A Father's Wrath / Гнев отца

Она чувствовала себя измотанной. Чарли лежала в постели, уставившись в потолок без всякого интереса. Обычно она вставала первой, заранее планируя и подготавливая все свои дела на день. Но сегодня она не испытывала ни малейшего желания вставать. Отель был почти пуст, и не было никаких срочных дел, требующих её внимания. Она повернула голову влево, где обычно спала Вегги. Это место было пустым. Черри ушла из отеля рано утром, ещё до того, как кто-либо успел проснуться, вероятно, чтобы навести порядок или помочь. Потеря сэра Пентиуса сильно ударила по всем, но, казалось, Черри пострадала больше всех. Чарли пыталась помочь Черри, но, мягко говоря, её усилия не увенчались успехом. Вегги посоветовала ей оставить Черри в покое и позволить ей горевать, сказав, что некоторым вещам нужно время. Чарли не знала, правда ли это, но она доверяла Вегги. Её подруга, казалось, говорила исходя из собственного опыта. Энджел Даст, вероятно, беспокоясь за своего друга, хотел отправиться на поиски Черри. Опасаясь за безопасность своего первого жителя отеля и возможности того, что Валентино попытается что-то предпринять, Вегги и Хаск пошли с ним. Нифти занималась своими делами где-то в другом месте. На следующий день после битвы Аластор бесследно исчез. Чарли пыталась найти его, но все её поиски оказались напрасными. Хаск равнодушно сообщил ей, что не знает, где находится Аластор, и ему всё равно. «Чем дальше от меня, тем лучше», — добавил он. Чарли боялась, что Аластор мог быть глубоко потрясён случившимся. Постоянные напоминания о битве на экранах по всему городу, а также реклама, размещённая Воксом, лишь усугубляли её беспокойство. «Не было ничего постыдного в том, что ты проиграл Главному Экзорцисту», — сказала бы она ему. Хотя, по правде говоря, она и сама чуть не проиграла Адаму. Впрочем, это было, пожалуй, самое худшее, что она могла сказать. Воспоминание об Адаме заставило её застонать. Она схватила подушку и закрыла ею лицо, пытаясь отгородиться от мира и своих мыслей, но это не помогло. Вес всего давил на неё, не позволяя найти хоть какое-то утешение. Воспоминания о сражении с экзорцистами всплыли в её сознании. Хотя с тех пор прошло уже две недели, события казались такими свежими, словно это произошло только что. Чарли не испытывала сожалений о том, что защищала отель. Это было её мечтой, её надеждой на искупление душ Ада. Однако она не могла не испытывать отвращение к тому, что дело дошло до насилия. Она не думала, что им придётся сражаться не на жизнь, а на смерть. Возможно, думала она, если бы они смогли преодолеть барьер и воспользоваться оружием экзорцистов, они могли бы вернуться домой. Она задавалась вопросом, существовал ли иной путь. Возможно, если бы ей удалось договориться и найти мирное решение, всё могло бы сложиться иначе. Но в глубине души Чарли понимала, что экзорцисты пришли не для переговоров. Они пришли, чтобы сражаться и уничтожать. Адам ясно дал это понять. Экзорцисты атаковали с безжалостной жестокостью, и обитатели отеля были вынуждены сражаться не менее отважно. Здание было повреждено, и многие его жильцы получили ранения. Сэр Пентиус был убит, и это стало тяжелым ударом для Чарли. Она могла бы разделить его судьбу, если бы её отец не подоспел вовремя и не одолел Адама. В тот миг она позволила себе надежду, что, возможно, теперь, когда Адам был повержен, он отменит Истребление. Однако этого не произошло, и прежде чем они успели осознать, что произошло, нож Нифти пронзил его спину. Адам был мертв. Чарли сидела на краю кровати, её мысли были переполнены противоречивыми чувствами. Адам покинул этот мир, и это стало для неё полной