Мой Всадник Апокалипсиса

В тот момент, когда мир, казавшийся незыблемым, рушится, наступает полная тишина, которая вмещает в себя невидимую бурю. Гроза, начавшаяся с едва заметного шёпота, вскоре вырастает в яростный рев, не оставляя места для надежды. Огонь и дым поглощают горизонты, будто сами небеса затаились в ожидании последней искры. Леса горят, реки пересыхают, а звуки исчезают, поглощённые безмолвием надвигающегося конца. Всё, что оставалось за гранью, обрушивается на головы живущих, оставляя их в полном смятении. Это катастрофическое событие было столь внезапным, что люди и бессмертные, даже будучи осведомлёнными о надвигающейся угрозе, не могли представить его масштабы. И в этой бездне боли и хаоса, каждая надежда умирает вместе с последним вздохом тишины. Из глубин разрушенного мира выходит Всадник Голода, словно воплощение самой тьмы. Под седлом его коня — мрак, а его глаза, излучающие холодную беспощадность, охватывают всё живое. Не стучат копыта, не свистит ветер, а только тяжёлое молчание сопровождает его путь. Он не просто несёт голод, он — его олицетворение, и его присутствие означает полное исчезновение пищи и утрату надежды на избавление от страданий. Люди и бессмертные, сталкивающиеся с ним, ощущают не просто физическое истощение, но и глубокое, разрывающее душу чувство беспомощности. Картину Апокалипсиса, завершает его тень, которая покрывает мир, словно невидимая пелена, высасывающая последние остатки жизни и надежды. Всадник Войны появился в вихре разрушения и разрухи. Война, с его огненным мечом и шипящей бронёй, мчится по миру, сея хаос и разрушения. Каждый его шаг сотрясает землю, а её крики сливаются с ревом сражений, создавая симфонию ужаса. Её глаза сверкают, как раскалённые угли. Гибель и страдания следуют за ней, словно тени, оставляя только опустошённые поля сражений и горькую тишину в своём следе. Всадница Чума, появляется из густого, зловонного тумана. В её руках — сосуд, полный отравленного зелья, который она изливает на землю, распространяя болезнетворные споры и разрушая остатки здоровья и жизни. Чума не просто приносит физические страдания, но и сеет разлад и отчаяние, оставляя мир погружённым в бесконечный кошмар эпидемий и смерти. А также стоял Всадник Смерти, стоящий в полном молчании, как вечное напоминание о неизбежности конца. Его фигура окружена аурой холода и пустоты, и, хотя он редко вмешивается, его присутствие ощущается в каждом уголке мира. С его появлением даже самое яркое существование меркнет, и каждый миг кажется последним. Под его мантией сгущается тьма, поглощая всё, что когда-то было живым, оставляя только молчаливая пустота и забвение. Четверо Всадников, словно живые воплощения ужаса, выстраиваются в ряды, их фигуры окрашены в тени конца. Война, с её разорванной бронёй и алым мечом, бесконечно меняет ландшафт, внося в мир хаос и разрушение. Рядом с ним, Чума, разливает свои ядовитые зелья, оставляя за собой след из болезней и страха. На фоне них стоит Голод, со своим голодным взглядом и пустыми руками, высасывающий жизнь и надежду. А замыкает эту зловещую четвёрку Смерть, её присутствие обволакивает всё своим мрачным молчанием, как окончательная тень, поглощающая свет и жизнь. В этом зловещем собрании каждый Всадник представляет собой уникальное олицетворение разорения, а их объединённое присутствие символизирует абсолютный конец всего, что осталось от прежнего мира. Их объединённый взгляд впитывает каждую искру надежды, оставляя только вечный мрак. Внезапно, среди хаоса и разрушений, Голод замер на миг, словно погружённый в глубокие размышления, когда увидел ее в более безопасном месте, где она стояла с расправленными крыльями. Его голодный взгляд стал мягче, и в его тёмных глазах появилась нехарактерная для него теплота. Он произнёс с шёпотом, полным тоски и скрытого сожаления.

— Иногда, в этом бескрайнем море страданий, я думаю о том, что было когда-то. О том, что я потерял, и о том, что уже никогда не вернётся. Что же ты думаешь обо мне сейчас, когда я стал снова собой?

Его слова исчезли в воздухе, оставив лишь чувство невыразимого утрата и глубокой внутренней борьбы.

— Прости меня за то, что я рожден Всадником Апокалипсиса. Я несу в себе лишь тень разрушения и хаоса. Прости меня за то, что я стал воплощением конца, за то, что оставил за собой лишь пепел и опустошение. Это не тот путь, который я выбрал, но я вынужден следовать ему до конца, как мне было велено с самого моего чертового рождения. Но будь я проклят навсегда, если причиню тебе вред, ангел.

