Связаны

Снег шёл без остановки уже вторые сутки. И без того мрачный и унылый Ротков сейчас стал ещё более депрессивным. Молчаливые жители попрятались в своих холодных домах, терпеливо пережидая метель. Я сидела на подоконнике и смотрела на белую пелену, ниспадающую с неба. Снежная буря была настолько сильной, что я едва различала деревья, высаженные перед особняком.  Небольшой радиатор, который Анна где-то раздобыла, плохо обогревал нашу внушительных размеров комнату. Я то и дело вздрагивала от холода. В голове царила полная пустота. После того, как отряд нашёл меня на разломе, образовавшемся после крушения научной базы «Сибирь», где я работала криптографом и, как и сейчас, занималась расшифровкой Книги Апокалипсиса, я чувствовала себя скорее куклой, чем живым человеком. Что-то внутри меня безвозвратно отмерло, и, похоже, больше никогда не восстановится. — Лэйн, ты меня слышишь?   Я резко обернулась. В дверях стояла Анна. Она смотрела на меня с лёгким недоумением. Этот взгляд я знала слишком хорошо: я часто замечала его у других членов отряда. Для них я была странной чудачкой, которая каким-то непонятным образом выжила после крушения базы. Наверное, некоторые из них даже считали меня сумасшедшей.  — Прости, ты что-то говорила? — спросила я, наконец, встряхнувшись.   — Да, — Анна вздохнула, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. — Не знаю, слышала ли ты уже, но Дмитрий решил устроить сегодня внеплановый выходной для всех нас.   Она намеренно выделила слово «всех».   — Только из-за погоды, естественно, — уточнила она.   Я нахмурилась и, спрыгнув с подоконника, задала ей вопрос:   — И чем же нам заниматься весь день?   Анна подошла к шкафу, забитому её одеждой, которую она мне любезно одалживала, и достала тёплый вязаный свитер. Прежде чем ответить, она надела его, пробежавшись по мне взглядом с головы до ног.    — Тебе не холодно? Из-за мороза температура в особняке сильно упала.   Я взглянула в зеркало рядом со шкафом. На мне было термобельё, свободные штаны и толстовка, тоже принадлежавшая Анне.    — Прохладно, но терпимо, — пожала я плечами. — Так что насчёт моего вопроса?   Анна, поёжившись, стянула с кровати старое шерстяное одеяло и завернулась в него, словно в кокон.   — Дмитрий не давал никаких распоряжений. Просто попросил передать, что ты можешь сегодня отложить книгу подальше.   Мой взгляд невольно упал на Книгу Апокалипсиса, лежавшую на прикроватной тумбе. Я собиралась посвятить её расшифровке весь день — всё равно из-за метели не было других занятий. Анна проследила за моим взглядом и покачала головой.   — Дмитрий сказал, что все сегодня должны отдохнуть. Мы это заслужили, Лэйн. Ты — тоже.   Я хотела было возразить, сказав, что расшифровка книги давно стала смыслом моей жизни. На базе она была моей главной задачей, а сейчас служила способом отвлечься от навязчивых мыслей, которые редко, но метко, пробирались мне в голову. Но я промолчала и просто кивнула. Несколько секунд я размышляла, чем бы заняться, а потом спросила:   — А ты что собираешься делать?   Девушка зевнула, устраиваясь поудобнее в кровати, и ответила:   — Попробую наконец-то выспаться. Последнее время у меня беда со сном. Может, хоть сейчас получится.   Анна не врала. Генерал часто нуждался в её помощи не только днём, но и ночью. Из-за этого она нередко отсутствовала, и я ночевала одна. Хотя меня не посвящали в детали миссий, я догадывалась, что отряд в сотый раз прочёсывал заснеженный лес, пытаясь найти Ника.   — Понятно, — сказала я. — Тогда я спущусь вниз, погреюсь у камина.   Анна что-то промычала в ответ, похоже, уже впадая в дремоту. Я вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь. Наше крыло, как обычно, пустовало. Я остановилась у двери в комнату, принадлежавшую Грегу и пропавшему Нику. Интересно, был ли Грег там сейчас? Но даже если так, навряд ли он хотел бы, чтобы его тревожили. Я направилась вниз по лестнице. Скрипнувшие ступени привели меня в гостиную. Но когда я вошла, то заметила, что моё любимое кресло у камина уже занято. В нём сидел Каин.  