неожиданностью. Человек, который принёс в её жизнь столько страданий и разрушений, покинул этот мир. Он был груб и бесцеремонен, оскорбляя её и её близких. Адам превратил жизнь Вегги в настоящий ад. Каждый год он убивал своих потомков, смеясь над их страданиями. Он разрушил её отель. Он причинил боль Аластору. Он убил сэра Пентиуса. Он даже пытался убить её. И всё же, несмотря на все эти страдания, Чарли чувствовала себя ужасно из-за его смерти. Она не могла понять своих чувств. Несмотря на всё, что Адам сделал, несмотря на всю боль, которую он причинил, какая-то часть её сердца испытывала грусть от его кончины. Возможно, это было связано с тем, что в глубине души она видела в нём потерянную душу, поглощённую гневом и ненавистью. Возможно, эта грусть была вызвана её верой в то, что каждый человек, независимо от того, насколько далеко он зашёл, заслуживает шанса на искупление. Возможно, она не хотела становиться человеком, который желает смерти другим, независимо от того, как сильно они ей навредили. А может быть, эта грусть была просто результатом усталости. Битва с экзорцистами истощила её не только физически, но и эмоционально. Она устала от борьбы, от боли, от потери близких. Цикл насилия и смерти в Аду казался бесконечным, и, похоже, он был свойственен и Небесам. После битвы она спросила отца, как Небеса отреагируют на произошедшее. Он ответил, что не знает, но его мрачное выражение лица ясно дало понять, что у него есть некоторые предположения. Чарли была рада узнать, что по крайней мере один из Серафимов выступил против Истребления. Она верила, что Эмили сможет убедить остальных в своей правоте и показать им, что есть другой путь. Хотя это была лишь слабая надежда, Чарли не сдавалась. Несмотря на усталость, она понимала, что не может опустить руки. Ей нужно было продолжать борьбу за свои убеждения, за своих друзей и за все души Ада, которые заслуживали шанса на искупление. С глубоким вздохом Чарли встала с кровати. Перед ней стояла задача, которую нужно было решить, и мечта, которую она жаждала осуществить. И как бы ни была она утомлена, она понимала, что не может позволить себе сдаться. Не сейчас, когда ещё оставалась надежда, пусть и слабая, на лучшее будущее. Чарли резко села, её лицо исказилось от решимости. Подняв руки, она нанесла несколько сильных ударов по щеке, ощущая, как боль пронзает её душу. Это был её способ избавиться от последних сомнений, стряхнуть с себя усталость. С новой силой она поднялась на ноги, её движения были быстрыми и уверенными. Подняв руки в воздух, она бросила вызов гнетущему отчаянию. Глубоко вдохнув, она закричала в пустую комнату, и этот крик стал выражением её неповиновения и решимости. «Я не сдамся!» — воскликнула она, и её голос эхом разнёсся по помещению. «Я не позволю тьме одержать верх! Я буду бороться за то, во что верю!» Её крик растворился в тишине, оставив после себя странное чувство воодушевления. Усталость ещё давала о себе знать, но теперь её затмевало обновлённое чувство цели. Чарли подошла к своему столу, её голова была полна идей. Она взяла стопку бумаг и карандаши, горя желанием воплотить свои планы в жизнь. С ясным ощущением цели она начала планировать дела на день, каждое из которых, как ей казалось, было связано с искуплением. И чтобы сосредоточиться, ей нужна была музыка! Она стремительно схватила телефон, надела наушники и включила функцию случайного воспроизведения треков. «О, КТО НИБУДЬ, ПОМОГИ МНЕ ВЫЖИТЬ В ЭТОМ КОШМАР! Я БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!» — Чарли поспешно остановила музыку и с тревогой взглянула на экран телефона. «Ох, совсем забыла, что у меня есть и эти...» — пронеслось у неё в