Расправляя крылья

      Шеннон уже собиралась уходить, когда к дому, на который указал Рей, подъехал фургон и люди выгрузили нечто большое и тяжелое, замотанное в черную сетчатую ткань. Она не видела, что это или кто это, но легко узнала ауру брата. Сине-серый цвет присущ многим нефилимам, как энергетическим вампирам, но в ауре Рея всегда подмешан меланхоличный черный и фиолетовый. Он еще жив, а бледное свечение говорит о том, что скорее всего без сознания. В какой-то момент из-под ткани показалась рука в кожаном браслете со стеклянным выпуклым глазом. Сомнений не осталось. Это был подарок Шеннон на один из дней рождения, которые Рейвен никогда не отмечал, не зная точной даты. Её выбрала сама Шеннон — это был день, когда они впервые встретились.       Тогда, много лет назад, Шеннон встретила на улице заблудившегося мальчишку, который еще даже не знал, кем является. А вот она сразу признала в нём «своего» и взяла под опеку, став для малыша новой семьей. Она обучала его как выживать и берегла, словно заботливая мать, пока он не принял себя. Теперь они уже на равных. Рейвен возмужал, стал молодым, привлекательным мужчиной, полным сексуальной энергии и Шеннон совсем иначе смотрела в его сторону, однако вопреки всем попыткам сблизиться, парой они так и не стали. Рейвен упорно воспринимал ее только как сестру. Поняв это, Шеннон больше не поднимала темы и не настаивала. Положение сестры её тоже устраивало, ибо недостатка в кавалерах не было.       Шеннон и Рейвен всегда слишком сильно отличались, потому многие сомневались в их родстве, не обращая внимание на общую фамилию. Рейвен — смуглый, астеничный, невысокого роста, темненький, а она фигуристая, выше его на добрую голову и бледная как смерть. Шеннон еще зачем-то дополнительно выбеливала себе лицо и шею, отчего казалась и вовсе не живой. Парики девушка не носила, у нее свои красивые длинные, до крестца, волосы, которые она нещадно осветляла до кипельно белого. И если Рейвен еще мог придержать свой свободолюбивый нрав и следовать хоть каким-то правилам, то Шеннон не отличалась покладистым характером и после нескольких конфузов со светящимися от гнева глазами, носила контактные линзы, цвет которых варьировался от алого и демонически черного до мутно-белого. Люди от нее шарахались, однако сценический образ выглядел гармонично и удачно помогал маскироваться. Густо подведенные черной помадой губы и длинные, как у куклы ресницы, острые коготки — Шеннон трудно было не заметить в толпе. В цирке она как бельмо на глазу, однако её это никак не беспокоит. Главное — держать все под контролем и вести себя как королева! Многие считают её стервой, шагающей по головам, но Рейвен знал другую — умную, верную, заботливую и храбрую.        Шеннон заскрипела зубами, сжав кулаки от негодования и злости, но не стала ничего делать сгоряча. Надо ждать, покуда стемнеет. Она обратилась в слух и подобралась поближе, вычисляя, как передвигаются люди внутри здания и где держат пленника. О том, где находится комната инквизитора она знала от брата.       — Что ж, инквизитор. Скоро ты ответишь за это, — прошептали её губы.       Девушка обернулась на опускающееся за крыши домов солнце. Канберра стремительно погружалась в густые душные сумерки.       

* * *

      После устроенного допроса Мартти чувствовал себя не так хорошо и горделиво, как ожидал. Его не устраивали методы и фривольности храмовников, но от них никогда не ожидали чего-то другого. Однако Джеронимо и Карло — его друзья, и обычно инквизитор пытался пропускать их вольности мимо внимания. Сегодня же Мартти это выбешивало потому, что он не терпел противоречий. Должны соблюдаться определенные рамки и понятия, а с этим нефилимом все не так: от внешности в истинном облике, до происхождения и походов по церквям, с размышлениями о Боге. Мартти думал о том, как Рейвен глупо подставился, возымев необъяснимое доверие к инквизитору, за что и поплатился. Почему-то ему становилось тошно.       Мартти воспринимал себя как слугу Божьего, который борется за правое дело, а не занимается геноцидом тех, кто немного не похож на человека. А еще нефилим не дурак, и так красив с этими угольными крыльями… ох, как он смотрелся, плавно паря с распятья! А что будет с ним потом, когда храмовники сдадут его службам безопасности Ватикана? Много ли таких как он, не уродливых, жаждущих уничтожить человечество монстров, а прекрасных и доверчивых, почти ангелов?       