Падший Ангел

      Очередной вечер буднего дня ничего не предвещало беды. Парни, как обычно, собрались в мужском общежитии, на повестке дня была намечающаяся вечеринка, сука для парочек. Сказать, что Антону эта затея была не по душе, ничего не сказать, только друзья и спасали в этой ситуации — тройка неудачников в амурных делах, вечные одиночки. Так их прозвали еще на первом курсе.       — Ну что, как обычно нахерачимся в стельку и пойдем разрывать танцпол? — наливая себе очередной стакан виски, который принес Сережа, заговорил Шастун.       Вот только классической реакции одобрения не последовало. Дима с Сережей переглянулись, словно пытаясь понять, как лучше сказать об этом другу.       — Тох, как бы тебе это помягче сказать, — начал Позов, подбирая слова. — В общем, у меня появилась девушка, и я хочу пригласить ее на эту вечеринку.       — Когда успел? — ошарашенно спросил Антон.       — Да, там такая странная история вышла, — слегка смущенно посмеиваясь, ответил Дима, а увидев две пары заинтересованных глаз, понял, что от рассказа с подробностями ему никуда не деться. — Короче, я в тот день зверски опаздывал на фармакологию…

***

      — Ебанный пиздец! Сказали же, что сука отменили пару!       Дима Позов бежал по коридору учебного корпуса, его сердце колотилось так, словно он только что завершил марафон, а дыхание вырывалось из груди рваными вздохами. В его глазах читался страх и отчаяние, а на лице застыло выражение, которое можно было бы описать как смесь ярости и паники. Его руки крепко сжимали сумку с учебниками, которая казалась ему тяжелее, чем когда-либо.       Каждое мгновение, проведенное на бегу, казалось вечностью. Он не замечал ни студентов, снующих туда-сюда по коридорам, ни преподавателей, спешащих на занятия. В голове у него билась только одна мысль: «Я опоздал! Опоздал на пару!» Эта мысль, словно раскат грома, оглушала его, заставляя сердце биться еще быстрее.       Дима знал, что если он опоздает, это будет катастрофа. Он всегда был одним из тех студентов, которые никогда не пропускали занятия. Он приходил на пары даже тогда, когда ему не хотелось, даже когда за окном шел дождь или валил снег. Он всегда был ответственным, всегда стремился к совершенству. И вот теперь, в один момент, все его усилия оказались под угрозой. Он не мог позволить себе опоздать, не мог подвести себя, своих родителей и всех тех, кто верил в него. Он должен был успеть, во что бы то ни стало.       Дима уже почти добрался до аудитории, когда на его пути, в буквальном смысле, из ниоткуда, возникла девушка, столкнувшись с ним за долю секунды. Ее учебники полетели на пол, и, тараторя извинения, она начала быстро их собирать.       — Простите, пожалуйста! — сказала она, поднимая на него глаза. — Я не заметила вас.       Дима остановился, тяжело дыша, и посмотрел на нее. Она была высокой, с длинными черными волосами и большими, выразительными глазами. Ее лицо было немного растерянным, но в нем также читалась искренность.       — Ничего страшного, — ответил он, пытаясь отдышаться. — Ты как? Все в порядке?       — Да, все хорошо, — кивнула она, продолжая собирать учебники. — А вы?       — Тоже, — он улыбнулся, хотя его сердце все еще колотилось. — Давай помогу. Непорядочно оставлять даму в беде. — Присев рядом с ней, начав подбирать учебные материалы с пола, ответил он с улыбкой. Карие глаза очаровали его сразу, а улыбка, появившаяся на лице девушки, заставляла сердце выделывать всевозможные кульбиты. — Я раньше тебя здесь не видел, ты новенькая? — спросил он, передавая прекрасной незнакомке учебник. Их пальцы соприкоснулись всего на долю секунды, но это не могло не вызвать ту самую животрепещущую бурю в груди.       — Да, я только сюда перевелась, родители переехали из Штатов, ну и мне пришлось вместе с ними. Меня, кстати, Катя зовут.       — Дима, очень приятно, — ответил Позов, поднимаясь с корточек. — Кать, слушай, если ты не занята, может, после пар выпьем по чашечке кофе, я тебе заодно и расскажу, как тут у нас в Питерском меде все устроено?       Катя улыбнулась, и в ее глазах мелькнуло любопытство. Она кивнула, и в этот момент Дима почувствовал, что их встреча была не случайной. После занятий они отправились в небольшую кофейню неподалеку. Дима рассказывал Кате о жизни в медицинском университете, о преподавателях, о студенческой жизни. Он старался сделать так, чтобы она чувствовала себя комфортно. Катя слушала его с интересом, задавала вопросы и смеялась над его шутками. Это был незабываемый день, но в один прекрасный момент кто-то позвонил, и, оставив на салфетке свой номер, она упорхнула, словно бабочка.