Я замерла на месте. Веки ангела были прикрыты, а его поза напоминала ту, в которой я застала его в этом же кресле после своего пробуждения. Он сидел, закинув ногу на ногу, а руки скрестил на груди. Тогда я слишком долго его разглядывала, и это, конечно, не ускользнуло от внимания бессмертного. И как и тогда, я снова поймала себя на мысли, каким безупречным он выглядел, сидя в этом кресле. — Лэйн, второй раз так открыто пялиться уже немного неприлично, не находишь? — вздохнул ангел, не открывая глаз. Ну конечно, это не ускользнуло от его внимания и сейчас. — Ты занял моё любимое место у камина, — ответила я первое, что пришло в голову. На этот раз Каин приоткрыл веки. Его холодные серые глаза изучающе прошлись по мне, взгляд был такой же отстранённый и холодный, как всегда. — Пришла погреться? — спросил он. Увидев мой кивок, добавил: — Я постоянно забываю, что люди так легко замерзают. Ангел поднялся с кресла и пересел на диван, сохраняя ту же позу, что и в кресле. — Вот, садись, — кивнул он на кресло. — Грейся. — Спасибо, — ответила я, устраиваясь поудобнее. — Значит, Дмитрий действительно дал выходной всем? Даже бессмертным? Каин покачал головой и пояснил: — Нет. Генерал считает, что нам отдых не нужен. Сейчас на улице дежурят Пилеон и Анхея, а я слежу за обстановкой в особняке. Скоро мы поменяемся. — Но как вы дежурите в такую метель? Там же ничего не видно. Каин закатил глаза: — Вот именно. Но генерал этого, видимо, не понимает. Я устроилась в кресле, вытянув ноги ближе к камину. Тепло приятно обволакивало кожу, но, казалось, не проникало дальше. Каин сидел неподвижно, словно статуя, лишь изредка покачивая ногой. Тишина между нами была тяжёлой, но совсем не неловкой. Он будто чувствовал моё состояние и не пытался её нарушить. Я украдкой посмотрела на ангела. Все лампы в комнате были погашены в целях экономии энергии, и единственным источником света оставалось пламя камина. Теперь, разглядывая мужчину внимательнее, я заметила, каким уставшим он выглядел. Внешне это никак не проявлялось: никаких теней под глазами, никакой бледности. Но я почему-то чувствовала, что он вымотан. Словно эта усталость существовала где-то глубже, чем могло бы выдать его тело. Я решила не спрашивать его об этом и снова повернулась к камину, наблюдая за тлеющими дровами. Почему-то рядом с Каином тишина не угнетала, не была чем-то неловким, от чего хочется избавиться. Наоборот, она приносила чувство спокойствия и умиротворения. Я не знаю, сколько мы просидели в тишине, прерываемой лишь треском догорающих поленьев. И всё же, неожиданно для самой себя, я решила её нарушить. — Каин, ты когда-нибудь… терял кого-то?   Я почти сразу пожалела о том, что задала этот вопрос. В ответ последовало молчание. Я обернулась. Может, Каин уже успел бесшумно уйти, а я и не заметила? Но нет, он всё так же сидел на диване в той же позе. Его взгляд был устремлён прямо на меня. И тут меня осенило: этим вопросом я, возможно, перечеркнула хрупкую грань наших странных, едва сложившихся отношений.   Но мужчина всё-таки заговорил:   — С чего вдруг такие вопросы, Лэйн? — его голос звучал абсолютно спокойно, но он не отрывал от меня взгляда.   Я замялась, размышляя, почему у меня вообще вырвался этот вопрос. Повернувшись обратно к камину и продолжая наблюдать за пляшущими языками пламени, я наконец ответила:   — Сама не знаю.   Иногда правда была намного действеннее любой лжи.   После короткой паузы он произнёс:   — Терял. Будучи бессмертным, сложно прожить долгую жизнь и не потерять никого на своём пути.   — Как давно это было?   — Не так давно, как тебе может показаться.   Я повернулась к нему. Лицо ангела оставалось абсолютно невозмутимым, но прищуренные глаза выдавали его попытки понять, зачем я затронула эту тему.   — Как ты… справился с этой потерей?   Мой голос прозвучал слишком ровно, почти бесчувственно. Это не ускользнуло от Каина. Уголки его рта едва заметно приподнялись, и он поправил выбившуюся из прически пепельную прядь волос.   — Люди часто ошибочно думают, что, чтобы справиться с болью утраты, её нужно преодолеть, подавить или забыть, — он коротко усмехнулся. — Но самый действенный способ — это принять её как часть себя и научиться с ней сосуществовать.   Я задумалась на секунду, а затем задала ещё один вопрос:   — И как много времени понадобилось тебе, чтобы научиться с ней жить?   Каин посмотрел на меня долгим, задумчивым взглядом. Моё сердце на мгновение пропустило удар. Вдруг он понял, что я спрашиваю не только о физической утрате, но, возможно, о духовной? Об утрате значимой части своей личности или даже её полном исчезновении?   Но ангел, если и заподозрил что-то, предпочёл не спрашивать. Отводя взгляд, он коротко ответил:   — Относительно жизни ангела — не много.   Его интонация и выражение лица заставили меня покрыться мурашками. Эти слова, сказанные с глубокой тоской, несли в себе отчаяние и горечь, от которых становилось не по себе. Моё раздумье прервал звук открывающейся входной двери и резкий свист снежной бури с улицы. Затем дверь громко хлопнула, а вошедший несколько раз потопал, сбивая снег с обуви. Я напряглась, не осознавая почему.   Каин заметил это и спокойно сказал:   — Не переживай, это вернулась Анхея.   Не знаю, была ли у ангела какая-то особая чуйка на появление ещё одного бессмертного или его слух был настолько острым, что он различил, кто вошёл в особняк. Но моё напряжение мгновенно спало. Спустя минуту в дверном проёме появилась фигура второго ангела.   Одежда девушки, как и её собранные в хвост волосы, была насквозь промокшей. С белоснежных крыльев ритмично капала вода, образуя на полу лужи. Лицо Анхеи было хмурым, а в глазах читалось нескрываемое раздражение. Заметив меня, сидящую рядом с Каином, на её лице на мгновение мелькнуло что-то похожее на удивление. Однако почти сразу её взгляд обратился к мужчине. Анхея многозначительно посмотрела на него, но Каин никак не отреагировал. Даже не сдвинувшись с места, Анхея холодно сказала:   — Наша с Пилеоном смена закончилась. — Она встряхнула крыльями, и в разные стороны разлетелись капли воды. — Твоя очередь дежурить в окрестностях.   Неожиданно послышался топот на лестнице. В гостиную вбежал Ноа. Увидев лужи воды на полу рядом с Анхеей, он раздражённо воскликнул:   — Да вы что, все издеваетесь надо мной? Почему именно тогда, когда моя очередь убирать, вам всем резко вздумалось разводить здесь срач?   Анхея сложила руки на бёдрах, вздёрнув бровь, и спокойно ответила:   — Думаешь, мы горим желанием высовываться из особняка в такую погоду? Все претензии предъявляй вашему генералу.   Ноа не остался в долгу и язвительно парировал:   — Так что же ты сама ему всё не выскажешь, раз тебя это так не устраивает?   — Довольно, — раздался строгий голос Дмитрия.   Генерал словно появился из ниоткуда, и теперь сверлил взглядом то Ноа, то Анхею.   — Хватит препираться. Ваши обязанности — ваш долг, который вы, как члены отряда, должны выполнять. Нравится вам это или нет.   Он окинул обоих взглядом, придавив их молчанием. Анхея пожала плечами и молча ушла наверх. Ноа же, оставаясь верным себе, театрально вздохнул, пробормотал что-то невнятное и направился за тряпкой и шваброй. Дмитрий неодобрительно качнул головой и перевёл взгляд на нас с Каином, сидящих у камина.   — Каин, ты разве не должен уже дежурить в округе? — строго спросил он.   Ангел невозмутимо ответил:   — Сначала дождусь Пилеона, а потом отправлюсь на дежурство. Не хочу оставлять особняк без присмотра, пока Анхея приводит себя в порядок.   На последних словах Каин мельком взглянул на меня.   Дмитрий кивнул и переключил внимание на меня:   — Лэйн, зайди ко мне в кабинет. — Его взгляд стал суровым. — Нужно поговорить.   Я ощутила короткий приступ тревоги: что, если он догадался? Каким-то чудесным образом обо всём узнал? Но почти сразу отбросила это чувство, надевая на лицо маску спокойствия. Даже если Дмитрий что-то понял, нельзя показывать ему, что меня это волнует. Нельзя демонстрировать даже крупицу слабости. Никому из них. Иначе они сотрут меня в порошок.   