Как стать ведьмой или 12 шагов к идеальной жизни

Одри откидывается на заднем сиденье, слышит, как Давид захлопывает ее дверь, потом свою, автомобиль медленно трогается, и под колесами какое-то время трещит гравий подъездной аллеи. Спрятавшись за спиной коллеги, наконец-то можно не выдавливать дружелюбную улыбку и не думать о том каким ее вымученное лицо покажется со стороны. Как раз по этой причине, завтрак вышел скомканным и немногословным. Стоило Рафаилу один раз посмотреть в широкие зрачки девушки и все темы для разговора, кажется, отпали сами собой. Парни многозначительно переглянулись, Одри тактично «не заметила» этого. Пожелание «хорошего первого дня» могло показаться издевкой, если бы не нежная улыбка Рафаила, отметающая любые домыслы Одри о том, как плохо о ней подумали. Что же на самом деле подумал Рафаил, знал только он сам и Господь, потому что уже давно, ни с кем больше своими мыслями ангел не делился. И вот, за стеклом автомобиля плотной стеной тянется лес, изредка разрываемый солнечными лучами, а сон Одри, который никак не приходил ночью, так некстати, пытался отвоевать своё законное время сейчас. Постепенно девушка перестала различать деревья, пейзаж слился в единую зеленую полоску - бесконечно длинную, быструю, скучную темноту… Only You – The Platters Старая пластинка давала периодический треск в звуке, но казалось, никого кроме Одри это не раздражало. Ее отец мог часами раскачиваться в своём кресле под одни и те же мелодии. Снова и снова. Взгляд, его увлеченный чем-то внутри, был направлен в пол и лишь иногда на дочь. В такие моменты, девочке хотелось спрятаться куда подальше, скрыться от этого внимания безумных глаз к ней и больше никогда не ощущать на себе их липкую силу. Мать изобразила легкий кашель негромко, и не рассчитывая на детское внимание, метнула на дочь быстрый взгляд, затем снова посмотрела на отца, сидевшего в излюбленном кресле напротив обеденного стола. - Но с чего ты взял, что мы все должны это сделать? Явно недовольный, отец скрестил длинные худые ноги и задумчиво потер пальцем костлявый подбородок. - Я знаю это также точно, как то, что ты приготовила тыквенный пирог на ужин. - Но ты не можешь знать такие вещи. Ты ведь не Всевышний, и отвечать за столько людей не можешь. - Женщина с трудом старалась унять дрожь в голосе, не выдать своего ужаса, пока Одри мало что понимая, уплетала кусок вкуснейшего пирога. - Я стараюсь знать лишь то, что мне необходимо. Зато это я уж знаю наверняка. - А если это нельзя познать? – В порыве защитить или найти защиту мать становится позади Одри и сжимает ее плечи так, что девочка возмущенно ноет. - Только философы и дураки тратят время, пытаясь познать непознаваемое. Я ни к тем ни к другим не отношусь. – Он метнул на жену дикий угрожающий взгляд, которого дочь всегда боялась не меньше чем отцовского ремня. С трудом разлепив веки, Одри почувствовала, как болит затекшая шея и как нагрелась щека от яркого солнечного света. Взглянула на приборную панель и с удивлением обнаружила без пяти минут полдень на часах. Ругань визгливого женского голоса на улице, очевидно разбудившая ее, живо приводит в чувства. Сбрасывая наваждение сонных воспоминаний, Одри энергично выбирается из машины, на ходу стыдливо застегивает пиджак (неловкая попытка спрятать майку с глубоким декольте, ведь ей похоже на самом деле придется общаться с клиентами детективного агентства). - Я вам в десятый раз повторяю: никакие услуги детективов, священников и еще черт знает кого нам не требуются. Мой муж – просто дурак раз вызвал сюда кого-то вроде вас. Прямо на садовой дорожке Давид разговаривал с женщиной средних лет. Вернее, пытался разговаривать - его без конца перебивали. Хорошо закрашенная седина, розовый твидовый костюмчик с короткой юбкой, яркий макияж на увядшем лице. Явные признаки варикоза на ногах отвращали внимание от туфель на высоком каблуке очень известного бренда, но очень поношенных. И несмотря на модный наряд, выглядела она как кухарка. За спиной женщины по-провинциальному роскошный особняк: искусственный