё никак не добраться. И успокойся уже. Никто тебя не собирается убивать. Ты зря думаешь, что мы с Шен какие-то чудовища, жаждущие твоей крови. А вот он… — Рейвен кивнул в сторону окна, — он мне не нравится. Если твоё зеркало не разбилось, глянь на него, поймёшь, о чем я говорю.       — Ты не понимаешь. Пленённый инквизитор — мёртвый инквизитор, это почти одно и то же. Это правило, клятва, которую я произносил при инициации. Если вы не убьёте меня, я сам должен это сделать.       — Вот бред. Какой только кретин это придумал?       — Есть ещё один вариант. Если я вас приведу в Ватикан, то смогу сохранить себе жизнь и пост. Но вы ведь не полетите со мной, так что… украв меня, ты не оставил мне шансов.       — Никто с тобой не полетит. Ты же не ребёнок быть столь наивным. Придётся думать своей башкой, а не тупо следовать чужим приказам. Важно иметь собственное мнение.       Мартти вздохнул, но ради интереса всё же поднял зеркало. Кристалл был цел. Он подошел к окну, поднёс стеклышко к глазам. В ночи он видел только тени и ещё слабое свечение. Тонкая вытянутая фигурка Шеннон, казалось, не потеряла своей формы. Да, у неё точно нет крыльев, а вот у её спутника они есть. Большие, с острыми навершиями и какие-то угловатые. Отсюда они смотрелись гладкими и лысыми, как у летучих мышей. Мелькарт оказался куда крупнее своей человеческой формы и стоял, слегка горбясь под тяжестью своей большой головы, на которой смутно просматривались остроконечные витые тени, похожие на рога.       — Ого! — этот возглас вырвался у Мартти не только от созерцания нефилимов, но от довольно сильного светящегося следа, обволакивавшего Мелькарта. Мартти уже видел такой на месте преступления. — Он убил человека. Совсем недавно. Даже не потрудился отмыться, мерзавец.       — Мы с Шен выслеживали его полгода. Поэтому, чтобы не отсвечивать, прибились к цирку Паулетти. Искали его по всему миру, но потом вокруг нас вдруг начали умирать люди, словно кто-то обозначил, что это его территория и мы слишком близко подобрались. Вы с храмовниками, сами того не зная, шли за нами по его следу. — Аура Шеннон подёрнулась коричневым и чёрным, значит она напряжена и растеряна, а ещё боится. Рейвен поджал губы. Стараясь не наступать на ногу, он отошел, пока Мартти наблюдал за тем, как нефилимы расходятся и Мелькарт быстро растворяется в лесу. — Он прекрасно умеет скрываться. У Шен нет дара предвидения, как у него, лишь сила, и я до сих пор не понимаю, как ей удалось его отыскать. Знаешь, мне кажется, что это он её нашёл. Ему что-то от нас нужно.       — Значит, просто дайте ему это, и дело с концом. — Хмыкнул Мартти. Он чувствовал себя изрядно разбитым. Рёбра уже не ныли, а вот голова расходилась по швам от боли. Он поморщился и отшагнул от окна.       — Не все так просто. Он не обозначил, что ему надо.       — Кровать только одна, — констатировал Мартти, меняя разговор. — Кто будет на ней спать?       — Ложись. Тебе необходимо отдохнуть.       Вернулась Шеннон. Она без лишних разговоров взялась за ногу Рейвена, дав закусить полотенце, умело орудуя в его ране длинными когтями. Рейвен стоически вынес всё, хотя Мартти видел как подрагивают его крылья от боли. Пулю достали, и теперь на ноге нефилима красовалась чистая и стерильная повязка.       Шеннон постелила одно из одеял прямо на полу.       — Рей ложись, тебе тоже надо поспать и восстановить силы. Ты потерял много крови.       — А ты?       — Я не устала. Надо подумать. — Она покосилась в сторону засыпающего Мартти и лукаво улыбнулась. Рейвен это подметил.       — Что? — спросил он.       Шеннон перешла на едва уловимый шёпот.       — Хочу совратить нашего святошу.       — У тебя нет ни единого шанса, сестричка, — хмыкнул Рейвен, помня, как бурно Мартти реагирует даже на заурядное прикосновение.       Мартти не спал, лишь прикрыл глаза. Шепота нефилимов он толком не расслышал. У него другие планы: как только дом погрузится в тишину и все уснут, он попробует сбежать отсюда. Слова Рейвена о «думать своей башкой и иметь своё мнение» глубоко засели в голове инквизитора. Он подумал о том, сможет ли сбежать, а потом попытаться зажить новой жизнью? Да, ему придётся многое преодолеть, и какое-то время скрываться. Но Мартти знал уголки на планете, помимо Австралии, где Ватикан не пустил свои корни, и где можно будет спокойно провести остаток дней. Сомнения причиняли жуткие мучения, ведь он не знал другой жизни и цели, кроме той, ради которой его растили. Но если терять уже нечего, то почему не попробовать жить как все мирские люди? А вдруг получится.       Мартти силился не уснуть, а когда по дому раздался тихий храп Рейвена, он осторожно встал с постели. Смущало то, что Шеннон внутри домика не оказалось. Решила прогуляться, или уснула где-нибудь снаружи? Он взял охотничий нож со стола, напоследок глянул на распластавшегося на полу крылатого и перешагнув его вышел. Пришлось идти босиком, так как обуви по размеру не нашлось. Но это ничего, зато шаги тише.       — Далеко собрался, мой хороший? Да ещё с ножом…– руки Шеннон обняли за плечи. Медовый голос шептал теперь на ушко. Мартти выругался про себя. — Опасно ночью бродить одному, здесь водятся не только лисы и кенгуру.       — Хотел сходить по-маленькому. А чтобы защититься от зверей, взял нож. — Он раздражённо скинул с себя чужие тонкие, но тяжелые руки и обернулся. По саркастичному выражению лица девушки он сразу понял, что та ему не поверила. — Просто отпусти меня, я вам не нужен. Уйду и больше не побеспокою. Мне нельзя возвращаться к храмовникам или в Ватикан, потому что меня казнят, поэтому вам нечего бояться. Я просто хочу попробовать жить своей жизнью. И ещё… я терпеть не могу, когда ко мне прикасаются без разрешения. — Мартти выставил перед собой нож.       Шеннон примирительно убрала руки, улыбнулась, глядя в сторону домика и даже отсюда слыша заливистые рулады брата.       — Я вообще была против того, чтобы Рей забирал тебя, но сам того не подозревая, он сделал всем нам, включая тебя, большое одолжение. Никто не держит тебя силой, инквизитор. Можешь идти отсюда на все четыре стороны, но, видишь ли… есть одно ма-а-аленькое обстоятельство, о котором Ватикан тебе не сообщил. Уверенно могу сказать, что Ватикан от тебя не отвяжется, и знаешь почему? Потому что ты один из нас. — Нефилим посмотрела на юношу в упор.       Мартти сперва нахмурился, а потом от души рассмеялся.       — Ты сумасшедшая. Это полный бред! Могу идти, говоришь? — Мартти убрал нож за ремень потрёпанных охотничьих штанов, — тогда я пошёл, храни вас Бог. — Развернулся и уверенно пошагал в сторону леса.       Далеко инквизитор не ушёл, потому что на его голову обрушился сильный удар, и он мгновенно потерял сознание.