голове. Она быстро сменила трек на более подходящий. «О, мистер Солнце, Солнце, мистер Золотое Солнце», — одобрительно кивнула она и тут же увеличила громкость до максимума. Сначала она подумала, что они начнут с игры «Прикрепи хвост демону». В её понимании эта игра символизировала поиск и противостояние своим внутренним демонам, необходимый шаг на пути к искуплению. Внезапно земля содрогнулась, и Чарли, схватившись за край стола, продолжила свою работу. Это было лишь небольшое подземное землетрясение, которое не могло остановить её музу. Затем она планировала заняться поиском новых потерянных душ для ее отеля. Это занятие представляло собой идею поиска тех, кто сбился с пути, а также предложение к нему руководства и поддержки, что было жестом сострадания и искупления. Ослепительно яркий свет лился через окно. Чарли вздохнула, задёрнула шторы и включила свет, не отрываясь от своего шедевра. Пока она записывала свои идеи, её осенила новая мысль. Почему бы не устроить кукольное представление? Она могла бы создать кукол для постояльцев отеля и устроить представление для всех. Это символизировало бы силу повествования и то, как оно может помочь нам понимать и сопереживать другим, что ведёт к искуплению через связь. На мгновение Чарли показалось, что она услышала стук, но потом она отбросила эту мысль, приняв её за ритм мелодии. «Бэби, ду-ду-ду-бэби…» — насвистывала она, погружённая в свои мысли. Наконец, она решила завершить день чаепитием. Она планировала испечь домашние угощения и украсить общую зону отеля, чтобы создать тёплую и гостеприимную атмосферу. По её мнению, это должно было символизировать важность сообщества и объединения, а также возможность обрести искупление через единство и дружбу. «И готово!» — воскликнула Чарли, схватив свои бумаги и поднимаясь со своего места. Она крутанулась и вскочила на кровать, подняв свои планы в воздух. «Это будет самый продуктивный день!» Прежде чем она успела закончить фразу, дверь грохнулась, сорвавшись с петель. Вегги стремительно влетела в комнату, её копье было наготове, а на лице читался страх. Её единственный глаз остановился на Чарли, и она обмякла от облегчения. — Чарли! Слава богу, с тобой всё в порядке! — воскликнула она, опуская своё оружие. — Вегги, всё хорошо, — успокоила её Чарли, спрыгивая с кровати и бросаясь навстречу своей девушке. — Что случилось? — Я увидела трансляцию снаружи и подумала… — начала было Вегги, но тут же оборвала себя на полуслове, обнимая Чарли и опуская голову. — Вегги, ты действительно начинаешь меня пугать, — сказала Чарли. Вегги, глядя на Чарли, произнесла: «Адам вернулся. Он жив и сеет хаос на Кольце Гнева». Глаза Чарли расширились от изумления: «Адам? Но как? Я же видел, как он погиб. Нифти… она…» — голос Чарли затих, не в силах продолжить. — Возможно ли... что Небеса способны воскрешать людей?» «Я… не знаю. До того, как это сделала Кармиилла, я никогда не слышала о том, чтобы ангел умирал», — мрачно произнесла Вегги, её дыхание было прерывистым, а тело дрожало. «Я не знаю, я не знаю… Но он сеет там хаос. Нам нужно что-то предпринять». Чарли посмотрела на Вегги, и её глаза расширились от внезапного осознания. Обычно такая сильная и сдержанная, Вегги сейчас выглядела маленькой и испуганной. Не говоря ни слова, Чарли схватила свой телефон, её пальцы слегка дрожали, когда она набирала номер отца. Каждый звонок казался вечностью, но ответа не было. Она попыталась снова, и её сердце колотилось в груди, но ответ всё не приходил. «Давай, папа, — шептала она. — Ты сказал, что поможешь...» «Люцифер уже там, — сказала Вегги, её голос был чуть громче шёпота. — Это он сейчас сражается с Адамом. И он не