Миг и наши пути пересеклись

      Много кто знал старину Пэя. Всем известный балагур, смутьян и любитель общества прекрасных дам.       Много кто знал генерала Мингуана. Первый из богов войны. Сильный, но не свирепый. Принципиальный, но не жестокий.       Однако мало осталось тех, кто смог бы вспомнить генерала Пей Мина. Человека выдающего и несуразного одновременно. Он вселял ужас и смешил, был ветреным повесой, но искренни скорбел о смерти жены. Пожалуй, из всех существ сейчас лишь она и осталась, кто бы мог рассказать нам о достойном генерале Пэй Мине. Жаль, что сам генерал ее рассказы не жаловал.       Пэй Сяомин никогда не жаловалась на жизнь. Она считала это ниже собственного достоинства, так как видела доблесть человека в знаниях, их получении и постоянном труде на собственное благо. И если бы Мин-Мин родилась в семье рыбака или крестьянина такое видение жизни безусловно стало ее добродетелью, но на несчастье небожителей и счастье Сяомин родилась она в знатной семье аристократов.       Сама Сяомин считала, что добродетелей у нее крайне мало. Она этого не скрывала. Не гордилась сим фактом, как иные барышни ее сословия, но и унывать не спешила. Мин-Мин была гордячкой и больше всего в жизни любила деньги. Приумножение их и выгода, вот небожители в которых верила Сяомин. Оттого, когда император решил (тайно, как его величеству показалось) сосватать Сяомин молодому, но уже успевшему снискать славы генералу Пэю, Мин-Мин подошла к делу с не присущей даме ее положения рациональностью.       Богат (по меркам нашей госпожи, разумеется) генерал не был, но для Мин-Мин это не было проблемой. Богатой была она. Семья ее крепко стояла на ногах и не оставила бы свою дочь в тяжелую минуту. Отец любил Сяомин. Мать тоже любила, но некой своей прохладной любовью. Весь огонь она отдавала отцу Мин-Мин, а дети грелись в его отсветах. Сяомин так не хотела, из чего вытекал несомненный плюс генерала. Она его не любила, а он не был способен на любовь к одной женщине. Поэтому никогда бы не стал требовать чей-то огонь. Это было славно. Мин-Мин планировала потратить свой огонь на приумножение богатств и их последующую трату, так как в отличии от многих дураков не хотела, как глупый дракон из сказки собирать, собирать, а потом издохнуть на куче золота. Нет, уж, оставьте эту судьбу драконам.       Внешность генерала была еще одним плюсом. Сяомин не желала остаток жизни глядеть на что-то уродливое. Поэтому в ее доме не водилось ни одной орхидеи, а стоило кому-то позвать ее по второму имени корчила такое лицо, что уж и говорить с этой неприветливой барышней никто не хотел (ее вежливым именем было Ксиулан, отец старался, она знала, но никто бы не стал предполагать, что именно она и еще человек пять-десять по всей Поднебесной будут ненавидеть орхидеи. Генерал передал ей ромашки, в отличии от других «женишков» с их мерзкими орхидеями, поэтому Сяомин и это зачла в плюс).       Также стоит заметить, что Сяомин никогда бы не стала выходить замуж наобум. Правилами не дозволялось видеться до свадьбы (какая вопиющая глупость, но что поделать), поэтому Мин-Мин спряталась за ширмой, пока отец и брат вели беседу с генералом и внимательно слушала разговор, из которого поняла, что с этим мужчиной ее брак сложиться сможет.       Пэй Мин был уморительно смешным. В том смысле, что веселым и остроумным, конечно, тоже, но все ж таки он ее ужасно смешил. Манера речи, как он размахивал руками, неуклюжесть, присущая многим молодым военным в повседневной жизни, все это смешило госпожу до невероятности и поэтому, когда отец, после ухода генерала спросил ее мнения, Мин-Мин уверенно ответила «согласна». В иных обстоятельствах ее слова, пожалуй, и не требовалось бы, но репутация генерала шла впереди него, а отец все же любил свою маленькую орхидею, оттого переживал и спрашивал.       