Поднимаясь с кресла, я мельком взглянула на Каина. Он всё так же неподвижно сидел на диване. Наши взгляды встретились, и ангел коротко кивнул. Не знаю, что именно он вложил в этот жест, но я восприняла его как молчаливое подтверждение недавно данного обещания. Каин придёт мне на помощь, если мне будет угрожать опасность. Даже если её источником станет сам Дмитрий. Это знание успокаивало. Надежда на защиту бессмертного существа внушала уверенность, позволяя чувствовать себя защищённой.   Дмитрий молча направился в сторону своего кабинета, и я пошла за ним. Когда мы зашли, он сел в кресло с изумрудной обивкой и жестом указал на стул напротив. Я послушно заняла место. Некоторое время он молчал, изучая меня внимательным взглядом. Слегка склонив голову, он заговорил:   — Лэйн, я знаю, что ты не одобряешь метод, которым я решил тебя разговорить, и, возможно, ждёшь извинений.   Он, очевидно, говорил о недавнем инциденте, когда меня накачали наркотиками, чтобы вытянуть нужную им информацию.   — Но я не буду просить прощения, — продолжил Дмитрий. — Ты должна понимать, что твоё поведение вызывает у всех много вопросов. Ты три года пролежала в разломе и каким-то образом выжила. А теперь ведёшь себя молчаливо, скрытно, иногда пугающе безэмоционально. Давая тебе место под этой крышей, я должен был убедиться, что ты не представляешь угрозы для отряда.   Вот о чём он хотел поговорить. Отчасти Дмитрий был прав: я понимала, что веду себя странно. Конечно, я никогда не была особо общительной или эмоциональной, но такого равнодушия, которое я испытываю сейчас, со мной прежде не случалось.   Однако он ошибался в одном: я не ждала от него извинений. Я не видела в них смысла. Даже если кто-то из них попытался бы извиниться, это были бы пустые слова. Даже если им казалось, что они сожалеют, я знала, что в глубине души они убеждены, что поступили правильно. Нет, мне не нужны их извинения. Мне нужна месть. Я хотела, чтобы они испытали тот страх, отчаяние и разочарование, которые испытывала я, когда они безжалостно выуживали из моей головы информацию без моего согласия.   — И как, убедился? — я наконец заговорила.   Генерал вздохнул:   — Будем считать, что пока да. — Он снова посмотрел на меня и добавил: — Но учти, Лэйн, за тобой постоянно будет кто-то присматривать. Одна неверная выходка, и я приму соответствующие меры.   Он не врал. Такие люди, как Дмитрий, не бросаются словами на ветер. Если я оступлюсь, и он посчитает это опасным, он со мной разберётся. Это было ясно по стальным ноткам в его голосе и холодному предупреждению в его взгляде.   — Я поняла, — кивнула я.   Дмитрий ничего не ответил. Он ещё пару секунд пристально смотрел на меня, затем коротко кивнул, отпуская:   — Можешь идти.   Оказавшись в пустом коридоре, я позволила себе выдохнуть. Генерал был прав — за мной наверняка следят. Но это меня не беспокоило. Пусть смотрят. Пусть наблюдают. Они не узнают ничего, чего я сама не захочу им показать.   Я медленно двинулась обратно в гостиную. На полу всё ещё оставались следы воды от промокшей Анхеи. Издалека доносился звук бряканья швабры, перемежаемый ворчанием Ноа. Когда я вернулась в комнату, Каин всё ещё сидел на диване. Он выглядел так, будто даже не двигался с того момента, как я ушла. Ангел поднял на меня взгляд. На этот раз в его глазах было что-то большее, чем обычное равнодушие. Одобрение?   — Всё в порядке? — спросил он, не меняя позы.   — Да, — коротко ответила я, возвращаясь к креслу.   Каин чуть заметно кивнул и снова отвернулся к камину.   Тишина, которая установилась между нами, казалась ещё более значимой, чем раньше. Она заполнила всё пространство, но не давила. Мне предстояло многое обдумать. Дмитрий считал, что держит меня под контролем. Но я знала: всё будет иначе. Каждый из них сыграет свою роль в моей игре, даже сам генерал.   А пока...   Я устроилась поудобнее и протянула руки к теплу камина. Пламя мягко освещало комнату, отбрасывая блики на стены. Мне нужно только время. И его у меня ещё предостаточно.