побеждает». Эти слова обрушились на Чарли, словно тонна кирпичей. Её отец, самое могущественное существо в Аду, боролся с врагом, который не должен был быть ему ровней. Эта новость наполнила её чувством страха, которого она никогда раньше не испытывала. «Папа сражается с ним?» — повторила она, её голос едва звучал шёпотом, недоверие и страх прокрались в её тон. «Ты говорила, что это транслируется снаружи? Где Энджел и Хаск?» — спросила Чарли, обращаясь к Вегги. Вегги устало кивнула в ответ. «Они внизу, — произнесла она. — Экраны повсюду… Чтобы понять, нужно это самому увидеть». Чарли нерешительно кивнула и, схватив Вегги за руку, быстро спустилась вниз, чтобы присоединиться к остальным. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить колотящееся сердце. «Что ж, — произнесла она, — мы придумаем план. Мы не можем позволить ему навредить кому-либо ещё». Когда они добрались до зала для приёмов, Чарли обнаружила там Хаска и Энджела Даста. Грешник-паук нервно кусал пальцы, а бармен держал в руке бутылку ликёра. «Насколько всё плохо?» — спросила Чарли, подходя ближе к ним. «Вегги сказала мне, что он находится на Кольце Гнева». «Теперь они на Кольце Обжорства», — тихо ответил Хаск, поднимаясь и жестом приглашая их следовать за ним. «Дело дрянь, Чарли. Твой отец и Сатана едва ли дают ему достойный отпор». Сердце Чарли замерло, кровь застыла в жилах. Она не знала, что её отец был там, и эта весть наполнила её ужасом. «Дядя Сатана тоже пытается остановить его?» «Больше похоже на попытку не получить пинка под зад вместе с Вельзевулом», — съязвил Энджел, прежде чем сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он потёр висок. «Извините меня. Просто… я сейчас обмочусь». «Пошли», — Вегги махнула рукой Чарли. Чарли распахнул дверь отеля, и в помещение ворвался звук, словно физическая сила. Казалось, весь Пентаграм-Сити ожил от радостных возгласов, проклятий и смеха, когда люди смотрели на экраны, на которых проецировался хаос. Чарли была поражена ликованием грешников. Она подняла голову, чтобы взглянуть на один из экранов. Там, среди хаоса, она увидела Адама, живого и смеющегося, сражающегося с её отцом, дядей Сатаной и тётей Ви. Чарли могла лишь наблюдать за происходящим в оцепенении. Тело Сатаны, тело дракона, было сковано в золотые цепи, которые росли из руки Адама. Он хлопал крылом и кружился в воздухе. «СЕМА!» — с громовым рёвом её дядя выпустил колоссальный поток золотого адского пламени. На Адама обрушился гнев ада, но он лишь улыбнулся, подняв окровавленную руку для защиты. Одним легким движением запястья он отклонил обжигающее пламя, которое рассыпалось вокруг него искрами. Воспользовавшись моментом, её тётя Ви выпустила луч красного света, который разрубил цепи, освобождая Сатану. Прежде чем Адам успел ответить, её отец телепортировался над ним и выпустил заклинание искажённой фиолетовой пирамиды, которое поразило Первого Человека. От этого заклинания всё Кольцо сильно затряслось, и Адама отбросило к земле. Когда Адам упал, Сатана и Вельзевул последовали за ним, обрушивая шквал атак, вращаясь вокруг него. Адам широко раскинул руки, а затем опустил их, и Сатана с Вельзевулом оказались распростёртыми на земле, когда их заклинания сдетонировали, поглощая всё вокруг мощным взрывом пламени и пыли. Экран замерцал статикой, когда ударная волна ударила по камерам. Из облака пыли стремительно взмыл Адам, направляясь к её отцу. Люцифер расправил свои могучие крылья, и сердце Чарли болезненно сжалось, когда она заметила, что вместо привычных шести у него всего три крыла. Он указал ладонью вниз на Адама, произнося трёхслойное магическое заклинание, которое испустило радужный луч. Адам, с