***

Ты стоишь среди хаоса Апокалипсиса, напуганная, видя перед собой грохот и разрушение вокруг. Огненные языки и тёмные облака заполнили небосвод, а Всадники ведут свои дела с беспощадной решимостью. Ветры несут с собой крики и вопли, но твой взгляд остаётся ясным и сосредоточенным. Твои крылья, покрытые лёгким светом, струятся как защитный барьер, полупрозрачные и при этом яркие, как солнечный свет сквозь бурю. Твои глаза отражают страх, но также есть намек на мирное принятие судьбы. Каждое движение Всадников сопровождается изменением пейзажа — земные ландшафты ломаются, искажаются, но ты, остаёшься стоять. Глаза твои следят за действиями Всадников, ощущая их неумолимость, но оставаясь за пределами их гнева. В тебе есть сила, превосходящая этот мир, и в этом сила твоего присутствия не только ангельская, но и то, как храбро ты стоишь и смотришь на эту чертовщину, пока у простых людей на земле это может быть лишь только во сне. Все что к тебе летело, ты самостоятельно уничтожала с помощью своей силы, которая у тебя была. Ты неплохо справлялась, хоть ещё твое сердце колотилось от страха. И тут на тебя летят опасные огненные обломки, всякое дерьмо, и ты ещё больше расправляешь свои крылья в качестве защиты. В самый критический момент, когда разрушение приближается, и Всадник Апокалипсиса Голод появляется перед тобой, чтобы вовремя тебя убрать от падающих обломков.

Твой Всадник Апокалипсиса.

Знакомый, до боли родной. Все ваши хорошие моменты вспомнились в твоей голове, что не могло не заставить тебя улыбнуться. Но сейчас вы были врагами, как и должно быть, и это заставило твое сердце сжаться до боли, что начало обливаться кровью. — Голод, Голод… Звала ты его слабым голосом. Он посмотрел на тебя с нежностью и грустью. — Голод, сделай что-нибудь, прошу… Он не знал, что ответить, его тело дрожало, как и его голос. — Ангел, это… Моя миссия… Я должен… Прости меня. — Я понимаю… Ты закрыла глаза, пытаясь противостоять поступающим слезам. Но ты его прекрасно понимала. Голод не выбирал себе жизнь и путь, он должен, потому что создан специально для Апокалипсиса, его стихия, миссия, он должен думать ни о чем другом. Потому так решила сама Вселенная — Матерь Жизни. А кто мы такие, чтобы перечить с самой Вселенной? Поэтому ты не могла винить Голода ни в чем. Ты его прекрасно понимала, что Голод очень ценил в тебе.

Сам Всадник говорил тебе неоднократно, что вы не враги друг другу, пусть даже вы на разных сторонах, из разных Вселенных.

Вы друзья, а может, не только.

И тут тебя как отбросит в сторону! Ты знатно ударила свой чувствительный кобчик. Было больно, что даже у тебя в глазах потемнело. — Ауч, как же больно! Голод распахнул глаза от страха, увидев тебя такой. — О нет… Господи, Алина, НЕТ! Мир вокруг замер, Апокалипсис, страшное событие мира прекратилось для них. Всадник ни о чем не думал в тот момент, когда ты ударилась, он подбежал к тебе весь напунаный до чёртиков. Последнее, перед тем, как погрузится в темноту, ты чувствовала успокаивающие руки на себе и дрожащий голос парня. — АЛИНА, Я ПРОШУ ТЕБЯ, ОЧНИСЬ…

***

— Когда я увидел тебя, лежащюю у меня на коленях без сознания, я возненавидел себя и свое существование уже окончательно. Я себе никогда этого не прощу. Я не хочу так жить, причиняя тебе боль, только потому, что я родился таким. Если я бы я только мог умереть, я бы это сделал. Так уже осточертела эта бесконечность, нет ничего хуже, чем жить вечно, наблюдая, как твои близкие умирают, а ты живёшь дальше. Я хочу умереть, но мысль о разлуке с тобой невыносима. Не оставляй меня одного, прошу тебя.

Хоть бы ты очнулась, ангелочек…

Бесконечная жизнь, как бы ценна она ни была сама по себе, теряет свою значимость, когда она приносит страдания близким. Вечность и бессмертие становятся бесполезными, если они связаны с болью и страданиями любимого человека. — У вечности нет цены, если она измеряется в твоих слезах.