камень, арочные окна, двустворчатая входная дверь – всё что было модно в нулевых. Словно в дополнение на парковке BMW пятнадцатилетней давности. - Мадам, всё-таки на это время у нас назначена встреча, и я был бы вам крайне признателен за возможность подождать хозяина внутри. Казалось, только больше рассвирепев после ласковой речи Давида, женщина выпалила: - Я здесь хозяйка. И я говорю вам убираться к чертовой матери! – С этими словами, она брезгливо осмотрела внешний вид подошедшей Одри. А поскольку идеально сидящий костюм Давида производил куда более солидное впечатление чем джинсы, кеды и черный пиджачок, женщина, моментально успокоившись и изобразив снисхождение, выдавила: - Вы еще кто такая? - Я...оценщик. – Запнувшись, но придав голосу легкий покровительственный тон, продолжила: - Подсчитаю, как проблема с вашим домом скажется на стоимости аренды, и в целом на недвижимости в этом районе. Упоминание денег явно произвело необходимое впечатление. На несколько секунд женщина потеряла дар речи, испуганно стала озираться по сторонам. И обнаружив нескольких зевак, с любопытством поглядывающих на приезжих, окончательно смутилась. - Нам лучше обсудить всё внутри. – Почти нежно, но неумолимо произнес Давид. Гостиная встретила их еще более устаревшим интерьером. И хотя лоск былой роскоши еще не выветрился из качественных шифоньеров и дорогой техники - всё в целом производило угнетающее впечатление упадка. Рухнув на когда-то пышный диван, хозяйка истерично всплеснула руками: - Спрашивайте. Я всё равно не знаю, что вам сказать. У этого дома была дурная репутация еще когда мы въехали. Давид без интереса пробежался глазами по обстановке. И скептически скривился после реплики женщины. - Как давно вы с мужем начали видеть этого «духа»? - Около трех, может четырех месяцев. – Она достала из-под столика рядом глянцевый журнал и теперь нервно размахивала им, будто стараясь остудить лицо. - Но случаев такого взаимодействия до сих пор не было? - Не знаю, что наплел муж о том вечере. Но демон ведь его почти не тронул. Так, поцарапал слегка. – Она нервно улыбнулась. - Не надо было кидаться на него прямо так, голыми руками. - Вы бы предпочли, чтобы бы он напал на него вооруженный? – На губах Давида мелькнула такая же неуместная улыбка, но быстро сменилась прежним безразличием на лице. Для Одри этот жест остался незамеченным, только побледневшее лицо женщины вынудило встрять в диалог. - Миссис Тейлор, у вашего мужа серьезные повреждения: сотрясение и несколько вывихов – сделать такое под силу только кому-то очень настоящему и хорошо осязаемому. А вы утверждаете, что видели духа всё это время? - Разумеется духа. Но откуда мне знать, как демоны наносят увечья? - Вы хорошо и достаточно спите, миссис Тейлор? - Превосходно сплю. – Скептично скривив губы, она всем своим видом намекала на несостоятельность жалкой попытки разговорить ее. Только периодически косилась беглым взглядом на фигуру адвоката. - А какие у вас отношения с мужем? - Супружеские. Какие еще с мужем могут быть отношения? Пока Одри боролась с желанием прикрыть глаза и отвернуться от неприятной особы, столь сильно напоминавшую ее нарциссичных пациентов, Давид небрежно развалился в кресле прямо напротив миссис Тейлор. Широко расставив ноги и откинувшись на мягкую спинку с типичным для него самодовольным видом, он походил на хозяина дома больше чем кто-либо в этой комнате. - И где обычно появлялся этот «демон»? – С интересом спросил он, уставившись на женщину. Казалось с минуту между ними шел немой диалог. Давид склонил голову на бок, и как показалось Одри, слишком уж вульгарно улыбнулся. Затянувшееся молчание спасла открывающаяся входная дверь. Нетерпеливо бросив журнал, женщина тут же вскочила с дивана навстречу мужу. Но вместо приветствия выпалила: - Наконец-то! Теперь, сам развлекай своих мошенников сколько влезет. Я ухожу на весь день к Тиффани! Однако, у выхода, хозяйка неожиданно обернулась и откровенно прошлась взглядом по фигуре Давида снизу-вверх, задержалась взглядом на его лице, губах. Да, Одри могла