усмешкой на лице, направил две вращающиеся сферы святого света и демонической тьмы в сторону Люцифера. Атакующие силы столкнулись в оглушительном взрыве, сила которого сотрясла пол под её ногами. На мгновение экран потемнел, вызвав потоки проклятий, которые обрушились на него. Но затем он снова замерцал, и на нём стало видно, как Адам схватил её отца за шею. Король Ада изо всех сил пытался вырваться, но Адам схватил его за левый рог и с отвратительным хрустом отломил его. Крик отца пронзил сердце Чарли, словно стрела, выпущенная из лука. «Папа!» — воскликнула она. Наконец, с неистовым воплем, её отец призвал вращающийся вихрь ледяных клинков, который освободил его. Его нога ударила Адама в живот, отбросив его со скоростью, превышающей скорость звука. Но прежде чем он коснулся земли, тело Адама исчезло. «Над тобой!» — эхом прозвучало предупреждение её дяди. Это была единственная причина, по которой её отцу удалось уклониться от удара, когда Адам вновь появился из портала над ним, его инерция унесла его вперёд. Но как только они разминулись, золотая цепь, вырвавшись из рукава Адама, обвилась вокруг тела её отца, увлекая его вниз. Адам занёс руку для удара, но её тётя врезалась в него, и её челюсти сомкнулись на нём. В этот момент когти её дяди разорвали цепь, и он бросился вслед за Вельзевулом. Основная камера переключилась с поля битвы на фигуру отца, парящего в воздухе. Она запечатлела его измождённое тело и левую руку, прикрывающую лицо. Он медленно отвёл её, чтобы осмотреть кровь на руке, и стали видны его усталость, пот и зияющая кровоточащая рана на лбу. На мгновение всё, казалось, замерло. Затем уши Чарли чуть не разорвались от оглушительных криков окружающих. «Да, разорвите его на части, Адам!» — вскричал один из грешников, и в его голосе звучала жажда крови. «Взгляните, как он истекает кровью! Он уже не такой уж и грозный, не так ли?» — глумился другой. Демон, стоявший впереди, воскликнул: «Я ставлю десятку на то, что следующим ударом он оторвёт ему глаза!» «Гребаная шлюха Вельзевул! Уйди прочь, сучька! Я поставила жизнь своего сына на то, чтобы ублюдок Люцифер сдох!» — закричала тощий демон, грозя кулаком экрану. «Мамочка?» «Не сейчас, Тимми!» «Да гори в аду, Люцифер! Давай Ви, покажи мне ещё раз свои пышные груди!» Какой-то извращенец завыл, как волк, и сотни других последовали его примеру. Чарли в изумлении обернулась: те самые люди, которых она стремилась спасти, теперь ликовали, наблюдая, как человек, угрожавший их жизни, причиняет боль её отцу и семье. Воздух был наполнен насмешками и оскорблениями толпы, которые смешивались с шумом продолжающегося сражения. Некоторые даже делали ставки на то, кто выйдет из строя следующим. «Оторви ему хвост!» — кричали они. Вегги, стоявшая рядом с ней, зарычала: «Эти чёртовы отродья!» «Эти глупцы не понимают, что будет, если Адам победит?» — процедил Энджел сквозь стиснутые зубы. «Прекрати повторять один и тот же херовый приём, тупая ты ящерица!» — крикнул кто-то. «Защищайся, коротышка-хуесос! На кону мои деньги!» — прошипела демоница, её голос был полон злобы. «ОТОРВИ ЕМУ ЧЛЕН!» — закричал кто-то, его голос охрип от крика, когда он рвал на себе рубашку. Чарли не смогла сдержать крик ужаса, когда увидела, как на лице её отца отразились боль и гнев. Звук ломающегося рога и вид крови были слишком сильными для её восприятия. Её сердце бешено колотилось в груди, пока она наблюдала, как люди её отца ликуют, радуясь его несчастью. Слезы навернулись на глаза Чарли, и она схватила руку Вегги в поисках поддержки. Эти люди были теми самыми, которым она хотела помочь, но почему они радуются страданиям её отца? Это были люди, которых она