Мысли не давали Мартти заснуть, но вконец вымотанные нервы, все-таки заставили его отключиться резко и бескомпромиссно. Но только тело расслабилось, как сквозь сон он почувствовал на шее чьи-то руки. Инквизитора хорошенько встряхнули, грубо, резко, а когда он разлепил глаза, заткнули рот рукой, а к горлу приставили лезвие.       — Ни звука, красавчик, — прошипела в лицо Мартти обезумевшая девушка-гот, — или я вырежу твой язык прямо через горло. Поверь, я это умею, — оскалилась она, и даже сквозь линзы он увидел блеск, точь-в-точь как у Рейвена в церкви.       Мартти теперь смотрел на нее широко распахнутыми глазами и легонько кивнул, давая понять, что принимает угрозы всерьез и не собирается орать. — «Она тоже нефилим? Я думал, Рейвен говорит о мужчине. Пришла за ним, иначе давно убила бы. Как она сюда пробралась?»       Мартти посмотрел на треклятое окно, которое он точно помнил, что закрыл. Но окно распахнуто, а рама погнута, словно пластилин. Она просто выломала створку. Как же крепко он спал, что не услышал такое? А храмовники? Или нефилим уже убила всех, оставив инквизитора на десерт?        — Вставай. Вот так. — Нефилим заставила Мартти подняться с постели. — Мой брат, где он? Веди меня к нему немедленно, и без фокусов! Одно неверное движение…        — Рейвен? Он ваш брат?        — Да, мать твою. Шевелись!       Он пошел к выходу из комнаты раздумывая упреждать ли о храмовниках или промолчать. Если те спят, то может быть, она просто заберет Рейвена и мирно уйдет? Никто не пострадает. Или же обозленные нефилимы вдвоем перебью тут всех, включая инквизитора. Да, лучше держаться потише. Они вышли из комнаты.       — Он в подвале. — Прошептал Мартти. — Убьете меня?       Шеннон слишком внимательно посмотрела на него, прищурилась, только теперь понимая, что именно в этом человеке показалось ей необычным. Лицо девушки лишь долю секунды выражало недоумение.       — Посмотрим, как будешь себя вести, инквизитор. Нам не нужны неприятности. Просто отдай его и мы тихо уйдем. Пошел! — Прошептала она и для верности ткнула Мартти в бок, заставляя двигаться вперед.       Они миновали не внимательную охрану, обошли видеокамеру так, чтобы быть в «слепой зоне» и нашли дверь, ведущую в подвальное помещение.       — Открывай. — Скомандовала Шеннон, обращаясь в слух.       Мартти послушно ввел нужный код к замку. Инквизитор стоял сейчас в одних трусах, босиком, и ему было дико некомфортно. Он вдруг подумал о том, каково же было Рейвену на допросе. Дверь натужно скрипнула, и они вошли. Внутри ожидаемо темно. Мартти едва различал ступени, когда девушка нефилим толкнула его вперед и он почти пробежал сразу несколько ступеней вниз, а потом замер, вслушиваясь.        — Рейвен? — шепнул он, намеренно задевая ногой ведро для отходов, которое оказалось на пути, чтобы произвести достаточно шума: вдруг кто-то из храмовников все-таки услышит. Выход тут только один, им не скрыться. — «Она все равно не сможет снять с него ошейник, отсюда не выбраться».        — Ах ты, хитрая тварь! — Шеннон сразу поняла задумку инквизитора.       И Мартти это удалось. Дом ожил, наверху послышались шаги и голоса.       — Чего так долго?! — Рейвен как будто ждал обоих и ничуть не удивился, когда увидел сестру в сопровождении Мартти. — О, какие стройные ножки. — Этот комплимент он адресовал инквизитору, с хитрой улыбкой осматривая его позорное неглиже.       Шеннон зло отбросила Мартти, шарахнув так, что тот пролетел через всю комнату и крепко приложился об стену. Нефилим подбежала к Рейвену и без потуг сорвала ошейник, с вызовом бросив его под ноги охающему Мартти, пытающемуся подняться с грязного пола.       — Рей, на выход, быстро!       Но тут в подвале загорелся свет. Дверь автоматически захлопнулась. Камера в верхнем правом углу замигала записью. Мартти ничего из этого не заметил, он пытался дышать, после оглушительного удара и едва удерживал сознание. Не нужно быть гением, чтобы понять какая у женщины «суперспособность». Но благо храмовники отреагировали быстро.       — Джек-пот! — раздалось в громкоговорителе. — Ты только посмотри. Да их тут двое!       — Повеселимся! — сказал другой голос.       — Подождите, но там же Мартти. — Голос Джеронимо.       — К черту Ма…- микрофон запищал и отключился.       Инквизитор замер на месте, слыша этот разговор, и держась за ребра, было чертовски больно даже вдохнуть.       — Вам крышка, — сдавленно выдохнул Мартти.       — Это мы еще посмотрим, — оскалилась Шеннон, подхватывая Мартти с пола и грубо толкая в объятия Рейвена. Она отдала брату нож. Ей он уже не нужен. — Держи инквизитора крепче, он — наш шанс выйти отсюда.        