Миг и наши пути пересеклись

      А-Чэн плохо помнил своих настоящих родителей. Он помнил высокое небо, громкий смех и много-много воды. Воспоминания были подернуты дымкой, вроде той, что окутывает все вокруг при сильном морозе отчего окружающее видится каким-то сказочным.             Удивительное чувство. Горько-сладкое, если угодно.       Однако а-Чэн никогда не жалел о том, как сложилась его жизнь. Оба его отца были удивительными людьми (даже если не были людьми вовсе). Они казалось ненавидели все вокруг и друг друга сильнее всего, при этом сходились в безусловной любви к приемному сыну.       Его нашли в лесу («Мой лесной мальчик», — говорил ему папа Цин нежно гладя по голове перед сном, прерывая чтение сказки. «Из дикого леса дикий зверь», — кричал он же, когда а-Чэн убежал в одиночку в Призрачный город навестить дядю Се, а наткнулся на демонов, что не знал о благоговейном трепете перед этим ребенком их Градоначальника и его дорогого супруга).       Когда папа Синь наткнулся на него он бродил по лесу долго. Солнце два раза успело подняться, а голова сильно болела от удара. И хотя а-Чэн очень испугался этого взрослого, Нань Фэн (так представился незнакомец) смог уговорить отвести его покормить, после чего клятвенно заверил, что они поищут маму с папой (а-Чэн до ужаса боялся признаться, что не помнит их и вообще мало что помнит после удара об камень. Вроде он бежал, только от кого?).       — Только сяо-Чэн должен пообещать мне, что впредь не станет так легко уходить с незнакомыми людьми. В этот раз можно, но больше так не вздумай делать.       — Я обещаю, — быстро, быстро закивал а-Чэн, отчего голова тут же ужасно заболела, что заставило доброго молодого человека нахмурится и подхватить малыша на руки.       Нань Фэн вывел его к ветхой лачуге и начертив на двери неизвестные символы вышел уже в теплом и просторном доме, где вкусно пахло едой. Живот а-Чэна тут же заурчал это, а еще крик с кухни, заставил малыша сжаться в комочек.       — Какого черта, Фэн Синь?! Ты украл ребенка? Постой или это еще один сын от твоей очередной тайной любовницы …       — Заткнись, придурок! — весь красный видимо все-таки Фэн Синь, (а-Чэн точно знал, что врать плохо, поэтому уставился на него неодобрительно нахмурив бровки) прервал обличительную речь громким криком, — Я нашел его в лесу, мальчик ослаб и очевидно ранен. Кто из нас покровительствует медицине, баран!       — И ты притащил его сюда. Даже не додумался поискать родителей мальчика. Судя по одежде он не из семьи крестьян, его наверняка ищут многие люди. — Если ищут, то выйти на них труда не составит, а сейчас прекрати пугать ребенка криками и помоги ему!       — Ты сам кричишь, дубина.       Бедная маленькая головка а-Чэна уже невыносимо ныла от боли. Он вообще с трудом различал происходящее.       — Быстро клади его сюда, он теря… — такие были последние слова незнакомого красавца.       Когда а-Чэн пришел в себя он утопал в мягкой перине. На его голове была холодная тряпка, от короткой делалось неприятно и мокро, будто лягушку подкинули. Кто мог ему подкидывать лягушек, до чего смешная мысль! Ох, от попыток вспомнить хоть что-то голова вновь начинала болеть.       — Не вздумай убрать! Как ты себя чувствуешь? — уже спокойно спросил незнакомый красавец, поправляя тяжелое, но очень уютное одеяло на а-Чэне.       — Хочу кушать.       — Не мудрено, этот дурак не догадался накормить тебя хоть чем-то. Хотя если бы ты свалился в обморок в таверне, едва ли это было бы лучше. Подожди минутку, — красавец даже двигался изящно, будто не шел, а плыл по воздуху.       Ах, хотел бы а-Чэн тоже быть таким грациозным. Может быть его бы похвалили тогда. Ох, кто же должен был его хвалить? Он не успел вновь попытаться вспомнить, так как Нань Фэн или Фэн Синь и его товарищ вернулись. Фэн Синь кормил его теплым бульоном, пока Му Цин придирчиво оглядывал голову хмыкая и вздыхая.       — Давай знакомится, малыш. Я Му Цин, это Фэн Синь.       — Вы же сказали, что Нань Фэн, — неодобрительно нахмурился было а-Чен, но тут же спохватился и зажал рот руками.       — Мы боремся с демонами, поэтому не называем настоящих имен, прежде чем не будем уверены, кто перед нами, — успокаивающе похлопал мальчика по коленке Фэн Синь.       — Но я не демон, — испугано крикнул а-Чэн и тут же смутился. В сущности откуда ему знать демон он или нет, — Ведь не демон?       — Не демон, — мягко успокоил его Му Цин аккуратно погладив по голове — Но я чувствую на тебе следы демонической энергии. Как ты потерялся?       