считала своими. Её зрение затуманилось, когда она увидела их глумящиеся лица, те самые лица, которые она надеялась спасти и искупить. Её печаль быстро сменилась яростью, и демонические черты начали проявляться. — Вегги, лети со мной, — прорычала она низким и опасным голосом. Вегги, увидев на лице Чарли выражение ненависти, была поражена. Прежде чем ответить, она схватила её за подмышки и подбросила в воздух на несколько метров. Остановившись перед одним из экранов, Чарли закрыла обзор. В её адрес посыпались оскорбления, и ей приказали убраться с дороги. «Уходи от туда, сучька!» «Довольно!» — воскликнула Чарли, заставив всех замолчать. Её голос звучал с силой, которую она редко демонстрировала, а демонические черты лица пронзали толпу. «Что с вами всеми не так?» — крикнула она, её голос был полон ярости. «Вы думаете, это игра? Вам весело наблюдать за страданиями моего отца? Поддерживать человека, который пытался убить вас всех?» Она указала на экран, где шла напряжённая битва. «Это не игра! — воскликнула она с негодованием. — Это адская борьба за существование, а вы все сидите здесь, словно это просто развлечение!» Глаза Чарли горели от гнева, когда она продолжала: «Вы хоть понимаете, что вы делаете? Поддерживая Адама, вы способствуете разрушению всего, что у нас есть! Вы сеете хаос и смерть! Вы этого хотите?» Один из демонов осмелился что-то сказать, но взгляд Чарли заставил его замолчать. «Вы думаете, это шутка? На кону жизни! На кону жизнь моего отца! И вы делаете ставки на то, как он умрёт в следующий раз?» Она сделала глубокий вдох, и её гнев словно волнами разлился вокруг неё. «Это уже не вопрос искупления, — произнесла она, — это вопрос выживания. Если вы не хотите помочь, то самое меньшее, что вы можете сделать, это молчать. Но если вам небезразлично это место и кто-то здесь, то проявите ответственность и начните действовать соответственно. Потому что, если Адам победит, никто из нас не выживет!» — Кто ты, чёрт возьми, такая? — раздался голос из толпы, полный вызова и презрения. Чарли взглянула на них, её глаза сверкали смесью ярости и решимости. «Я та, кто всё ещё верит в тебя, — крикнула она в ответ. — Я та, кто не сдалась, даже когда ты уже был готов это сделать». По толпе пробежал ропот замешательства. — «…кто?» «Я дочь человека, чьи страдания вы видите», — произнесла она, и её голос прозвучал над шумом толпы. «Я та, кто открыла этот отель, чтобы дать вам второй шанс». Зрители зашевелились, на их лицах отразились смешанные чувства: удивление у одних, скептицизм — у других. «Ты собираешься сразиться с Адамом?» — раздался голос, полный сомнений. Взгляд Чарли стал жёстче. «Я здесь не для того, чтобы сражаться», — заявила она, её голос звучал ровно и твёрдо. «Я здесь, чтобы остановить это безумие, положить конец бессмысленному насилию, которое разрывает наш мир на части». Толпа притихла, и слова Чарли проникли в самое её сердце. Она сделала глубокий вдох, полная решимости. «Итак, кто со мной?» — спросила она, и её взгляд, словно лазерный луч, пронзил толпу, словно призывая людей встать рядом с ней и вместе противостоять хаосу. «…» «…» «…» — Двадцать тысяч душ, на то, что этой шлюхе Дикмастер сломает шею! — выкрикнул кто-то из толпы. Эти слова снова привели толпу в неистовство, и крики и насмешки слились в какофонию шума. Чарли ответила громким рычанием, её черты исказились от ярости. «К чёрту вас всех!» — крикнула она, и её голос прорезал гул толпы. Вегги присоединяется к происходящему, осыпая грешников потоком нецензурной брани на испанском языке. «Mierda de demonios egoísta! Deberían estar avergonzados de sí mismos, hijos de puta!» — её слова наполнены гневом и