Рейвен охотно обхватил Мартти одной рукой, жестко притянув к себе и приставил к кадыку лезвие, а потом зачем-то жадно вдохнул запах кожи и волос, щекотнувших ему плечо и шею. В ноздри ударил знакомый запах детского шампуня, от которого закружилась голова.        — Я вам не шанс. Теперь моя жизнь ничего не стоит. — Прокряхтел Мартти, — Кодекс инквизитора. Лучше убейте меня сразу.       — Все верно, он вам не помощник. Инквизитор в плену заведомо труп. Ждите гостей, — послышался в громкоговорителе голос и гадкий смешок Дино.       Мартти не долго раздумывал. Если и есть для него шанс выжить, то лишь в том случае, если нефилимы отпустят его живым и благополучно скроются отсюда. Он знал одну деталь об этом подвале, о которой не ведали нефилимы.       — В той части стены свежая кладка. Там была брешь, ее заложили только вчера, раствор еще не схватился. — Мартти взглядом указал на заставленную старым комодом часть стены, потом сморщился от боли.       По большому счету, какая теперь разница, убьют его эти нефилимы, или же храмовники, в попытке поймать их. Мартти стал оседать в руках Рейвена, все поплыло перед глазами, лезвие ножа уперлось ему в подбородок. Рейвен встряхнул его и опустил нож, чтоб нечаянно не перерезать святоше глотку. У него другие планы на этого человека.       — Рей, живо сюда! — Шеннон уже отшвыривала в сторону комод, на который указал Мартти, и принялась вышибать стену. Мартти оказался прав: стена тут действительно не монолитная и почти сразу пошла трещинами. Она ударила со всей силы, пробивая брешь как раз в тот момент, когда дверь в подвал отворилась, и несколько вооруженных человек ворвались внутрь.       — Шен! Осторожно, они стреляют паралитиками! — предупредил Рейвен, выволакивая свою ношу в образовавшийся проем.       — Брось его! — скомандовала Шеннон.       — Нет!       Шеннон не стала спорить. Сама думала об этом, но сейчас не до того. Надо спасать их жизни. Шеннон кинулась на первых вошедших, несясь на них как сошедший с рельс паровоз, укрываясь лишь куском старого дерева, напоминавшего часть столешницы. Вместо паралитиков в их сторону полетели боевые пули. Они прошивали хлипкое укрытие Шеннон, чудом не задев, но ей удалось столкнуть нескольких храмовников с лестницы, а остальных втолкнуть в тесный входной проем и закрыть дверь.       — Наружу! Они пробили стену! — послышалось за дверью, и храмовники побежали туда.       Мартти едва улавливал происходящее, когда его вытягивали из дома.       — Оставьте меня, — пробубнил он. — Я жить… хочу. — Он хотел объяснить нефилиму суть глупости его поступка, но быстро подступавшая к сознанию тьма не позволила этого сделать.       — Шен, давай скорее! — Рейвен обхватил обмякшее тело Мартти, а когда в проеме появилась всклокоченная Шеннон, выдохнул с облегчением. Он слышал выстрелы и волновался, что, прикрывая побег, она может пострадать. — Лезь мне на спину!       — Что?! Ты не вытянешь двоих. Мы все разобьемся. Летите, я уж как-нибудь сама.       Из дома в их сторону уже бежало несколько человек, Рей слышал, как стремительно приближались голоса. Он раскрыл крылья, разминая их, чтобы каждое перо коснулось ночного ветра.       — Быстрее, на спину! — рявкнул он сестре и та, впервые в жизни послушавшись, с разбега запрыгнула на него сзади, обхватывая руками и ногами.       Выстрелы прогремели настолько близко, что Рей почувствовал, как что-то полоснуло его по скуле и больно обожгло правую ногу. Он спружинил колени и резко сорвался в небо, вдавливаясь в сопротивляющийся поток воздуха. Мартти был не тяжелым, но нести двоих действительно оказалось не так-то просто. Им стреляли вслед, и Рей максимально резко менял траекторию полета, пикируя и снова взмывая повыше, чтоб не дать храмовникам шанса нормально прицелиться.       Джеронимо и Карло намерено стреляли мимо, несмотря на правила, они не боялись задеть в Мартти.       Ночное небо легко скрыло беглецов.       — Чёрт, упустили! — негодовал Дино, нагнавший остальных. — Нужно немедленно сообщить в Ватикан, они должны прислать нового инквизитора. Дело серьезней, чем мы думали. Тут не один нефилим.       — Но как же Мартти?! — возмутился Джеронимо. — Мы что, просто забудем о нем?       — Именно так. — Прошипел раздраженный Дино. — Если он не дурак и не трус, то исполнит правило Кодекса и при первой же возможности сам покончит с собой, а не будет дожидаться, пока это сделают за него храмовники. Он больше не инквизитор. Теперь он заложник, предатель, труп!       Джеронимо лихорадочно сглотнул горький ком, застрявший в горле, еще раз посмотрел в темное непроглядное небо, усеянное миллиардами звезд. Стало горько и больно, но Дино все же прав.