поклясться - женщина пялилась на губы адвоката. Затем будто вырвавшись из оцепенения, резко отвернулась, быстро шагая к выходу, в то время как ее муж кинулся пожимать руку Давиду. - Бог ты мой! Как я рад! - Мистер Тейлор был крайне взволнован и, казалось, не заметил ни ушедшей жены, ни существования Одри в этой комнате. Он являл собой яркий пример вечно спешащего трудоголика, живущего в пригороде крупного мегаполиса и всегда стремящегося добраться домой как можно быстрее. При виде адвоката он весь подобрался, дрожал, через слово кряхтел. После рукопожатия достал из внутреннего кармана пиджака застиранный когда-то белый платок и протер вспотевшую лысину, затем неловко спрятал его туда же. - Я вас ждал. Вы должны положить этому конец. Вы видите? – Он выставил вперед руки, безуспешно стал закатывать узкие рукава явно маленького ему пиджака. В итоге снял его и продемонстрировал предплечья с явными следами борьбы, усыпанные синяками. – Вот что делается! – Дрожа всем своим тучным телом, почти вскрикнул он. - Где появлялся ваш обидчик? – Уже без интереса в голосе повторил для него Давид. - В спальне! – Тут же выпалил мистер Тейлор. - Что ж, вам надо ответить на пару вопросов моей коллеги. – Давид ладонью указал на сидящую в замешательстве Одри. – А я пока осмотрю вашу спальню. Присаживайтесь. – И он предложил хозяину кресло, в котором сам минуту назад соблазнял его жену. Мистер Тейлор быстро кивая, то открывал, то закрывал рот, собираясь сказать что-то еще, но, очевидно, не найдя слов, покорно опустился в кресло. Слегка рассеянно Одри сформулировала несколько вопросов в голове, всё еще гадая кто действительно мог избивать заказчика. И почти забыв о своей утренней выходке, она с серьезным видом вернулась к своему привычному занятию – оценке человеческой психики. - Мистер Тейлор, ваша жена сказала, что у дома была плохая репутация, когда вы переехали, что она имела ввиду? С трудом оторвавшись от удаляющейся фигуры Давида, мужчина наконец обратил внимание на оценщицу. Болезненно прищуриваясь он будто с трудом понимал кто перед ним и зачем. Он снова достал платок и протер лысину. - Мистер Тейлор? Спустя двенадцать минут Одри владела массой бесполезной информации из жизни разорившегося финансиста, некоторой исторической справкой об этом квартале и была почти уверена – миссис Тейлор изменяет своему мужу. Она отпустила мужчину выпить воды и поднялась на второй этаж в поисках напарника. Несмотря на солнечную погоду и высокие окна, в большом доме было довольно темно и душно – сказывалось крайне неудачное расположение растительности во дворе и самих окон. Открыв несколько лишних дверей, Одри почувствовала себя неловко. Ей совсем не хотелось касаться чужой личной жизни, лезть в чье-то в грязное бельё и хвататься за чужие дверные ручки. Наконец, приоткрыв очередную комнату, в темноте плотных штор, она с облегчением разглядела большую кровать из лакированного дерева, окруженную таким же безвкусным гарнитуром. - Давид? – Неуверенно позвала она, и подумала, что в этом доме наверняка не одна спальня. Присмотревшись, заметила напротив кровати раздвинутые створки гардероба, ведущие в абсолютную темноту, и чутье подсказало девушке, что искать напарника надо там. Она неуверенно подошла ближе, в глубь тянулись ряды вешалок с кучей тряпья. Невольно, Одри закатила глаза, когда вспомнила внешний вид хозяйки – наверняка большая часть этого барахла принадлежит ей. Одри такое не одобряла. У нее самой всегда было мало вещей – только самое необходимое. Но даже после того как появились нормальные деньги, она не сорвалась, не ушла в загул шопоголизма и не была падка на всё блестящее и одноразовое. Только практичность. Только нужное, высокого качества. «Излишества – удел легкомысленных неудачниц» - твердила мать. Но кто теперь был неудачницей, гуляющей по чужой гардеробной? - Давид, ты здесь? – Она сделала пару шагов в темноту, еще не различая очертания следующей двери впереди. Стояла гнетущая тишина, Одри слышала биение собственного сердца. Казалось, воздух в этом гардеробе исчез и вакуум