***

      — Пацаны, она идеальная, реально, я таких в жизни не встречал, — заканчивая свой рассказ, восхищенно подметил Позов.       — Ну ты даешь, красавчик, получается, что мы с Матвиенычем остались вдвоем, одинокими волками, хах, — подметил Шаст, однако укол грусти все же посеялся в его сердце.       — Тох, ты только не злись, но, походу, ты, брат, один у нас одиночка.       — В каком смысле?       — Ну это же совместная вечеринка двух универов и все дела. Меня девчонки отловили и попросили ее организовать в моем баре. Ну я не дурак, вот и согласился, а через пару дней ко мне в бар пришла такая особа, что дух захватывает.

***

      Матвиенко стоял за барной стойкой, разливая алкоголь с легкой улыбкой на лице. Его движения были уверенными и точными, а глаза светились добродушием, когда он беседовал с гостями. В зале царила атмосфера расслабленности и непринужденности, музыка играла ненавязчиво, а разговоры велись о повседневных делах и увлечениях. Никто не мог предположить, что в этот момент что-то пойдет не так.       Вдруг дверь распахнулась с громким скрипом, нарушая тишину. В проеме появилась девушка. Она была яркой, эффектной, словно сошла с обложки модного журнала. Ее волосы цвета каштанового дерева спадали на плечи, а глаза, глубокие и таинственные, казались окнами в другой мир. Она была одета в черное платье, облегающее фигуру, словно вторая кожа, и высокие каблуки, придающие ей уверенности и грации.       Гости обернулись, чтобы посмотреть на вошедшую, и их лица озарились любопытством. Некоторые мужчины начали шептаться, оценивая ее внешность, а женщины завистливо поглядывали. Девушка, не обращая на это внимания, уверенно направилась к барной стойке, стуча каблуками по деревянному полу.       — Привет, — сказала она низким, чуть хрипловатым голосом, который сразу привлек внимание Матвиенко. Он поднял глаза и встретился с ней взглядом. В этот момент между ними словно проскочила искра, и воздух вокруг стал густым и напряженным.       — Здравствуйте, — ответил Матвиенко, стараясь сохранить спокойствие. — Чем могу помочь?       Девушка облокотилась на стойку, демонстрируя свои идеальные формы. Она была уверена в себе, и это чувствовалось в каждом ее движении.       — Я хочу заказать коктейль, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Что-нибудь необычное, чтобы запомнилось.       Матвиенко улыбнулся, оценивая ее вызов. Он был опытным барменом и знал, как угодить самым требовательным клиентам.       — У нас есть много вариантов, — сказал он, потянувшись за бутылкой. — Что предпочитаете?       Девушка задумалась на мгновение, а затем произнесла:       — Что-нибудь с апельсиновым соком и текилой. Но чтобы было покрепче.       Матвиенко кивнул, взял шейкер и начал смешивать ингредиенты. Он чувствовал на себе ее взгляд, но старался не отвлекаться. Его движения были точными и уверенными, а коктейль получился идеальным. Он налил его в высокий бокал и поставил перед девушкой.       — Вот, — сказал он, слегка улыбнувшись. — Надеюсь, вам понравится. — И стоило девушке пригубить напиток, как Сережа шепотом заговорил: — А вы знаете легенду об этом коктейле?       Девушка ухмыльнулась, откидывая локоны назад и дерзко вздернув подбородок, начала вещать: — Конечно. Говорят, что этот коктейль был создан в 1930-х годах в Мексике. Один из барменов, работавших в отеле, влюбился в девушку из богатой семьи. Она была очень красива и холодна, но он не мог перестать думать о ней. Однажды он решил приготовить для нее особый коктейль, который бы выражал его чувства. Он смешал апельсиновый сок, текилу и немного ликера, чтобы добавить сладости. Когда он подал ей этот коктейль, она улыбнулась и сказала, что никогда не пробовала ничего подобного. С тех пор этот коктейль стал символом любви и страсти.       — Откуда? — завороженно прошептал Матвиенко, на его памяти это был второй гость, что обескураживал его своими знаниями.       — Я тоже бармен и много интересных и загадочных историй знаю, — ее глаза сверкнули огоньком, черти будто заплясали в них. Всю ночь они обменивались своими знаниями, сеясь и сражаясь взглядами.