* * *

      — Кардинал Лорно, это Дино. У нас дурные новости.       На другой стороне видеозвонка кардинал, седовласый шестидесятилетний мужчина, сидел на каменной скамье в саду Ватикана. Хмурое, слегка апатичное лицо, глядело в экран мобильного телефона на всклокоченного и обеспокоенного храмовника.       — Я получил отчёт инквизитора Сайфера. Вы должны доставить этого нефилима в Ватикан. Живым и по возможности здоровым. — Монотонно произнёс Лорно.       — Как раз с этим у нас проблемы, Ваше Святейшество.       — Что? Вы убили его?! — только теперь кардинал выдал свою тревогу дрогнувшим голосом.       — Нет, нефилим сбежал. Оказалось, тут их двое. Второй — женская особь, обладающая недюжей физической силой, но у неё нет крыльев.       — Хм, потомок демона, её можете уничтожить когда найдете.       — Но это не всё. — Дино помялся.       — Что ещё? И почему звонишь ты, а не инквизитор Сайфер?       — Вот как раз об этом… они уволокли Сайфера с собой. Наверное, думают оставить заложником, чтобы выторговать себе свободу. — Хмыкнул храмовник. — Идиоты.       — Он…- кардинал помедлил, новости его расстроили. — Мартти перешёл на их сторону?       — Насколько я понял, нет. Но теперь он пленник, и думаю, это лишь вопрос времени, а значит…       — Я в курсе, что это значит. Но дайте ему немного времени. Есть маленький шанс, что он каким-либо способом, храня верность Святому Престолу, сдаст их, и тогда, по крайней мере, останется жив.       — Мы могли бы ринуться за ними, только отдайте приказ! Этот малахольный инквизитор не справится с двумя нефилимами, да и ко всему, захочет ли, если вдруг узнает…       — Дино, возьми пару парней и найди инквизитора Сайфера. Для остальных миссия закончена, пусть возвращаются в Ватикан.       — Но Ваше Святейшество! Вы не вышлете нового инквизитора?       — Нет. Ты слышал приказ, исполняй.       — Нам просто найти его и следить или…       — Найдите и дайте знать мне, и ничего другого не делайте, пока я не прикажу.       — Ваше Святейшество, позвольте задать личный вопрос?       — Говори.       — Этот инквизитор. Почему вы так опекаете Сайфера, ведь Святой Престол давно решил его судьбу, отправив в Канберру. Он же полукровка. Что он значит для вас?       Кардинал несколько секунд помолчал, а потом видеозвонок внезапно прервался. Лорно сам нажал на отключение. На эти вопросы он не хотел отвечать порой даже самому себе. Мысли вернули его назад к воспоминаниям двадцатилетней давности. Он помнил всю эту заварушку с его другом кардиналом Сайфером. Помнил, как у ворот Ватикана надрывно кричал младенец. Как кардинала Сайфера обличили во грехе обычным тестом на отцовство, а после скандального разбирательства и суда предали огню, ведь ребенок был не просто от какой-то женщины. В его ДНК нашли не только человеческие хромосомы. Кардинал совершил смертный грех, своим семенем продолжив род падших. Лорно слишком хорошо знал друга и не сомневался, что женщина-нефилим обманом совратила крайне преданного Ватикану служителя. И всё же, Сайфер отрёкся от сана и принял наказание взамен жизни своего ребенка, спасая маленький голубоглазый комочек, а перед смертью просил Лорно позаботиться о нём. Как Лорно мог отказать?       Лорно много размышлял о поступке друга. Ребёнка отдали на воспитание с другими «Детьми Ватикана». Пока он оставался невинным человеком, заключить его или убить Ватикан не имел права. На это Лорно и уповал, всеми силами пытаясь воспитывать в ребёнке тягу к чистоте и безупречности. И Мартти оправдал самые смелые ожидания. Стал инквизитором, буквально преодолев все соблазны, присущие ему по крови. Перевернул понимание Ватикана о порочности нефилимов, и о том, что они не могут быть иными. Ватикан никогда бы не смирился с такими обстоятельствами, поэтому, при первой же возможности новоиспечённого инквизитора отослали подальше, в ожидании, когда тот оступится в большом и порочном мире, и явит свою истинную природу. Лорно же хотел верить в воспитанника, до сих пор только приятно удивлявшего старого кардинала. Лорно и дальше хотелось верить в то, что его друг Сайфер не зря отдал свою жизнь, и однажды Мартти сполна вернёт этот долг отцу.       Лорно решил пока что не докладывать Святому Престолу о случившемся и дать крошечный шанс своей вере в Мартти.