затягивал ее легкие немым ужасом с пылью старья. Изрядно нервничая она подошла вплотную ко входу, суетливо стала нащупывать на стене выключатель света, но раз за разом под ладонью оказывалась пустота. И чем дольше Одри стояла в этой душной темноте, тем меньше хотела находится наедине с этим странным ощущением. В какой-то момент, она почувствовала на себе чужой взгляд. Не без страха подняла глаза на кромешную темноту входа. Глаза не привыкали, не видели ничего, но Одри точно знала: рядом с ней кто-то есть. Она выпрямилась и грудью повернулась прямо к своим ощущениям. Аромат легкого древесного парфюма коснулся носа, с облегчением она представила себе ванную комнату впереди. Но когда захотела сделать шаг в надежде найти там выключатель, ощутила свежий запах мяты прямо у своего лица, жар рядом со своим телом, опаляющий нежную кожу губ. Она неуверенно приоткрыла рот, в ступоре своих ощущений, и уже с отчаянием в голосе прошептала: - Давид? Неожиданно загорелся неприятный белый свет. Везде. Даже на крошечных полках с многочисленными туфлями. - У нас тут, знаете ли, гардеробная. Стефани всегда хотела большую гардеробную с ванной. Перед Одри никого не было. Она, стараясь отдышаться, повернулась к заказчику с натянутой улыбкой мнимого спокойствия. - Я проверю ванную. Но снова повернувшись, почти уперлась лицом в грудь напарника. - Боже… - Невольно выдохнула она. - Ты всё это время был там? Давид смотрел на нее довольно и несколько завороженно, чем быстро сбил гневливую реакцию девушки. Испуг сменился негодованием, а негодование – смущением. - Скажите наконец, вы что-то нашли? Нашли? – Вниманием мистера Тейлора снова полностью завладел Давид, несчастный будто умолял взглядом разрешить все его жизненные невзгоды. - Ничего сверхъестественного. – Спокойно ответил адвокат. Желая выбраться на свежий воздух поскорее, Одри раздражённо направилась к выходу. Мысли о том, как эта глупая работенка с невменяемыми коллегами могла появиться в ее жизни, метались в голове едкими комментариями. Но как всегда казалось самой девушке, ее негатив возвращался вселенной в таком же объеме незамедлительно. Возможно поэтому зацепившись ногой за ковер в этот момент, она едва не встретилась носом с горизонтальной поверхностью. Сильные руки, перехватившие талию сзади, спасли ее от эффектного унижения. Но едва ли, могли спасти ее от отвратительного эпизода: к ладони, которой она машинально схватилась за полку сбоку, приклеилась пустая упаковка от презерватива. Раздраженно застонав, она забросила уничижительную улику обратно в одежду. - Что же тогда здесь происходит? Что мне делать? – Раздался болезненный стон. Неожиданно для клиента и для нее самой Давид обратился за советом к Одри: - Что думаешь? - Думаю, к вашей жене действительно приходит дух, и уж точно не святой. – Раздраженно выплюнула она, стараясь оттереть руку влажной салфеткой и отделаться от идиотской ситуации. Ответ удовлетворил Давида, но не мистера Тейлора, поэтому адвокат хладнокровно выдал правду: - Супруга изменяет вам. А в последний раз, когда вы почти поймали любовника, нацепившего карнавальный костюм, он избил вас…чем там он вас избил? - Торшером… - Послышался тягостный ответ и платок выпал из рук мужчины. Уже на выходе из дома, на вопрос Одри: «разве мы не должны ему чем-то помочь?» и слезную мольбу самого мистера Тейлора о помощи адвоката, Давид великодушно вручил ему свою визитку. - Звоните, как решитесь покончить с этим. – На губах адвоката застыла многозначительная улыбка, понятная ему одному. Дверь в особняк закрылась за ними, и Давид пружинистой походкой ловко спрыгнул со ступеней, протянув напарнице руку. - Ты и делами по разводам занимаешься? - Нет. – Простодушно ответил он, будучи в самом приятном расположении духа. - Но он ведь будет разводиться. - Может быть. – Пожал плечами Давид, уже открывая переднюю дверь машины перед девушкой. - Ты знал, что двадцать лет назад в этом доме мужчина застрелил свою жену? На почве ревности. Давид лениво кивнул, размял шею и завел двигатель со словами: - Иронично, не правда