***

      — Только не говори, что ты сразу же с ней переспал, — ответил Антон, зная характер Сергея.       — Нет. В том-то и дело, я не хотел с ней просто секса, интрижки на один раз, хотел чего-то большего. И через пару дней она вновь пришла ко мне с дерзким заявлением, что будет работать здесь барменом, а я и отказать ей, Тох, не смог. В общем, на вечеринки я тоже буду не один.       — Ну ясно все с вами, предатели, — по актерски поджав губы, ответил Шастун. — Оставили меня одного, эх, какая печаль.       — Да ладно тебе, Тох, не расстраивайся, вон Оксанку позови, она тоже до сих пор без пары.       Дальнейший вечер перетек в другие темы. Парни долго обсуждали учебу, да и без упоминания предстоящей вечеринки тоже не обошлось. Что касается Шаста, он в действительности задумался о том, чтобы позвать младшую сестру Матвиеныча. Эти мысли не покидали его до дома. Где-то еще около получаса он сидел в гостиной и мониторил телефон, надеясь, что электроника дошла до такого прогресса, что сама сможет написать за него сообщение Оксане.       — Долго ты будешь смотреть и втыкать? — спросил Арсений, появившись вновь из воздуха. Он присел на край дивана, попивая сок, взятый из холодильника. — Ну и гадость, — прокомментировал он, морщась от привкуса винограда, виноградом, там если честно и не пахло. — В чем проблема? С каких пор написать подруге для тебя стало огромной преградой?       — Обычно я писал ей из-за проблем, совета просил или чего-то в этом роде. А сейчас мне нужно написать ей сообщение и спросить, не хочет ли она быть моей парой на вечеринке. Блять! Да кто вообще придумал эту вечеринку для парочек?! — рыкнул Антон, начиная нервно трясти ногой. — А если нет у кого-то второй половинки? Ему что, теперь через жопу выгнуться, подругу заставить притворяться целый вечер, или что?!       — Так набери и узнай, будешь тяготить себя лишними думами, ничего толкового не добьешься, — ответил Падший, все же отставив банку с газировкой, ну не по вкусу ему была эта бурда-мурда.       Попов действительно был прав: Шастун тупо оттягивал момент. Подумав еще пару минут и собравшись с мыслями, Антон, наконец, решившись, набрал номер Оксаны и нажал на кнопку вызова. Трепет в груди и волнение, словно на экзамене. В голове крутились мысли, как она отреагирует, согласится ли на эту взбалмошную авантюру, или пошлет его куда подальше?       Будущий актер долго думал, что она скажет, но вместо этого он услышал в ответ ее звонкий голос, насыщенный легкой иронией:       — Привет, Тох! Что-то хотел? — спросила Оксана, сразу чувствуя, что он чем-то обеспокоен.       — Привет! Я хотел спросить… ты не хочешь пойти со мной на вечеринку? — произнес Антон, будто эти слова застревали в горле.       — Блин, Шаст… Прости… Я, конечно, не против, но очень надеюсь, что меня пригласит кое-кто другой. Еще раз прости. — Антон почувствовал, как после сказанных слов девушка закусила губу, немного смущенно и раздосадовано, от того что пришлось отказать другу.       — Ничего, Окси, я понимаю, не парься, найду кого-нибудь. Ладно, беги, мне тут еще курсач дописать надо. — И, попрощавшись, сбросил звонок. Парень прикрыл глаза, не зная, что делать и как ему быть. И, наверное, к счастью, что его веки были закрыты, потому что иначе он бы точно увидел, как закатывает Падший Ангел свои очи, шепотом произнося: «Я даже знаю, от кого она ждет приглашения». — Ну вот и что теперь делать?! — подал голос Антон, повернувшись к Армаросу. — Арс, ты же уже не один век живешь, помоги, придумай что-нибудь.       — Ну есть у меня одна затея, но она тебе явно не понравится, — хмыкнул Попов, пока в его голове уже зарождался план. — Читал сказку «Царевна-Лягушка»? Вы вроде должны ее были еще в начальных классах школы проходить, если, конечно, с тех времен, когда я был последний раз на земле, что-то не поменялось.       — Да, читал, что с этого? — отмел Антон, не понимая, к чему клонит Арсений, а затем его будто осенило: — Я не буду как главный герой, стоять и всем как дурак говорить, что ко мне лягушенка в коробченке едет, или что там было. — Быстро отмахнулся Антон.       — Не надо нести этот бред. Да и тем более, за такой короткий срок я тебе вряд ли смогу найти заколдованную принцессу, которую нужно лишь поцеловать. Тут по-другому будет, — ухмыльнулся Арсений. — От тебя лишь требуется сказать, что прибыл ворон, и он с тобой.       — Ты за эти века, что в своей книжке просидел, ебнулся?       — У тебя будто есть другой вариант, — тут же осадил Арсений. — Либо доверишься мне, либо останешься без пары.       Антон вздохнул, чувствуя, как неудобство проникает в каждую мысль. Он не знал, готов ли довериться Арсению, но выбора у него не было. Наконец, сжав кулаки, он произнес:       — Ладно, говори, что делать.       — Всё просто, Тох. Ты притворишься, что на вечеринку пришел не один, а с «таинственным другом», который, согласно твоим рассказам, способен завоевать сердце любой. И что по его прибытию никто не сможет оторвать от него взглядов. А когда твой спутник явится, скажешь, что он с тобой.       — Идиотизм.       — Есть идеи получше? — с ухмылкой спросил Армарос, заставив подняться в воздухе банку с газировкой.       — Нет, — буркнул Шастун, понимая, что его провал обеспечен.