отвращением, каждое проклятие звучит яростнее предыдущего. Чарли, обернувшись, кивает Вегги через плечо, и та отвечает понимающим кивком. Голос Чарли пронзает шум, в её глазах читается решимость. «Хаск! Энджел! Оставайтесь в отеле!» — кричит она, и её голос эхом отражается от хаотичных звуков города. Когда Вегги поднимает её в воздух, Чарли смотрит на толпу внизу, их ликование и насмешки сливаются в оглушительный рёв. Она сжимает кулаки, пытаясь заглушить шум и сосредоточиться на текущей задаче. «Пошли, Вегги!» — кричит она решительным голосом. «Мы идём в Кольцо Обжорства. Я положу конец этому безумию!» Пока Вегги стремительно уносила их от хаоса, царящего в Пентаграм-Сити, мысли Чарли вихрем проносились в голове. Перед её глазами стоял образ отца, избитого и истекающего кровью. Она крепко сжала челюсти, стараясь подавить страх и гнев, которые грозили вырваться наружу. «Потерпи ещё немного, папа», — прошептала она про себя. Внезапно голос Вегги, словно вспышка, ворвался в её мысли, указывая путь к их цели. Они быстро пронеслись по пустынным окраинам Кольца Гордыни, некогда красочный ландшафт которого теперь был превращён в руины. Внезапно небо позади них разорвал взрыв, напугав Чарли. Прежде чем она успела отреагировать, жгучая боль пронзила её тело, когда что-то твёрдое врезалось в них. Раздался хруст её рёбер, и Вегги, державшая её, ослабила хватку, и они разошлись. Когда Чарли упала на землю, острая боль пронзила её тело, ослепляя агонией. Удар был подобен тысячам вонзающихся в плоть ножей, и каждый нерв в её теле протестующе кричал. Она пыталась вдохнуть воздух, но удар выбил его из лёгких, заставляя её бороться за каждый глоток. С трудом, через пелену боли, Чарли приподнялась и подняла голову, чтобы найти Вегги. Зрение было затуманено, но она смогла различить очертания тела своей девушки, лежащей в нескольких метрах от неё, и фигуру, стоящую над ней. Её дрожащее зрение немного прояснилось, когда она посмотрела на знакомый наряд и белые волосы, а затем на отсутствующую руку. Над телом Вегги стоял лейтенант Адама с обнажённым мечом. Ярость закипала в венах Чарли, её глаза покраснели, а рога выросли. Она открыла рот, чтобы закричать и пригрозить Лют, но слова застряли у неё в горле, когда она почувствовала, как тяжёлый груз придавил её колени к земле. Когда она попыталась заговорить, её горло сдавило что-то холодное и острое. «Наконец-то мы встретились, отродье Падшей женщины и Архипредателя», — прошептал ей мягкий, мелодичный голос. В то же время меч в её руке разрывал кожу Чарли. Чарли подняла взгляд, и её глаза расширились от ужаса. Первое, что она увидела, были огромные величественные крылья — всего шесть, источавшие божественное сияние. Перед ней стояла женщина, как поняла Чарли по форме доспехов и ревущим золотым локонам. Она была почти вдвое выше её отца, облачённая в великолепные золотые доспехи поверх белой одежды, которая не открывала ничего из её тела. На голове у неё был шлем, скрывавший лицо, искусно вырезанный в форме львиной морды, что добавляло ей внушительности. Доспехи блестели в тусклом свете, по ним двигались многочисленные руны. «Я всегда желала встретиться с тобой, Дитя Греха», — произнесла архангел, и в её голосе звучала не только власть, но и некое загадочное любопытство. «И вот наконец-то наши пути пересеклись». Сердце Чарли учащенно забилось в груди, пока она пыталась осознать происходящее. Она оказалась лицом к лицу с архангелом, и, судя по её словам, она пришла сюда не для того, чтобы предложить спасение. «Возрадуйся, дитя греха, — произнесла архангел. — Я избрала тебя в качестве жертвы во имя возвращения Господа». «Поэтому, прошу тебя, сопротивляйся».