ли? Дорога обратно прошла быстро несмотря на тяжелые мысли в голове девушки. Никто не пытался завязать диалог. Только в черте города Одри заметила, что едут они явно не в агентство. На ее требовательный вопрос последовал короткий ответ: - Кормить тебя. И Давид действительно привез ее в милый французский ресторанчик в одном из деловых районов Чикаго. Плетеная мебель и вкусный запах выпечки, слышимый даже на веранде, создавали приятную атмосферу, а самое главное – оттеняли неприятные впечатления первого рабочего дня. Через какое-то время Одри почти спокойно поинтересовалась: - Что ты устроил там в темноте? Игру в гляделки? Ничуть не смутившись, коллега мило улыбнулся: - Ты ведь меня не видела. Будь Одри чуть менее подавлена последними событиями, она бы захлебнулась негодованием. Но сейчас вместо ответа она только беспристрастно рассматривала этого странного кокетливого мужчину, и Давид принял молчание за прощение. - Всегда поворачиваешься лицом к своему страху? - Предпочитаю смотреть демонам в глаза. – Сухо пошутила она с видом врача, изучающего пациента. Давид снова улыбался, а Одри сама не зная почему продолжила тему. - Много страшного уже позади, так что вашему агентству будет трудно удивить меня прятками в темноте. Принесли еду, раздался шум посуды, официант разлил напитки по бокалам и предложил соус. Одри уже думала, что ее признание останется без ответа, когда Давид, помедлив перед тем как воткнуть нож в мясо, сказал: - Одри, если понадобится моя помощь, тебе нужно просто попросить. Девушка удивленно подняла на него глаза, уже пережевывая свой обед. - Надо попросить меня, понимаешь? Его серьезное выражение лица заставило Одри кивнуть. Но в душе принять это как правду у девушки не получилось. Слишком часто в ее жизни мужчины обещали помочь, а когда она действительно нуждалась, исчезали словно дым. Уже очень давно она рассчитывала только на себя, и от души смеялась над попытками "сильного пола" казаться сильнее ее. Однако, уже в этот вечер, незаметно для Одри, в их общении с Давидом зарождалось нечто важное. Спокойствие и комфортная для обоих тишина несмотря на их недавнее знакомство были слишком обычными жизненными ощущениями чтобы девушка придала этому значение. Но со странным адвокатом действительно было просто. Просто и хорошо в его присутствии. Несмотря на эту глупую выходку в темноте, она почему-то была уверена – Давид не опасен для нее. Десять часов вечера, в особняке агентства «Астрея» За закрытой дверью кабинета Давид пустил в ход все свои навыки убеждения, оправдывая работу Одри перед доброй половиной мужчин, состоящей из Кассиэля и Рафаила. Они оба категорично настаивали на более простом способе решения насущной проблемы – периодической слежкой за девушкой. - Она милая, неизбалованная, у нее стройные ножки. А если она нам понравится, один из нас, может на ней жениться. - Ты как всегда веселишься, а о последствиях думать остальным. – Хмурился Кассиэль. По правде говоря, рядом со своим общительным коллегой он и правда гораздо чаще нервничал, чем улыбался. - Хватит. – Раздался уставший голос директора. – Она сказала, что остается. И нам нужно, чтобы она осталась. - Девушка не стабильна. – Произнес Рафаил нарочито спокойным тоном. – Она слишком много пережила за последний месяц, ей нужны забота, покой и стабильность, а здесь… - Здесь мы в состоянии обеспечить ей всё что ты перечислил. – Безапелляционно закончил директор, поставив подпись в договоре о найме сотрудника (бутафорском очевидно, настоящих в этом агентстве не подписывали). - И кстати говоря, она оказалась крайне проницательна в вопросе супружеской верности. – Давид расплылся в по-отечески гордой улыбке. - Будем надеяться, это поможет ей отбиться от чудовища. – Бросил Кассиэль, направляясь к выходу. - Ты сейчас меня или себя имел ввиду? – Последовал ответ вперемешку со смехом. Это был красивый мужской хохот, который так редко встречается у обычных людей и который наверняка услышала бы Одри в своей спальне, если бы не уснула крепким сном, как только коснулась лицом шелковой ткани подушки.