***

      Антон стоял в дверях, пытаясь оценить обстановку. Вечеринка уже была в разгаре, и музыка гремела так, что стены дрожали. В воздухе витал запах алкоголя, сигаретного дыма и сладких десертов. Повсюду мелькали яркие огни, создавая ощущение хаоса и веселья. Антон шагнул внутрь, и его окутала волна звуков и света. Музыка, громкая и напористая, заставляла сердцебиение синхронизироваться с ритмом. Громкие смехи и разговоры пересекались с дистантным шипением открываемых бутылок. В воздухе витали ароматы смешанных напитков и терпкого пота, создавая неповторимую атмосферу свободы.       Студенты актерского отдела, раскрыв свои творческие порывы, двигались с грацией, словно на сцене. Их задорные танцы разжигали энергетику вечеринки, привлекая взгляды. На другом конце зала парни и девушки из медицинского факультета обсуждали последние случаи из практики, их трактовка новостей звучала живо и увлекательно. Споры о том, как помочь лежащему на операционном столе, переплетались с шутками и уколами юмора. Они репетировали собственные роли, щебеча о сложностях профессии, в то время как вокруг них собирались группы, увлеченные несерьезной беседой или танцами.       Световые эффекты преломлялись в пластиковых стаканах, создавая иллюзорные радужные зрачки, а включенные в вечеринку неоновые огни придавали всему происходящему ощущение волшебства. На столах стояли закуски, и мимо проплывали разговоры о предстоящих экзаменах, о планах на лето и о том, кто с кем будет танцевать. Каждый миг был полон ожидания, энергии и страсти, создавая единую волну братства среди студентов двух разных факультетов. Антон прошел к барной стойке и сразу заметил ту обворожительную красотку, о которой рассказывал Сережа, что был рядом с ней за барной стойкой.       Антон, словно заворожённый, смотрел, как она ловко смешивает коктейли, её длинные волосы светились в неоновом свете. Каждый её жест был уверен и грациозен, и Антон почувствовал, как тепло стыдливости окутывает его. Он подошёл ближе, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, но в момент, когда их взгляды встретились, она улыбнулась. Это была та улыбка, которая говорила больше, чем тысячи слов.       — Чем могу помочь? — спросила она, наклонившись к нему. Её голос был мелодичным, и в нём чувствовалась искренность. Антон, собравшись с мыслями, заказал самый популярный коктейль вечеринки. — У тебя знакомая мордашка, мы раньше нигде не виделись? Сережкинс, это твой друг?       — Да, я тебе о нём рассказывал, малыш, — с улыбкой сказал Матвиенко. Шастун впервые видел его таким искренним по отношению к девушке, кажется, у них действительно было всё серьёзно. Это не могло не радовать Антона, возможно, сама судьба свела их вместе в этом баре.       — Всё, я вспомнила, — ухмыльнулась Варнава, будто что-то прокручивая в своих мыслях.       — Ты в своём репертуаре, — послышался со стороны лёгкий девичий смешок.       — Ангелочек?! Ты тут какими судьбами? — тут же серьёзно спросила Варнава.       — Меня, как и тебя, пригласил один молодой человек, — ответила Добрачева, пока демоница творила для неё безалкогольный коктейль.       — Зайчонок, я вообще-то тут работаю, а ты кем будешь?       — Это допрос? — с лёгким смешком поинтересовался Позов, подойдя к другу. — Здорово, Шаст, — пожав ему руку, продолжил он.       Взгляды Варнавы и Добрачевой встретились, и в этот момент между ними возникло невидимое понимание. Ну если быть точнее, они могли общаться без слов, только вот человеческие создания этого знать не могли. Обе знали, что присутствие Антона — это лишь преддверие. Варнава наклонилась ближе, и в её глазах читалась ирония. «Если он здесь, значит, и его падший ангел не заставит себя ждать», — про себя произнесла она, обмениваясь с подругой многозначительным взглядом.       Добрачева кивнула, её улыбка стала шире. Они обе могли представить, как вскоре в баре появится Арсений с беззаботной ухмылкой и лёгкостью, присущей только ему. «Это будет шоу», — подумала она, внутренне предвкушая встречу. Смех и разговоры вокруг уже не казались такими важными. Они обе знали, что вечер только начинается, и Арсений, как всегда, станет центром внимания. И уж если явится он, вечеринка явно станет сумасшедшим домом в хорошем смысле слова.       — Нет, не допрос, просто беспокоюсь о своём Ангелочке.       — Мы с Катей давние подруги, поэтому она заботится обо мне как о родной сестре, — пояснила Добрачева. — Верно, Варнава?       — Именно, Ангелочек, — а затем вновь обратилась к Диме: — Я вижу людей насквозь. И знаешь, ты мне нравишься, уж больно вы друг другу подходите. Но предупрежу один раз: только попробуй обидеть её, шею сверну.       — И в мыслях не было причинять ей боль. — тут же серьёзно сказал Дима. Варнава же, услышав его ответ, довольно улыбнулась и вернулась к готовке коктейлей, параллельно шутя о чём-то своём с Серёжей.       Антон засел в свои мысли. Как же он сейчас ребятам про Арса преподнесёт. «Явится мой загадочный спутник чуть позже, да такой, что взгляд не оторвать». Его же обсмеют с ног до головы. Бред.       — Тох, а по итогу ты набрался сил позвать Окси? — пьяненько улыбаясь, спросил Поз, постукивая по бокальчику свежеприготовленного мохито.       — Позвать-то позвал, но толку ноль. — Антон немного нахмурился, уткнувшись глазами в барную стойку. — Отказала она, сказала, что ждёт приглашение от «кого-то» другого.       — Погоди, — нахмурившись, начал Матвиенко, поджигая стопку шотов для студентов с медицинского. — Ну, насколько я осведомлён, Окси никто так и не пригласил, вон она с Иркой пришла, ходят весь вечер как широчка с маширочкой.       Антон удивлённо вскинул брови.       — Странно… Может, неправильно понял? — промелькнуло у него в голове. Он снова взглянул на Матвиенко, пытаясь понять, не шутит ли тот. Но лицо Димы было абсолютно серьёзным. Значит, Окси здесь. И не ждёт никакого особенного приглашения. Ситуация становилась всё более запутанной.       — Может, стоит подойти и поговорить с ней? — предложил Позов, заметив замешательство друга.       — Не хочу ей мешать.       — Ну и дурак, так и будешь весь вечер один. — буркнул Дима, стараясь не обидеть друга.       — Эй, Поз, прекрати. Давайте лучше выпьем за нашего волка — одиночку, дай бог, чтобы всё получалось. — Матвиенко берёт уже третий коктейль и выдувает за один присест. Ему приносит удовольствие наблюдать за отточенными движениями рук Варнавы. Его подвыпивший ум приказывает заказывать как можно больше напитков. Хочется максимально насладиться атмосферой этого вечера. Он потихоньку начинает упускать нить разговора, но его пробуждает восклик Димы:       — В смысле «таинственный друг»? Какой ещё нахер ворон? Ты там нафигачиться успел перед тусой?       Катя с Варнавой в этот момент переглядываются, пытаясь припомнить хоть одного человека с кличкой «Ворон» с медицинского или актёрского, но не выходит. Тогда Добрачева распахивает глаза и смотрит на Варнаву, которая понимает её без слов.       — «Ворон» — «Падший Ангел», игра слов, хитро, Арс, хитро, — усмехается она, уже ожидая появления друга.       — Что, о чём это вы? — спрашивает Серёжа, наконец, оторвав взгляд от Варнавы.       — Он говорит, что с ним пришёл Ворон. — как можно тише преподносит другу Поз.       Матвиенко успевает удивиться, когда к трём друзьям подходит сокурсник, он уже изрядно пьян, да и если честно, в обычном состоянии не самый приятный человек, что уж говорить, когда в нём уже полтора литра джина?       — Эй, Шастунец, я тут слышал, что ты с птичкой пришёл, — ехидно-пьяно улыбаясь, говорит Рома, кладя руку тому на плечо. — Что, неужели тебе все девчонки отказали? Что ты пошёл на такой крайний шаг и пташку с улицы притащил?       — Тебя это вообще как касается? — тут же ощетинился на него Дима, ставя стакан назад на барную стойку.       — Дим, не кипятись, ты что, Ромку не знаешь? Он ведь вечно всем завидует. — подойдя ближе, сказал Чепурченко, заметив потасовку, начинающуюся среди своих знакомых. — Он ведь сам приперся, только со своими шестерками, слышал, ему все девчонки с нашего курса отворот-поворот дали. — продолжал Слава.       Лицо Ромы скривилось от злости. Он явно не ожидал такого отпора, да ещё и публичного унижения.       — Да пошли вы все! — выкрикнул он и снова обратился к Шасту: — Так где же твой вороненок? Я очень хотел бы его увидеть. Или и его нет? — уже более агрессивно интересовался сокурсник.       — Настолько заинтересовала моя персона сладкий? — вдруг раздался знакомый Антону голос, и стоило ему только обернуться, как он увидел Падшего Ангела.       Взгляд Арсения прожигал Рому насквозь, заставляя того невольно отступить на шаг. Наряд Попова, безусловно, приковывал внимание. Черные брюки, широкие в бедрах и слегка зауженные книзу, идеально сидели на его стройной фигуре. Массивный кожаный пояс с серебряной пряжкой подчеркивал талию. Пиджак, накинутый на голое тело, был сшит из плотной ткани, переливающейся в полумраке бара. Он выглядел одновременно элегантно и дерзко.       Но настоящим украшением служили цепи. Они тянулись от плеч, заканчиваясь изящными узорами у пряжки ремня, переплетаясь между собой и образуя сложный узор. Некоторые звенья были массивными, другие — тонкими и изящными. Концы цепей исчезали под пиджаком, оставляя простор для фантазии. Открытый торс Арсения, покрытый родинками, добавлял образу чувственности и загадочности. Шастун не мог отвести взгляд. Он словно заворожённый смотрел на Падшего Ангела, отмечая каждую деталь его наряда. В голове роились мысли: где он раздобыл такую одежду? Как умудрился выглядеть настолько соблазнительно и опасно одновременно?       — Ты ещё кто такой? — рыкнул Рома, отстраняясь от неизвестного ему мужчины.       — Ворон, — с богохульной улыбкой, подобной дьяволу, ответил Арсений, голубые глаза сверкнули блеском, заставив собеседника сжаться.       Рома опешил. Не ожидая такого поворота, он уставился на Арсения, пытаясь понять, что это за игра. Самодовольная ухмылка «ворона» выводила из себя. Он перевёл взгляд на Шастуна, ища поддержки, но Антон словно окаменел, не сводя глаз с нового гостя. Чувствуя себя выставленным на посмешище, Рома попытался сохранить лицо. — Ну и что с того, что ты ворон? Думаешь, этим меня напугаешь? — напускным тоном произнёс он, стараясь скрыть дрожь в голосе. Арсений сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между ними. Запах дорогого парфюма и лёгкий отголосок табака окутали Рому, заставляя его невольно отступить.       — Пугать? Зачем мне тратить на тебя время? Я просто пришёл убедиться, что Антону никто не докучает. — голос Арсения был тихим, но в нём чувствовалась стальная уверенность. Он обвел взглядом собравшихся, ища поддержку, ища слабость. — А теперь, если ты не против, мы продолжим вечер без твоего участия.       Так быстро Грачев, на памяти всех собравшихся, не улепётывал никогда. Что же касается Арсения, он, облокотившись о барную стойку, заглянул в зелёные глаза и с довольной улыбкой поинтересовался: — Надеюсь, я не опоздал?       Антон, очнувшись от оцепенения, слабо улыбнулся. — Как всегда, вовремя, — прошептал он, чувствуя, как напряжение последних минут отступает. В присутствии Арсения всё становилось на свои места, обретало чёткость и ясность. Даже воздух казался более насыщенным, наполненным энергией и силой. Он не знал, как Арсению удаётся производить такой эффект, но был благодарен ему за это.       — Это вам за счёт заведения. — подав коктейль, сказал с улыбкой Серёжа. — Могу задать вопрос? — и получив кивок, хозяин бара продолжил. — Вы же были уже в нашем заведении пару раз. Шаст, помнишь? Ты же на него тогда наорал. — посмеиваясь, сказал Матвиенко, заставив Антона покрыться багровым румянцем. — А второй раз вы танцевали на барной стойке. — вновь обратившись к Арсению, сказал Сергей.       — Помню, помню. — ответил Попов. — Я бы повторил те танцы, только если прекрасный зеленоглазый юноша не будет больше кричать на меня. — усмехнулся он, поправляя Шасту челку.       — Говоришь, умеешь танцевать? — тут же поинтересовался Чепурченко и, получив кивок, внес достаточно интересное предложение: — Тогда как насчёт батла?       — Хочешь, чтобы я с тобой сыграл? — с улыбкой поинтересовался Арсений.       — Давай уточним, по нынешним законам Российской Федерации эти игры разрешены? — в ответ спросил с лёгким смешком Слава, от Попова явно исходила аура бешеного секса, и Антон не мог этого отрицать, смотря на Падшего, что был сегодня его второй половинкой.       — Разрешены, боец, не бойся, если что, всю ответственность возьму на себя. — подмигнув тому, резюмировал Попов, и они дружно двинулись к сцене.       Музыка ударила по телу волной, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Арсений грациозно выплыл на танцпол, взгляд его синих глаз прожигал Славу, обещая зрелище. Чепурченко ответил дерзкой усмешкой, разминая плечи. Первый бит обрушился, и Слава сорвался с места, демонстрируя отточенные движения, смесь хип-хопа и брейк-данса. Толпа загудела, оценивая мастерство.       Арсений не спешил, выжидая момент. Затем, плавно и неожиданно, когда бит сменился, он вступил в танец, заставив всех замереть. Его движения были настолько отточенными и соблазнительными, что невозможно было оторвать глаз. Он словно играл с гравитацией, легко и непринужденно скользя по сцене. В его танце читалась история: то ли страсти, то ли вызова, то ли просто куража. В каждом движении чувствовалась сила, уверенность и какая-то необъяснимая магия. Слава, несмотря на свой профессионализм, немного потерялся на фоне этой завораживающей стихии.       Музыка гремела, пот струился по лицам танцоров, а толпа ревела, требуя продолжения. Арсений и Слава попеременно солировали, подхватывая ритм и отвечая друг другу сложными па. Но даже для неискушённого зрителя было очевидно, что Попов ведёт игру. Он словно гипнотизировал своими движениями, подчиняя себе не только ритм, но и взгляды всех присутствующих.       — Ты как это делаешь? — спросил Слава, когда они вернулись к барной стойке, в отличие от своего оппонента, он изрядно выдохся.       — Ловкость рук и…       — Никакого мошенничества. — закончила за него Варнава, представив перед Падшим горящий коктейль. — Охладись. — усмехнулась она, понимая, что данную шутку поймёт только Попов.       Вечер продолжался, Шастун чувствовал себя неимоверно счастливым. В какой-то момент он понял, что даже рад тому факту, что Оксана ему отказала, ведь не случись этого, он бы не смог сейчас лицезреть такого Арсения. Разгорячённого, обсуждающего всё на свете, спорящего и такого живого. Так и не скажешь, что он Падший Ангел.       Арсений, приподняв бровь, взял коктейль, проследив за тем, как Варнава отходит к своей компании. Он сделал глоток, оценивая вкус.       — Неплохо, — констатировал он, оглядывая толпу. Его взгляд задержался на Антоне, который, казалось, светился изнутри. Уголки губ Арсения тронула лёгкая улыбка. Ему нравилось видеть Шастуна таким, довольным и расслабленным.       Время идёт, а коктейли всё не прекращаются и не прекращаются. Человеческие существа явно ведут с дозой алкоголя в крови, на что Падшие лишь закатывают глаза, чтобы им опьянеть, нужно точно литра два глифта, и то не всех возьмёт. Ночь набирала обороты. Танцпол пульсировал энергией, смехом и разговорами. Арсений не упускал из виду Антона, периодически перехватывая его взгляд. Он чувствовал какую-то необъяснимую связь с этим смертным, что-то притягивало его к Шастуну, вызывая в душе давно забытые чувства. Ему хотелось защитить его от этого мира, полного пороков и искушений, но в то же время он понимал, что это невозможно.       В момент, когда Димка с Антоном клянчили у Варнавы ещё одну порцию настоек на винограде, а та в свою очередь жалобно смотрела на Арсения, намекая, что она была бы не против, если он сейчас их вырубит к хуям, а с утра скажет, что оба перепили, на сцену поднялась девушка, которую никто из героев весь вечер не видел.       — Дамы и господа, у меня для вас новость, ик! — она уже была изрядно пьяна. — Ну, точнее, новость для студентов актёрского, ик! — поправила она себя же. — В нашем любимом универе, ик! Ставят… «Мастера и Маргариту»! — прокричала она заплетающимся языком. — Кастинг завтра утром в главном зале! Всех ждём, ик! И помните, Воланд выбирает вас!       Толпа загудела, переваривая новость. Антон переглянулся с Димой. Постановка «Мастера и Маргариты» всегда считалась мечтой любого актёра. Это же шанс! Пьяный разум Антона уже подбирал варианты, как бы проснуться завтра без головной боли и дикого бодуна. А вот Арсению ой как не понравилась девушка, вернее одна её часть — глаза, что переливались в свете софитов змеиным янтарём. Попов отчетливо помнил, что такие были только у одного существа, но это бред всевышнего! Он же сам заточил его пару веков назад в месте, откуда выхода нет.       — Всем коктейли за мой счёт! — напоследок крикнула девушка и кое-как сползла со сцены.       Арсений нахмурился, неотрывно следя за пьяной студенткой, пробиравшейся сквозь толпу. Что-то было не так, слишком сильно зудело под кожей, словно напоминая о давней угрозе. Он инстинктивно ощутил, как меняется атмосфера в баре, становясь гуще и зловещей.       Антон, напротив, был в восторге от новости о постановке. Он уже представлял себя в роли Мастера, зачитывающим проникновенные строки о любви и вере. Эта роль могла стать его звездным часом. Он с энтузиазмом повернулся к Арсению, намереваясь поделиться своей радостью, но замер, увидев его мрачное выражение лица.       — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Антон, забыв о предстоящем кастинге.       Арсений резко мотнул головой, отгоняя наваждение.       — Всё в порядке, просто задумался, — ответил он, стараясь звучать непринуждённо. — Тебе стоит попробовать себя в этой постановке, Шастун. Уверен, у тебя получится. — в этот момент бармен подал стопку коктейлей, и это был ни Сергей, и даже не Варнава, а какой-то фензель, которого до сей поры тоже никто не видел, хотя вечеринка длилась уже пару часов.       Антон, Димка и Серёжа схватили рюмки, ведомые запахом, алкоголь истончал нотки нектара и свежего апельсина. И стоило только Матвиенко и Позову только поднести рюмки к губам, как они треснули в их руках, не без помощи Кати с Варнавой. Девушки со страхом взглянули на Арсения, который в попытках отыскать эту «студентку», упустил данный момент, и Шаст удачно опрокинул рюмку, проглотив всё залпом. Арсений выругался про себя. Чёрт бы побрал эту девчонку и её чёртов кастинг! Он должен был остановить Антона, уберечь его от чего-то, чего сам толком не понимал, но чувствовал всем своим нутром. Этот коктейль… он был отравлен, не физически, но духовно, пропитан какой-то тёмной магией, способной одурманить разум и открыть врата для нечто худшего.       