А-Чэн боялся этого вопроса. Он помнил, что убегал, помнил вспышку, а потом он упал и ударился об камень. Когда очнулся было ранее утро, судя по выпавшей росе, а воспоминания будто кто-то перемешал в голове.       Было страшно и больно. Красивые фиолетовые одежды были порваны в некоторых местах. И голова сильно ныла, порой даже шла кровь. Он сидели и ждал, пока его заберут родители. Хоть он и не помнил этих людей, но знал, нужно оставаться на месте. Когда солнце покатилось к закату, он все же поднялся. Хотелось есть, но сильнее пить.       Это были поистине кошмарные дни переполненные болью и отчаянием. Чрезвычайно хотелось проснуться, но он даже заснуть толком мог. Вокруг была отвратительная реальность.       Он питался знакомыми ягодами, а пил из речушки, по течению которой и шел. Вода была мутновата, но пить очень хотелось. Живот от такого ныл. Сам а-Чэн плакал бывало (это случалось чаще, чем мальчик хотел бы признаться). Бывало рыдал и кричал, но больше находился в каком-то заторможенном состоянии. Как подушкой по голове дали.       — Интересно, откуда тебе знакомо такое чувство, — тихо проговорил Му Цин, нежно поглаживая своим большим пальцем маленькие ручки в своих ладонях.       — Когда вспоминаю, голова болит.       — Такое может случаться от ударов. Тошнило когда очнулся?       — Да и потом еще долго       — Тебя нужно показать лекарю. Ситуация может быть куда серьезнее. Сейчас попробуй поспать, здесь тебе ничего не угрожает, а мы подумаем, как найти твоих родителей, — Му Цин поднялся, весь рассказ он просидел на корточках у кровати, чтобы не доставлять ребенку еще больших неудобств. Даже это выглядело небрежно-элегантно. А-Чэн хотел так уметь все сильнее.       Дверь закрылась со скрипом и стало тихо. А-Чен натянул уютное одеяло повыше и зажмурил глаза.       От тишины и полумрака вновь становилось страшно. Но он не должен быть трусом. И не должен приносить беспокойств. Следует быть сдержанным и вести себя достойно. Маленькие ручки задрожали от того как сильно ребенок сжимал одеяло. Страшно хотелось заплакать, но это принесло бы проблемы Му Цину с Фэн Синем, поэтому а-Чэн зажмурился сильнее, до боли в глазах, отчего не услышал скрипа двери, быстрых шагов и беспокойного вздоха.       — Что ты делаешь?       — Нельзя приносить неудобств и создавать неуместный шум. Я должен вести себя достойно своему положению, — он по-прежнему сидел с зажмуренными глазами, хотя и ощутимо расслабился. Му Цин вздохнул.       — Кто тебе такое сказал?       — Я не знаю. Не помню.       — А-Чэн. Нет ничего дурного в том, что тебе страшно. Ты пережил серьезное испытание.       — Не каждый взрослый смог бы выдержать такое, поверь, — послышался голос Фэн Синя от двери.       — Мы посидим тут с тобой, пока не заснешь, только открой глазки и перестань быть таким наряженным, — фиолетовые глаза малыша распахнулись с надеждой смотря на Му Цина, что мягко поглаживал его кулачки, — Ты в безопасности, а-Чэн, никто не станет браниться за страх или слезы. Ты молодец.       «Так просто.», — первое, что подумал а-Чэн, — «Вот так вот раз и молодец. Ни за что. Просто потому что…»       Он не знал почему, а Му Цин все продолжал сидеть рядом и мягко гладить уже значительно расслабившиеся руки. В глазах защипало, будто песком кинули. Он посмотрел на опиравшегося об косяк Фэн Синя, но тот лишь солнечно улыбнулся и а-Чэн заплакал. Так горько и громком, как никогда не плакал. Он не помнил, но был уверен в этом. Му Цин тут же обнял ребенка, подхватывая его на руки. Он встал, укачивая а-Чэна, пока тот мог лишь подвывать ему в шею.       — Милое лесное дитя. Ну чего же ты. Не плачь. Теперь все хорошо, — тихо шептал Му Цин, все еще укачивая ребенка, подходя к Фэн Синю.       Тот поспешил сам приблизится к супругу, загораживая своей внушительной фигурой свет из коридора. Но в этом мрачном полумраке сделалось очень спокойно. Будто Фэн Синь закрыл их от всего мира своей спиной, пока Му Цин все шептал успокаивающие слова на ухо.       А-Чэн так и заснул на руках своих спасителей, измотанный истерикой. Он просто в миг отключился от мира, как умеют лишь дети. Раз и посапывает.       Му Цин для верности еще какое-то время укачивал мальчика, устремив взгляд на задумавшегося мужа.       — На тебя похож, — прошептал Фэн Синь с игривой улыбкой.       — Нет, на тебя, балда, — отозвался Му Цин, улыбаясь при этом также светло.

***

      Оба небожителя крайне неохотно и медленно оттого выходили из комнаты. Стоило обсудить кем ребенок может быть, что могло произойти в лесу, какой демон так осмелел на их общей территории и как найти семью мальчика.       Даже друг другу они не стали признаваться, что не хотят, чтобы странные родители этого милого ребенка нашлись.