Заботливый, но глупый отец не понимал, что любовь и страсти с ней связанные не трогали сердце Сяомин. Сироты и коты, да, богатства и украшения, извольте, а вот любовь и собаки, уж оставьте ее младшим кузинам. Любовь хороша для пьес, что касается семьи, слишком уж это непрочный фундамент, так считала Сяомин, хотя и искренни радовалась за всех влюбленных в книгах или ярмарочных представлениях.       И так Сяомин стала госпожой Пэй. Чего уж ожидал от нее супруг она не знала, но верила, что сможет добиться уважения (и робко надеялась на дружбу в будущем). На первую брачную ночь генерал не пришел, потому что был мертвецки пьян. Пожалуй, кого-то это могло бы смутить, а Сяомин лишь повеселило. Она сама выпила несколько чарок неразбавленного вина и отправилась спать в прекрасном расположении духа. К завтраку генерал мужественно спустился. Краснел, бледнел и даже зеленел, смотря на жену украдкой, внутренни готовясь к худшему. Нельзя сказать, что он желал этого брака, однако от предложений императора нельзя отказываться дважды. Военная карьера Пэй Мина лишь начиналась и вопреки слухам он не был дураком, чтобы не оценить все плюсы женитьбы на дочери приближенного к Его Величеству, к тому же богатой, хоть и своевольной слегка. Тем не менее навязанный брак не был поводом оскорблять девушку, у которой, если задуматься также было крайне мало пространства для маневра. Но генерал и сам не заметил как выпил столько, что в бордель идти еще можно, а к гордой аристократке уже нельзя. В расстроенных чувствах генерал выпил еще и вот они здесь в этом крайне скверном положении.       Мин-Мин не ела, больше пила чай, потому что улыбку крайне трудно спрятать за палочками, но все же не выдержала и рассмеялась. Генерал казалось скинул с плеч гору и тут же бухнулся перед молодой женой на колени, отвешивая идеальный поклон. Сяомин пыталась остановиться смеяться, но право не могла. Ситуация была столь комична и так подходила самому Пей Мину, что достойно промолчать было невозможно.       — Что ж вы. Не сердитесь, госпожа? — удивленно спросил генерал, с колен не поднялся, но кланяться перестал.       — Нет, господин. Все это смешит меня, но не оскорбляет ничуть. Поверьте искренни, что и я бы вчера предпочла вино любой компании. Свадьба слишком хлопотное мероприятие, а уж свадьба, которую посещает император, дело хлопотное вдвойне. Как вспомню, аж мурашки по коже, вот поглядите — она подтянула рукав, демонстрируя светлую кожу руки (на которой вовсе не было мурашек). Генерал удивленно смотрел на жену (Мин-Мин по сей день считала, что не мог поверить своему счастью), но после аккуратно перехватил узкую ладонь и почтительно (хоть и с явным заигрыванием) поцеловал пальчики.       Сяомин не смутилась, но все же аккуратно высвободила ладонь, указав мужу место напротив себя. Генерал сел на подушку и пока жена разливала чай, наконец удосужился внимательно ее разглядеть.       Сяомин не была божественным цветком, хоть и была мила. Взгляду было за что зацепиться, однако глядеть на это лицо дважды, а то и трижды не хотелось. Такая красота не пьянила, а просто радовала глаз. Как бы то ни было Пэй Мин был солидарен с женой в мнении, что глядеть на нечто уродливой всю жизнь стало бы пыткой.       — Нам с вами стоит дружить, генерал. Путь впереди предстоит долгий и мне бы хотелось пройти его с добрым другом, а не соперником или того хуже врагом.       — Что же я вам совершенно не нравлюсь? — Пей Мин и себе не желал признаваться, что такое явное пренебрежение любовной стороной их семейной жизни задевает его эго, однако и не согласиться со словами госпожи он не мог.       — Если бы не нравились, ноги моей не было в вашем доме. — категорично отрезала Мин-Мин, — Я думаю, нам стоит узнать друг друга получше, прежде чем вести громкие речи о каких бы то ни было чувствах. О ваших увлечениях я наслышана, до тех пор, пока они не кинут тень на меня или же мою семью, возражать не стану. Я бы хотела строить нашу жизнь на взаимном уважении. Что вы думаете на этот счет? — Сяомин цепко уставилась на генерала, внутренни вся сжавшись в маленький комочек. Сейчас решиться, выиграла она или проиграла. На того ли поставила? Но Пэй Мин не подвел.       — Я почту за честь для себя уважить желания госпожи. Небеса не могли бы послать мне более мудрой спутницы. Узнать вас поближе будет замечательным началом. — Сяомин лишь сейчас поняла, что не дышала, однако следующий вздох стал сладким, ведь пах новой интересной жизнью.       — Что ж это замечательно. Начнем прямо сейчас. Чтобы вы выбрали, только учтите выбирать непременно надо! Кошку или собаку? — генерал с ухмылкой смотрел на улыбающуюся жену, думая, что радость ей удивительно к лицу.

***

      Прошло не меньше тысячи лет с тех пор, как генерал ныне уже Мингуан пил со своей женой чай.       Гордость не позволяла непревзойденной княжне носить чей-либо облик помимо своего собственно без крайней на то необходимости. Но Пэй Мин был вынужден признать, что эта бледность добавила бывшей жене определенного шарма. Улыбалась она теперь, пожалуй, меньше. Годы скитаний, становление демоном, Тунлу, вести о вознесении бывшего мужа с последующими прятками от него и Белого бедствия, построение собственного безопасного и спокойного уголка, да в конце концов столетия, переживаний за иных непревзойденный (эти дети сведут меня в могилу во второй раз, А-Мин, точно тебе говорю) оставили след на вечно молодом лице.       — Послушай, Лан-эр — госпожа ошпарила его настолько яростным взглядом, что становилось жарко, вопреки ее холодной натуре. Сяньли в ее ногах, вздыбилась и грозно зашипела на нахального небожителя. Даже спустя тысячу лет сироты и кошки сильнее всего волновали ее сердце — Отчего ты все же согласилась стать моей женой?       — Я всегда считала, что для счастливой семейной жизни один должен быть умным, а второй красивым. — эту шутку Сяомин любила с серьезным лицом говорить всем, кто бы не спрашивал, как ее занесло в брак с главным повесой небес. Она даже сказала так незадолго до свадьбы Его Высочеству с Хуа Ченом. А затем наблюдала с весельем, как непревзойденный князь демонов превратился в мальчишку объясняя Его Высочеству, что в их браке именно Наследный принц будет и умным, и красивым, а сам принц краснея убеждал в этом же Сань Лана. Однако, все же за столько столетий никто так и не догадался, отчего госпожа Пэй смеется после этой фразы. Жена — красивая, муж — умный. Мудрый совет, как ни посмотри. Никто не знал, что в своем собственном браке, Сяомин искренни считала умной исключительно себя. Пускай и признавала спустя столетия, что в ее рациональном подходе к выбору мужа было не так уж и много рационального. Но все приходит с опытом.       — И все же Сяо-эр. Отчего?       — Ты преподнес ромашки, а еще сильно меня смешил — нежно улыбнулась Сяомин — И продолжаешь это делать — улыбка стала коварной, а госпожа поспешила спрятать ее за пиалой с чаем, погладив мурлыкнувшую сяньли по мягкой шерстке.       Что ж генерал Мингуан готов был смешить свою бывшую жену, потому что, как и тысячу лет назад считал, что веселье ей удивительно к лицу.