Шастун закашлялся, поморщившись от неприятного послевкусия.       — Что это было? — прохрипел он, хватаясь за горло. Арсений молниеносно оказался рядом, сжимая его плечи. В глазах Антона плескалась растерянность, постепенно сменявшаяся странным, не свойственным ему блеском.       Нет, этого нельзя было допустить.       — Ох, Шастунишка, ты мне этого не простишь, — рыкнул Попов и, притянув того к себе, впился в его губы.       Поцелуй обжёг Антона, словно удар молнии. Вкус коктейля мгновенно исчез, заменённый терпким привкусом стали и чего-то древнего, почти забытого. Шастун попытался оттолкнуть Арсения, но тот держал крепко, словно утопающий, ухватившийся за соломинку. Поцелуй становился всё более требовательным, вытягивая из Антона остатки воли и сопротивления. Арсений чувствовал, как тьма, пытавшаяся проникнуть в разум Шастуна, отступает, опалённая его собственной, пусть и ослабленной, силой.       Варнава и Катя, с ужасом наблюдавшие за происходящим, переглянулись. Они знали, что Арсений способен на странные вещи, но такое… Даже для них это было за гранью понимания. Когда Падший разорвал поцелуй, он взглянул на Диму с Серёжей, и они синхронно с Антоном упали, провалившись в сон.       — Девочки, займитесь остальным залом. — почти прошипел Арсений. — Ангельский смрад. — рыкнул он, чувствуя, как его самого еле держат ноги; он так давно не использовал собственную силу, что его человеческое тело было явно не готово испытать переизбыток энергии.       — Арс, это флороенсии. — положив руку мужчине на пульс, заверила Добрачева. В давние времена этот цветок дивной красоты использовали в качестве дурмана, подчиняющего людей. — Не дергайся, я помогу. — тихо добавила она же, пока Варнава разносила новые рюмки алкоголя, что не только нейтрализовывали яд в человеческой крови, но и заставляли вырубиться, стоило только дойти до дома. Манипуляции и силы демоницы выигрывали им время, позволяя предотвратить неимоверный хаос. Она подчинила взглядом всех гостей и, отдав приказ «Домой!», попыталась побыстрее выпроводить человеческих существ.       Арсений, тяжело дыша, опустился на ближайший стул. Катя тут же подошла к нему ближе, выхватив из сумочки нужные травяные снадобья, заставила Попова выпить их чуть ли не силком, в особенности если учесть, что Армарос был редкостным не любителем всей этой трёхомудии с травками, Добрачевой знатно пришлось помучиться.       — Спасибо, — прохрипел Арсений, чувствуя, как тепло травяного отвара разливается по телу, приглушая дрожь. — Что с Антоном?       Катя присела рядом, осматривая бесчувственное лицо Шастуна.       — Он в порядке. Просто спит. Флороенсия быстро выводится из организма, особенно если есть хоть какая-то защита. Твоя… она помогла. Но ему нужен отдых.       Арсений с облегчением выдохнул, откидываясь на спинку стула. Голова раскалывалась, а каждая мышца тела ныла от напряжения. Чёртово человеческое тело! Он чувствовал себя выжатым лимоном, но осознание того, что Антон в безопасности, придавало сил. Варнава вернулась, устало опустившись на стул напротив. Взгляд её был мрачным.       — Все ушли, — констатировала она. — Но я чувствовала… что-то пыталось помешать. Словно кто-то пытался удержать их здесь.       Арсений нахмурился. Флороенсия не просто одурманивала разум, она словно открывала дверь для неких сущностей. Той самой «тёмной магии», о которой он подумал, когда Антон выпил отравленный напиток. Он коснулся пальцами виска, пытаясь вспомнить, кто мог стоять за этим. Студентка… кастинг… всё это было слишком неясно. — Нужно выяснить, кто стоит за этим, — тихо произнёс Арсений, поднимаясь со стула. — И что они задумали. Иначе в следующий раз может быть поздно.       — Тормози, герой! — рыкнула Варнава, подорвавшись с места, когда Попов попытался встать. — Однажды уже догеройствовался, второй раз не позволю так с собой поступить. Сначала мы доставим людей по домам. — указывая на три тела, лежащих на полу, строго командовала Катерина. — А после ты восстановишь силы. Доверься нам, Арс, мы разузнаем всё, что сможем, а ты, чтобы жопы до утра из квартиры Шаста не высовывал, узнаю, лично сожгу тебе крылья!       Арсений, хоть и скривился от угрозы Варнавы, спорить не стал. Он знал, что они правы. Сейчас он был больше обузой, чем помощью. Голова гудела, словно в ней копошились пчёлы, а каждая клеточка тела требовала отдыха. Тяжело вздохнув, он кивнул в знак согласия. — Хорошо, — прохрипел он. — Но будьте осторожны. Чувствую, это только начало.       Варнава и Катя переглянулись, понимая всю серьёзность ситуации. Они быстро организовали перевозку потерявших сознание парней, распределив задачи. Ночь обещала быть очень долгой, а что будет после неё, знать не мог никто.